Яростное влечение

6

В пятницу регату пришлось опять отложить: с раннего утра озеро было спокойным, но затем появились волны с белыми барашками. Соревнования были перенесены на субботу…

Надев утром простое платье белого хлопка и решив смешаться с толпой, Бесс вскоре обнаружила, что ее мало интересует регата. Она чувствовала себя покинутой. Джинни проводила все больше времени с адвокатом из Балтимора, освобождая тем самым Бесс от необходимости входить в перипетии ее романа с жокеем. Мелисса не интересовала Бесс, поскольку ни минуты не была естественной и искренней. От мужчин-Прэнтисов Бесс держалась подальше со времени своего выхода в лодке из залива. Еще немного — и она отправится домой, в Нью-Йорк… Ей с трудом удалось дотянуть до конца дня в пятницу, не сотворив от скуки какого-нибудь озорства.

В субботу ее разбудило яркое солнце. Листва деревьев за окном едва шевелилась под легким ветерком. Бесс надела свое любимое летнее платье, почувствовав облегчение при мысли, что кончается изнурительное ожидание: регата сегодня наверняка состоится.

— Ты выглядишь усталой, Элизабет, — сказал Вильям, догоняя ее по дороге к озеру, когда она шла через рощицу. — Или это отсутствие Джерида Инмэна так сильно сказывается на твоем настроении?

— Возможно. Ты против? — беззлобно спросила она.

— Я отношу его к той же категории людей, что и Лебрэка. Кажется, Жак потерял привязанность моей сестры, чего и тебе желаю в отношении Джерида.

— Когда сплетничают женщины, это простительно. Мужчина должен либо выдвинуть основательные аргументы, либо молчать, — отрезала Бесс. Добродушие ее тут же испарилось.

— Элизабет, Элизабет! Я уже говорил: остерегайся его. Слухи об убийстве, с ним связанные, — это отнюдь не сплетни. Другое дело, что проверка требует времени, а у меня его нет. Но есть авторитетные люди, которым я доверяю.

— А я доверяю только фактам. Будут факты, а не слухи, исходящие даже и от самых авторитетных людей, — тогда и поговорим.

— Когда ты злишься, ты еще красивее, — растерянно произнес Вильям вопреки всякой логике. — Я тебе говорил о том, что ты чертовски хороша?

— Нет. Благодарю, — ответила она.

Еще недавно слова Вильяма могли бы заставить ее поверить в возможность их близости, но теперь, после объятий Джерида…

— Давай больше не сердиться друг на друга, хорошо? — сказал Вильям и слегка коснулся губами ее щеки.

Стартовый выстрел регаты избавил Бесс от дальнейших объяснений. Вильям извинился: он как хозяин должен быть с гостями на берегу. Бесс отказалась идти с ним и нашла себе местечко подальше от толпы. Озеро сверкало голубизной. Команды гребцов — каждая в майках цветов своего университета или колледжа — были необыкновенно живописны в легких спортивных лодках. Бесс заворожил ритм мелькающих весел. Она едва замечала рев толпы…

— Привет, Элизабет! Вы отдаете предпочтение какой-либо команде?

Бесс отрицательно покачала головой, глядя на подошедшую Мелиссу во всем розовом.

— И я тоже. А на бал сегодня идете?

— Не знаю. Еще не думала об этом.

Бал, как и регата, откладывался уже дважды.

Мелисса была шокирована:

— Бесс, это не та вещь, о которой думают в последнюю очередь! Я всю неделю готовилась. И обещала станцевать с кем-нибудь из каждой команды. Если вы хотите… — Она внезапно замолчала, приложив палец к розовым губкам. — Вы, наверно, ждете Джерида?

— Никого я не жду. — Бесс покраснела и резко отвернулась, делая вид, что хочет следить за гонками.

— О Бесс, вот ты где! — радостно воскликнула Джинни, присоединяясь к девушкам. — Ты видела? Гарвардская лодка сломала йельцам руль, и те сошли с дистанции. Ричард пошел вниз, защищать свою альма-матер, Гарвард, от возмущения толпы.

— Разве это правильно? — скривила губы Мелисса. — Не надо было подходить так близко.

