Врата сумрака

Сомнения

Айрис стояла перед большим зеркалом в своих покоях и смотрела на свое отражение в полный рост, одетое в одновременно строгое и очень роскошное платье из дорогой ткани, темного зеленовато серого цвета, при каждом движении по ткани пробегали золотистые искорки. На нем не было никаких украшений, не считая несколько вставок оборок сделанных из той же ткани, на длинных широких рукавах и груди, чем то оно напоминало траурный наряд. На ее правой руке красовался большой перстень с гербом ее рода изображающего звездного оленя. На обоих руках были тонкие витые браслеты из золотых и серебряных нитей, искусно сплетенные в тонкое кружево. Ее волосы были уложены в замысловатую прическу поверх которой был одет массивный золотой обруч. Она из за всех сил старалась справиться со своим волнением.

Сегодня, спустя несколько месяцев как она вернулась во дворец, ей предстояло впервые появиться перед своими поданными. ее дядя ныне правитель седьмого правящего дома, собрал огромную группу ораторов, что бы они увидели ее и смогли задать все вопросы что хотели, после чего передали всем обитателям их земель ее призыв, чтобы все кто еще продолжал противостоять властям с ее именем на устах, вернулись в свои дома, прекратив мятеж и кровопролитие. эта речь и появление ее рядом с дядей должны были объединить разрозненный народ и установить наконец мир в их доме.

Сегодня решалась судьба стольких людей, и от осознания этого ее все сильнее пробирала нервная дрожь, от нее столько зависело. Снова и снова, словно молитву она повторяла шепотом свою так тщательно написанную для нее советниками престола речь. Словно вторя ее настроению с самого утра моросил дождь и дул порывистый холодный ветер. Все небо было затянуто плотной пеленой серых облаков. Тут в дверь постучали и в комнату вошла ее двоюродная сестра Николь, младшая дочь ее дяди. И в тоже мгновение комнату словно осветило солнечным светом, который буквально излучала эта юное прелестное создание. Николь была такого же роста что и Айрис, но ее фигура и черты были намного миниатюрные, она казалась такой хрупкой, словно созданная из тончайшего материала фигурка. Ее длинные вьющиеся волосы были золотистого цвета, а светло карие как у отца глаза напоминали своим блеском драгоценные камни.

Она была всего на несколько лет младше ее, при приезде Айрис она взяла сестру под свою опеку. То и дело приходя ей на помощь во всевозможных неловких ситуациях, которые то и дело возникали, из за того что ее сестра выросла в простой обстановке и много чего не знала о дворцовых правилах и обычаях. При этом Николь всегда умудрялась помочь так незаметно, что окружающие и не замечали, что внезапно нашедшаяся принцесса делает что то не так. Они буквально стали неразлучны и в какой то момент Айрис стало казаться, что знает сестру всю свою жизнь, настолько ей было легко с ней. Она так была благодарна и ей и судьбе за то, что Николь появилась в ее жизни, без нее прибывание во дворце было бы для нее совсем невыносимо. После привольной жизни на ферме.

Вместе с девушкой в комнату проник и ее ручной котенок, белого окраса, как и хозяйка невероятно добродушный, и не упускавший случая пошалить. Оказавшись в комнате он незамедлительно подбежал к Айрис и проворно вскарабкался по подолу ее длинного платья а потом по рукаву на ее плечо. И там с высоты ее роста стал все вокруг осматривать, забавно водя своей усатой мордочкой по сторонам.

— Тики, что за безобразное поведение, вот смотри запру тебя в птичьей клетке, будешь знать!

Слегка нахмурившись произнесла Николь подходя к сестре, ее питомец забавно мяукнув, так же проворно спустился на пол, от куда не задерживаясь вспрыгнул на небольшой диван стоящий у одной из стен комнаты и там невозмутимо свернувшись калачиков лег, претворившись что уснул. Однако его все время подрагивающие навостренные уши выдавали, что это лишь иллюзия. Его хозяйка слегка покачала головой и вздохнув повернулась к сестре.

— Ты как?

— Честно, сама не знаю я…

Она не успела договорить как в комнату снова постучали и вошел ее дядя. На нем тоже были темные роскошные одежды, в тон платья Айрис. Это был уже давно не молодой мужчина, слегка грузный, его коротко постриженные волосы были полностью седыми, не оставив и намека на то, что когда он был таким же огненно рыжим как и Айрис. На его широком округлом лице с уже проступившими морщинами, как и в глазах была печать какой то очень глубокой грусти, причина которой была никому не ведома. Он казался невероятным добряком, но лишь тем, кто в полной мере не испытал на себе его гнев, когда его глаза буквально начинали метать молнии, и горе тому кто попал в немилость его величества. Войдя в комнату он окинул племянницу внимательным взглядом и оставшись довольным слегка улыбнулся.

