Я – главная злодейка на Сумеречном Отборе?

ГЛАВА 7. Враги в окружении

Это была не просто подстава от стервозы-судьбы, а самое настоящее бессовестное издевательство! Нет, ну просто как еще это назвать? Когда надо мной и так нависает вот это вот все — подбрасывать сверху еще и какую-то зазеркальную бабайку, которая вылезла не пойми откуда и попыталась меня поймать?

После этого великолепного и захватывающего приключения я, естественно, провела остаток дня, пытаясь найти в королевской библиотеке хоть что-нибудь, любую информацию, способную объяснить мне, что же я видела. Но вот засада, то и дело упиралась в тупик! Что наталкивало на неутешительный вывод: возможно, то, с чем я столкнулась, и не было чем-то невероятно новым и необъяснимым для этого мира. Только вот даже если так, информация об этом существе, вероятно, была засекречена, и найти ее в открытом доступе даже здесь, в королевской библиотеке, было нельзя. Так же, как сведения о моей способности проникать в то ужаленное зазеркалье.

Но что тогда делать?

Покинув вечером библиотеку, я проспала всю ночь, боясь даже смотреть в сторону зеркал. А наутро я пришла к выводу: нужно немного отложить вопрос, в котором на данный момент зашла в тупик. И попробовать поискать в другом направлении — авось там и зацепки найду. А именно — что же такое тот Божественный свет, пробуждения которого у одной из участниц отбора те загадочные заговорщики так боятся. И держу пари, речь шла именно о Лие — не зря же ее несколько раз за книгу кто-то убить пытался.

И снова мне в кои-то веки повезло! После нескольких часов перекапывания сначала каталогов, а затем книжных полок, я нашла книгу, удовлетворившую мое любопытство. Согласно тому, что было написано в одном из ее параграфов, Божественным светом называли невероятно редкий врожденный дар распространять вокруг себя заклинание, которое шло к магу напрямую от светлых богов этого мира. И, попадая в зону действия заклинания, любые темные существа, запрещенная черная магия, враждебные сущности и все такое в этом роде просто рассеивались, исчезали.

Способность, как известно, хоть и давалась человеку с магическим потенциалом при рождении, но при этом могла не пробуждаться долгие годы, вплоть до старости. Что там, бывали даже случаи, когда дар так и не проявлялся при жизни, и лишь после смерти носителя маг-коронер выявлял его нереализованные зачатки в ауре усопшего.

Что ж, теперь кое-что мне стало понятно. Как минимум, если этот дар проснется у участницы отбора, то она легко сможет избавиться от Семи грехов. И еще пес его знает от чего кроме них, чем эти заговорщики так дорожат.

А теперь, когда еще один кусочек мозаики встал на свое место, пора переходить к следующему пункту в списке: кто такой этот Грегор Бартимус, а заодно его вчерашний собеседник, Тадеус, и тот парень, с которым Тадеус в ночь бала болтал в мужском туалете. Являются ли они придворными, которые называли друг друга между собой другими именами, или же как минимум Бартимус просто пробирался во дворец? Все это я должна выяснить.

Вот только каким образом? Вряд ли ответ на этот вопрос я найду в королевской библиотеке. Получается, мне нужно найти для начала его самого, а желательно и мужчину, с которым он встречался вчера. Уж второй-то, судя по всему, наверняка придворный. А дальше — наводить справки об этих личностях.

Но как бы мне теперь их отыскать? Дворец — это тебе не двухкомнатная квартира, и народу здесь постоянно бегает немало. Одни прямо здесь и проживают-ночуют, другие хоть и живут в городе за пределами дворца, но приходят на работу в свои корпуса, нести государственную службу.

Хотя, с другой стороны, как-то же я уже трижды за считанные дни с ними пересекалась! Что, если некая сила (возможно, ответственная за мое попадание в этот мир) умышленно сталкивает меня с ними? Так что можно для начала попробовать просто походить по дворцу, авось опять притянутся.

Да-да, возможно, я просто сейчас прокрастинирую из-за того, что не вижу вообще никакого варианта решения моей проблемы с грядущим испытанием отбора. Но денек на этот метод «вдруг сработает?» потратить все же решила. Просто потому, что хотя бы здесь я еще не уперлась в тупик. А там глядишь — вдруг пойму, почему его имя кажется мне знакомым, и это поможет хотя бы найти способ избежать того, что меня убьют из-за вылета, раз уж пройти следующее испытание в принципе невозможно.

