Выжившие: Начало

10

Силуэты достаточно быстро настигали Олега и воспроизводили в его памяти всякие отрывки из прошлого, а также держали крик Левши. Подросток, стараясь не сойти с ума и не повернуться, чтобы с криком, как последний герой, открыть по надвигающимся мутантам огонь, бежал к порту, дабы найти там хотя бы лодку. Он хотел перебраться на остров, что был между берегами, чуть севернее кратера, и переждать нашествие. Ужасно хотелось есть и лечь отдохнуть. Пустота в желудке отзывалась слабостью и головокружением. Выдохнувшись, Олег все равно бежал, но сил бежать уже не было. Все ближе был порт. Подросток искал глазами лодку и не нашел ее. Просто прибежать в порт нельзя, потому что монстры заведут в тупик, и поэтому Олег вдруг бросился в воду.

Выбравшись из воды, он поплыл за стоящие корабли. Мутанты потеряли его из виду и скрылись. Только пара невидимов еще простояла пять минут и повернула назад. Олег взобрался на мост. Порт казался райским уголком среди адских руин — здание, площадки, корабль — все было выглядело более-менее целым по сравнению с городом. У моста стояла яхта, почти лайнер, на борту которого была деревянная лодка. Она была цела, что удивило подростка. Подросток поднялся на борт яхты и прошел к лодке. Спустив ее на воду, Олег сел в нее и поплыл к острову. Весла были тяжелыми, а вода казалась недвижимой. Лодка шла медленно.

Достигнув середины между портом и островом, снова мгла поднялась над городом, закрыв все вокруг. Олег перестал грести и остановил лодку. Грязная вода слабо покачивала лодку, подросток решил поесть и немного поспать, пока мгла не пройдет, но заметил, что дым, несмотря на свой едкий запах, не мешает ему никак. Он себя нормально чувствовал. Тогда что было возле аэродрома? А может это просто туман? Но почему тогда такой запах? Слишком много вопросов и мало ответов. Как обычно.

Открыв ножом банку консерв, Олег принялся есть. В сумке все осталось целым. Силы возвращались к нему, смертельная усталость исчезла. Спустя пару минут он закончил и бросил пустую банку в воду с мыслью, что теперь без разницы, где мусор лежит. Далее подросток лег и закрыл глаза, попытался заснуть, но вдруг он вспомнил, что автомат, возможно, больше не стреляет из-за сырости. Сделав пару нажатий на курок в сторону берега, автомат постоянно заклинивало. Чистить Олег не мог, поскольку не умел разбирать пистолеты-пулеметы. В школе рассказывали только про автомат Калашникова…

С тоской по автомату и страхом за свою жизнь, с чувством незащищенности он уснул, но через десять минут проснулся. Почему-то приснился поселок, куда Олег ездил с мамой на каникулах. Восемь часов вечера, начало мая. Катастрофы будто не было. Он идет с какой-то девушкой, лицо которой было размыто, по объездной дороге к заброшенной постройке. Они прошли постамент Горького, стоящий перед домами. В канавах — огромные и глубокие лужи, покрытые зеленью, в низине — ряд одноэтажных домов, разных и красивых, а рядом стоит многоэтажный дом. Вдали виднеется заправка и столбы горящих фонарей, идущих по объездной в центр. Небо темное, наступал поздний вечер. За многоэтажным домом как раз была та заброшенная постройка. Олег и девушка туда идут, а там, в одной из комнат, стоит силуэт и загораживает проем в комнату, где открывается вид на красивые и небольшие холмы, над которым светит золотисто-оранжевое солнце. Подростки уходят и, проходя мимо многоэтажки, замечают в ней какого-то человека. Олег оборачивается к ней, чтобы что-то сказать, но девушки нет…

Мгла рассеялась, и Олег вновь стал грести. Не выспавшись, он ощущал тяжесть своих же рук и тела. Голова гудела и крутила перед глазами сон. Подросток пытался понять, что эта за девушка, и при чем здесь тот поселок, который сейчас, скорее всего, стерт с лица Земли. Он настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как подплыл к острову. До него было недалеко, но из-за усталости юноша преодолевал это небольшое расстояние гораздо дольше положенного.

Олег прищурил глаза и всмотрелся в остров. Кажется, там горел костер или шел свет из какого-то окна. Среди костлявых, с острыми и мертвыми ветками деревьев стояли пара самодельных хижин. Подросток хотел подплыть и даже заметил людей, вышедших к Олегу на берег. Повернув лодку к острову, он начал грести, но раздались короткие очереди из автомата. Пули пробили борт лодки, рассекли тихие волны воды, чуть не задели Олега.

Лодка начала опускаться на дно, заполняясь водой. Подросток выпрыгнул из нее и быстро поплыл к берегу. Его нога вступила на землю левого берега Омска. Он поднимался ввысь и, поднявшись, обнаружил, что нарвался на толпы обращенных.

