Высшая жертва

Эпилог

Зоуи

Солнечный свет пробивается сквозь рваные облака, когда я пробираюсь через участок, неся с собой фотоаппарат и загадочную карту, оставленную рядом со мной в постели.

Проснувшись сегодня утром, я потянулась к теплому телу, которое привыкла ощущать рядом с собой, и обнаружила этот листок бумаги с конкретными инструкциями и картой, по которой нужно следовать.

В голове пронеслись всевозможные сценарии его действий, и все они заставляют мое сердце плясать в груди. Прекрасные чувства, которые больше не чужды мне с тех пор, как он появляется в моей жизни.

После пожара происходит много событий, которые меняют мою жизнь и заставляют меня каждый день благодарить за предоставленный второй шанс.

Все началось с контракта, который мне предложили в «National Geographic^[11]». Благодаря Остину, который без моего ведома послал несколько моих работ, они не только проявили интерес и купили фотографию радуги, которую я сделала несколько недель назад здесь, на этом самом участке, но и предложили мне трехлетний контракт на работу в журнале.

Это всегда было моей мечтой, и благодаря Остину она стала реальностью. Я буду фотографировать в пределах этого прекрасного штата и по всему миру. Мое самое первое путешествие — Фиджи, и Остин поедет со мной. Мы улетаем на следующей неделе, и я не могу дождаться, когда смогу исследовать эту страну вместе с ним.

Нам будет полезно на некоторое время отвлечься от суеты. На работе у него, мягко говоря, напряженная обстановка. Они ни на шаг не приблизились к раскрытию личности поджигателя, терроризирующего наше общество. Как мне рассказал Остин, у них даже нет достаточных улик для единственного подозреваемого. Это страшно, и я постоянно беспокоюсь о его безопасности.

Но, кроме этого, все постепенно встает на свои места. Благодаря страховым выплатам Фрэнк смог восстановить бар. Остин помогает ему, когда у него есть свободное время, и я знаю, что он сделает новое место успешным. Я рада за него и обещала стать его первым клиентом.

Все замечательные события, происходящие в моей жизни, помогли мне облегчить боль от потери сестры. Я всегда буду скучать по ней и тосковать, это никогда не изменится, но с каждым днем эта боль становится все меньше, и в основном благодаря человеку, которому принадлежит мое сердце.

Я подхожу к первой точке, отмеченной на карте, и растерянно хмурюсь, обнаруживая рюмку, стоящую на сложенном листе бумаги. Я сначала фотографирую ее, желая запечатлеть эту маленькую миссию, которую он поручает мне, затем наклоняюсь и поднимаю ее. Открываю сложенный лист бумаги, на нем написано:

«Однажды вечером я зашел в бар, чтобы выпить со своей хоккейной командой, и даже не подозревал, что встречусь лицом к лицу с ангелом. С этого момента все и началось.»

Неизменная улыбка играет на моих губах, бабочки порхают в животе, когда я продолжаю идти ко второму пункту, предвкушая, что же я найду дальше.

Смех разрывает мне грудь, когда я узнаю молоток с аукциона, на котором я участвовала в торгах, с привязанной к ручке стодолларовой купюрой. Сделав снимок, я забираю его вместе с запиской:

«Ты наконец-то рискнула, и это была лучшая ночь в моей жизни. Я бы потратил еще тысячу долларов за одну ночь с тобой, а за целую жизнь — еще больше.»

У меня перехватывает дыхание от этих слов, в груди зажигается надежда на то, что все это может быть к чему-то приведет. Смотрю на карту и продолжаю путь к следующей контрольной точке, не забывая о том, что она ведет меня к моему любимому месту на участке.

К ручью.

На берегу ручья расстелено знакомое одеяло, то самое, на котором мы занимались любовью в ту первую ночь перед костром. На нем лежит корзинка для пикника, завернутый подарок и два цветка — нарцисс и розовая лилия. Невозможно ошибиться, кого представляет розовая лилия.

Эмоции обжигают горло, обостряя боль, которая навсегда останется в моем сердце. Сделав снимок, я устраиваюсь на мягком покрывале и беру в руки оба цветка, поднося их к носу, чтобы понюхать. Сладкий аромат возвращает воспоминания о том дне, когда он устроил нам сюрприз в больнице.

В записке сказано, что сначала нужно открыть завернутый подарок. Беру его в руки и кладу на колени, отделяю бумагу и обнаруживаю фотографию в рамке. Это селфи, которое мы сделали втроем на этом самом месте. Один из последних моментов, когда мы были все вместе перед ее смертью.

Слезы, которые я так долго сдерживаю, начинают катиться по моим щекам, когда я прижимаю фотографию к сердцу. Я наклоняю лицо к солнцу, позволяя его теплу скрыть любовь и потерю, которые я чувствую в этот момент.

Беру себя в руки и открываю письмо, которое прилагается к фотографии.

«Может быть, ее сейчас и нет с нами, но это не меняет того факта, что она навсегда останется частью нашей жизни. Я обещал вам обеим, что дам вам все, о чем вы мечтаете, и я начинаю прямо сейчас.

Открой корзину для пикника.»

Положив письмо на место, я смахиваю слезы и открываю верхнюю часть корзины. То, что я обнаруживаю, заставляет меня задохнуться.

