— Ну, как-то так, — Хира отрезала последний лоскут и завязала узелок.
Я посмотрел на растопыренные пальцы. Больше всего это напоминало гипс и ощущалось точно так же.
— Где ты училась бинтовать? В Древнем Египте?
— Захочешь отлить — могу подержать, — Экзера села поближе и подмигнула.
— Отвали от него, иначе руки переломаю.
— Боюсь-боюсь, — палач подперла щеку ладошкой и принялась выписывать на столе круги ногтем. — Разве ты не за свободную любовь?
— Я тебе сейчас такую любовь устрою — месяц ходить не сможешь…
— Хватит, — я коснулся плечом стены. — У меня нет ни сил, ни возможности вас разнимать.
— Бедняга, — Экзера томно вздохнула. — Голодный, холодный, израненный и неудовлетворенный. Совсем за своим мужиком не следишь.
— А ты хочешь помочь? — Хира выпрямилась и уперла кулаки в бока.
— Конечно. Я безмерно благодарна этому храброму юноше.
— Тогда приготовь пожрать. И раздобудь лекарства и спальники. А я как раз займусь последним пунктом.
— Лекарства нужны, — в кухню бесшумно вошла Ангиз. — И срочно. Ларгите сильно досталось в пыточной. Но хуже того — она ревет, не переставая.
— Малышке разбили сердечко, — Экзера выпятила нижнюю губу. — Какая жалость.
— Заткнулась бы… А вообще, нам всем не помешает вымыться, отдохнуть и подлечиться. И для этого лучше всего подойдут серные источники. Ближайшие в часе на запад.
— Хорошо, меняй курс. Пойду поговорю с нашей ведьмой. А ты, — кивнул ассасину, — следи, чтобы эти не сцепились.
— Настоящий самец, — мечтательно прошептала блондинка. — Ты его недостойна.
Ларгита лежала, накрыв голову подушкой, и приглушенно рыдала. Я присел на край и положил руку на спину, не боясь, что покажусь пошлым — в таких перчатках все равно ни черта не чувствовал.
— Вы пришли, чтобы меня наказать? — донеслось из-под подушки.
— Давай уже на «ты». И нет, я пришел, чтобы помочь.
— Зачем? Для чего? Я бесполезная неблагодарная дура, — она свернулась в клубок. — Просто дайте мне спокойно умереть.
— Если бы я хотел дать тебе умереть, то не лез бы в город.
— Простите… Это все я виновата.
— Господи… — выдохнул и покачал головой. — Я ни в чем тебя не обвиняю. Просто говорю, что ты важна для нас.
— Но я… бестолочь.
— Ага. Которая чуть не убила меня, в отличие от остальных. И убила бы, если бы не передумала в самом конце.
— Ну вот! Потому что бестолочь…
— Да нет же! Ты добрая и чуткая девушка, а это у Владыки не в цене. Он предпочитает совсем другое. Поэтому мы его остановим. Все вместе.
Ларгита всхлипнула в последний раз и потерла покрасневший носик.
— Тогда я с вами.
— Вот и…
Снизу раздался жуткий грохот, будто опрокинулся кухонный стол. Да только его же прикрутили к полу… На выходе из комнаты чуть не налетел на Ангиз.
— Артур, я не смогла их…
— Да понял уже!
Придерживаясь локтем за поручень, сбежал на первый этаж. Девушки уже перекатились в холл, швыряя и мутузя друг друга так, что никакой Джине Карано и не снилось. Понимая, что со своими клешнями вряд ли смогу их растащить, не придумал ничего иного, кроме как отозвать Хиру. Оставшись в одиночестве, Экзера несколько раз саданула по полу и лишь потом встревоженно посмотрела на меня, стоя посреди комнаты на четвереньках. Миг спустя взгляд из испуганного превратился в пошлый, палач задрала хвост, прогнула спинку и тихонько взрыкнула.
— Это я начала, — сказала, подобравшись ближе и закусив губу. — Можешь наказать меня, как только захочешь.
— Правда?
— Да…
— Марш туда, — указал на угол слева от дверного проема. — И стой, пока не разрешу выйти.
— Но, я думала…
— Марш. И поднимись, пол грязный.
Палач опустила голову, ткнулась лбом в стык стен и свела руки за спиной. И не успел я призвать суккубу, как особняк на полном ходу во что-то врезался и завалился на бок. Я грохнулся на стену, внезапно ставшую полом, сверху приземлилась Ангиз, а на нее — Экзера, вереща и цепляясь коготками за базальт. Краб-паук попытался выпрямиться, дернулся пару раз и затих.
— Арграхира!
