Я один вижу подсказки 5

Глава 16 – Миссия

Рука императора потянулась ко мне.

Я напрягся: что он собирается сделать? Ударить?

Его ладонь лишь коснулась моего плеча, и в следующий миг он толкнул меня назад.

Серьезно?

Я инстинктивно сделал пару шагов назад, чтобы не потерять равновесие, а затем еще пару, оказавшись снова в комнате. Император шагнул за мной, следуя плавно, без спешки.

Все это произошло быстро, но удивительно сдержанно, без малейшей агрессии. Казалось, он хотел поговорить со мной с глазу на глаз, но при этом продолжал молчать.

Его лицо, лишенное каких-либо эмоций, напрягало меня больше, чем хотелось бы признать.

Я пытался понять, о чём он думает? Только это было сложно. Передо мной стоял человек невероятной силы и власти. Моя судьба сейчас зависела от него.

Однако в тот момент я был не готов к этому. Как поступить? Что сказать?

Ведь нет же какого-то плана под названием: «Что делать, если встретил императора».

Там же по пунктам: упасть на колени, поцеловать руку, молить о прощении…

Мне пришло в голову: нужно ли поклониться? Впрочем, ответ был очевиден – нет.

Этикет – это всего лишь набор условностей, помогающий людям взаимодействовать в социуме.

Он уместен, когда нужно проявить уважение или быть вежливым. Однако он бесполезен в условиях, где правила диктует не этика, а обстоятельства – будь то бой, ограбление или подобная встреча.

Сейчас главный приоритет: выживание, спасение людей, поимка преступников. Этикет заканчивается там, где на кону стоят человеческие жизни. Здесь нет места для пустой траты времени.

Неудивительно, что ни он, ни я не заморачивались на формальности.

Император просто указал пальцем на кресло в кабинете и спокойно сказал:

– Садись.

Тот факт, что он собирался говорить, немного успокоил меня. В голове мелькнула мысль: это уникальная возможность, и ей нужно воспользоваться.

– Слушаюсь.

Император тем временем неспешно подошёл к окну и взглянул наружу, будто за стеклом было что-то важное.

Я ожидал, что разговор пойдет о банке – ведь ситуация сейчас была крайне непростая. Но он заговорил о совсем другом:

– Ваш род... Разве я не сказал вам покинуть город?

Эти слова, этот вопрос заставили внутри всё закипеть.

– Почему? Я этого не понимаю! – мой голос звучал эмоционально, но я старался не повышать его. – Разве мы в чем-то провинились? Наш род...

Может, требовать ответы у императора было не самым правильным решением. Только в этот момент я сказал всё, что думал об этом приказе.

Однако, если бы он хоть немного приоткрыл свои чувства, свои эмоции, возможно, жить мне и моему роду стало бы легче. А так – я его совершенно не понимаю.

– Успокойся.

Его слова прозвучали сдержанно, но настолько властно, что мой рот автоматически закрылся. И я не смог его открыть.

Император, Ярослав «Мудрый», продолжил говорить, и только теперь я осознал две вещи:

Во-первых, он невероятно молод. Не мой ровесник, но и не так уж стар.

Во-вторых, он поразительно похож на Софью. Точнее, она похожа на своего отца.

– Ваш род... довольно интересный. Могущественные проводники, сопровождавшие ещё первого Рюрикова. Это действительно впечатляет и похвально. Наш род никогда этого не забудет.

Его слова звучали одновременно ёмко и без лишней воды. Хотя, если подумать, перечисление заслуг моего рода я бы вполне отнёс к воде. Про свою семью я и так всё знаю.

Он кивнул, и мне наконец вернули возможность говорить. Я тут же воспользовался этим.

– Вот именно. Вы хотите взять такой род и отправить его в какую-то дыру. Простите за грубость, но как есть. Если можно, то помилуйте. Я для этого и «связал» одного из революционеров.

