Всемирная история. Том 9 Начало Возрождения

После небольшого вступления в «Задонщине» повествуется о бедах русской земли, затем идеи описание похода и битвы, скорбь о погибших воинах и торжественный финал. Автор осмысляет события от Калкской трагической битвы до «Мамаева побоища», прославляет стольный град Москву, дает картину всенародного сбора сил: «На Москве кони ржут, звенит слава по всей земле Руской, трубы трубят на Коломне, бубьни бьют в Серпугове, стоят стязи у Дону великого на брезе».

Сменилась наконец печаль на Русской земле радостью, восклицает автор, зато поникло веселие гордых завоевателей.

Великими жертвами оплачена победа, но честь Руси была восстановлена.

Уверенно, с сознанием торжества и веры в грядущее звучат слова Дмитрия Донского, обращенные к Владимиру Андреевичу, князю серпуховскому: «И пойдем, брате, князь Владимир Андреевич, во свою Залескую землю к славному граду Москве и сядем, брате, на своем княжение, а чести есми, брате, добыли и славного имени!»

Созданное позднее «Сказание о Мамаевом побоище» является самым пространным сочинением Куликовского цикла. Сочинение это беллетризировано, в нем содержится ряд подробностей (о послах к Мамаю, о посещении Дмитрием Троицким монастыря и благословении его на битву Сергием Радонежским, о поединке Пересвета с Челубеем и так далее). В повествовании имеются исторические неточности. Например, митрополит Киприан описан как один из вдохновителей ратных дел Дмитрия Донского, хотя в действительности великий князь изгнал митрополита — во время битвы тот находился в Киеве.

И подлинные, и придуманные детали введены были с целью подчеркнуть единство Руси: князей и бояр, правителей и народа, светской и духовной властей, чтобы подчеркнуть, что только оно, это единство могло обеспечить окончательную победу над врагом.

Подобная подгонка реальной истории под идеологические принципы характерна не только для древнерусской, но и всей мировой литературы, особенно в напряженные и ответственные периоды существования народов и государств.

В этом произведении порицается рязанский князь Олег, занимавший двойственную позицию, которая оценивается как скудоумное предательство. Рассказ о заискивании Олега перед Мамаем завершается философской цитатой из библейских текстов: ...«погибнут нечестивые, приняв на себя досаду и поношение».

Описка о том, что Ослябя и Пересвет посылаются на борьбу «с погаными половци» имеет свой глубокий подтекст, ибо Куликовская битва была одной из важнейших век, но не первой и не последней, в тысячелетней борьбе Руси со степными кочевниками, названия которых совмещались в исторической памяти народа.

Перед походом Дмитрий идет помолиться об успехе предприятия в Архангельский собор и обращается к своим предкам, лежащим в великокняжеском пантеоне. Укрепившись духом в правоте своего дела, князь отважно отправляется в путь.

Многие воины противостоявших войск перед грозной битвой ощутили на себе ужасающую тень смерти. В целом «Сказание» — не сухая хроника, а взволнованный, полный глубоких, нередко философских, раздумий, рассказ о неотвратимости, жестокости и великом смысле сражения двух миров: отстаивающего право на собственное бытие народа и многоплеменного, алчущего добычи войска завоевателей, которых так много со всех сторон приходило и придет еще пограбить Русскую землю.

Ярко описан образ Куликова поля, прогибающегося от невиданного множества людей перед великой грозой, которая потрясет все земли. В жестокой сече схватились оба войска, земля покраснела от крови — огненными языками обозначена она в миниатюрах лицевых списков, где на головы погибающих воинов из облака спускаются мученические венцы.

Автор скорбит и страдает, это гуманистическое неприятие трагической гибели людей проходит сквозной темой через всю древнерусскую культуру.

Победа принесла Дмитрию вечную славу и прозвище Донского. Отступник же Олег Рязанский бежал из своего княжества, и «князь великий посади на Рязани свои наместники».

Такой значительной фразой об укреплении могущества Москвы заканчивается «Сказание о Мамаевом побоище».

Центрами формирования великорусской народности были Ростов, Суздаль, Владимир и Москва. В складывании русской народности принимали незначительное участие и неславянские племена, жившие на территории междуречья Оки и Волги.

В этот период в области устного народного творчества сложился ряд замечательных памятников фольклора. В Новгороде возникли былины о Василии Буслаеве и Садко богатом госте. Во многих народных произведениях нашла отражение тема героической борьбы русского народа с татаро-монгольскими и другими захватчиками. На основе песен русского народа созданы дошедшие до нас повести о битве на Калке, о славном защитнике Рязанской земли от полчищ Батыя Евпатии Коловрате, о защитнике Смоленска Меркурии.

О восстании в 1327 году в Твери против татарского баскака Шевкала рассказывается в песне о Щелкане Дудентьевиче. Эта песня была широко распространена за пределами Тверского княжества. При воспевании победы русского народа над полчищами Мамая на Куликовом поле старые, всем известные образы древних киевских богатырей использовались слагателями былин для создания произведений, посвященных борьбе против золотоордынского ига.

Русская литература того времени, отражая процессы, происходящие в обществе, была посвящена обоснованию исторической необходимости образования единого государства. Целый цикл сказаний был связан с борьбой Руси против татаро-монгольского ига под главенством Москвы.

О героической обороне своей столицы, которую бросили князья и бояре, рассказывается в повести о разорении Москвы Тохтамышем в 1382 году. В повести ярко описан подвиг городского населения. «Плач» о разорении Москвы проникнут глубоким лиризмом.

В «Слове о жизни и преставлении царя русского, великого князя Дмитрия Ивановича» проводится идея о необходимости сильной великокняжеской власти. Это произведение было созвучно тем процессам объединения, которые происходили в стране.

Завоевание турецкими захватчиками Константинополя и славянских стран Балканского полуострова также вызвало свой отклик в русской литературе. Большую популярность на Руси имела повесть Нестора Искандера о взятии Константинополя. В повести на примере обороны города ярко выступает мысль о необходимости защиты отечества, столь близкая русскому народу.

В Москве XIV—XV веков при княжеском дворе и митрополичьей кафедре возникают летописные своды. В них проводилась идея политического объединения русских земель. Международное значение Москвы, как столицы складывающегося единого Русского государства, определило интерес к вопросам всемирной истории. Известный писатель Пахомий Логофет составил «Русский хронограф», в котором проводит мысль о единстве славянских народов. В своем произведении он исследует историю развития братских народов, проводит параллели их исторических судеб с исторической судьбой русского народа, обосновывает необходимость связи Руси с южными и западными славянами.

Помимо борьбы военной и политической, помимо экономического подъема важное значение имели рост народного самосознания, концентрация духовных сил общества, воспитание высоких моральных качеств личности.

Этим целям служила агиографическая литература, имевшая учительский характер в Средние века и сложившаяся в Древней Руси в один из наиболее развитых жанров. Особенно важны для объективной роли этой литературы в рассматриваемый период жизнеописания деятелей отечественной истории, созданные древнерусскими авторами.

«...Древнерусский биограф своим историческим взглядом смелее и шире летописца обнимал русскую жизнь»,— писал историк В. О. Ключевский.

Если в XII—XIII веках изображения людей статичны и монументальны, напоминают собой геральдические фигуры, то в житийной литературе XIV — начала XV веков все движется, все меняется, насыщено эмоциями, полно экспрессии. В русской агиографии элементы проявления эмоционально-экспрессивного стиля связывают с именами Киприана, Епифания Премудрого, Пахомия Логофета.

Глубокой философичности достигает агиографический жанр в творчестве Епифания Премудрого. Об этом писателе и мыслителе известно, что он родился в Ростове, постригся в местном монастыре, большую часть жизни прожил в Троице — Сергиевой обители, совершил путешествие в Палестину и на Афон, умер около 1420 года.

Главные его творения «Житие Стефана Пермского» и «Житие Сергия Радонежского».

Широко образованный человек, щедро одаренный от природы Епифаний пишет о себе смиренные слова: что слаб умом и словом невежественен,— тут же опровергая самого себя своим писательским талантом.

Лично знавший Стефана, много беседовавший с ним, Епифаний собрал все фактические сведения после его кончины и написал торжественным возвышенным стилем его жизнеописание.

В центре описания помещено описание высокого духовного подвига Стефана — просвещения языческого народа, жившего в Пермской земле. Стефан создал азбуку для неимевшего письменности народа, потому он сравнивается со славянским первоучителем Кириллом Философом и просвещёнными эллинами.

Пермская земля получила начало духовного просвещения. Стефан явился просветителем высокого уровня, приобщившим малый народ к развитой славянской и европейской цивилизации, став прообразом тех русских просветителей, которые несли достижения культуры многим народам многонационального Российского государства.

Епифаний не идеализирует реальную действительность. Он ярко и психологически достоверно изображает языческие обряды пермяков, их поклонение священной березе, описывает противоборство Стефана с волхвом Памом, защищавшим древние верования местного населения.

Жрец Пам пытается скомпрометировать Стефана, через которого власть Москвы ляжет тяжелой рукой на дикое, но свободное население. Здесь у агиографа проступает понимание сложности и неоднозначности отношений великокняжеской власти и подчиненных ей народов, которые вырастут в серьезный национальный вопрос, и тот станет одним из труднейших в будущей Российской империи и позднейшей истории.

Так в рамках житийной литературы осмыслялись сложные проблемы политического и культурного развития Руси.

Более документально и повествовательно «Житие Сергия Родонежского», которое Епифаний написал уже на склоне лет.

Епифаний подробно освещает детские и юные годы отрока Варфоломея (мирское имя Сергия). Обычно в житийной литературе описывается, как святой с младых лет поражает всех успехами в учебе. Но в данном житии отрок долго не мог уразуметь книжную грамоту, пока явившийся ему старец не просветил Варфоломея.

После смерти родителей юноша покидает отчий дом, уходит с братом в пустынное лесное место и ставит первый небольшой деревянный храм во имя Троицы.

Сквозь все житие проходит тема Троицы, которая будет осмысляться на Руси не только в литературе, но и в искусстве как один из наиболее философических символов, выражающих тайну бытия природного и человеческого.

В этом же построенном им храме он принимает в двадцать три года постриг под именем Сергия и начинает иноческую жизнь.

В жизнеописании Сергия есть немало ключевых эпизодов, выражающих подлинную суть этого человека. Показателен один из них, называемый «О бедности одежды Сергия и о некоем крестьянине».

Сергий всегда носил самую бедную, худую и простую одежду. И пришел однажды слышавший о его славе крестьянин, чтобы поклониться ему. Вместо знатного, богато одетого, полного величия, окруженного слугами духовного владыки он увидел работающего в огороде старца, одетого худо и нище. Привыкший отличать сильных мира сего по внешнему великолепию, невежественный земледелец не мог сразу постигнуть духовное величие старца. Лишь потом, после дружеской беседы, после почета, оказанного Сергию приезжим князем, устыдившийся крестьянин проникся глубоким уважением к подвижнику.

Подобные эпизоды, выражающие философскую притчу о подлинном величии и внешнем почитании, нередко встречаются в мировой литературе. По Диогену Лаэртскому, философ Зенон одного из своих учеников, отличавшегося красотою и богатством, намеренно посадил на грязную скамью, чтобы тот испачкал свою одежду, а потом отвел ему место среди нищих, чтобы он терся об их лохмотья с тем, чтобы смирить его заносчивость: «Ничего нет неприличнее гордыни, а в молодых людях особенно».

Ни одного письменного источника не сохранилось от Сергия, ни одного сочинения он не создал, но за мудрость свою был прославлен уже современниками и еще более потомками (подобно Сократу, не писавшему книг и ставшему, несмотря на это, олицетворением древнегреческой мудрости).

Сергий Радонежский оказался причастным к судьбам многих великих людей Руси. Глава русской церкви митрополит Алексий, как и великие князья, убеждал Сергия стать его преемником, но тот не захотел уходить из Троицы, где и был положен после кончины в построенном им самим храме.

РУССКАЯ КУЛЬТУРА XIV—XV ВЕКОВ

Расцвет русской культуры в XIV—XV веках связан не только с экономическим и политическим развитием страны, с ростом народного сопротивления, с победоносной Куликовской битвой, но и с проникновением Предвозрождения на русскую почву, которое породило новое видение мира, усилило интерес к человеческой личности и духовному развитию.

Высокого уровня развития достигло искусство русской живописи. Создалась замечательная школа, выдающимся представителем которой был русский художник Андрей Рублев.

Использовав и переработав художественное наследие предшествующего периода, Андрей Рублев довел его своим гением до невиданного совершенства. Кисти Рублева принадлежит икона «Спаса» из собора Саввино-Сторожевского монастыря и замечательный иконостас владимирского Успенского собора.

