Юность Элси

Глава 19

Как крепость сердца женского слаба,

Чтобы осаду выдержать врага.

/«Любовь во тьме», Фейн/

Дорогое мое дитя, что мне делать без тебя? — вздыхала мисс Стэнхоп, когда пришло время расставаться. Она заключила Элси в долгие е объятия. — Хорас, ты еще привезешь ее ко мне?

—Да, тетя, если она захочет. Но не просите меня,

чтобы я снова оставил ее у вас.

—Что ж, если ты не сможешь остаться с ней или

доверить ее мне, пусть мистер Ванилла приедет и будет для нас стражем. Буду рада, сэр, видеть вас здесь с Хорасом и Элси или же без них в любое время, которое вы сочтете удобным.

—Благодарю, мисс Стэнхоп. А я и моя мама будем

очень рады видеть вас в Ионе.

—Идем, Элси, нам пора. Экипаж ждет, скоро прибудет поезд, — сказал мистер Динсмор. — До свиданья, тетя Уэлти. Доченька, опусти вуаль.

Эджертон также был на станции, но не смог ни обменяться с Элси словом, ни увидеть ее лицо. Она ни разу не подняла вуаль, а мистер Динсмор не отходил от нее ни на шаг. Мистер Травилла купил билеты, Симон занялся сдачей багажа. Прогромыхав колесами, прибыл поезд. Элси поспешно села в вагон, сопровождаемая с одной стороны мистером Травиллой, а с другой — отцом. Таким образом, у огорченного и разочарованного охотника за богатыми невестами не было никакой возможности приблизиться к ней. Он вернулся в дом миссис Шиллинг, проклиная свое невезение и мистеров Динсмора и Травиллу. Хозяйке он сказал, что на следующее утро его комната освободится.

Когда поезд тронулся, набирая скорость, Элси опять положила голову на плечо отцу и тихо заплакала

под вуалью. Каких усилий ей стоило быть безупречно

покорной и послушной! Ее напряжение достигло своего предела, и теперь натянутые нервы требовали облегчения в виде слез. Юные мечты о первой и самой нежной любви были позади. Теперь она не надеялась когда-либо увидеть человека, которого все еще представляла себе добрым, благородным, с сердцем, исполненным глубокой, страстной любви к ней.

Отец Элси понимал ее переживания и сочувствовал ей. Он обнял ее за талию, привлек ближе к себе и с любовью сжал ей руку.

Как это утешило ее! Она никогда не смогла бы быть непослушной тому, кто так любит и лелеет ее.

Когда они прибыли на место, мама и маленький брат Элси были так рады ее возвращению, будто нашли давно утерянное сокровище.

—Больше никогда не уезжай, — сказал малыш;

крепко обнимая сестру. — Если у мальчика только одна

сестра, он не может уступить ее другому, правда, папа?

—Конечно, сынок, — ответил мистер Динсмор,

потрепав сына по розовой щеке. Потом он нежно провел рукой по волосам Элси. — То же самое можно сказать и о человеке, у которого только одна дочь.

—Ты не такая радостная и веселая, как прежде, —

сказал мальчик, бросив внимательный взгляд на лицо

сестры, которое было бледнее и печальнее, чем обычно.

—Сестра утомлена путешествием, — мягко сказала

мама, — сегодня вечером ей не следует докучать.

—Да, — откликнулся мистер Динсмор. — Сегодня

вечером ей нужно раньше лечь спать, чтобы отдохнуть

как следует.

—И завтра она будет в полном порядке? Но, мама

я не докучаю ей. Ведь так, Элси? Если кто-нибудь

огорчил ее, то я убью его, потому что она — моя сестра, и я должен защищать ее.

—А если ее опечалил папа, что тогда? — спросил

мистер Динсмор.

—Ты этого не сделал, папа, — сказал мальчик, покачав головой. — Ты слишком сильно любишь ее. Если она будет послушной, ты ни за что не опечалишь ее.

А Элси всегда слушается. Она сразу же исполняет то,

что говоришь ты или мама.

—Это правда, сынок. Я люблю ее слишком сильно,

чтобы печалить ее без причины. И она никогда не узнает таких страданий, от которых ее может оградить отцовская любовь, — и он опять нежно погладил Элси по волосам.

Она схватила его руку в свои ладони и с любовью прижалась к ней щекой. Когда она взглянула на отца, в ее глазах блестели слезы.

