Я стройнее тебя!

Глава 17

— Прошу прощения. Меня зовут Марг Аберкромби, и…

— Простите, мадам, вам нельзя здесь находиться.

— Меня прислала сестра Долорес Фарина.

— Кто?

Когда тощий долговязый охранник в оранжевом комбинезоне преградил дорогу Марг, она вся выпрямилась. Результат оказывается более впечатляющим, чем раньше. За время путешествия линия подбородка у нее стала жестче, а сама она похудела. Отправившись по последней, самой удачной наводке, которую ей дали, она оказалась возле караульной будки из необожженного кирпича, стоящей посреди пустоши. Раньше в такой ситуации Марг сразу же расплакалась бы, но трудности закалили ее.

— Я сказала, что меня зовут Марг Аберкромби, и я…

Охранник поднимает руку, чтобы остановить ее. На кармашке у него нет никаких значков, но держится он неприветливо и официально.

— У вас есть пропуск?

— Пропуск?

Ослепительно сияет солнце пустыни. Щурясь, Марг разглядывает пейзаж: от всего, что находится за воротами, ее отделяют целые мили колючей проволоки; на среднем плане виднеется единственный, кроме караульной будки, признак цивилизации — вытянутое здание с крышей из оцинкованного железа. Отсюда эта постройка напоминает навес для сушки табака.

— Ваш пропуск.

— Какой еще пропуск?

— Находиться здесь можно только по пропускам.

Все совершенно не так, как ей представлялось. Ничто не говорит о присутствии Преданных Сестер, не видно ни островерхих готических построек, ни ошеломляющих монолитных гигантов вроде штаб-квартиры в Чикаго. Но ведь ее отправили именно сюда. Что это за место? Она не знает. Все совершенно непохоже на другие обители Преданных. Выглядит как последний сторожевой пост на дальней окраине чего-то, но чего, она никак не может догадаться. Если это не принадлежащее Преданным заведение, то что же тогда там, за колючей проволокой, за горным хребтом, скрывающим все из вида? Поселок-интернат для престарелых? Может, в пустынях есть лечебные курорты? Или это исправительный лагерь, где одетые в оранжевые комбинезоны люди дробят камень?

— Что это за место?

— Извините, мадам, я не могу ответить на ваш вопрос. Мне нельзя ответить, а у вас нет права здесь находиться.

Почему же тогда та робкая девушка, которую отправили проводить ее к выходу из обители Преданных в Оклахоме, послала ее сюда? Молодой Преданной явно было не более восемнадцати. Со штангенциркулем на поясе она чувствовала себя неловко, будто девочка, переодевшаяся в самодельное монашеское одеяние, чтобы сыграть роль в школьном спектакле, какие ставились до появления Преподобного Эрла. Остальные уверенно расхаживали в своих коричневых туниках, но юная помощница Марг еще не успела привыкнуть к местным порядкам.

— Там в пустыне у них тоже есть заведение, — прошептала она и, открыв дверь, сунула Марг в руку грубо нарисованную карту. — Если будут проблемы, скажите, что вас послала я.

Охранник делает шаг вперед.

— А теперь, если вы не возражаете…

Марг не сдается. Нужно быть уверенной в себе, вести себя так, как будто имеешь право войти, и тебя пустят. С улыбкой она подходит еще ближе.

— Вы не понимаете. Меня зовут Марг Аберкромби, я мать Энни Аберкромби. Сестра Долорес Фарина сказала, что вы меня будете ждать. Возможно, у вас в караульной будке лежит разрешение меня впустить.

— В будке ничего нет, мадам.

— Но и будка у вас совсем маленькая. Я уверена, что моя фамилия внесена в списки, — говорит она.

— У нас нет никаких списков.

— Посмотрите еще раз, возможно, там вы найдете мой пропуск.

— Нет, мадам, там нет никаких пропусков.

— Пустяки, просто отойдите с моего пути. Вашему начальству я все объясню.

Он выставляет вперед ладонь, как полицейский с плаката «Остановись!».

Марг самым приятным тоном говорит:

— Ну пожалуйста. Я же в такую даль ехала, из…

— Неважно, откуда вы приехали.

— Я провела в пути несколько дней!

— А ваш пропуск…

— У меня нет пропуска.

— Я знаю.

— Я не собираюсь здесь задерживаться, ничего подобного, — говорит она, — я просто ищу своих детей. В конце концов, это же мои дети.

— Простите, мадам. — Он вполне симпатичный парень, но немножко худоват, и голова у него как-то так сидит на шее, что взгляд кажется замученным и коварным. Застежки на его комбинезоне сверкают на солнце и слепят ей глаза. — Здесь у нас детей не принимают.

— Но сестра Долорес сказала, что я найду…

— Не имеет значения, что она вам сказала. Здесь вы не найдете никаких детей.

— Да нет, они на самом деле и не дети. Да что там, они совсем уже взрослые. — Она улыбается от этой мысли. — Двойняшки, — добавляет она. — Им пятнадцать лет. Мальчик и девочка. Они одного возраста, правда, Бетц на десять минут старше, глаза у них голубые, волосы каштановые, вьющиеся…

— Сюда не принимают лиц младше двадцати одного года. Таковы правила.

— А еще у них есть старшая сестра, о которой я вам говорила. Ее полное имя Роксана, но мы зовем ее Энни.

