Взгляд на звёзды

Глава 13: Мысли пешки

Гостевой домик особняка Гизу, пригороды Рио-де-Жанейро, Бразилия.

13 июня 2120 года. 06:05 по местному времени (09:05 по Гринвичу).

Джилл поняла, что её мозг вот-вот взорвётся, и отключилась от прямого эфира, уменьшив быстро растущую аудиторию в 14,76 млн. человек, которые к тому моменту смотрели трансляцию, на одного зрителя. «Мне требуется сигарета, и не одна. Выпивка тоже не помешает» — решила она. Но вместо этого она достала свои джапа-мала, к которым почти не прикасалась уже много лет, и, прикрыв глаза, начала самозабвенно читать мантры. Практика, к которой она была приучена с детства, и которую она затем легкомысленно забросила, сойдя с пути карма-марга, подействовала, как бальзам на душу. Пятнадцать минут спустя, бережно и уважительно погладив чётки из священного дерева туласи, Джилл поняла, что чувствует себя лучше.

Курить, впрочем, хотелось всё равно.

— Во что же ты влезла, Саша, и втянула нас всех? — пробормотала она вслух, выходя на веранду и закуривая.

Мысль о найденной где-то планете, где, может быть, когда-то смогут жить люди, конечно, способна была поразить воображение. Но всё же эта мысль цепляла Джилл за живое не более, чем, например, новость о каком-то очередном открытии в изучении элементарных частиц, сделанном физиками на одном из адронных коллайдеров. Учёные любили преподносить всё, что они делают в своих лабораториях, как нечто очень важное. Джилл знала это не понаслышке, ведь ей, медику по образованию, в своё время приходилось соприкасаться с наукой. Но трезво мыслящим людям было мало дела до далёких и высоких материй, которые не меняют качество их жизни. Гораздо больше, чем сенсация об открытии какой-то там сраной планеты, Джилл беспокоили более близкие к Земле новости: о том, что она — маленький человечек без гроша за душой и без влиятельных знакомых — угодила в самый эпицентр грандиозного противостояния между сильными мира сего, где её могут перемолоть, как зёрнышко на мельнице, и даже не заметить; о том, что лучшая подруга, втянувшая её в эту историю, но от этого не переставшая быть подругой, сидит сейчас во французской тюрьме, вместе со своими бывшим и нынешним бойфрендами.

Докурив электронную сигарету и вставив новую капсулу, Джилл не удержалась и включила прямой эфир «Infocycle». С первых же кадров стало понятно, что в студии уже очень жарко. В объективе камеры размахивала руками гламурная деловая тётка, в которой с первого взгляда угадывался один из тех крючкотворцев — юристов, финансистов или инвестбанкиров — чьи услуги в один час стоят дороже, чем средний доход Джилл за пару месяцев, а может и лет. «Вероника Тейт, вице-президент корпорации «Орион» по юридическим и финансовым вопросам» — гласила подсказка внизу экрана, объясняя, почему на лице этой расфуфыренной аристократичной блондинки написан такой праведный гнев.

— … немыслимая наглость и самоуверенность! — вещала она. — Дамы и господа, да с первого же взгляда заметно, что этот Рикардо Гизу — аферист! Он не может ответить по существу ни на один вопрос по поводу нашей интеллектуальной собственности по той простой причине, что он просто-напросто украл её, вместе со своими сообщниками! И это ясно, как Божий день! Корпорация «Орион» приобрела собственность обнанкротившейся «Терра Новы» абсолютно законно! Это подтвердит любой мало-мальски грамотный и незаангажированный юрист! Речь идёт о событиях 28-летней давности! Где Гизу был все эти годы со своими претензиями?! Подумайте сами! Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы раскрыть этот не слишком-то и сложный заговор. Мейер, получив в силу своих должностных обязанностей к информации о проекте «Пионер», не совладала со своими разыгравшимися аппетитами! Она не захотела довольствоваться своей и без того ответственной и прекрасно оплачиваемой работой, а предпочла начать свою игру! Зная, по всей видимости, о том, что её старый кореш Доминик Купер и их покойная общая коллега Лианна Юфирти ещё 28 лет назад выкрали коды доступа к «Лиаму», она предложила Куперу провернуть вместе грандиозную аферу! Для этой аферы им были нужны деньги и политическое прикрытие — вот они и обратились к Гизу! Но как быть с тем, что незаконность и вопиющая аморальность их действий будет очевидна всему миру?! Очень просто — выдвинуть какие-то абсурдные обвинения в адрес законного собственника украденной ими собственности! Похищения, пытки, убийства — Господи, да неужели кто-то и правда верит, что в XXII веке топовые корпорации ведут бизнес именно так?! Вы правда можете представить себе меня отдающей приказ каким-то громилам выкрасть человека?!

