Я иду за тобой на мягких лапах

ГЛАВА 9 — УТРО НЕ ВСЕГДА БЫВАЕТ ДОБРЫМ

Эльвейна.

— Утро-ооо, — я зевнула с подвыванием.

Жарко-то как, откуда такое толстое и тяжелое одеяло? Линии из зимних запасов вытащила, что ли? С ума она сошла. То прокрадется втихушку и закроет окно, хотя ей строго- настрого запрещено это делать. Видите ли, госпожу продуть может. Будто хозяйка без нее не знает, как ей лучше спится. А теперь у горничной возникла новая идея — если нельзя закрывать окна, то надо припереть из чулана зимнее одеяло и попытаться меня им удушить. Я приподняла голову с подушки. Новые шторы? На моем окне? А моем ли? Холодея от ужаса, села на постели. Откуда-то доносился шум воды, приятный мужской голос что-то напевал за дверью. Где я? Из груди рвались пока еще тихие подвывания, желающие перейти в громкие истерические рыдания. Дрожащей рукой я приподняла одеяло и заглянула под него. Ничего. В смысле — чистая белая простынь, без признаков утерянной чести. Между прочим, королевской чести! Я застонала, ладонью зажимая рот. Боги, это ж надо, опуститься до того, что просыпаться в чужой комнате и неизвестно чьей постели! То есть, кажется, известно — Данвера. Быстро оглядев и ощупав себя, убедилась, платья на мне нет. Кто бы сомневался! Но нижняя сорочка есть и даже панталоны имеются. Ха-ха, парадные — для бальных платьев! Черт меня дернул их вчера надеть. Могла бы вообще нарядиться в мужской костюм. А эти чертовы штаны не преграда для предприимчивых мужчин. Например, таких, как кронпринц! Надежного шва, скрепляющего штанины, попросту нет! Не панталоны, а прямо-таки раскрытые ворота! Заходи — кто хочет! Ужас-ужас. Мысли заметались в голове вспугнутыми птицами — ищут ли меня? Догадалась ли моя верная служанка скрыть отсутствие своей госпожи, а если догадалась, то как именно? Навстречу им уже летел второй ворох — надо быстро-быстро выбираться из покоев, отведенных тайгерам, но как это сделать, не попавшись никому на глаза и окончательно не опозорившись? И да — где взять что-нибудь приличнее нижней сорочки?

Скрипнула дверь ванной, открываясь. От ужаса я пискнула и забилась с головой под одеяло, как страус.

— Привет, маленькая пьянчужка! Проснулась? Надеюсь, чувствуешь себя хорошо?

Какой же у него до отвращения бодрый голос. Чего так орать-то! И тут меня пробил приступ паники — очередной, не знаю — какой по счету. А вдруг это не Данвер? Голос вроде его. Приподняв краешек одеяла, осторожно высунула нос наружу.

— Что ты высматриваешь, Злата? — самым невинным тоном осведомился Данвер, — нет ли поблизости врагов? Здесь никого, кроме меня. А я тебе не враг, милая, совсем наоборот!

С этими словами кошак мигом запрыгнул в постель и оказался под одеялом, плотно обхватив меня руками и, кажется, даже ногами. Был бы в этом обличье хвост, так наверное, и его пустил бы в ход. От ужаса я взвыла дурниной и забилась, как рыба в сетях, тем более, что сквозь тонкую ткань рубашки я ощутила… А как выдумаете, что может почувствовать невинная дева (надеюсь — это слово все еще ко мне применимо) когда молодой мужчина прижимается к ней всем телом? И кстати, кроме неудобства и, разумеется, стыда, мне страшно захотелось посетить ту самую комнату, откуда только что вышел Дан. Природа, мать наша! Проклятое вино и ликер и вообще все, что я выхлебала накануне, активно пожелали меня покинуть. Так что мне было не до любовных развлечений. Не знаю уж, на что рассчитывал этот дурень, но с утра тискать деву, не дав ей добраться до нужных мест, это ж совсем тупым надо быть! Между тем, тигр, сжав добычу покрепче, полез с поцелуями. Черт, если бы мы сидели на скамейке в парке и ничего лишнего перед тем не пили, может, и было бы приятно. Но не сейчас! Он из меня выдавит все, что можно и нельзя. Я дернулась и полузадушенно прохрипела.

— Отпусти, мне надо! Срочно! В ванную! Пусти, козел!