Поэтому, напустив на себя максимально невозмутимый вид, я принялась прохаживаться по дворцовым коридорам, внимательно присматриваясь ко всем, кого видела на своем пути. И, конечно же, вслушиваясь в их голоса, как могла.

Вот так я провела битый час, пока не получила результат! Правда вот, не тот, на который рассчитывала: вместо Бартимуса мне попалась… одна из участниц отбора, Анжела Грейслин. Да не одна, а в компании молодой и очень красивой женщины, чья голова была замотана в расшитый золотом платок. И та, возмущенно воскликнув, схватила девушку за руку:

— Одумайся, дитя мое!

— Я не ваше дитя, София, — раздраженно рявкнула Анжела, выдернув у женщины свою руку. — К счастью, моя мать не порола такую чушь. И я не собираюсь делать то, о чем вы мне говорите.

— Побойся богов, милая! — охнула женщина, хватаясь за сердце. — То, что ты задумала — пойти против воли своего отца, — это страшный грех!..

— Намного страшнее быть тупой клушей, не способной ни на что, кроме как молча идти против себя и делать все, что тебе прикажут, только потому, что ты родилась девушкой. С меня хватит, тема закрыта: в следующем испытании я займу последнее место и покину отбор. Это не обсуждается. Так же, как и то, чем я буду заниматься после потери статуса претендентки в королевские невесты.

В ответ женщина, еще сильнее заохав и затараторив нравоучения восьмидесятого уровня, начала картинно изображать, что вот-вот упадет в обморок. Я же, задумавшись, прищурилась.

И правда, припоминаю — по сюжету перед пятым испытанием Анжела рассказывала Лие, что как раз осознала свои чувства к одному другу семьи, которого знала с детства, и который служил при дворе. Поэтому, поскандалив с отцом и мачехой, поддалась, проиграла, выбыла с отбора и тут же пошла с тем мужчиной под венец.

Хм… а ведь занятная деталь! Получается, на пятом испытании, несмотря на всю его сложность, среди участниц Отбора имеется та, которая специально будет выдавать худший результат, чтобы вылететь здесь и сейчас. Более того, если меня не подводит память и сделанные на днях приметки о том, что мне удалось припомнить из книги, то вроде как она даже пойдет проходить испытание уже после Вайлет. Следовательно, какой бы ужасный результат я ни показала — умышленно его переплюнет.

Но вот вопрос в другом: а как мне вообще выполнить задание этого испытания, хоть с самым паршивым временем прохождения, которое можно себе вообразить? Без серьезных магических навыков у меня в любом случае шансов ноль.

Тем временем Анжела, скрипнув напоследок зубами, быстро удалилась. Я же, незаметно стоя у окошка и якобы любуясь на сад, проследила взглядом за Софией, которая поправила намотанный на голову платок и, причитая себе под нос, побрела в сторону выхода из дворца. Вероятно, собираясь пойти домой, чтоб, дождавшись вечером мужа, с откровенным переигрыванием рассказать ему о «заблудшей дочери».

Надо же, в книге этот персонаж третьего плана меня немало раздражал, и все равно я не думала, что пересекусь с ней лично. А ведь мачеха Анжелы Грейслин была той еще… кхм… колоритной особой.

Когда-то давно, в далеком прошлом, она была популярной танцовщицей кабаре, которая, танцуя и напевая в ну очень откровенных нарядиках, не стеснялась и позировать обнаженной для именитых художников. При этом любовников меняла как перчатки, и о ее развязном нраве ходили легенды.

Кардинально жизнь веселой девицы изменилась, когда на нее всерьез запал вдовствующий лорд Дитрих Грейслин, который в итоге купил ей дворянский титул, чтобы жениться на очаровавшей его фривольной красотке. Тогда-то знаменитая кокетка, любящая и хорошенько выпить, и гульнуть, и станцевать полуголой на столе… внезапно стала набожной мудроженщиной, гордо позирующей художникам в завязанных на голову платках и с храмовыми свечами в руке. Часто — рядом со своим мужем, воплощая рядом с ним саму суть скромности и смирения. Пару лет назад, конечно же, светская хроника немного НАПОМНИЛА о ее бурной молодости. И тогда новоиспеченная леди Грейслин… опубликовала под своим именем длинную статью (скорее всего, написанную секретарем ее мужа) под названием: «Из танцовщицы в консерваторы». В которой долго и пафосно рассказывала, как была на самом деле несчастна и на грани пропасти-смерти-погибели до знакомства с мужем. Как встреча с ним изменила ее жизнь и ее взгляды. И как она теперь искренне счастлива быть его послушной супругой, пропагандируя традиционные семейные ценности.

