Всемирная история. Том 9 Начало Возрождения

В 1327 году ответными действиями крестоносцы вместе с мазовецким князем Вацлавом опустошили Куявы. В следующем году Владислав Локетек опустошил Хелминскую землю, а крестоносцы и мазуры совершили рейд в Куявы, где были разгромлены.

В 1341 году во время осады одного из рыцарских замков выстрелом из пушки был убит великий князь литовский Гедимин. Борьбу с Тевтонским орденом продолжили его сыновья Ольгерд и Кейстут.

В том же году крестоносцы захватили Добжыць. Польский король, получив помощь из Австрии, Литвы, Венгрии, совершил новый рейд в Хелминскую землю. Однако на этот раз он был встречен рыцарским войском на берегу реки Дрвенца. Король 10дней простоял лагерем на одном берегу реки, а крестоносцы — на другом.

Наконец польские разведчики нашли новый брод. Возле этого брода затаились несколько польских отрядов. Остальные во главе с королем направились берегом к Бродницы. Рыцари двигались параллельным курсом по другому берегу. Спрятанные Локетком отряды переправились через реку и дымом подали условный знак королю.

Тогда Владислав Локетек резко развернул свою армию и во всю прыть помчался к броду. Крестоносцы также развернулись, но их закованные в броню кони не успевали за легкими польскими и венгерскими всадниками. Поляки благополучно переправились через реку и вступили в Хелминскую землю.

Понимая, что в открытом сражении не победить, великий магистр приказал тевтонским рыцарям отступить.

Между поляками и крестоносцами было заключено перемирие. Спорные вопросы было решено передать на суд чешского и венгерского королей. Тогда же тевтонцы заключили перемирие и с литовцами, обязавшись вернуть завоеванную часть Жемойтии.

Ливонский ландмейстер осадил Ригу. После продолжительной обороны богатый город из-за нехватки продовольствия капитулировал в 1330 году на унизительных условиях. Члены рижского магистрата были вынуждены прийти к ливонскому ландмейстеру и сложить у его ног все списки своих привилегий.

Ландмейстер приказал засыпать часть городских рвов, разрушить стену на 30 локтей в ширину. В этот пролом он вступил во главе своего войска в Ригу. Ландмейстер был очень толст, поэтому одна рижская женщина, наблюдавшая этот въезд, заявила во всеуслышание, что не удивляется нежеланию крестоносца въехать через ворота, как все нормальные люди. Эти слова сразу стали популярными в Ливонии.

Чтобы удерживать город в повиновении, крестоносцы заложили в Риге свой замок. Папа римский наложил на меченосцев проклятие за нежелание вернуть Ригу архиепископу. Но крестоносцы долго и без особенных хлопот прожили под этим проклятием.

В это время в истории Тевтонского ордена произошло неслыханное событие. В Мариенбурге под личным присмотром великого магистра долгое время находился рыцарь порочных наклонностей Иоганн фон Бендорф. За очередную провинность Бендорф был лишен коня. В день святой Елизаветы, когда великий магистр выходил из часовни без сопровождения, Бендорф нанес ему смертельный удар ножом. Но собака великого магистра начала так ужасно выть, что тотчас сбежались люди. Убийца пытался скрыться, но был опознан по пятнам крови на плаще. Его задержали. Однако тевтонцы не желали проливать кровь своего брата. Поэтому дело было передано на рассмотрение папы римского. Тот приговорил Иоганна фон Бендорфа к пожизненному заключению на хлебе и воде.

17 февраля 1331 года генеральная капитула избрала нового великого магистра. Были приняты специальные меры для личной безопасности руководителя ордена. Ему была придана охрана из нескольких рыцарей и солдат. Капитула установила обычай выбора великим магистром в постоянное товарищество одного рыцаря, который назывался компаньоном (адьютантом).

В обязанности компаньона входило следить за безопасностью великого магистра, принимать обращения и просьбы на его имя. Со временем при великом магистре состояло уже три или четыре компаньона.

Закончилось перемирие Тевтонского ордена с Польшей, не принеся мирного разрешения спорных вопросов. Война продолжалась. Крестоносцы оккупировали всю Добжынскую землю. Посредники — венгерский и чешский короли — постановили вернуть Куявскую и Добжынскую земли полякам, а Поморье сохранить за орденом.

Крестоносцы отказывались вывести свои войска с оккупированных земель, требуя от нового польского короля Казимира письменного согласия с этим решением посредников. Казимир долго отказывался выдать письменное согласие, но наконец подписал в 1343 году в Калише мирный договор с тевтонцами. Согласно условиям этого договора, польский король окончательно отказывался от всех прав на Поморье, Хелминскую и Михаловскую земли. Крестоносцы со своей стороны передали полякам Куявы и Добжынь.

УНИЯ С ВЕЛИКИМ КНЯЖЕСТВОМ ЛИТОВСКИМ

После заключения мира с Польшей война Тевтонского ордена против Великого княжества Литовского повелась с невиданным доселе размахом. С 1340 по 1410года крестоносцы осуществили 97-крупномасштабных походов в Литву. Объектами атак являлись селения в Жемойтии, а также города Гродно, Вильно, Тракай, Брест, Лида, Новогрудок.

Литовцы за этот же период нанесли 55 ответных рейдов. Рыцарские походы численностью до нескольких тысяч человек осуществлялись в 1382,1383,1384, 1390, 1391, 1394, 1402, 1403 годах. Вместе с тем ежегодно совершалось 4—8 мелкомасштабных грабительских набегов, которыми руководили комтуры пограничных Рагнеты, Балги, Астроды.

В 1360 году в плен к тевтонцам попал сам великий князь литовский Кейстут. Попав в окружение, он отдал оружие ливонскому ландмейстеру. В скором времени князя обменяли на множество пленных немцев.

Однако спустя несколько лет Кейстут, который правил Литвой вместе с братом Ольгердом, вновь попал в плен. В одном из сражений его скинули с коня, связали и доставили в Мариенбург. Стража находилась день и ночь у дверей темницы, куда был брошен Кейстут.

В камеру к литовскому князю не имел право доступа никто, за исключением крестоносца из придворной службы магистра. Он носил Кейстуту пищу. Этот крестоносец был родом литовец. Его молодым взяли в плен тевтонцы и окрестили под именем Адольфа. Долгой и верной службой ордену Адольф заслужил благорасположение самого великого магистра.

Кейстут обнаружил в одной стене темницы выемку, которая имела глубину на две трети стены. Кейстут склонил Адольфа на свою сторону, получил от него инструменты и расширял отверстие, пока не пробил выход. Ночью Кейстут спустился в ров, взобрался на другой край рва, облачился в плащ крестоносца и беспрепятственно выехал из Мариенбурга.

Добравшись вместе с Адольфом до леса, Кейстут бросил коней и несколько дней скрывался в болотах. Затем лесами, двигаясь по ночам, беглецы достигли Мазовии, где их укрыла княгиня Данута — дочь Кей-стута.

После смерти в 1377 году великого князя Ольгерда соправителем Кейстута стал сын Ольгерда Ягайло. В конце 1379 года у реки Нарвы произошла встреча великого магистра Тевтонского ордена, великих князей Кейстута и Ягайлы. На этих переговорах обе враждующие стороны пришли к соглашению. В Тракае был подписан мир сроком на 10 лет между пограничными районами Пруссии и Литвы.

Согласно условиям Тракайского договора с обеих сторон не должно было осуществляться никаких нападений. Жители пограничных районов могли в составе армий своих стран участвовать в походах в глубинные районы иной враждебной страны.

Ягайло, который желал единолично править в Литовском княжестве, вошел в тайный сговор с крестоносцами против Кейстута. В 1380 году было заключено секретное соглашение, согласно которому Ягайло гарантировал Тевтонскому ордену вечный мир и безопасность. Если орден будет опустошать владения Кейстута или его сыновей, а Ягайло выведет свои войска в открытое поле, то и в этом случае мир не будет считаться нарушенным. Войско Ягайлы, де, не будет вступать в битву с крестоносцами. Если же войска ордена по неведению вторгнутся на земли Ягайлы, нанесут урон или уведут местных жителей в плен, то всех пленных следует вернуть без выкупа. Но с целью сохранения договоренности в тайне следует, де, сделать вид, будто выкуп заплачен.

В 1381 году крестоносцы развернули военные действия против Кейстута и опустошили Жемойтию. Кейстут организовал ответный поход, который готовился в тайне. Однако крестоносцы оказались готовы к отпору. Эта осведомленность тевтонцев о литовском рейде чрезвычайно удивила старого князя. Однако ему все стало ясно, когда он получил информацию о секретном договоре Ягайлы с Тевтонским орденом.

Кейстут сообщил о предательстве соправителя своему сыну Витовту. Витовт с детских лет был дружен с Ягайло, поэтому он отказался верить этим сведениям и даже заверял отца в их лживости.

Спустя несколько недель Кейстут неожиданной атакой овладел Вильно и арестовал Ягайло. Были найдены переписка с крестоносцами и текст тайного соглашения. Из Гродно в столицу княжества прибыл Витовт. Отец предоставил ему для ознакомления секретный договор между его другом детства и немцами.

Ягайло был вынужден отказаться от соправительства. Он получил в управление мелкий удел и осел в Крево. Однако уже в следующем году Ягайло возобновил связь с орденом. Крестоносцы нанесли новый удар по литовским землям. Собрав значительные силы, Ягайло неожиданно атаковал виленский гарнизон под командованием Витовта и занял столицу. Витовт отступил к Тракаю, а затем к Гродно. К Вильно подступили войска крестоносцев. Ягайло соединился с ними и занял виленский замок — самую мощную крепость в Великом княжестве Литовском.

Кейстут и Витовт также собрали большое войско и подступили к столице. Две противоборствующие армии сошлись и встали на расстоянии 4 полетов стрелы друг от друга. Ягайло послал своего брата Скиргайлу с предложением мира и согласия. Кейстут поддался на уговоры Витовта, который поверил присяге Скиргайлы о безопасности.

Кейстут и Витовт без охраны выехали к войску противника. Ягайло в сопровождении большого отряда выехал к ним навстречу, как бы для того, чтобы приветствовать. Когда Кейстут сказал о цели своего визита. Ягайло предложил проследовать для переговоров в Вильню. Охрана Ягайлы окружила приехавших и начала теснить их на виленскую дорогу.

В Вильно отца разлучили с сыном. Кейстута заковали в кандалы, вывезли в Крево и бросили в темницу. К воинам Кейстута прибыл гонец, который от его имени передал, что князь благодарит их за верную службу и больше в их помощи не нуждается. Войско Кейстута тотчас же разъехалось по домам.

На пятую ночь заключения в Крево Кейстут был задушен смотрителем замка Прором. Ягайло приказал привезти тело дяди в Вильно и устроил ему пышные похороны. Находившийся в Вильно Витовт заболел

и был также вывезен в Крево. Его жена Анна добилась разрешения быть рядом с мужем.

После смерти отца Витовт понял, что скоро наступит и его очередь. Он решил спасаться бегством. Княгиня Анна взяла охранную грамоту для поездки в Мазовию. Однажды она, как обычно, пришла навестить мужа и задержалась дольше обычного. Витовт переоделся в платье одной из служанок по имени Алена, а та заменила его.

Ночью Витовт спустился по веревке с замковой стены к коням, которых прислал волковысский управляющий — доверенное лицо Кейстута. Витовт быстро достиг Слонима, затем через Брест он проследовал в Мазовию, и уже на пятый день оказался в Плоцке.

Княгиня Анна вместе с детьми также покинула Крево. Служанка Алена так хитро вела себя, что бегство Витовта открылось только на третий день. Смотритель замка Прор получил приказ Ягайлы с почестями доставить Витовта в Вильно. Придя в темницу, Прор обнаружил подмену и, разгневавшись, убил Алену. Некоторые хронисты пишут, что на месте Витовта оставалась его жена.

Витовт обратился за помощью к Тевтонскому ордену и получил ее. Междоусобная борьба в Литовском княжестве была на руку крестоносцам. Обосновавшись в Пруссии, князь разослал по Жемойтии людей с тем, чтобы они созывали войско. Подданные Витовта долго не могли поверить, что их князь вступил в сговор со своими злейшими врагами — тевтонцами.

Положение Ягайло в Великом княжестве Литовском становилось все более неустойчивым. Спасением для него явилось предложение польских магнатов жениться на юной польской королеве. Взамен Ягайло должен был присоединить к Польскому королевству Литовское княжество.

Ягайло согласился принять польскую корону. В 1385 году были выработаны условия Кревской унии ослиянии двух государств. В следующем году Ягайло принял католичество и короновался под именем Владислава. Официально Ягайло считался правителем Литвы и Польши в 1385—1392 годах. На деле же его власть в Литовском княжестве становилась все более номинальной.

Эти семь лет были заполнены ожесточенной борьбой Витовта за отцовский престол. Эта борьба, в конце концов, увенчалась победой. В 1392 году в Острове было подписано соглашение между Ягайлой и Витовтом. Ягайло признавал за своим родственником законные права на Великое княжество Литовское, а сам оставался лишь польским королем. В утешение себе Ягайло придумал титул верховного князя Литвы. Витовт на этот титул не обращал никакого внимания и с авторитетом Ягайлы совершенно не считался.