—Я знаю, папа, — прошептала она. — Я знаю, что

ты сильно любишь свою маленькую глупую дочку.

Почти так же сильно, как она любит тебя.

—Почти, дорогая? Если бы существовали весы, на

которых можно было бы взвесить любовь, то я уверен,

что и твоя и моя любовь имели бы одинаковый вес.

Мистер Динсмор и его тесть сняли на лето соседние коттеджи. Но летний сезон уже почти завершился, потому гостиницы и постоялые дома опустели и вскоре должны были закрыться. Однако эти две семьи намеревались задержаться в Кэйп Мэй еще на месяц. Поэтому Элси, можно сказать, вернулась домой.

После чая вся семья Аллизонов собралась, чтобы тепло поприветствовать Элси. Все были рады ее приезду, в особенности Ричард, Херолд и Софи. Они были полны планов о том, как будут вместе развлекаться. Они собирались за четыре или пять недель предполагаемого совместного пребывания на острове получить столько удовольствий, сколько будет возможно.

—На следующей неделе будет полная луна, — сказала Софи, — и мы сможем совершать восхитительные прогулки вдоль берега. Море в лунном свете выглядит таким прекрасным и таинственным.

—Мы получаем море удовольствия, купаясь по утрам, — вставил Херолд. — Пойдешь завтра с нами, Элси?

—Нет, — ответил мистер Динсмор за свою дочь. —

Она сможет заходить в воду только через два или три

дня. Это будет намного лучше для ее здоровья.

Элси вопросительно посмотрела на отца.

—В первые несколько дней тебе вполне будет достаточно соленого воздуха, — сказал он. — Твой организм должен привыкнуть к перемене климата, прежде чем ты сможешь купаться.

—То же самое говорят некоторые местные врачи и

старожилы, — отметил мистер Аллизон. — Я уверен,

что для Элси так будет лучше.

—Тем временем мы можем совершить несколько

верховых прогулок к Бриллиантовому пляжу, к маяку

и куда-нибудь еще, — сказал Эдвард Аллизон, а его

брат Ричард добавил:

—Немного порыбачить и покататься на лодке.

Мистер Динсмор наблюдал за своей дочерью. Она

пыталась проявлять интерес к оживленной беседе, но выглядела уставшей и печальной.

—Ты очень устала, доченька, — сказал он. — Думаю, никто из нас не будет против, если ты пойдешь отдохнуть.

Она, несомненно, была рада, что папа позволил ей уйти. Роза пошла с ней в ее очаровательную комнату, выходящую на веранду. Из комнаты открывался вид на море. Темные волны пенились, накатываясь на берег в тусклом свете звезд и месяца, висящего золотым серпом над горизонтом.

Элси подошла к окну.

—Я так люблю море, — сказала она, вздыхая, — но

сегодня, мама, оно напоминает мне один стих: «Все

воды Твои и волны Твои прошли надо мною».

—Надеюсь, все не так уж плохо, дорогая, — сказала

Роза, нежно обнимая Элси. — Подумай о том, как все

мы любим тебя, особенно твой отец. Не знаю, как бы

мы смогли жить без тебя, дорогая. Не могу тебе передать,

как сильно мы скучали без тебя этим летом.

—Мама, мне очень приятно чувствовать такую любовь и заботу. Не могу передать, как вы мне дороги — ты и мой маленький братик, а также папа. Иногда я даже начинаю бояться, что сделала из него кумира. Но все-таки... Ах, мама,— прошептала она, пряча лицо на груди у Розы, — почему мне больше не достаточно любви моих близких, которая полностью удовлетворяла меня раньше?

—«И к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою». То, что женщина жаждет

любви подобного рода, — это часть ее проклятия. Нередко она уступает этой жажде к своей погибели. Будь терпелива, дорогая. Доверься небесному Отцу и отцу земному. Ты же знаешь, что никакие испытания не приходят к нам без воли небесного Отца. Но и трудности Он обращает тебе во благо. Смотри на Него, и Он поможет тебе перенести все, пошлет облегчение в назначенный срок. Ты же помнишь, Он говорит нам, что мы входим в Царство Божье через множество скорбей, и что Господь кого любит, того наказывает. «Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны»

—Да, мама. Лучше пройти через самые суровые испытания, чем не попасть в число Его детей. Это испытание, похоже, не минует меня, ведь чаша моих благословений так переполнена. Боюсь, я очень плохо поступаю, что так печалюсь.