Суккуба тоже приземлилась на кучу-малу, чуть не раздавив меня в лепешку.
— Что случилось?! — прокряхтел, выбираясь из-под завала.
— Краб потерял управление! Потому что кое-кто любит вышвыривать возницу в иное измерение!
— Ты говорила, он сам едет!
— Да! Когда считывает маршрут из моей памяти! Надеюсь, ты его не угробил, дурья башка. А то будет нам спасение мира!
— Заранее предупреждать надо!
Бестия сердито махнула рукой и выпрыгнула наружу. Я отправил Ангиз за Ларгитой, выбрался следом и осмотрел место аварии. Что же, не надо быть крабомехаником, чтобы оценить повреждения — три из восьми лап чудища выгнулись под явно нездоровыми углами, а четвертая и вовсе разломилась пополам. А все потому, что краб угодил в глубокую расселину, по которой текла, бурля и пенясь, сероватая жижа с отвратительным запахом.
Шагов двадцать спустя ручеек срывался с высоченного обрыва, наполняя разбросанные у подножья семь разнокалиберных кратеров. Которые, в свою очередь, находились в огромной — метров сто в диаметре — яме с засыпанным пеплом плоским дном. Маленькие ямки имели ступенчатую структуру, поэтому годились для купания, несмотря на глубину. Похоже, это и есть те самые серные источники, о которых говорила демоница.
— Какой прогноз? — спросил отрешенно бродящую меж лап подругу.
— Херовый, — Хира с видом бывалого дальнобойщика пнула хитин. — Нужны запчасти.
— Ты про железо?
— Нет. Про новые лапы.
— И где их взять?
— Сам, блин, подумай!
— Хм… А нужны именно свежие? Или дохлые тоже сгодятся?
— Только свежие. Как пустой панцирь, по-твоему, двигаться будет?
— Ну, не знаю… Как всякие ожившие скелеты, например.
— Это — другое.
— Понял. А краба-паука тяжело убить?
— Да. А еще сложнее — выманить из норы. Поэтому сначала надо отдохнуть и подлечиться, — она щелкнула пальцами и осталась в кожаном бикини.
На медной с красным отливом коже отлично заметны шрамы, особенно новые, и только тогда заметил, как подругу разукрасило за время нашего путешествия. Оставалось надеяться, целебные серные ванны заживят хотя бы часть из них. Я ничуть не против шрамов, просто, смотря на них, вместо приятной пульсации ниже пояса чувствовал неприятную тяжесть в груди — ведь за каждой отметиной стояла моя ошибка, халатность или бессилье.
— Ура! — из дома выскочила Экзера в белых трусиках и ленте, держащейся за шею и завязанной на спине. — Наконец-то вымоюсь! Артур, помочь раздеться? А то с твоими пальчиками…
— Он может раздеться и без рук, — прорычала суккуба.
— Какая ты скучная! Что он только в тебе нашел?
— Я те щас покажу, что… Вали в самую дальнюю яму, и не дай Тьма подойдешь к нам хоть на шаг…
Собрался уже разнимать соперниц, но тут показалась Ангиз — совершенно голая, и Ларгита — в привычном закрытом платье, хотя выглядела так, словно ее раздели при целой площади народа.
— Это еще что?! — суккуба схватила меня за лицо и закрыла глаза.
— В смысле? — удивилась ассасин. — Мы же идем купаться.
— А какого хрена ты голая?! С нами парень, между прочим.
— И что?
— Натянула доспех — живо.
— От долгой носки зудит кожа. Это вредит маскировке.
— Разденешься в воде! И держись от нас подальше! — Хира, похоже, собралась отгонять от меня всех сестер. — А ты чего стоишь, как монашка?
— Но ведь… ведь… с нами парень.
— Ну в белье-то можно остаться!
— Я… я… — ведьма скосила глаза, — стесняюсь.
— Просто ты доска, — палач зевнула. — Плоская, длинная и угловатая.
Ларгита зарделась и попятилась к выходу, и тут я оттолкнул руку прислужницы и шагнул вперед. Ангиз к тому моменту уже прикрыла прелести чешуей, позволив мне поднять только подбородок.
— Значит так, красавицы. Кого-то уже предупредил, кого-то не успел, кому-то просто пофиг, поэтому напомню. Я не знаю, какие отношения были у вас на службе у Владыки. Но сейчас вы на моей стороне, а я решительно против оскорблений, подколов, травли, драк и прочих неуставных отношений. Мы — на войне, и залог победы — в единстве. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь слился из-за ссор и разногласий. Есть вопросы?
Экзера вскинула ладонь.
— Говори.
— Можно я тебе отсосу? Как подчиненная — командиру?