— Ну что готова, нам скоро начинать?

При его словах тугой ком подкатил к горлу Айрис, так что она не смогла ничего сказать и лишь опустив глаза кивнула. Он подошел к ней и взял ее чуть дрожащие руки в свои и крепко сжал:

— Все будет хорошо, не волнуйся так, я все время буду рядом и если что, приду на помощь, помни об этом, хорошо?

Айрис с благодарностью посмотрела в лицо дяди и он ободряюще улыбнулся ей. Тут он словно внезапно вспомнив отпустил ее руки и достал из потайного кармана в своем костюме небольшой медальон. Он был сделан из золота, а на его поверхности она успела заметить какие то знаки, которых она никогда прежде не видела, и отливающие серебром.

— Думаю сегодня подходящий день что бы отдать тебе это. Он принадлежал твоей матери. Твой отец подарил его ей когда они обручились. Она носила его до самой смерти говоря что в нем заключены частицы их душ.

С этими словами он надел медальон ей на шею. Айрис посмотрела на незамысловатое украшение и крепко сжала его в своей руке. Она почувствовала тепло и в то же мгновение дрожь заметно ослабла, ее тело словно наполнила какая то внутренняя сила вытеснившая все ее страхи. Не прошло и нескольких минут как в дверь в очередной раз постучали и голос слуги объявил, что все уже собрались и их ждут. Правитель взял племянницу под руку и вместе в сопровождении слуги они вышли из внутренних покоев, на выходе из них их ждал конвой их шестерых тварей, застывших на месте словно статуи, закованных в броню в виде огромных зверей, напоминавших смесь огромного пса и кота. У них были огромные челюсти способные перекусить даже радужный метал клинка и невероятно острые выдвижные когти, остроту подобных в свое время испытал на себе Лен. Как только правитель и его племянница прошли мимо них те словно ожив последовали за ними, держась в шаге позади.

Айрис снова как было каждый раз когда эти создания находились поблизости, почувствовала прилив неприязни, по спине то и дело пробегал мороз, и казалось что волосы на ее затылке шевелятся, словно у дикого зверя при близости невероятной опасности.

— Неужели так обязательно, что бы они нас сопровождали, мы же даже не покидаем приделов дворца?

Обратилась она к дяде в пол голоса:

— Да, мой дорогая. Я понимаю, что после пережитых тобою событий у тебя остались лишь негативные эмоции по отношению к ним. Но тем ни менее они самые надежные защитники на всем свете. А подвергать даже малейшей опасности ни тебя ни себя я не намерен. Пойми наконец, это всего лишь машины, они не опасны, опасен только тот, кто отдает им приказы, они всего лишь исполнители и пока я их владелец, они более безопасны чем питомец Николь.

Между тем они вошли в огромную залу, где должна была пройти встреча с ораторами из почти всех уголков их земель. Не смотря на свои невероятно огромные размеры, помещение было заполнено до отказа. У дальнего входа чуть в глубине зала, была возведена большая трибуна на высокой платформе, на которую вела небольшая лестница. Айрис и ее дядя поднялись на нее, при этом на мгновение в голове юной принцессы промелькнули воспоминания о дне казни ее отца, поднимающегося на эшафот почти по такой же лестнице. Но она постаралась отогнать эти мысли прочь.

Между тем зал огласили аплодисменты присутсвующих при появлении на трибуне правителя и той ради которой все они сегодня собрались. Выдержав длинную паузу, и дождавшись когда толпа немного успокоится правитель начал произносить свою речь. По ее окончании он представил всем свою племянницу и законную наследницу престола. Зал словно наполнился аплодисментами и радостными выкриками. Заняв место дяди Айрис слегка дрожащим голосом начала произносить свою речь. В ней она благодарила всех кто оказал сопротивление всем узурпаторам после казни ее отца, пытавшихся занять его место. Затем она сказала что ее возвращение означает то, что она полностью доверяет и власть и свою жизнь в руки их нового правителя, и призывает всех прекратить борьбу и вернуться к своим семьям. При этом подтвердив последние слова своего дяди, что со всех будут сняты любые обвинения в измене престолу и участию в мятежах. По мере тога как она говорила. ее голос становился все тверже, а слова увереннее. По окончании речи из толпы стали раздаваться вопросы адресованные как ее дяде так и ей самой.