Высокие жилые дома были заполнены обращенными. Они стояли все спиной к Олегу и не шевелились, смотрели вдаль, будто их что-то заставило всех развернуться и неподвижно стоять. Подросток прошел мимо толпы, стоявшей на берегу, и двинулся вглубь квартала в надежде, что его там никто не встретит и не найдет, если обращенные очнутся. Никто не побежал за ним. Взволнованного Олега это слабо успокоило. Вдруг его передернуло, тело похолодело. Он не мог успокоиться, что сейчас возможно идут последние минуты его жизни. Юноша в мыслях просил Бога, чтобы обращенные не заметили его, и пошел дальше, но более спокойнее и непринужденнее, чтобы его не заподозрили не заметили.

Так Олег дошел до школы. Первый корпус вместе с переходом были разрушены, и обломки от них лежали горкой во дворе. Второй корпус был затянут грязно-болотными ветками, вокруг которых летали светящиеся мошки и крупные мухи. Их жужжание слышно было даже на берегу, но Олегу казалось, что мухи где-то в другой части города. Подросток подошел к забору школы и посмотрел на вымощенную серыми плитками дорогу во дворе школы. Потрескавшиеся кирпичи были покрыты странной зеленью, похожей на мох. Он остановился и пригляделся, потом посмотрел назад, где стояли обращенные. Некоторые уже сверлили человека дикими глазами, в которых читалась нетерпеливость и несдержанность. Вот-вот они бросятся на Олега, и тому придется перепрыгивать через забор. Ворота были закрыты, а эти вряд ли сумеют перелезть. Пацан сразу же перелез и ступил на мох.

Поднялась грязно-зеленая пыль, и дозиметр, который все время тихо потрескивал и показывал пределы радиационного фона, вдруг громко и быстро затрещав. Олег только успел увидеть на экране несколько сотен микрорентген. Он двинулся к разрушенному корпусу, наступая на радиоактивный мох. Дозиметр с каждым шагом чаще трещал, а цифры на нем увеличивались. Подросток надел респиратор и держал наготове последнюю ампулу с АРП. Вступив на груду обломков и поднимаясь на самый верхний этаж, Олег обернулся и увидел, как тысяча обращенных побежала к воротам и почти смяла их. Подросток в страхе и панике скрылся в здании.

Дикие вопли уже раздавались у обломков и стали стихать. Подросток находился в кабинете физики. Все парты и стулья либо лежали хаотично, либо стояли на прежних местах, но расплавившимися. Они были не из дерева, а из пластика. В партах были розетки, как и в углах кабинета, из-за чего здесь стоял шипящий и гудящий звук. В самом углу вертелись синие молнии. Олег не решился подойти к ним, но постоянно с удивлением смотрел на них. Поставив укол АРП, он сел возле стенки, оглядываясь в окно.

Из окна он наблюдал за обращенными. Весь двор и вся школа были окружены смотрящими в одну сторону изуродованными болезнью людьми. Нужно было выбираться, но уже через занятый плющом корпус. Однако Олег не исключал вариант, что можно спустится и пройти мимо обращенных также, как и на берегу. Однако все лестницы в этом корпусе лежали обломками на первом этаже бетонной грудой. Выбираться снова по разрушенной стене подросток не хотел, потому что боялся шуметь мусором, что может привлечь обращенных. Юноша хотел аккуратно пройти в другой корпус и тихо опустится по лестнице вниз, а там со всей дури выбежать на улице, уйти в боковую сторону двора, перепрыгнуть через забор и скрыться в этажах.

Первым делом нужно было найти оружие, чтобы в случае чего отбиться от мух или плюща. И действовать нужно было тихо, ведь плющ может тоже заметить и быстро закрыть Олега ветками. Он бегло осмотрел кабинет и заметил дверь в лабораторную. Пройдя тихим шагом вдоль стола учителя, он открыл дверь в лабораторную и, помимо хлама, оборудования, нашел каску «штормовца», игрушечные пистолеты и емкости без надписей. На столике лежал листок бумаги. Олег подошел к нему и посмотрел на бумагу.

«Я знал, что кто-нибудь найдет этот листок. Я знаю, что ты сейчас в школе и окружен тупящими обращенными. Здесь была база подразделения «Шторма», но нас вытеснили мгла и постоянные нападения монстров. Нас было пятнадцать человек. В живых остался только я и мой товарищ, который сейчас умирает от потери крови в соседнем кабинете. Я не хочу видеть его смерть, мне больно и страшно. Остальных забрал плющ своими колючими ветками и высосал из них всю кровь. Если пойдешь в другой корпус, то обязательно увидишь высушенные тела моих друзей. На мою долю выпала тяжелая участь: все потерять. И родных, и друзей, и оружие. Даже веру в свое дальнейшее существование. Я не знаю, как буду уходить отсюда, но нужно. Думаю перебраться в здание сбоку от школы. Советую и тебе туда уйти, если школа занята обращенными. Они боятся плюща и мух, поэтому с той стороны могут не стоять, что помогло мне и поможет тебе. Но при мне только автомат и одна обойма к нему. С раненой ногой я спущусь по обломкам и, отстреливаясь, дойду до дома, где я буду ждать тебя. Возьми пистолет на столе — он заправлен нитробензолом, можешь загасить всю живность в школе. Я не возьму это оружие, потому что тебе нужнее.

