Глава 23. О чём молчит Учитель

Пока Йи был совсем крохой, он ни на миг не задумывался, можно ли ночью прийти к Учителю, чтобы узнать, на какие органы жмёт хвост в теле головастика, когда втягивается внутрь, или, там, сколько будет жить тот, из кого вытекает кровь, если в разрезанные вены и артерии — да, к тому моменту он не был совсем уж таким крохой и читал книжки по медицине — так вот, если в вены и артерии вставить тонкие стебельки травы, полые внутри, и через них вливать кровь, ну например, полудемона? Ну, например, Лю Чу, его не жалко и на нём всё равно всё к утру заживёт, а ведь в теле того, из кого вытекает, крови будет прибавляться…

Теперь Йи знал: Учителю нужно куда больше времени на сон, чем ему самому, а половину замечательных идей он и сам наутро не вспомнит — или перескажет при случае Учителю или Нуорэдэ как забавную, а то и глупую шутку. Нет, те, которым Учитель улыбнётся, можно будет и Яшмовой Тёте пересказать… а те, которым улыбнётся Нуорэдэ, Звёздная Императрица и так узнает.

Наверное, они снятся друг другу, как драконы Йи, и рассказывают, что узнали за день.

Интересно, а если попробовать присниться… например, Гэнгти Тшу?

Йи четно попробовал, но не знал, как правильно нужно сниться, а будить Учителя в часы Тигра1или Кролика не решился. Похоже, он только ко встрече Быка с Тигром уснул! Когда же Кролик встретился с Драконом, Учитель сам пришёл будить Йи — и был весьма удивлён:

— Ты не спишь по ночам совсем-совсем?..

— Сплю! Честное слово!

Йи сказал истинную правду.

Но ему не давал покоя всю зиму, всю предшествующую осень и эту зиму, один сложный вопрос, ответа на который не дали книги — не мог же Йи сам себя вскрыть и проверить, как он устроен внутри, в точности так, как написано в книгах, или нет? — высмеивали драконы в снах…

Конечно, Учитель пришёл его будить, чтобы дать новый урок, но разве много времени займёт ответ на один короткий вопрос:

— Учитель, скажи мне, кто я?

А он — споткнулся.

Йи замер на месте, так странно, что такой человек, тот, у кого всегда наготове ответы на любые вопросы или хотя бы направления и подсказки, где искать ответы — чтобы он сбился с шага, чтобы он молчал, чтобы смотрел на Йи с выражением муки на лице…

— А… а Лю мне говорит, что я то, хуже чего быть не может… он что, не врёт?!

Учитель, всё ещё не разжимая губ, осторожно кладя ладонь себе на солнечное сплетение, медленно опустился на колени рядом с Йи, наверное, чтобы удобнее было смотреть ему в глаза. Наконец, тихо прошептал:

— Для него, пожалуй, да… — прислушался к себе и ещё тише прошелестел:

— Я не имею права сказать тебе, кто ты.

— Ого! — радостно просиял Йи и порывисто обнял Учителя. — Ого! Так Лю не врёт! Я — не человек! Спасибо, Учитель! Спасибо! Мне очень-очень-очень нужно было это знать! Что со мной всё в порядке! Просто у меня не всё, как у людей!

— Но я… — смущённо отстранил его от себя Учитель.

— Но ты мне ничего не говорил! Это я сам сказал! Я сам догадался! Всё правильно! Можно, я буду вести себя, как раньше?..

— Нужно! — Учитель тоже обнял Йи.

Всё верно. Мальчик умный, сообразительный…

Пусть всё идёт, как и шло.

Учитель посмотрел тайком на пальцы, которыми трогал ткань своей рубахи. Крови совсем немного, значит, ничего страшного не случилось.

Пока.


Дэй не спешил на занятие с лекарями. Он ещё не успел далеко уйти мыслями от игры с малышами клана. Что-то всегда тянуло его в первую же свободную минутку отправиться к ним и, как сумеет, объяснить то, чему научился сам. Пока объясняешь другим, лучше поймёшь то, чему учили тебя, а даже в самые серьёзные вещи всегда можно поиграть. Йи улыбался, вспоминая, как уморительно рассуждали совсем юные красавицы: уговаривали передумать ходить в палачи, чтобы они, когда подрастут, могли его, такого красивого, такого умного, себе в мужья выбрать, а то палачам же нельзя жён, им так наставницы сказали. Дэи ласково, но непреклонно отвергал столь заманчивые предложения, а сам ловил себя на странном ощущении при мыслях о красавицах.

Нет, не о тех маленьких девочках, которых учил быть лекарями в игровом лазарете и делать перевязки раненым по игре мальчикам-воинам.

О молодых красавицах, например, работающих на кухне. Или ткачихах. О юных мастерицах-столярах, которые поначалу отказывались от его помощи, а вскоре поняли, что ему достаточно один раз показать, что надо сделать — и он наделает столько и таких заготовок, сколько попросят…

Совершенно неуправляемыми мысли становились, когда в них заглядывала Гэнгти Тшу.