— Ваше высочество, скажите, где вы были все это время? И почему только теперь вернулись?

— Меня спасли, а затем вывезли в тайное убежище люди, до конца оставшиеся преданными престолу, лично мне и моему отцу. Затем я находилась под защитой тайной службы нашего правящего дома. Вернулась я только теперь потому что благодаря моему дяди, для меня стало безопасно находиться вместе с моими родными.

Было еще много вопросов, а в самом конце встречи задали вопрос заставивший Айрис внутренне содрогнуться.

— Как вы относитесь к тому, что так называемых тварей все больше ставят на службу как в ряды армии, так в целом всего правопорядка. Вас не смущает слухи согласно которым они поглощают души людей поверженных этими созданиями или просто отданных им?

Айрис словно ледяной волной обдало, невольно она вспомнила как Ник как то и сам ненароком в одном из споров упомянул о поглощении, выходит вот о чем он говорил. И все таки она не верила, или вернее не хотела верить в то, что ее дядя способен допустить такое. Сделав глубокий вдох она твердо произнесла:

— Не стоит верить слухам, однажды вера в них погубила моего отца и едва не стоила гибели всего нашего правящего дома. Твари, это лишь машины такие же как те которыми все мы пользуемся каждый день. Они стали нашим общим гарантом стабильности и безопасности. Вам ведь должно быть хорошо известно что при появлении их в рядах армии прекратились стычки на приграничных землях. А это уже само по себе не мало. Теперь мы все можем безбоязненно смотреть в будущее, живя в мире рядом с теми кто нам так дорог. Именно поэтому я сегодня здесь и призываю еще раз всех без исключения сложить оружие и возвращаться к тем кто вас так ждет, все это время вознося молитвы о вашем скором и благополучным возвращении.

Айрис говорила это раскрасневшись от переполнявшего ее возбуждения и вдруг за окнами зала рассеялась пелена облаков и в свете выглянувшего солнца на небе появилась яркая радуга. По рядам ораторов пробежал восторженный ропот, все без исключения сочли эту перемену в погоде не иначе как божественным знаком. В последствии изображение Айрис освещенную лучами солнца на фоне окон за которыми на небе буквально пылала яркая радуга, облетело все уголки их правящего дома.

Через несколько недель после встречи с ораторами, ей в руки попал информационный лист, случайно оставленный на видном месте в одной из комнат кем то из слуг, и там она прочла то что привело ее в возмущение. В небольшой заметке она прочла, что есть сомнение не является ли принцесса лишь покорной пленницей правителя, заставившего ее говорить то, что было бы ему выгодно. Особенно на фоне того факта, что ее дядя упразднил выборы на должность глав всех поселениями их дома, будь то самое маленькое фермерское сообщество или огромные города их земель. Отныне их всех назначал лично правитель.

Она отложила листок чувствуя как в ее душе растет возмущение, не смотря на очень юный возраст она помнила, сколько сил положил ее отец, что бы дать своим подданным это право выбора, борясь с невероятным сопротивлением своих советников и приближенных. И вот теперь это право было отнято, и возможно она пусть и невольно поспособствовала этому. За ужином того дня она была мрачнее тучи, что почти тут же заметили присутствующие.

— Дорогая, ты в порядке?

Произнес дядя внимательно наблюдая за ней.

— Да, вполне.

Ответила она сухо, едва сдерживая свое все еще не отпускавшие ее возмущение.

— А по моему нет, может скажешь, что тебя так беспокоит?

Она в нерешительности крутила в руках столовый прибор, но потом прямо посмотрев в глаза дяди буквально выпалила:

— Это правда, что вашим указом вы запретили людям выбирать глав своих поселений?

Правитель спокойно отпил из своего бокала и невозмутимо произнес:

— Да.

— Но эта привилегия была дана людям моим отцом, что за надобность была ее у них забирать?

— Потому что это излишняя вольность, не идущая на пользу никому кроме тех, кто имеет желание устроить беспорядки. Прости, но твой отец давал людям слишком много свободы, и это в конечном счете его сгубило. Все что нужно народу это быть сытым, одетым, жить в достатке и быть уверенным что никто у него это не заберет. А каким путем этого достичь в большинстве своем никого не волнует. Ну кроме того на чьих плечах лежит это бремя. И я намерен укреплять власть во благо всех, а для этого я должен быть уверен в своем полном контроле над своим народом.

— Но это путь деспотии!

— И что с того. Да по большому счету при наличии всего того о чем я уже сказал, никто даже не вспомнит каких его там вольностей лишили. И тебе тоже не стоит забивать свою голову всеми этими вещами, которые тебя не касаются, и в которых ты пока что не разбираешься.