По-видимому, нежное обращение «козел» вырвало принца из сладостных грез. Или подействовало мое сипение, похожее на стоны умирающей гораздо больше, чем на что-нибудь иное? Руки он разжал, и я молодой серной (ну не с козлом же себя сравнивать) метнулась в желанную комнатку. Какое счастье — прохладная вода, и знакомство с белым другом тоже. Мы не представлены друг другу, но это ничего! Тут уж не до этикета. Зубы нечем было почистить, фиг с ними, свернутой салфеткой тоже пойдет, главное — порошок есть и даже с мятой! Освежившись и пальцами распутав лохмы, я решилась выйти, еще раз взглянула в зеркало и замерла. Вот в этом? Рубашка со слишком широким воротом фривольно свисает с плеча, и длиной она всего лишь до колена, так что из-под нее кокетливо выглядывают кружавчики панталон. Ладно, хоть отсутствие срединного шва скрыто. А собственно, что скрывать-то? В лесу этот нахал меня видел вообще в естественной красе, и здесь женишок сам невесту раздевал да в постель укладывал. Надеюсь, без помощи друзей? В общем уже насмотрелся, и все, что хотелось — изучил вдоль и поперек. Я по причине (весьма уважительной — подсказал внутренний голос) глубокой заторможенности, воспрепятствовать ему ни в чем не могла. В очередной раз полюбовалась на свое отражение с ярко- алыми щеками. Как теперь смотреть ему в глаза? Напилась, в постели с ним спала? После такого, как честная дева — должна на нем жениться. Несмотря на отчаянное положение, меня вдруг разобрал смех, ну да, немножко истерический. Но не отсиживаться же мне в ванной до самой смерти? Что там Ульвиэль предположила, когда внучка явилась с просьбой о помощи? Убийство или беременность? Беременность мне совсем никак. А вот убийство подойдет! Если он немедленно не отдаст мое платье и плащ, то я готова на все!

С грохотом распахнув дверь в спальню, я озвучила свои требования самым железным тоном. Наверное — у меня было выражение лица как у профессионального киллера. Киллер в нижней сорочке и панталонах. Да-да, но выбора-то не имелось, разве лучше быть голой? Кстати, кронпринц, сидевший в постели, был полуголым — до пояса, дальше было одеяло. Он был очень серьезен, хотя мне почему-то казалось, что кошак давится смехом. Я бросила в его сторону мрачный взгляд, но Дан молча кивнул на кресло у окна. Упс, «слона-то я не приметил». Вся одежда лежала на спинке и даже не особо измятая, чулки аккуратно перевешены через подлокотник. Туфли стояли возле — на полу. Точно — ничего между нами не было. В книгах описывается, как после страстной ночи герои находят предметы гардероба в самых невероятных местах. Чулки или панталоны, к примеру, висят на люстре. Я, правда, не понимаю, почему вместо того, чтобы целоваться и отдаваться любви, дева лезет на стремянку или стул и, с риском сломать себе шею, развешивает где-то на верхотуре свое бельишко. Но чего в жизни не бывает.

— Отвернись, — сурово потребовала я, — и за мной не вздумай ходить. У меня еще есть репутация, остатки, а ты их окончательно изнахратишь!

К моему удивлению, он подчинился без слов, даже не пробуя возражать,

Одевалась я с необыкновенной скоростью, как опытный солдат при побудке. И уже через минуту держалась за ручку двери.

— Злата!

Его голос настиг меня, когда я сделала шаг из спальни. Приостановившись, обернулась и смерила его ледяным взглядом.

— У меня завтра на Арене очередной поединок. Придешь?

Я холодно пожала плечами.

— Кронпринцу невместно участвовать в боях.

— Если придешь и будешь болеть за меня, я точно смогу победить!

Вот гадский кошак, это прямо удар ниже пояса. Блин, как же хочется еще раз побывать там, ощутить сумасшедшие эмоции толпы, испытать страх и ликование. Я выдохнула сквозь зубы.

— Поглядим. Но больше никаких ресторанов!

— Я буду ждать тебя, как вчера, у ворот. Только карета будет большая. И закрытая.