СИТУАЦИЯ НАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ

К концу XIV века отношения между Тевтонским орденом, Литвой и Польшей оставались напряженными. Смертельные враги — польский король Владислав и великий князь литовский Витовт — хорошо понимали, что дальнейшее усиление «Натиск на Восток» несет гибель их государствам. Они также понимали, что не в состоянии бороться с крестоносца ми поодиночке.

Агрессивные намерения Тевтонского ордена, чьи границы неуклонно раздвигались, и подвигнули на военный союз Литовское княжество и Польское, королевство. Во имя государственных интересов король и великий князь забыли давние обиды и личную неприязнь. Тяжелее всего решиться на такой шаг было Витовту, так как между ним и Владиславом-Ягайлой лежала смерть отца — великого князя Кейстута.

В свое время Ягайло воспользовался помощью крестоносцев в борьбе за верховную власть в Литовском княжестве. Затем Витовт вынужден был обратиться к тевтонцам за помощью против Ягайлы. Теперь двоюродные братья, отбросив все противоречия, заключили равноправный союз двух государств.

Об антитевтонской направленности этого союза свидетельствует тот факт, что после разгрома Тевтонского ордена в Великой войне союз Польши и Литвы сразу же распался. Поводов для войны и у Польши, и у Литвы было более чем предостаточно. Крестоносцы довольно бесцеремонно включали в орбиту своего влияния земли, которые поляки и литовцы издавна считали своими.

Основной зоной конфликта между Тевтонским орденом и Великим княжеством Литовским была Же мойтия. Еще в XIII веке крестоносцы стремились любой ценой заполучить эти земли, чтобы напрямую соединиться с Ливонией. Во всех переговорах с литовскими князьями взамен за помощь либо при заключении мира тевтонцы требовали себе Жемойтию.

Такие прецеденты имели место в договорах Витовта с крестоносцами в 1384 году, 1390 году, в литов-ско-тевтонском договоре 1398 года, в польско-тевтонском договоре 1402 года и, наконец, в польско-литовско-орденском трактате 1404 года в Ратяже.

Все эти акты являлись проявлением славянской дипломатии. Жители Жемойтии отказывались признать власть Тевтонского ордена. Поэтому крестоносцы чуть ли не ежегодно совершали опустошительные рейды на земли, которые формально им уже принадлежали.

Под давлением угрозы очередного такого рейда жемойты передали крестоносцам большое количество своих заложников. В начале января 1401 года в Мариенбурге было устроено показательное крещение жемойтийских аристократов. Однако уже спустя два месяца те же самые аристократы возглавили новое восстание против крестоносцев.

Владислав и Витовт оказали поддержку повстанцам. Началась война, которая закончилась подписанием трактата 22 мая 1404 года в Ратяже. Согласно условиям Ратяжского трактата Польша получала право выкупа у крестоносцев Добжынской земли, но Жемойтия оставалась за крестоносцами. Восстание жемойтских князей было подавлено.

Войско тевтонского ордена вновь начало совершать карательные рейды в жемойтские земли. Тем не менее, Жемойтия всегда была готова восстать, а Польша и Литва поддержать ее в нужный момент.

Сложными оставались и отношения Тевтонского ордена с Польским королевством. В 1392 году тевтонцы выкупили Добжыньскую землю у князя Владислава Опельчика. У поляков не было достаточно сил для того, чтобы ввязываться в войну с могущественным орденом, поэтому они ограничились лишь дипломатическими протестами. Однако Польша не собиралась отказываться от своих прав на Добжыньскую землю и на Поморье.

В 1402 году король Сигизмунд Венгерский намеревался передать Польше Новую Марку — область у западной границы Польского королевства — в качестве заклада за крупную денежную субсидию. Однако тевтонцы узнали об этом и дали Сигизмунду взаймы гораздо большую сумму, нежели мог пожертвовать польский король. Таким образом, Тевтонский орден без пролития крови приобрел территорию Новой Марки.

Польское королевство оказалось отрезанным от союзных западно-поморских княжеств. Проиграв дипломатическую войну, польский король Владислав повел переговоры с крестоносцами относительно некоторых замков на границе Польши с Новой Маркой, в первую очередь о Дрезденке.

Владелец Дрезденки Ульрих фон Ост в свое время присягнул польскому королю, но, когда Новая Марка досталась Тевтонскому ордену, не колеблясь перешел на сторону крестоносцев. Великий магистр не пожелал уступить полякам в этом споре ни на йоту, чтобы хоть немного сгладить горечь их крупной потери. Владения Ульриха фон Оста были также куплены Тевтонским орденом.

Непримиримые противоречия между славянскими государствами и тевтонской державой все более обострялись. Становилось ясно, что этим державам никак не удастся избежать военного столкновения. Владислав и Витовт держали свой оборонительный союз втайне. Крестоносцы же до последнего момента не теряли надежды поссорить их.

Обе стороны вели активную дипломатическую подготовку к войне. Орден заполучил поддержку всего католического мира Западной Европы. Разными способами крестоносцы умудрились заполучить себе в союзники даже поморских князей. Согласно заключенному между крестоносцами и поморами договору, поморские князья обязались за 4 тысячи коп денег оказать военную помощь в борьбе против польского короля и великого князя литовского.

Уже в ходе боевых действий крестоносцы оплатили и союз с Сигизмундом Венгерским. Хотя Сигизмунд и заключил мир с Владиславом до 1413 года, однако, получив фантастическую по тем временам сумму в 300 тысяч дукатов, он обязался напасть на Польское королевство.

Польша и Литовское княжество были поделены между Тевтонским орденом и Сигизмундом Венгерским. Согласно тайному договору, в случае победы в войне Сигизмунду должны были достаться Подолье, часть Руси и Молдавия, а крестоносцам — Литва, Жемойтия, Добжыньская земля и Куявы.

Дабы придать своим действиям вид пристойности, Сигизмунд Венгерский записал в договоре непременное условие — он, де, поможет Тевтонскому ордену лишь в том случае, если польский король Владислав-Ягайло вступит в союз с язычниками либо схизматиками. Заранее было известно, что вместе с поляками против крестоносцев выступят литовцы, жемойты (язычники), русские (схизматики) и татары (мусульмане).

Чешский король Вацлав также имел дружественный договор с Владиславом. Однако и Вацлав был подкуплен тевтонцами.

В свою очередь, великий князь литовский Витовт 14 сентября 1408 года заключил мир с Московским княжеством. Таким образом, Литва могла не опасаться удара в спину в самый разгар военных действий. Большим успехом дипломатии Витовта явилось и то, что в этот период ливонские меченосцы не участвовали в войне на стороне тевтонцев.

Во всех европейских дворах велась активная дипломатическая борьба. Главным козырем крестоносцев была святость их борьбы с язычниками и схизматиками. Польского короля-католика Владислава тевтонцы обвиняли в поддержке язычников Жемойтии.

Владислав в ответ писал, что орденские братья еще в своем государстве не привели окончательно к Богу всех пруссов, а уже пекутся о христианизации Жемойтии и Литвы. В 1407 году по всей Европе распространялись жалобы жемойтов на неслыханную жестокость Тевтонского ордена. Все эти жалобы сочинялись в королевской канцелярии Владислава.

И хотя симпатии всех европейских дворов традиционно остались на стороне Тевтонского ордена, однако дипломатическая активность поляков дала свои плоды. В этой войне крестоносцы получили от Священной Римской империи гораздо меньше финансовой и материальной помощи, нежели раньше.

Последовательность событий указывала на непрерывно возраставшее военное напряжение. В 1391 году силезский князь Пяст Владислав Опельчик заложил ордену часть Добжыньской земли и Куявов. Тевтонская армия разгромила польские войска, посланные Владиславом удержать область. В 1392 году по предложению того же Опельчика великий магистр аннексировал Добжыньскую землю, которая фактически уже была оккупирована крестоносцами. В том же году Витовт занял отцовский престол в Великом княжестве Литовском.

В 1392—1394 годах крестоносцы совершили три крупномасштабных рейда в Литовское княжество. Витовт начал искать путей сближения с Польшей, армия которой не уступала по боеспособности литовской.

В 1396 году польский король занял ту область Куявии, которая еще не была заложена ордену. С согласия чешского короля Вацлава, выступавшего посредником при решении всех спорных вопросов между славянами и крестоносцами, Владислав оккупировал владения Опельчика в Силезии.

В 1398 году литовский князь Витовт был вынужден подписать мирный договор с Тевтонским орденом. Согласно его условиям Жемойтия отходила во владения Прусского государства. Взамен крестоносцы обещали оказать помощь в войне с татарами, которую собирался начать Витовт. В том же году с помощью морского десанта Тевтонский орден овладел островом Готланд.

В 1399 году татары нанесли сокрушительное поражение князю Витовту в битве при реке Ворска. Витовт временно отказывается от намерений расширять свое государство за счет южных и восточных соседей. Его целью становится возвращение Жемойтии в состав Великого княжества Литовского.

В 1401 году вспыхнуло восстание жемойтской аристократии. Тевтонский орден начал боевые действия против Литвы, которая поддержала повстанцев. Это дало повод Владиславу и Витовту заключить оборонительный союз. В 1402 году Тевтонский орден приобрел у Сигизмунда Венгерского территорию Новой Марки.

В следующем году Владислав заполучил от папы римского буллу, в которой крестоносцам запрещалось совершать военные походы против христиан-литовцев. В 1404 году Польша получила право выкупа Добжыньской земли, а тевтонцы приобрели Жемойтию.

В 1407 году великим магистром Тевтонского ордена был избран Ульрих фон Юнгинген, который являлся сторонником активной политики на востоке. Его избрание сделало невозможным мирное урегулирование конфликта. Враждующие стороны начали активно готовиться к войне.

6 января 1408 года в Ковно для решения спорных вопросов приехали Владислав, Витовт и Ульрих фон Юнгинген. На встрече присутствовал также ландмейстер меченосцев. Посредником в урегулировании вопросов между Польским королевством и Тевтонским орденом был избран Витовт.

Владислав потребовал у великого магистра возвращения Польше Дрезденка. Тот попросил отложить решение этого вопроса до 24 июня, а сам тем временем выкупил владения фон Оста. Ковенская встреча закончилась безрезультатно. В июне 1408 года прокуратор тевтонцев в Новой Марке сжег несколько пограничных польских деревень.

Летом 1408 года Ульрих фон Юнгинген осмотрел пограничную с Польшей и Литвой территорию. Великий магистр проинспектировал замки Астрода, Торунь, Штрасбург и Голуб. Он распорядился привести в порядок их арсеналы, организовал доставку из Мариенбурга пушек, лично проконтролировал обеспечение пограничных отрядов снаряжением и съестными припасами.

Великий магистр распорядился также ускорить строительство замков Тильзит и Рагнета. Тевтонский прокуратор Жемойтии получил приказ разорвать все отношения с Великим княжеством Литовским. Литовцам было запрещено покупать в Жемойтии мед, зерно и живность. Нарушителей границы ждала смерть.

В это время младший брат Владислава Свидригайло попытался свергнуть Витовта с помощью крестоносцев. Однако заговор провалился и Свидригайло бежал в Москву. Там он начал подговаривать московского князя идти войной на Литву. С целью предотвратить возможный конфликт Витовт организовал демонстрацию военной силы на границе с Московским княжеством. Там был устроен смотр всего литовского войска.

7 сентября 1408 года Дрезденка перешла во владения Тевтонского ордена. Той же осенью на совете высших чинов ордена жемойтийский прокуратор и комтуры пограничных областей сообщили, что жемойтскую границу неоднократно пересекали литовцы, русские и татары, часто переодетые купцами, и призывали местное население к восстанию.

В декабре 1408 года Владислав и Витовт тайно встретились в Новогрудке. На этой встрече был одобрен план совместных действий против крестоносцев.

Витовт не хотел начинать крупномасштабных боевых действий преждевременно. Поэтому он игнорировал явные вызовы крестоносцев и удивлял их умеренностью своих оценок. Весной 1409 года один из послов ордена, раздраженный тем, что уже которую неделю не может добиться от Витовта конкретного ответа — кого он будет поддерживать в случае пограничного конфликта, Польшу и Мазовию либо Тевтонский орден — позволил себе оскорбительные высказывания в адрес великого князя. Посол громко заявил, что Витовт уже трижды изменял ордену, а теперь намерен изменить в четвертый раз, в то время как рыцари всегда держали свое слово.

Витовт послал к магистру ордена запрос — уполномочивал ли тот своего посла делать высказывания подобного характера? Великий магистр попросил прощения за своего посла. Однако эта дерзость в дальнейшем стоила головы бранденбургскому комтуру Маркварду фон Зальцбаху. Во время Грюнвальдской битвы этот крестоносец был изрублен на куски литовскими воинами.