Ему удавалось увидеть её ещё три раза, из чего он сделал вывод: за ними с котом следят, скорее всего, каждый раз, когда они идут вдвоём гулять, но разные люди, и Стальная Паучиха проявилась и выдала себя по неопытности. Другие же скрываются значительно лучше.

Может быть, и она не всегда проявлялась в этой слежке: когда он всю ночь разбирал механизм часов неподалёку от дома Отшельника, ему ведь удалось увидеть только её тень!

И услышать прерывистый вздох, когда он медленно провёл пальцем по талии тени.

Ощущение её талии в руках приходило в снах так ярко и достоверно, будто Йи прикасался к ней наяву.

Ведь правда же, палач не должен иметь семьи, кроме клана, жены, кроме кнута, но, раз откуда-то берутся младенцы под вишнями, значит, с красавицами палачи общаются и на «вешние темы». Дэй давным-давно знал, каким должно быть это «общение» для того, чтобы появились на свет новые люди. Учитель раскрывал ему тайны человеческой анатомии, подробно объясняя, для чего нужны те или иные органы. А с новогодних праздников, да ещё и прикоснувшись к телу Стальной Паучихи, Йи Дэй начал как-то не так, как всегда, воспринимать симпатичных красавиц. Раньше он мало внимания обращал на их движения, но теперь…

Он знал, что когда-нибудь это должно будет случиться, но не в тринадцать же лет! Нет, конечно, на вид ему вряд ли кто смог бы дать меньше пятнадцати, но…

Задумавшись о том, какие плавные изгибы обрисовывают рубахи кухарок, когда красавицы наклоняются доставать овощи из корзин, Йи перестал зорко высматривать, не идёт ли к нему его любимый мучитель, и тот появился прямо на пути, как взрыв петарды:

— Ах-ах, какая сладенькая улыбочка! — пропел Лю, и ехидство брызнуло во все стороны искрами фейерверка.

После выговора от Учителя и справедливых пяти плетей, Йи научился не отвечать в разы превосходящему его физической силой противнику. Чаще всего, выговорившись и дав пару-тройку пинков, Лю уходил. А если Йи уворачивался или давал сдачи, Лю уходил, чтобы вернуться со своими друзьями и решить вопрос с «этим наглым палачонышем» более строго.

По лицу не били, но синяки и ссадины на боках, руках и ногах болели не меньше. И на глазах у взрослых старались не бить вообще. Канга в тот единственный раз то ли не приняли всерьёз, то ли не ожидали, что он почему-то встанет на сторону Йи.


Как Йи учился уходить в Тень, так Лю учился прятать своих приспешников демоническими штучками, поэтому никто их и не заметил на уроке с воином Тенью.

Дэй разучивал шаги, которые показывал Новый Канг: как нужно двигаться и на что обращать внимание, когда ищешь, где находятся те точки, в которых именно ты и никто другой способен уйти на Изнанку Мира. Дескать, тянешь за ниточку с той стороны — и видишь, где реальность подёрнулась мерцанием, в которое можно шагнуть. Стоило Йи понять, о чём это Канг, как он тут же честно признался:

Да они везде! И там, — указал он рукой, — и там, да хоть прямо здесь!

Канг молча насмешливо выгнул бровь, предлагая продемонстрировать.

Йи небрежно тряхнул косой:

Да пожалуйста! — и провалился в Тень, не двинувшись с места.

Та-ак… — протянул Канг, упирая руки в бока.

Ха-ха-ха! — донеслось до него на три голоса из кустов: там устроили для себя наблюдательный пункт Лю Чу и его приспешники.

Сколько там плетей за подглядывания вам дают? — холодно уточнил Новый Канг.

Лю, семнадцатилетний красавчик, игриво повёл плечом, снимая невидимость:

Нисколько! Наказания назначают учителя! Ты же мне не учитель. Я — твой будущий владыка, а не ученик. Воспитывай своего гадёныша, а к нам не лезь!

Лю развернулся и двинулся в сторону кухни — в своём самом любимом направлении. И парочка молодых ребят за ним следом.

Канг молчал. Получилось, что правда оказалась на стороне полудемона, ведь наказания назначали учителя, а он, хоть и учил Йи премудростям работы с Тенью, оставался всего лишь воином, наставником юного Тени Дэя.

Того, что случилось в следующий момент, не ожидал никто: не исполняя переливчатых боевых воплей, беззвучным чёрным сполохом, как настоящая тень, Йи выскочил с Изнанки Мира и, не имея в руках никакого оружия, широким взмахом ноги отправил в лица Лю Чу и его товарищей густую волну песка с дорожки.

Канг успел перехватить друзей Лю, ринувшихся убивать Йи: вот и получилось на деле показать, как воины Тени в бою «выравнивают» число нападающих, утаскивая «лишних» на Изнанку Мира. Заметил, как бесстрашно бросается Дэй на превосходящего ростом и весом противника… так вступают в бой один на один взрослые воины, знакомые со стилем «драконий коготь» — неужели Йи читал руководство или наблюдал за тренировкой? Но, помнится, в клане Звёздной Императрицы нет практикующих эти размашистые, загребающие удары.


