Я - талисман дракона

Глава сорок первая

Внезапно я пришла в себя, плохо осознавая, что происходит, и где я нахожусь. Оказывается, я сидела в одном из кресел, в которые изначально нам предлагал сесть Рунеаль. Перед собой я видела только лишь канцлера, стоящего ко мне спиной.

— Г-где… Мироальд?..

— О, так ты пришла в себя, — обернулся он и взглянул на меня. В руке у него был бокал с багровой жидкостью. У меня уже был опыт знакомства с ней. Вино. — Сбежал. После того, как ты начала говорить с ним. Интересно, да?

— Что? — я удивленно округлила глаза, глядя на него.

Я не могла поверить, что Мироальд, тот Мироальд, которого я знала, мог испугаться и сбежать. Этого быть не могло.

— Ты лжешь, — сказала твердо я.

Он помолчал немного, продолжая смотреть на меня, сделал глоток, потом сказал:

— Отчасти ты права. Он попытался сбежать, но стража его удержала и заключила в темницу.

— Нет!

— Да. Он мне еще понадобится. К тому же, даже не имея доказательств, он знает мой секрет. Мне совершенно не нужны сейчас лишние неприятности.

— Что я такого сказала, что Мироальд попытался сбежать? И дал себя поймать?

— Ну, во-первых, говорила не ты, а Леоффэя, и сказала она, что…

— Онифэль! Онифэль, очнись! О, небеса, хоть бы ты очнулась! Онифэль!

Голос Мироальда. Вместо голоса Рунеаля надо мной был Мироальд, стоя на коленях. Мы были не в замке. Лес, холод, пение ночных птиц. По телу у меня пошла дрожь. Я проморгалась, глаза и голова болели. Я впервые видела в глазах Мироальда слезы. Он не плакал навзрыд, не всхлипывал. Слезы текли тонкими прозрачными струями по его щекам. Левая часть лица отчего-то была темнее другой. Мне на лицо упало несколько его слез, и я ощутила на губах их соленый вкус.

Я не понимала, что происходит. Мне стало страшно. Я приподнялась. Мироальд обнял меня, придерживая со спины. Руки у меня дрожали. Я вся съежилась и прильнула к дракону.

— Прости, прости меня. Это я виноват!

— М-мироальд, — проговорила я дрожащим голосом. — Скажи, что произошло? Что со мной случилось?

Мир отпрянул от меня и помог подняться. Голова у меня по-прежнему кружилась, ноги тоже дрожали.

— После того, как я назвал тебя Лео… тем именем, что ты видела?

— Я… Я видела… Нет, подожди… Я не видела… Я стала ей. И я встретила тебя. Вы с ней были незнакомы. Похоже… — я подняла глаза на Мироальда (его слезы уже высохли), — это была ваша первая встреча.

— Неужели?

Он поддерживал меня под руку, чтобы я не упала. Потом снял со своих плеч плащ и накинул на мои дрожащие плечи.

— Вы встретились в школьном дворе… — проговорила я вполголоса. — В Школе…

— … Драконов, — вздохнул Мир, на мой взгляд, даже слишком тяжело.

— Да, — кивнула я, шмыгая носом.

Голова перестала кружиться и болеть, но слабость все еще не давала мне твердо стоять на ногах, и я была благодарна Миру за его поддержку.

— Это правда, что ты был стажером в то время? Когда это кстати произошло?

Мироальд, казалось, не слышал меня. Он не ответил на мои вопросы и задал свой:

— Похоже, в тебе проявились воспоминания Лео… ее. Больше ты ничего не вспомнила? — взглянул он на меня.

— Нет, я отрицательно покачала головой. — Мироальд, почему я была ей после того, как ты назвал ее по имени? Почему у меня ее воспоминания? И как я оказалась здесь, если только что была в замке у канцлера, разговаривала с ним, и…

— Что?

— Он сказал… — я отвела глаза в сторону. — Что ты сбежал…

— Мерзавец! Ты ему поверила?

— Нет, — я покачала головой и поняла, что Мироальду важно то, что я о нем думаю. — А после этого я вдруг оказалась здесь и услышала, как ты меня зовешь. Очнулась, — я подняла глаза на дракона. — Мироальд, мне страшно… Что происходит? Что со мной?!