Закончил разговор ее дядя тоном не терпящим никаких возражений. От его слов досада Айрис стала только еще сильнее. Сославшись на усталость она так и не закончив ужин ушла в свою комнату, где почти всю ночь провела без сна. Слова дяди уязвили ее больше чем можно было подумать. Проведя несколько дней в тяжелых раздумьях, она решила проверить правдивость его утверждений или найти признаки народного возмущения, по поводу его правления. Одевшись как можно более не приметнее, в чем помогла ей привезенная ею одежда с фермы которую она так и не отдала прислуге по совету сестры, и закутавшись в свой старый дорожный плащ, она незаметно покинула дворец сразу после завтрака, и отправилась в город.

Весь день она ходила по людным местам, слушая разговоры, и везде она среди обычных повседневных тем то и дело слышала обсуждение нового указа правителя, давшего всем нуждающимся хоть небольшое но содержание. Всем кто получил увечья или матерям потерявшим мужей или за не имением таковых вовсе, и вынужденным самостоятельно воспитывать детей. И практически никто, ни единого слова не удостоил указ о отмене свободных выборов глав.

В конце дня она зашла в небольшой бар и заказав себе напиток устало села в углу зала и задумалась. Похоже подтверждались слова дяди, всем было наплевать на свободу, если у них была сытая жизнь. и все таки она до конце так и не могла признать этого. Тут внезапно к ней подсел подвыпивший мужчина весьма небрежного вида, и какое то время откровенно пялился на нее. Предчувствуя неприятности, Айрис поспешно допила свой напиток и уже встала что бы уйти, как вдруг, не успела она сделать шаг прочь от стола мужчина схватил ее за руку.

— Эй крошка, не хочешь поразвлечься и подзаработать заодно?

Произнес он показывая в широкой ухмылке свои гнилые зубы. Айрис решительно отвергла сие "заманчивое" предложение и сделала попытку вывернуться из его хватки, но он похоже не собирался так просто отступать, он попытался подтянуть ее к себе и вот когда Айрис уже собралась призвать свой клинок, она увидела как к голове нахала приставили дуло, и тихий знакомый голос велел тому немедленно отпустить девушку.

Похоже это подействовало весьма отрезвляющие на него и он пробормотав что то невнятное немедленно отпустил принцессу и подняв руки медленно удалился в глубь зала, то и дело оборачиваясь. Проводив его взглядом Айрис посмотрела на своего заступника и тут увидела знакомую форму, а когда незнакомец, а точнее незнакомка откинула с головы свой капюшон плаща, узнала Агнесс.

— Что вы тут делаете?!

— Похоже это больше вопрос к вам, ваше высочество. Что вы делаете в таком месте?

— Да так, хотела кое что выяснить.

Ответила она уклончиво, но этот ответ вовсе не устроил тайного агента.

— Что такого невероятно важного вам понадобилось выяснять в подобном месте, неужели же вы не понимаете, что подвергаете себя невероятной опасности?!

— Я могу постоять за себя!

выпалила она с вызовом в голосе:

— Не сомневаюсь.

Произнесла Агнесс, но тон ее голоса говорил совсем об обратном.

— И тем ни менее я настаиваю на вашем немедленном возвращении во дворец.

В ее голосе звучала сталь. Айрис смущенно отвела взгляд.

— Да я и сама уже собиралась туда.

Агнесс довольно кивнула и вместе они покинули заведение. Всю дорогу до дворца они проделали молча, наконец они подошли к входу во внутренний двор от куда в данный момент выходили слуги закончившие свою работу и уступаю свои место тем, кто будет продолжать службу в ночное время. Остановившись невдалеке от входа Айрис бросила нерешительный взгляд на свою спутницу:

— И что теперь, вы доложите дяде о моей отлучке из дворца?

Агнесс глубоко вздохнула внимательно посмотрев на юную беглянку:

— На этот раз я промолчу так и быть, но учтите я лишь однажды изменю своему долгу, прошу вас это крепко запомнить, ваше высочество. Если это еще хоть раз повториться и мне станет об этом известно, я доложу его величеству обо всем, даже рискуя навлечь на себя его гнев своим молчанием о теперешним вашем проступке.

Айрис бросила на нее благодарный взгляд и поспешила юркнуть в проход пройдя вместе с несколькими слугами спешащими внутрь. Она незамеченной пробралась в свои покои, но тут ее ожидала встреча которой она никак не ожидала. В ее комнате была Николь и на лице ее было беспокойство:

— Где ты была, почему ты так одета?