— Вероника, но ведь вы не станете отрицать, что корпорация «Орион» действительно очень мало причастна к успеху проекта «Пионер»? — вступил в диалог ведущий. — Есть ведь большая доля правды в том, что корпорация, по большому счёту, лишь обогатилась на тяжелом положении «Терра Новы» и на необоснованном, как мы теперь видим, разочаровании инвесторов этой компании…

— Я вас умоляю! В этом нет и доли правды! Гизу пытается построить из себя эдакого идейного парня, который противостоит нам, беспринципным дельцам! Но это циничное лицемерие! «Пионер» был коммерческим проектом с самого начала! «Терра Нова» вела в 70-ых крайне агрессивную маркетинговую кампанию, которую ни одна компания, исповедующая деловую этику, никогда бы себе не позволила! Посмотрите их видеоролики, почитайте их рекламные проспекты тех времён! Они обманывали людей, обещая им высокую вероятность окупаемости проекта и баснословные дивиденды, хотя на самом деле проект имел исключительно научную ценность и был совершенно безнадёжен с коммерческой точки зрения. Любой качественный и беспристрастный ИИ-анализ это покажет.

— Но ведь инвесторы верили в проект до событий 2092-го.

— Прерывание связи с «Пионером» в 2092-ом оказалось переломным моментом, после которого у многих инвесторов открылись глаза. Но даже если бы это не произошло тогда, это произошло бы рано или поздно. Даже если бы проект развивался без сучка и без задоринки, всё равно ни сегодня, ни в 2130-ом, ни в 2150-ом ни один из инвесторов не получил бы ни цента дивидендов. Представлять пожертвования на абсолютно убыточный научно-исследовательский проект как якобы удачную инвестицию — это было совершенно неэтично и даже незаконно. «Терра Нова» справедливо поплатилась за это банкротством и обвинениями в мошенничестве. А всё, что сделал «Орион», купив ключевые активы «Терра Новы» в процедуре банкротства — это позволил разгневанным обманутым инвесторам получить обратно хотя бы часть своих вкладов. Если вы прочтёте заголовки новостей 2093–2094 годов, то убедитесь, что никто не называл нас тогда «хапугами, скупившими активы за бесценок». Наоборот, многие биржевые аналитики тогда удивлялись, зачем нам вообще понадобилось скупать такой неликвид. Наши акции, между прочим, тогда здорово просели. Это была рискованное и не слишком рентабельное вложение.

— Так значит это не они, а вы альтруисты? — с неприкрытой иронии спросила её одна из экспертов в студии.

— Ваш сарказм совершенно не уместен, дорогая. Да, я открыто заявляю, что тогдашний менеджмент корпорации пошел на этот шаг в значительной степени именно из репутационных и этических соображений. Если мы с вами поднимем финансовые прогнозы того времени, то убедимся, что они отнюдь не сулили никаких баснословных прибылей от этого поглощения. Большая часть активов «Терра Новы», вопреки своей раздутой ценности в их финансовых отчётах, была заточена именно под проект «Пионер» и малопригодна в других сферах. Их неликвидность стала очевидна в процедуре банкротства, когда многие из патентов, оцененные ими в десятки миллионов, оказались не нужны никому на публичных торгах и за один миллион!