В своих посланиях руководству Тевтонского ордена литовский князь Витовт заявлял о намерении сохранить мир во что бы то ни стало. Этим он на время ослабил бдительность тевтонцев. Великий князь стремился выиграть время для лучшей подготовки к войне. Крестоносцы не доверяли ни Владиславу, ни Витовту, однако первыми боевых действий не начинали, так как хотели предстать перед Европой в качестве обороняющейся стороны.

31мая 1409 года в Жемойтии вспыхнуло восстание. Восставшие неожиданным ударом овладели Христмемелем и сожгли его дотла. В середине июня на помощь повстанцам пришел со своим отрядом соратник и доверенное лицо Витовта — староста Румбольд Валимунтович. Сам великий князь продолжал делать вид, будто он здесь ни при чем.

Между поляками и литовцами существовала договоренность начать боевые действия «как поспеет рожь» — это значит в конце июля. 10 июня польский король Владислав выслал в Эльблангу посольство, которое передало великому магистру жалобы насчет пограничных конфликтов.

Так как Тевтонский орден еще не полностью подготовился к войне, Ульрих фон Юнгинген согласился удовлетворить большую часть претензий поляков. В свою очередь великий магистр отправил к польскому королю торуньского комтура с жалобой на Витовта, не без помощи которого было поднято восстание в Жемойтии.

Затем к Владиславу прибыло еще одно посольство Тевтонского ордена, которое должно было выяснить — будет ли Польша помогать Литовскому княжеству и восставшим жемойтам? Ягайло-Владислав ответил, что не может дать окончательного ответа, пока по этому поводу не выскажется Коронная Рада, которая должна была собраться 17июля.

Коронная Рада, собравшаяся в Ленчицах, решительно высказалась за союз с Великим княжеством Литовским. Владислав тотчас же отправил своих послов в Мариенбург. 1 августа они предстали перед Ульрихом фон Юнгингеном. Польский король соглашался мирно решить все спорные вопросы через третейский суд при условии, что крестоносцы до начала суда не будут нападать на Жемойтию.

Великий магистр потребовал у послов ответа на конкретный вопрос — окажет ли польский король поддержку жемойтским повстанцам? Ульрих фон Юнгинген обещал оставить в покое и Польшу, и Литву, если те не будут мешать крестоносцам подавлять восстание в жемойтских землях.

Руководитель посольства гнезненский архиепископ Николай Куровский запальчиво заявил, что если Тевтонский орден вступит в войну с Литовским княжеством, то польский король Владислав явится в Пруссию во главе своего войска. Великий магистр поблагодарил архиепископа за ясное выражение позиции Владислава и пообещал направленную против Литвы войну обратить на Польшу.

6 августа 1409 года из Мариенбурга было послано официальное уведомление о начале боевых действий. Польский король Владислав получил его 14 августа.

16августа войско крестоносцев перешло границу и начало опустошать польские земли.

ВЕЛИКАЯ ВОЙНА

Наступление крестоносцев было хорошо организовано и спланировано. Согласно указаниям Ульриха фон Юнгингена, оно осуществлялось из нескольких пунктов. Главный удар был направлен на Добжыньскую землю. Командовали этим походом сам великий магистр и главный маршал. Добжынь была взята штурмом, гарнизон вырезан, замок сожжен, а город разграблен. Затем были захвачены Рыпин, Липна и Бобровники.

Упорное сопротивление крестоносцам оказал гарнизон Злотарии. Однако и этот замок, который являлся последним пунктом обороны в Добжыньской земле, капитулировал 2 сентября.

Одновременно комтуры из Тухолы и Члухава опустошили Краину — область на западе от Быдгоща. Затем они двинулись по направлению к Быдгощу и в своих донесениях великому магистру сообщали, что на протяжении 8 дней сжигали на своем пути все. В Швеце крестоносцами был освобожден из польского плена комтур Генрих фон Плауэн — будущий спаситель Тевтонского ордена.

Швец был взят крестоносцами без боя — ворота замка открыли предатели. 1 сентября фон Плауэн во главе крупного отряда прибыл в Быдгощ и подготовил тамошний замок к обороне. В то же время прокуратор Новой Марки Арнольд фон Баден опустошил окрестности Дрезденка на северо-западной пограничной полосе Польши. Комтуры Астроды и Бранденбурга опустошили владения князя Януша Мазовецкого.

Тут крестоносцы столкнулись с серьезным сопротивлением. Сын Януша Мазовецкого Болеслав ворвался в Пруссию, сжег Зольдау и опустошил окрестности Растенбурга.

Начало войны оказалось полнейшей неожиданностью для польского короля. Владислав надеялся затянуть переговоры с Тевтонским орденом на более длительный срок. 4 сентября польское войско было разбито рыцарями под Велунем на территории Новой Марки.

В конце августа литовское войско соединилось с силами жемойтских повстанцев. Это был первый открытый шаг великого князя литовского к присоединению Жемойтии. Литовцы овладели замком Фреденбург. Рыцарский гарнизон оставил Дубису, сжегши перед отступлением замок.

Вскоре литовцы овладели крупным портом Мемель. Однако мемельский замок остался в руках крестоносцев. Чтобы остановить дальнейшее продвижение литовского войска, великий маршал тевтонцев совместно с комтурами Балги и Бранденбурга собрал новую армию. Однако выступить навстречу Витовту тевтонцы не смогли из-за того, что неожиданно началась полоса сплошных дождей. Среди крестоносцев свирепствовали болезни. Поэтому великий маршал ограничился оборонительной тактикой, закрыв литовцам дорогу в глубь страны.

Тем временем под Ленчицами собралось новое посольское ополчение. Главный маршал сообщал великому магистру тевтонцев о тайной встрече, которая произошла у Витовта с Владиславом. На этой встрече польский король и великий князь литовский пришли к полному согласию относительно дальнейших действий.

23 сентября новое польское войско выступило в поход. Спустя пять дней был осажден Быдгощ. 30 сентября в результате успешного штурма рыцарский замок был взят. В лагерь Владислава прибыло посольство чешского короля, которое потребовало немедленного прекращения боевых действий и решения спора через посреднический суд короля Вацлава.

5октября великий магистр предложил заключить перемирие на следующих условиях — Ягайло-Владислав снимает осаду с Быдгоща и соглашается на посредничество короля Вацлава. Владислав написал, что охотно примет предложение, но лишь в том случае, если орден выведет свои войска из Добжыньской земли и до начала суда отдаст управление ею в руки представителей чешского короля.

6 октября поляки овладели Быдгощем. Это событие ускорило ход переговоров. Спустя два дня между представителями польского короля и великого магистра Тевтонского ордена было заключено перемирие сроком до заката солнца 24 июня 1410 года. Согласно условиям этого перемирия обе стороны оставались при тех владениях, которые имели к моменту его подписания.

Спор между Польшей и крестоносцами передавался на рассмотрение Вацлава Чешского. Он должен был объявить свое решение не позднее первой недели поста, это значит 9 февраля 1410 года. Польская сторона принимала обязательство никоим образом не оказывать поддержку восставшим жемойтам и тем, кто помогает язычникам.

Если кто-то из участников перемирия нарушал хотя бы одно из его условий, чешский король получал право помогать его противнику всеми средствами до тех пор, пока мир не будет восстановлен. Это перемирие развязывало крестоносцам руки для нового захвата Жемойтии и войны с Литовским княжеством.

Заключением этого перемирия завершился первый этап Великой войны 1409—1411 годов. Он характеризовался военным и дипломатическим успехом крестоносцев в Польше. Добжыньская земля оставалась в руках тевтонцев. С посредником — чешским королем — Ульрих фон Юнгинген собирался договориться с помощью большой взятки. Перемирие с Польским королевством давало Тевтонскому ордену возможность окончательно сокрушить Жемойтию и Литовское княжество.

В мирное разрешение конфликта не верил никто — ни воюющие стороны, ни сам посредник. Заключенное между Польшей и Тевтонским орденом соглашение отнюдь не исключало продолжения военных действий в Жемойтии или Литве. Однако, получив прекрасную возможность расправиться со своими врагами поодиночке, Тевтонский орден не воспользовался этой возможностью.

Существуют разные мнения на этот счет. Во-первых, крестоносцы не хотели воевать до объявления решения чешского короля из дипломатических расчетов — они были уверены в решении в свою пользу. Во-вторых, на время перемирия самораспустилось наемное войско тевтонцев. Крестоносцы в один миг растеряли армию для непосредственных боевых действий. Основная же часть собственно войска Тевтонского ордена была рассредоточена по многочисленным замкам.

В этот период крестоносцы даже не сумели организовать отпор рейду литовцев, которые уже после заключения перемирия опустошили окрестности Дзялдова и Ниборка. Не открывая военных действий против Литвы, орден организовал очередную попытку развязать в княжестве междоусобную войну.

Едва было заключено перемирие с польским королем Владиславом, как великий магистр подписал тайный договор с его братом Свидригайлом. Тевтонцы обещали ему помочь добыть великокняжеский престол и не заключать мира с Витовтом до тех пор, пока эта цель не будет достигнута. Свидригайло собирался тайно переправиться на территорию орденского государства, чтобы оттуда начать войну против князя Витовта.

Однако посланная орденскими властями охранная грамота была перехвачена литовцами. Заговор был раскрыт, а Свидригайло арестован. Его судьба была решена на личной встрече Витовта и Владислава. Владислав заточил брата в тюрьму с тем, чтобы в будущем использовать как вероятного кадидата на престол Литовского княжества.

Приближалось время объявления решения Вацлава Чешского. В Прагу съезжались литовские, польские, мазовецкие и немецкие послы. Король Вацлав не выдержал установленного срока. Его решение было оглашено не 9, а 15 февраля. Послы Тевтонского ордена — великий госпитальер Вернер фон Теццинген и торуньский комтур граф Альбрехт Шварцбург — привезли Вацлаву 60 тысяч флоринов « компенсации за дружественное посредничество».

Решение Вацлава Чешского было следующим — каждая из враждующих сторон остается при тех землях, какие имела перед началом войны и на которые имеет право согласно документам папы римского, властелина Священной Римской империи, королей и князей. Добжыньская земля возвращалась Польскому королевству, а Жемойтия — Тевтонскому ордену.

Однако Владислав получал Добжыньскую землю не раньше, чем крестоносцы полностью овладеют Жемойтией. До этого времени Добжынем будут управлять представители чешского короля. Если условия, связанные с Жемойтией, будут выполнены надлежащим образом, то Добжыньская земля будет возвращена польскому королю, если же нет,— останется за Тевтонским орденом.

Все ранние договоры Польши и крестоносцев сохраняли силу. Ни одна из враждующих сторон не имела права пользоваться помощью язычников либо помогать им. Послы Великого княжества Литовского были изгнаны с переговоров, письма Витовта отвергнуты и уничтожены перед всеми участниками.

Такое решение было явно на пользу Тевтонскому ордену. Крестоносцы всегда могли предъявить документы на владение Поморьем, а Польша не хотела смириться с утратой этой области. Тевтонцы также располагали документами, подписанными еще князем Миндовгом, на владение Литовским княжеством.

Связав передачу Польскому королевству Добжыньской земли с овладением орденом Жемойтией, Вацлав Чешский создал прецедент для разногласий между Владиславом и Витовтом. Но польская делегация не согласилась с этим решением. Еще во время его чтения представители польского короля и мазовецкого князя покинули зал заседания в знак протеста против того, что документ читался по-немецки.

В начале июня 1410 года крестоносцы получили от Вацлава подтверждение решения и свидетельство о том, что они придерживались условий перемирия в отличие от поляков. В связи с невыполнением польской стороной своих обязательств Тевтонский орден также считал себя свободным от дальнейшего выполнения условий перемирия.

Продолжение войны стало неизбежной реальностью. Каждая сторона развернула усиленную военную и дипломатическую подготовку. Между Польшей и крестоносцами началось новое соперничество за союз с влиятельным венгерским королем.

И хотя у Сигизмунда Венгерского был мирный договор с поляками до 1413 года, он начал склоняться к союзу с тевтонцами. За это предательство Сигизмунд получил от Тевтонского ордена крупную взятку. В то же время венгерский король не открывал своих истинных намерений Владиславу, отделываясь от него ничего не значащими обещаниями. Сигизмунд согласился даже принять от литовского князя Витовта богатые подарки, в том числе 12 коней, подкованных золотыми подковами.

Витовт вручил эти дары лично на встрече с Сигизмундом в Кежмарке. От венгерского короля просили только одно — придерживаться мира до 1413 года. Сигизмунд принял дары, но затем дал понять, что в случае эскалации войны поляков с крестоносцами он не сохранит мир. В доверительной беседе Сигизмунд предложил Витовту сменить княжеский титул на королевскую корону и заключить союз против Владислава.

Литовский князь наотрез отказался от этого предложения. Когда Витовт вернулся во двор, где располагалась литовская делегация, неожиданно в этой части города вспыхнул пожар. Возникла паника, во время которой имела место попытка убить литовского князя. Витовт немедленно покинул город.

В миле от Кежмарка литовского князя догнал венгерский король и попрощался с ним, но в дальнейшие переговоры вступать не стал. После возвращения из Кежмарка литовский князь встретился с Владиславом. Польский король и Витовт подробно обсудили дальнейшие действия против крестоносцев, после чего правитель Литвы поспешил на родину.