Мне хотелось выйти и притащить сюда Девятого, который всё ещё должен находиться без сознания в главном зале.

Это был намёк на помощь империи. Пусть и не совсем искренний – в той ситуации у меня просто не было выбора: сделай или умри. Впрочем, императору знать об этом не обязательно.

Внутри кипело. Ведь я всё для империи, а та мне жопой поворачивается!

Когда-то я уверял себя, что всё идёт к лучшему. Что мы справимся. Что так будет даже лучше. Но сейчас удержать эмоции не вышло.

Почему?

Потому что «лучше» – это то, что я хочу решать сам, а не то, что за меня решают другие.

И уж точно в последнюю очередь я мечтаю месяцами добираться до севера, где нужно искать новые земли, обустраиваться, строиться и развиваться. Всё это – невероятно затратно. Финансы, время, ресурсы, логистика – цена слишком велика.

Есть тысяча мест, где можно обустроиться куда лучше. Только у императора было своё мнение.

– Ты должен был уже понять: ситуация в столице становится всё хуже.

– Разве? – я не верил его словам, но ему, кажется, было всё равно.

– Ты просто многого не знаешь, – продолжил он. – Сюда стягиваются странные силы. Еретики, демонопоклонники, революционеры...

Он начал загибать пальцы, перечисляя ещё с десяток организаций, о которых я слышал впервые. Все они, по его словам, стремились разрушить империю изнутри.

– И это ещё не всё. Внешние враги тоже не дремлют: Королевство Франции, Королевство Англии… – он сделал паузу, и я заметил в его голосе горечь.

– А самое неприятное – наша аристократия. Она больше не выступает единым фронтом. Каждая семья поддерживает свои интересы и даже свои тайные группы.

Он говорил спокойно, но в деталях. Было ощущение, что император открывает передо мной сложнейшую головоломку.

– А вы? Ваш род слишком мал. Никто не станет поддерживать вас, – его слова прозвучали грубою

Я бы уж точно нашёл, кто меня поддержит. А если бы не нашёл – то поддержал бы себя сам.

– И лично я не могу дать вам защиту. Я не могу охранять твою семью двадцать четыре часа в сутки.

Это было правдой. Если уж на банк решились напасть, о какой защите можно говорить?

– То есть, вы хотите сказать… Что даже если мы на вашей стороне. Для нашей семьи – это катастрофа?

Император кивнул.

– Именно. Об этом не пишут в газетах, но аристократические семьи уже начали подвергаться нападениям. Некоторые из них уничтожены полностью.

Его голос оставался ровным. Хотя тот говорил про свою империю, про своих людей. И этот Ярослав «Мудрый» явно не был наивным глупцом. Он видел всю картину целиком и давал ясную оценку.

Я таким не был. Всё это для меня звучало ново – и, честно говоря, пугающе.

Мне всегда казалось, что Российская Империя, моя Империя, нерушима. И всё же сейчас я слышу такие слова от самого императора…

Разве это не странно? Это супер странно.

Любой другой правитель говорил бы иначе. Рассказывал бы о своей нерушимой власти, уверял, что всех мятежников можно подавить одним щелчком. Приказал бы убить всех бунтовщиков, и всё.

Но здесь всё иначе. Видимо, его власть серьёзно ограничена.

И это неудивительно. Я редко интересуюсь политикой. Наше поместье слишком далеко от Петербурга, и новости доходят до нас в последнюю очередь.

– Однако ваш род, как проводников, очень ценен, – сказал император, неожиданно переходя на другой тон. – Особенно сейчас…

Мне не понятно, что значит это «особенно сейчас». Намекал ли он на нашу способность «око»? Типа ждёт нашего триумфального возрождения.

Может быть, поэтому он столько времени мне лично уделяет. Ведь сейчас бы ему ловить Папу «В» или заниматься любыми другими делами.