Продолжая чеканить жесткие фразы одну за другой, как фехтовальщик, ловко разящий противника в самые чувствительные места, Тейт продолжила:

— Что касается «выброшенных на улицу бесценных кадров», о которых говорит Гизу, то более циничной лжи мне слышать ещё не приходилось. А ведь я юрист с 30-летним стажем!

— Но ведь Купера вы действительно выбросили! — возразил кто-то в студии.

— А вот и ничего подобного! Очень скоро мы опубликуем неопровержимые статистические данные, которые покажут вам, что 79 % научно-исследовательского персонала, работавшего над проектом «Пионер», продолжили карьеру в «Орионе». Многие из них проработали у нас десятки лет, включая и Монику Мейер, которая получала 3,7 миллиона в год, не считая премий, и носила корпоративное нейроядро ультралюкс-класса, а теперь решила нас предать, и вторит сейчас лицемерным обвинениям Гизу! Все одаренные и трудолюбивые сотрудники «Терра Новы» получили от нас прекрасные предложения о работе, в том числе и Доминик Купер! Мы без труда найдём в архивах адресованное ему предложение, и вы убедитесь, что мы предлагали этому человеку стать отнюдь не дворником и не сторожем! Однако он предпочёл вместо этого просто обокрасть нас!

Вероника Тейт покачала головой с очень натуральным праведным гневом, будто удивляясь тому, какой наглой ложью она окружена.

— Подумать только! Эти люди называют нас «недостойными», а себя — «достойными» называться первооткрывателями нового мира. Но откуда такая убежденность в своем моральном превосходстве, если они не демонстрируют уважения даже к таким базовым ценностям человеческой цивилизации, как собственность?! И не только интеллектуальная, а вообще любая собственность! Вы ведь все прекрасно видите, что сейчас происходит в Перу! Это же попытка рейдерства! Нет, это даже хуже, чем просто рейдерство — это государственное рейдерство, в которое они пытаются втянуть власти Перу и Бразилии!..

Покачав головой, Джилл переключилась снова на «Nooshpere» (там на очередной вопрос как раз отвечал Рикардо Гизу), с него — на китайский национальный телеканал (и снова Вероника Тейт, чьи слова синхронно переводили на мандарин). После этого она отключилась от Сети вовсе. От услышанного голова шла ходуном. Перед Джилл всё ещё лежала идиллическая картина рассвета над океаном, достойная кисти пейзажиста, но она её не замечала.

Впервые за долгое время ей очень захотелось позвонить матери, с которой они общались в последнее время очень редко. Пунита Капур, добросердечная многодетная вдова из окрестностей Калькутты, прожившая 67 лет полной беспросветных лишений жизни праведной труженицы, категорически не одобряла нынешнего уклада жизни своей младшей дочери, которой когда-то гордилась за то, что та выиграла грант на обучение в медицинском институте AIIMS в Нью-Дели. А Джилл — не любила выслушивать нотаций, взывающих к её дремлющей совести. Однако в этот непростой момент Джилл казалось, что лишь слова мамы, этой простодушной, но по-житейски мудрой женщины, всегда имевшей простые и верные ответы на сложные вопросы, могли успокоить её нервы. Джилл уже почти решилась набрать маму (в Калькутте сейчас было время обеда), когда у неё над головой внезапно раздался требовательный голос:

— Мисс Капур!

Вздрогнув от неожиданности, Джилл задрала голову и увидела парящий над ней миниатюрный дрон.

— Что вам нужно?! — ахнула она, инстинктивно отступая назад, в сторону бунгало.

— Новостное агентство «Galaxy-News»! Мисс Капур, вы подтверждаете слухи о вашем похищении в Паксе в этот вторник?! Вы тоже будете заявлять о причастности к этому инциденту корпорации «Орион»?! Что связывает вас с семейством Гизу, мисс Капур?! Они приютили вас в своём особняке по доброте душевной?! Ответьте, пож!..

Летающая жестянка жалобно лязгнула, прежде чем сделать резкий вираж и рухнуть на песок пляжа, на ходу замолкая. К месту её падения уже стремглав нёсся охранник в чёрном костюме, который и сбил дрон чем-то вроде электромагнитной пушки. Ещё один охранник торопливо шагал в сторону бунгало Джилл.