Преподобный Сергий Радонежский, под влиянием идей которого сформировалось мировоззрение Андрея Рублева, был выдающейся личностью своего времени. Он ратовал за преодоление междоусобиц, деятельно участвовал в политической жизни Москвы, всячески способствовал ее возвышению, мирил враждовавших князей, содействовал объединению русских земель вокруг Москвы.

Особой заслугой Сергия Радонежского было его участие в подготовке Куликовской битвы. Своими советами и духовным опытом он помогал Дмитрию Донскому, укреплял в нем уверенность в правильности избранного пути. Наконец, именно он благословил русское воинство перед Куликовской битвой.

Личность Сергия Радонежского обладала особым авторитетом для современников, на его идеях было воспитано поколение людей эпохи Куликовской битвы. Андрей Рублев как духовный наследник этих идей воплотил их в своем творчестве.

Замечательным творением Рублева является иконостас Троицкого собора в Троице-Сергиевом монастыре и особенно иконы «Троица» и «Жены-мироносицы у гроба Христа».

Другом и ближайшим помощником Андрея Рублева был Даниил Черный. Ими была воспитана целая плеяда русских живописцев.

Работы Андрея Рублева и художников рублевской школы были созданы в пору наивысшего расцвета московской живописи в XV веке. Приобщившись в силу исторических условий к византийскому искусству, оказавшему воздействие на культуру большинства стран восточнохристианского мира, московские мастера сумели преодолеть византийское наследие, усвоив его отдельные элементы и приемы.

Андрей Рублев и художники его школы отказались от аскетизма и суровости византийских образов, от их отвлеченности, однако их античную, эллинскую основу претворяли в своем искусстве. Традиционные образы они наполняли новым содержанием, соотнеся его с главнейшими идеями времени: объединением русских земель в единое государство и всеобщим миром и согласием.

Ведущая роль во всем русском изобразительном искусстве того времени принадлежала иконописи, без которой не могла обойтись ни одна церковь. В 70-х годах XIV века в Новгороде, где уже сформировалась самобытная художественная школа живописи, появляется выходец из Константинополя — Феофан Грек. Огромна роль этого художника в развитии сначала новгородской, а затем московской школы живописи.

Преемником высоких традиций живописи Андрея Рублева стал художник Дионисий с сыновьями Феодосием и Владимиром. Они расписали церковь в Пафнутьево-Боровском монастыре и Собор Иосифо-Волоколамского монастыря. Самым выдающимся памятником творчества Дионисия являются фрески Ферапонтова монастыря.

Эпоха, когда творил Дионисий, была отлична от рублевской. Раздробленная Русь уступила место централизованному государству. Искусство было призвано выражать величие и славу Московской державы, и особенно ее верховной власти, что во многом определило творчество этого художника.

Формирование Русского централизованного государства выдвинуло задачу широко развернуть строительство крепостных сооружений в городах и монастырях. а в Москве возводить храмы и дворцы, отвечающие ее значению. Для этого в столицу были приглашены зодчие и каменщики из других русских городов, итальянские архитекторы и инженеры по фортификации.

Основным строительным материалом стал кирпич. Московский Кремль, вмещавший в себя резиденцию великого князя, митрополита, соборы, боярские дворы, монастыри, был расширен до нынешних размеров, а посад охватил его с трех сторон и был прорезан радиальными улицами.

Возникла Красная площадь, часть посада — Китай-город — была окружена каменной стеной, а затем каменная стена Белого города и дерево-земляная стена Земляного города окружили столицу двумя кольцами. Это и определило радиально-кольцевую планировку Москвы.

Монастыри-крепости, защищавшие подступы к городу, были созвучны Кремлю по своему силуэту. Со временем они стали композиционными центрами окраин Москвы.

Радиальные улицы с бревенчатыми мостовыми вели к центру через увенчанные башнями ворога Земляного и Белого городов. Жилая застройка городских улиц состояла в основном из двух-трех этажных домов.

Кремли других городов, как и в Москве, следовали в своих планах рельефу местности, а на ровных местностях имели правильные прямоугольные планы. Навесные бойницы и зубцы в виде ласточкиного хвоста, примененные итальянскими архитекторами в Московском Кремле, появились и в Кремлях Новгорода, Тулы, Коломны и других городов.

Свободнее от новых влияний были крепости дальних Кирилло-Белозерского и Соловецкого монастырей. Их мощные стены и башни сложены из крупных валунов и почти лишены декоративных украшений.

Сохранившаяся часть великокняжеского дворца в Москве, созданная архитекторами Марком Фрязиным и Петром Соларио, наделена чертами западной архитектуры, но по композиции близка к деревянным хоромам.

В архитектуре Успенского собора Московского Кремля, который было предложено строить наподобие одноименного собора во Владимире с целью подчеркнуть преемственность власти Москвы, архитектор Аристотель Фьораванти существенно переосмыслил традиции владимиро-суздальского зодчества. Собор в Москве мощнее по пропорциям и монументальнее своего прототипа.

Попытку перенести в русский храм мотивы раннего венецианского Возрождения предпринял архитектор Алевиз Фрязин при строительстве Архангельского собора.

От XIV—XV веков сохранилось несколько деревянных церквей. Более ранние — «клетские» — напоминают избу с двухскатной крышей и пристройками. Более поздние — высокие, восьмигранные, крыты шатром. Их стройные пропорции, контрасты суровых рубленых стен и резьбы галереек и крылец, их неразрывная связь с окружающим пейзажем — свидетельства высокого мастерства народных мастеров.

Росту научных знаний и просвещения способствовал процесс централизации Русского государства. Широкое гражданское и церковное строительство помогало развитию навыков в области техники. Введение в практику стенобитных и метательных орудий и артиллерии требовало расчета силы и дальности полета камней и ядер. Стенобитные орудия действовали при помощи рычага. Появление в Москве и Новгороде часов указывает на знакомство русских мастеров с системой зубчатых колес.

Кузнечное дело, оружейное производство, чеканка монеты, устройство труб для добычи соли, действовавших при помощи поршневого насоса, составление известкового грунта для стенной живописи — все это было связано с ростом прикладных знаний.

В России делались попытки реального объяснения явлений окружающего мира, появлялись работы, посвященные отдельным отраслям знаний. Летописцы отмечали наблюдаемые астрономические явления — описывали прохождения комет, солнечные затмения. Начали появляться специальные астрономические трактаты «О широте и долготе зимой», «О расстоянии между небом и землей» и тому подобные. Развивались медицинские знания.

Включение новых земель в состав Русского государства способствовало повышению интереса к географическим наукам. Русские торговцы и путешественники, налаживая связи с ближними и дальними странами вносили значительный вклад в развитие географических знаний, оставляя записи о виденных ими странах.

Таковы записи о путешествии новгородца Стефана в Константинополь, Игнатия Смольнянина в Константинополь, Палестину и Афон. Существовал дневник путешествия русского посольства в Феррару и Флоренцию на церковный собор в 1439 году и описание поездки посла Толбухина в Венецию.

Новгородец Стефан уделяет в своих записках большое внимание строительному материалу, особенно мрамору, отмечая его свойства и цвет. Автор описания путешествия русского посольства в Феррару и Флоренцию внимательно изучал европейские города: Любек, Люнебург, Аугсбург, Брауншвейг, Венецию, Флоренцию. Он интересно описывает существующие там ремесла, торговлю, благоустройство городов и строительную технику.

Одним из выдающихся путешественников второй половины XV века был тверской купец Афанасий Никитин. В 1466 году вместе с другими купцами он отправился в восточные страны. Через Шемаху, Баку, Ормуз он сумел добраться до Индии. Афанасий Никитин оставил интересное яркое описание своего странствия на основе личных наблюдений Индии и Ирана, а на основе расспросов — также Цейлона, Китая и других стран.

В Русском государстве были известны произведения античных писателей и философов. Автор «Жития» Дмитрия Донского был хорошо знаком с философскими идеями Пифагора и Платона, архиепископ Вассиан Рыло — с идеями Демокрита.

-=ГЛАВА 3=-

УКРАИНА, БЕЛОРУССИЯ, ПРИБАЛТИКА В XIV—XV ВЕКАХ

ОБРАЗОВАНИЕ УКРАИНСКОЙ И БЕЛОРУССКОЙ НАРОДНОСТЕЙ

Древнерусская народность, образовавшаяся в период существования Древнерусского государства, являлась основой возникновения великорусской, украинской и белорусской народностей. Процесс формирования украинской народности происходил на территории Киевской, Черниговской, Галицкой, Волынской земель, Подолии, Закарпатья и Буковины. Белорусская народность складывалась на территории между Западным Бугом и Сожем.

В XIV—XV веках определились фонетические, морфологические и лексические особенности украинского и белорусского языков. Название «Украина» ранее применялось для обозначения части юго-западных земель — Среднего Преднепровья. Позже этот термин приобрел новое значение и был перенесен на всю территорию, заселенную украинским народом.

В результате ослабления древнерусских земель, явившегося в значительной мере следствием татаро-монгольского нашествия, украинские земли, оторванные от остальной Руси, в XIV веке переходят под власть литовских, польских и других иноземных феодалов. Литовские князья подчинили большую часть Украины — Киевщину, Чернигово-Северщину, Волынь и Подолию.

Польские феодалы захватили часть Западной Волыни, Галичину, а позже и Западную Подолию. Закарпатье, несмотря на попытки украинского населения освободиться, продолжало оставаться под властью венгерских королей.

Часть украинской территории, известная под названием Буковины, была включена в состав Молдавского княжества. Включение большей части Украины и Белоруссии в состав Литовского княжества давало ему возможность успешно бороться против немецкой агрессии.

Более высокая культура украинских и белорусских земель оказала значительное влияние на развитие Литвы. Литовские князья, стремясь закрепить свою власть на Украине и в Белоруссии и приостановить усиление Московского княжества, к которому тяготело украинское и белорусское население, а также для отпора агрессии немецких рыцарей, заключили в 1385 году с польскими панами Кревскую унию.

Разорительные нападения Золотой Орды, а с конца XV века — султанской Турции и ее вассала Крымского ханства, а также господство польских, литовских, венгерских и молдавских феодалов крайне тяжело отражалось на хозяйственном развитии Украины и Белоруссии. Польские короли и литовские князья содействовали укреплению в украинских и белорусских городах привилегированного положения польских и немецких купцов и ремесленников.

Все это задерживало экономическое развитие Украины и Белоруссии, но не могло его остановить. Продолжало развиваться сельское хозяйство. Наиболее распространенной системой земледелия являлось трехполье. Употреблялись плуги и сохи с железными наконечниками, не только взрыхлявшими землю, но и переворачивавшими пласты ее. Применялось унавоживание почвы. Для размола зерна применялись преимущественно водяные мельницы.

Сохраняли значение и промыслы: охота, рыболовство и пчеловодство. Продукты этих промыслов часто поступали на рынок.

Развивались ремесла. Происходила значительная специализация ремесла в городах и деревнях. Росли города как торгово-ремесленные центры. В некоторых городах насчитывалось до двух — трех десятков мастеров различных специальностей. Особенно выделялись кузнецы, слесари, бочары, каменщики, сапожники, ткачи, портные, скорняки.

Ремесленники объединялись в цехи. Во Львове были цехи портных, седельников, сапожников, кузнецов, пекарей и резников, а в Киеве — цехи ювелиров, лучников, кузнецов и портных. Подмастерья в целях защиты от притеснения мастеров создавали особые организации — господы.

Зажиточное ремесленно-торговое население крупных городов — Бреста, Киева, Гродно, Полоцка, Минска — получали от польских королей и литовских великих князей право самоуправления — так называемое «магдебургское право». Введение магдебургского права обострило социальные, национальные и религиозные противоречия в городах, так как его получали в первую очередь польские и немецкие горожане — католики.

Наряду с внутренней торговлей развивалась и торговля с другими странами. Полоцк, Минск, Витебск, Киев, Львов имели торговые связи с Москвой, Новгородом, Псковом, Смоленском и другими русскими городами.

На украинских и белорусских ярмарках бывали русские, польские, молдавские, чешские, венгерские, немецкие и итальянские купцы. Городское торговоремесленное население было заинтересовано в развитии экономического общения с Русью.

Развивались торговые связи Украины и Белоруссии также и со странами Малой Азии, Ираном, Крымом. Из-за границы привозились преимущественно предметы роскоши. Вывозились из Украины и Белоруссии мед, воск, меха, кожи, скот, дерево, хлеб и рыба. Выделялись богатые купцы и ростовщики, часто владевшие своими землями. К средним слоям принадлежали цеховые мастера и рядовые торговцы.

Основную массу украинской и белорусской народности составляло крестьянство, находившееся под властью как местных, так и иноземных феодалов. На протяжении XIV—XV веке» шел процесс уничтожения общинного самоуправления и общинных судов. Землевладельцы ставили своих старост, наместников — «державцев», и те с помощью приставов и десятников из числа зажиточной крестьянской верхушки принуждали крестьян к повиновению.

