Я Гордый 5

Глава 25

Глава 25

— Здрасте… Рад вас видеть… Привет, бесконечно счастлив… Да, я тоже… — и прочее в том же духе. Вот так я пробирался сквозь толпы пришедших, тщательно маневрируя и по мере сил избегая семейств с взглядом горящим, держащих за ручки своих дочурок.

Наша аристократия, сообразив, что поезд может уехать без них, старательно пытались влезть в последний вагон. Поезд, если вы еще не поняли, это я — такой красивый и уже почти не холостой.

Поэтому задерживаться было нельзя. Хотя вот тут можно и задержаться…

— Вика.

— Ваше Высочество.

— Вот ща как дам по твоей хорошенькой попке, чтобы не говорила ерунды! Иди сюда, я тебя потискаю, сестренка. Ах как похорошела! — обнял я Вику Лопухину.

Я прекрасно помнил, какой она замечательный делает массаж. Да и вообще, красотка редкостная и, что самое главное, без каких-либо планов на меня.

— Да ты и сам очень даже ничего, —засмеялась она.

— Только ничего? Отправлю своего портного на каторгу — я должен быть ого-го и даже круче.

— Не надо. Я просто не хочу тебе мед в уши лить, а то совсем нос задерешь. Позволь представить тебе моих подруг — графиню Анастасию Павловну Нарышкину и княгиню Елизавету Алексеевну Мещерякову.

— Очарован вами, — я куртуазно поцеловал им ручки, заставив их покраснеть от удовольствия. — Ну, и как вам прием?

— Ах, Ваше Высочество, вы сегодня разбили множество девичьих сердец, -влезла Мещерякова, сразу потеряв пару баллов в моих глазах.

— Обычно Сергей разбивает лица, но в этот раз решил пройтись по сердцам, -несколько грубо осадила ее Вика, едва заметно поморщившись. — А так, прием как прием. Признаюсь честно, если бы не ты, было бы скучно.

— Как вы можете так говорить?!! — опять влезла эта неугомонная.

— Запомни, Лиза, я всегда говорю то, что думаю. Пора бы тебе уже к этому привыкнуть. Сергей — не тот человек, перед которым надо стелиться и играть фразами.

— Ты абсолютно права, сестренка, -улыбнулся я ей. — Как вообще сама — замуж-то не собираешься? Если да, не забудь пригласить, а то смертельно обижусь.

— Поверь мне, если соберусь, ты первый об этом узнаешь. Пройдемся?

— А давай. Чую, в этой толпе я не скоро еще своих найду.

Она взяла меня под руку и мы начали шествовать между гостями, болтая на отвлеченные темы.

— Слышала о подставе с Анной. Интересно, она выжила?

— Не знаю и знать не хочу. Но если мне попадется, то я сам лично отправлю ее в Навь, так, чтобы наверняка.

— Интересную партию наглы разыграли. И ведь у них вполне могло все получиться.

— Не могло. При любом раскладе им было не жить.

— Но, благодаря тебе, мы отделались малой кровью.

— Как сказать, малой. Тысячи погибших людей, сотни тысяч пострадавших — и только потому, что кто-то решил ухватить кусок пирога, который не смог бы переварить. Мне не жаль правящий род наглов, но мне жаль простых жителей.

— Экий ты стал суровый. Исчез на два года, теперь появился и сразу принялся наводить порядок. И как это империя без тебя эти годы жила? — улыбнулась она.

— Вот и я думаю — как? Развели, понимаешь, бардак, а мне, несчастному, теперь разгребай за вами. Ну да ничего. Я самый лучший уборщик в этом мире, поэтому быстро наведу порядок.

— И уже начал. Я рада, что ты вернулся.

— Я тоже, Вика, я тоже. До сих пор вспоминаю твой массаж.

— О, ты не забыл?!!!

— Такое не забывается.

— Если что, зови в любое время. Мои руки всегда к твои услугам.

— Только руки? — усмехнулся я.

— Но-но! Не надо мне тут всяких намеков, в которые я, по девичьей глупости, могу и поверить. Я девушка солидная и хочу быть женой, а не наложницей.

— Вот за это тебя и ценю. И именно поэтому с тобой легко общаться. Я вот думаю подхватить своих, да в «Жар Птицу» рвануть. Ты как? Поедешь с нами?