— Ну все, сука, ты огребаешь…
Хира схватила сестру в охапку и на рывке метнулась к краю обрыву. Но то ли блондинка вцепилась слишком сильно, то ли копыта соскользнули по мокрому базальту, но обе драчуньи кубарем покатились по склону. Приземлились и, не успев толком прийти в себя, начали кусаться, лягаться и размахивать кулаками.
— Арграхира!
Подруга выпрыгнула из пентакля и тут же бросилась в атаку. Пришлось изгнать ее, несмотря на последствия, ведь снизу доносилось тихое хныканье вперемешку с болезненными стонами. Экзера лежала на спине, широко раскинув ноги, и прижимая левую руку к животу. Если перелом — нас ожидали серьезные проблемы. Сколь бы ни хороши и полезны источники, кости сращивают вряд ли. С этими мыслями я сбежал по склону неподалеку и бухнулся перед пострадавшей на колени.
— Ты как? Пальцы шевелятся?
— Да, — палач всхлипнула. — Но эта рогатая дура сломала мне ноготь. Это больно. И грустно.
— Покажи.
Она протянула указательный палец, скол на котором заметил бы только микроскоп. Я нахмурился, глядя на свои обмотки, но укоризненный взор к совести блондинки не воззвал. Похоже, ее давно не было дома.
— Подуй… — Экзера поднесла ручку к губам. — И сразу полегчает.
— Если бы это работало, я бы уже ходил без бинтов…
— Ясно. Что же, буду лежать и страдать, — девушка отвернулась и снова шмыгнула. — Веселитесь. Не обращайте внимания.
— Знаешь, — наклонился к самому уху и отчетливо произнес: — Я позволяю собой манипулировать только Хире. И то не всегда. Намек ясен?
— Нет, — девушка приподняла колено и часто задышала. — Поясни. Во всех подробностях.
— Все в порядке? — спросила Ангиз с уступа. — Помощь нужна?
— Нет. Все живы, все целы.
— Хорошо. Ларгита просила передать, что хочет тебя видеть.
— Хм… А где она?
— За домом.
Со стороны фундамента особняк напоминал краба куда больше. Торчащие кверху лапы напоминали, как мал человек в этом мире, и сколь причудливые формы принимает царящая всюду опасность. Наверное, о чем-то таком думала и ведьма, стоя перед каменным брюхом чудовища с запрокинутой головой и поглаживая предплечье.
— Что-то случилось?
— Ой… — рыжая вздрогнула и повернулась ко мне. — Я… у меня… есть одна просьба… которая может показаться неприличной. И я пойму ваш отказ и ничуть не обижусь, просто…
— Говори уже.
— Помогите… пожалуйста…
Я напрягся. Ларгита же глубоко вдохнула, сжала кулаки и выпалила:
— Выбрать купальник! — и, испугавшись собственных слов, густо покраснела и шагнула в тень фундамента. — Вернее, не выбрать, а оценить. Я… хочу показать вам несколько вариантов из моей коллекции. Я… иногда тайком покупала их, но никогда не носила… даже не примеряла. В общем, скажите, какой надеть, чтобы понравиться мужчине… и не опозориться перед сестрами.
— Нормальная просьба, — сел на отломанную клешню и закинул ногу на ногу. — Ничего неприличного в ней нет. Показывай.
— Сейчас… — она задышала, как загнанная собака, и замахала ладошками перед вспотевшим раскрасневшимся лицом. — Я… еще никогда… ничего такого… не делала. И еще ни один… мужчина… не видел меня в таком виде. Так что, вы у меня, можно сказать, первый… Не судите строго.
— Нет проблем.
— И… и… — казалось, бедняга сейчас потеряет сознание, — не смейтесь… Что бы не увидели.
— Клянусь.
— Ладно. Итак, начнем. Боги, стыд-то какой… Вы не могли бы закрыть глаза?
— А как тогда оценивать?
— Я переоденусь — и откроете.
— Закрыл.
— Вот.
Ведьма облачилась в старомодный купальник — белый в красную полоску — на все тело, кроме кистей, стоп и головы. Несмотря на такую «откровенность», Ларгита зачем-то прикрывала грудь и пах, смущенно таращилась под ноги и, казалось, готовилась провалиться сквозь землю.
— Дальше.
От этих слов девушка вздрогнула так, словно я приказал отрубить ей голову. Следующий вариант выглядел почти так же, только полностью черный и доходящий до коленей и локтей. Может, на шестой-седьмой примерке отыщем что-нибудь подходящее. Третий отличался вертикальной полоской и был короче сантиметра на два, у четвертого появился намек на декольте, пятый с трудом дополз до середины бедра. При этом ведьма постоянно его оттягивала и краснела, как рак.