Число панских имений — «фольварков» росло за счет крестьянских общинных земель. Феодальное право юридически оформляло власть землевладельцев над крестьянами. По привилею — жалованной грамоте — великого литовского князя Казимира IV 1447 года за феодалами были закреплены на правах собственности земли, находившиеся в их фактическом владении.

В жалованной грамоте провозглашалось также право феодалов судить население своих земель. И наконец было запрещено принимать в свои имения крестьян, бежавших от других феодалов. «Судебник» Казимира IV 1468 года установил смертную казнь за переманивание чужих крестьян.

Основной повинностью крестьян Украины и Белоруссии была рента продуктами. Однако с развитием товаро-денежных отношений феодалы стали переводить натуральные повинности крестьян на денежные. Но так как господство натурального хозяйства сохранялось, денежная рента не превратилась в основную форму крестьянских повинностей.

Во второй половине XV века украинские и белорусские феодалы, не отказываясь от натуральной и денежной ренты, усиленно расширяли свою запашку за счет крестьянских земель, увеличивали барщину. В результате площадь крестьянского землепользования уменьшалась, росло число безземельных крестьян.

БОРЬБА С ИНОЗЕМНЫМИ ЗАХВАТЧИКАМИ

Борьба украинского и белорусского народов против гнета местных и иноземных феодалов принимала различные формы. Крестьяне отказывались выполнять феодальные повинности, убивали феодалов и поднимали крупные восстания, охватывавшие большую территорию.

Крупные крестьянские восстания происходили в Закарпатье во второй четверти XIV века. Для их подавления венгерское правительство прибегало к военной силе. Так, после нескольких лет борьбы при помощи крупных военных отрядов было подавлено восстание под руководством старосты одного из округов Петра Петровича.

В 1340 году на борьбу с польскими панами поднялось все население Галицкой земли. Польские и венгерские феодалы были оттуда изгнаны, но позже с трудом вновь овладели Галицией. В 1370 здесь вспыхнуло новое восстание, которое продолжалось два года. Крестьяне нападали на шляхетские имения, убивали их владельцев, жгли костелы. В 1469 году опять пылали барские имения, в селах действовали вооруженные отряды повстанцев.

Наиболее значительным из народных восстаний в Галиции было восстание 1490—1492 годов под предводительством Мухи. Это было совместное выступление на борьбу с угнетателями молдавских и украинских крестьян. Общая численность восставших доходила до 10 тысяч человек. Не в силах подавить вспыхнувшее восстание польский король попросил военной помощи у Тевтонского ордена. Муха был заточен в тюрьму в Кракове и умер там от голода. Восстание было жестоко подавлено. Значительная часть повстанцев — казнена.

В борьбе против гнета местных феодалов украинский и белорусский народы вместе с тем боролись и за освобождение своих земель от власти иноземных захватчиков. Местные феодалы, хотя и были недовольны политическим господством иноземных захватчиков, однако в борьбе против этого господства занимали нерешительную, компромиссную позицию, так как преследовали свои интересы.

Стремясь укрепить свою власть на территории Украины и Белоруссии, литовские великие князья ликвидировали здесь наиболее крупные удельные княжества. В 1471 году было уничтожено Киевское княжество.

С той же целью литовские князья добились отделения православной церкви Украины и Белоруссии от Московской митрополии и создания особой Киевской митрополии. Кроме того, Литва пыталась осуществить унию православной церкви и католической. Таким образом национальная борьба за освобождение слилась с религиозными выступлениями за сохранение православной веры.

Часть украинских и белорусских земель стала ареной борьбы за обладание ими между Польшей и Литвой. В 1430 году польские войска захватили Западную Подолию, через год напали на Волынь и опустошили ее. Все украинское население этих земель поднялось на борьбу с захватчиками. Польские войска были изгнаны и население освобожденных земель объявило себя свободным.

Жители Киева во главе с воеводой Юрщей не дали литовскому князю Сигизмунду овладеть городом и в течение нескольких лет украинское население Подолии и Волыни не подчинялось власти Литвы.

Лишь к концу 30-х годов XV века Сигизмунду удалось при поддержке Польши подчинить Литовскому княжеству отпавшие от него украинские, белорусские и русские земли.

В 40-х годах XV века от Литвы снова отпали Волынь и Подолия. Однако крестьянское ополчение потерпело поражение и эти земли вновь попали под власть литовского князя.

В этот же период Украине стала угрожать новая опасность со стороны Турции и Крымского ханства. В конце XV века начались нападения турецких войск на Галичину и Подолию. Одновременно начались набеги татар Крымского ханства, которое в 70-х годах XV века признало вассальную зависимость от турецкого султана.

В 1482 году крымские татары подвергли Киевскую землю страшному разорению. После этого набеги крымских татар на украинские земли стали учащаться. Татары разоряли города и села, уводили и продавали в рабство мирных жителей.

Большую роль в судьбе белорусского и украинского народов оказала поддержка Русского централизованного государства их борьбы за освобождение от иноземного ига.

Авторитет Руси в украинских и белорусских землях, входивших в состав Великого княжества Литовского, особенно возрос после победы русского народа в битве на Куликовом поле.

Уже при Иване III Русское государство стремилось включить в свои границы все восточнославянские земли, входившие некогда в состав Древнерусского государства.

В то же время часть русских, белорусских и украинских князей, недовольных политическим господством польских и литовских феодалов, начала выходить из-под их власти под власть московского князя.

Русское правительство одновременно принимало меры к защите от опустошительных набегов крымских татар. Южные границы укреплялись и заселялись военно-служилыми людьми, в частности украинцами — выходцами из пределов Литовского государства.

КУЛЬТУРА БЕЛОРУССКОГО НАРОДА

На протяжении XIV—XV веков Белоруссия, расположенная на стыке различных владений, неоднократно становилась ареной военных действий. Монументальное строительство было в первую очередь оборонным. Сооружения возводились главным образом из дерева. Феодальный замок был центром обороны города. К замку примыкала торговая площадь, вокруг которой располагался торгово-ремесленный посад. Замок и его ближайшее окружение находились в труднодоступном месте для нападающей стороны, как правило, в устье реки.

Со временем наиболее крупные города получили так называемое «магдебургское право», давшее им возможность самоуправления. В связи с этим в городах стали возводить ратуши, обычно на одной из сторон торговой площади. Другим ключевым зданием в ансамбле торговой площади был приходской храм.

Крупные города, особенно пограничные, такие как Могилев, Витебск, Полоцк, Дисна, Пинск, помимо замка, имели укрепления вокруг посада, состоявшие из деревянных стен и башен, окруженных рвом. Деревянные замки не сохранились.

В XIV веке в систему городских укреплений, помимо рва и деревянных стен, входила кирпичная квадратная, как в Новогрудке, или круглая, как в Каменце, Гродно, Бресте, сторожевая башня. Каменные замки в Лиде, Крево, Гродно представляли собой сооружения из кирпича и валуна с мощными стенами и квадратными башнями.

Небольшие замковые церкви находились среди двора замка и, в отличие от русского кремля, служили только для феодала и его придворных. Сам замок к концу XV века утрачивает чистоту и аскетизм строго оборонительного сооружения, жилое здание замка увеличивается, в нем появляются обширные парадные залы. Декор приобретает ренессансный характер, как, например, во дворце короля Стефана Батория в Старом замке в Гродно.

В каменном культовом зодчестве сложился своеобразный архитектурный тип церкви-крепости, близкий к украинским церквам-крепостям. Начинается строительство католических костелов. Это мощные однонефные или трехнефные сооружения, служившие не только культовым, но и оборонным целям.

Немногочисленные сохранившиеся памятники белорусской живописи XIV—XV веков свидетельствуют о самобытном характере белорусских художников, в меньшей мере стесненных рамками традиционных канонов, чем, например, живописцы Новгорода.

Таковы миниатюры евангелий XIV века — Мстижского и Оршанского, с пластично трактованными человеческими фигурами, а также миниатюры «Шерешевского евангелия». Автор последних, вне сомнения, находился под влиянием фольклорных художественных представлений. Об этом говорит и жанровый оттенок в трактовке сюжетов, и простонародный облик изображенных евангелистов. В декоративном оформлении «Шерешевского евангелия» впервые проявляется одна из характерных черт белорусской средневековой живописи — широкое использование орнаментальных мотивов: геометрический узор на нимбах, изображение мебели с резными ножками, «плетенка» в качестве заставки. К раннему периоду развития белорусской живописи относится и пропавшая во время первой мировой войны икона XIV века «Дмитрий Солунский».

Памятники монументальной живописи этого периода до нас не дошли, но, несомненно, существовали. По свидетельству исторических документов, белорусские монументалисты вместе с русскими и украинскими расписали фресками ряд замков и храмов Литвы и Польши.

В формировании скульптурной школы Белоруссии большую роль сыграло воздействие традиций Западной Европы. К числу наиболее ранних памятников принадлежат близкое к романской пластике деревянное «Распятие» и деревянная статуя из Полоцка «Святой Войцех». Высокой техникой резьбы отличается рельефная многофигурная композиция пинского резчика Анания «Премудрость созда себе дом».

Высокого уровня достигли белорусские мастера в области декоративно-прикладного искусства. Широкое развитие получили различные художественные ремесла: гончарное производство, художественное шитье, ювелирное дело, художественная ковка, тиснение кожи. Славились мастерством резчики по дереву и камню, создавшие особый стиль — так называемую «белорусскую резь», для которой характерны пышный растительный орнамент, вплетенные в него изображения птиц и зверей.

Ярким образцом орнаментального творчества мастеров Белоруссии служат и плетенные из соломы царские врата.

КУЛЬТУРА УКРАИНЫ

С начала XIV века, одновременно с возрождением древнерусских городов, начинается интенсивный рост городских поселений на Украине. Их число с 87 до татаро-монгольского нашествия увеличилось к концу XVвека до приблизительно 270. Новые города возникали на удобных для обороны мысах или на полуостровах, омываемых реками, но процесс градообразования был уже иной. Господствующий над округой замок магната или королевского наместника не смыкался с посадом, как в русских городах, а как бы противостоял ему.

По мере получения городами самоуправления эта разобщенность замка и города возрастала. Оборонительные городские стены отделяли поселение от замкового холма, оно развивалось вокруг собственного центра — рыночной площади с ратушей и с регулярной сетью городских улиц.

Башня ратуши, шпили католических и купола православных храмов, перед которыми также возникали небольшие площади, ворота и башни укреплений, возвышаясь над деревянной застройкой города, определяли живописную свободу его силуэта на контрасте с глухим, монолитным объемом замка.

В городах западных областей, где были преимущественно каменные стены, под застройку отводились узкие участки, на которых возводили двух-трехэтажные дома. В городах восточных областей, где преобладали дерево-земляные укрепления, которые легко было перемещать по мере роста заселяемой территории, застройка одноэтажными деревянными домами велась на обширных участках, включавших сады и огороды.

В обстановке продолжавшегося дробления земель, а также в связи с угрозой татаро-турецких набегов оборонное зодчество являлось ведущим на Украине вплоть до XVII века. По образцам западноевропейской фортификации на Волыни возводили башни-донжоны. В остальных землях Украины замки, как правило, не имели донжонов. Замки включали в себя сложный комплекс жилых, культовых и хозяйственных построек и на первых порах напоминали древнерусскую укрепленную княжескую усадьбу.

С развитием артиллерии в оборонительных сооружениях все большее значение приобретают высота и мощь стен и башен, скрывающих постепенно за собой остальные постройки. В начале XIV века многие укрепления начинают перестраивать в камне и кирпиче. Они сохраняют планировочные и архитектурные приемы деревянных крепостей, но приобретают монументальность, лаконизм и строгость форм.

Наиболее яркий образец — замок в Хотине, окруженный мощными каменными стенами с пятью башнями, слегка выделяющимися по высоте. Стены замка украшены орнаментом из красного кирпича — наподобие народной вышивки.

В архитектуре культовых зданий с наибольшей полнотой отразились творческое своеобразие архитектурных школ, сложившихся в различных районах Украины, взаимосвязь между деревянными и каменным зодчеством, черты самобытности украинской архитектуры.

В ранней каменной культовой архитектуре получили распространение небольшие однонефные или центрические храмы-ротонды с уютными интерьерами, как, например, церковь Василия во Владимире-Волынском и церковь в селе Горяны близ Ужгорода. В их оформлении присутствуют элементы как древнерусского, так и западноевропейского зодчества.

Появление готических элементов не только в декоре, но и в формах православных храмов придавало им известную светскость. Примером могут служить церкви Рождества Христова в Галиче и Рождества Богородицы в Рогатине.