Зомподы тупят либо из-за мглы, либо из-за того, что у них некое совещание, куда уматывать из города, так что пользуйся моментами, когда они стоят! В таком состоянии они никого не трогают…

Мы готовили здесь оружие против мутантов. С нами был химик-любитель, который синтезировал нам нужные химикаты для оружия. Двое самых смелых штормовцев ходили в магазин, что за дорогой, и несли нам детские пистолеты. Однако связь с Калачинском (нашей базой) прервалась и мы не знали, что делать. Поначалу продолжили делать пистолеты, но однажды утром химик пропал. Мы пошли его искать и увидели, как во втором корпусе прорастает плющ. Весь второй этаж — сплошная вонючая почва и мох, на котором растет этот глаз. Ветки, слава Богу, не успел пустить. Но вся школа оказалась в его владениях, потому что, как ты видел, плитки во дворе поросли его мхом. Спустя пару дней ветки плюща окутали всю нашу комнату, мы проснулись в ужасе и увидели, как они уносят темные и безжизненные тела наших товарищей к глазу. Мы прощались с жизнью, как вдруг ветки ударило током, и они стали отходить. В углу кабинета вертятся какие-то молнии. Но почему?

Если доберешься до меня, то я все тебе расскажу. Главное, чтобы ты успел и я выжил».

Олег посмотрел на игрушечные пистолеты, начиненные опаснейшей кислотой, и взял себе два. Он оглядел лабораторную и ничего больше не нашел, хотя думал найти хотя бы автомат или пистолет. Вспомнив, что раненый «штормовец» оставил у друга пистолет, юноша еще раз просмотрел записку, но упоминание, в какой комнате друг, не нашел. В Олега вселилась надежда, что сейчас он может найти человека. Только тут же нагрянула тоска по оставшимся в лесу. Даже вспомнились отец и Настя. Подросток вышел из лабораторной и пошел искать выход во втором корпусе.

Небольшие коридоры, мусор, оборудование, брошенные бумаги тянулись до фойе, где пол полностью был перекроен. Здесь лежали гильзы, высыхали блеклые пятна крови, сверкали в вечерней заре осколки стекол, мешались под ногами обломки дверей, куски бетона и перегоревшие линии проводов. В конце была дверь, ведущая на лестницу. Достигнув ее, Олег открыл тяжелую дверцу и ступил на бетонную ступень лестницы, которая тут же обвалилась с тяжелым грохотом. Сам Олег поскользнулся и упал на обломки. Вторая ступень выдержала груз и не упала. Подросток не сильно ушибся, хотя в спине было такое ощущение, будто месяц висел на турнике без перерывов.

Со второго этажа выглянули ветки, и злобно зажужжали мухи. Олег быстро вбежал в фойе и увидел тот же глаз, что и на окраине родного города. Он смотрел прямо на подростка и держался на черной ножке, уходящей в зеленый мох. Вокруг бегали какие-то насекомые, будто добывали пищу глазу и относили ее в ножку. Ветки закрыли подростка в коридоре, но это не испугало его. Он достал первый пистолет и выстрелил из него. Вылетела небольшая прозрачная струя и попала прямо на глаз. Плющ перешел на ультразвук и стал сворачивать свои ветки, а глаз начал уменьшаться в размерах, словно высыхал. Из белка потекла кровь, склеру проедало кислотой, радужка затянулась кровавым пятном, острый зрачок помутнел. Зеленый мох пожелтел и скрывался под пол. Олег глянул на многочисленные пустые, сухие и деревянные трупы «штормовцев» рядом с тающим глазом и уверенно вышел из здания. Сбоку никого не было, Олег перепрыгнул забор и направился к ближайшему зданию, где должен был находиться раненый «штормовец».

Он обошел практически все квартиры в этом доме прежде, чем нашел неаккуратно выбитую дверь на предпоследнем пятом этаже жилого дома. Олег тихо вошел и сделал несколько шагов, как неожиданно услышал щелк затвора пистолета. Подросток неуверенно прошел вперед и оглядел комнаты. Раздался выстрел, разбивший косяк в проеме в спальню, где лежал окровавленный «штормовец».

— Не стреляй! Я человек! — крикнул Олег.

— Человек? — хрипло произнес штормовец. — Ты нашел записку в школе?

— Да! Не стреляй!

— Тебе сколько лет-то?

— Какая разница? Я тебя спасать пришел, а заодно найти путь из города.

— А как связаны поиски путей из города и этот дом?