— Не беспокойтесь, мисс, ситуация под контролем! — закричал он. — Проклятые журналюги плевать хотели на неприкосновенность частной собственности, мать их так!

— Мистер Лоуренс, усильте меры безопасности немедленно, чтобы такого больше не повторилось, — велел ему приближающийся приятный женский голос с оксфордским произношением. — Это непростительно, что бесцеремонные репортёры беспокоят нашу гостью. И извольте выражаться прилично на территории нашего имения.

— Простите, мэм! Будет сделано, мэм! — взял под козырёк охранник, пока его коллега склонился над дроном, проверяя, надёжно ли электромагнитный импульс его пришиб.

На глазах изумлённой Джилл, которая так и застыла на веранде, не успев допятиться до двери своего бунгало, по красивой мощеной дорожке имения подъехала на электромобиле со стеклянным корпусом та самая ослепительно-красивая латиноамериканка, которая встречала их на взлётно-посадочной площадке прошлым вечером.

— Джиллиана, дорогая, примите мои глубочайшие извинения из-за случившегося, — с очень виноватой улыбкой произнесла латиноамериканская богиня, подходя к изумлённой Джилл и доброжелательно беря её под руку, как старую подругу. — Я надеюсь, с вами всё в порядке?

— М-м-м… э-э-э… я… — заблеяла Джилл, оглушенная запахом дорогих парфюмов, блеском белоснежных зубов и безупречно подогнанных под идеальную фигуру шмоток, которые ей приходилось носить лишь в виртуальной реальности или видеть за витринами магазинов, в которые она стеснялась зайти.

— Это было невежливо и совершенно не в духе бразильских традиций гостеприимства — оставить гостью без внимания на столь продолжительное время. Надеюсь, вы простите нам с братом эту оплошность, учитывая, сколь насыщенным выдались эти два дня. Я не смыкала глаз уже больше полутора суток.

— Э-э-э… м-м-м… по вам и не скажешь… с-сеньора… — промямлила Джилл, глядя на ослепительный лик с превосходным макияжем, на котором не было и следа от недосыпания или усталости, и торопливо пытаясь понять, что за подвох скрывается за таким вниманием со стороны этой венценосной персоны.

В жизни Джилл была гетеросексуалкой, если не считать каких-то наполовину шуточных поцелуев и обнимашек с девчонками в студенческие годы. А вот её альтер-эго, Кира из «Города Грехов», была би. Глядя на Марию, которая смотрелась так, будто она сошла с обложки глянцевого журнала или рекламы нижнего белья, Джилл призналась себе, что переспала бы с ней не задумываясь, если бы могла вообразить в одной постельной сцене эту супермодель и толстозадую индуску.

Джилл запоздало подумала, что от неё наверняка разит перегаром и табаком, как от докера (хорошо ещё, что душ приняла!). Но аристократичная хозяйка имения, казалось, не замечала этого, и оставалась самой любезностью.

— Пожалуйста, называй меня Мария. Не нужно церемоний.

— М-м-м, конечно, Мария. А я Джилл.

— Очень приятно, Джилл. Я надеюсь, тебе у нас нравится?

— Д-да, к-конечно. Шутишь? Да это дворец настоящий! Я очень благодарна, и…

— Пустое. Ты уже завтракала?

— По правде говоря…

— Какой кошмар! У меня будет очень серьёзный разговор с Хорхе.

— Да что вы, он был очень мил…

— Не согласишься ли позавтракать со мной? — увлекая Джилл за собой, по-дружески прощебетала Мария, не замечая, казалось, какой эффект её внимание оказывает на гостью. — У меня было безумное утро. Я подменяла брата во всех делах, было не до еды. Так что я голодна, как волчица. Что скажешь?

— Э-э-э… конечно, классная идея! Только вот мне нечего одеть. Я здесь совсем без вещей…

«… а если бы весь мой шкаф был при мне — всё равно ни хрена бы не подошло» — додумала она, глядя на летние туфли Марии из новой коллекции одного из самых дорогих брендов.

