Я иду за тобой на мягких лапах

ГЛАВА 19 — СТРАШНАЯ ТРАГЕДИЯ

Утром Ульвиэль объявила — император приглашает нас всех на виллу. Отдых, придуманный в свое время, чтобы отделаться от Марио, вдруг воплотился в реальность. И пусть! Я вовсе не против. Уедем на пару-тройку дней, пусть гадкий кошак мучается, думает, куда я исчезла! Мои надежды Уля тут же развеяла.

— Не забудь маску, там будет полно чужих и, кроме того, комит Скир со своими спатариями также сопровождает семью базилевса.

Я возмущенно раскрыла рот.

— А он-то зачем? Какая нас ждет опасность на личном острове императора, закрытом для всех.

— Положено, — и с хитрой улыбкой, — нет, если так сильно не хочешь, то можешь ехать без личины. Ты решила признаться?

Я сжала губы и фыркнула.

— Вот еще!

Белый, точно выточенный из сахара, небольшой дворец стоял на высоком крутом берегу. Кругом был разбит парк, и вилла утопала в кудрявой зелени. Я быстро переоделась в своей комнате. В открытые окна лился аромат магнолий и вездесущих роз, что цвели в кипарисовых аллеях. Шумело море, ему вторил шелест листьев в саду. Все было бы чудесно. Но как всегда — к меду судьба непременно примешает ложку дегтя. Дана я пока не видела, и речь не о нем. Вот зачем, спрашивается, базилевс поехал с нами на весь день? Знаю, знаю — он же пригласил семью на остров. И прекрасно, провел бы пару часов с родственниками и свалил. Государственные дела, поди, ждут, не дождутся. Нафиг он здесь нужен. Из-за его дремучести пришлось напялить купальник середины прошлого века — батистовое платье ниже колен и шаровары до щиколоток. Заглянула дэйни.

— Пожалуйста, не раздражай Ветрания, — она строго взглянула на меня.

— Я ведь согласилась надеть этот ужас! И личина вновь на лице. По твоему требованию, мол, будут чужие — спатарии и слуги императора. Что еще надо?

— Не кричи, вообще не говори громко, и не бегай, как ребенок, веди себя прилично, ты можешь все испортить!

— Что все?

— Нашу совместную поездку. Император сейчас в хорошем настроении, а если, не дай бог, рассердится, то может приказать всем ехать обратно в город. Или сам покинет остров.

— Подумаешь, пусть бы уезжал, нужен он здесь!

— Нет-нет, он должен провести время с женой и сыном, они давно не отдыхали вместе, — торопливо пробормотала эльфийка.

— Ты хочешь их помирить? — я презрительно скривилась, — вот уж не ожидала! Его все равно не исправишь, много ли будет толку в их примирении? Старый козел!

— Тихо!

Ульвиэль торопливо активировала артефакт. Известный мне «щебет птиц».

— Да ты разве не видишь, как он на тебя смотрит? Облизывается, точно на пирожное! А ведь должен относиться как к матери! Мерзость какая!

— Что делать, — дэйни равнодушно пожала плечами, возмутив меня еще больше, — у всех свои недостатки. Многие мужчины в старости становятся похотливыми. Он ведь руки не распускает, а я все равно скоро вернусь домой, зачем же поднимать скандал, ругаться. Эдак я могу довести дело до открытой ссоры, и меня перестанут в гости к дочке приглашать.

— Лучше бы ты ее с собой забрала, — не выдержала я, — Ланбэра несчастна, неужели сама не видишь?

Уля остро взглянула на меня и сухо проговорила.

— Это не мне и не тебе решать, сейчас она хочет наладить отношения с супругом. Во всяком случае, попытается.

Внезапным движением она отключила артефакт и жизнерадостно воскликнула.

— Пойми, деспоина хочет, чтобы супруг вновь обратил на нее свое благосклонное внимание. Я объяснила дочери — нужно проявить большее послушание и поддерживать мужа во всем, а не спорить с ним. Непокорный нрав — вот причина всех бед в семье. У моего зятя и без того много важных государственных дел. Если Ланбэра послушает моих советов, то они вновь будут счастливы. Не забывай, это большая честь — быть супругой базилевса священной Империи Золотых Врат.

Впав, в ступор, я открыла рот, а потом возмущенно вякнула что-то, но Ульвиэль подняла руку, предупреждая следующие мои слова.

— Все, разговор закончен и прошу больше эту тему не поднимать.

Я сжала зубы и резко отвернулась, что есть силы пнув пуфик, некстати попавший мне под ноги.

— Пойдем на берег, — миролюбиво предложила эльфийка, словно не заметив моей выходки.

К морю можно было спуститься по широким каменным ступеням, выбитым в известняке. В небольшой бухте, окаймленной крутыми берегами, играли дельфины.