—Давай присядем и поговорим. Ты слишком устала, чтобы стоять, — сказала Роза. Она отвела Элси от окна к застеленной мягкими подушками кушетке. —

Я не думаю, что тебе легко противиться печали, дорогая. Хотя и согласна с тем, что стараться быть радостной, терпеливой и покорной — это твой долг. Надеюсь, что со временем тебе станет легче. Ты молода, и у тебя впереди вся жизнь. К тому же ты знаешь, что твой папа не позволит тебе выйти замуж еще несколько лет.

—Ты все знаешь, мама?

—Да, дорогая, папа рассказал мне. Ты очень дорога

мне, доченька. Я очень беспокоюсь обо всем, что тебя

касается.

Роза подкрепила свои слова нежным поцелуем. Элси ответила ей с не меньшей нежностью.

—Спасибо, моя самая лучшая и самая добрая мама.

Я не хочу ничего таить от тебя.

—Папа говорит, что твое поведение было безупречным, хотя тебе непросто быть в разлуке с...

—Да, мама, — и губы Элси задрожали, а глаза наполнились слезами, — и я не могу поверить в то, что

он негодный, как думает о нем папа. С самого начала

он выглядел безупречным джентльменом, образованным, утонченным и благородным. Он искренне обратился к Богу (по крайней мере, мне так показалось из наших бесед с ним), и стал очень убежденным, искренним христианином. Он рассказывал мне, что был раньше необуздан. Но, без сомнения, его нельзя за это порицать, ведь он во всем раскаялся и изменился.

—Конечно, дорогая, и отец в этом с тобой согласен. Однако он уверен, что ты обманываешься в характере того человека. Разве отец не мудрее тебя? Разве он неспособен правильно разобраться в этом вопросе?

—Я знаю, что папа мудрее меня. Но мое сердце не в

силах поверить в то, что они говорят об Эджертоне! —

воскликнула она со страстной горячностью.

—Что ж, дорогая, это вполне естественно. Но постарайся быть полностью покорной своему отцу. И жди в терпении и с надеждой, — добавила Роза с улыбкой. — Если мистер Эджертон действительно достойный человек, то, без сомнения, со временем это подтвердится. Тогда твой отец сразу же отменит свой запрет. Но если ты ошибаешься, то однажды обнаружишь свою ошибку и будешь благодарна папе за то, что он уберег тебя от опрометчивого поступка.

—Это он! — сказала Элси, вздрогнув, поскольку услышала за дверью шаги мистера Динсмора. На его стук Хлоя открыла дверь.

—Как? Элси не слушает моих приказаний, и мама

потворствует ей в этом! — воскликнул он тоном, который можно было расценить и как шутку, и как укор. —

Разве я не приказал тебе сразу же идти в постель, дочь?

—Я подумала, что это было лишь разрешение, папа,

а не приказ, — ответила Элси, подняв на него глаза и

двинувшись, освобождая место рядом с собой место. —

И разговор с мамой принес мне такое утешение.

—Правда, дорогая? Тогда благослови ее за это!

Я знаю, что ты нуждаешься в утешении, моя бедная

доченька, — сказал он, садясь рядом с Элси и обнимая

ее за талию. — Но тебе необходим и отдых, ты должна

немедленно лечь спать.

—Но папа знает, что я не могу лечь спать, пока он

не пожелает мне спокойной ночи и не поцелует перед

сном, — сказала она, обвивая его руками за шею.

—И он не сделал этого там внизу? Что ж, ты права.

Вот твой поцелуй. А теперь спокойной ночи. Мы с мамой уходим, а ты должна как можно быстрее лечь в постель. На этот раз приказ совершенно ясен, и неповиновение, если оно будет допущено, будет наказано, — сказал он с нежностью. Еще раз обняв Элси, отец встал и вышел из комнаты.

—Дорогое мое дитя! У меня болит сердце за нее, —

сказал он своей жене, когда они остались одни. — Мне

кажется невозможным простить этого мерзавца Джексона и моего брата Артура.

—У тебя нет ни малейших сомнений в крайней испорченности этого человека?

—Ни единого. Если бы мне удалось показать Элси

его истинное лицо, она испытала бы к нему такое же

отвращение, что и я. Если бы он получил по заслугам,

то был бы уже в тюрьме. Подумать только: он осмелился приблизиться к моей девочке и даже домогался ее руки!