Уже на четвертый день пути Витовт прибыл в Брест, откуда разослал приказ всем литовским землям готовить ополчение для войны с крестоносцами. В Бресте Витовт провел совещание с литовскими и мазовецкими князьями, после чего устремился в Слоним.

В это время великий маршал крестоносцев осуществил стремительный и дерзкий рейд на Брест с целью захвата Витовта в плен. 16 марта 1410 года неожиданным штурмом рыцари овладели Волковыском, сожгли его и перебили людей, которые собрались на богослужение. Но схватить литовского князя, который уже достиг Слонима, тевтонцам не удалось.

В мае Тевтонский орден предложил великому князю литовскому перемирие. Оно было принято сроком до 24 июня, как и с Польшею. Во все европейские дворы отправились послы враждующих сторон с ценными подарками и красноречивыми письмами. В письмах, которые старательно распространялись послами, враг осыпался самыми нелестными эпитетами.

Однако успех имели лишь те обвинения, которые подкреплялись звонкой монетой. Преимущество Тевтонского ордена в финансовой области было слишком очевидным. Послы крестоносцев активно вербовали наемников в Чехии, Австрии, Мейсене, Силезии и Швейцарии. Послы польского короля Владислава вербовали наемников там же.

Таким образом, получалось, что швейцарские наемники воевали друг против друга на стороне немцев и славян. Были случаи, когда польские вербовщики перекупали у немецких целые воинские отряды. Случалось и наоборот. Великий князь литовский для вербовки наемников-профессионалов прислал Владиславу крупную сумму денег.

Тевтонский орден имел реальную возможность с помощью своего ливонского филиала не допустить активных действий литовцев в Пруссии. План Ульриха фон Юнгингена предусматривал, что ливонские меченосцы будут атаковать литовское войско с северо-запада в то время, как прусская армия разгромит войско польского короля.

В мае великий магистр выслал распоряжение ливонскому ландмейстеру — в случае неудачи июньских переговоров объявить войну Великому княжеству Литовскому. Ландмейстер меченосцев Конрад фон Фетингоф ответил, что по условиям мирного договора с Литвой война может начаться лишь спустя три месяца с момента получения ее официального объявления.

Получалось, что если Фетингоф объявляет войну Витовту в начале июня, то военные действия могли начаться только в начале сентября. Объяснялось это тем, что местные интересы ливонцев, которые не были заинтересованы в войне, взяли верх над общим делом ордена.

В конце 1409 года великий князь литовский наладил дружественные отношения с Новгородской и Псковской республиками. Меченосцы опасались этого литовско-новгородско-псковского союза. Фетингоф был вынужден держать свою армию в постоянной боевой готовности, поэтому он даже не выслал подкрепления в Пруссию.

Эта задержка стала одной из главных причин поражения Тевтонского ордена. Трехмесячный срок между объявлением войны и ее началом дал возможность полякам и литовцам выиграть Грюнвальдскую битву. Ливонские меченосцы высадились в Пруссии лишь в начале сентября.

Весной 1410 года Сигизмунд Венгерский предложил свое посредничество Владиславу и Ульриху фон Юнгингену для мирного разрешения конфликта. Обе стороны договорились начать переговоры в Торуни 17июня. Но подготовка к решающей схватке уже шла полным ходом.

Экономический потенциал Прусского государства был безусловно выше, нежели в Польском королевстве и Литовском княжестве вместе взятых. Система хозяйствования Тевтонского ордена являлась образцовой. Казна в Мариенбурге располагала значительными средствами в полноценной монете. Кроме того, значительными сокровищами располагали и некоторые тевтонские сановники. Крупными средствами обладали главные орденские экономы — мариенбургский и кенигсбергский. Тевтонский орден содержал огромное по тем временам наемное войско.

Польские и литовские сокровищницы не имели такого объема свободных денег. Но союзники имели ряд других преимуществ. Прежде всего, преимущество было в количестве населения и размерах территории. Особенно это касалось Великого княжества Литовского, чьи границы неуклонно раздвигались от Балтийского до Черного морей. В отличие от маленькой Пруссии, Польша и Литва являлись слишком большими -«кусками» для того, чтобы их можно было легко «проглотить» тевтонцам.

Другим преимуществом противников крестоносцев являлась оппозиция Тевтонскому ордену со стороны прусского дворянства. Кастовость ордена, фискальная политика и обособленность от населения остальной Пруссии вызывали сильное недовольство среди дворян.

Тевтонский орден обладал значительной поддержкой в Западной Европе, особенно в немецких землях. Костяк Тевтонского ордена составляли младшие сыновья дворян Священной Римской империи. Во многих немецких княжествах существовали филиалы Тевтонского ордена со своими владениями и замками. Эти филиалы также обладали значительным экономическим потенциалом и свои средства они тратили на проведение пропагандистской кампании, а также на мобилизацию для нужд Тевтонского ордена.

Мобилизационной и боевой единицей этого времени являлось «копье». Оно состояло из тяжеловооруженного рыцаря, который имел двух коней, с пикой, мечом и щитом, одного или двух легковооруженных оруженосцев, стрелка с луком или арбалетом. Еще двое слуг рыцаря находились в таборе.

Оруженосец, как и рыцарь, являлся дворянином. Стрелок мог быть мещанином или крестьянином. По сути, «копье» включало в себя самое меньшее — троих всадников. Состоятельные рыцари в своем «копье» имели больше оруженосцев и стрелков.

«Копья» составляли полки, или хоругви. Количество копий в полках могло быть от 20 до 150. Главной ударной силой копья являлся сам рыцарь в стальных доспехах и с тяжелым вооружением. Рядом с ним обязан был сражаться оруженосец в более легких доспехах. Стрелки имели панцири или полупанцири.

Конница Великого княжества Литовского и Польского королевства, в отличие от тевтонской, состояла из легковооруженных всадников. Она была незаменима в разведке или погоне за отступающим врагом. Татарская конница в составе армии союзников делилась на тяжелую и легкую.

Тяжелая кавалерия имела панцири из закаленной на огне шкуры буйвола, шлемы с нашейником, который защищал шею от ударов сзади и с боков, из такой же шкуры. Она имела на вооружении сабли, пики, арканы и чеканы.

Легковооруженные татарские кавалеристы не носили панцирей. Они имели только сабли, арканы, копья и по два лука. Пехота в польской армии состояла исключительно из мещан и крестьян. Пехотинцы находились, главным образом, при обозе, в обозной охране. Приходилось приблизительно по одному копейщику на одного возницу. Польские пехотинцы были вооружены пиками, луками, арбалетами, топорами и щитами.

Тевтонские пехотинцы были вооружены значительно лучше. Они имели полупанцири, железные шлемы с нашейниками. Кроме обычного вооружения, крестоносцы имели также алебарды.

В период Средневековья и Раннего Возрождения, в зависимости от обстоятельств, на войну мобилизовывалось от 3 до 30 процентов населения страны. В 1410 году Тевтонский орден провел максимально возможную мобилизацию. Объединенная армия крестоносцев состояло из собственной армии ордена, войска 4 прусских епископов, прусского земельного ополчения, ополчения прусских городов, наемных контингентов, войска поморских князей и «дружественных полков» — европейских рыцарей.

Общая численность тевтонского войска под Грюнвальдом, по оценке польских историков, составила 33 тысячи человек. Из них 21 тысяча были всадники, 6 тысяч — пехотинцы, и 6 тысяч — челядь. Кроме того, часть рыцарского войска осталась в замковых гарнизонах. На левом берегу Вислы базировалась крупная группировка крестоносцев под командованием Генриха фон Плауэна для прикрытия направления возможного удара. Вопреки ожиданиям Ульриха фон Юнгингена, не прислали обещанных подкреплений земли Новой Марки и Ливонии.

Мобилизационные возможности Польского королевства и Литовского княжества были несравненно большими. Так, великий князь литовский взял с собой в поход меньшую часть своего войска. Большая часть литовского войска осталась прикрывать обширные границы юго-восточной части государства от реки Ока до Черного моря, а также северные и западные границы с Ливонией. В замках оставались многочисленные гарнизоны.

Благодаря тому, что в литовском войске отсутствовали немобильные пехота и артиллерия, оно сумело совершить быстрый марш и соединиться с войском

польского короля. Войско Витовта по большей части состояло из кавалерии. Оно насчитывало 11 тысяч человек, что составляло одну треть всей армии Великого княжества Литовского.

Польская армия под Грюнвальдом насчитывала 5 18 тысяч конницы, 3 тысячи пехотинцев и 18 тысяч человек в обозе. Литовская пехота составляла всего 500 человек. Позже к ним присоединились и отряды профессиональных наемников, завербованных польским королем на деньги литовского князя.

Каждый полк армии союзников брал с собой питание на 5 недель. Кроме харча, транспортировали палатки, обмундирование, запасное оружие, кухонную утварь. Всего в объединенном войске было 10 тысяч подвод. Эта обозная масса значительно замедляла движение союзников.

Количество татар, участвовавших в походе на Грюнвальд, составило 2 тысячи всадников. Их возглавлял хан Джелал-ад-Дин, который рассчитывал на помощь Владислава и Витовта в междоусобной борьбе за власть в Золотой Орде. В состав польского войска входил и отряд молдавских рыцарей.

Польский историк Ян Длугаш, который писал о Великой войне спустя полвека после ее окончания, сообщал, что в этом походе приняли участие 50 польских и 48 литовских полков.

На стороне Тевтонского ордена в боевых действиях приняли участие немцы из всех земель Священной Римской империи. В орденской армии были также поляки из Пруссии, окатоличенные пруссы и отряды из западнопоморских земель под командованием князя Казимира Щецинского. Наемные отряды крестоносцев были сформированы из чехов, моравцев и швейцарцев.

Таким образом, Грюнвальдское сражение можно с полным основанием назвать «битвой народов».

На вооружении противоборствующих армий имелась и артиллерия. Однако она не оказала значительного влияния на ход войны. Главным образом, использовались бомбарды, которые стреляли каменными ядрами разных калибров. К легким бомбардам относились те, которые стреляли ядрами величиной с кулак и весили до 10 фунтов. Средние ядра весили от 10 до 25 фунтов. Крупными считались бомбарды, которые стреляли ядрами размером с человеческую голову—свыше 25 фунтов.

Кроме того, крестоносцы располагали пушками, которые стреляли свинцовыми ядрами. Они имели небольшие, реже средние калибры. Наименьшими из них являлись ручные пушки. Тевтонский орден владел сотней таких пушек.

В 1408 году в литейной мастерской Мариенбурга была отлита особенно большая бомбарда. Для ее изготовления было использовано около 231 центнера металла — смесь меди, олова и свинца. Бомбарда стреляла ядрами весом в 9 центнеров. Боевой запас бомбарды во время похода 1409 года составлял 14 ядер. Каждое ядро везли на отдельной повозке. Эта бомбарда способствовала захвату тевтонцами польских замков в Добжыньской земле.

У поляков артиллерии было намного меньше. Литовский князь вообще не взял с собой в поход артиллерию, за исключением ручных и легких бомбард.

В начале декабря 1409 года польский король Владислав прибыл в Брест на тайную встречу с князем Витовтом. Кроме планов кампании 1410 года, обсуждалась и судьба брата Владислава Свидригайло. Польский король не согласился на казнь брата, но пообещал в качестве компенсации после войны отдать Великому княжеству Литовскому Подолье — область, поддержавшую мятежного Свидригайло.

План продолжения войны был детально разработан Владиславом. Стратегическое планирование польского короля значительно превосходило уровень своего времени. Главной, а порой и единственной целью средневековых войн почти всегда был захват какой-нибудь пограничной области. На сей раз король Польши задумал и блестяще осуществил крупномасштабную операцию по разгрому военной мощи всего Тевтонского ордена.

На Брестской встрече были оговорены место и время концентрации союзных армий, их соединения, а также направление марша, средства важнейших переправ. Соединение польского и литовского войск в одну армию и неожиданный удар в центр орденского государства — на Мариенбург, давали ряд преимуществ союзникам.

Во-первых, Польское королевство и Великое княжество Литовское с самого начала брали инициативу ведения боевых действий в свои руки. Во-вторых, военные действия переносились на вражескую территорию. Тем самым оберегались от опустошений военного времени Литва и Польша. В-третьих, великий магистр Тевтонского ордена вынужден был сконцентрировать все свои силы в одном месте, чтобы помешать маршу союзников. В результате этого маневра должна была состояться решающая битва, во время которой должно было проявиться численное превосходство союзной армии над орденской.

Выполнение задуманного в значительной мере зависело от того, сумеют ли Владислав и Витовт сохранить свой план в тайне до назначенного времени, когда польское и литовское войска будут приведены в полную боевую готовность. Для того, чтобы скрыть подлинные намерения, польский король устраивал демонстрации военной силы на границе с Пруссией.

Великий магистр Тевтонского ордена избрал оборонительную тактику. Ульрих фон Юнгинген оперировал категориями своего времени и того же ждал от своих противников. Он готовился к массированным ударам со стороны Польши либо Мазовии. Крестоносцы были полны решимости отразить эти удары и сохранить за собой Добжыньскую землю и, возможно, даже Куявы.