Джинни игнорировала ее реплику.

— Бесс, ты не возражаешь, если я приглашу тебя немножко прогуляться? Мне надо с тобой поговорить. Ты нас извинишь, Мелисса?

— Конечно. Идите. Кажется, колумбийская команда пересекает финишную линию. Может, я спущусь посмотреть, как торжествует Вильям. Мы с вами поговорим позже, Элизабет, — почти покровительственно бросила она Бесс.

Бесс кивнула и пошла за Джинни.

— Я пытаюсь быть снисходительной к ней, — пробормотала Джинни, — но она меня постоянно раздражает. Такое ничтожество!.. Бесс, я не знаю, что в меня вселилось. Ты можешь подумать, что я легкомысленная, но… Понимаешь, я ошибалась в отношении Жака. Он совсем не для меня. О, он очаровательный и замечательный, и все такое! Но он всегда будет жокеем, а я всегда буду дочкой Вильяма Прэнтиса, что же с этим делать? — Она остановилась в конце вязовой аллеи, ведущей к дому. — И я никогда не думала, что встречу такого человека, как Ричард, — добавила она застенчиво.

— Ты ведь знаешь его только два дня, — удивилась ее энтузиазму Бесс.

— Ах, он такой добрый, и нежный, и умный, и воспитанный! — Джинни боролась со слезами восторга. — Я никогда не чувствовала к Жаку того, что чувствую к Ричарду.

— А Ричард знает о Жаке? — осторожно спросила Бесс.

— Нет, что ты! Я ему ни слова не говорила, и я уверена, отец и Вильям тоже.

— Жак не произвел на меня впечатления человека, который легко откажется от тебя, — горестно покачала головой Бесс. — Ты помнишь, как он рассвирепел, когда не видел тебя несколько дней? Вообрази его состояние, если ты будешь встречаться с Ричардом, ничего не говоря ему.

— Я знаю, но… Бесс, я не могу этого сделать одна. Пожалуйста, пойдем со мной!

— Конечно, пойдем. Сейчас?

Джинни улыбнулась жалкой улыбкой и кивнула.

Бесс стояла за воротами конюшни, пока Вирджиния объяснялась с Жаком, но слышала весь их разговор. Джинни, истинная Прэнтис, перешла прямо к делу, сразу отказавшись от каких-либо сентиментальностей и поцелуев.

— Все усложнилось, Жак. Боюсь, нам не надо больше встречаться.

— Что?! Радость моя, ты не можешь так говорить! — запротестовал Жак обиженно.

— Но как же быть? Мы не должны обманывать себя. Все кончено. Прости.

— Что случилось, Джинни? Скажи! Два дня назад ты готова была обманывать отца и мать и даже бежать со мной, а теперь? — Тон его становился угрожающим.

— Я никогда не обещала тебе бежать! — капризно возразила Джинни. — Я хотела уговорить родителей, но… Мы с тобой все равно не были бы долго счастливы.

«Как будто это главное для него, — усмехнулась Бесс. — Жак Лебрэк хотел разбогатеть, вот и все».

— Моя Вирджиния, что с тобой случилось? — пытался он использовать все свое мужское обаяние. — Почему у тебя так вдруг изменилось настроение? Это твоя подруга из Нью-Йорка тебя настроила против меня?

— Нет, Бесс не имеет к этому никакого отношения! Я… я встретила кое-кого. В этом все дело. — Джинни не могла скрыть смущения.

Повисло тяжкое долгое молчание.

— Кто он? — ледяным тоном спросил наконец Жак.

— Это не имеет значения. Мне очень жаль, если ты обижен…

— Я не обижен, Вирджиния Прэнтис. Я зол, как сто чертей! Ты обращаешься со мной как с куклой, которая надоела.

Бесс напряглась, осознавая, что они с Джинни одни и беспомощны перед физическим насилием. Как прийти на помощь подруге в случае необходимости? Она, конечно, бросится ее защищать… И обе долго будут ходить в синяках — так, что ли? Вот будет позор! Она вспомнила еще и предупреждение Джерида относительно Жака и почувствовала слабость в коленях.