***

Как я пробиралась к себе — это отдельная песня. Смелость города, как известно, берет. Улизнуть из-под взоров — много кого: стражи, тайгеров, слуг, не составило бы труда, если бы не одно НО — сигнальные руны. Я прекрасно ориентировалась в лабиринтах коридоров и лестниц. Главное — не попасться на глаза никому из членов семьи, прислуга болтать обо мне не сможет, благодаря магическому блоку, а вот Лара или Арвис начнут расспрашивать — откуда и куда? Про Ульвиэль — не знаю! Хотя, ей-то, похоже, вообще нет дела до проверки нашего распорядка дня. Она искренне считает — взрослые люди вправе сами решать, как им жить и с кем. Еще несколько лет назад мы с Арвисом подслушали разговор матушки с Ларейной и выяснили — нашу дэйни в свое время порицала остроухая родня за брак с человеком. Эльфам все равно — герцог ты или даже король. Главное — не светлорожденный, а обычный смертный. А уж какие там титулы имеются у людей — без разницы, все они — коротко живущие бабочки! Надо отдать эльфам должное: на сородичей, увлекшихся короткоживущими, они чересчур не давят и о своих полукровках заботятся, но всячески намекают и напоминают — поигралась в любовь с человеком? Хватит уже, пора и честь знать. Нашу вольнолюбивую бабушку на пике увлечения остановить никто не смог, а вот возвращению ее в Дэльгарию, хитроумные ушастые интриганы наверняка поспособствовали. Сначала нам было очень обидно, помню, как мы долго обсуждали с Арвисом услышанное, но потом обида постепенно улеглась. Бог с ними, если эльфы такие спесивые, так просто нужно не обращать внимания, мы ведь не живем среди них.

И все же — каким путем добраться до собственных покоев? Можно применить чары невидимости или отвода глаз.

Однако, ими могут воспользоваться и враги. Потому в замке были предусмотрены мощные артефакты защиты, реагирующие на попытки незаметно пробраться в резиденцию. Сигналки взвоют, и охрана тотчас сбежится со всех сторон. Вернее способа привлечь внимание — нет. А оно мне надо?

Думала я недолго, собственно, особых вариантов не было. Накинув капюшон и опустив голову, быстро спустилась по лестнице для гостей в холл первого этажа, пересекла его и вновь поднялась, только уже в свое крыло. Главное, держать лицо! Быть уверенной и бесстрастной. А то, что под плащом обливаешься холодным потом — это никого не касается. Стражи знали и мой настоящий облик, и тот, что изображал бледную моль, но никому рассказать или даже намекнуть на него не могли. Однако, по коридорам дворца пропускали без вопросов, четко сознавая, кто перед ними. Больше всего я боялась неизвестности. Боги, вот что сейчас творится в моих покоях? Утро не слишком раннее, вдруг ко мне в гости явилась ее высочество Ларейна, или Ульвиэль, или же мой неугомонный братец. Кстати, он проигнорировал вчерашний музыкальный вечер. А мне недосуг было даже справиться, почему?

Наконец-то я дома, то есть в своих личных апартаментах. Захлопнув двери, я прислонилась к ним спиной и обвела помещение настороженным взглядом. Нет ли где поблизости нежелательных элементов, типа любимой сестренки или любопытной бабушки? Тишина. Откуда-то выскочила Линии, вся в слезах и почти упала передо мной на колени.

— Госпожа, простите меня, простите! Я не решилась поднять тревогу.

Боялась вашего гнева.

Я прервала ее.

— Молодец, ты все правильно сделала. Вставай, нечего валяться на полу.

— Но вы пропали! — горничная всхлипнула, — а вдруг вам грозила опасность?

— Глупости, ничего мне не грозило! Кто-нибудь меня искал?

— Ваши фрейлины, им ответила, мол, вы отдыхаете и не приказано беспокоить.

— Ну вот, ты отлично все сделала, — я одобрительно кивнула, — кто еще?

— Приходили от ее высочества и от дэйни Ульвиэль, спрашивали — сойдете ли к завтраку? Ответила, мол, вы гуляете в саду и пожелали откушать в своих покоях.

Я с облегчением выдохнула. Прокатило.

— Мне не за что тебя ругать, лучшей служанки свет не видел! Впредь запомни, как бы долго я не отсутствовала, не поднимай паники, разве что дня три пройдет, а меня все еще не будет дома. Возможно, тогда. И то, сначала расскажи о случившемся его высочеству Арвису.

— А если и его не будет на месте? — с легким недовольством спросила Линии. Сказанное ей явно не понравилось. Ничего, перебьется. Подумав, я решила.