— Онифэль, пожалуйста, успокойся… — негромко проговорил Мир, немного сжимая мои плечи.

Вечерняя полутьма не дала мне до сих пор как следует разглядеть лицо Мироальда, но теперь, когда глаза у меня привыкли, я видела, что левая половина его лица, которая прежде казалась мне всего лишь темнее второй половины, покрылась драконьей чешуей, и левый глаз стал тоже драконьим: зеленая радужка заполнила почти весь белок, а черный зрачок превратился в тонкую вертикальную линию.

— Мироальд… — я дотронулась до его лица, чувствуя под пальцами гладкую и, в то же время, шершавую чешую. — Тебе срочно надо вколоть лекарство… Посмотри только на себя… Тебе плохо…

— Послушай, Онифэль, мое лекарство подождет, — он смотрел мне в глаза, — ты находилась словно в коме или что-то вроде этого. Со мной говорила ОНА, когда ты… ушла из себя.

Я поняла, что речь идет о Леоффэе. Рунеаль сказал мне то же самое.

— Она… сказала, — Мир сделал паузу и продолжил: — «Здравствуй, Мироальд. Рада снова тебя видеть. А ты? Так же несказанно рад, как и при нашей первой встрече?»

— Те же слова были у меня в воспоминаниях, — проронила я.

Он промолчал. Ветер мрачно выл в кронах деревьев, листья шелестели и навевали на меня странную тоску.

— Больше она ничего не сказала?

Мироальд покачал головой.

— После этих слов ты едва не упала на пол, я подхватил тебя. Ты не дышала и не двигалась. Я подумал… Я решил… Что ты умерла. Я проклинал себя за то, как вел себя после того, как канцлер открыл мне тайну. А потом…

— Мы исчезли из замка?

— Не просто исчезли, — опустил голову Мироальд. — Она перенесла нас с помощью твоего тела в единственное место, куда могла перенести в своем положении.

— Сюда? В этот лес? Почему именно в этот?

— Это не просто лес, Онифэль, — вздохнул дракон. — Этот лес стал ее склепом. Здесь она умерла, здесь она была похоронена. И даже не близким человеком.

Я подняла на Мира глаза. Он указал подбородком в сторону, и я увидела высокий мавзолей из серого камня с колоннами, на которых сидели такие же каменные драконы.

Я не знала, что и думать. Опустила глаза и смотрела то на траву, то на свои руки. Я чувствовала взгляд мужчины на себе. Немного помолчав, подняла на него глаза и проговорила:

— Мироальд. Расскажи мне все с самого начала, с чего все началось и о том, что происходит сейчас. Всю правду, — я взяла его руку в свои и сжала. — Это важно сейчас. Я должна знать.

Дракон не хотел смотреть на меня, он отвел глаза, поэтому я сама заглянула ему в лицо. Его черные волосы до плеч трепал ветер, уставшие глаза, полные горечи и боли, взглянули на меня.

— Я хочу спасти тебя, Онифэль. Я отдам свою жизнь и даже больше, если потребуется, чтобы сделать все, что нужно. Я расскажу тебе все, на этот раз ничего не скрывая, — он накрыл своей второй рукой мои руки. Она была холодной, и на ней тоже появилась чешуя. Я беспокоилась за Мироальда, потому что не знала, что с ним может случиться. О чем-то плохом я думать не хотела. О том, что он оставит меня… Эти мысли я гнала от себя. Сколько могла.

— Только сначала прими лекарство. Если… (я хотела сказать «ты умрешь», но не смогла) болезнь усилится, ты никого не спасешь.

Мир положил мне руки на затылок и притянул к себе, прижавшись своим лбом к моему. Мы смотрели друг другу в глаза. Я ощущала его дыхание на своей коже, когда Мироальд сказал едва слышно:

— Хорошо, мое Сокровище. Мы сделаем это вместе. Все будет хорошо, Онифэль.

На душе у меня потеплело от этих слов, я невольно улыбнулась и прикрыла глаза, а Мир едва коснувшись губами моих улыбающихся губ, притянул к себе и крепко обнял.