А Император, несмотря на все дела, сейчас со мной в комнате и что-то обсуждает. Тем более говорит слова, ему не свойственные:

– Может, незаметно. Однако я всегда заботился о вас. Иначе эти цепные псы Каренины давно бы вас загрызли.

– Что?

– Их глава лежит там, – император ткнул пальцем в сторону главного зала. – Притворяется мёртвым. Думает, что сможет меня обмануть таким жалким спектаклем.

Понятное дело, что тот говорит о том жалком старике. Мне хорошо запечатлелось, как тот героически «сражался». Хотя со стороны всё было больше похоже на театральную постановку.

Человек, прошедший пять испытаний, чуть не погиб от одного удара. Если это шутка, то не смешная. Люди, прошедшие столько, обладают не только силой, но и умом. Без этого никак не выжить. У них просто колоссальная тяга к выживанию.

И тут император сделал то, что до этого было лишь предположением. Он объяснил причину.

– Будет лучше, если вы на время поживёте на севере. Поверь, там не так уж и плохо. Тем более о вас позаботятся. Я дал распоряжение местному аристократу, моему другу, чтобы присмотрел за вами.

Говорил он спокойно, почти буднично.

– Поживёте немного. Два-три года. Затем сможете вернуться. Я знаю, Софья тоже была против такого решения. Но пойми, если останетесь здесь, вас точно убьют.

Император не стал скрывать. Аристократические семьи начнут вырезать друг друга. Каждый займёт свою сторону.

И нам придётся сделать выбор.

Будет борьба.

Проблема таких заговоров и интриг в том, что их в столице может быть слишком много. Будут конфликты, передел собственности, борьба за идеологию и многое другое.

А там, на севере, люди будут жить так же, как и жили.

Им всё равно, под каким флагом жить и кто сидит во дворце. Хоть один, хоть другой. Разница только в налогах, которые им придётся платить.

– Точно?

Кажется, я начал утомлять императора.

Любой другой уже бы согласился, даже если ничего не понял. Просто кивнул бы и ушёл. Но мне нужна была конкретика.

И тут Ярослав «Мудрый» меня не подвёл.

Он молча взял лист бумаги со стола, чернила и начал писать.

«СЕКРЕТНЫЙ УКАЗ

Его Императорского Величества

В стремлении развивать и осваивать новые территории Российской Империи повелеваю:

1. Роду Некрасовых поручается освоение северных земель сроком на три года. Цель командировки – хозяйственное обустройство и развитие указанных территорий.

2. За семьёй Некрасовых сохраняются все права и имущественные гарантии на период экспедиции.

3. По истечении трёхлетнего срока роду Некрасовых предоставляется полное право возвращения в места постоянного проживания.

4. По завершении экспедиции Некрасовы обязаны представить подробный отчёт о проделанной работе.

Дан в Санкт-Петербурге

18 августа 1756 года.»

Внизу красовалась подпись императора и печать двуглавого орла. Всё как положено: официально, не придерёшься.

Я прочитал указ. И сразу понял: он противоречит другому, выданному всего лишь днём ранее.

И это было объяснимо. Один указ – для публики, где император якобы ненавидит нас и ссылает на север. Второй, секретный, – совсем о другом. Он открывал возможность вернуться. Оправдать своё имя. Заявить права на собственность.

Особенно это чувствовалось во втором пункте: за нашим родом сохраняются все права на земли.

По сути, теперь мы получаем владения и здесь, и на севере.

Почему-то в тот момент это казалось невероятно важным.

Удача? Несомненно.

Хотя вся ситуация выглядела скорее фантастической.

Я не верю в подобную доброжелательность. Особенно от кого-то вроде него. Со мной так не бывают добры. А если вдруг и бывают – значит, меня хотят обмануть. Или хуже.

В этом я был уверен на все сто.

С другой стороны – какая разница?

Указ у меня в руках. Значит, дело сделано.