Айрис застыла от неожиданности не зная что сказать. Но похоже сестра не собиралась оставлять свои вопросы без ответа, на ее лице появилось сердитое выражение, чего Айрис никогда не видела за все время их знакомства. Сбиваясь и комкая фразы, она попыталась рассказать о своей выходке, попутно стараясь оправдаться. Но это лишь еще больше разгневало Николь.

— Ты хоть представляешь какое это безумие, какой опасности ты себя подвергла и ради чего?!

Произнесла она с таким гневом, сто даже ее питомец со страхом прижался к полу и помедлив мгновение почти ползком забился под небольшой столик в дальнем углу комнаты.

— Прости.

Почти шепотом произнесла Айрис упавшим голосом, уже представляя сколько гнева обручится на ее голову, когда все станет известно дяде. Между тем Николь все таки смогла обуздать свой праведный гнев, закрыв глаза на минуту она сделала несколько глубоких вздохов и уже более спокойно произнесла:

— Иди прими ванну и переоденься, видеть не могу тебя в этом тряпье.

Айрис покорно ушла, а когда она вернулась сестры уже не было. В ту ночь ей так и не удалось сомкнуть глаз. Утром она совершенно разбитая спустилась к завтраку, внутренне готовясь принять куда как более суровое осуждение со стороны дяди, а то и получить от него наказание. Впрочем она осознавала, что вполне заслуженное. Но когда она вошла в зал все встретили ее как обычно, ничто не говорило о том, что дядя знает о ее выходке, только Николь порой бросала на нее короткие взгляды.

— Ты себя хорошо чувствуешь? Николь сказала что вчера тебе нездоровилось весь день. Может тебе было все таки лучше остаться в постели, ты уж очень бледна?

Произнес правитель мягким участливым голосом. Айрис вздрогнула от неожиданности. не этого она ждала, похоже сестра решила все таки ничего не говорить. Она с благодарностью посмотрела на нее, а потом ответила дяде:

— Да нет все хорошо, мне намного лучше.

— И все таки я настаиваю что бы тебя осмотрел наш лекарь.

Айрис согласно кивнула, и занялась своим завтраком, чувствуя как она напряжена после всего пережитого волнения. После завтрака она вернулась к себе и вскоре к ней пришла Николь:

— Спасибо, что не рассказала отцу о моей выходке.

Николь лишь слегка улыбнулась.

— Не думай, что я просто так это сделала.

— И что же ты хочешь взамен?

— Две вещи. Во первых ты отдашь немедленно все вещи привезенные тобой с фермы, а во вторых ты поклянешься что больше никогда не выкинешь ничего подобного. Поклянешься памятью твоего отца.

Айрис была вынуждена подчиниться. Нехотя она отдала в руки вызванной Николь служанки все свои вещи вместе с дорожным чемоданом. Той было велено немедленно все сжечь. Затем не давая сестре опомниться Николь повела ее в их дворцовый храм, где та дала требуемую ею клятву, и только после этого она оставила наконец Айрис в покое наедине в своих покоях, погруженную в тяжелые мысли.

Снова потянулись обычные дни ее прибывание во дворце, наполненные бесконечными занятиями с бесчисленными учителями обучавшие ее и этикету, придворным танцам и более привычным наукам. К счастью живя на ферме она все время, не занятое хлопотами по хозяйству посвящала своему образованию, и даже смогла в некоторых дисциплинах намного обойти по своим познаниям тех своих сверстников, что обучались как и все прочие.

Но вот череду унылых дней прервало неожиданное и радостное известие во дворец возвращался старший брат Николь Раймонд. Он был на десять лет старше Айрис, у нее сохранились очень скудные воспоминания о нем, но все они были из немногочисленных относящихся к радостным моментам ее жизни. Будучи сыном правителя он все это время находился в рядах армии, стараясь прекратить мятеж и оградить границы их правящего дома от посягательств со стороны соседей. Весть о его возвращении принес гонец, за два дня до его прибытия и все эти дни Николь буквально не находила себе места, от охватившего ее радостного волнения, которым заразила и сестру.

Утром того дня когда он наконец должен был приехать, она проснулась со странным чувством предчувствия чего то светлого и радостного, чего не испытывала очень давно. Умывшись и одевшись она вышла к завтраку и тут буквально застыла на месте. У накрытого стола вместе с ее дядей и сестрой она увидела молодого мужчину, И хотя у нее в памяти сохранились лишь нечеткие детские воспоминания, при первом же взгляде на него она узнала брата. При этом она подметила насколько же он изменился за все те годы, что они не виделись.