Конечно-конечно, очень многим уж слишком показалось, что главной причиной ПРОЗРЕНИЯ раскаявшейся блудницы была искренняя любовь оной к деньгам… Но кто они такие, чтобы спорить с благочестивой ледюшкой и ее благородным супругом?

Так что после нескольких скандальных статей да обсуждений в обществе, на мудро-смиренную изменившуюся девицу положили болт.

Вот только сама она, похоже, имела свои интересы, связанные с перспективой падчерицы стать королевой. И, вероятно, не очень хотела эти интересы закапывать.

Что интересно, покинув отбор, полностью из сюжета Анжела не пропадала. Периодически она вместе с мужем всплывала то тут, то там. И, возможно, также играла свою роль в развязке, до которой я не дочитала. Интересно, а что на счет ее мачехи в этом плане? Возможно, София — с ее амбициями и любовью к деньгам, тоже в чем-то здесь замешана?

Раздумывая, я шагала дальше по коридорам и, повернув, продолжала идти себе дальше. Возможно, даже не обратила бы внимания на высокого светловолосого мужчину, который строго отчитывал низенькую горничную… Если бы в один момент он не схватил ее за руку, потащив к двери ближайшей комнаты, и я не приметила две вещи:

Первая — я уже видела эту горничную. Ту самую, темноволосую, забитую, с полными яда зелеными глазами.

А вторая — этот мужчина… прихрамывал на одну ногу.

Точно так же, как прихрамывал высокий светловолосый незнакомец, лица которого я так и не увидела в том коридоре вчера.

Это он. На девяносто процентов я была уверена, что передо мной именно тот, кого называли Грегором Бартимусом. И теперь я знала его в лицо.

Но… зачем ему понадобилась та девушка? Почему он сначала отчитывал ее, а затем утянул за собой, в комнату, где у их разговора наверняка не будет нежелательных свидетелей? Очень сомневаюсь, что дело просто в его недовольстве качеством уборки в личных покоях.

Только вот узнать, о чем же они говорят, можно лишь войдя в ту комнату и встав рядом с ними. Еще и с табличкой: «Я тут постою, а вы себе продолжайте-продолжайте!». Потому что даже подкравшись на цыпочках и приникнув ухом к заветной двери, я ничегошеньки не услышала. Видимо, разговаривали шепотом… либо этот Бартимус поставил барьер, не пропускающий звуки за пределы комнаты.

Несколько секунд я ходила по коридору туда-сюда, заламывая пальцы. И понимая, что после случившегося ТОГДА в зазеркалье это очень и очень плохая идея… Но если я хочу узнать, о чем же говорят эти двое, выбора нет, придется рискнуть. При этом искренне надеясь, что риск оправдан, и я в самом деле услышу нечто важное.

Зеркала. Их во дворце было немало — случайно ли, или по какой-то конкретной причине, но их можно было заметить во многих комнатах. Пускай не везде большие, в полный рост, но маленьких и правда полно. А еще они периодически встречались в коридорах. В последних, правда, было больше шансов, что меня заметят, пока я скачу туда-сюда. Поэтому я, раз уж рядом находилась дверь, заглянула в нее. И, приметив в пустующей комнате большое зеркало, решила воспользоваться им. Выдохнув, подошла и протянула руку, касаясь стекла… сквозь которое моя ладонь легко прошла, проникая в уже знакомое по необычным ощущениям пространство.

Я буду осторожной и внимательной. При малейших признаках приближения той дряни дам деру. И не стану далеко отходить от зеркала, через которое смогу быстро выйти. Кроме того, буду держать в памяти ближайший «запасной выход» на случай, если та тварь преградит мне путь к этому.

Была ни была.