Однако я решил, что стоит поговорить ещё раз тот такой разговорчивый. Узнать больше: о наших землях, о Софье, о революционерах… Да о чём угодно. Вопросов было столько, что я даже не знал, с чего начать.

Впрочем, разговор закончился так же внезапно, как и начался.

Последнее, что сказал мне Император:

– Никто не должен его видеть, – он говорил про указ, – поэтому положи его в пространственный куб.

Мне стало не по себе. Почувствовал себя голым. В этом мире, даже за закрытыми дверями тяжело скрыться.

– Так вы «видели»?

Тут необходимо уточнить, что слово «видели» – это немного грубое. В том плане, что у избранных высокого уровня может быть особое зрение. Это как смотреть сквозь предметы, видеть за сотню километров и даже слышать.

Как говорится – всё зависит от того, какой именно «пакет» навыков. У всех же он настолько разный, что даже тяжело представить, на что каждый человек способен.

Правда, Император не ответил. Он просто вышел из комнаты, оставив меня наедине с собственными мыслями.

Оставаться с самим собой мне не сильно хотелось. Поэтому я, как и было сказано, положил указ в пространственный куб, а куб положил в карман.

Всё… На этом моём «приключении» в банке закончилось. Пора валить…

…

Щелчок.

Раздался резкий, звонкий звук.

Я насторожился. Что-то во мне откликнулось, и я направился в главный зал.

Там, как и всё это время, находились замороженные люди.

Папа «В» превратил их в статуи, но Император решил их «разморозить».

И вот, по одному щелчку пальца, они начали оживать.

Это было удивительное зрелище. Люди, словно вырываясь из долгого плена, возвращались в свои тела.

Я видел, как в их глазах загоралась жизнь, как мышцы вновь начинали двигаться. Ощущение, будто они заново открывают для себя своё же существование.

Кто-то кричал от радости, другие завывали, как раненые звери.

Люди – существа эмоциональные, а здесь, в этой ситуации, эмоции рвались наружу лавиной.

Многие падали на колени, закрывали лицо руками, рыдали, словно малые дети. Это был не просто момент освобождения – это было испытание. Настоящая мука.

Среди них я заметил одну девушку, бухгалтера.

Красивая, но сейчас она лежала на полу, красная от волнения, будто мир вокруг неё рухнул. Возможно, ей стоило бы закалить характер – тогда, может быть, её так не штормило бы.

Я не стал подходить, утешать или что-то говорить. Это было не моё дело. Я не был ей другом. Не был её парнем. Я был просто человеком, который помог в тяжёлую минуту. Своего рода супергероем.

Зато я чувствовал себя довольным.

Я спас чью-то жизнь. Значит, день прошёл не зря. Эта мысль грела душу. Какой же я хороший, добрый человек! Иногда, размышляя о себе, я думаю:

А есть ли кто-то ещё такой же?

И каждый раз прихожу к выводу: Навряд ли. Может, я лучший из людей.

Я не боюсь это сказать. После смерти меня точно ждёт рай. Там я буду отдыхать и наслаждаться в компании ангелов.

Император ушёл. Я попытался уйти следом, но не успел.

В банк вошли сотрудники следственной канцелярии. Их легко было узнать по чёрным мундирам, блестящим погонам и флагу: белый, синий и красный, с двуглавым золотым орлом в центре.

Они шагнули внутрь и громко объявили:

– Всем оставаться на местах! Каждый будет допрошен.

Допросите кого хотите… но не меня…

Как назло, я стоял слишком близко к выходу. Сотрудники канцелярии тут же обратили внимание на меня.

Что нужно знать о следственной канцелярии?

Российская Империя – это не современный мир с законами и правами. Здесь допросы часто сопровождаются пытками. Дёргают ногти, ломают кости. Даже если ты невиновен, всё равно подпишешься под любыми признаниями, лишь бы это закончилось.

Я терпеть не могу боли, а уж пытки и подавно. Поэтому ощутил, как напрягся, когда ко мне подошёл усатый мужчина в форме и сухо произнёс:

– Надо поговорить.