Теперь перед ней был не долговязый подросток, а плечистый мужчина еще полностью не утративший следов уходящей юности, одетый в военную форму. Его огненно рыжие волосы были коротко подстрижены на военный манер, а в глазах янтарного цвета появилась печать печали как и у его отца. На гладко выбритом лице красовалось несколько небольших шрамов, один на лбу, прямо над левой бровью, а второй был на краю правой щеки сползая куда то под его челюсть. При всем этом они совсем не портили его облик, и даже наоборот подчеркивали его мужественность. Тут словно почувствовав ее взгляд он повернул голову и посмотрел на нее, его лицо осветила широкая улыбка:

— А вот и наша Огневушка, почтила своим присутствием!

Айрис почувствовала как ее щеки начинают пылать от смущения, услышав свое детское прозвище. Но тут брат протянул к ней руки и она буквально бросилась в его объятия, забыв о сдержанности которой ее все это время учили. Но похоже никто не собирался осуждать ее за этот порыв, лишь с легкой улыбкой на губах наблюдая как они крепко обнялись. Когда первые порывы радости прошли и переполнявшая их радость встречи была взята под контроль, они наконец сели за стол и принялись за запоздалый завтрак. Раймонд не спеша отвечал на вопросы родных и вел неспешный рассказ о своих делах.

— На границах наконец стало спокойно, после нескольких стычек, где нами были использованы в сражениях новые боевые твари, ни один из граничащих с нами правящих домов больше не претендует на наши территории. И слава богам и без них дел выше головы. Сестра оказалась настолько убедительна в своем призыве, что лагеря переполнены сдавшимся мятежниками.

Тут раздался звон посуды, услышав о лагерях Айрис невольно уронила свой столовый прибор и тот со звоном упал на край ее тарелки, а потом на пол.

— Как это лагеря переполнены, они же должны были вернуться в свои дома, им было обещано полное прощение?!

Произнесла она буквально вскочив со своего места, дрожащим срывающимся от волнения и возмущения голосом. При этом брат с удивлением посмотрел на нее, а Николь поморщилась, словно от внезапной зубной боли. Они только правитель оставался невозмутим. Напомнив ей о манерах, он велел ей вернуться на свое место, и пока слуга менял ее прибор произнес:

— Было дано обещание прощения преступлений перед престолом, но не все остальное. Тем кто под предлогом сопротивления узурпаторам творил преступления против не в чем не повинных людей, понесет по делам своим кару.

Айрис почувствовала как по ее телу поднимается горячая волна, а голова начинает кружится. Она вдруг остро почувствовала себя обманщицей. Едва завтрак закончился она ушла в свою комнату и провела там почти весь день выйдя только к ужину, чувствуя как бес следа улетучилась вся ее радость от встречи с братом. Прошло несколько дней, а жгучие чувство стыда никак не покидало ее. И вот как то бродя бесцельно по коридорам дворца она подошла к двери кабинета дяди и увидела, что дверь приоткрыта. сама не зная зачем, она заглянула внутрь и увидела что кабинет пуст. И тут словно невидимая сила заставила ее подойти к его рабочему столу и там она увидела несколько листов исписанной почерком в котором она узнала руку брата.

Пробежав глазами несколько строк она уже не могла оторвать глаз. Это был список из имен людей которых надлежало отдать для поглощения тварям. По сути это был смертный приговор вынесенный ее братом всем эти людям и утвержденный ее дядей. Она читала и не могла поверить своим глазам, в какой то момент ей стало тяжело дышать, словно ее грудь сдавили стальными обручами, а пол уплывал у нее из под ног. Дочитав листы она отшатнулась от стола и выскочила из кабинета, стремглав бросившись в свои покои. Оказавшись там она бросилась в кровать и прижав в лицу подушку стала неистово кричать от пронзившей ее невыносимой душевной боли.

В конце концов свет погас перед ее глазами и она в первые в жизни лишилась чувств. Когда она пришла в себя и открыла глаза, то поняла что лежит в постели, а вокруг нее стоят ее родные и придворный лекарь поднес к ее лицу что то неприятно и резко пахнущее, от чего она собственно и очнулась.

— Слава небесам, как же ты нас напугала!

Услышала она испуганный голос Николь. Сестра села на край ее постели и взяла ее руку в свою прижала к своей груди. Айрис посмотрела сначала на нее, а потом обвела взглядом стоящих рядом дядю и брата. На их лицах читалось неподдельное беспокойство.