Памятников монументальной живописи этой эпохи сохранилось не много. Декоративная система на Украине приобрела особую гибкость благодаря разнообразию форм архитектурных сооружений. Приходилось расписывать и базилики, и крестово-купольные, романские, готические храмы.

Фрески в капелле Анны Павлианского аббатства, в ротонде церкви в селе Горяны — несут в себе черты романской живописи, итальянского Проторенессанса и готики.

Особую группу составляют росписи, выполненные украинскими и другими мастерами в готических храмах Польши. Это костел Вислицкой коллегиаты, часовня святой Троицы в Люблине, собор в Сандомеже, капелла святого Креста на Вавеле в Кракове. Росписи в этих храмах представляют собой сложный набор разных стилей, разных творческих манер и школ.

Здесь отразились тенденции развития средневекового искусства Европы, сочетавшие византийскую иконографию со склонностью фиксировать реальные наблюдения в распространенном в XIV — XV веках цикле «пассий»-страстей Христа.

Фрески Вислицы отличаются монументальностью, энергичной манерой письма, скупой красочной палитрой, заимствованной в народной культуре, а также акцентированием сцен страдания.

В люблинских фресках, выполненных мастером Андреем, впервые появляются попытки изобразить глубину пространства, передать душевное состояние человека, выявить психологическую связь между зрителем и изображенными персонажами.

Фрески капеллы святого Креста на Вавеле, превосходно вписанные в изящный готический интерьер, выполнены мастерами, близкими галицкой и псковской школам, и свидетельствуют о близком взаимодействии культур славянских народов.

Более поздние фрески Успенской церкви в Лужанах обнаруживают приверженность древнерусским традициям и перекликаются с балкано-славянскими и молдавскими памятниками, а иногда наследуют черты искусства народа, их создавшего. Так ясно прослеживаются характерные черты армянской живописи во фресках Армянского собора во Львове.

Особая система росписей присуща деревянным храмам. Сохраняя архитектоническую соподчиненность с основными конструктивными элементами сооружения, они единым ковром покрывают стены, свободно размещаясь в их плоскости.

В росписях церкви святого Духа в селе Потелич стенописи выполнены в несколько наивной манере, близкой народному творчеству. В них наблюдаются многочисленные бытовые подробности, верно подмечены детали архитектуры, костюмов. Отдельным персонажам приданы яркие украинские черты. Народный юмор и жизнерадостность особенно проявляются в гротескных изображениях книжников и фарисеев, пьяниц и иноверцев. В манере письма традиционная контурная линия своеобразно сочетается с богатыми тональными переходами, четкая графичность рисунка — с тонкой живописью.

Значительное место в монументальной живописи принадлежит средневековым фрескам Крыма, сохранившимся в городах и горных районах. Это композиция с изображением трех всадников в храме некрополя в Эски-Кермене XIII века, росписи в пещерном храме Успения в Эски-Кермене XIV века и фрески церкви Иоанна Предтечи в Верхоречье.

Иконопись этого периода наиболее стойко сохраняла древнерусские традиции. Немногочисленные памятники XIV века, такие, как «Волынская Богоматерь», решены в строгих обобщенных формах, близких монументальному искусству лаконичной композицией, четким силуэтом, энергичной светотенью.

Популярным становится изображение воина — богатыря Ирия Змееборца. Его необычайно яркий образ воплощен в иконе из села Станыля. Плоскость и лаконизм композиции, отсутствие второстепенных деталей, чистый и острый рисунок, локальный цвет усиливают впечатление силы и мужества образа.

Эта плоско-графическая декоративная манера при одновременном стремлении придать известную объемность лицу становится характерной чертой иконописи XV века. Одновременно в иконописи продолжает усиливаться стремление к раскрытию внутреннего состояния персонажа, как в иконе «Богородица» из села Красова.

Во многих иконах конца XV века появилось стремление к нарядности, получили распространение рельефные орнаментированные нимбы, орнаментальные рамки, а затем и весь фон украшался рельефным геометрическим или растительным орнаментом, как в иконе «Богородица» в Успенском соборе во Владимире-Волынском 1497 года.

Расширение внешних связей, рост знаний вызвали возрастающий интерес к книге и ее украшению. Ранние образцы графики стилистически тесно связаны с монументальным искусством. В них преобладают спокойные, крупные фронтальные композиции, широкая живописная манера рисунка. В выполненных дьяком Спиридонием миниатюрах «Киевской псалтыри» 1397 года система расположения рисунков, изящество исполнения, богатство колорита восходят к лучшим византийским образцам.

ЛИТВА

Процесс развития Литовского государства в XIV — XV веках происходил в условиях непрекращающейся агрессии со стороны Ливонского и Тевтонского рыцарских орденов, которые поддерживала римская курия и западноевропейские феодалы. Тевтонские рыцари выстроили замки и крепости на границах Литовского государства и, захватывая литовские земли, возводили укрепления на территории самого Литовского княжества.

В ответ, для защиты от немецких рыцарей литовские князья строили замки на берегах Немана — Велюона, Каунас и другие, вдоль границ владений ордена и внутри страны — Ариогала, Укмерге. Литовский великий князь Гедимин начал постройку более крупных замков в Тракай и в Вильнюсе.

Для борьбы с Тевтонским орденом Гедимин в 1325 году заключил союз с Польшей. Неоднократно литовские князья заключали союзы с русскими князьями против немецких рыцарей.

Интересы обороны от иноземных захватчиков ускоряли развитие Литовского государства. Страна еще не преодолела феодальной раздробленности. Господствующее положение занимали крупные феодалы — байоры, или паны. С введением в стране католичества католическое духовенство получило большие привилегии.

В привилее 1387 года подтверждалось право собственности феодалов на землю, как на наследственные имения, так и на приобретенные владения. Литовские байоры-католики освобождались от натуральных повинностей в пользу великого князя. Все они находились в вассальной зависимости от литовского великого князя, который являлся крупнейшим феодалом.

Наиболее распространенной формой крестьянских повинностей была натуральная рента, дополнявшаяся в ряде случаев денежными поборами и барщиной. Крестьянское население делилось на несколько разрядов. «Челядь невольная» включала в себя крепостное население, которое байоры могли дарить, отдавать в приданое и так далее. «Койминзы» — представляли собой крестьяне, имевшие свои земельные наделы и выполнявшие свои повинности в виде барщины или внесения оброка. Близки по положению к ним были «закупы» — крестьяне, лишенные собственных орудий труда.

В XIV веке усиливается роль городов. Крупными торгово-ремесленными центрами были Вильнюс, Каунас, Тракай. Города пользовались правом самоуправления — магдебургским правом. Большое значение для Литвы имела торговля с русскими и украинскими землями, в частности с Москвой, Киевом и Новгородом. В Вильнюсе был специальный гостиный двор для купцов, приезжавших из Русского государства, а в Москве гостиный двор для литовских купцов.

В то же время, используя феодальную раздробленность русских земель, ослабленных татаро-монгольским игом, литовские князья захватывали и подчиняли русские, белорусские и украинские земли. Литовский князь Витень, например, захватил Полоцк, изгнав оттуда в 1307 году рыцарей Ливонского ордена, подчинил Литовскому государству Турово-Пинское княжество и Черную Русь с Волковыском.

Экспансия литовских князей ослабила их стремление возвратить захваченные Тевтонским орденом земли западных литовцев. Включенные в состав великого княжества Литовского русские, белорусские и украинские земли с более высокоразвитой культурой оказали благотворное влияние на развитие собственно литовской культуры.

Присоединение Полоцка к Литовскому княжеству произошло на основе договора, который гарантировал полочанам сохранение местных законов и суда, а также общую неприкосновенность «старины». Этот договор скрупулёзно продлевался при каждом новом великом князе литовском. Следы этого договора прослеживаются вплоть до середины XVI века в так называемых «полоцких привилеях».

Присоединение к Литовскому княжеству городов на берегах реки Неман в часы правления Витеня также отвечало интересам обеих сторон. Для Литвы эта территория являлась важным источником людских и материальных ресурсов для борьбы с Тевтонским орденом. Неслучайно эти земли в скором времени стали объектом опустошительных рейдов крестоносцев.

Особенно натиск тевтонцев усилился в начале XIV века. Вторжение в Новоградскую землю происходило в 1305 году, дважды в 1306 году и трижды в 1311 году. В 1314 году министр Тевтонского ордена Генрих фон Плотцке безуспешно штурмовал Новоградский замок и сжег город.

Рейды крестоносцев сопровождались тотальным опустошением — что делалось с целью подорвать экономическую базу противника. Это обстоятельство ставило под сомнение те выгоды, которые приобрело местное население, сменив зависимость от татаромонгольских ханов на покорность литовским князьям.

Однако местные бояре-землевладельцы бывших удельных княжеств были заинтересованы в сильном, но далеком правителе, который защищал бы их от врагов, но не препятствовал бы расширению собственных имений за счет местных крестьян. Особенно местных дворян устраивало то условие, что наместниками городов могли быть представители из их окружения. Интересы крупных землевладельцев и позволили Литовскому княжеству укрепить союз с Понемоньем.

После уничтожения татарами в XIII веке общерусского государства, политические и экономические перспективы удельных княжеств, на которые оно было раздроблено, неуклонно сужались. Служба провинциальному князьку, во владениях которого находился один мелкий городок с предместьями, не обещала ни звучной славы, ни богатой добычи, ни выслуги новых имений.

Служба же у могущественного литовского князя обещала местным дворянам возродить все эти возможности. Местные князья ничего не теряли под сюзеренитетом Литовского княжества. Великий князь принимал обязательство не вмешиваться во внутренние дела уделов. Все, что требовалось от местных князей — выходить под своим флагом и со своей дружиной, когда правитель собирал войско в поход. За это им была гарантирована защита литовского войска от внешнего врага, а также беспристрастный суд великого князя в случае спора с соседями.

На первых порах лишь православное духовенство было недовольно действиями литовских князей-язычников на новоприсоединенных землях. Чтобы не портить отношений с очень влиятельной частью местного населения, литовским правителям пришлось проявить веротерпимость, которая на долгие столетия станет традиционной для Великого княжества Литовского. Человек получал право придерживаться любого вероисповедания, если взамен гарантировал лояльность по отношению к новым властям.

Таким образом, распространение власти великого князя литовского Витеня на славянские земли проходило сравнительно мирно и незаметно. В литовской экспансии не наблюдалось тех изнурительных войн, которые сопровождали каждое перемещение татар или крестоносцев.

В 1316 году князь Витень умер от удара молнии. Его правление представляло собой успешное противостояние Тевтонскому «Натиску на Восток» с одновременным усилением влияния на соседние русские земли. При Витене к Литовскому княжеству окончательно присоединились территории, которые находились еще под контролем «литовского императора» Миндовга в XIII веке: Жемойтия, Полоцкое княжество и русское Понемонье.

ЛИТОВСКОЕ КНЯЖЕСТВО В ПРАВЛЕНИЕ ГЕДИМИНА

После смерти Витеня на литовский престол взошел Гедимин. В этот период в княжестве уже ощущалась потребность в централизации власти. Связано это было с тем, что общество переходило на качественно новый уровень своего существования. Структурные изменения охватили весь государственный аппарат Литвы. Необходим был сильный координирующий центр, чтобы страна не стала легкой добычей воинственных соседей.

В самом начале правления Гедимину удалось ликвидировать потенциальный очаг междоусобицы — захватить в плен и казнить претендента на великокняжеский престол Пелюзе, который помогал Тевтонскому ордену покорять Пруссию.

Когда Гедимин пришел к власти, у него были два брата — Воин и Федор, и шесть сыновей, из которых Манивид, Наримонт и Ольгерд уже вступили в возраст активной деятельности. Это обещало раздробление вотчин в будущем, но пока способствовало распространению власти единой, многочисленной и тесно связанной княжеской семьи.

Появление нового политического центра на Руси не прошло без внимания константинопольского патриарха. Он позволил основать самостоятельную митрополию с центром в Новгородке (Новогрудке). Новогородская митрополия охватывала полоцкое и туровское епископства. С 1317 по 1329 год литовским митрополитом был Феофил.

Гедимин быстро подчинил своему влиянию смежные с Литвой удельные княжества и земли. На восток от Полоцка лежало Витебское княжество. Витебский князь не имел детей. В 1317 году Гедимин заключил с ним и витебским боярством соглашение — дочь витебского князя Мария выходит замуж за сына Гедимина Ольгерда. После смерти местного князя Ярослава витебляне должны были признать своим князем Ольгерда.

Ярослав умер спустя три года. Воцарение Ольгерда в Витебске сопровождалось заключением такого же договора, как и ранее с Полоцком — «не рушить старину» и не вмешиваться во внутренние дела Витебска. Сына Наримонта Гедимин посадил во главе Пинского княжества.