— Дальше…
— Это последний, — спутница переминалась с ноги на ногу и не знала, куда деть глаза. — Все очень плохо, да? Я угловатая доска и никому не интересна? Надо мной будут смеяться до самой смерти?
— Боюсь, что да.
— Да?! — Ларгита точно не ожидала услышать подтверждение своим словам.
— Да. Потому что проблема не в фигуре. И не в гардеробе. А в твоей голове.
— А… — на краснющих скулах блеснули слезы. — Верно. Я же еще и тупая вдобавок. Спасибо, Артур, что сказали правду. Лучше принять ее, чем всю жизнь страдать от несбыточных мечтаний и глупых надежд. Рожденный ползать летать не сможет. У осинки не родится апельсинки. Как осла не наряди, все равно конем не…
— Ларгита…
— Нет, не утешайте меня, — она отвернулась и обняла себя за дрожащие плечи. — Я слишком долго жила в плену фантазий и домыслов. Я…
— Ларгита. Замолчи, пожалуйста, и послушай. Даже самое идеальное тело и самые дорогие одежды смешают с грязью, если будешь позволять оскорблять и унижать себя. Ты не должна оправдываться, если тебя оскорбляют в лицо. Ты не должна никому ничего доказывать. Ты не должна никого бояться. И в следующий раз, когда кто-то скажет, что ты какая-то не такая — просто дай ему по хлебалу.
— По… по… хлебалу? — рыжая презабавно вскинула брови.
— Да. Кулаком. Прямо в наглый пятак. Сама не начнешь себя уважать — и другие не будут. Не станешь отстаивать то, что дорого — и тебя растопчут. Покажи свою уверенность — и никто не осмелится над тобой смеяться. Вот что действительно важно, а не фигура и шмотки.
— Хм…
— Это первое. Теперь второе: аккуратные формы — не приговор. Не надо их прятать и стесняться.
— Аккуратные? В смысле, маленькие и тощи…
— Аккуратные — в смысле аккуратные. Захочешь поплавать — приходи.
Я добрался до свободной ямы, уселся поудобнее и призвал Хиру. Подруга вынырнула из портала в столбе кипящих брызг, зачерпнула воды и швырнула мне в лицо.
— Ты достал! Какого ангела страдаю я, если начинает она! — палец указал на лежащую в соседней «ванне» Экзеру. Та в ответ тоже оттопырила палец, но не указательный.
— Ее отзывать не умею. Но знаешь что? Когда доберемся до мастерской — одну комнату оборудую под карцер. А то никакого порядка.
— Уверена, первой в него посадишь меня… — суккуба скрестила руки на груди и отвернулась.
Поймал ладонями кончик хвоста и легонько потянул к себе.
— Не злись. Я стараюсь, как могу. С тобой одной с ума сойдешь, а теперь вас четверо — и за каждой глаз да глаз.
Прислужница высвободила хвост и хлестнула по плечу.
— Народ! — окрикнула палач. — Гляньте, кто идет.
По склону, вздрагивая и балансируя с вытянутыми руками, спускалась Ларгита. Не знаю, где и как ведьма раздобыла такой купальник, но загляделся не только я. Короткие черные шортики и кожаная лента поперек груди смотрелись более чем гармонично, ничего не стесняя и подчеркивая достоинства высокого стройного тела. Девушка больше не сутулилась, держа благородную осанку, и тогда-то стало ясно, что она вовсе не плоская, а с вполне достойным вторым размером. А красоте и правильности ножек позавидовали бы все собравшиеся. Ларгита сперва замешкалась, поймав столько удивленных и восхищенных взглядов, а затем улыбнулась и помахала рукой.
Когда же Экзера попыталась спародировать неуверенную походку сестры, та подошла и прошептала достаточно громко, чтобы услышали все:
— Еще раз выкинешь что-то подобное — манда отсохнет и дойки сморщатся. Поняла?
— Д-да… Извини, это просто шутки…
— Я сказала — ты услышала, — и с гордым видом продефилировала мимо, оставив подругу в глубоком ступоре.
— Что же, — я окунулся, оставив над водой лишь нос и рот. — Одной проблемой меньше.
— Двумя, — с ехидцей ответила Хира.
— А вторая какая?
— Посмотри на белобрысую.
Я приподнял гудящую голову и сощурился — палач стояла, красная как рак, закусив губу, часто дыша и пожирая удаляющуюся ведьму возбужденным взором.
— Ого…
— Я тебе дам «ого», — суккуба плюхнулась рядом и вцепилась коготками в ногу в опасной близости от причинного места. — Узнаю, что подсматриваешь — моргалы выколю.
