Я купил тебя. Дорого (СИ)

21

До дома Обласова мы едем молча. Мне нечего сказать ему, да и он ни о чём не спрашивает. Я скорее пытаюсь справиться с некой неловкостью, непонятно откуда возникшей.

Заехав во двор своего дома, он лишь коротко бросает “идём” и выходит из машины. У входа нас уже встречает одна из домработниц, удивлённо глядя на ноги Обласова, на которых нет туфель.

— Проводи Милану в её комнату и убедись, что у неё есть нужная одежда, — бросает на ходу, а сам скрывается под лестницей, оставив на идеально чистом полу грязные следы.

Домработница кивает мне и приглашает идти за ней. И хорошо, ведь я совершенно не помню, где эта комната. Когда я была в доме Обласова в первый раз, то была слишком напугана, чтобы что-то запомнить.

Я и сейчас не то чтобы могу расслабиться, но всё же отдаю себе отчёт, что вряд ли Обласов сейчас ворвётся в эту комнату и станет домогаться. Вероятнее всего он сейчас стоит под душем, отмываясь от грязи.

Внезапно хочется дать себе пощёчину, потому что… в голове вдруг возникает образ Обласова, принимающего душ. Вода сверху, пар, обнажённая спина в каплях…

Зажмуриваюсь и вдавливаю ногти в ладони, чтобы переключиться. Просто я перенервничала сегодня, с самого утра, словно на иголках, вот психика и выдаёт разное-непонятное.

Тоже иду в душ. Запираюсь и дважды проверяю замок. Может, это паранойя, но так мне спокойнее. Быстро ополаскиваюсь, мою волосы. Сушу их феном и выхожу, замотавшись в халат.

В комнате обнаруживаю домработницу, ту, что сопроводила меня в комнату.

— Милана, в шкафу есть одежда. Переодевайтесь и спускайтесь, Демьян Игоревич ждёт вас к ужину.

Я-то ещё от прошлого не отошла… Но Обласов обещал меня отвезти в общежитие, надеюсь, он сдержит слово.

— Ваши вещи я отдам в прачечную, потом вам их привезут.

— Спасибо.

Домработница уходит, а я иду к шкафу и распахиваю дверцу. Его-то и шкафом назвать сложно, потому что это целая гардеробная.

Моргаю, обнаружив полный шкаф разной одежды. Тут и платья, и спортивные костюмы, и пара деловых с жакетами, и лёгкие пеньюары, и бельё… разное бельё — от хлопкового однотонного до вычурных сексуальных кружев.

Внутри поселяется неприятное чувство, что я сейчас надену что-то, что раньше уже носила другая “королева”. Но потом обнаруживаю, что на всём есть бирки — оно новое. И всё моего размера. Я, конечно, всю одежду не перемеряю, но почему-то уверена, что чтобы я не надела — сядет, как влитое.

Бельё моё домработница тоже унесла, поэтому приходится взять из шкафа. Выбираю самое простое на вид и тёмно-синий велюровый спортивный костюм. Обязательно выстираю потом в общежитии и верну обратно.

Стянув волосы в пучок, спускаюсь на первый этаж. Где меня ждёт к ужину Обласов, я не знаю, поэтому осматриваюсь в поисках кого-нибудь, кто мне подскажет, но вижу самого Обласова. Он присел у дивана, на котором лежит крупный пёс. Американский питбультерьер, если не ошибаюсь. Красивый шоколадно-белый крепыш.

Обласов нежно гладит его по голове и мягко треплет по холке. Я замечаю, что он опечален, ведь собака явно больна.

Пёс вяло настораживается, когда я подхожу ближе. Только немного приподнимает брови и уши, а потом снова вытягивает морду по руку хозяина и тихо даже не скулит, а скорее стонет.

— Ему хуже, чем было утром, — говорит негромко Обласов, когда я молча подхожу. — Врач осматривал его, сказал, вирус. Что-то вколол, но Танку хуже. Мне кажется, он не переживёт ночь.

Пёс переводит на меня взгляд, словно соглашаясь с хозяином, а потом снова закрывает глаза и тяжело выдыхает.

— Можно? — подношу ладонь к голове пса. Спрашиваю скорее у самого Танка, чем у его хозяина.

— Можно, — кивает Обласов.