— Какие чудесные! — воскликнула я, засмотревшись.

Нужно выкинуть из головы странный и неприятный разговор, лучше пойду в море, может, эти прекрасные животные подплывут ко мне. И даже позволят погладить их блестящие синие спины!

У восточного мыса имелся причал с пришвартованной к нему белой яхтой. Заметив ее, Г ралент издал радостное восклицание. Разумеется, бедняге, жившему практически взаперти в душной роскоши Палатия, эта поездка обещала немало счастливых минут, впрочем, как и нам всем.

Давно рассеялся утренний туман, свежо и радостно пахло морским воздухом, на розовый мраморный песок пляжа набегали небольшие волны. Дул легкий бриз, но небо оставалось чистым, и вообще погода сегодня была прекрасная. Море так сверкало, что я то и дело жмурила глаза. Слуги споро накрывали столы для завтрака и привлеченные запахом еды, чайки носились над пляжем с жадными криками.

Мое внимание привлек разноцветный мяч, лежавший на берегу.

— О, сыграем, — я оживилась, кивнула Верене.

Уля схватила меня за руку.

— Нет, это для принца. Не смей трогать!

Тон ее был неожиданно жестким, а пальцы так сдавили мое запястье, что стало больно. Я высвободилась и с обидой буркнула.

— Да не возьму я этот ваш дурацкий мяч. Братец сам еще позовет, вот увидишь! Он не жадина!

Уля нахмурилась и быстро сменила тон на ласковый.

— Не сердись, но мне бы хотелось, чтобы они вместе с отцом занялись чем-нибудь. Им нужно общение! А ты побудь рядом со мной, вдруг твоя активность не понравится базилевсу. Или он не захочет играть с сыном. Я ведь просила — веди себя как можно тише.

Окончательно рассердившись, я отошла в сторону и села под зонтом. Да плевать на все ее причуды. Лучше обдумаю, как вести себя с Виком и особенно, с Даном, когда он попадется мне на глаза. Нет, ну это же надо! Разругаться с князем так, что отец лишил его наследства, и самому уехать из страны! Мало того, прельстившись огромными деньгами, наняться на службу к императору!

Я все пыталась осознать новости. Заявить отцу, мол, расторгает помолвку, и ничто не заставит его отказаться от этого решения. Уйти из дома? Ладно, положим, не сам ушел, его выгнали взашей. Но ведь он все для того сделал.

Ха-ха, бывший наследник, бывший жених, бывший княжич Риексари. Теперь его имя — Дан Скир. Такие имена часты у северян — в Рендале или Винкау.

Мои мысли прервал женский голос.

— Миледи, всех приглашают к столу.

Есть в жару не особенно хотелось, но кушанья были приготовлены отменно, напитки и фрукты — в меру охлажденные, как я любила. Поев, все разбрелись по пляжу, я устроилась на лежаке под зонтом, лениво наблюдая за тем, как Гралент пинает мяч… Погодите, а кому он пасует? Ветраний полулежал неподалеку в тени полога, и слуга обмахивал его большим опахалом. Высокий мужчина в светлой короткой тунике на удивление ловко перемещался по мягкому песку. Боги, что здесь делает мерзкий кошак. Пусть бы сидел на вилле и охранял. Что? Не знаю. Нет, главное — опять полуголый!

Ах ты…! Наглый донельзя! Отстегнул пряжки на плечах и превратил вполне приличную одежду в какую-то бесстыдную юбку. Торс и мощные руки, бугрившиеся мышцами, были полностью обнажены. Почему Ветраний такое допустил? Данвер на миг обернулся, скользнув по мне равнодушным взглядом. Я застонала. Да чтоб ему провалиться! Служанки и фрейлины глаз с него не сводят. А вот и его дружки. Вся свора опять вместе. До тигров-поганцев мне дела нет! Пусть хоть полностью с себя все скинут! Но как этот нахал смеет! От злости до крови закусила губу и лишь после осознала: да ведь мне-то он теперь никто, и какие могут быть претензии к его виду? Правильно, никаких, так что сиди спокойно и дыши морским воздухом.

Неслышно подошла Ульвиэль.

— Ты уже знаешь про Данвера? Отец изгнал его. С недавних пор княжич служит командиром личной охраны базилевса. Ветраний предлагал ему должность эпарха всего Хрисантия, но с условием вассальной клятвы. Твой жених отказался и принес лишь стандартную присягу верности спатариев на время договора.

— Бывший, — процедила я сквозь зубы, — он ведь разорвал помолвку. И да, мне все известно, Виктар уже рассказал, так что можешь не повторять.