— Ох, я бы с радостью, но отец настаивает, чтобы я начала вникать в дела Посольского приказа. Так что меня ждут скучный вечер и бесконечные переговоры.

— Сказал бы, что сочувствую тебе, но нет. Хорошие дипломаты нам нужны.

— Ты злой, а еще брат называется…

— Кто ж ещё, кроме брата, тебе правду скажет.

— Может, другой брат? — кивком указала она на высокого парня, вокруг которого увивалось штук пять дам разного возраста. Тот им всем улыбался, раздавал комплименты и вообще, по-видимому, чувствовал себя хорошо. Конкурент⁈ На кол его, собаку серую!!!

Быстрое сканирование морды лица и память подсказала, кто это — Димочка Ушаков, любимец дам и прожигатель жизни. Поднявшаяся на загривке шерсть улеглась обратно — этот мне не конкурент, а скорей, даже помощник, оттягивающий часть внимания от моей персоны.

— Думаешь, что он тебе что-то скажет, кроме очередной пошлости? — улыбнулся я.

— Тут ты прав. У него даже приличные слова звучат как неприличные. А лучший комплимент, что я от него слышала — твоя задница сегодня особенно прекрасна. Как будто вчера она была хуже. Самовлюбленный идиот.

— Ну, не надо столь категорично. Родственников не выбирают.

— А жаль. Кстати, о них… Ты же знаешь, что род Давыдовых подвергся опале? Как по мне, то и ладно — сами напросились. Но вот его дети — Артем и Алла — очень хорошие. Может, поговоришь с отцом, чтобы их вернули из ссылки?

— Не думаю, что это хорошая идея, -покачал я головой. — Раз он принял такое решение, значит, оно обоснованно. Они знали о кознях отца и молчали. Пусть радуются, что им жизни сохранили. Заговор против правящего рода — это смертная казнь.

— Но их вина не была доказана…

— Только поэтому они и живы. Вик, каждый сам выбирает свой путь и каждый сам потом расплачивается за свой выбор. Им не было жалко нас. Так почему мы должны их жалеть? Я не могу сказать тебе всего, но поверь мне, они получили по заслугам. Если хочешь поговори с ним сама. Он сегодня добрый, может, и прислушается к тебе.

— Да понимаю я все, но жалко их.

— Нечего жалеть предателей семьи, -жестко ответил я. — Посеявший ветер пожнет бурю. Ладно, что мы о плохом, давай лучше перемоем косточки еще кому-нибудь.

— А давай, — тут же сменила она тему, поняв, что другого от меня не услышит. — Вон, посмотри… — она указала мне на престарелую даму, отчаянно косящую под молодую. — Княгиня Апраксина вышла на охоту за молоденькими мальчиками.

— И что, на нее кто-то ведется? — с сомнением окинул взглядом я, ну скажем так, женщину далеко не первой свежести.

— Ты даже не представляешь, как много. Уверена, без добычи она и сегодня не уйдет. Княгиня при всех видимых недостатках имеет одно огромное достоинство — она очень богата и к тому же вдова. Желающих наложить руки на ее капиталы более чем хватает. Но она слишком умна для этого, хотя и разыгрывает недалекую дурочку.

— Что ж, ее трудно осуждать за это, -улыбнулся я. — В конечном итоге каждый получит то, что хочет.

— Ага, а вон еще кадр, смотри — князь Пошехонский, выходец из Речи Посполитой. Лет десять назад принял наше гражданство, перевезя сюда все свои капиталы. Теперь вот ищет жену — все десять лет! — и никак найти не может. Скольких он великосветских дочек перепортил — не сосчитать.

— И что? Его еще не бьют?

— Нет, но попытки делаются постоянно. Раз в неделю минимум кто-нибудь на него покушается. Ты удивишься, но его охрана никак не меньше, а то и больше твоей. Сам князь подраться не дурак и на очень хорошем уровне владеет как телом, так и оружием. И на дуэли соглашается только на смерть, причем с большими ставками. Благодаря этому его капитал сильно увеличился с момента переезда.

— Как много я, оказывается, пропустил! Я-то думал, тут скука, а вон оно как…

— Всегда можно найти, чем себя занять…

— Вот ты где, — возникла рядом со мной Ольга. — Привет, Вик, я заберу Сергея?

— Забирай, — театрально смахнула она слезу. — Думаю, уже все увидели особое расположение ко мне Его Высочества и заскучать мне не дадут. Вон как кавалеры поглядывают.