Тевтонцы энергично готовились к обороне в своих замках и городах. На рубежах с Великим княжеством Литовским оборону должны были держать комтуры Рагнеты, Рьгну и Мемеля. Оборонять Новую Марку и Дрезденек был назначен прокуратор Новой Марки Михаил Кухмейстер, Поморье — комтуры Члухово, Тухолы, Швеца, а также крупный отряд из рагнетского комтурства. Добжыньскую и Михайловскую земли охранял комтур Бежглова, а рубеж по реке Дрвенцы — комтуры Бродницы и Астроды.

Главные силы Тевтонского ордена во главе с великим магистром были сконцентрированы под Швецем. Действия крестоносцев корректировались в зависимости от изменения ситуации.

Между тем, приближалось окончание перемирия. Своей активностью на границе с Поморьем и Новой Маркой польский король всячески демонстрировал желание нанести удар по Гданьскому Поморью. Комтуры с литовской границы доносили великому магистру о концентрации войск Витовта и его намерении ударить по Рагнете либо Астроду.

26 мая великий князь литовский подтвердил перемирие с Тевтонским орденом. 28 мая Витовт принял венгерского посла, в беседе с которым подтвердил свои мирные намерения. Литовская конница тем временем уже двигалась по направлению к Жемойтии.

В начале июня произошел сбор литовского войска у реки Нарев. Оттуда великий князь Витовт возглавил марш на соединение с польским войском. Крестоносцы тем временем продолжали укреплять пограничные замки. Рыцарское войско начало собираться под Швецем. 10 июня Ульрих фон Юнгинген прибыл в Энгельбург около Швеца.

С закатом солнца 24 июня перемирие Тевтонского ордена с Польским королевством и Великим княжеством Литовским официально завершилось. В этот день наёмные отряды короля Владислава соединились около Волбажа близ Петриково с ополчением Малопольши. С запада к ним шло на соединение ополчение Великопольши. Готовилось к походу мазурское ополчение.

Неожиданным рейдом поляки опустошили окрестности Торуни. Войско, оставленное князем Витовтом в Литве, совершило поход под Юрборг и Клайпеду. Сам литовский князь в это время находился на марше между Бугом и Наревом. Великий магистр Тевтонского ордена прибыл в Торунь и направил к польскому королю посольство с предложением продлить срок перемирия до 4 июля. Владислав охотно согласился. Литовцев это соглашение не касалось.

26 июня войско во главе с Владиславом совершило бросок на север по направлению к Любохни. Рыцарские комтуры Члухова и Тухолы совершили рейд на пограничные польские области. Польский король тем временем проследовал через Высокиницы и Сеймицы. 29 июня Владислав въехал уже в Козлово, где получил весть от литовского князя, тот сообщал, что уже прибыл к месту впадения Нарева в Вислу.

30 июня войско Владислава соединилось с ополчением Великополыпи в Червеньске. Польская армия переправилась через широкую Вислу по плавающим мостам. На следующий день к Владиславу присоединилось литовское войско и мазурское ополчение.

2июля закончилась концентрация союзной армии. Крестоносцы тем временем совершили марш к бродам на реке Дрвенцы под Кужетником и начали их укреплять.

3 июля союзная армия начала поход к границе орденского государства. Начальник польского гарнизона в Быдгоще перешел границу и разбил войско крестоносцев под командованием фон Плауэна. 4 июля завершилось новое перемирие, которое обе стороны уже не считали нужным продлевать. Войско фон Плауэна получило сильное подкрепление — 600 копий наемников.

5 июля в лагерь союзной армии под Ежевым прибыли послы венгерского короля, который продолжал выступать посредником в этом конфликте. Они попросили сообщить им те условия, при которых Польское королевство и Великое княжество Литовское согласятся на мир с Тевтонским орденом. Владислав сообщил им следующее: Добжыньская земля должна быть возвращена Польше, Жемойтия — Литве.

На следующий день польский король и великий князь литовский провели перед послами смотр своих войск. 7 июля союзная армия достигла реки Вкры.

8июля союзники совершили последний привал перед переходом прусской границы. 9 июля поляки и литовцы пересекли орденскую границу, взяли штурмом и разрушили Лаутенбург.

Отряд крестоносцев направился из Сольдов к Кужетнику. Туда же устремилась и армия союзников.

11июля польско-литовское войско неожиданно повернуло к Линдбарку и совершило марш-бросок на Делдово. 12 июля Владислав и Витовт получили от Сигизмунда Венгерского уведомление о начале боевых действий против Польского королевства. Войску эта новость не была сообщена, чтобы не подорвать боевой дух.

В тот же день крестоносцы переправились на левый берег Дрвенцы по 12 местам под Братяном и совершили марш в северо-восточном направлении. Вечером 13 июля орденское войско достигло Фригнова, который находился в 10 милях от Дубровны. На следующий день великий магистр отдал приказ готовить позиции к предстоящей битве.

Польско-литовское войско тем временем захватило Дубровно и отдыхало там. Действия польского короля и великого князя литовского происходили согласно разработанному ранее плану. Чтобы до последнего момента скрыть объединение своих армий, союзники демонстрировали намерение воевать поодиночке.

Владислав концентрировал войска на границе с Новой Маркой будто бы для нанесения удара по Гданьскому Поморью. Та часть литовского войска, которая была оставлена Витовтом, совершила рейд в Пруссию.

Главная часть польско-литовского плана — объединение армий была выполнена блестяще. Заключив перемирие с Тевтонским орденом, литовский князь беспрепятственно провел свое войско по маршруту в 600 миль вдоль прусской границы в Польшу.

Соединение польской и литовской армий явилось полной неожиданностью для великого магистра Тевтонского ордена. Этот случай продемонстрировал не только успех дипломатии Витовта, но и полный крах системы тевтонской разведки. Когда один из свидетелей переправы союзной армии через Вислу поклялся Ульриху фон Юнгингену, что видел там литовского князя, тот не хотел верить. Великий магистр со смехом обратился к присутствовавшим при этом венгерским послам:

—Это пустяки. Все, что осмелился рассказать этот человек, очень похоже на выдумку. Потому что самые надежные наши разведчики принесли весть, что польский король находится и разъезжает около реки Вислы и пробует, что правда, но не может переправиться через нее. Уже много его воинов погибли в волнах во время попытки перейти ее вброд. Витовт же стоит у реки Нарев и не осмеливается ее перейти.

Польский король и литовский князь не случайно выбрали местом соединения своих армий Червеньск. Он был достаточно удален от прусской границы, чтобы не опасаться неожиданного удара. Концентрация союзной армии у Червеньска могла свидетельствовать о намерении ударить в любом направлении. Это было сделано с целью запутать разведку крестоносцев.

Сразу после соединения у Червеньска поляки и литовцы устремились в поход на Мариенбург. Союзники хорошо продумали и организовали переправу через Вислу. Сделанный за зиму и весну понтонный мост был подготовлен к подходу войск уже 30 июня. После переправы мост разобрали и сплавили до Плоцка, чтобы использовать на обратном пути.

Польский король превосходно ориентировался в обстоятельствах, которые ежедневно менялись, и всегда принимал верные решения. Когда Владислав увидел, что бой на броде под Кужетником заранее ставит союзную армию в невыгодное положение, то приказал отступить и вновь повернул на старый маршрут. Владислав понимал, что орденская армия все равно попытается преградить путь на столицу. Таким образом, путь на Мариенбург был рассчитан так, чтобы не переходить реку, потому что было ясно — крестоносцы не дадут это сделать без боя. При этой переправе поляки и литовцы могли понести значительные потери, что делало бы бессмысленным дальнейшее продвижение в глубь орденского государства.

Оборонительный вариант Ульриха фор Юнгинге на, одобренный военным советом тевтонцев, имел много недостатков. Объединению польской и литовской армий в значительную силу могло помешать только решительное наступление крестоносцев. Распыление же части орденского войска по многочисленным замкам для охраны границ привело к тому, что в решающем сражении не приняли участие мощные группировки Генриха фон Плауэна и Михаила Кухмейстера.

Сборный пункт орденской армии — Швец — был выбран с расчетом на опыт ведения предыдущих войн. Вероятный удар неприятеля Ульрих фон Юнгинген ожидал в направлении на запад от Вислы. Так получилось, что крестоносцы напрасно укрепляли броды у Кужетника, хотя благодаря данным орденской разведки было точно рассчитано время прибытия туда врага.

Берега Дрвенцы были укреплены палисадами и земляными рвами, за которыми поставили пушки. Ульрих фон Юнгинген планировал дать сражение в этом выгодном для себя месте. Однако эта дорога оказалась не единственной на Мариенбург. После отступления польско-литовского войска от бродов великий магистр направил свое войско, чтобы перекрыть направление к столице, в район между озером Лубень и селом Таненберг. Крестоносцы успели закрепиться на указанных Юнгингеном позициях.

ГРЮНВАЛЬДСКАЯ БИТВА

Польские летописи сообщают о сильной буре, которая разыгралась накануне Грюнвальдского сражения. На лунном диске явственно проступило изображение пронзенного мечом рыцаря. Орденские хронисты пишут, что в утро сражения у великого магистра Ульриха фон Юнгингена на глазах выступили слезы от предчувствия неизбежной смерти.

В этом сражении крестоносцы применили военный порядок, который оставался у них неизменным со времен Позднего Средневековья. Несмотря на то, что тяжелая панцирная кавалерия уже терпела поражения в столкновениях с крестьянской пехотой, все же главной боевой единицей западноевропейских армий оставался закованный в броню рыцарь.

В одном строю с рыцарем бились его оруженосцы, стрелки и слуги. В бою рыцари становились в ряд на некотором отдалении друг от друга. На неровной местности тевтонцы использовали построение клином — колонной, которая суживалась к началу. Во время атаки рыцари плохо держали строй. Поэтому после первого же удара битва распадалась на отдельные схватки.

Европейским рыцарям были характерны индивидуализм и нежелание подчиняться командам. Пехота выделялась в отдельные полки. Пехотинцев вместе со стрелками ставили впереди конницы и часто случалось так, что кавалеристы, устремлявшиеся в атаку, топтали собственных пехотинцев, которые не успевали очистить для них место.

Этой малодисциплинированной и неманевренной армией было тяжело руководить. Обходные маневры и засады устраивались крайне редко. На полях Европы битвы осуществлялись следующим образом — сходились противоборствующие армии, долго готовились к бою и наконец наносили удар. В сражениях время от времени устраивали перерыв для отдыха. Побеждал тот, кто оставался на поле боя. Часть сил выделялась в резерв. Главнокомандующий армией обыкновенно вставал во главе войска и вел своих воинов в атаку, воодушевляя их личным примером. Отступающего противника чаще всего даже не преследовали.

Войско Тевтонского ордена отличалось большей дисциплинированностью и организацией. Прусские крестоносцы воевали непрерывно. Однако во время Грюнвальдского сражения собственно орденское войско составляло явное меньшинство среди ополчения прусского дворянства, полков наемников, союзников и вспомогательных сил из Европы.

Именно европейские рыцари своим поведением внесли панику в ряды крестоносцев во время сражения и дезорганизовали управление.

Военное искусство польской армии находилось на более высоком уровне. Активно используя рыцарскую конницу, поляки многое переняли и усовершенствовали из военного мастерства восточных и южных соседей.

Польская армия отличалась дисциплинированностью, подвижностью. Она была способна совершать в ходе битвы такие сложные маневры, как фланговые удары, обход, мнимое отступление с подведением врага под удар отрядов в засаде.

Все эти качества были превосходно продемонстрированы польской армией во время сражения, которое развернулось на неровной местности между селениями Грюнвальд и Танненберг. В орденских летописях эта битва также называется Танненбергской, а в литовских Дубровенской — по названию ближайшего города.

Поле битвы с трех сторон было окружено лесами. Покатые пригорки высотой до 200 метров были разделены широкими долинами. Ульрих фон Юнгинген, точно рассчитав маршрут противника, первый прибыл сюда с войсками и принял меры к укреплению позиции. Были выкопаны и замаскированы ямы-ловушки, расставлены пушки, арбалетчики и стрелки из луков.

Великий магистр рассчитывал задержать вражескую конницу перед укреплениями, расстрелять ее из пушек, арбалетов и луков. Отбив таким образом атаку и нанеся противнику большие потери, Ульрих фон Юнгинген планировал затем двинуть в бой свою конницу. Такими тактическими хитростями великий магистр пытался хоть как-то компенсировать преимущество союзной армии в количестве бойцов.

В ночь с 14 на 15 июля перед восходом солнца польско-литовская армия вышла из лагеря под Дубровно и двинулась в направлении Грюнвальда. Спустя 10 миль союзники встали обозами у озера Лубень. Владислав в специальной походной часовне как раз собирался слушать богослужение, когда получил сообщение о появлении крестоносцев. Это была тевтонская разведка. Однако польский король не прервал богослужения.