Один шаг — и я оказалась там, за зеркальным отражением. И сразу, не теряя ни единой минуты, помчала в комнату, куда Бартимус зашел вместе с горничной. Открыв дверь, моментально нашла взглядом зеркало в вычурной круглой раме и подобралась к нему так, чтобы на всякий случай не попадать в его отражение. Пока я не узнаю наверняка, можно ли меня заметить в зеркале с той стороны, нужно быть с этим осторожной.

Ушей снова коснулся этот уже знакомый звук волшебного пения, который так манил. Вот только я даже не успела обратить на него должного внимания, потому что долетевшее с той стороны отражения напугало до дрожи:

— …звучит замечательно. Вот только я не обслуживаю крыло, где находятся покои распорядителей, — мрачно проворчал негромкий голос горничной.

— Тоже мне, проблема, — хмыкнул в ответ мужчина. И в этот момент я потеряла последние сомнения в том, что это был Бартимус: голос однозначно принадлежал ему. —Сделай так, чтоб одна из служанок, работающих в том крыле, почувствовала себя дурно, и великодушно предложи ее подменить. Уж кто-то, а бедные девушки, обреченные всю жизнь обслуживать родовитых богачей и смотреть на роскошь, в которой те купаются, особенно уязвимы перед тобой. Мне ли тебя учить? Ну а дальше просто задержишься в покоях и дашь своей маленькой подружке незаметно его укусить, чтобы черный яд начал действовать. И не скупись, определяя дозу. Всем нам будет лучше, если он разъест себя изнутри не позже, чем через три дня. Иначе кто знает, как он может спутать нам карты на следующем испытании. Полагаюсь на тебя, моя малышка!

— Ты говоришь так, будто у меня есть выбор, — скрипнула зубами горничная. Я же, решившись в этот момент немного выглянуть из-за зеркальной рамы, увидела, как девушка поглаживает голову темно-зеленой змеи, обвивающей кольцами ее вторую руку.

— Вот и отлично, что ты осознаешь отсутствие этого выбора и просто сделаешь то, что я тебе велю, — бросил Бартимус, поднеся к лицу горничной перстень-печатку, похоже, с каким-то символом. —Зависть, первая из Семерки, избавься от того, кто предал нас. Такова моя воля!

— Будет исполнено, — неохотно проговорила горничная, целуя перстень.

Через несколько секунд шаги обоих стихли, следом за стуком закрывшейся двери. Я же замерла на месте, прижимаясь к стене, и нервно кусала фаланги собственного указательного пальца.

Вот же блин горелый-недожареный! Получается… эта горничная — и есть Зависть?

Но…

Как же тогда она проникла во дворец? Как устроилась сюда на работу, если ее призвали относительно недавно. Ведь у нее вряд ли были все необходимые подтверждающие личность документы, чтобы устроиться на работу во дворец. Причем документы эти должны были быть не поддельные — фальшивые бумажки служба безопасности моментально выуживала, какими бы мастерскими ни были подделки. Еще и проверяли личность и все, что о ней было известно, прежде чем допустить к работе в месте, где несли службу первые лица государства. Откуда фактически осуществлялось управление всей огромной страной.

Однозначно, подставная личность, только-только появившаяся в этом мире, не пролезла бы сюда. Даже если в этом был заинтересован какой-нибудь высокопоставленный придворный.

Или, может, она убила настоящую горничную и заняла ее место?

Жуткая теория, но кажется вполне вероятной.

Что еще хуже: очевидно, хозяин — маг, призвавший ее — отдал вполне неоднозначный приказ: убить кого-то. И этот кто-то — один из распорядителей отбора. Более того, когда-то «предавший» Бартимуса.

Интересно, а не идет ли речь о том самом парне, который понял, что кто-то сливает информацию об испытании одной из участниц, и решивший поставить этой участнице палки в колеса? И судя по словам Бартимуса, выходит… что этот распорядитель тоже изначально был замешан в заговоре? Возможно, даже в поставках информации об испытаниях для Вайлет. Но в какой-то момент по своим личным причинам передумал (то ли совесть проснулась, то ли недоплатили, то ли изначально был двойным агентом). И решил втайне мешать тем, на кого работает. Следовательно, оттуда же и знал о сливе информации для тех, кто мне угрожал.