— Ты мной воспользовалась!!! Как коварно!!! — восхитился я.

— Иметь брата — наследника престола и самого популярного парня в мире и не пользоваться этим — дурной тон!

— Я тебе это еще припомню, — чмокнул я ее в щеку. — Увидимся, красотка!

После этого Ольга увлекла меня в толпу, вполне профессионально обходя снующих людей. Нас, конечно, замечали, кланялись, что-то пытались спросить, но она с изяществом ледокола шла вперед, к только ей понятной пока цели.

Наконец мы выбрались из общей массы гостей и оказались на улице, где и обнаружились остальные девчонки. Рядом с ними стояла куча молодежи обеих полов и что-то горячо обсуждала.

— Вон, видишь того парня? — Оля указала на высокого развязного хлыща с гейскими усиками над губой. Разряженный как павлин, он мне напоминал одного певца из моего старого мира. Даже внешностью чем-то был похож. — Ты должен его убить.

— Чего? За что? Разве у нас за внешний вид приговаривают к смерти?

— Причем тут внешний вид? Это Андрей, старший сын графа Шереметьева, одного из богатейших людей страны. Он — жених Лизы. Ну, должен был им стать — предварительная договоренность была. Отец, конечно же, им отказал, но он намеревается отстаивать свое право на нее.

— А что, у нас графья настолько поглупели, что идут против власти императора?

— Ты не понимаешь. Их род — крупные промышленники и землевладельцы. Они держат в руках все торговые обороты империи. И если он будет настаивать — а он именно это и собирается сделать, — начнется конфликт интересов. При этом по факту предъявить ему нечего — это была предварительная договоренность, без четких обещаний. Но, как оказалось, им этого более чем достаточно. И вот сейчас этот ублюдок решил громко заявить, что его права попраны.

— Ну, так и послали бы к нему Теней мамы Иры, и все. Пять минут общения с ними — и он сразу обо всем бы забыл.

— Нельзя. Тронешь его и все промышленники встанут на дыбы. Его очень много родов поддерживает, а влияние велико не только в России, но и за ее пределами.

— И что? Если я грохну его сыночка, он отступит и не будет мстить?

— Нет сына, нет причины конфликта. Тебе надо не просто его убить, а максимально показательно, причем, на его поле. Он мнит себя сильным бойцом и даже без магии на многое способен. Грохнешь единственного сыночка, и ему предъявлять будет нечего. Общественность будет на твоей стороне, потому как это битва ради дамы и на такое смотрят снисходительно. А потом мы его дожмем. И надо это сделать быстро, пока не разгорелся скандал.

— Жених, говоришь? Спровоцировать, говоришь? — хрустнул я пальцами. — Да на изи.

— Что за шум, а драки почему-то нет? -громко сказал я, подходя к компании и демонстративно целуя Лизу в губы.

Кхм, демонстрация, признаюсь, немного затянулась, слишком они у нее сладкие были.

— Ваше Высочество пожаловал, — раздался глумливый голос.

— Тебя что-то не устраивает? —оторвался я от ее губок и прижал к себе. — Так разбегись и ударься головой об стену. Глядишь, тогда мозгов и прибавится.

— Вы, я смотрю, не только врагов можете побеждать, но и чужих невест уводить.

— Не помню, чтобы я уводил у тебя твою правую руку. Или левую? Не знаю, которая тебе ближе.

— Мы все знаем, что Лиза была обещана мне.

— Для тебя, недоумок, она — Ее Высочество Елизавета Дмитриевна. Еще раз назовешь ее Лизой — и я вырву твой язык и заставлю его сожрать.

— Очень громкие слова, ничем, однако, не подкрепленные.

— Господа и дамы, — обратился я к остальным, с интересом прислушивающимся к нашей перепалке, — кто-нибудь мне может сказать, когда это Шереметьевы сошли с ума? Или в продаже появились пилюли храбрости и Андрейка, прежде чем явиться сюда, принял дозу? Иначе я не могу объяснить его поведение.

— Мое поведение очень легко объяснить, если Ваше Высочество, -последнее он выплюнул, — отключит агрессию и включит мозг. Лиза была обещана мне, и она станет моей, иначе будут неприятные для вас последствия.