Элси спала всю ночь глубоким сном. Проснувшись рано утром, она почувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Мягкий шепот океана ласкал ей слух. Этот звук навевал размышления о Том, Кому подчиняются даже ветры и океан. Она думала о Его неиссякающей любви к ней, о множестве великих и драгоценных обетовании. Она вспомнила, как Он сказал: «Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом», — и была согласна нести тот крест, который Он дал ей. Элси с готовностью передала свое будущее в Его руки. В новый день она вступала с радостью и надеждой. Впервые надежда посетила ее с тех пор, как она услышала решение своего отца в отношении Эджертона.

Накинув халат поверх ночной рубашки, она села перед открытым окном с Библией в руках. Она все еще любила, как и в былые времена, проводить первый час дня за чтением священных страниц, в общении с Тем, Кому принадлежали эти слова.

Хлоя только-только внесла последние штрихи в наряд своей молодой госпожи, как маленький Хорас, промчавшись через холл, постучал в дверь:

—Сестричка, папа говорит, чтобы ты одела короткое платье и туфли для прогулок, потому что мы пойдем перед завтраком на пляж.

—Хорошо, скажи папе, что я так и сделаю. Я скоро

спущусь: минут через пять.

Когда она спустилась вниз, то выглядела такой же очаровательной и свежей, как само утро: на алых губах играла улыбка, нежный румянец играл на щеках, которые вчера были еще такими бледными.

—Ну вот, ты опять стала на себя похожа, — сказала

Роза, приветствуя Элси материнским поцелуем. —

Как чудесно, что ты опять дома.

—Спасибо, мама. Я очень рада, что я с вами. Я хорошо отдохнула ночью. Ты прекрасно выглядишь.

—Слава Богу, я и чувствую себя так же хорошо. Но

тише! По-моему, тебя зовет отец из гостиной.

Элси поспешила на голос отца и нашла его за письменным столом.

—Иди сюда, доченька, — позвал он, — и скажи,

подчинилась ли ты моему приказанию вчера вечером?

—Да, папа.

—Я решил написать несколько строк тете Уэлти,

чтобы известить ее о нашем благополучном прибытии.

Хочешь написать ей что-нибудь? — Отложив перо, он

привлек ее к себе на колени.

—Я хочу написать ей, что люблю ее и что она не

должна беспокоиться обо мне. Я в полной безопасности и счастлива в руках моего небесного Отца. И земного отца, которого Он дал мне, — добавила она шепотом, обняв отца за шею, и глядя ему в лицо с выражением глубокой дочерней любви.

—Это правда, дорогая, — сказал он, — ты никогда

не испытаешь недостатка в любви, пока твой отец

жив. Как приятно, что ты выглядишь сегодня утром

такой довольной.

—Боюсь, я не повиновалась тебе с радостью, как

должна была, — прошептала она со слезами на глазах, —

но я решила, что в будущем постараюсь быть покорна.

Я попросила помощи у Того, Кто может мне помочь.

—Я не осуждаю тебя, доченька, — сказал отец с

нежностью. — Но если ты не будешь хмуриться, то это

послужит на пользу не только тебе самой, но и всем

нам.

Элси старательно исполняла свое обещание и была вознаграждена тем огромным удовольствием, которое получила от многочисленных развлечений.

Мистер и миссис Динсмор были еще молоды и с большим интересом участвовали в спортивных состязаниях наравне с молодежью. Они вместе ходили на все экскурсии, принимали активное участие во всех забавах детей, придумывали все новые развлечения. Эти несколько недель показались Элси сплошным праздником.

Мистер Травилла был с ними почти все время. Он задержался в Филадельфии, когда мистер Динсмор с Элси проезжали этот город, но несколько дней спустя присоединился к ним на острове Кэйп.

Вся компания уехала с побережья только в конце сентября. Семья Аллизонов вернулась в свою городскую резиденцию, а мистер Травилла — в своей дом на Юге. Динсморы же продолжили путешествие и посетили множество романтических и живописных уголков Пенсильвании и Нью-Йорка. Потом на две-три недели они остановились в Филадельфии, где Роза и Элси провели немало времени в походах по магазинам, обновляя свой осенний и зимний гардероб.

Мистер Динсмор воспользовался представившейся возможностью и нанес еще один короткий визит двум младшим братьям. Артур уже почти поправился, и мистер Динсмор сразу потребовал от него полного отчета о его делах с Томом Джексоном (он же — Бромли Эджертон), о замыслах против Элси и участии в них Артура.