Мальчик ещё раз посмотрел на свои руки.

Руки как руки, тонкие, бледные. Как и все эти годы, ничуть не меняются. Вовсе не огромные когтистые лапы, что примерещились ему, когда он прямиком из Тени кидался в бой с полудемоном.

— Что, надеешься отмолчаться? — на всякий случай уточнил Лю Чу. — Я тут один, видишь? Может, сегодня ты снова нападёшь первым? А то что это всё я да я.

Маленькие девочки называли красивым Йи, но он смотрел на Лю и понимал, кому досталась настоящая красота. От глубоких царапин осталась одна память. Отец Лю, бронзовокожий житель летнего диалекта, и мать-демоница сполна одарили сына: глаза его, карие, как красный янтарь, были правильной узкой формы, циньанское веко изогнуто именно так, как следует по канону, и виски он уже подбривал, как воин, и вообще не брился лишь потому, что умел сметать ладонью волосы с лица… вместо косы носил пучок на макушке. Высокий рост, гармонично развитая фигура, совершенно мужская для восемнадцати лет… не то, что бледная кожа и узкое лицо с огромными глазами, доставшиеся Йи в наследство от неизвестных родителей, как и нелепый, не по возрасту рост.

— Завидуешь, да? — с сочувствием предположил Лю. — Завидуй, я разрешаю. Не всем так везёт, как мне!

Йи подумал, что надо продолжать молчать. Может быть, Лю надоест, и он уйдёт так, без боя.

Как всегда, стоило Йи только понадеяться на успешный исход, Лю изобрёл новую пакость:

— А ты знаешь, тебе сегодня не повезёт. У тебя сейчас занятия с лекарями, верно? Ты же должен к ним явиться чистенький, как утренний туман?..

Он начал движение, Йи даже угадал, в какую сторону метнуться, чтобы избежать удара, но Лю тренировался и практиковался в драках на семь лет дольше.


Выплёвывая песок и жухлую траву, которые Лю ловко насовал ему в рот, пока давил коленом на поясницу и одной рукой тянул вверх намотанную на кулак косу, Дэй вслушивался в себя в надежде уловить хотя бы нотку смирения. Наставник Цуею говорил: «То, что мы не в силах изменить, мы должны принимать смиренно».

Йи додумался сам: не всё то, что мы не можем изменить, случилось правильно и справедливо. Неправильное и несправедливое смиренно принимать нельзя! Нужно искать способ оказать противодействие, изменить расклад сил.

Пять плетей. Запрет отвечать.

Как ни отряхивал Йи чёрную рубашку и чёрные штаны, влажный песок и густая грязь оставляли на них ещё больше разводов от каждой попытки очиститься. Прикинув, что займёт больше времени от урока, на котором всё равно предстояло переодеваться в белый халат, Йи решил, что меньше ему будут назначать наказание за непотребный вид, чем он будет бегать к себе переодеваться в чистое.

Да-да, чтобы после время от урока отняло ещё и назначение наказания за опоздание.

— Йи Дэй! Посмотри на себя! На что ты похож! Семь и две плети, завтра с утра, при всех…

Йи поклонился Цуею, благодаря за наказание. Краем глаза увидел хватающихся от хохота за животы Лю Чу и его друзей. Они издали наблюдали за лазаретом, но так, чтобы ученики их видели, а учителя нет.

Что ж. В этот раз Дэю не повезло.

В следующий… Йи сжал и разжал пальцы. Он не видел когтей. Огромных, как фэйцзяни2, не видел — но чувствовал. Если бы Йи был драконом, драконы давным-давно забрали бы его к себе, а так он — всего лишь то, чего боится, но постоянно забывает о страхе, полудемон.

Учитель не сказал, кто Йи.

Учитель подтвердил только: не человек.

Учитель приказал не причинять вреда полудемону.

Вот бы придумать что-то такое — чтобы Йи смог навредить Лю — и чтобы не доказали!

Он позволил себе помечтать об этом, пока Цуею с помощниками развешивали плакаты для занятия. Всё равно потратит время не на месть или планы мести, а на то, чтобы выпустить из орехового корешка очередную фигурку Гэнгти Тшу. Вот ещё, отвлекаться на полудемона. Если поторопиться, то можно успеть до следующей поездки в Циньдар. Вдруг получится ещё раз поговорить с красавицей. Просто поговорить и отдать ей фигурку.

Ладони обожгло огнём памяти о Стальной Паучихе, как она застыла и как ожила в его руках.


1

Крыса с 23:00 до 01:00

Бык с 01:00 до 03:00

Тигр с 03:00 до 05:00

Кролик с 05:00 до 07:00

Дракон c 07:00 до 09:00

Змея с 9:00 до 11:00

Лошадь с 11:00 до 13:00

Коза с 13:00 до 15:00

Обезьяна с 15:00 до 17:00

Петух с 17:00 до 19:00

Собака с 19:00 до 21:00

Свинья с 21:00 до 23:00


2

fēi jiàn фэй цзянь, летающий меч, длиной 23 см.

Загрузка...