— Ты как, дорогая?

Произнес дядя проводя рукой по ее щеке. От этого прикосновения все внутри нее похолодело, а на глаза вдруг навернулись непрошеные слезы, но с трудом сглотнув она сумела подавить их.

— Все хорошо, мне просто стало дурно и все.

Еле слышно произнесла она охрипшим от крика голосом. Тут придворный лекарь подал голос попросив всех удалиться и дать больной отдохнуть. Все безропотно подчинились оставив ее на его попечение. Почти неделю Айрис провела в постели то и дело заливаясь слезами от осознания того, что она не просто обманула доверившимся ее словам, но по сути стала убийцей обрекла столько людей на участь, хуже любой казни. Теперь она до конца и полностью осознала, что слухи оказались правдой, и тем сильнее было ее душевное терзание от осознания что за всем этим стоят родные ей люди.

В ее воспаленном сознании то и дело рождались невероятные планы как ей исправить ситуацию, но она прекрасно осознавала их безнадежность и абсурдность. От этого она в какой то момент стала чувствовать себя словно мушка попавшая в прочную сеть паука и прочно запутавшись в ней, без тени надежды на освобождение. Между тем стараниями лекар и заботами, почти не отходившей от нее Николь, она все таки поднялась на ноги. Но с того времени она стала сторониться людей, а в особенности своих родных. Все чаще и больше она проводила время в гробнице своего отца, среди могил своих названных братьев, высочайшим указом дяди перезахороненных там же, рядом со своим правителем.

Но однажды ее уединение там было прервано ее братом. Какое то время он молча стоял возле нее не отрываясь глядя на поминальный огонь, зажженный Айрис у могилы отца. Затем он наконец решил прервать молчание:

— Может все таки расскажешь, что с тобой происходит? После внезапной болезни ты сама на себя не похожа, тебя словно подменили. Может нам посетить храм, тебя словно проклял кто?

Его слова словно переполнили ее душу до краев наполненную горечью, и она больше не в силах была сдерживать этот поток:

— Проклял, как это точно, и еще бесчисленное количество раз будет проклинать, так что не думаю что хоть один храм способен остановить то, что заслужила после того что наделала.

— Может объяснишь о чем ты?!

Недоуменно произнес Раймонд, обхватив сестру за плечи и повернув к себе лицом и с тревогой глядя как по ее щекам текут слезы. Она же не в силах уже остановится, сквозь едва сдерживаемый плач прошептала:

— Как только ты можешь, после того как стольких обрек на такую жуткую участь?

Ее ответ совершенно сбил его с толку.

— Да о чем ты?!

Но она уже не в силах была говорить. Постаравшись успокоить ее он настоял на их возвращении во дворец. Так он отвел Айрис в ее покои, по дороге она все таки смогла взять себя в руки, оказавшись в своей комнате она снова замолчала стараясь не смотреть ему в глаза. Он предложил ей лекарство которое ей назначил лекарь, выпив его она окончательно успокоилась, лишь время от времени всхлипывая.

— Итак теперь может все таки скажешь толком, что происходит, кого и на какую участь я обрек?

Она наконец смогла посмотреть ему прямо в глаза и на лице ее было негодование:

— О ком я, о тех кто поверив моим словам прекратил борьбу и доверился вам, и что же в замен, их обрекли на поглощение тварями?!

Она почти прокричала это, не в силах совладать с захлестнувшими ее обидой и досадой.

— Столько невинных!

Прошептала она с обреченным видом и опустила голову. Раймонд не сразу ответил, немного помолчав он спокойно произнес:

— И от куда позволь узнать ты все это взяла, из очередного нелепого слуха, принесенного истеричной служанкой?

Его слова словно невидимая плеть подстегнули Айрис, она резко подняла голову и глаза ее буквально пылали праведным гневом.

— Слух принесенный служанкой! Я сама видела список приговоренных на столе у дяди, написанный между прочим твоей рукой и и его печать все это узаконило, скажешь мне все это приснилось?!

Раймонд глубоко вздохнул и задумчиво посмотрел на пылающее лицо сестры.

— Ладно, я не стану спрашивать каким это образом ты попала в кабинет и смогла прочесть секретные документы, меня сейчас больше другое интересует. Ты действительно веришь, что эти люди невинные жертвы?

Айрис ничего не ответила только молча смотрела куда то себе под ноги и нервно покусывала нижнюю губу. Тут брат решительно взял ее за руку и тихонько потянул вынуждая следовать за ним. Она молча подчинилась чувствуя что не в силах сопротивляться, даже если он и ее отдаст на поглощение тварям, ей даже было это все равно. Между тем он привел ее в свой кабинет и усадил за стол. После этого отткрыв на ключ закрытый шкаф, стоящий в углу комнаты достал от туда кипу бумаг и положил перед ней.