—Я об этом ничего не знаю, — угрюмо ответил Артур.

—Не отрицай, что ты знаком с Томом Джексоном.

Кроме как от тебя, ему неоткуда было узнать об Элси и

ее местонахождении.

—Я не отрицаю, что имел некоторые дела с Джексоном. Но я не имею ни малейшего представления о твоем Бромли Эджертоне.

—Тебе лучше говорить правду, сэр. Это, в конце концов, пойдет тебе же на пользу, — сказал мистер Динсмор сурово, в его глазах сверкнуло негодование.

—Могу напомнить тебе, что ты имеешь дело не с

Элси. Я тебя не боюсь.

—Может и так. Но бойся Того, Кто сказал: «Лживый язык — только на мгновение». Как ты объяснишь, что в прошлый раз, когда я был здесь, у тебя было обнаружено вот это письмо?

—Скажу, что довольно подло с твоей стороны клеветать на парня, который не в силах с тобой поквитаться.

—Даже если бы ты был в полном здравии, ты вряд

ли отважился бы пойти против меня, Артур.

—Отважился бы.

—Ты не ответил на мой вопрос о письме, сэр.

—Я написал его сам.

—Хорошая сказка. Почерк сильно отличается от

твоего.

—Я могу при желании подделывать почерк. И сейчас докажу тебе это, чтобы развеять все твои сомнения.

Он открыл стол, написал на обрывке бумаги предложение и передал его мистеру Динсмору. Почерк был в точности таким же, как в письме Эджертона. Во время своего медленного выздоровления Артур готовился к неизбежному разговору с братом. Он провел немало часов, усердно копируя заурядный почерк Джексона, которым было написано большинство полученных от него писем. Вот что Артур написал брату: «Я сделал это ради собственного развлечения, и чтобы подшутить над Уолтером».

— Я не верю ни единому этому слову, — сказал мистер Динсмор, сурово глядя на брата. — Артур, тебе лучше быть честным со мной. Ты вряд ли считаешь меня настолько наивным, чтобы я поверил столь абсурдной лжи. Я не сомневаюсь, что ты направил этого негодяя в Лэндсдэйл, дабы он поупражнялся в своей ловкости на Элси. За это ты заслуживаешь моего гнева и самого сурового наказания, которое в моей власти применить к тебе. Мне непросто простить тебе те страдания, которым ты подверг моего ребенка, Артур. Но я пришел сюда с добрыми намерениями. Я надеялся увидеть твое раскаяние и готовность оставить свои злые пути. В этом случае я помог бы тебе расплатиться с долгами и начать новую жизнь. Мне не хотелось бы, чтобы отец огорчился, узнав о том, что ты бесчестно злоупотребил его доверием. Ты упорно отрицаешь связь с мерзавцем Джексоном. Это не похоже на раскаяние.

Слушая брата, Артур угрюмо молчал. Но быстро изменяющийся цвет его лица указывал на то, что он испытывает острое чувство вины. Был момент, когда он готов был во всем признаться, отдав себя на милость отца и брата. Ему хотелось зажить честно, но он был напуган письмом, которое получил утром от Джексона. Поэтому Артр отказался от своего намерения и решил держать язык за зубами. По крайней мере пока.

Мистер Динсмор выдержал паузу, ожидая ответа. Но Артур молчал.

Уолтер смотрел на Артура с удивлением:

—Давай, Арт, расскажи все. Почему ты молчишь?

Хорас, не будь таким суровым и злым. Я же знаю, что

он хочет начать новую жизнь. Он сам мне сказал об

этом. Ты ведь поможешь ему, правда?

—Я не нуждаюсь в помощи того, кто поливает меня

грязью, — злобно пробормотал Артур.

—А я не могу помочь тому, кто упорно отрицает свою вину, — сказал мистер Динсмор. — Но, Артур, я даю тебе еще один шанс. Надеюсь, что ради нашего отца ты воспользуешься им. Если ты будешь вести такую же жизнь, что и последние три-четыре года, ты сведешь отца в могилу. Я догадываюсь, что ты оказался во власти Джексона. Если ты сейчас во всем признаешься мне и пообещаешь исправиться, я помогу тебе избавиться от притязаний этого негодяя и начать новую жизнь. Ты сделаешь это?

—Нет. Ты назвал меня лжецом. Какой смысл мне

рассказывать тебе что-либо? Ты все равно мне не поверишь, — упрямо ответил Артур.