Если честно, после ее отвратительного подхалимского заявления о чести быть супругой базилевса, мне вообще не хотелось с ней разговаривать. Не ожидала от нее такого! Никак не ожидала!

Дэйни с двусмысленной ухмылкой пожала плечами и, ничего не ответив, удалилась.

Подойдя к Дану, эльфийка что-то негромко сказала ему, я тщетно старалась расслышать ее слова: кажется, что-то о необходимости проверить охрану вокруг дома. Комит приложил ладонь к груди и, окликнув спатариев, направился вверх по ступеням к вилле. На пляже оставались лишь слуги и несколько охранников из людей. Неужели герцогиня решила помочь мне, удалив подальше моего бывшего? Так я ее об этом не просила.

Оставшись без партнера, Г ралент подбежал к отцу и протянул мяч, предлагая поиграть с ним. Император колебался — то ли вставать было лень, то ли он считал это неуместным для своей царственной особы. Сомнения разрешила Ульвиэль, что-то тихо проворковав и рассмеявшись завлекательным грудным смехом. Ветраний улыбнулся ей, молодцевато поднялся на ноги и неожиданно сильным броском отправил мяч Граленту. Мальчик почти поймал его, но в последний миг нога подвернулась, провалившись в песок, он покачнулся и мяч пролетел мимо. Да не просто пролетел, а упал в воду. Я приподнялась, желая помочь и самой включиться в игру. Если Ветраний был не против Дана, то почему он должен рассердиться на меня? Базилевс и сам шагнул к морю, но всех опередила Ланбэра. Она первой оказалась в воде, не боясь замочить платье, протянула руку и все же не успела! Да что же они такие неуклюжие! Волна подхватила мяч, казалось, он сам решил поиграть с людьми, покачивался на волнах так близко — протяни пальцы и дотронешься, еще шаг и схватишь. Однако ничего не получалось, легкий ветер уносил его все дальше. Деспоина смеялась как девчонка и, заметив на песке маленький ялик с веслами, вставленными в уключины, воскликнула.

— Гралент тащи его в воду, мы сейчас догоним твой мяч. Не уйдет!

Братец, обрадованный возможностью прокатиться на лодке, тут же уперся руками в борт, толкая изо всех сил, и Ветраний сам помог сыну спустить крошечное суденышко на воду. Ланбэра с легкостью взобралась внутрь и споро заработала веслами. Гралент смеялся, усевшись на носу. Мяч, однако, уплывал от них с неожиданной прытью. И движение лодки тоже вдруг показалось мне слишком быстрым. Нахмурившись, я подошла к воде, потом вернулась к бабушке. На губах ее блуждала странная недобрая улыбка, а глаза были серьезными и холодными.

Мне не нравилось все происходящее. Удивительно, почему Дэйни ничего не сказала, спокойно наблюдая за тем, как Ланбэра с сыном уселись в маленькую ненадежную лодчонку. И Ветраний молчит — тоже мне! Где не надо — он все контролирует, а тут вдруг пустил события на самотек. Будто слуг нет. Я обратилась было к Уле с этим вопросом. Она равнодушно пожала плечами.

— Да что особенного? Лане захотелось вспомнить прежние развлечения, когда-то моя дочка неплохо умела грести.

Сжав в досаде губы, я отвернулась и стала разглядывать высокий берег. Приметила большую плиту известняка, навесом выступающую из скальной породы и решительно двинулась туда. С трудом взобравшись по каменистому склону на площадку, я приставила ладонь козырьком ко лбу, наблюдая за белой лодочкой, быстро увлекаемой течением. Откуда ни возьмись, набежали тучи, шквалистый ветер усиливался с каждой минутой, воздух на горизонте ходил мглистыми волнами, темнея на глазах. Прозрачная голубая вода помутнела, покрылась рябью, сменившейся барашками.

— Им надо вернуться, — прокричала я, обращаясь к эльфийке. Похоже, одна она здесь вменяемая. Слуги и Ветраний — будто в прострации. С дебильными улыбками наблюдают за тем, как лодку уносит в отрытое море. Ветер пугал и, отойдя от края, я присела на замшелый валун.

— Ты меня слышишь! Им надо быстрее повернуть обратно!

Она даже не обернулась, однако подошла ближе к воде и замахала руками, зовя дочь. Ветер ревел и дул с такой силой, что я не слышала ее слов.