— Вот дела тех по которым мне нужно вынести решение, прочитай и скажи, чего достойны их деяния.

Айрис с недоумением посмотрела на брата, а тот взяв другой стул сел напротив нее, и молча стал смотреть в сторону. Айрис в нерешительности взяла лежащие сверху листы и стала читать. В них рассказывалось о человеке который обвинялся в том, что насиловал и убивал маленьких девочек. Обманом проникая в дома где те жили. В другом взятом ею листе говорилось о том кто убивая людей расчленял их тела и под видом свежего мяса продавал другим. Остальные бумаги содержали подобные сведения, чем больше она читала тем сильнее ее захлестывала волна ужаса. Наконец не выдержав она отложила в сторону очередной документ, так и не прочитав все бумаги что дал ей брат. и невидящим взглядом стала смотреть куда то в пространства, стараясь справиться с охватившим ее ужасом:

— Мне сейчас кажется стошнит, как люди могут делать такие вещи?

Произнесла она в пол голоса ни к кому не обращаясь.

— Ну так что похожи все они на невинных?

Голос брата словно вернул ее к действительности, она подняла глаза, Раймонд теперь внимательно смотрел на нее. Однако так просто она не готова была признавать свою не правоту.

— А от куда все это известно, уж вряд ли все они сами обо всем вот так открыто рассказали, а оклеветать можно кого угодно?!

Он слегка усмехнулся и встав подошел к окну, немного посмотрев в него, он в конце концов медленно отвернувшись от него снова посмотрел на сестру.

— Что же от части ты конечно права. Никто не станет таким хвастаться, хотя и такие бывают. Но в основном они скрывают свою натуру, и многие из таких попадаются среди тех кто по твоему призыву пришли и сдались, после чего попали в лагеря временного содержания. Но пойми, никакого отношения к сопротивлению они не имеют, прикрываясь высокими идеями других, они творили свои дьявольские дела, да еще понадеялись что пройдут незаметно под общее прощение. И возможно так бы и было, если бы мы все не были на чеку и твой дядя не приказал тщательным образом все о каждом узнать, прежде чем отпустить с миром. А что касаемо клеветы, да конечно оболгать можно каждого, да вот только наша память не лжет. Прежде чем вынести приговор, каждый проходит через испытание всевидящего ну или всевядещей.

Служителей храмов способных узреть все самые потаенные уголки наших душ. И даже после этого проводится тщательное расследование с поиском доказательств того, что те рассказали о приведенных к ним людях. И только после этого их помещают в те списки которые ты прочла. Пойми такие люди, годами совершавшие свои преступления не меняются и без колебаний продолжат свои дела. А теперь ответь на мой вопрос, стоят такие люди прощения?

Айрис опустила глаза и решительно покачала головой. А через мгновение словно внезапно вспомнив резко подняла глаза и с тревогой произнесла:

— А что с Ником и Леном, их тоже будут проверять?

Раймонд слегка улыбнулся:

— Нет, конечно же нет. Эта парочка до того как попала в твой дом ничего толком и натворить то не успели. Один после побега из армии примкнул к тем, кто только и мог что устраивать мелкие пакости, стремясь остановить производство тварей для армии. После чего все время только и делали что голодали скрываясь по лесам. А что касаемо Лена, он во что бы то не стало хотел очистить имя своего брата, но когда ему было приказано уничтожить отбившегося от остальных бывшего своего сослуживца, не смог этого сделать. Все в чем их и можно было обвинить это в порче армейского имущества в виде нескольких тварей ищеек и не более того. Так что сестренка на их счет можешь быть совершенно спокойна, никто твоих друзей не тронет. Да ты и сама должна была это понять, еще с того времени как прогостила в доме Лена почти две недели.

Тут они услышали бой далеких городских часов. Айрис и не заметила что уже наступило вечернее время, скоро должно было наступить время ужина. Под предлогом привести себя в порядок она покинула кабинет брата, оставив его заниматься своим нелегким делом. После их разговора она постаралась снова начать вести себя как было раньше, но не смотря на все ее усилия, она никак не могла полностью избавиться от своих сомнений. Конечно если тварям отдавали тех, кто собственно давно и по доброй воле потерял всякую человечность, то это было вполне оправданно, и все таки что то чего она и себе не могла объяснить тут было не так, совсем не так.