— Тогда можно обратиться к герцогине Аренсай.

Разумом я понимала горничную — бедняжка вечно пребывает меж двух огней. С одной стороны ей нельзя доносить на свою госпожу, а с другой — принцесса пропала и если не вернется, то служанку ничего хорошего не ждет. Самое малое — жесткий допрос в тайном сыске, а потом — тюрьма. При обвинении в доказанной измене — смерть. Ладно, сейчас смертная казнь на Тиоре запрещена Ковеном, но ее заменой является магическое обращение в животное или птицу. А любой человек, насильно загнанный в тело примитивного существа, быстро теряет разум и начинает блеять или кудахтать, смотря во что превращен. Но, думаю, в случае моего исчезновения доказать злой умысел не удалось бы.

Тогда…Вообще-то все равно ничего хорошего. Длительный тюремный срок за невыполнение долга, за то, что вовремя не подняла шум. Ведь не поломойки должны бежать за помощью к лорду Матти — начальнику охраны резиденции и королевской семьи? Кто приближен к ее высочеству? Личная горничная. Ей и отвечать. Короче — везде хрянова. Но что теперь делать? Сидеть мне дома, никуда не высовывая нос? Не-е, к таким жертвам я не готова. Только-только моя жизнь заиграла красками, наполнилась яркими чувствами и приключениями. Ни за что не откажусь от всего этого! Да и что со мной может случиться? В логово лесных разбойников не лезу, голову в пасть льва не кладу. Не устану повторять — я умная и осторожная! Сделаю-ка Линии хороший подарок за нервотрепку и правильно выбранное решение. Увидев тяжеленький кисет с золотом, она сразу успокоится.

Сбросив ей на руки плащ, прошла в спальню.

— Приготовь ванну. И приведи все в порядок — одежду, туфли. Используй артефакт магической очистки, мне нужно, чтобы вещи были абсолютно свежими. Завтра вечером уйду снова в них.

Линии только брови подняла, но переспрашивать не стала, умница — что и говорить. Что остается делать бедняге, если ей попалась хозяйка с причудами — третий день одевается в одно и то же, будто нищенка.

На обед в столовую я спустилась и там, наконец, увидела Арвиса. Братик был бледным и взирал на меня с молчаливым укором.

Тихонько поговорив с ним, выяснила — бедняжка до сих пор мучается похмельем. Да уж, укатали сивку крутые горки. Это ведь проклятые оборотни постарались, напоили нас обоих. Но у женщин явно организм крепче. Или я все же употребила меньше?

— А почему лекаря не позвал?

— Он же потом родителям донесет, — процедил Арвис, — прикинь, сколько нотаций придется вынести, и вполне вероятно, отец что-нибудь гадкое придумает, дабы проучить меня.

Я хмыкнула.

— Это да.

— Ничего, уже лучше. Пью рассол, но только у себя, мои ребята с кухни притащили. Еще лимонад хорошо помогает. А здесь вот видишь — крепкий чай с лимоном и сахаром.

Мне хотелось подсказать ему — нужно пожаловаться Уле, она и вылечит в два счета, и не расскажет никому. Герцогиня Аренсай как раз сидела с самым величественным видом во главе стола и беседовала с Ларейной. Она наверняка заметила — с принцем что-то не так. Однако надо знать нашу эльфийку: если к ней не обратишься с просьбой, сама отродясь не предложит. Разве что издыхать будешь непосредственно возле ее прекрасных ног. Я уже открыла рот, но тут вспомнила про завтрашний вечер и заткнулась. Нет уж, пусть лучше посидит дома. А то слишком многое объяснять придется. Братец и без того нацелился расколоть меня.

— Отвечай, что у вас с Данвером? Почему он тебя Златой зовет? И вообще, откуда знает тебя? — грозно прошептал он.

Я подняла голову и наткнулась на внимательный взгляд Ларейны.

— Тихо ты, потом расскажу, гляди — наша-то ледышка уже ухо отрастила длиной не меньше эльфийского. Интересуется, о чем это мы секретничаем.

— Пошли после обеда ко мне, там все и расскажешь.

— Нет, я себя тоже плохо чувствую, да еще собрание вчерашнее — музыка, стихи и прочее. Устала до невозможности, сегодня залягу отдыхать.

Арвис отстал, но чую — завтра снова вцепится. Он упорный, как бульдог, впрочем, я сама такая же.