— Да о чём ты? Это же просто домашний завтрак. Поверь, если бы не переговоры, которым этим утром конца края не видно, я бы и сама сейчас с удовольствием скинула с себя всё это и переоделась в халат и тапочки.

При словах «скинула с себя всё это» Мария слегка смущённо и очень обаятельно улыбнулась, а Джилл ощутила, как ей почему-то становится жарко. Её тело и сознание сделались ватными, так что она позволила Марии усадить себя в электрокар и везти туда, куда пожелает.

— Заодно сможем наконец спокойно обсудить всё, что накопилось, — молвила Мария, когда машинка тронулась. — Уверена, у нашей охраны хватит профессионализма, чтобы не допустить папарацци хотя бы в стены особняка.

— М-м-м, да, — неопределённо брякнула Джилл.

— Я так понимаю, ты уже смотрела новости этим утром?

— Угу.

— Представляю себе, что ты чувствовала, бедняжка, когда слышала, как эти подлецы из «Ориона» врут всему миру, будто никакого похищения не было.

— М-м-м, да.

— Не беспокойся. У этих людей нет ни стыда, ни совести. Но вместе мы обязательно выведем их на чистую воду.

— Э-э-э … ты думаешь? — встрепенулась Джилл. — По правде говоря, я… немного того… как бы…

— Я понимаю. Это нормально, что ты боишься. Они этого и пытаются добиться. Хотят замять эту историю. Чтобы никто не дал показаний. Сашу и Сая они запроторили в тюрьму по фейковым обвинениям, Доминика — очернили обвинением в краже. Но есть ещё и ты. Совершенно невинный, добропорядочный, не замешанный во всей этой истории человек, который больше всего от них натерпелся. Вот уж не знаю, как они смогут откреститься ещё и от твоих показаний.

— Ну, насчёт «невинной» я бы не была так уверена, — с сомнением протянула Джилл, вспомнив несколько эпизодов своих приключений в «Городе грехов». — На каждого можно найти какую-нибудь грязь, если долго копать.

Мария сразу поняла, о чём она. Было заметно, что она уже успела изучить её досье. Мысль об этом немного взбудоражила Джилл. И всё же ей скорее льстило, чем настораживало, что эта состоятельная и красивая девушка из именитой семьи заинтересовалась тривиальной личностью Джиллианы Капур, которая прежде была интересна лишь семье и паре-тройке подруг.

— Да брось, Джилл. То, что ты жила другой жизнью в виртуальной реальности, тебя не порочит. Люди для того и используют виртуальную реальность, чтобы делать там вещи, которые не могут позволить себе сделать в реальности. Это законно и совершенно морально. Иначе в наше время считают лишь ханжи.

— Моя мама — одна из таких «ханжей». Говорит, что для моей кармы мысли и поступки в виртуальной реальности ничем не отличаются от реальных.

Мария понимающе улыбнулась и кивнула.

— Моя мама тоже придерживается несколько более консервативных взглядов, чем я. Родители часто бывают к детям излишне строги. Но из-за этого не стоит винить себя. Ты никому не сделала ничего плохого. А то, как с тобой поступили люди из «Ориона» — это просто чудовищно. У меня пробегали мурашки по коже, когда я слушала рассказ доктора Купера о том, что они грозили с тобой сделать. Это просто средневековое варварство! Нельзя позволить им выйти из воды сухими и дальше строить из себя законопослушную компанию.

Джилл сглотнула слюну, прежде чем ответить.

— П-понимаешь, Мария… м-м-м… ты всё говоришь правильно, и всё такое. Но я — не особо-то крупная рыба, понимаешь? Я никогда не высовывалась, не хотела никаких проблем. Приключений мне хватало в виртуалке. Ты-то сразу видно, леди из высшего света, бизнес, именитая семья, и все дела. Саша, моя подружаня — она да, она тоже крута, баба с яйцами. А я — по правде сказать, обычная чикса. А всё, что сейчас творится, о чём твой брат говорит в новостях… ну… э-э-э… это совсем не мой масштаб. Понимаешь?