По окончании богослужения польский король и великий князь литовский оговорили, как будет вестись командование. И Владислав, и Витовт обладали хорошим боевым опытом. Было решено, что Витовт будет находиться на переднем крае, руководить войсками непосредственно в бою и вдохновлять воинов личным примером. Литовский князь взялся организовать маневр с мнимым отступлением. Владислав же решил остаться позади войска с тем, что иметь общее представление о ходе дела и влиять на него, вводя в бой резервы.

При построении напротив крестоносцев литовские полки заняли правый фланг, польские — левый. Значительные силы были размещены в резерве по лесам. Польско-литовское войско заняло фронт такой же длины, как и орденское войско, однако имело значительно большую глубину построения.

В связи с тем, что местность была пересеченной, войска стояли не в линию, а сомкнутыми колоннами. Правый фланг литовской армии опирался на болотистую пойму реки Марензи. Левый польский фланг, как и правый фланг крестоносцев, прикрывало болото.

В полках Великого княжества Литовского сражались уроженцы виленской, гродненской, Троцкой, ковенской, новоградской, лидской, медницкой, смоленской, полоцкой, витебской, киевской, пинской, брестской, волковыской и дрогичинской земель. Литовские магнаты возглавляли собственные полки. Заместителем Витовта был один из лучших литовских полководцев князь Семен-Лингвен, брат польского короля.

Когда противоборствующие армии выстроились, битва долго не начиналась. Неприятели занимали покатые склоны холмов. Их разделяла долина. Тот, кто первый шел в атаку, должен был вначале спуститься вниз, а затем подняться на противоположный склон. Крестоносцы были заинтересованы в том, чтобы поляки и литовцы первыми пошли в атаку.

Несмотря на то, что Витовт рвался в бой, Владислав медлил. Польский король долго надевал латы, усаживался на боевого коня и осматривал поле. Затем, вернувшись в долину, Владислав неожиданно начал посвящать в рыцари своих воинов. Польский король еще не закончил речь перед новоиспеченными рыцарями, когда к нему прибыли два посланца великого магистра, которые передали два обнаженных меча и вызов к бою.

—Если великому князю и королю не хватает места, то мы готовы отступить на какое угодно расстояние! — воскликнул один из крестоносцев.

На самом же деле орденское войско отступило назад, чтобы между ними и атакующими остались тайные ямы-ловушки. Передовые отряды крестоносцев просто отступили к основной группировке. После этого литовское войско с кличем «Вильно!» и польское с пением «Богородицы» устремились в атаку.

Впереди двигалась легкая маневренная конница, ее потеря от ям-ловушек оказались незначительными. Пушки крестоносцев успели дать только два залпа. После этого тевтонские артиллеристы, стрелки и пехотинцы, прикрывавшие их, были уничтожены атакующими. Затем в бой вступила тяжелая кавалерия. На правом литовском фланге и левом польском фактически происходили две отдельные битвы.

Польский хронист Длугаш писал о битве:

«Когда ряды сошлись, то поднялся такой шум и грохот от ломания пик и ударов о доспехи, словно обрушилось некое огромное строение, и такой резкий лязг мечей, что его хорошо слышали люди даже на отдалении нескольких миль».

Великий князь литовский находился в первых рядах атакующих. Спустя час под натиском крестоносцев часть литовских полков отступила. Это было мнимое отступление, которым руководил Витовт. Тевтонцы, однако, посчитали, что враг бежит и устремились в погоню. Однако в лесу крестоносцы натолкнулись на засаду. Литовский князь собрал полки и вновь обрушился на ошеломленного противника.

Часть крестоносцев, которые погнались за беглецами, была окружена и уничтожена у литовского табора. Смоленские полки во время этого маневра литовский князь оставил на месте, чтобы прикрыть правый фланг поляков и не дать тевтонцам ударить им в спину. Три полка Смоленской земли справились с этой задачей, хотя понесли большие потери, а один из них был целиком уничтожен.

На левом фланге союзной армии поляки и немцы без особенных маневренных хитростей шли стенка на стенку. Эта битва продолжалась несколько часов без перерыва. Люди не могли выдержать такой нагрузки, поэтому войска на переднем крае постоянно менялись.

Неожиданно поле битвы покинули наемники из Чехии и Моравии. Они остановились в лесу. Только после того, как королевский подканцлер Николай Тромба пристыдил их, наемники вернулись на поле битвы.

Под натиском крестоносцев упала королевская хоругвь с изображением белого орла. Однако ее тут же подхватили и подняли вновь. В тевтонских колоннах после падения неприятельского флага послышалось победное пение «Христос восстал!» Это был критический момент сражения.

Именно тогда польский король послал подкрепления, которые исправили положение. Через лес пошли войска для обхода правого фланга крестоносцев с запада. В ряды орденского войска вернулась та часть рыцарей, которая поначалу преследовала литовцев во время их мнимого отступления.

Ульрих фон Юнгинген увидел, что положение меняется не в пользу Тевтонского ордена и предпринял решительную попытку переменить судьбу сражения. Он сформировал из остатков своего левого фланга и резервов ударную группу в 16 хоругвей, лично возглавил ее и атаковал королевскую армию.

Во время этой атаки едва не погиб король Владислав. Король со своим окружением находился немного в стороне от направления атаки. Чтобы орденские рыцари не узнали короля, был спущен малый королевский флаг с белым орлом на красном поле. Владислава со всех сторон окружали рыцари.

Неожиданно из рядов атакующих вырвался рыцарь Леопольд фон Кекеритц, опоясанный золотым поясом и, разогнав коня, прицелился пикой в короля. Согласно правилам рыцарского этикета Владислав обязан был принять бой. Он поднял свое копье, выехал навстречу и собственной рукой ранил крестоносца. Королевский секретарь Збигнев Алешницкий заехал с другой стороны, ударил Кекеритца копьем и тот упал с коня мертвым.

В это время польский рыцарь Добеслав Алешницкий напал на великого магистра, но тот избежал удара легким отклонением головы и подбил копье поляка вверх. Алешницкий поскакал к своим. Ульрих фон Юнгинген погнался за ним и ранил его коня, но вынужден был вернуться, чтобы не попасть в плен к полякам.

Отчаянная атака ударной группы в 16 хоругвей могла решить исход битвы, если бы не многочисленность польско-литовского войска. Полки литовского князя после уничтожения крестоносцев, которые прорвались к их обозам, вернулись и атаковали группу великого магистра с тыла и фланга. Посланные в обход польские отряды начали окружать правый фланг крестоносцев с запада.

Ударная группировка Ульриха фон Юнгингена и правый фланг орденской армии были окружены по отдельности. Некоторое время они еще сдерживали натиск, но в конце концов были разбиты. Сдались на милость победителя рыцари Хелминской земли. Затем передали свою хоругвь полякам и европейские рыцари. Их осталось в живых всего 40 человек.

Однако это еще не был конец битвы. Многие крестоносцы сумели вырваться из окружения. Они закрепились в обозе с намерением держать глухую оборону. Однако решающей атакой эта оборона была сломлена. Почти все рыцари-немцы были перебиты польскими пехотинцами, которые были укомплектованы из крестьян и мещан. Жестокость пехотинцев объяснялась тем, что простолюдины не могли получать выкуп за пленных. Поэтому пехота просто не брала пленных. Именно пехотинцами был убит великий магистр Тевтонского ордена Ульрих фон Юнгинген.

Кроме великого магистра, в Грюнвальдском сражении были убиты великий комтур, великий маршал, казначей, а также много комтуров. Во время бегства был убит Генрих фон Швельбок — командующий тухолского полка. Был взят в плен и доставлен к Витовту бранденбургский комтур Марквард фон Зальцбах, который за год до этого публично оскорбил великого князя. По приказу Витовта Зальцбаха обезглавили.

Битва под Грюнвальдом была закончена до захода солнца. Наступившая ночь помешала преследованию беглецов с поля боя. В этом сражении погибли 18 тысяч крестоносцев, 14 тысяч попали в плен. Спаслись бегством всего около полутора тысяч человек.

16 июля на поле боя было найдено тело великого магистра. Тело Ульриха фон Юнгингена и тела нескольких высших сановников Тевтонского ордена были отправлены для похорон в Мариенбург. Остальных убитых похоронили на этом же поле. Затем польским королем были отпущены на свободу под слово чести не воевать больше с Польшей и Литвой рыцари за исключением тех, кто принадлежал к ордену.

В польском плену остались также союзники Тевтонского ордена — щецинский и олешницкий князья.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ

Дорога на столицу орденского государства была открыта. Вместо обещанного трехдневного привала польско-литовская армия отдохнула только один день. Уже 17 июля Владислав двинул войско к Мариенбургу, до которого оставалось всего 120 миль.

Союзное войско проходило в день 15 миль, занимая города и замки, которые не оказывали сопротивления. Большая часть орденского государства, в том числе и прусские епископства, признали власть победителей. В ряде случаев прусские дворяне сами атаковали орденские замки, изгоняли из городов рыцарские гарнизоны и передавали укрепления союзникам.

Орденский хронист сокрушенно признавался, что предательства в подобных масштабах не знавало ни одно государство христианского мира. Главной причиной такого молниеносного и бескровного покорения Пруссии был небывалый разгром войска Тевтонского ордена. Дала себя знать и кастовость ордена, обособленность от своих подданных, и ненависть к нему дворянства и мещан.

25 июля польско-литовское войско подступило к стенам Мариенбурга. Однако король Владислав опоздал — столица оказалась готовой к отпору. Еще 18июля в Мариенбург с подчиненным ему войском прибыл Генрих фон Плауэн. Согласно указаниям великого магистра фон Плауэн командовал группировкой, которая прикрывала путь на Поморье.

Но как только фон Плауэн получил весть о разгроме орденского войска и гибели великого магистра, то не растерялся, а поспешил спасать столицу государства. За три дня войско фон Плауэна преодолело расстояние в 100 миль и к приходу союзников успело подготовить город к длительной осаде.

В момент появления польско-литовского войска рыцарский гарнизон Мариенбурга состоял из 2 тысяч человек, не считая обслуживающего персонала. Мариенбургский замок являлся одним из лучших оборонных сооружений Европы того времени.

26 июля польско-литовское войско приступило к организованной осаде Мариенбурга. Генрих фон Плауэн выяснив, что единственный уцелевший высший сановник Тевтонского ордена — главный госпитальер Вернер фон Теццинген — не думает о власти, решил присвоить ее себе. Собрание мариенбургских рыцарей избрало фон Плауэна временно исполняющим обязанности великого магистра на срок до окончания войны и выборов нового великого магистра.

Главной своей задачей Генрих фон Плауэн считал удержание Мариенбурга любой ценой. Это был единственный шанс спасти Пруссию. Тевтонский орден имел еще войска в Ливонии, ожидалась помощь из Европы.

По приказу Генриха фон Плауэна был сожжен город и мост через реку Ногатан. Пушечный обстрел замка союзниками не дал ощутимых результатов. Это вынудило польского короля начать переговоры с фон Плауэном. Великий магистр предложил мир на следующих условиях — за Тевтонским орденом остается только Пруссия как земля, завоеванная у язычников христианской кровью. В ответ ему предложили капитулировать. Фон Плауэн отказался.

Осада Мариенбургского замка поляками и литовцами не была плотной. Очень скоро осажденные получили весть о том, что князья Священной Римской империи намерены оказать помощь крестоносцам, и воспряли духом. Рыцарский гарнизон начал осуществлять успешные вылазки против осаждающих.

У Владислава было три варианта решения прусской проблемы — захват замка, заключение мира либо отступление. Захватить замок было практически невозможно, поэтому к штурму даже не готовились. Фон Плауэн уже даже слушать не хотел о мире.

Во второй половине августа к Кенигсбергу прибыло войско ливонских крестоносцев под командованием ландмаршала фон Хевельмана. В начале сентября заканчивался срок трех месяцев между объявлением и началом войны ливонцев с Великим княжеством Литовским. Однако силы ливонцев были недостаточны для борьбы с армией союзников.

Поэтому представители ливонского ландмаршала заключили с литовским князем новое перемирие на 10недель. Витовт во главе 12 хоругвей выехал навстречу ливонцам под Кенигсберг. 8 сентября он встретился с Хевельманом. Ландмаршал обязался быть посредником в переговорах между фон Плауэном и союзниками. Он просил прекратить боевые действия на срок с 9-го по 22 сентября, чтобы в этот период встретиться лично с фон Плауэном и довести дело до заключения мира.

На самом же деле ливонцы стремились любой ценой выиграть время, так как со дня на день ожидалось прибытие подкреплений из Германии. Владислав и Витовт поверили ливонскому ландмаршалу и пропустили его в Мариенбург. В результате доверительных разговоров ливонского ландмаршала с фон Плауэном, союзники не получили предложений не только омире, но даже о перемирии.

Между тем, события складывались не в пользу союзников. Польское ополчение с каждым днем все более рвалось домой. Не были целиком оплачены услуги европейских наемников. Сигизмунд угрожал Польскому королевству с запада. Возвращения домой требовала и дворянская конница, которая не привыкла к таким длительным походам. Приближалась зима.