— Я не понял, ты меня сейчас тупым назвал, что ли? Еще и угрожал!!! Эй, все слышали? Меня оскорбили! Вызываю тебя на дуэль до смерти. Победитель забирает красавицу принцессу и нет, полцарства тебе жирно будет, к тому же равнозначной ставки у тебя нет.

— Драться с магом? Я не такой идиот, -скривил он губы. — Но я могу выставить вместо себя…

— Стоп, никаких выставлений. Мы, два альфа-самца, деремся за самку. Это закон природы. И будет глупо, если за самку будет драться другая самка. А насчет магии — согласен на любые ограничители и даже дам слово перед ликом богов, что не буду ей пользоваться ни напрямую, ни с помощью артефактов. Будем драться на арене Велеса, обнаженными по пояс, без оружия, как и завещано пращурами. Согласен или сбежишь как шавка, поджав хвост?

— Ты об этом сильно пожалеешь, Сергей, — прошипел он. — Согласен. Но перед дуэлью ты выпьешь зелье, подавляющее магию.

— Ну да. А вдруг там отрава какая? —усмехнулся я.

— Я тоже его выпью при тебе.

— А давай, — махнул я рукой. — Оно у тебя есть?

— Как знал, с собой прихватил.

— Прекрасно. Дамы и господа, нам лишняя шумиха ни к чему, поэтому попрошу всех следовать за мной, на дворцовую арену. Попытки уйти будут расцениваться мной как предательство.

Не отпуская Лизу, я первый пошел вперед, а остальные дружно за мной, сопровождаемые гвардейками, которых я вызвал, дабы гости не разбежались и не подняли шум.

— Справишься? — шепнула мне Лиза.

— Ты смеешься, что ль? За минуту уделаю, если решу поиграть.

— Ну так ты ж магией сильный, а он без магии сильный боец.

— Не переживай, солнышко. Что с магией, что без — ему конец. Никому нельзя посягать на мое. Эти Шереметьевы давно, как я понял, нуждались в встряске, вот я им ее и устрою. И да, заберите у всех присутствующих браслеты. Информация о дуэли не должна пока распространится.

Дуэль перед ликом богов — тут не нужны секунданты, здесь не место речам примирения, здесь не бывает жалости. Жестоки боги, но справедливы. Два воина, решившие отстоять свою честь, выходят перед ликами их, отбросив все земное.

Раздевшись по пояс под восхищенными взглядами девушек, я первый ступил на арену в одних штанах. Спустя минуту там же оказался и Шереметьев. Небольшая склянка миллилитров на десять, с голубоватой жидкостью, что он достал из кармана, была продемонстрирована всем смотрящим. А потом он демонстративно сделал из нее глоток, отпив половину, после чего с усмешкой протянул ее мне.

Мелькнула у меня мысль, что там может быть яд, а этот олень противоядие принял заранее, но я ее отбросил. Молния начеку и если что, сразу его нейтрализует. Ее заблокировать никакие зелья не смогут, потому как она — суть физического проявления магии, а не эфирного.

Так же, как и он, я сделал глоток, а после перевернул склянку, продемонстрировав, что внутри ничего не осталось. Прислушался к себе. Нет, это был не яд, это было хуже. Дрянь, которую эта сволочь мне подсунула, сразу кинулась атаковать источник, буквально вгрызаясь в его стенки. Это что же, он может лишать силы одаренных?!!

Молния мгновенно уничтожила гадость, не оставив от нее и следа, а я мрачно посмотрел на ухмыляющегося Андрюшку. Все, гаденыш, свой маленький, практически незаметный шанс остаться в живых ты только что спустил в трубу. Можно себе представить, что произойдет, если эта дрянь попадет, например, в питьевую воду? Империя разом лишится сотен тысяч, а то и миллионов одаренных. Ох, чую, после дуэли на один аристократический род в империи станет меньше. А может, и не на один. Тут прям воняет заговором и изменой. Но сначала я сверну шею этому надутому индюку.

— Я, как старшая хозяйка арены, — вышла в центр Ольга, — объявляю начало дуэли. Уйдет с нее только один. Пусть Велес покарает неправого и поможет правому. Да будет воля его. Бой!

Поведя плечами, я медленно пошел на врага, с застывшей на губах холодной улыбкой смерти. Той самой, что так боялась Один семь, той самой, что так любила Шестая, и той самой, от которой вдруг задрожал враг…