Некоторые удельные князья сохранили свои вотчины благодаря ленной присяге на верность Гедимину и его сыновьям. Минский князь Василий и Семен Свислоческий признали себя вассалами Гедимина. Друцкие князья также признали себя вассалами, но не непосредственно Гедимина, а его сына Ольгерда.

В начале правления Гедимина произошел конфликт Великого княжества Литовского с Галицко-Волынским княжеством. Северная область Владимиро-Волынского княжества — Подляшье и Брестская земля — были захвачены литовцами. В этот период государство Гедимина приобрело те границы, которые почти совпадают с современными границами Литовской республики и Республики Беларусь.

Войско Галицко-Владимирского княжества отправилось в поход с целью отвоевать у Литвы эти приобретения. Однако Гедимин успешно отразил этот поход.

В первой четверти XIV века четко обозначились два потенциальных центра объединения русских земель — Залесье, где еще не окончилась борьба за первенство между Москвой и Тверью, и Литва, которая обрастала русскими землями с быстротой снежного кома.

Константинопольский патриарх переходит к новой политике — поддержке церковного единства Руси. После смерти Феофила константинопольский патриарх не назначил нового митрополита, а подчинил туровскую и полоцкую епархии митрополиту «всея Руси» Феагносту. Феагност возглавлял кафедру во Владимире с 1328 по 1353 год и крайне отрицательно относился к попыткам создать иные митрополии. В 1331 году Гедимин предпринял попытку возродить митрополию в Галиче, однако стараниями Феогноста она была провалена — константинопольский патриарх не утвердил проект великого князя литовского.

Главным врагом Великого княжества Литовского в этот период оставался Тевтонский орден. С начала правления Гедимина крестоносцы вели почти непрерывные атаки на берега Немана в его нижнем течении. Эта область была, по сути, «воротами» в глубь княжества. Поэтому Гедимин стремился надежно закрыть эти «ворота» оборонительными замками.

Ниже по течению Немана крестоносцы сооружали свои замки, которые служили для отражения литовских набегов и как опорные базы для дальнейшего продвижения на юго-восток. Сначала таким форпостом был замок Рагнета. В 1313 году выше по течению Немана тевтонцы основали новый замок — Христкемель.

В борьбе против Тевтонского ордена Гедимин имел превосходного помощника — князя Давыда. Поначалу Давыд был наместником в Гродно, а позднее стал главным воеводой. Практически ни одна победа над крестоносцами как в оборонительных, так и в наступательных операциях не обходилась без его участия. Давыд Гродненский пользовался огромным влиянием при дворе великого князя. Гедимин даже отдал за него свою дочь.

Гедимину также угрожал отдаленный восточный враг—Золотая Орда. При хане Узбеке возобновились попытки татар склонить Литовское княжество к уплате дани. С этой целью в 1315 и 1324 годах были предприняты татарские походы на Литву.

Чтобы удержать золотоордынских ханов от новых набегов Гедимин активизировал дипломатические усилия и часто слал послов с богатыми подарками в Сарай-Бату. Это дорого стоило казне, но Гедимину было свойственно решать по возможности проблемы не военными, а дипломатическими средствами.

С целью предотвратить новые набеги крестоносцев Гедимин отправил в Рим несколько писем, в которых высказал намерение принять католичество, но лишь в том случае, если крещение будут осуществлять папские легаты, а не миссионеры Тевтонского Ордена.

Безусловно, этот шаг лишил бы действия крестоносцев их пропагандистской основы, но его осуществление было связано с большим риском. Неизбежно усилилось бы влияние римской курии на внутренние дела Великого княжества Литовского и его внешнюю политику. Крещение в католицизм не могли не вызвать оппозицию как среди сторонников язычества, так и среди православного населения государства.

Но сам великий князь всегда стремился к максимальному сближению с Западной Европой. Это открывало Литве более широкие возможности для отечественной торговли, позволяло привлекать квалифицированных мастеров, в которых молодое государство ощущало сильную потребность.

Непрерывные войны, которые была вынуждена вести Литва, требовали постоянного притока кузнецов и оруженосцев, но наибольшая нужда ощущалась в строителях — при Гедимине впервые разворачивалось массовое строительство каменных укреплений.

Используя старые связи князя Витеня с рижским магистратом, Гедимин добивается в 1323 году нормализации отношений с Ливонией. Была принята совместная декларация, которая объявляла территории Пруссии, Ливонского архиепископства и Литовского княжества зоной мира и свободной торговли. Одновременно Гедимин издал привилей, в котором приглашал жителей немецких вольных городов переселяться в Литву на льготных условиях.

Столицу Великого княжества Литовского Гедимин перенес в Вильно (современный Вильнюс). Существует красивая легенда про основание великим князем этого города после вещего сна, который приснился ему после охоты. На самом же деле археологи полагают, что город на месте позднейшего Кривого замка на Лысой горе уже существовал с XIII века. Город был основан на месте поселения древних кривичей.

С именем Гедимина связано основание каменного замка на горе, которая сейчас носит его имя. Такие же первоклассные по тем временам крепости возникли в Медниках, Креве, Лиде и Тракае. Тогда же в Великом княжестве Литовском появляются и первые католические костелы — два в Вильно и один в Новоградке.

Однако бурная реформаторская деятельность Гедимина вызвала сильную негативную реакцию части населения страны. Среди литовцев и жемойтов вера предков и заветы старины воспринимались как символ борьбы с агрессивными крестоносцами. Против сближения с Западной Европой выступила партия «непримиримых», вокруг которых сплотилась вся оппозиция княжества.

Одновременно курс Гедимина на сближение с Западом вызвал отчаянное противодействие Тевтонского ордена. Крестоносцы развернули через своих представителей по всей Европе агитацию против соглашения папы римского с Гедимином. Все это привело к тому, что крещение Литвы сорвалось в последний момент.

Когда папские легаты прибыли в Вильно, им сказали, что беседы о крещении Литвы объясняются недоразумением, некачественным переводом писем великого князя. Гедимин вынужден был отказаться от намерения крестить Литву под сильным давлением оппозиции.

Однако реформы Гедимина не были окончательно свернуты. Государственная веротерпимость, возведенная в ранг закона, сохранялась. Продолжали существовать и действовать католические костелы. Но одновременно в долине Свинтарога, у самых стен виленского замка, пылали по ночам священные огни на языческих капищах. Мир с Ливонским орденом продержался до 1330 года.

Дипломатическим успехом Гедимина способствовала многочисленность его потомков. У него родилось семь сыновей и семь дочерей, что позволяло укреплять международные соглашения браками на любой вкус. Сыновья Гедимина имели право наследовать престолы тех княжеств, династии которых обрывались, а дочери выступали залогом добрососедских отношений с зятьями.

Одна дочь Гедимина стала женой Давыда — лучшего литовского полководца. Другая — Данмила, в крещении Альжбета, вышла замуж за мазовецкого князя Вацлава Плоцкого. Третья дочь Мария в 1320 году вышла замуж за тверского князя Дмитрия Грозные Очи. Четвертая дочь Алдона, в крещении Анна, вышла замуж в 1325 году за единственного сына польского короля Владислава Локетека — королевича Казимира. Пятая дочь Августа в 1331 году обвенчалась с сыном великого князя московского Ивана Калиты Семеном. Шестая дочь Офка — с сыном Трайдена Мазовецкого Болеславом. Седьмая дочь Гедимина вышла замуж за последнего правителя Галицко-Волынского княжества Юрия Андреевича.

Союз Великого княжества Литовского в 1325 году с Владиславом Локетеком знаменовал собой полную смену политической ориентации в польских делах. Если раньше великий князь Витень, а затем, на первых порах, и Гедимин поддерживали врагов Владислава Локетека, например, Вацлава Плоцкого, то брак Анны Гедиминовны с наследником польского трона положил начало союзническим отношениям двух государств.

Владислав Локетек в это время продолжал ожесточенную борьбу за единство Польши и против домогательств на ее корону чешского короля Яна Люксембурга. Объединив под своей властью Краковскую и Сандомирскую земли, Великопольшу и большую часть Куявии, Владислав Локетек провозгласил себя .в 1320 году королем. В качестве противодействия Чехии Локетек использовал хорошие отношения с новым венгерским королем Карлом-Робертом Анжуйским, за которого в 1320 году выдал свою дочь Альжбету.

В свою очередь, Ян Люксембург создал вместе с Вацлавом Плоцким и Тевтонским орденом коалицию против Польского королевства. Против этой коалиции и был направлен союз Владислава Локетека с великим князем Гедимином.

В 1326 году объединенное польско-литовское войско во главе с Давыдом Гродненским прошло через Польшу на земли Бранденбургского курфюрства и достигло Франкфурта-на-Одере. На обратном пути это войско опустошило владения Вацлава Плоцкого и южные районы Пруссии. Этот поход казался последним для Давыда Гродненского. Он был убит находящимся в его войске мазовецким рыцарем, подкупленным крестоносцами. Главным воеводой Великого княжества Литовского стал боярин Маргелис, который находился на этой должности с 1329 по 1336 год.

Однако опустошительный рейд Давыда Гродненского по немецким и мазовецким землям не предотвратил войны Чешского королевства против Владислава Локетека, которая началась в 1327 году. В 1329 году чешский король в союзе с Вацлавом Плоцким выступил и против Великого княжества Литовского.

Раздорами среди соседей воспользовался Тевтонский орден, который захватил Добжыньское княжество и часть владений Владислава Локетека в Куявии. В 1330 году умер Вацлав Плоцкий. Позднее скончался в возрасте 73 лет Владислав Локетек. Сын Локетека Казимир добился прекращения этой войны в 1335 году.

За крупную денежную компенсацию Ян Люксембург отказался от притязаний на польский трон. Польскому королю Казимиру пришлось смириться с окончательным переходом Силезии в состав Чешского королевства. Борьба Польского королевства с крестоносцами за Добжыньскую землю определила внешнюю политику страны на последующие несколько десятилетий.

Гедимин активно помогал польскому королю в этой войне, так как она объективно была составной частью обороны собственно литовских земель от Тевтонского ордена — союзника Люксембурга. В 1328 году в результате успешных военных действий литовцев крестоносцы были вынуждены оставить свой далеко выдвинутый форпост — замок Христкемель.

Великий магистр Вернер фон Арселн, который лично руководил обороной Христкемеля, пообещал мирно передать замок, так как исчерпал все возможности обороны, и пригласил знатных литовцев принять сооружение под свой контроль. Когда литовское посольство приехало внутрь, крестоносцы закрыли ворота и живьем сожгли литовцев вместе с деревянным замком. У одного из крестоносцев, очевидца этого злодеяния, помутился рассудок и позднее он зарезал коварного магистра.

В 1330 году вспыхнула война Великого княжества Литовского с Ливонским орденом с таким ожесточением, словно и не было предыдущего временного улучшения отношений. Враждующие стороны вновь начали обмениваться опустошительными набегами.

В правление Гедимина начинают широко использовать новое название его государства — Великое княжество Литовское, Жемойтское и Русское. Последнее название подчеркивало претензии Литвы на экспансию в восточном направлении. Под «Литвой» в этот период понимались стародавние владения литовской династии — Аукштайтия, Жемойтия и понеманские города от Гродна до Новоградка. Под «Русью» подразумевались те земли, что приняли литовских князей по договору либо вошли в вассальную зависимость от Литвы — Полоцкое, Минское, Витебское, Свислочское, Пинское и Киевское княжества, а также те земли Киевской Руси, которые Гедимин намеревался подчинить в дальнейшем.

Великий князь литовский активно готовился к продолжению экспансии на славянские земли, так как война с Тевтонским орденом уже не поглощала всех ресурсов его державы. Как и ордынские ханы, Гедимин вмешался в борьбу между Москвой и Тверью за Великое княжество Владимирское.

Гедимин сделал ставку на Тверь. В 1327году тверской князь Александр совершил отчаянный по тем временам поступок — поддержал восстание горожан против ханского баскака Чол-хана. Это было первое открытое неподчинение Золотой Орде со времен суздальского восстания 1262 года — первое на памяти всех, кто населял Русь в этот момент. С помощью московского князя Ивана Калиты хан Узбек легко подавил тверское восстание. Гедимин дал политическое убежище князю Александру. Несмотря на угрозы татарских набегов, Гедимин не выдал тверского беглеца Орде, а в 1331 году помог Александру устроиться на княжение во Пскове. В том же году Гедимин попытался провести своего кандидата на вакантное место епископа в Великом Новгороде, однако эта попытка литовского князя провалилась из-за активного противодействия русских православных иерархов.

Однако Гедимин продолжил борьбу за Великий Новгород, который обеспечивал контроль над русским Севером. В 1333 году новгородцы призвали к себе на княжение сына Гедимина Наримонта. В 1338 году Наримонт посадил вместо себя малолетнего сына Александра.

