Все равно тебя не брошу

ЭТО БЫЛО в разгаре лета. Белка сидела за столом на верхушке своего бука.

Муравей где-то путешествовал, и, возможно, на возвращение его рассчитывать уже не приходилось. "Почти наверняка", - сказал он перед уходом.

Белка опустила голову на руки.

Было очень тихо.

Белка думала о Муравье и о дальних далях и о "почти наверняка" и о "никогда".

"Приуныла я что-то, - подумала она, - это уж точно. - Она осмотрелась.

У ее стола тоже был унылый вид, и у окна, и у синего неба за окном, и даже у солнца, высоко в небе. Неужто все что угодно может приуныть? " – подумала она.

Внезапно вокруг нее раздались голоса: "Вот мы, например, очень даже можем приуныть".

Белка с изумлением огляделась вокруг. По стенам катились крупные слезы.

"Стены мои", - подумала Белка. "Ага", - всхлипнули стены, тихонько

вздрагивая.

И вдруг снова замерли. Слезы их высохли, и они застыли неподвижно.

Белка опять уложила голову на руки и задумалась. Если они могут расстроиться, они и рассердиться могут?

Внезапно она услышала рычание. На пол посыпалось все, что висело на стенах, они угрожающе шагнули на середину комнаты и вплотную обступили стол, скрежеща и скрипя от злости.

Белка закрыла лицо руками.

- Вы это на кого? - спросила она.

- На Муравья, - прорычали стены.

Белка отвела руки от лица и ошарашено уставилась на стены.

- На Муравья? - переспросила она. - Да ведь он же такой хороший!

- Ну вот еще, - фыркнули стены. - Ничего он не хороший!

И встали на свои прежние места.

Белка развесила по стенам все, что с них попадало, потом подошла к окну и уставилась вдаль.

- Муравей, - проговорила она тихонько. "Сердиться-то я не сержусь, - подумала она, - но все-таки... "

Очень издалека - возможно, с другого конца света - ей вдруг послышалось:

- Правда не сердишься?

Белка знала, что некоторые вещи выглядят правдоподобнее, чем они есть на самом деле. Но она знала и то, что "почти наверняка" никогда не означает "совершенно точно". Она потерла ручки, достала из буфета большой горшок меду и снова уселась за стол, уложив голову на руки.

Стены бесшумно, но весьма целеустремленно обступили ее.

- Мед, - подобравшись вплотную, зашептали они. - Вкуснятина.

- Э нет, - сказала Белка. - Это для Муравья. Он скоро придет.

Стены немного поворчали, но отступили, и снова сделались обычными стенами, встали на обычные места и притихли.