Я глажу пса, и тот совсем не напрягается от прикосновений чужого человека. То ли сил нет совсем, то ли разрешение хозяина — неоспоримый закон для него.

Смотрю на собаку и понимаю, что у него сильно вздут живот. Осторожно прикасаюсь и мягко прощупываю.

— Когда ему откачивали жидкость?

— Какую жидкость? — Обласов поднимает на меня удивлённые глаза. — Ничего не откачивали.

— У него асцит. Это жидкость в животе. И, судя по виду, много. Какое бы ни было заболевание, для облегчения состояния ему должны были откачать жидкость из живота.

Обласов встаёт и вытаскивает телефон из кармана, звонит куда-то, но явно без толку — никто не отвечает.

— Не берёт, — морщится сердито. — Милана, в какую клинику можем его отвезти сейчас?

— Не знаю… Та, где я работаю, закрыта уже. Лучше вызвать врача, псу слишком плохо.

— А ты можешь это сделать?

— Я? — смотрю на Обласова удивлённо. Теряюсь почему-то. — Я ведь ещё учусь… Делала несколько раз собакам и кошкам, но под руководством врача в клинике.

— Все разы успешно?

— Да, но…

— Тогда делай, — уверенно кивает. — Что тебе необходимо? Я всё привезу и помогу, чем нужно.

Во рту сухо становится.

А вдруг я не справлюсь? Я ведь ещё не ветврач!

А если пёс погибнет?

Перевожу взгляд на Танка, а он в этот момент смотрит на меня. Внимательно так, будто просит о помощи.

— Мне нужны перчатки, хлоргексидин, система, несколько шприцов на десять кубов, пластырь. Намордник ещё, потому что Танку не понравится, — говорю как можно увереннее.

Обласов кивает и снова кому-то звонит, а через десять минут у меня есть всё необходимое. Пока я надеваю перчатки, Обласов садится рядом с псом и надевает на него мягкий намордник, гладит собаку, успокаивая.

Вдруг замечаю, что дрожь из моих рук уходит. Я чувствую себя абсолютно спокойной и уверенной. Я знаю, что делать.

— Так, начнём. Прости, малыш, — смотрю на пса, а тот мигает глазами, выражая полное доверие.

Я обрабатываю руки и беру шприц, нащупываю нужное место и выполняю прокол, как учил меня Сергей Владимирович.

Пес вздрагивает, но Обласов обнимает его, склоняясь к самой морде, пока я подключаю отвод. Жидкость выходит. Много.

Как ветеринар мог не уделить этому внимание, если осматривал пса только сегодня утром?

Танк лежит спокойно, поддерживаемый ласковой рукой хозяина. Уже через пару минут его дыхание становится уже более ровным и не таким поверхностным.

— Он, кажется, сознание потерял, — обеспокоено говорит Обласов.

— Нет, уснул. Легче стало, вентиляция лёгких улучшилась и он уснул от усталости.

Убираю иглу и заклеиваю ранку. Замечаю, как Обласов выдыхает с облегчением.

— Но это лишь облегчение симптома, — предупреждаю его. — Жидкость скорее всего соберётся снова. Как скоро — будет видно. Асцит чаще всего возникает, если у пса проблемы с сердцем, почками или печенью. Нужны мочегонные и смотреть по основному заболеванию.

— Я понял, — кивает. — Привезу к твоему шефу завтра. И… спасибо, Милана. Ты станешь отличным врачом.

— Не за что, — опускаю глаза, не выдержав его взгляд. Мне почему-то было легче смотреть ему в глаза, когда я оборонялась, чем сейчас. Он не кажется уже таким ледяным и бездушным, но от него по прежнему исходит опасность — мне не стоит обманываться.

— И ещё. Я никому не платил, чтобы тебя взяли в научную группу. Это целиком и полностью твоя заслуга.

— Правда? — смотрю на него внимательно.

— Слово даю.

Становится совсем неудобно за ту свою истерику. Стыдно.

— Ладно. Ты устала, так что скажу Виталию отвезти тебя, — он накрывает пса пледом. — Спокойной ночи, Милана, — бросает на прощание и уходит из гостиной.

__________

Дорогие читатели, автор не ветврач, всё описанное — примерное понимание изученного в интернете. Неточности в деталях возможны в качестве художественного допущения.