— Думаю, ты знаешь, как выбраться из города. Ты же из «Шторма»?

— А по мне видно, да? — с усмешкой спросил человек.

— Ты в записке сказал, что ты «штормовец»!

— Ладно, заходи, стрелять не буду.

Олег зашел в небольшую спальню, где, как ни странно, не было кровати, зато лежала пара матрасов и куча тряпок, вывалившихся из поломанного шкафа. В углу стояло целое, но пыльное зеркало. У окна возле батареи полусидел высокий «штормовец» лет сорока. Темный потрепанный комбинезон с порванным респиратором на груди, порезами на руках и пулевым ранением в ногу. Голова была открыта. Темные и редкие волосы выглядели жирными и длинными. На лбу была кровь, как и на ровном, но большом носе. Глаза большие и невыразительные, губы тонкие и дрожащие.

— Ты один что ли в Омск пришел?

— Да. Я хотел найти выход из леса для своей группы, но увлекся и зашел в город, наткнулся на лагерь выживших, помог им, а их всех в итоге невидимы и силуэты разнесли. Я бежал на этот берег и наткнулся на школу.

— А что за группа?

— Два твоих товарища, боец «Омеги», врач и девушка. С нами еще трое «штормовцев» было, но они погибли.

— И что это за товарищи?

— Бахтеев. Знаешь такого? И Головин.

— Наслышан про первого. Он лидер, да?

— Нет, лидер погиб. — Олег не стал говорить, что лидером был его отец. — Сейчас Краснов.

— Краснов? Это который бледный и со светлой бородой? На дьявола похож?

Олег неуверенно кивнул, смутившись из-за последнего вопроса.

— Вот же… Эх, ладно… Откуда ты пришел?

— Из леса возле Калачинска. Хотел найти кое-какую информацию по поводу перелетов на Север.

— А что тебе там нужно? Туда только больных отправляют.

— Я знаю, просто хотел убедиться, что девушку отправили. Она заражена.

— Сколько девушке лет?

— Пятнадцать.

— А, Настя Дубова?

— Откуда ты знаешь?

— Я руководил этим перелетом. Вернее, охранял аэродром. Привезли четверых особо тяжелых и сказали, чтобы скоро же отправили их на Север. В ангаре как раз один самолет остался, хотели сами сваливать, но нет. Загрузили их, и полетели они туда.

— Ты видел Настю?

— Рыжую которую?

Олег кивнул.

— Да, она вся слабая была и синяя. На шее отчетливо видны были вздутые вены, а руки все красные и холодные были. Глаза вообще никак на свет не реагировали, но она в сознании была. Двигала ртом, но не говорила. Возможно, сказать из-за слабости ничего не могла. Звала, вроде бы кого-то. И еще она была худая и вся в синяках. Тяжело заболела… Мы сначала подумали, что труп принесли нам.

— То есть, она была еще человеком в момент вылета?

— Да. Будто всего три дня заражена.

— Неделю, даже больше! — вскрикнул Олег.

«Штормовец» сматерился от удивления.

— Ты говорил, что вы хотели сами улететь, а как же создание пистолетов с нитробензолом?

— Мы практически закончили, но остановились. Четверо из нас уже были мертвы на тот момент, и миссия оказалась под угрозой срыва. Поэтому мы хотели эвакуироваться. Связь с городом потерялась, но мы продолжили делать это химическое оружие, а потом некоторые потерялись… — Солдат почему-то решил не договаривать и просто взмахнул неопределенно рукой.

— А что ты пистолеты не взял все-таки?

— Ты что, это опаснейшее оружие, которое запрещено!

— А на кой ляд вы его создавали?

— На особо опасный случай. Как и дихлофос с зажигалкой. Это же огнемет, по сути, а тоже запрещен, и никто им из-за этого массово не пользуется.

— Какие еще запреты? Кто вам на это указывать будет? Я банку из-под консерв в реку выбросил! И теперь на меня из-за этого обращенные охоту начали, люди на острове огонь открыли по мне?

Человек посмеялся.

— Те придурки на острове — бандиты, а про обращенных не знаю, может реально обиделись! — «штормовец» на последних словах еще больше рассмеялся.

— Тебя вообще как зовут? — серьезно спросил Олег, обидевшись на смех солдата.

— Капитан Звягинцев. Дмитрий Захарович.

— Позывной есть?

— Нет. А тебя как?

— Громов Олег Александрович.

— Фамилия больно знакомая, ну да ладно! Каков план действий?

— Я думал, пока я буду выбираться из школы и искать твои записки, ты придумаешь план действий, раз сидишь тут в безопасности.

Звягинцев хмыкнул и отвел взгляд в сторону.

— Я не могу далеко пройти из-за ранения в ногу. Есть бинт, а лучше аптечка?