Союз с Великим княжеством Литовским заключил и смоленский князь Иван Александрович. С помощью Гедимина он пытается вести политику не зависимую как от монгольского хана Узбека, так и от московского князя Ивана Калиты. В 1339 году против Смоленского княжества организуется поход с участием татар и московского войска. Однако поход окончился безуспешно.

Попытка литовского князя посадить своего ставленника в Брянском княжестве не увенчалась успехом. В Брянске вспыхивает восстание, во время которого был убит Глеб Святославович — ставленник Гедимина. Новый брянский князь Дмитрий, утвердившийся на престоле благодаря смуте, был враждебно настроен, как по отношению к Ивану Смоленскому, так и к Гедимину.

В 1336 году правитель Галицко-Волынского княжества Юрий Андреевич скончался в 30-летнем возрасте, не оставив наследника. Угасание некогда могущественной династии галицких князей вызвало острую борьбу агрессивных соседей за галицко-волынские земли.

Верховный хан Золотой Орды Узбек попытался сыграть роль сюзерена и вступить во владения галицко-волынской вотчины. Однако татары сразу же столкнулись с противодействием нескольких сильных политических противников — местного населения, Польского королевства, Великого княжества Литовского и Венгерского королевства.

Все попытки татар добиться своего не увенчались успехом. Им не удалось рассорить между собой своих противников. Князем Галицкой земли был провозглашен Болеслав Мазовецкий — зять Гедимина. После перекрещения в православие Болеслав принял имя Юрия. Князем Волынской земли Гедимину удалось посадить своего младшего сына Любарта.

Сына мазовецкого князя галичане приняли на княжение с условием, что он не будет склонять местное население к католицизму. Однако Болеслав-Юрий не выполнил этого условия, за что и поплатился жизнью — в 1340 году он был отравлен придворными. Борьба за Галицко-Волынское княжество перешла на новый виток.

В конце концов, галицко-львовское боярство присягнуло польскому королю Казимиру, а владимиро-луцкое — князю Любарту Гедиминовичу. Некогда могущественная держава оказалась разделенной между двумя соседями.

Гедимин устраивал своих сыновей на княжение в тех городах, жители которых еще являлись данниками Золотой Орды. Дань шла из Владимира, Луцка, Бреста, Пинска и Витебска, который подчинялся зависимому от татар Смоленску. Воцарение литовских князей в этих городах не вызвало военного конфликта с Золотой Ордой сразу только потому, что было найдено компромиссное решение: новые князья придерживались двойного вассалитета — от татарского хана и от литовского князя.

Дань с этих земель по-прежнему поступала в Золотую Орду, правда, в несколько уменьшенных размерах. Такую же дань выплачивал с Галицкой земли до 1357 года польский король, за что его упрекал в своих посланиях папа римский Иннокентий V. С Волынских земель дань в Золотую Орду поступала вплоть до конца XIV века — уже при внуках Гедимина.

Гедимин вынужден был пойти на этот компромисс, так как не мог позволить себе роскошь вести войну с гигантской Золотой Ордой в то время, как крестоносцы усиливали свой натиск с севера. Специальный налог — так называемая «ордынщина» — был возложен не только на волынские и поднепровские земли, но и на собственно литовские земли. В некоторых случаях «ордынщина» шла не в качестве дани татарам, а в великокняжескую казну на расходы, связанные с поддержанием мира с Золотой Ордой — посольские миссии, подарки и взятки ханам. Позднее литовские князья начали целиком оставлять этот налог себе, но его старинное название — «ордынщина» — осталось.

Войны Гедимина с Тевтонским орденом продолжались все эти годы с переменным успехом. Колоссальные жертвы, которые несли враждующие стороны, не давали преимущества никому из противников. В 1331 году литовцы совместно с войском Владислава Локетека разгромили крестоносцев в битве цод Пловцами в Польше.

В 1333 году произошел новый крестовый поход во главе с герцогом Баварским, во время которого была захвачена и сожжена важная литовская крепость Велона на реке Неман. По соседству с развалинами Велоны началось строительство мощного замка, который получил название Баербург.

В 1336 году ниже по течению Немана великий магистр тевтонцев Дитрих фон Альтенбург восстановил крепость Юргенбург. Таким образом, литовскопрусская граница неуклонно продвигалась на юг. От устья Немана ее уже отделяло свыше полутора сотен миль. С этого плацдарма крестоносцы получили превосходную возможность непосредственно угрожать не только Жемойтии, но и крупным городам Великого княжества Литовского.

Граница с государством крестоносцев пролегла в сорока милях от Каунаса, и в ста тридцати — от Вильнюса (Вильно). В 1337 году в Баербурге был основан католический костел, который должен был стать центром новой провинции после быстрого, по мнению руководства Тевтонского ордена, крещения Литвы.

Одновременно рыцари Ливонского ордена усилили свой напор с северо-востока. В 1334 году ливонский магистр Эберхард фон Мангейм дошел во главе своего войска до стен столицы Великого княжества Литовского и разграбил окрестности.

Гедимин предпринимал отчаянные попытки переломить ход событий в свою пользу. С этой целью он осадил в 1338 году Баербург. Однако осада завершилась тяжелым поражением литовцев. Магистр фон Альтенбург даже заявил, что под Баербургом был уничтожен весь цвет литовского рыцарства, поэтому, де, в дальнейшем крестоносцам не следует опасаться получить серьезный отпор в Литве.

Однако на этот раз великий магистр Тевтонского ордена выдал желаемое за действительное. Уже спустя три года литовцы перешли в новое наступление. В 1341 году им все же удалось захватить Баербург. При осаде этого замка князь Гедимин был смертельно ранен выстрелом из малой пушки — оружие, которое только начинали использовать крестоносцы.

ЛИТВА В ПРАВЛЕНИЕ ВЕЛИКИХ КНЯЗЕЙ ОЛЬГЕРДА И КЕЙСТУТА

В середине XIV века Прибалтика ускоренными темпами догоняла страны Западной Европы. На территории Пруссии под властью крестоносцев уже выросло третье поколение людей, которые не знали ни язычества, ни политической независимости. Большая часть Пруссии уже была очищена от густых лесов. На их месте были основаны города, заселенные, главным образом, немцами из земель Священной Римской империи. По архитектуре прусские города ничем не отличались от обычного немецкого города, вроде Бремена или Лейпцига. Планировка улиц в них была прямоугольной, они все обязательно имели рыночную площадь и здание ратуши.

Дворы прусских землевладельцев и местных нобилей были неукреплены. Тевтонский Орден запрещал светским феодалам строить замки в своих владениях. Только имения у литовской и польской границ имели для обороны башни-донжоны. Знатные пруссы, привлеченные некогда привилегиями крестоносцев, в значительной степени онемечились и смешались с немецкими мигрантами.

По другую сторону границы, в жемойтских землях десятилетия сосуществования выработали своеобразный «прифронтовой» стиль жизни. Каждая жемойтская деревня имела тайное убежище в лесу. Все тропинки к этому убежищу охраняли волчьи ямы и натянутые самострелы. Для скрытного маневра войск через болота были проложены не видимые сверху подводные гати, которые были известны лишь местным проводникам. Эти болотные гати позволяли литовской коннице атаковать противника в самый неожиданный момент в самых неожиданных местах.

За четвертьвековое правление Гедимина на месте укрепленных частоколом укрытий были сооружены каменные замки с мощными башнями. Вильнюс, Тракай (Троки) и Каунас (Ковно) превратились в многолюдные города. Новая система торговых и политических связей, сориентированная Гедимином на Неман, а не на Днепр, как раньше, способствовала росту значения древних городов Понемонья — Новогородка (Новогрудка), Гродно, Слонима, Волковыска. Боярство Полоцкого и Витебского княжеств жило, в основном, своими внутренними проблемами. Они имели совещательные функции при местном князе и по очереди управляли волостями и замками. В отличие от них понеманское боярство в значительной степени уже ориентировалось на службу при дворе великого князя литовского.

Еще при жизни Гедимин наделил каждого своего сына уделом. Старший сын Манивид владел бывшей столицей Литвы Керново и слонимскими землями. Наримонт, а после крещения — Глеб, одновременно княжил в Полоцке и Великом Новгороде, а также в пинских землях. Ольгерд владел Крево и Витебском, Кейстут — Тракаем и Жемойтией, Подляшьем, а также городами Гродно и Брест. Кариат правил в Новогрудке. Любарт княжил во Владимире и Луцке на Волыни.

Своим преемником Гедимин загодя назначил не старшего сына, а одного из младших — Явнутия. Явнутий был старшим сыном последней жены Гедимина. В удел Явнутий получил столицу вместе с городами Вилькомир, Ошмяны и Браслав. Однако этот династический порядок продержался лишь четыре года после смерти Гедимина.

В 1345 году Явнутий был свергнут с литовского престола в результате заговора двоих более энергичных братьев — Ольгерда и Кейстута. Спасая свою жизнь, Явнутий бежал в Москву, где принял крещение под именем Ивана. Фактически верховная власть Явнутия уже с 1342 года была номинальной.

В этом году Ольгерд и Кейстут, без согласия Явнутия, предприняли совместный поход против ливонских крестоносцев, чтобы помочь Псковскому княжеству. Сын Ольгерда Андрей был окрещен по православному обряду и считался псковским князем, но фактически эту роль исполнял наместник Ольгерда — литовский боярин Юрий Витовтович.

Междоусобица в Великом княжестве Литовском была на руку московскому князю Семену Гордому, который легко заполучил в Золотой Орде ярлык на Великое княжество Владимирское. Семен Гордый стремился возродить власть Москвы над той частью Руси, которая при Гедимине начинала склоняться к Литве. Чтобы вернуть Брянское княжество в орбиту внешнеполитического влияния Московского княжества Семен Гордый добился в 1341 году брака дочери брянского князя Дмитрия со своим младшим братом Иваном.

Литва же, чтобы сохранить в сфере своего влияния Смоленское княжество, помогла смолянам в 1341 году отбить у Московского княжества город Можайск.

После переворота в 1345 году в Литовском княжестве в Великом Новгороде, где княжил Наримонт с сыном Александром, усилилась промосковская партия. Посадник Евстафий всенародно обозвал великого князя Ольгерда «псом». С целью возобновления контроля над Великим Новгородом, Ольгерд предпринял успешный военный поход. Промосковская партия новгородцев была разгромлена, посадник Евстафий убит на вече.

В 1341—1347 годах внутри константинопольской епархии шла ожесточенная борьба. Ольгерд и Кейстут воспользовались церковной междоусобицей и возродили Галицкую митрополию. Ей были подчинены волынские епархии, Полоцк и Туров. Однако в 1347году по требованию митрополита «всея Руси» Феагноста новая митрополия была вновь ликвидирована. За этими событиями стояла борьба за влияние на русские земли.

Тем временем в Пруссии шла форсированная подготовка к новому крестовому походу на Литву. Ольгерд попытался искать помощи у татарского хана Джанибека, который пришел к власти после смерти Узбека, уничтожив двоих старших братьев. В Золотую Орду было отправлено литовское посольство во главе с Кариатом Гедиминовичем. Однако в результате интриг московских послов Семена Гордого Джанибек не только не оказал военной помощи Великому княжеству Литовскому, но даже задержал его послов.

Однако и без татарской помощи литовцы сумели успешно отразить поход крестоносцев. В рыцарском походе 1345 года участвовали сын старого короля Чехии Яна Люксембурга Карл I, венгерский король Людовик Анжуйский, бургундский герцог из Франции и князья Священной Римской империи. Это пышное войско завязло в принеманских болотах и было вынуждено повернуть назад.

После этой неудачи инициатора похода великого магистра Генрих Дусмер осуществил зимой 1347—1348 годов новый поход. В битве с крестоносцами на реке Страве литовское войско потерпело поражение. Был убит брат Ольгерда Наримонт, который командовал дружинами Полоцка и Пинска, а также ополчением из Великого Новгорода.

После смерти Наримонта Великий Новгород окончательно сменил внешнеполитическую ориентацию и стал все более подпадать под контроль Московского княжества. Однако главной своей цели — подчинения Литвы Тевтонскому ордену—крестоносцам не удалось.

После свержения Явнутия братья Ольгерд и Кейстут разделили Великое княжество Литовское на две части. Делалось это с целью более последовательного проведения политики в двух направлениях — в отражении натиска Тевтонского ордена и присоединении русских земель на юге и востоке.

Ольгерд, которому в 1345 году исполнилось 50 лет, взял под свой контроль восточную часть страны с центром в Вильнюсе. Под его непосредственной юрисдикцией находились такие города как Вилькомир, Утяна, Керново, Медники, Крево и Ошмяны. Позднее к этой области присоединился Слоним, после смерти брата Ольгерда Манивида — и Минск, где угасла династия местных князей.