Мы сели прямо в главном зале, под пристальными взглядами остальных. И вот тут я узнал сразу две ошеломляющие новости.

Первая – папа «В» скрылся. Императору не удалось его поймать.

Вторая – золотой запас пропал. Полностью. Теперь вся страна стоит на грани безумия.

И в такой обстановке мне начали задавать вопросы.

– Имя?

– Алексей Некрасов…

Ещё утром это имя могло вызвать удивление. Сейчас же никто не обращал на фамилии внимания. Всех волновало только золото.

– Что вы здесь делаете?

…

Допрос начался буднично.

Я рассказал свою историю – от начала до конца. Где-то утаил детали, где-то говорил чистую правду. Казалось, на этом всё и закончится. Но нет.

Следователь продолжал.

Он методично задавал вопросы, раз за разом, как будто пытался пробить стену. Его манера была особенной: он использовал проверенные техники, чтобы докопаться до истины.

Одна из них – задавание запутанных вопросов, которые сбивают с толку.

– Так вы пришли в банк, чтобы отдать долги? Злы ли вы остались? – спросил он, глядя на меня испытующе.

Конечно, я был зол. На Империю, на её законы, на всю эту систему. Но дать этому волю значило бы подписать себе приговор. Следователь словно чувствовал мой внутренний гнев и с удовольствием пытался его раздуть.

– Я не был зол, – ответил я, приложив руку к сердцу. – Наш император – самый великий из всех.

Я старался звучать, как настоящий фанатик. Такой, который готов терпеть любые унижения, любые невзгоды, уверенный, что всё это лишь во благо. Фанатики, по крайней мере, твёрдо верят, что их позиция правильна, даже когда весь мир против них.

Вот только следователь был опытным. Он быстро понял, что я играю с ним. Лицо его стало жёстче, а голос обрёл холодные нотки.

– Ты считаешь, что можешь дурачить меня? – процедил он. – Это дело не шутка. Головы полетят. И, вполне возможно, твоя будет одной из них.

Я не люблю, когда мне угрожают. Его слова о моей голове звучали как вызов. Пока он говорил, я смотрел на его шею.

И вдруг подумал: а что, если отказаться от светлой стороны? А что, если действительно перейти на тёмную?

…

Я бы хотел вспылить.

Мне хотелось крикнуть так: «Да вы хоть знаете, с кем я только что говорил? С самим Императором!»

Такие слова могли бы показаться глупостью. Однако у меня от него есть секретный указ. Я мог бы надавить на следователя, чтобы тот перестал нести чушь, не делал из меня врага и занялся бы реальным делом.

Однако в этот момент вошла она – лекарь.

Это была бабушка Евдокия. Нужно сказать, что она не являлась моей бабушкой. Просто все, и великие аристократические семьи, и простые люди называли её так.

Евдокия – это старая женщина. Сколько ей лет, мне неизвестно, быть может, никто не знает. Она была настолько старой, что ходили многочисленные слухи. Будто она родилась ещё до нашей эры.

До эры, когда в наш мир пришла Башня Бога. Поверить мне в это было сложно. Всё же я как обычный человек не апеллирую такими масштабами.

Евдокия – уважаемая женщина. Когда она вошла, то не дала уважения никому: ни сотрудникам канцелярии, ни аристократическим семьям, а некоторые важные главы уже были тут. Она лишь с некоторой жалостью посмотрела на раненых.

Она словно Мать Тереза. Также посвятила себя служению бедным и больным. Это как получить «призвание в призвании» – почувствовать особое духовное предназначение.

Первые её слова были:

– Не бойтесь. Бог присутствует здесь… в каждом из вас. Вы драгоценное создание, любимое Богом. Ваши страдания – это не наказание, а возможность проявить милосердие и любовь.

Никто бы так не сказал, как она сказала.