Олег достал из сумки аптечку и протянул его Звягинцеву. Тот взял ее и стал перебинтовывать себе ногу и продолжал говорить:

— Я вообще не знал, чем руководствовался, когда уходил из школы сюда. Голову, скорее всего припекло из-за потери крови. Подождал, пока боль немного стихнет и пополз по обломкам вниз, там выбрался через калитку за двор и двинулся в это здание. На удивление никого не было, сплошная тишина стояла кругом. Только страшно было, понимаешь? — Звягинцев перетянул бинт и зажал его возле раны, злобно прохрипев от боли. Олег стоял возле него и старался внимательно слушать. — Один единственный человек на этом берегу! Выжившие только на правом, где радиации поменьше. Только мгла там сильнее.

— А что это за мгла?

— Выбросы теплоэлектростанции. Там из-за Катастрофы авария случилась, а из-за отсутствия людей и обслуживания пришла в негодность и стала разваливаться. В реакторе там пробоина где-то вроде, а котел почти расплавился от жары. В итоге время от времени дым электростанции накрывает весь город.

— Понятно теперь, почему я вырубился недалеко от аэродрома. Сейчас бы с тобой там еще бы встретился и спокойно ушел обратно в лес, к своим. Нет, блин, влез как обычно.

— Не кипятись. В жизни по-разному бывает. — Капитан уже завязывал узел на повязке.

— Как мы вернемся на тот берег? А остались ли здесь еще выжившие?

— На этом берегу точно нет. Кроме нас и химика здесь никого не было. Говорю же, что фон здесь нехилый. Люди не могут жить здесь. Бандиты на острове не в счет, — обратил внимание на это военный.

— Только левый берег пригоден?

— Только левый. На левом берегу больше всего выживших было. Да и много деревень уцелело с той стороны, нежели с этой, — подтвердил Звягинцев.

— Может быть, были «штормовцы»?

— Нет-нет, наши разошлись еще в Калачинске. Одни ушли в бункер, другие остались на базе, а третьи ушли в степи. А нас здесь было четырнадцать человек, не считая химика. Мы особая группа.

— А что это за химик?

— Не знаю, вроде бы с Севера прислали его… Точно не помню. Имени вообще не знаю. Мы его так и звали: Химик. Он был не против.

— А на что ты здесь надеялся?

— Спокойно уйти из жизни. Сейчас это самая необычная смерть. Я вспомнил про еду и патроны уже здесь. Думал, кто-нибудь с левого берега меня найдет, а нет. Понадеялся, понимаешь, что здесь хотя бы сталкеры объявятся, а фиг там! Слышал вопли горгулий, выстрелы там и все.

— Весь правый берег усеян невидимами и силуэтами. Лагерь выживших там уничтожен. Я от мутантов спасся по воде.

— Ты видел эту стрельбу?

— Я в ней участвовал. Левше голову оторвали.

— Да ладно, эту снайпершу убили? Сегодня точно снег пойдет.

— В смысле?

— Левшу вообще никогда мутанты не брали, а тут невидим ей голову оторвал. Она всегда вовремя скрывалась от монстров. Это скорее невидим ее не увидит, чем она невидима не увидит…

— Она умерла страшной смертью… — произнес Олег.

— Невидим оторвал ей голову? — Подросток кивнул. — Это их излюбленная тактика: подкрадываться сзади и отрывать голову. На большее они не способны.

— А все же, какой план?

— Сам-то что думаешь?

— Найти порт, лодку и переплыть на другой берег, там я попытаюсь найти дорогу обратно в лагерь, в лес.

— Порт как раз на том берегу, поэтому не получится. Есть мост. Пойдем к нему, переберемся на правый берег и найдем транспорт. Я знаю, где он может быть.

— Где?

— Возле театра проезжала колонна военных, именно военных. Случилось нападение обращенных, и всех военных положили. Там остались БТРы и автобусы.

— Опять?

— Что?

Олег промолчал.

— Мы возьмем грузовик, чтобы еще твоих забрать. В лесу опасно находиться.

— И в бункер отправимся?

Звягинцев кивнул, но добавил:

— Если его не захватили зомподы или мутанты.

Олег помрачнел.

— Где мы достанем оружие, чтобы пробиться хотя бы к мосту? Нитробензол нас не спасет.

— Согласен, поэтому мы вернемся в школу и заберем там автоматы.

— Ты в записке сказать не мог, чтобы я нашел автоматы?! — вышел из себя Олег.

— Парень, я прекрасно понимаю, что поступал не логично и допустил грубейшие ошибки. Я понимаю твои чувства, поэтому давай молча вернемся к школе и заберем оружие.

— Я туда не вернусь, — отрезал Олег. — К тому же ты это можешь сделать один, и ты знаешь, где оружие.

— Согласен. Я вернусь в школу, возьму автоматы, боеприпасы, а ты в это время пойдешь на разведку.

— Дай тогда свой автомат, чтобы отстреляться от обращенных.