На договорных началах под контролем Ольгерда находилась вотчина его жены Марии — Витебское княжество, а также Полоцк, который после смерти Наримонта принял на княжение сына Ольгерда Андрея. В остальных уделах восточной части государства правили местные князья, которые находились с Ольгердом в вассальных отношениях.

Центром владений Кейстута, которому в это время исполнилось 35 лет, стал Тракай. Ему принадлежала Жемойтия, а также города Каунас, Пуня, Гродно, Волковыск, Брест и земли Подляшья. Его вассалом был волынский князь Любарт.

Вскоре с новой силой вспыхнула война за наследство Галицко Волынского княжества. Литовское княжество и Польское королевство отнюдь не отказались от намерений целиком овладеть этими землями. Те же цели преследовали Золотая Орда и Венгерское королевство.

Галичинские бояре и молодой князь Даниил Острожский попытались использовать помощь татар, чтобы изгнать поляков, однако победа осталась за польским королем Казимиром. После поражения литовского войска в битве на Страве Казимир получил возможность предъявить претензии и на волынские земли. В 1349 году Польское королевство аннексировало города Белз, Холм, Владимир и Ратна. У Любарта Волынского остались только Луцк и Кременец.

В этих условиях, когда Польша из союзника превратилась в смертельного врага, Великое княжество Литовское не могло портить отношений с Московским княжеством. Иначе западный и восточный соседи Литвы могли бы легко договориться о разделе этого государства. Безусловно, Москву и Польшу поддержали бы Тевтонский орден, Золотая Орда и Венгерское королевство.

Перед угрозой оказаться в полной политической изоляции Литовское княжество в 1349 году пошло на соглашение с московским князем Семеном Гордым. Литва временно отказывалась от попыток утвердить своих ставленников не только в Великом Новгороде, но и в Пскове, где в это время литовский наместник князь Юрий Витовтович погиб в битве с крестоносцами, а его жена и дети бежали в Литву.

За большой выкуп Семен Гордый согласился выпустить на волю Кариата и других послов, переданных ему татарским ханом Джанибеком. По традиции этого времени, соглашение между Литвой и Москвой закрепилось браком овдовевшего Ольгерда с тверской княжной Ульяной Александровной — родной сестрой жены Семена Гордого. Одновременно Ольгерд и Кейстут примирились с изгнанником Явнутием. Явнутий отказался от претензий на верховную власть в Великом княжестве Литовском и вернулся на родину, где получил в удел небольшое Заславское княжество.

После примирения с Московским княжеством литовцы с новой силой обрушились на Польское королевство. В 1350 году войско под совместным командованием Ольгерда, Кейстута и Любарта захватило потерянные накануне города и вошло во Львов. Чтобы заручиться поддержкой папы римского, литовские соправители отправили в Рим послов, которые от их имени изъявили готовность принять католичество.

В 1351 году польский король нанес тяжелое поражение литовскому войску. Князья Кейстут и Любарт попали в плен. Кейстут поклялся, что не поднимет больше меча против «польской короны» и был отпущен на свободу. Любарту пришлось внести за себя выкуп.

Результатом этой войны стал компромисс — Любарт сохранил за собой прежние владения, Луцк и Владимир, а в Белзе был поставлен на княжение сын Наримонта Юрий, который принял двойной вассалитет— от Литвы и от Польши. Львов, Холм и Галич сохранялись за Польским королевством. Подольские земли удержала Золотая Орда, представители которой выступили посредниками на переговорах.

В это время в Европе вспыхнула пандемия легочной чумы, так называемая «черная смерть». Объяснялось это явление тем редким случаем, когда в результате многочисленных мутаций возникают новые формы болезней, от которых человечество еще не имеет иммунитета. Этой новой формой болезни стал вирус легочной чумы. В активной фазе заболевание сопровождалось характерным кровохарканьем. Эта болезнь при том уровне медицины в считанные дни сводила человека в могилу.

Пандемия возникла в Китае, откуда через торговцев попала в Европу. В 1346 году чума опустошила города Прикаспия, Причерноморья, а также владения Золотой Орды. В 1348 году в Западной Европе от чумы умерла треть населения. В 1349—1350 годах чума вспыхнула в Скандинавских государствах, откуда проникла в Пруссию. Эпидемия чумы сорвала новый крестовый поход на Литву.

На Русь чума проникла в 1352—1353 годах. Многолюдность и засоренность городов благоприятствовали ее распространению. Летописцы свидетельствуют, что в результате чумы целиком, до последнего человека вымер город Глухов в Черниговской земле. В Костроме, Нижнем Новгороде и Переславле-Залесском ежедневно умирало от пятидесяти до ста человек при общей численности населения в две-три тысячи жителей.

В 1353 году жертвой чумы стал великий князь московский Семен Гордый. Его участь разделили два его сына, а также младший брат Андрей. В том же году скончались митрополит Феагност и новгородский епископ Василий.

Население Руси, не успевшее достичь количества, которое существовало до татарских погромов, вновь резко сократилось. Наибольшие потери от эпидемии чумы понесло городское население. В Великом княжестве Литовском, где крупных городов было еще мало, результаты эпидемии почувствовались гораздо слабее, нежели в соседних государствах.

После того, как эпидемия чумы угасла, военные конфликты возобновились с тех же самых позиций, на каких их застигла эта беда. В августе 1353 года Ольгерд с Кейстутом и его сыном Патиргом совершили рейд в Пруссию в ответ на опустошение крестоносцами Жемойтии. Обмен набегами возобновился, однако со стороны Тевтонского ордена он осуществлялся более вяло. Это объяснялось тем, что приток новых рыцарей и колонистов в Пруссию из опустошенной Европы очень ослабел.

В это время скончался правитель Свислоческого княжества Семен, не оставив наследников. Свислоческие земли были присоединены непосредственно к великокняжеским владениям и поделены между Вильнюсом и Тракаем поровну. Еще в 1345 году Кейстут и Ольгерд согласились делить пополам каждое новое приобретение Великого княжества Литовского.

В результате этого раздела Свислоческое княжество исчезло как самостоятельная единица. Оно было превращено в совокупность нескольких волостей, доход от которых шел непосредственно в Вильнюс и Тракай. Это двойное подчинение Любашенской, Свислоческой и Бобруйской волостей вдоль рек Свислочь и Березина сохранялось еще в первой половине XVI века.

После раздела Свислоческого княжества Ольгерд задумал начать экспансию на ту часть древнерусских земель, которые находились под властью Великого княжества Владимирского и Золотой Орды. Объяснялось это тем, что активного политика Семена Гордого сменил на московском престоле князь Иван Иванович, получивший прозвище Красный.

Хотя Иван Красный добился в ханской ставке ярлыка на княжение в Великом княжестве Владимирском, однако в дальнейшем он старался не столько присоединить к своей вотчине новые земли, сколько сохранить и защитить приобретения предшественников.

Другой враг Великого княжества Литовского — Золотая Орда от бывшей монолитности уже вступила в ту фазу децентрализации, при которой русские земли уже отделялись. Уже хан Джанибек столкнулся с сепаратизмом местной знати, которая из экономических соображений была заинтересована не в «дальнем», а в «ближнем» правителе.

В 1356 году Джанибека сменил на ханском троне его сын Бердибек. В его правление наместники отдаленных улусов, например, могущественный правитель Хорезма Тимур-Кутлуг, фактически превратились в самостоятельных политиков, которые обзавелись пышными титулами и начали открыто игнорировать распоряжения из Сарай-Берке. Сепаратистские тенденции в Золотой Орде, как в свое время и на Руси, имели поддержку в среде ханских родственников.

С целью воспрепятствовать своеволию родственников, которые угрожали единству империи, Бердибек приказал перебить всю свою ближайшую родню. Был убит даже восьмимесячный брат Бердибека. Спустя три года и сам Бердибек был убит. Отсутствие законного наследника трона привело Золотую Орду к политической анархии. Распад монгольской империи на полусамостоятельные улусы ускорился.

В такой ситуации Золотая Орда не могла препятствовать попыткам Ольгерда подчинить себе наследство Киевской Руси. В 1355 году Ольгерд впервые применил титул правителя «всея Руси». После смерти от чумы митрополита владимирского Феагноста, великий князь литовский предложил на это вакантное место своего кандидата — Романа, родственника его жены Ульяны Тверской. Однако византийский патриарх утвердил на эту должность ставленника Москвы Алексея.

Тогда, в качестве компенсации, Ольгерд потребовал согласия с возрождением отдельной митрополии на русских землях, включенных в состав Великого княжества Литовского. Константинопольский патриарх утвердил Романа митрополитом литовским с резиденцией в Новогрудке. В подчинение Романа перешли Полоцкое и Туровское епископства. Позднее к ним присоединились Владимирское, Луцкое, Холмское, Галицкое и Перемышльское епархии на территории Малой Руси.

Между литовским и владимирским митрополитами, а фактически между литовским и московским княжествами, которые руководили их действиями, развернулась борьба за контроль над южнорусскими землями. Результатом церковных интриг стало то, что в 1356 году патриарх в Константинополе подтвердил полномочия митрополита Алексея на Киевскую и Владимирскую епархии. Таким образом, Киев, некогда духовный центр русских земель, уходил из-под контроля литовского митрополита.

Новогрудский митрополит проигнорировал решение патриарха и провозгласил себя самовольно митрополитом киевским. В 1358 году в Киев приехал митрополит Алексей. Сразу же по прибытии он был арестован по приказу великого князя литовского и заточен в темницу. Спустя два года Ольгерд, под давлением патриарха, приказал отпустить Алексея.

В 1361 году митрополит Роман скончался. Митрополит Алексей подготовил проект о сохранении единства митрополии всех русских земель «на все последующие времена». Однако проект был отклонен, так как византийский патриарх хотел оставить за собой свободу маневра в русских делах.

В 1355 году Ольгерд посадил своего наместника в крупнейшем центре Смоленского княжества — городе Белая. В следующем году в Брянске скончался князь Василий, который незадолго до того прибыл с ханским ярлыком на княжение. После его смерти в городе вспыхнула междоусобная борьба. Ольгерд воспользовался этим и посадил на брянский престол своего сына Дмитрия.

В том же году ставленник Великого княжества Литовского был посажен на престол в Ржеве. В 1359 году скончался союзник Литвы Иван Смоленский. Литовский князь аннексировал почти половину Смоленского княжества — присожские земли с городами Мстиславль, Торопец, Пропойск, Попова Гора, Мглин и Дроков.

В 1358 году Ольгерд декларировал свою внешнеполитическую задачу. В беседе с послами главы Священной Римской империи он заявил, что «вся Русь должна принадлежать Литве». Очень скоро Великое княжество Литовское посягнуло на непосредственные владения Золотой Орды.

Между тем, в самой Орде за четыре года сменилось десять ханов. Монгольское государство раскололось на две враждебные части, граница между которыми проходила по реке Волга. Литовский князь посадил своих сыновей Владимира и Константина на княжение в бывших ордынских провинциях — Киевской и Черниговской землях.

Позднее Киев и Чернигов регулярно продлевали с великими князьями литовскими тот же самый федеративный договор, который в свое время заключили Полоцк и Витебск. Местные волости и города получали наместников из Киева и Чернигова.

Гигантская, но малозаселенная территория Малой Руси сразу увеличила площадь Литовской державы примерно на треть. Однако их связь со столицей была относительно слабой. Фактически связь новоприсоединенных провинций с Литвой обеспечивалась личной договоренностью Владимира и Константина со своими отцами. Такие же отношения сложились у Великого княжества Литовского с Брянским княжеством, где правил сын Ольгерда Дмитрий.

В 1363 году Ольгерд возглавил крупный военный поход против трех татарских царевичей, которые обо с обились от Золотой Орды и совместно управляли Подольем. В сражении при Синих Водах, на реке Синюсе, притоке Южного Буга, татарское войско трех царевичей было разгромлено.

Эта победа позволила Ольгерду присоединить Подолье к своим владениям. Таким образом, из владений бывшей Киевской Руси почти вся юго-западная часть перешла в состав Литовского княжества. В этот период Ольгерд уже не делит новоприобретенные территории пополам с соправителем Кейстутом, а подчиняет их непосредственно себе.

Кейстут в это время отражал натиск крестоносцев с севера. Он попытался покончить с этой изнурительной войной дипломатическим путем. Литовский князь предложил послам Священной Римской империи перевести владения Тевтонского ордена из Пруссии, где крестоносцы, де, свою задачу уже выполнили, в причерноморские степи — для борьбы с татарами.

Однако крестоносцы выдвинули встречное предложение — немедленно окрестить все население Литовского государства по католическому обряду. На этот шаг литовские соправители не могли пойти, так как влияние партии «непримиримых» в стране было очень велико.