Если так, то получается, что человек, получивший от короля добро на подготовку для меня ловушки, вот-вот будет убит Завистью…

Эта фраза: «Всем нам будет лучше, если он разъест себя изнутри не позже, чем через три дня».

Вздрогнув, я обхватила собственные плечи и задрожала. Потому что поняла, что имелось в виду. Вспомнила из книги одну довольно жуткую сюжетную линию, которая, очевидно, должна была раскрыться в финальных главах. А именно — несколько тел, найденных на территории дворца. Хотя «тел» — это еще будет громко сказано! Потому что по факту нашли лишь… кожу. Внешнюю человеческую оболочку, внутри которой все было пустым, черным, склизким — как будто нечто растворило человека изнутри, выело его, словно рой муравьев.

Так вот как умерли те люди. Они были каким-то образом убиты Завистью, вернее, той ее зеленой змеей. Вероятно, получили смертельный магический яд как раз когда возвращались в свои покои, застав там горничную за уборкой или сменой постельного белья.

Черт, даже не хочу представлять, насколько это ужасная смерть! Наверняка же не мгновенная, а с долгими страшными мучениями…

Я не могу этого допустить. По крайней мере, не попытаться как-то помешать им осуществить задуманное. И плевать, что смерть этого человека в чертовых шкурных интересах Вайлет-оригинальной! Потому что мне самой не нужна ни победа на отборе, ни осуществление плана Вайлет «призвать злого духа и стать темной королевой, ввергая все вокруг во тьму», ни какие-то амбиции, интриги и прочие подковерные игры тех, кто за Вайлет стоит. Единственное, чего я хочу — выпутаться из всей этой передряги живой-здоровой. Причем так, чтоб злодеи не осуществили свои страшные планы, а король с главной героиней получили себе каноничный счастливый конец, причем, в отличие от канона, так и не прикончив меня за все хорошее.

Получается, сейчас я должна…

Этот звук — мелодичное, зовущее пение дивной красоты. Плавное, волшебное, но в то же время мрачное и темное.

Опять. И на этот раз — громко, совсем близко.

Что-то у меня плохое предчувствие. Нет-нет, не факт, что оно как-то связано с появлением той штуки, которая выбежала ко мне в прошлый раз! Но проверять, опять встречаясь с той тварью, я не хочу. Так что сразу же, схватив ноги в руки, побежала обратно. Тем более что подслушивать-то уже все равно некого, а значит, пора сваливать — и так я здесь слишком подзадержалась, рассуждая о коварных заговорах.

Открыв дверь, я выскочила из комнаты…

Снова это чертово пение. Справа по коридору. Совершенно случайно, инстинктивно я бросила взгляд в ту сторону и остолбенела: вдалеке, на стоящей у окна тумбе, я увидела большую черную резную шкатулку, закрытую на замок. И одного взгляда на этот предмет, даже издалека, мне было достаточно, чтобы понять: выйдя из зеркала, по ту сторону отражения я не найду точно такой же на этом месте. Она была чем-то… неестественным, аномальным, мрачным и пугающим. Но в то же время манящим. Зовущим…

Зовущим дивным, звонким голосом, который пел странный потусторонний вокализ. И этот мрачный звук, словно с того света, непонятным образом резонировал с моей собственной душой, притягивая ее и требуя, чтобы я, не теряя времени, шла на него. Словно воздушный шарик, привязанный за тонкую ниточку, которая медленно наматывалась на старую катушку.

Интересно, а что будет, если я в самом деле приближусь к этой шкатулке? Прикоснусь к ней… открою? Случится что-нибудь ужасное… или, может, наоборот? Возможно, мне нужно ее открыть? Нужно узнать, что в ней? Хотя вдруг наоборот, и эти мысли лишь навеяны пением, чтобы заманить меня в ловушку? Но что самое главное, как мне узнать ответ на этот вопрос, кроме как сделав эти несколько шагов и открыв ее?

Повернувшись, я медленно пошла к шкатулке…

А секунду спустя, завизжав, развернулась и понеслась обратно, потому что из-за поворота одного из коридоров на меня снова выскочила эта тварь! Я же, не тратя времени на то, чтоб ее разглядывать, всеми силами постаралась от нее убежать! Зеркало, нужно добраться до ближайшего большого зеркала.