— Там одна обойма, но хорошо. — Звягинцев отдал свой АК-12 Олегу и встал. — Сейчас я пойду в школу и достану еще несколько автоматов, а ты иди к берегу за зданием и там найдешь мост. Охраняй его.

Олег поднялся, приняв автомат, кивнул и вышел. Спустя несколько минут он двинулся к берегу. Еще возле дома виднелся мост, к которому приближался подросток. Он прошел по выложенной плиткой дороге к берегу и вышел к высокому мосту. На нем ничего не было. Вокруг тоже было пусто. Даже обращенные куда-то исчезли.

Подросток остановился у самого моста и осмотрел противоположный берег. Вдали, чуть левее, был остров с теми же самодельными хижинами, пустой порт, кратер. За ними стояли высокими и неровными стенами прямоугольники многоэтажек. Невидимый и неосязаемый ветер тихо гнал воды на юг. Огромные бело-серые облака окрашивались в темно-лиловый. На горизонте вокруг уходящего солнца собирались вечерние облака. Воздух незаметно похолодел. Мягким и уверенным шагом подкрадывалась ночь. Олег посмотрел на бледно-оранжевую даль, еще раз оглядел город и вдруг дернулся, скрывшись за ближайшей машиной. С моста донесся неистовый и грозный рев.

Сумерки вечерним и темным туманом пали на город. Все незаметно потемнело. Холодный и пот и дикий страх охватили тяжело дышащего Олега. Он слышал только рев и биение сердца, ушедшего в ноги. Для автомата Звягинцева была только одна обойма, возможно, неполная. Подростку было страшно подумать о ненадежности своего оружия и о приближающейся опасности. Вопреки страху он выглянул из машины и бросил мимолетный взгляд на мост и снова скрылся. Только затянутый мраком переход на другой берег, хлипкие балки, машины. Источника рева не было. Он прекратился, вернулась леденящая кровь тишина.

Юноша вылез из укрытия и подошел к мосту. Длинная дорога, ведущая на тот берег, была пустой. Или это машины закрывают обзор?..

Через десять минут совсем стемнело. Источник рева не появился, а сам звук повторился. Олег попробовал дойти до середины моста, но вернулся, его почему-то пугала высота над водой; ему казалось, что сейчас мост упадет, и он разобьется о воду вместе с обломками. Появились звезды вместе с желтым мутным пятном. «Радиоактивный ливень будет…» — вспомнил слова Иванова Олег, смотря в темный небосвод.

Скоро подошел Звягинцев с двумя автоматами Калашникова и несколькими обоймами к ним.

— Что-то ты какой-то напуганный, — произнес «штормовец».

— Я слышал странный рев на мосту, — тихо ответил Олег.

Звягинцев сначала промолчал, а потом произнес:

— Обращенных видно не было? Мост чист?

— Кстати, обращенных-то на том берегу нет. Сказал же, что на мосту рев слышал.

— Чей?

— Не знаю. Но, возможно, мост чист. Плохо, что ночь наступила. — Последняя фраза случайно вырвалась из Олега. Подросток подумал, что капитан понял, чего он боится.

— Да, плохо, но медлить нельзя. Нам нужно до утра добраться до твоих и вывезти их из леса куда-нибудь в бункер, — спокойно согласился Звягинцев.

— Почему мы торопимся?

— Обращенные, видимо, бежали из города в сторону Калачинска. Они чувствуют, когда с местом их обитания что-то неладное происходит, и бегут от него подальше.

— Так Калачинск уничтожило ядерным взрывом.

Капитан промолчал.

— Значит, в лес побежали, — мрачно пробормотал «штормовец».

Олег похолодел.

— Идем, — приказал военный.

Страх вернулся к Олегу и сковал его. Несмотря на указание капитана, подросток стоял. Военный вступил на мост, хотел обернуться к юноше, но рев остановил его. Этот рев был громче предыдущего и звучал на весь город, сотрясая воздух и слух. Звягинцев подготовил свой новый автомат и прицелился в темноту, закрывающую вместе с машинами остальной мост.

— Олег! Поднимись по балкам наверх и пройди немного вперед. Только аккуратнее ползи, а то упадешь и разобьешься. Уровень воды после Катастрофы в реке стал маленьким. Увидишь кого-нибудь, скажи мне!

Олег встал на идущую на верх моста по диагонали балку и стал лезть, держась спереди руками. Ноги дрожали, а мозг будто отмер. Он не заметил, как после долгого и напряженного лазания, оказался наверху, где балки пересекались крестами, образуя подобие крыши. Далее подросток пошел вперед, уверяясь в каждом своем шаге. Ветер здесь дул, при чем сильно, чуть ли не сносил Олега, но тот продолжал держаться. Когда он дошел до середины моста, юноша опустился на колени и стал рассматривать сам мост внизу. Среди хаотично разбросанных машин Олег заметил какое-то быстрое и еле заметное движение. Он не разглядел фигуру, но чувствовал, что нечто заметило его и скоро заметит Звягинцева.