По своему мировоззрению Ольгерд и Кейстут оставались язычниками. Своих детей от Марии Витебской Ольгерд крестил по православному обряду исключительно с целью утверждать их на княжение в русских землях. Сыновья же Ольгерда от Ульяны Тверской, как и дети Кейстута, при жизни отцов вообще не приняли христианства.

Язычество литовских правителей, как и сыновья массы населения, оправдывало в глазах католической Европы жестокие действия Тевтонского ордена. В 1351 году великим магистром ордена был избран Винрих фон Книпроде. Он занимал эту должность свыше тридцати лет. При нем война крестоносцев с Великим княжеством Литовским велась с наибольшим размахом. Между тем, личные отношения между фон Книпроде и князем Кейстутом всегда соответствовали нормам рыцарского этикета.

Рыцарские рейды на Литву происходили в 1353, 1354, 1356 и 1358 годах. На каждый из этих походов Кейстут отвечал опустошительным вторжением в пределы Прусского государства. В 1357 году литовцы захватили крепость Велону по соседству с разрушенным после смерти великого князя Гедимина Баербурга.

Успехам Кейстута в войне с крестоносцами способствовало мирное соглашение, заключенное с польским королем Казимиром до 1366 года. Главным помощником Кейстута в эти годы был его старший сын Патирг. Обычно в походах они действовали совместно.

В 1361 году литовское войско было разгромлено крестоносцами. Великий князь Кейстут попал в плен, откуда бежал с помощью крещеного литовца, которого тевтонцы назначили прислуживать за пленником. Патирг был сбит с коня и спасся бегством. Великий маршал Генрих Схиндеркопф сжег Каунасскую крепость, которую безуспешно защищал другой сын Кейстута Войдат.

В 1363 году крестоносцы совершили новый рейд в Жемойтию. В 1364 году после долгой осады Велона открыла ворота крестоносцам. Великий маршал Схиндеркопф обещал защитникам Велоны сохранить жизнь в случае их капитуляции, однако нарушил свою клятву.

Успехи крестоносцев объяснялись чрезмерным увлечением князя Ольгерда расширением своих владений за счет Руси. Военного потенциала одного Кейстута и его части княжества явно не хватало для эффективного противодействия наступлению Тевтонского ордена.

В 1365 году был раскрыт заговор литовских дворян против Кейстута. Во главе заговора стоял сын Кейстута Бутовт. Виленский наместник хотел предупредить Кейстута о возможном покушении на его жизнь, однако был убит заговорщиками. После раскрытия заговора соратники Бутовта укрылись во владениях крестоносцев.

В том же году было осуществлено два крестовых похода на Литву. Одним командовал родственник польского короля Владислав Белый, вторым — германский аристократ Ульрих фон Хатнов. Участвовали в этом походе преимущественно английские и шотландские рыцари.

Когда крестоносцы ворвались в окрестности Гродно, у сына Кейстута Патирга, возглавлявшего оборону, не оставалось сил для противодействия. Тогда Патирг отправил навстречу крестоносцам церковную процессию с крестами и хоругвями. Иноземные рыцари не знали местных обычаев и растерялись. Они собирались воевать с язычниками, а вместо этого увидели христианскую атрибутику. После этого английские рыцари повернули назад.

Однако вскоре Кейстут узнал, что Патирг тоже был замешан в заговоре брата Бутовта и, вместо награды, перевел сына из Гродно на восточную границу, где тот вскоре был убит татарами. Бутовт крестился под именем Генриха и позднее находился при дворе германского императора как возможный кандидат на литовский престол.

В 1366 году между Польским королевством и Великим княжеством Литовским вспыхнул новый конфликт из-за волынских земель. Однако конфликт удалось быстро ликвидировать, заключив новое соглашение. Любарт Гедиминович сохранил за собой Луцкое княжество. Его племянники также остались княжить на Волыни, однако были вынуждены принести присягу на верность польскому королю Казимиру. Северную область волынских земель получил пятый сын Ольгерда Федор. Брестская земля оставалась в руках Кейстута, а Галицкая — в руках Казимира Польского.

В Золотой Орде в это время власть постепенно переходила в руки правителя Крымского улуса Мамая. Он не являлся прямым потомком Чингисхана и потому не мог претендовать на ханский трон. Однако уже при хане Бердибеке, на дочери которого он был женат, Мамай занимал высшую придворную должность беклерибека.

Во время междоусобицы в Орде Мамай выдвинул одного из кандидатов на престол царевича Абдулаха, который целиком находился под его влиянием. С весны 1361 года от имени хана Абдулаха, возведенного на трон силой оружия, Мамай правил западной частью монгольской империи — степными просторами от Южного Буга до Волги.

Так как все силы Мамая были направлены на борьбу за власть над Ордой, ему ничего другого не оставалось, как примириться с аннексией Ольгердом южнорусских земель. Скоро между Мамаем и великим князем литовским был заключен союз, направленный против усиливающегося Московского княжества. Официально этот союз был оформлен, когда Ольгерд получил ярлык из рук представителя Мамая на княжение в землях, которые уже находились в составе Великого княжества Литовского.

Уже в этот период Ольгерду стало ясно, что воссоединение всех русских земель под его эгидой может осуществиться лишь тогда, когда будет уничтожен другой объединительный центр — Московское княжество. После смерти в 1359 году Ивана Красного на московский престол взошел девятилетний сын Ивана Дмитрий.

Ольгерд рассчитывал, что при малолетнем князе в Москве разгорится междоусобица. Однако митрополит Алексей, который в 1360 году вернулся в Москву из литовского плена, сумел сплотить московских бояр в интересах объединительной политики.

В 1362 году интригами и щедрыми взятками митрополит Алексей умудрился заполучить для князя Дмитрия татарский ярлык на Великое княжество Владимирское, который до этого был передан Мамаем суздальскому князю Дмитрию Константиновичу. Возмущенный Дмитрий Константинович организовал поход против Московского княжества, но в решающем сражении суздальское войско было разгромлено московским.

В 1366 году московский Кремль был обнесен высокими мощными стенами — впервые во Владимиро-Суздальской Руси. Московские бояре изгнали из Ростова, Галича и Стародуба оппозиционно настроенных по отношению к ним мелких князей и заменили их своими ставленниками.

Попытка Москвы посадить своего ставленника в Тверском княжестве не увенчалась успехом. С помощью литовского войска князь Михаил Александрович свергнул с тверского престола своего дядю, промосковски настроенного князя Василия Михайловича, которого отправили в его Кашинскую вотчину.

В лице Михаила Тверского Великое княжество Литовское приобрело надежного союзника. Теперь Ольгерд стремился нанести военное поражение Московскому княжеству и добиться у Золотой Орды ярлыка для Михаила на Великое княжество Владимирское. Если бы это удалось, влияние Литвы на русские земли стало бы неоспоримым.

Московский князь Дмитрий пригласил на переговоры Михаила Тверского, но, когда тот прибыл, поверив охранной грамоте, приказал его бросить в темницу. Митрополит Алексей простил московским боярам грех нарушения клятвы. Однако казнить Михаила не решились, так как Мамай пригрозил Москве татарским набегом. Правители Золотой Орды уже начинали понимать, что возвышение Московского княжества несет угрозу их контролю над Северо-Восточной Русью.

В 1368 году Ольгерд осуществил рейд на Московское княжество. Война началось при благоприятных для Литовского княжества обстоятельствах — московский князь Дмитрий оказался в полной политической изоляции. Михаил Тверской, Дмитрий Суздальский, Олег Рязанский и Мамай выступили в союзе с литовцами против Москвы.

В этом походе приняли участие и Кейстут со своим сыном Витовтом. Кроме того, Ольгерд вынудил отправиться в этот поход со своим войском и нового смоленского князя Святослава Ивановича, владения которого уже были почти со всех сторон окружены литовской территорией. Святославу пришлось нарушить договор, который он ранее заключил с Московским княжеством о ненападении. За это митрополит Алексей отлучил смоленского князя от церкви.

Однако осуществить задуманное Ольгерд не сумел. Многим русским идея объединения в единое государство вокруг Москвы казалась более привлекательной, нежели подчинение язычнику-иноземцу Ольгерду. В Северо-Восточной Руси начинало разворачиваться национально-освободительное движение, которое имело сильную религиозную окраску, даже с элементами фанатизма, против татарского ига.

Сказалась и та безусловная поддержка, которую оказывали московскому князю митрополит Алексей и очень авторитетный в русском народе игумен Сергий Радонежский. Они неустанно призывали всех русских объединиться против общего внешнего врага. В этих условиях население земель бывшей Киевской Руси все более начинало воспринимать Москву как координирующий центр, обладающий наиболее реальной силой, могущей привести к освобождению. Поэтому московским князьям, несмотря на то, что временами их политика носила вероломный характер, многое прощалось. Литовские же князья, пользовавшиеся поддержкой Золотой Орды, не могли рассчитывать на подобную популярность среди русского населения.

Симпатии по отношению к Москве распространялись даже на подвластных Ольгерду территориях. Выразителем интересов промосковски настроенной партии при дворе Великого княжества Литовского стал собственный сын Ольгерда — Андрей Полоцкий. Всего за несколько месяцев до начала литовского похода на Москву Андрей Полоцкий совершил набег на земли Михаила Тверского — главного союзника своего отца.

Однако Ольгерд не поддался влиянию этой придворной партии и осенью 1368 года вторгся в пределы Московского княжества. Удар был нанесен внезапно и стремительно. Войско Великого княжества Литовского появилось под стенами московского Кремля как раз тогда, когда его никто там не ждал. Был сожжен московский посад и сильно опустошены окрестности.

В этой критической ситуации все решила позиция горожан, которые засели в Кремле во главе с юным князем Дмитрием Ивановичем и митрополитом Алексеем. Надежды Ольгерда на капитуляцию москвичей не оправдались — защитники Кремля готовы были умереть, но не открыть ворота. Чтобы не отягощать войско в походе, Ольгерд пришел под Москву без камнеметов и таранов. Взять же московскую твердыню без осадных орудий оказалось невозможно.

Простояв под стенами Кремля три дня и не отважившись на холодную и голодную зимнюю осаду, Ольгерд приказал войску отступить. Московский летописец позднее сравнил эту «литовщину» с результатами карательного татарского похода на Тверь в 1328 году.

Московское княжество сумело быстро оправиться от этого удара и восстановить свой боевой потенциал. Уже в следующем году московский князь возглавил ответный поход на Смоленское княжество. В 1370 году московское войско вторглось в пределы Тверского . княжества.

Литовское княжество не сумело оказать своим союзникам полноценной военной помощи, так как именно в этот момент на ее северные земли обрушилась в очередной раз крестоносцы. Еще в 1367 году, пользуясь тем, что все силы литовцев были переброшены на восток, Тевтонский орден основал новый форпост Мариенбург на левом берегу Немана, чуть ли не под самым Каунасом. Ближайшие литовские волости при этом были подвергнуты опустошению, а их население чуть ли не поголовно перебито.

Ольгерд и Кейстут были вынуждены отказаться от борьбы с восточным соседом, чтобы освободить силы для ответного похода в Пруссию. Большой вспомогательный отряд литовским князьям прислал союзник Мамай. В сражении на льду замерзшего болота около Рудово был убит великий маршал Тевтонского ордена Схиндеркопф, но и литойцы понесли такие тяжелые потери, что были вынуждены без промедления отступить. Быстрое отступление литовского войска дало крестоносцам повод присвоить победу в этом сражении себе.

В следующем году против Великого княжества Литовского был организован новый крестовый поход, в котором приняло участие много добровольцев из Австрии и Баварии. Этот рыцарский натиск был отбит литовским войском с большими потерями.

В 1370 году скончался польский король Казимир, не оставив наследников. Сразу же после его кончины князь Любарт прогнал из Владимира-Волынского польского вассала Александра Кариатовича. Князь Белза и Холма Юрий Наримонтович перешел в ленную зависимость от Литвы. Польское королевство фактически потеряло власть над волынскими землями. Чтобы закрепить этот успех, Ольгерд, Кейстут и Любарт предприняли совместный поход в глубь польской территории в период «бескоролевья».

Михаил Тверской получил долгожданный ярлык от Мамая на Великое княжество Владимирское. Однако московский князь Дмитрий считал себя уже достаточно сильным для того, чтобы проигнорировать этот факт. Московский наместник не позволил тверскому князю въехать во Владимир. Михаил Тверской был вынужден укрыться в Великом княжестве Литовском.

Московский князь возглавил поход против Брянского княжества. Тогда, спасая союзника, немедленно выступил в поход против Москвы и Ольгерд. Узнав об этом, Дмитрий сразу же повернул назад и заперся в Кремле. Литовское войско двигалось стремительно, однако не успело перехватить московского князя до того, как он укрылся в неприступном Кремле.