Ланбэра обернулась в сторону матери, испуганное лицо ее казалось белым, как мел, она беспомощно открывала рот в неслышном крике, гривастые волны между тем, стали настолько большими, что в любой миг могли перевернуть ялик. Базилисса пыталась грести, но все было бесполезно. Ветраний, словно очнувшись от непонятного транса, отдал приказ слугам, те бросились к яхте, и сам император поспешил вслед за ними. На судне, поняв серьезность происходящего, уже поднимали якорь, но справиться с парусами было невозможно: мачты трещали и гнулись, шквальные порывы ветра, не давали матросам туго выбрать шкоты и привести судно к ветру. Оно накренилось и вдруг совсем рядом, прямо в воду ударила молния. Вторая — попала в яхту. Та опрокинулась и загорелась прямо в воде. Люди горохом посыпались с палубы. Хорошо — и сам берег, и причал были близко. Я в ужасе, забыв дышать — наблюдала эту страшную картину. На несколько мгновений даже забыла о тете с братом, но обратив взгляд в сторону моря, дико закричала. Белую лодочку унесло так далеко, что она казалась перышком в бушующих волнах. Появившийся неизвестно откуда громадный темный вал поднял ялик и обрушился вниз, закрутился стремительным водоворотом, и все исчезло в белой пене. Дэйни зарыдала, как-то картинно ломая руки — она что-то выкрикивала, и у меня слезы ручьем хлынули из глаз! Ветраний какое-то время стоял в оцепенении, потом с ревом бросился в воду:

— Сын, боги, отдайте мне сына!

Охране с трудом удалось вывести его на берег. Император рыдал и выкрикивал проклятия всем богам, потом, спохватившись, умолял простить его и свершить чудо — спасти сына. Иногда вплетал в мольбы имя жены, но рефрен: «верните мне Гралента! Он мой наследник! Моя надежда!» — звучал намного чаще, и меня это коробило. И еще — озадачили, если не сказать больше, две вещи.

Стоя на уступе, я увидела как под водой, в глубине — сверкнула маслянистым блеском чешуя длинного и большого тела, даже не так — гигантского. Морской змей? Хвала остроте эльфийского зрения, доставшегося мне от бабушки. С берега обычному человеку разглядеть происходящее в пучине было невозможно. Да я и сама мучилась сомнениями. Показалось, или нет, что именно морское чудовище создало последнюю волну? И пенистый страшный водоворот — тоже его рук дело. Точнее, не рук, а хвоста! Но как же так? Драконы — полумифические создания, о которых я слышала и читала, но никогда не видела. Они — Хранители равновесия на Тиоре. И нас учили, что морские змеи — вайри, близкая родня крылатым перворожденным, они никогда не причинят вреда человеку! Почему вайри напал на лодку, где были женщина и ребенок? Или мне показалось? Но, черт возьми, чем больше я раздумывала над случившимся, тем меньше оставалось сомнений. Я точно видела громадную тень в воде и мелькнувший среди волн хвост. При мысли о том, что змей проглотил Ланбэру и моего брата — совсем еще мальчика — страшной болью сжималось сердце. Значит, все ложь? Эти монстры способны в человеческом облике находиться среди нас, однако при этом воспринимают людей, как добычу? В любой момент могут показать свою ужасающую суть? Неужели они нападают на разумных? Но как бороться с безжалостными и могущественными созданиями? Их ведь даже магам убить невозможно. Не буду молчать — расскажу, кто виноват на самом деле в гибели родных. Я вытерла слезы и решительно поднялась на ноги. Осторожно спускаясь вниз, цеплялась за кусты и траву, упасть с такой высоты — не просто больно, можно и покалечиться. Направилась было к дэйни, но остановилась — она уже подошла к базилевсу и утешала его. Тот совсем расклеился и сидел в пляжном кресле, весь оплыв вниз, словно тесто в квашне. На минуту мне стало противно, но я тут же одернула себя — как не стыдно, у него на глазах только что погибли жена и сын. Какой бы он не был, пусть даже с тяжелым характером, ведь это не означает — что Ветраний зверь, не заслуживающий сочувствия. Звери — те самые драконы. Ха-ха, вот так хранители! Взять и сожрать сразу двоих людей! Дэйни кивала и гладила зятя по плечу. Затем приложила пальцы к вискам мужчины и замерла. Легким облачком его окутало заклинание — наверное, исцеляющее и успокаивающее. Наконец, он тяжело поднялся, слуги подхватили его под руки, повели к ступеням. Там уже ждал паланкин. Было ясно — император сам не в состоянии подняться на высокий берег. В тягостном удивлении я наблюдала за его шаркающей походкой. За несколько минут пожилой, но еще крепкий мужчина превратился в глубокого старика. Я кинулась к Ульвиэль, стремясь рассказать об увиденном. И замерла, увидев — на ее сжатых губах промелькнула торжествующая усмешка. В следующий миг горестно опустились уголки рта, глаза наполнились слезами, и все лицо изобразило глубокую скорбь. Вот честно, меня охватило дикое изумление пополам с растерянностью. Что происходит? Что за хрень? Другого слова и не подберешь! Нет, пожалуй, лучше промолчать. Сказать всегда успею.