— Что-то есть! — крикнул Олег. Ему показалось, что его голос раздался слишком громко в покинутом городе на высоте. Ночь содрогнулась от его крика.

Олег услышал, как Звягинцев дернул затвор своего автомата, и стал спускаться. Он стал очень сильно волноваться, из-за чего пару раз нога соскальзывала с балки. Подросток спустился, и в этот момент военный стал стрелять куда-то в машины. Олег приготовил свой автомат и прицелился.

— Олег! Назад! — кричал «штормовец».

Юноша попятился назад, на голос, не сводя прицел с пустоты. Было слышно, как солдат ушел с моста и нырнул за машину, попутно целясь и матерясь. Олег отошел к Звягинцеву.

— Что происходит? — спросил юноша.

— Какая-то огромная тварь на мосту!.. Огонь!!! За мир во всем мире! — гордо заорал Звягинцев и открыл беспрерывный огонь по надвигающемуся монстру. Услышав крик «штормовца», Олег вышел из укрытия и тоже стал стрелять, почувствовав смелость и гордость.

Однако через десять выстрелов обойма в автомате Олега закончилась. Он выбросил этот автомат и взял новый. Отдача сильно била по плечу, руки грелись от нагревающегося от бесперебойной стрельбы цевье и дрожали от выстрелов. Юноша не видел, куда стреляет, но знал, что бьет по цели. Но скоро люди отошли обратно за машину, перезаряжая оружие и готовясь к новой атаке.

Сквозь мимолетные вспышки выстрелов была видна огромная рожа какого-то оборотня с грязно-пепельной редкой шерстью. Узкий лоб с маленькими бурыми прорезями шести глаз, расположенных парами плотно друг к другу, был весь в пулевых отверстиях, откуда стекала густая темная жидкость. Черный нос крупный, пасть полна окровавленных клыков и язв. Вскоре показалось горбатое и огромное тело, худое и костлявое. Двигалось существо очень быстро, благодаря своим трем парам длинных ног. Сзади был шипастый хвост, которым оборотень кинул в сторону людей пару машин. Дикий и пугающий его рык стоял на всем мосту, грохот машин — во всем городе. В итоге существо остановилось недалеко от укрытия людей, показывая свою сутулую и костлявую фигуру и дико озираясь по сторонам ярко-белыми, призрачными, идеально круглыми зрачками. Оно пригнулось, словно собиралось броситься.

Олег поднялся и опустил оружие.

— Эй, ты что делаешь! — яростно закричал Звягинцев на Олега, готовясь к новой волне пулевого дождя, который намерен покрыть все тело оборотня.

— Я отвлекаю волка, а ты стреляешь по нему. Возьми. — Олег отдал военному обойму от брошенного на землю своего нового автомата.

— Ничего не получится у тебя! — проговорило громовым и рычащим голосом существо и продолжило: — И я не волк!

И Олег, и Звягинцев изумленно сматерились, при чем Олег сделал это мысленно.

Оборотень громко прорычал и кинулся на Олега. Тот увернулся и лежа перекатился к краю моста. Раздались выстрелы «штормовца». Это были бронебойные пули, и они с треском впивались в плоть оборотня и размозжили ему брюхо. Весь торс волка занимали кровоточащие пулевые отверстия.

Оборотень только еще больше разозлился и, тяжело и свирепо рыча, прыгнул в сторону Звягинцева. Олег поднялся и побежал к существу. Выстрелы солдата продолжались, несмотря на то, что он был сбит с ног и ранен. Подросток на ходу достал свой нож, прыгнул в темноту и оказался на горбу оборотня. Тот стал дергаться и подпрыгивать на месте слишком высоко, чтобы убрать с себя подростка, но у него ничего не получалось. Олег крепко ухватился за редкие волосы на спине одной рукой и, кряхтя, второй рукой бил ножом в шею. Олег сделал серию ударов по шее оборотня. Лезвие с хлюпаньем входило, дырявя толстую и грубую кожу. Скоро нож и руки Олега измазались горячей, неприятно пахнущей, светло-багровой кровью. Кровь хлестала из шеи оборотня бьющей горячей струей. Существо упало навзничь и больно вздохнуло.

— Ты убил меня, человечий выродок, тебе это вернется вдвойне, помни это… — издало тяжелый предсмертный хрип существо и спрятало призрачно-белые зрачки за черные веки.

Олег встал, задумавшись над словами оборотня, подбежал к лежащему с автоматом Звягинцеву. Военный пробовал встать, но постоянно возвращался в прежнее положение из-за болей.

— Этот черт мне всю раненую ногу исцарапал! Знал, где слабое место-то…

— Нам нужно идти. У меня осталась последняя аптечка. Держи.

— Дай лучше бинт и перекись водорода. Промою рану и перевяжу его. Доберемся до бункера — там меня вылечат.