— Боже мой. Кто ты?

Потянувшись внутрь, я достаю милейшего желтого щенка лабрадора, его пухленькое брюшко взволнованно извивается в моих руках.

— Ну разве ты не милейший малыш? — я прижимаю щенка к груди и смотрю на ошейник; имя на его жетоне вызывает у меня небольшой всхлип.

Гас.

Я крепко обнимаю собаку и плачу, вспоминая нашу с сестрой мечту, которую мы видели вместе столько лет, сколько я себя помню. Меня отвлекает от эмоционального момента его мокрый нос, щекочущий мое лицо, заставляя меня рассмеяться.

— Тебе нравятся поцелуи? Мне тоже. — Я прижимаюсь губами к его носу, наслаждаясь его щенячьим запахом.

— Эй. Эти поцелуи должны были предназначаться мне.

Глубокий, веселый голос заставляет меня вскинуть голову. Сердце переворачивается в груди, когда я вижу человека, ответственного за все это. На его лице играет сексуальная ухмылка, он идет ко мне, его легкая походка как всегда уверенна и спокойна.

Он останавливается передо мной и с гордым видом смотрит на меня сверху вниз.

— Что ты наделал, Остин Хоук? — я фыркаю, с трудом подбирая слова, которые чувствую в этот момент.

— Просто пытаюсь сделать тебя своей навсегда.

Его ответ превращает меня в рыдающее мессиво.

— Я не могу поверить, что ты сделал все это.

Он опускается передо мной на колени, убирая волосы с моего лица.

— Я готов на все ради тебя, малышка Зоуи, и если ты дашь мне шанс, я обещаю исполнить все твои мечты.

Как бы я ни старалась, остановить поток слез невозможно. Они скользят по моим щекам, окрашивая желтый мех Гаса в золотистый цвет, пока он не вырывается из моих рук и не падает на траву.

Остин наклоняется и прижимается губами к моей мокрой щеке, стирая слезы одну за другой так же, как он стирает боль в моем сердце. Его рот пробирается к моему уху, заставляя меня затаив дыхание ждать, что он скажет дальше.

— Выходи за меня замуж, Зоуи.

Несмотря на то, что я ожидала этих слов, они все равно меняют всю мою жизнь, подкрепляя мою самую большую мечту.

Быть его навсегда.

Я поднимаю руку к его челюсти, прижимая его к себе.

— Да.

Взяв мою левую руку в свою, он надевает мне на палец потрясающее кольцо из белого золота, в котором один бриллиант идеально сочетается с двумя маленькими розовыми камнями по обе стороны, символизирующими мою сестру, от чего у меня перехватывает дыхание.

— Оно идеально, — шепчу я.

— Идеальное кольцо для идеальной девушки.

Я обхватываю его за шею.

— Спасибо тебе, — плачу я. — Спасибо, что любишь меня, что спас меня, но больше всего спасибо, что любишь мою сестру и сделал ее частью этого момента. Я так остро чувствую, что она сейчас с нами.

Его руки обвиваются вокруг моей талии, притягивая меня еще ближе.

— Она всегда будет с нами, Зоуи, и вместе мы проживем эту жизнь ради нее.

Его слова оседают на мне, зарываясь в мое сердце. Отстранившись, мы смотрим друг другу в глаза в течение двух секунд, прежде чем наши рты становятся единым целым, и этот сокрушающий душу поцелуй обещает быть вечным.

Застонав, он притягивает меня к себе. Мои колени упираются по обе стороны его бедер, а его руки обхватывают мою попу, прижимая меня к его эрекции.

— Всегда такая чертовски милая, малышка Зоуи.

Я запускаю пальцы в его волосы, каждый вздох становится драгоценным и волнующим, когда мы теряем себя друг в друге.

Но прекрасная связь быстро прерывается холодным, влажным носом, когда Гас протискивается между нами. Я отстраняюсь и соскальзываю с его коленей, смеясь над тем, как маленький щенок танцует вокруг, желая поиграть.

— Эй, — ругается Остин, поднимая щенка в воздух. — Ты сейчас серьезно блокируешь мне член, щенок.

У меня сердце замирает, когда он лижет щеку Остина в ответ, а затем прыгает ко мне на руки.

— Не расстраивайся так, Хоук, — воркую я, прижимая щенка к сердцу. — У нас есть целая жизнь, чтобы все исправить.

Глубокие темные глаза заглядывают в мои, его рука тянется погладить мою щеку.

— Да, у нас есть, и я обещаю, Зоуи, что всегда буду делать тебя счастливой.

Я не сомневаюсь, что так и будет, потому что он уже сделал меня самой счастливой женщиной на свете, чего я не думала, что когда-нибудь смогу почувствовать без своей сестры.

— Пойдем. — Он поднимается на ноги и протягивает мне руку. — Давай погуляем с маленьким кайфоломщиком.

Улыбаясь, я позволяю ему притянуть меня к себе, наши пальцы переплетаются, и мы идем рука об руку рядом с ручьем, наблюдая, как Гас играет в воде.

Этот момент — обещание будущего, о котором я всегда мечтала, и я молча клянусь прожить его ради Крисси. Никогда не принимать ни одного дня как должное и любить этого человека всем, что у меня есть.