— Я понимаю тебя, Джилл. Но я считаю, что ты недооцениваешь себя.

— П-правда?

— Мне ты вовсе не кажешься непримечательной личностью. Ты способна намного на большее, чем ты думаешь. Кроме того — мы с братом поможем тебе и защитим тебя.

Джилл глубоко вздохнула.

— Мама учила меня никогда не лезть в игры сильных мира сего.

В воспоминаниях Джилл мама предстала, как наяву — улыбчивая и радушная индийская женщина, чьё лицо преждевременно покрылось морщинами из-за тягот жизни, окруженная выводком чумазых детей, внимающих каждому её слову. «Никому не дано изменить мир щелчком пальцев. Пусть все эти болтуны-политики и дальше лгут, что они сделают это, или будут так самонадеяны, чтобы верить, будто они и правда это могут. Вы их даже не слушайте. Мы, простые люди, не может позволить себе ни вранья, ни самонадеянности. Мы должны честно работать, быть порядочными и открытыми сердцами друг к другу, делать маленькие добрые дела» — говорила мать.

Подумав немного, Джилл с сомнением добавила:

— Мама прожила всю жизнь в трущобах. Пахала как проклятая, чтобы прокормить и выучить семерых детей. И даже за границей Индии ни разу не бывала.

Некоторое время они молчали. Джилл вспоминала то время, когда, завершив контракт в ЮНИСЕФ, который она обязана была отработать, получив оплаченное за счёт международного гранта образование в AIIMS, решила уйти из гуманитарной сферы, и из медицины вообще. Это было чрезвычайным шоком для матери, которая годами жужжала в уши всем их родственникам и знакомым (а у этой сердобольной и общительной индийской женщины была по меньшей мере тысяча родственников и знакомых), что её любимая и самая одарённая дочь посвятила жизнь творению добра. Рассказать им, что расхваленная ею Джиллиана проработала на благо людей ровно столько, сколько была обязана по условиям университетского гранта, а остаток жизни решила посвятить себе-любимой? Что теперь её дочь использует развитый навык эмпатии и знание человеческой психологии, которые она приобрела при обучении на педиатра, не для помощи больным обездоленным детям, а для того, чтобы ловко обольщать клиентов и зарабатывать деньги в сфере виртуальных интимных удовольствий? Для Пуниты Капур это было выше её сил. И она предпочитала не говорить о своей любимой прежде дочери вообще.

Мать отличалась от неё во всём, начиная от своего понимания смысла жизни (самопожертвование и самоотверженное служение другим она ставила значительно выше стремления к личному счастью) и заканчивая отношением к технологиям (мать была убежденным биоконсерватором, и за всю жизнь не обзавелась ни одним имплантом, а Джиллиане позволила установить нейросеть только тогда, когда узнала, что это является обязательным условием для поступления в университет). Пунита никогда не желала и не пыталась понять, какие желания и стремления на самом деле движут Джиллианой. Никогда не допускала, что взгляды её дочери тоже имеют право на жизнь и заслуживают уважения. Она лишь ждала, когда Джилл приползёт к ней на коленях с раскаянием, чтобы великодушно принять её обратно под своё крыло, или, может быть — прогнать куда подальше, до тех пор, пока она не искупит свои грехи.

Мария чувствовала, что Джилл уже близка к нужному решению, но ей необходимо время собраться с мыслями. Электрокар, тем временем, приблизился к особняку. От латиноамериканки не укрылось, как индуска бросила на их дом полный восхищения взгляд.

— Джилл, мы с братом хотели бы, чтобы ты была на нашей стороне, — проникновенно сказала она, беря Джилл за руку, как старшая сестра младшую. — Мы позаботимся о тебе. Не оставим в обиде. Так уж вышло, что судьба забросила тебя в эту ситуацию, и вернуть всё как было не выйдет. Так давай попробуем видеть в этом возможность, а не проблему. Согласна?

Джилл закивала головой — вначале неуверенно, а затем всё решительнее.

— Да. Да, согласна, — наконец произнесла она.