Яростный свет

Глава 21

Габриэль

Габриэль рывком поставил Цербера на ноги, оттащил его за угол ближайшего здания и прижал к стене. Он наставил дуло пистолета в голову Цербера.

— Ты только что убил невинных детей!

— Ривер и все, кто был на том вертолете, мертвы, потому что ты этого не сделал!

Габриэль поморщился. Ему было очень жаль, что генерал Ривер и все, кто летел в вертолете, погибли. Но он никогда не одобрит убийство детей. Больше никогда.

— Мы не такие.

— О, мы все такие! — прошипел Цербер. Он попытался вырваться из хватки Габриэля, но Габриэль дернул его назад, ударив головой о стену. — Ты. Я. Весь мир. В конце концов, мы все просто животные. И делаем все, чтобы выжить.

— Нет. Цена слишком высока. Существует черта. Если мы переступим ее, окажемся ничем не лучше тех, кого так сильно ненавидим.

— Красивая речь. — Злобная улыбка искривила губы Цербера. Кровь стекала по виску из раны на лбу. — Что теперь? Ты убьешь меня? Так?

Габриэль напряженно вглядывался в главаря Охотников за Головами. Он стоял так близко, что мог разглядеть поры на носу Цербера, налитые кровью вены на белках глаз, цифровые татуировки на шее, пульсирующие в такт с его пульсом. Цербер казался гораздо меньше, не таким устрашающим без своего белого плаща из волчьей шкуры. Теперь он был просто человеком, уязвимым, из плоти, костей и крови, как и все остальные.

Цербер слизал кровь, размазанную по зубам.

— Ты ведь давно этого ждал?

— Заткнись!

— С тех пор, как умерла та маленькая ближневосточная девчонка, верно?

Габриэль с силой впечатал дуло пистолета ему в голову.

— Я сказал, заткнись!

— Мы с тобой не такие уж разные, Габи, — ухмыльнулся Цербер. — Оба пытаемся построить новое общество из хаоса, чтобы создать что-то лучшее.

— Мы совсем не похожи, ты, женоненавистник и ублюдочный убийца.

— Пойми, наконец, порядок необходим. Иерархия — это естественный порядок вещей, природы и всего остального. Альфы должны править. Они должны уничтожить любую угрозу. Это то, что мы делаем. Вряд ли можно винить зверя за то, что он действует на инстинктах? Это все, что мы есть, — зубы, когти и инстинкт. Это все, что я есть. И ты тоже. И ты это знаешь.

Ярость пульсировала в каждой клеточке тела Габриэля. Клочок голубого хиджаба Надиры обжигал его карман. Непреодолимое желание отомстить било по нему, как отбойный молоток. Он чувствовал медный привкус крови на языке.

Голубые глаза Цербера зло сверкнули.

— Я же говорил, Габриэль, мы с тобой одинаковые.

Руки Габриэля мелко дрожали. Ненависть почти ослепила его. Одно движение пальцем — и этот монстр будет стерт с лица земли.

Он сделал шаг назад, прицелился и нажал на курок.

Цербер взвыл в мучительном вое. Он сполз по стене, схватившись за правую ногу. Его коленная чашечка разлетелась на кусочки крови, тканей и хрящей.

Габриэль ударил стволом пистолета по черепу Цербера. Тот упал, потеряв сознание. Габриэль сорвал наручники с пояса мертвого охранника, лежавшего в нескольких ярдах от стены, и надел их на запястья Цербера. Затем подтащил его к разрушенному танку и затолкал в относительную безопасность пространства под ним.

Мика прав. Они должны быть лучше. Убийство Цербера не вернет Надиру. Ему потребовалось столько времени, чтобы признаться себе в этом, но Габриэль знал правду. Надира никогда бы не одобрила такого насилия. Она бы не хотела, чтобы он убивал кого-либо, даже Цербера.

В мести нет справедливости. Но справедливость все же существует в этом мире.

— Ты будешь гнить в тюрьме до конца своей жалкой жизни, — пообещал Габриэль потерявшему сознание Церберу. — Наслаждайся адом на земле, говнюк.

— Что, черт возьми, происходит, команда «Альфа-1»? — прокричал один из Патриотов в комм. — Мы должны уничтожить эту пушку!

Габриэль остался последним членом команды «Альфа-1». Теперь все зависело только от него.

— Я займусь ей!

Он присел и выглянул из-за переднего колеса танка. Габриэль надеялся, что блок двигателя укроет его от обстрела. Дым и пепел создавали густую дымку. Пушистый снег падал все сильнее. Мокрые хлопья вихрились на ветру, осыпая его щеки и оседая на ресницах. Он смахнул их рукой.

Взломанные «ночные ястребы» Тео сражались с четырьмя танками, уходя из-под их огня и нанося быстрые удары, вырывая огромные воронки в броне боевых машин.

Но у Габриэля не было времени наблюдать за этим.

На вершине вала последняя пушка развернулась на невозможные 180 градусов. Ее огромный грозный ствол смотрел прямо на Габриэля.