Но тут Джинни выбежала из-за ворот:

— Пошли! Жаль, что тебе пришлось все это слушать.

Не успела Бесс вздохнуть с облегчением, как из конюшни вырвался Жак. Схватив Джинни за запястье, он дернул ее к себе:

— Я еще не закончил разговор с тобой!

— Если мы обе закричим, то будет немало шума, — произнесла Бесс более спокойно, чем чувствовала себя на самом деле. — Чье-нибудь внимание мы привлечем. Думаю, мужчины, наблюдающие за регатой, моментально сбегутся сюда ради драки.

Жак отпустил Джинни и повернулся к Бесс. Она ощутила холод от его ненавидящего взгляда.

— Женщина Джерида Инмэна, шпиона и преступника, которому недолго осталось гулять по белу свету! — Жак почти выплюнул эти слова.

— Я никому не принадлежу — точно так же, как и Джинни, — холодно парировала она. — Прощайте!

Жак сплюнул на дорогу, развернулся на каблуках и скрылся за воротами.

Джинни ударилась было в слезы, но Бесс взяла ее за руку и торопливо повела домой.

— Думаю, он способен на любую подлость, — сказала Бесс. — Поэтому будь осторожна.

Джинни всхлипнув обиженно пожаловалась:

— Вильям отказывается увольнять его. Говорит: сегодня ты влюблена, назавтра требуешь его убрать — я не обязан выполнять твои капризы.

— Да, я тоже имела с Вильямом беседу на эту тему. Ладно, просто будь осторожна. Пока он здесь, никуда не ходи одна. И радуйся, что избавилась от него… Кстати, Джинни, что такое он говорил о Джериде?

— Я не знаю. — Она пыталась успокоиться, чтобы никто не увидел ее зареванной. — Они, кажется, знакомы. Возможно, они встречались на Западе… Не думаю, что Джерид — преступник. Папа не приглашал бы его к нам в таком случае.

— Джерид предупредил, чтобы я держалась подальше от Жака, — проговорила Бесс, размышляя. — То есть они оба относятся друг к другу враждебно. Вопрос в том, кто из них и в самом деле преступник…

Джинни пожала плечами:

— Я даже не знаю, почему Джерид приехал в Саратогу. Может, они с папой или с Вильямом — деловые партнеры? Папа не любит, когда мама или я задаем вопросы о его делах.

— Вот так и превращают женщин в балласт, лишая их возможности думать, помогать, проявлять активность. Одни турнюры да шлейфы нам оставляют, — с досадой проговорила Бесс.

Джинни остановилась, повернув лицо к своей высокой смуглой подруге:

— Завидую тебе: ты способна противостоять этому. А я — только влюбляюсь в кого хочу, ничего больше.

«В кого хочешь, как же!» — беззлобно усмехнулась Бесс, вспомнив, как расчетливо подсунул ей братец Ричарда.

— А Жак тебе не понравился сразу? — продолжала Джинни.

— Сразу!

— И ты бы созналась в этом, если бы я спросила раньше?

Бесс кивнула, хотя и сомневалась в собственной искренности в этот момент.

— Хочешь, скажу, что я думаю о Джериде Инмэне?

Бесс вдруг ощутила желание остановить ее, не слушать, но лишь опустила глаза.

— Я думаю, и тебе надо быть осторожной. — Джинни коснулась ее руки. — Очень осторожной. О нем никто ничего не знает толком, но слухи ходят неприятные.

— Ну, это-то я и сама знаю, — облегченно вздохнула Бесс.

— Я заметила, что папа разрешает иногда гостить у нас и не очень порядочным людям, — смущенно поделилась своими наблюдениями Джинни. — Так что наш гость — это еще не рекомендация. А Джерид… Он всегда любезен и добр ко мне, и я сама не могу о нем сказать ничего плохого. Но, понимаешь, его мир так далек от нашего! Он из Сан-Франциско, в там совсем другие нравы.

— Я попробую разобраться в этом сама. И в Джериде, и в нравах Сан-Франциско, — весело завершила разговор Бесс, поняв, что Джинни нечего добавить.

И они присоединились к компании на лужайке.