19 сентября польский король распорядился снять осаду с Мариенбурга. Сохранение фон Плауэном Мариенбурга означало, что орденское государство не погибло. Как только польско-литовское войско покинуло территорию Пруссии, ситуация в ней начала резко меняться.

Так же стремительно, как за два месяца до этого Пруссия капитулировала перед поляками, ныне она возвращалась под власть старых хозяев. Прусские дворяне, которые еще недавно захватывали рыцарские замки для поляков, захватывали их вновь, но уже для крестоносцев.

Первым было возвращено под власть Тевтонского ордена Делдово. Польский гарнизон Делдово был застигнут врасплох и пленен. Ливонский ландмаршал взял штурмом Эльбланг. Затем один за другим начали сдаваться и прочие прусские замки. В руках польского короля остались только замки в Торуни, Радзыне, Броднице и Нешаве. Власть крестоносцев отказались признать города — Старый Торунь и Гданьск.

Казалось, военное счастье вернулось к Тевтонскому ордену. Крестоносцы возвратили почти всю орденскую территорию. Объединенная армия Генриха фон Плауэна и ливонцев очистила от врага почти всю Пруссию и северную часть Поморья. В области Новой Марки за счет подкреплений из Западной Европы усилилась группировка Михаила Кухмейстера. В количестве 4 тысяч человек она выступила на соединение с армией фон Плауэна.

Однако в битве под Короновым меньшее по количеству войско польского короля разгромило войско Кухмейстера, а его самого захватило в плен. Реваншистские устремления крестоносцев сразу ослабели. Европейские рыцари со все меньшей охотой участвовали в этой войне, где противника было невозможно победить в открытом бою.

Война продолжилась рядом мелких рейдов и стычек на территории Польского королевства и Великого княжества Литовского. Сигизмунд Венгерский, отрабатывая орденскую взятку, в начале 1411 года предпринял рейд на польскую территорию. Этот рейд завершился сокрушительным поражением 12 венгерских хоругвей. В конце января венгерский король предпринял новый поход на Польшу, который также завершился безрезультатно, хотя и придал бодрости крестоносцам. Генрих фон Плауэн заявил по поводу действий Сигизмунда, что, де, венгерский король не отработал, как положено, орденских денег.

9ноября 1410 года Генрих фон Плауэн был официально утвержден в должности великого магистра Тевтонского ордена. В этом новом качестве он сразу же развернул подготовку к началу мирных переговоров. Война становилась непосильным бременем для всех враждующих сторон.

В конце 1410 года было заключено перемирие, которое в отличие от прошлогоднего перемирия, касалось всех — Тевтонского ордена, Польского королевства, Литовского княжества и Мазовии. 26 января 1411года на острове посреди Вислы под Торунью начались переговоры. Крестоносцев на них представлял ливонский магистр фон Фетингоф, союзников — великий князь Витовт.

Главной проблемой на переговорах явилась судьба Жемойтии. Орден не хотел от нее отказываться, литовский князь — тем более. В конце концов, в результате долгих дискуссий, был найден компромисс по этому и другим вопросам. 1 февраля подготовили текст мирного договора. Польская и литовская стороны сразу же заверили его своими печатями. Тевтонский орден и представители прусского дворянства должны были ратифицировать договор позднее, на встрече под Злотарией.

Спустя несколько месяцев на поле у города Злотария произошла торжественная встреча польского кораля, литовского князя и великого магистра Тевтонского ордена в окружении своих придворных.

Соглавно Торуньскому мирному договору, все замки и города, захваченные во время войны, возвращались их прежним владельцам. Жемойтия передавалась Витовту, но после его смерти она должна была быть возвращена крестоносцам. Добжыньская земля передавалась Польскому королевству. Поморье, Хелминскую и Михайловскую землю, а также часть Куявов Тевтонский орден сохранил за собой.

На встрече под Злотарией великий магистр разрешил литовскому князю Витовту охотиться на дикого зверя во всех пущах ордена. Взамен фон Плауэн получил такое же разрешение на охоту во всех литовских пущах.

Условия мира были очень благоприятны для Тевтонского ордена. Тем не менее, польский король Владислав согласился на них. Он понимал, что отныне крестоносцы больше не являются серьезным врагом для Польши. С другой стороны, великий князь литовский был совершенно не заинтересован в ликвидации орденского государства, так как от этого раздела больше выиграла бы Польша, а не Литва.

Польский хронист писал по этому поводу:

«...стараниями Витовта, великого князя литовского (князь больше всего стремился только к воссоединению своего Литовского княжества и возвращения себе Самагитской земли, которой его лишили крестоносцы) был заключен, утвержден и подписан мир на условиях для Польского королевства несправедливых и невыгодных».

Несоответствие условий Туруньского договора масштабам победы, одержанной польско-литовским войском под Грюнвальдом, дало повод орденским хронистам оценить его как «проигранный мир» для поляков. Хронист Длугаш полагал, что Грюнвальдская победа «...не принесла никакой пользы Польскому королевству, но большую выгоду Великому княжеству Литовскому».

При заключении Торуньского мирного договора дипломатия Тевтонского ордена достигла максимума возможного после Грюнвальдского поражения. Однако победа союзных армий в этой битве имела значительно большие последствия, чем это казалось ее современникам. Грюнвальдская победа подорвала основы государства Тевтонского ордена в Пруссии и знаменовала начало его упадка.

ПОЛЬСКОЕ КОРОЛЕВСТВО ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XV ВЕКА

В 1454 году был утвержден Нешавский статус. Его условия ограничили королевскую власть. Польская шляхта получила право создавать собственные выборные земские суды. Запрещалось объединение в одних руках важнейших должностей королевского наместника и стоявшего во главе местного управления воеводы.

Королевская власть не имела права без согласия шляхты, собранной на общем земском съезде, издавать новые законы и объявлять войну. К концу XV века воеводские и общегосударственные съезды шляхты превратились в решающие органы польской государственности — сеймы и сеймики.

После победы Польши в Великой войне с Тевтонским орденом в самый разгар гуситских войн чашники обратились к королю Владиславу II с предложением занять чешский престол. С помощью Чехии Польское королевство могло серьезно облегчить себе борьбу за возвращение исконно польских земель, прежде всего Силезии, которая находилась во владении Люксембургов. Однако против этого выступили иерархи католической церкви в Польше. План чешско-польской государственной унии был ими сорван, а сторонники гуситов преследовались в Польше и подвергались жестоким наказаниям.

У Юго-Восточной и Центральной Европы появился новый опасный враг — турки-османы. Их активные действия начались в XIV веке. Польша не осталась в стороне от общеевропейских событий и приняла участие в борьбе против армий турецкого султана. Перед лицом этой опасности в 1440 году была заключена польско-венгерская личная уния. Польский король Владислав III — сын Ягайло — был провозглашен королем Венгрии. Совместно с венгерской армией под командованием знаменитого венгерского полководца Яноша Хуньяди (Гуниади) польские войска участвовали в битвах, которые привели к тяжелым поражениям турецких войск. Однако 10 ноября 1444 года в битве под Варной Владислав III был убит, а его войска наголову разбиты огромной турецкой армией. Это поражение имело роковое значение, оно облегчило Турции полное завоевание Балканского полуострова и захват Константинополя.

Польско-венгерская уния после битвы под Варной была ликвидирована.

На польский престол был избран брат Владислава III великий князь литовский Казимир Ягеллончик. Польская шляхта добилась восстановления прекратившейся при Владиславе III личной польско-литовской унии.

Тевтонский орден в 1454 году сделал новую попытку завоевать потерянные земли, началась война, которая закончилась победой Польши. По Торуньскому миру Польша возвратила себе Восточное поморье в Гданьском, Хелминскую землю и часть Пруссии. Таким образом для Польши вновь был открыт выход к Балтийскому морю. Тевтонский орден признал себя вассалом Польши.

КУЛЬТУРА ЧЕХИИ XI — XV ВЕКОВ

Чехия с древних времен была районом, где сходились и перекрещивались различные культурные влияния и возникали многообразные художественные традиции. В VII веке Чехия вошла в государственное объединение славян — Само, а в IX — X веках — в состав Великоморавской державы.

Культура Великой Моравии, впитавшая достижения современной ей западноевропейской цивилизации, стала одной из важных основ развития средневекового искусства Чешского княжества. Именно к эпохе расцвета Великоморавской державы и возвышения Чешского княжества Пршемысловичей восходит история художественной культуры Чехии.

На развитие искусства в этот период оказали влияние принятие христианства в IX веке и, как следствие, борьба между католическим и православным вероисповеданиями за господство в чешских землях.

С падением Великоморавской державы в начале X века католическая церковь вытесняет православную, что сказывается на развитии искусства. Оно в полной мере воспринимает западноевропейские художественные влияния, но не порывает и с византийскими традициями.

В XI веке происходит постепенное укрепление Чешского государства. Провозглашение Чехии в 1198 году королевством способствовало экономическому и культурному подъему чешских земель. В этот период в Чехии широко распространяются романские постройки, сооружаемые главным образом монашескими орденами.

Во второй половине XIII — начале XV веков, в эпоху укрепления королевской власти и бурного роста городов, на смену романскому стилю приходит готический.

Крупнейшим европейским культурным центром становится Прага, где в эпоху короля Карла IV, бывшего в 1347—78 годах императором Священной Римской империи, основывается в 1348 году университет. Яркий расцвет переживают архитектура, живопись, скульптура, декоративно-прикладное искусство, в которых черты готического реализма сочетаются с ренессансными тенденциями.

АРХИТЕКТУРА

В XI веке с упрочением государства начинается расцвет средневековой культуры Чехии, расширяется строительство. С середины XI века проводятся реконструкция Пражского Града, замена деревянных построек, укреплений, жилых помещений каменными.

Напротив Града, на правом берегу Влтавы, в XI — XIIвеках возникает поселение торговцев и ремесленников Старе-Место с каменными домами, нижние этажи которых часто перекрываются сводами. На территории Града по образцу построек оттоновского времени сооружаются монументальные раннероманские каменные храмы с суровыми, глухими стенами, плоским деревянным потолком и эмпорами в западной части. Примером может служить трехнефная базилика святого Йиржи, построенная около 1142—51 годов.

Строгой простотой облика и ясностью пропорций отличается сохранившийся интерьер базилики святого Йиржи с целостными плоскостями стен центрального нефа, сложенными из ровных камней и редко расчлененными трехчастными проемами эмпор. Боковые нефы отделены от главного арочными проемами на массивных и приземистых столбах и колоннах.

В провинции наряду с трехнефными, такими как церковь святого Вацлава в Стара-Болеславе XI века, строились и небольшие однонефные храмы с апсидой и башней в центре западного фасада, сложенные из грубых кв ад ров песчаника.

Среди уникальных раннероманских памятников светского зодчества — остатки крепости Пршемысловичей в Оломоуце второй половины XI века. Сохранился фрагмент стены дворца с окнами, обрамленными коринфскими капителями.

В XII веке архитектура романского стиля получила широкое распространение благодаря деятельности многочисленных монашеских орденов. В это время началось строительство монастырей — Страговский монастырь в Праге, и феодальных замков — Кршивоклат, Звиков, Хеб, Йиндржихув-Градец, Чески-Крумлов и другие.

В XII веке на территории Пражского Града был сооружен королевский дворец с большим парадным залом, перекрытым цилиндрическим сводом на подпружных арках, с капеллой, лестницей, ведущей на второй этаж, и с трехчастными романскими окнами.

Возводились крепостные стены с надвратными башнями. С конца XII века начался интенсивный рост городов. Сооружавшиеся в этот период каменные жилые дома обычно имели мастерские и торговые помещения на первом этаже, а жилые комнаты — на втором. В центре каждого из этажей находились парадные помещения, перекрытые крестовыми сводами. Своды иногда опирались на колонны с простыми кубическими капителями.

Вытянутые в глубину участка дома обычно выходили на улицу торцовыми сторонами. Крепостные и жилые постройки Праги вместе с соединявшим два берега Влтавы так называемым мостом Юдифи представляли собой уникальнейший городской комплекс в Центральной Европе.

Романский стиль в церковном зодчестве окончательно сложился и переживал расцвет в конце XII — начале XIII веков. Его формы отражали широкие связи со странами Европы — Германией, Францией, Северной Италией.

В провинциальном зодчестве романские формы перерабатывались в духе местных дороманских традиций. Здесь строились преимущественно однонефные церкви, в композиции которых проявлялось стремление к компактности и вертикальному устремлению форм. К короткому высокому нефу часто примыкали массивная полукруглая апсида и величественная западная башня, занимавшая почти всю ширину фасада.

Ясностью и соразмерностью пропорций, богатством архитектурно-скульптурного декора выделяется храм святого Якуба 1165 года близ Кутна-Горы. Южный фасад его нефа расчленен двумя ярусами стройных аркад, разделенных аркатурным пояском. В верхнем ярусе между аркадами размещены горельефные фигуры святых. Массивная западная башня прорезана в верхней части двумя ярусами трехчастных окон. Стройные аркады апсиды опираются на колонки с узорными капителями.