Марг долго ехала, она преодолела огромное расстояние, чтобы сюда добраться. Она изъездила вдоль и поперек весь юг и юго-запад, металась туда-сюда, следуя неверным советам. Тут — обители Преданных, там — видели близнецов, по описанию похожих на ее детей, а вот на той горе или в этой деревушке тоже есть заведение Преданных Сестер. Все ее надежды рушились, как только она подходила к входным дверям. Преданные швыряли ее, как горячую картофелину, из одного отделения в другое. Однажды она нашла след близнецов, но сколько дней тому назад это было? В каком-то городишке проводилось соревнование по поеданию. «Этот парень не имел права участвовать, — сказали местные. — Он пришел сюда и обобрал нас. А на вид такой честный. Он оценил обстановку, как только вошел, сел за стол с пирогами, и, ей-богу, под конец он обчистил нас до последнего цента и смылся с призовыми денежками».

— Нет, мадам. Здесь их нет.

Ей приходится притвориться, что она не расслышала.

— Аберкромби, но они могли назваться другой фамилией.

— Я их не видел.

В этих местах пустыня широка и лишена всякого разнообразия; кажется, будто горы так далеко, что ей до них в жизни не добраться. Здесь, в пустыне, может скрываться еще одна община Преданных, там, за горным хребтом, но охранник не собирается отступать, так что ей там не бывать никогда. Она так и не узнает, что там находится. В отчаянии Марг повторяет:

— Я в такую даль ехала.

— Сожалею.

— Может быть, вот что поможет, — говорит она. — Я могу сообщить вам подробности.

— Никакие подробности мне не нужны.

— Я знаю, что Энни в монастыре у Преданных. — Она беспомощно вздыхает. — Я только не знаю, в каком именно.

Он дожидается, когда она уйдет.

— Честно говоря, я не совсем понимаю, зачем она там. Я знаю только, что Ральф подписал договор с монастырем, и они забрали ее, а больше мне ничего не известно.

Через какое-то время он спрашивает:

— Она одна из близнецов?

— Она их старшая сестра. — Слава богу, он хотя бы что-то спросил. Может быть, ей поможет педагогический прием, который она про себя называет «честным обменом информацией». Марг будет все так же рассказывать ему то об одном, то о другом, и если в такой ситуации этот старый школьный прием сработает, то он рано или поздно не выдержит и что-нибудь ей расскажет в ответ. — В Чикаго Преданные обошлись со мной безобразно. Они не отвечали на мои вопросы. В Литл-Рок, штат Арканзас, мне сказали, что стоит попробовать съездить в Оклахома-Сити, а в Оклахома…

В Оклахома-Сити с ней даже не стали разговаривать. Они прислали новенькую по имени Долорес, чтобы та проводила ее к выходу.

— Ну пожалуйста. Я искала ее в Оклахоме и в Техасе, я съездила даже в Даллас, и…

— Мадам.

— И куда бы я ни приехала, меня отовсюду отправляют куда-то еще. Но сейчас у меня была карта, и я подумала, что на этот раз…

— Мадам, — мужчина в оранжевом комбинезоне не слушает ее. Просто ждет, когда она уйдет.

— Когда я сюда подъезжала, мне действительно казалось, что я нашла то, что искала. А теперь…

— Нет, вы ошиблись.

Не зная, что и делать, Марг отчаянно подбирает слова, чтобы как-то завершить свою речь и убедить его, но слов не находится. Жаль, что ей не удается сдержать вздохи, да и говорит она дрожащим голосом.

— Кажется, здесь ничего нет.

— Конечно нет, мадам. — Охранник вежливо добавляет: — Ну что же, ваше время истекло.

— Но я ведь только что вошла!

— На посетителей отводится не более пяти минут.

— Я не посетительница.

— Вы пришли, мы побеседовали, и я сказал все, что вам следует знать.

— Но как же Преданные Сестры? У меня же есть контракт. Я их клиент!

— Вы не наш клиент.

— Много вы в этом понимаете! — Человек в оранжевом комбинезоне достаточно высокого роста, но Марг, доведенная до отчаяния, гордо вскидывает голову. В конце концов, она мать. — Я должна знать, где мои дети!

— Что ж, мадам, желаю удачи.

— Мне нужно войти.

— У вас нет права.

— Я должна найти их!

— Поверьте, мадам, здесь нет детей.

— Если здесь нет детей, докажите это. Дайте мне самой в этом убедиться.

— Не могу. У вас нет пропуска.

— Но мне не нужен пропуск. Я…

— Без пропуска вы не войдете.

За все время, которое она провела в пути, Марг стала сильнее. Агрессивнее. Она, Марг О'Нил Аберкромби, пока что не вопит во весь голос, но, ей-богу, она способна и заорать.

— У меня же есть права!

— Мне придется попросить вас уйти.

— А мне придется спросить у вас: что вы здесь прячете?

Это оказывается уже слишком. Парень хватает ее за плечи с такой силой, что все ее тело почти скрипит. Он легонько трясет ее.

— А если вы не уйдете…

— Я ухожу.

— …мне придется помочь вам уйти.

— Я же сказала, что ухожу! — Он отпускает ее, и тут она замечает одну мелочь, из-за которой все сразу меняется. Застежки на оранжевом комбинезоне хромированные, размером с монетку в двадцать пять центов, и на каждой из них изображена эмблема. — Ой! — ее охватывает тоска по чему-то родному, и она восклицает: — Преподобный Эрл…

Охранник крепко хватает ее, разворачивает и ведет к машине.

— Простите, мадам. Здесь для вас ничего нет.