Вот она, та дверь комнаты, где я совершила переход. Ловко потянув за ее ручку, я заскочила внутрь, по дороге ее закрывая. И уже слыша, как она снова открылась за моей спиной, выскочила из зеркала уже с другой стороны!

Фух, кажется, пронесло. И поблизости никого.

Черт, эти забеги на каблуках — точно не для меня! Ну почему нельзя надеть под платье обувь поудобнее? Чертов дворцовый этикет… Тот, кто его придумал, точно смерти моей желает!

Тем не менее нужно быстро убираться отсюда. Более того, если вспомнить, что у меня имеется еще одно важное дело.

Я уже хорошо выучила, как пройти к кабинету короля. И, к счастью для меня, он сейчас был на месте… хотя, судя по словам секретаря, как раз собирался уходить на важную встречу.

— Моя встреча с ним тоже важна! — настаивала я. — И это срочно!

— Хорошо, я ему передам, — сдавшись, вздохнул секретарь и вошел в королевский кабинет, чтобы сообщить о визитере. А несколько секунд спустя, выйдя, сообщил: — Его величество Роберт Амстор согласен вас принять. У вас есть пять минут и ни секундой более.

— Спасибо, — кивнула я, сразу же входя и закрывая за собой его дверь.

— Леди Вайлет, должен сказать, что вы как-то зачастили в мой кабинет, — строго проговорил стоявший у окна король, медленно оборачиваясь ко мне.

— Это вы сейчас что, специально встали в позу покартиннее, чтобы выглядеть максимально эффектно, когда я войду? — скрипнула зубами я, с каким-то извращенным удовольствием подмечая, что от моей фразы у его величества глаз все же хоть немного, да дернулся!

— Я просто наблюдал за королевским садом, — напряженно прошипел король.

— О, так значит, я полностью угадала? — хмыкнула я, подходя ближе.

— Спешу вам напомнить, что у вас осталось четыре минуты и двадцать две секунды. И если целью вашего визита было не довести меня до белого каления, то прошу эту цель сейчас же изложить.

— Как пожелаете, ваше величество, — фыркнула я, подойдя поближе. И шепотом проговорила: — Одного из распорядителей отбора собирается убить Зависть по приказу того, кого зовет Бартимусом. Вероятно, это произойдет сегодня-завтра, хотя умрет он не сразу, а через несколько дней. Лица обоих я видела, но боюсь, процедуру опознания даже на расстоянии я не переживу, так что могу максимум — описать вам их как можно подробнее.

— Понятно. В таком случае… подождите одну минуту, леди Вайлет. Я должен попросить секретаря о переносе пары запланированных на сегодня встреч, — напряженно выдохнул король, глядя на меня.

Через час я покинула королевский кабинет, искренне надеясь, что его величество сдержит обещание не разглашать имени своего источника столь безумной и откровенно сомнительной информации, которую все же собрался проверять. Хотя и отнесся ко всем моим словам без особого доверия — как-никак, я все еще была давним врагом его рода, и от меня, хочешь не хочешь, не ждали ничего, кроме подвоха. Особенно после того, как я стала главной подозреваемой в вопросе «для кого же сливается информация об испытаниях?». Когда такая девица заваливается к тебе и сообщает о том, что кто-то планирует убийство раскусившего ее распорядителя, в ее словах по-любому будут искать подвох.

Тем не менее поздним вечером, когда я уже собиралась ложиться спать, в мою дверь постучали, и лакей передал мне запечатанное письмо. Причем с магической печатью его величества, которая не позволяла вскрыть конверт никому, кроме адресата.

Открыв конверт, я выдохнула и прочитала послание. В нем без лишних слов сообщалось, чтобы я сейчас же явилась в королевский кабинет. Что я, конечно же, и сделала. Естественно, оглядываясь по сторонам, чтобы не попасться никому лишний раз на глаза. С учетом всех обстоятельств, мне не хотелось, чтобы меня кто-нибудь заметил. Увидь меня поздней ночью в коридорах участницы отбора или кто угодно из «команды хороших парней», не посвященных в нашу с королем тайную встречу, — решат, что Вайлет опять какую-нибудь гадость задумала, и заподозрят, а то и обвинят, в какой-нибудь очередной дряни, которая случится в сюжете. При этом попадись я наоборот кому-то из «команды плохих парней» — могут заподозрить, что «Вайлет спелась с врагами и нехорошая предательница, а значит, нужно ее поскорее прикончить».