Олег достал из аптечки бинт и обеззараживающее средство, отдал Звягинцеву.

«Штормовец» вскоре встал, и люди пошли к колонне. Солдат опирался на Олега. Они пошли на противоположный берег по мосту, минуя остовы техники, куски вырванного асфальта. Когда они оказались на другом берегу, Олег посмотрел на кратер, откуда лился грязный желтый свет. Наступала полночь. Звезды в небе покрылись мутной горячей пылью, что несет радиоактивные капли дождя, и осветили тусклым и слабым светом небо.

Стало холодно, пронизывающий насквозь морозный ночной ветер часто пробегал пустым гулом по мертвому городу. Олег весь дрожал при рейде холодного ветра. Лицо стало ледяным, нос онемел, а внутри все судорожно дергалось. Тело самопроизвольно дрожало, приободряясь и согреваясь, ноги подкашивались. Звягинцев, хоть и сильно хромал, но продолжил уверенно идти, невзирая на холод. Утро придет не скоро.

Когда они достигли ближайшего квартала, ветер не так сильно дул. По словам Звягинцева, до колонны оставалось меньше километра. Солдат предложил остановиться в доме у магазина, за которым был еще квартал и виднелась крыша театра. Олег согласился.

Зайдя в полуразрушенное здание, Олег вздрогнул от мягко охватывающего тело тепла. В подъезде все равно было холодно, к тому же сыро, но все же теплее, чем снаружи. За стенами бушевал ветер. Его холодные волны пытались проникнуть в здание, но бились либо о стены, либо о железную дверь, хлопая ею. Звягинцев сел возле стены.

— Буря начинается, — сказал Звягинцев.

— В подвал нужно ползти? — спросил Олег.

— Да.

— А здесь переждать никак?

— Нет, из-за повышения влажности, вызванной дымом от пожара, который шел в небо, время от времени проходят бури. Именно они превращают города в руины. Ветер настолько сильный, что может без труда снести высотку или целый квартал. Неделю назад, когда наш лагерь в Калачинске не атаковали зомподы, тоже была буря. Она снесла трубу на местной ТЭС.

— Я видел, она стояла!

— Нет, стоит градирня, а труба от электростанции упала от бури и развалила само здание ТЭС. Из-за этого и идут порой смоги, называемые мглами.

— А разве это не из-за повреждения в котле?

— Это следствие уже из падения трубы.

— А пожар тогда какую роль в Катастрофе сыграл? — немного помолчав, спросил Олег.

— Сжег всю растительность — источник чистого кислорода; выжег землю — источник еды; спалил почти всех людей, что были на улице в момент пожара, а таких было много, поверь. Также он выпарил чуть ли не всю воду — источник жизни… Ну и вызвал необратимые последствия в климате.

Олег замолчал, задумавшись.

Подул сильный и порывистый ветер, рассекающий воздух одним только воем. Сила ветра была настолько огромной, что он выдергивал без труда некоторые здания и нес их по воздуху и, когда сила немного убавлялась, они с пугающим и разбивающимся грохотом падали на землю или врезались в устоявшие дома. Лязгали крыши домов, гремели переворачивающиеся машины, падали куски бетона, вырывался асфальт. Небо стало темно-сиреневым, бесконечные капли дождя быстро полетели на землю и за считанные минуты закрыли дороги и пустыри длинными и глубокими, неестественно блестящими лужами. Мутно-желтые пятна сначала стали ярко-болотными, но потом начали тускнеть и угасать. Казалось, что от такого урагана трясется земля.

Когда образовались дождевые огромные лужи, дозиметр Олега плотно и быстро затрещал, указывая на высокий радиационный фон. Подросток решил не смотреть на показания, все и так было понятно.

— Сколько у тебя АРП? — спросил Звягинцев.

— Много. Ноль, — серьезно, но с усмешкой в глазах ответил Олег.

«Штормовец» усмехнулся.

— У меня столько же, — сказал он после.

— Какой план? С облучением мы долго не протянем.

— В колонне найдем. Я уверен, что там есть АРП.

— Так им же только «штормовцы» успели воспользоваться.

— АРП начали производить еще в две тысячи двадцатом году, во время самоизоляции. Небольшая группа исследователей хотела сделать вакцину от ковида, но получили каким-то образом антирадиационный препарат. Они стали развивать эту идею, но нехватка финансирования заставила их свернуть свою деятельность. Лишь в феврале группа вернулась к работе и получила новые образцы, которые стали называться АРП–1Э. До этого назывался «антииксрей». И эти препараты дали военным и нам, потому что невозможно было развернуть полномасштабное производство для масс. Поэтому и передали военным.

Олег снова помолчал.

— Насчет плана все остается прежним. Берем транспорт и валим к твоим в лес. Там мы вместе попытаемся найти дорогу в бункер, — расслабленно пробормотал Звягинцев и заснул.

Юноша почувствовал сильную тоску по Кате.