Однако Евдокия была особенной. У неё была вера, в которую она верила и которая отвечала на её вопросы. Не скажу, что мне помогли её слова.

Однако помогло другое. У неё было три предмета. Они были похожи то ли на кружки, то ли на головы из дерева. Она сложила их в определённом порядке, и появился небольшой тотем.

Первый был тёмно-коричневый с резьбой. Мне они напомнили старославянские руны. Я в них не сильно разбирался, однако узнал одну – ᛉ, что значило «мир».

Второй тотем с изображением дерева, а третий белый. С еле заметными прожилками. Как будто кость очень древнего животного.

Когда она установила их друг на друга, произошло нечто завораживающее.

Вокруг Евдокии начала формироваться энергия. Зелёного цвета. Она была мягкой и пульсировала жизнью. Как будто была олицетворением жизни.

Эта энергия начала плавно растекаться по округе, заполняя всё вокруг. Она обволакивала раненых, леча их раны и даря облегчение. Ведь больше всего люди пострадали не от физических ран, а от душевных.

Мне тоже было хорошо. Напряжение и раздражение покинули тело. Даже тяжесть последних дней испарилась. Так словно больше не было ни забот, ни проблем.

Веки отяжелели, голова начала склоняться на бок. Хотелось просто уснуть. Однако в этот момент сработал навык – «Сопротивление!»

Хм… Что?

Неужели на меня специально воздействуют. Я не мог в это поверить, что Евдокия на такое способна. Однако следователь, даже видя меня в таком состоянии, начал задавать вопросы:

– Итак, Алексей… Давай ещё раз. Что же произошло?

….

Когда допрос окончился, меня просто «привели в чувство» и отпустили. Видимо, подумали, что Евдокия выступит неким гарантом моих слов.

Однако им не было известно, что «Сопротивление» у меня было самым прокаченным навыком. Когда я его выбирал на первом испытании, то прокачал аж до пятого уровня.

Для меня это лишь детские шалости. В любом случае эта женщина, то есть бабушка, была опасной и мощной. Не стоит бояться или уважать только Императора, в Империи достаточно старых «монстров».

Я развернулся и направился к выходу из банка.

Вышел на крыльцо. А там людей ещё больше, чем в банке. Просто тьма, как будто митинг собрался. Главное, уже наступила ночь, фонари ярко горели, и эта толпа, как толпа зомби.

Сейчас бы достать пулемет, чтобы отбиваться от них.

Почему они были тут? Ну как же, грандиозное событие для всей Империи. Уверен, что уже сейчас на кухнях, в подворотнях только и говорят о неком «Крахе».

Только люди не понимают, что у Империи такой запас крепости, что одно лишь ограбление ничего не разрушит. Ведь я знаю и так, что деньги существуют и без золотого стандарта. Ими до сих пор можно пользоваться.

В любом случае, пока будут покупатели, производства – экономика будет стоять на двух ногах.

Поэтому мне непонятны эти толпы внизу. Их не пускают в банк, но они всё равно стоят вокруг забора и глазеют на эти полуразрушенные двери.

В голове возникли резонные вопросы:

Как мне найти Айгуль? Как найти свою повозку? Как найти кучера?

Думал, что Айгуль будет ждать меня «на виду». Однако людей было слишком много. И всё равно нужно было как-то протиснуться сквозь толпу и найти возможность добраться до дома.

Всё же я не маленький, смогу добраться сам. Надеюсь, они это понимают и не стали ждать. В любом случае уже ночь на дворе.

Топ. Топ.

Я протиснулся в толпу, начал идти. И тут краем глаза замечаю знакомое лицо. Лицо, которое не должно тут находиться.

Кто это? Айгуль? Нет. Совсем другая. Это была красивая девушка. Смотрит на меня и улыбается:

– Лёша, привет... Давно же мы не виделись!

– Ты? – моему удивлению и шоку не было предела. – Почему ты здесь?