В XI — XII веках продолжалось и строительство храмов-ротонд, развивавшее древние местные традиции. Ротонда святого Йиржи на горе Ржип, ротонда замка в Зноймо и другие сооружения подобного типа приближаются по композиции к романским церквам.

Наивысший расцвет средневековой архитектуры Чехии связан с эпохами ранней и зрелой готики, которые приходятся на период со второй половины XIIIвека до начала XV века. Это было время укрепления королевской власти, роста могущества чешского государства, подъема городской культуры.

В XIII—XV веках сооружались новые и перестраивались старые гброда. Чаще всего города вырастали на берегах и в излучинах рек, у подножия замка, реже — монастыря. Обычно они имели подчиненную рельефу местности иррегулярную планировку, узкие кривые улицы и скученную застройку. Подобную планировку имели Градец-Кралове, Пардубице, Пльзень, Тельч, Чески-Крумлов, Писек, Ряби, Страконице. Ческе-Будеевице, район Нове-Место в Праге и ряд других городов были застроены по регулярному плану.

В центре городов располагались главные площади, на которых находились храм, ратуша, здания цехов, дома наиболее состоятельных ремесленников и купцов.

Обычно перестроенные из романских построек, жилые здания завершались треугольным щипцом на главном, торцевом фасаде. Постройки, выходившие на главную площадь, имели в первом этаже наземные аркады, которые образовывали сплошные галереи.

Здания ратуш, как правило возводившиеся на протяжении нескольких столетий, иногда имели многоярусные башни, завершенные шатрами, как в ратуше в районе Старе-Место в Праге. Готический по очертаниям главный портал декорировался достаточно скупо.

Богатством готического резного декора отличается портал ратуши в Брно. В ряде ратуш сохранились перекрытые готическими нервюрными сводами парадные внутренние помещения, например, в ратуше в Таборе.

Среди выдающихся памятников светского готического зодчества — так называемый Каменный дом в Кутна-Горе 1485—95 годов с двумя стрельчатыми арочными входами в первом этаже, нарядным резным эркером в центре второго и третьего этажей и с высоким фронтоном, богато украшенным декоративной скульптурой.

Смелостью арочных конструкций отличаются сохранившиеся мосты из камня в Писеке XIII века и в Роуднице 1333—38 годов.

В XIII — XV веках велось широкое строительство замков крупных феодалов. Их композиция определялась природными условиями и рельефом местности. Однако все они имели защищенные валом и каменными стенами первый двор, так называемое преддворье, жилые и хозяйственные постройки во втором дворе и возвышающийся над остальными строениями монументальный донжон в третьем дворе.

Замки включали часовню или небольшой храм. Оборонительная система состояла из рва, крепостных стен, защищенных ворот и угловых башен. Все эти элементы со временем перестраивались и совершенствовались.

Донжон уже в XIV — XV веках терял свое первоначальное значение как убежища во время осады, а жилые постройки приобретали облик парадных дворцов.

Одним из древнейших королевских замков был замок Кршивоклат, восходивший к XI веку. Ядром сохранившейся постройки является огромная цилиндрическая башня, возведенная в 1230—60 годах. Остальные сооружения относятся к XIV — XV векам.

Замок славится двором с раннеготическими аркадами, галереями в старой, проезжей части внутреннего двора, нарядными сетчатыми сводами капеллы и парадного зала.

Замечательны раннеготические аркады внутреннего двора замка Звиков, возведенного около 1260 года,— одночастные в первом ярусе и трехчастные со строгим резным декором — во втором ярусе.

Наиболее выдающимся памятником крепостного зодчества является замок Карлштейн близ Праги, основанный королем Карлом IV в 1348 году. Замок расположен среди покрытых лесом гор и имеет три двора, расположенные уступами по склону скалы, и пятиэтажный королевский дворец, верхняя часть которого первоначально была фахверковой. Дворец с помощью висячего моста соединен с находящейся выше Костельной башней, включающей церковь Богоматери и капеллу святой Катержины.

Нижняя часть стен капеллы святой Катержины облицована разноцветными полудрагоценными камнями, придающими их облику светскую праздничность.

Над замком господствует донжон, издавна являвшийся местом хранения королевских реликвий. Расположенная в его верхнем этаже капелла святого Креста отличается изяществом и богатством декоративного убранства.

Величественные башнеобразные постройки замка с редкими узкими окнами и высокими шестискатными кровлями органически сливаются с природной средой и образуют целостную и стройную композицию.

Наивысшие достижения готического искусства Чехии связаны с культовым зодчеством. Готический стиль в церковном строительстве пришел в Чехию из Франции и Германии, но быстро приобрел здесь самобытные национальные черты.

Храм цистерцианского монастыря в Тишнове 1233—50 годов, хор храма монастыря кларисок в Праге 1234—80 годов и другие первые готические памятники еще сохраняют романские черты.

Чаще всего это трехнефные или пятинефные базиликальные храмы с укороченным трансептом и хором, лишенным обхода. Их нефы перекрыты простыми крестовыми сводами на массивных нервюрах. Стены, прорезанные трехчастными оконными проемами, еще не лишены своей конструктивной роли и материальности.

Своеобразен храм в Кутна-Горе конца XIII — начала XIV веков. Это пятинефная базилика с высоким средним нефом. Его стены с большими окнами в верхней части опираются на строго профилированную аркаду на мощных восьмигранных столбах.

Готические монастыри Чехии имеют, как правило, обширный клуатр и залы капитула с покоящимися на столбах строгими крестовыми сводами. Их стены, как в зале капитула монастыря в Вышши-Броде 1270 года, прорезаны нарядными узорными розами.

Период наивысшего расцвета готической архитектуры Чехии совпадает с эпохой наибольшего могущества чешского государства и связан с Прагой, где по инициативе короля Карла IV велось обширное строительство.

В 1344 году в Пражском Граде на месте романской базилики святого Вита был заложен новый храм. Его первым строителем был приглашенный королем французский зодчий Матье из Арраса. Собор был задуман в духе классической французской готики, по образцу соборов Тулузы и Нарбонна во Франции.

Матье из Арраса успел заложить фундамент хора с пятью капеллами и закончить возведение нижней части его стены до уровня трифория. С 1356 года строительство было продолжено молодым архитектором Петром Парлержем, который творчески пересмотрел концепцию Матье из Арраса.

Над созданным основанием он возвел легкую и стройную каркасную конструкцию с облегченными пилонами и возносящимися вверх лизенами, вертикальное устремление которых уравновешивается широкими плоскостями больших окон, украшенных изящными витражами, и спокойным ритмом стрельчатых аркад перед обходом хора.

Принятое Парлержем конструктивное решение придало интерьеру собора праздничную легкость и пространственную соразмерность. Его уникальную особенность составляют размещенные в нижнем и верхнем трифориях хора выразительные скульптурные портреты, выполненные Парлержем совместно с помощниками.

Парадной величественностью и уравновешенностью форм, сдержанностью нарядного резного декора отличается наружный облик храма со спокойным, стройным ритмом аркбутанов, завершенных фиалами контрфорсов, высоких узорных окон.

При богатстве структурных и декоративных элементов храм не лишен конструктивной ясности и материальности. Одновременно со строительством собора святого Вита Петр Парлерж выполнил и ряд других построек в Праге.

Вместо разрушенного весенним половодьем в 1342 году моста Юдифи он построил в 1357 году новый мост, получивший название Карлова моста. Этот арочный мост имел ширину 11 метров, а длину 516 метров. На обоих его концах возведены величественные, квадратные в плане предмостные башни, завершенные шатрами.

Староместскую башню, снабженную арочным проездом внизу, успел закончить и украсить в верхних ярусах скульптурой и резным декором сам Петр Парлерж. Ритмически строгий, сдержанный накладной готический декор четко расчленен на ярусы и как бы * подчеркивает структуру постройки, величественную гладь ее каменных стен. Скульптурные группы над пилонами Карлова моста выполнены главным образом в конце XVII — начале XVIII веков в стиле барокко.

Петр Парлерж начал также строительство храма Тынской Богоматери в районе Старе-Место в Праге. Работа была завершена в 1510 году. Монументальные западные башни храма с одним большим и четырьмя маленькими шпилями по углам, повторенными также в центре главного шпиля, возносятся над городом.

Петр Парлерж принимал участие в сооружении хора собора святого Бартоломея в Колине в 1360— 78 годах, собора святой Барбары в Кутне-Горе и других постройках. Его творчество сыграло решающую роль в сложении чешского национального варианта готического стиля. Влияние этого мастера чувствуется во многих постройках второй половины XIV— XV веков. Его традиции получают развитие и в эпоху поздней готики, переход к которой совершается в середине XV века, после кратковременного прекращения строительства, вызванного гуситскими войнами.

Главными ее особенностями в Чехии являются все возрастающий декоративизм, усиление светского научала и постепенное формирование ренессансных тенденций.

Наиболее крупным представителем поздней готики в Чехии является Рид. Созданные им путем усложненного пересечения нервюр нарядные, так называемые лепестковые своды обширного «Владиславского» зала и в королевском дворце Пражского Града, придающие постройке светскую праздничность и парадное великолепие, обозначили отход от конструктивной ясности структуры готического перекрытия.

Эта тенденция была доведена Ридом до своего логического конца в сводах «Кавалерийской» или «Рыцарской» лестницы того же дворца, где архитектор использовал в качестве декоративного эффекта сложное пересечение и даже облом как бы повисающих в воздухе массивных нервюр, контрастирующих с гладью стен.

В выполненных Ридом внутренних порталах дворца причудливо сочетаются готические и ренессансные формы. Тяготение к декоративности свойственно так-

же звездчатым сводам хора храма святой Барбары в Кутна-Горе и лепестковым сводам его главного нефа.

В эпоху поздней готики получил распространение так называемый тип зальной церкви, вытеснивший базиликальный. Этот вид церкви, лишенный трансепта и средокрестия, давал возможность приблизить богослужение к толпе прихожан, что, вероятно, отвечало демократическим веяниям эпохи. Среди зальных построек — храм Тынской Богоматери и районе Старе-Место в Праге, завершенный последователями Петра Парлержа в 1510 году, а также трехнефный храм Вознесения Марии в городе Моек 1517—48 годов с пластически выделенными, изысканными по очертаниям лепестковыми сводами.

Монастыри и церкви сыграли важную роль в развитии изобразительного искусства в Чехии. При них с X века создавались артели каменщиков, резчиков и живописцев.

ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО ЧЕХИИ XI—XV ВЕКОВ

Романская пластика Чехии, сохранившаяся фрагментарно, тесно связана с архитектурой и во второй половине XI века — в XII веке отражает освоение позднеантичных традиций. Так к коринфским близки капители колонок, обрамляющих окна княжеского дворца крепости в Оломоуце.

Влияние искусства Италии, и в особенности Ломбардии, сказывается во второй половине XII века в эпоху правления короля Владислава II, принимавшего участие в битвах на итальянской территории. Античные традиции проявляются и в горельефных статуях святых, расположенных между ложными аркадами на южном фасаде церкви в селе Якуб близ Кутна Горы. Мягко обобщенные, материально весомые фигуры обособлены друг от друга. Сдержанный ритм их движений и пластика драпировок подчинены тектонике архитектурных форм.

Близок к ним по стилю и рельеф с изображением короля Владислава II и поклоняющегося ему мужчины, украшавший башню моста Юдифи в Праге.

Ясностью моделировки отличаются и несколько примитивные по формам разномасштабные фигуры Богоматери с Христом и поклоняющихся им аббатис Млады, Берты, Анежки и короля Пршемысла Отакара I, помещенные на трехчастном барельефе над южным порталом базилики святого Йиржи в Пражском Граде 1220—28 годов.

Высокого уровня достигло искусство миниатюры, предназначенное для украшения церковных книг. В начале XI века его мастера освоили художественные приемы оттоновского и воспринятые через его посредство позднекаролингского искусства.

Рукописи этого времени, такие так «Гумпольдова легенда о святом Вацлаве» 1006 года, относятся к ранней стадии романского стиля. Выдающимся памятником является «Вышеградский кодекс», выполненный к коронации первого чешского короля Братислава.

Страницы рукописи обрамлены строгим растительным и геометрическим орнаментом или украшены миниатюрами во всю полосу. Композиции этих миниатюр монументальны и торжественно застылы. Плоскостная, обобщенно-схематическая трактовка фигур, выразительные, несколько тяжеловесные линии и насыщенный цвет, построенный на изысканных сочетаниях темно-зеленых, голубых, малиново-красных и оранжево-коричневых тонов, уподобляют миниатюры нарядному витражу и придают образам суровую экспрессию.

В пражской мастерской короля Братислава были исполнены и другие рукописи, близкие по стилю к «Вышеградскому кодексу».

В XII веке миниатюра Чехии обнаруживает близость к зальцбургской школе. Наряду с пражскими получает известность скрипторий в Оломоуце. В миниатюрах XIII века романские традиции испытывают воздействие византийского искусства. Об этом свидетельствует украшенная инициалами с жанровыми сценками и фигурами святых, а также народным плетеным и растительным орнаментом рукопись начала XIIIвека «MATER YERBORUM».