— Лучше спину мне потри. Или сделай массаж.
— Обойдешься…
— И как тут не подглядывать? — вздохнул.
— Вот так. Тем более, с твоими бинтами подглядывать без толку.
— Уж не специально ли ты мне руки замотала?
— Кто знает, — она облокотилась на край ямы и развела колени. — Кто знает…
А еще никто не знал, какая защита стоит на других ошейниках. Если Владыка легко подключается к любому, то и настроить их получится без труда. И шипы под ногти — далеко не самая страшная конфигурация. В обручи можно вшить лезвия, наложить электрическое или огненное заклинание, а то и вовсе превратить в бомбу — как показала практика, с захваченными в плен орудиями особо не церемонятся. Да и обычные, без подвохов, хрен сорвешь, так что в следующий раз стоит быть настороже и тыкать палочкой, прежде чем хватать голыми руками. К тому же, пока сестры нападают поодиночке — а если кинутся всем скопом? Пятеро против девяти — это, считай, мгновенное поражение.
— Че притих?
— Думаю.
— А… Давай, — подруга запрокинула голову и блаженно зажмурилась. — Тебе полезно.
Куда более полезными были бурлящие пузырьки и выбивающиеся сквозь щели на дне горячие струи, ласкающие, массирующие и заживляющие изможденное тело. Не отказался бы от рук подруги вместо струй и пузырьков, но чего нет — того нет, и надо довольствоваться малым. Пока рядом ошиваются сестры, мне точно ничего не перепадет, но без их поддержки мы не сможем одолеть Владыку и погибнем. Без секса как-нибудь продержусь, а вот с откусанной башкой — вряд ли, так что меньшее зло — наше все.
— Мне кажется, или вода стала теплее? — проворчала бестия.
— В геотермальных источниках температура постоянно колеблется, — ответил с важным видом.
— А почему она пожелтела?
С неохотой разлепил веки и осмотрелся — около меня в самом деле все изменило цвет, да только не совсем на желтый. Зачерпнул горсть воды (ну как зачерпнул — смочил раскисшие бинты) и под полным отвращения взглядом поднес к лицу. Понюхал, повертел на свету и с облегчением выдохнул:
— Это золото.
— Чтоб тебя! — Хира выпрыгнула на берег. — Ты осквернил источник своей светлой магией!
— Тогда уж благословил…
— Тогда уж и мойся тут сам! — подруга уселась в свободную ямку.
— Эй! Я не могу мыться сам! Напомнить, почему?
Демоницы притихли. Ангиз притворилась ветошью, Ларгита стыдливо опустила глаза, Экзера с огорчением поджала губы, но лезть в мой источник никто не решился. Оно и понятно — со стороны казалось, что я купаюсь в наполненной до краев форме для литья. Я с досады хлопнул по кипящей глади ладонью и… не почувствовал боли. С удивлением потыкал пальцами в базальт — никаких неприятных ощущений, хотя еще минуты назад малейшее движение кистями отзывалось обжигающей болью. Осмелев, размотал зубами бинты — на законных местах переливались перламутром новые крепкие ногти. Вот это да! Теперь и лекарь не нужен — достаточно просто принять ванну. Жаль, девчатам моя благость не поможет. Хотя кто знает, что будет, если полностью переманить их на светлую сторону…
— А чем это воняет? — палач зажала вздернутый носик.
— Начальной стадией разложения, — подсказала Ангиз.
— И кто протух?
— Крабовая нога.
Сперва ничего не унюхал, но вот сменившийся ветер дохнул в кратер, и меня чуть не вывернуло наизнанку. Вонища стояла невыносимая — и ничего удивительного, если учесть жару и несколько центнеров и без того мертвой плоти в оторванной конечности. Мало этой напасти, так в довесок дно ямы задрожало, как при слабом землетрясении. И что еще хуже — тряска стремительно нарастала, и вскоре вслед за ней послышался дробный грохот.
— А это, блин, что? — встал и схватил лежащий под рукой Фотон.
— Демонический краб-паук, — равнодушно отозвалась ассасин. — Они чуют падаль за десятки лиг.
— Ну и норм, — закинул клинок на плечо. — И перекусим — и запчастей наберем.
И все бы прошло как задумано, будь краб хотя бы в три раза мельче. Но тварь, приползшая на запашок, могла нести на горбу не дом, не особняк и даже не поместье, а гребанный город размером с Базальтар. Казалось бы, что может быть хуже огромного хитинового монстра с острыми, похожими на ковши клешнями? А то, что этот краб был целиком и полностью механическим.