И как ни погляди — пришибить может что молотом, что наковальней!

— Рад, что вы пришли, несмотря на поздний час, — проговорил Роберт, когда я, войдя, закрыла за собой дверь.

— Разве я могла вам отказать? — немного нервно бросила я, подойдя ближе.

На столе горела единственная масляная лампа, шторы были опущены. Вероятно, защита от прослушиваний стояла на максимуме… Интересно, а можно ли сделать защиту, которая не даст прослушивать через зеркала? Ох, как же я надеюсь, что, кроме меня, никто во дворце не обладает этой способностью…

Но надежды надеждами, однако терять бдительность я не собиралась. Поэтому так же, как все предыдущие разы, говорила лишь шепотом, подойдя к Роберту вплотную. Так, чтобы даже подслушивай нас кто через зеркало — хрен бы он что-нибудь расслышал.

— Итак, какие новости? — тихо проговорила я над самим ухом короля.

— Горничную не отыскали, она как будто сквозь землю провалилась, — тоже прошептал он, щекоча своим дыханием волоски возле моего уха. Черт, да подсматривай за нами кто-нибудь со стороны — наверняка решит, что это любовнички воркуют! И от этой мысли мои щеки налились румянцем.

— А Бартимус? — поинтересовалась я, всеми силами стараясь скрыть так некстати набежавшее волнение.

— Того, кого вы называете Грегором Бартимусом, зовут Гюстав Зенкланд, он министр внутренней безопасности. И, к слову, нам было непросто понять, что речь идет именно о нем, потому что ранее он никогда не прихрамывал. Возможно, повредил ногу несколько дней назад.

— Вы взяли его под стражу?

— Нет, естественно, — фыркнул Роберт. — Чтобы арестовать такую персону, нужны веские доказательства, дабы выдвинуть ему обоснованные обвинения. И боюсь, даже решись вы дать показания на суде, чтобы получить ордер на его арест — этого оказалось бы недостаточно.

— То есть он сейчас продолжает вот так ходить по дворцу?! — Я удивленно вытаращила глаза.

— Да, но при этом лорд Зенкланд находится под постоянным наблюдением, причем к нему приставлены мои личные люди, которые ему не подконтрольны. Возможно, так нам удастся получить сведения, которые подтвердят его вину… или наоборот — докажут невиновность и то, что его просто оклеветали.

Так значит, у короля все же есть люди, которым он «доверяет» достаточно, чтобы поручить им этого Зенкланда. Но при этом моя персона и угроза от нее имеет в его глазах настолько высокий приоритет, что даже этих людей он тогда за мной не послал, а лично пошел мне навстречу, когда я покинула библиотеку?

— Как я погляжу, вы все еще более склонны к тому, что я лгу? — Я раздраженно вздернула бровь.

— Что поделать, у меня немало для этого причин, — не стал скрывать Роберт, и я из последних сил сдержалась от очередной не самой уместной колкости.

— Надеюсь, вам не придется менять свое мнение из-за того, что меня убьет неизвестный, который мне угрожает, — тихо выдохнула я сквозь стиснутые зубы. — Но раз уж так… то вы хотя бы можете сказать мне, что с оригиналом гримуара Пяти Теней? Вы защитили его? С книгой все в порядке?

— Боюсь, у меня для вас не самые приятные новости, — пробурчал король. — Я в самом деле организовал для книги более надежную охрану. Вот только к тому моменту, как добрался до нее, в ней уже отсутствовало несколько страниц.

— Тех самых, в которых рассказывалось, как противостоять Семи грехам?

— Естественно, — хмыкнул Роберт. — И думаю, мне не нужно объяснять вам то, что на вашей персоне все еще висят подозрения по той причине, что вы сообщили мне об угрозе для книги как раз после того, как ее повредили.

— То есть вы серьезно думаете, что я сначала вырвала и уничтожила страницы с защитной техникой от Семерки, а затем, чтобы втереться в доверие, побежала к вам, чтоб срочно рассказать об угрозе для ценной книги? — напряженно протянула я.

— Не исключаю и такого варианта, — заявил мужчина. И, не дав мне опомниться, вышел, оставляя меня одну.