Заключённыий волк

Глава 8

Итан

Я не мог выбросить большие карие глаза Розали из головы, особенно маленькие серебристые крапинки, которые сверкали в них, как мазки кисти. У меня была слабость к глазам, а ее глаза были что-то с чем-то. Обычно, сделав девчонку своей, я на ней не зацикливался. Так почему же она застряла в моей чертовой голове?

Я сидел на троне в верхней части моей камеры. Он был сделан из койки, которую кто-то вырвал из камеры номер шесть, и охранники не потрудились ничего с этим сделать. На нем лежали подушки, подаренные моей стаей и остальными заключенными блока. Из всех заключенных здесь девяносто процентов состояли в моей банде, Лунном Братстве, и десять процентов были в свободном плавании. Это не было совпадением. Если охранники сажали сюда подонков из Клана Оскура, они знали, что мы прикончим их еще до конца дня. Поэтому они из кожи вон лезли, чтобы держать нас раздельно.

Я задумался, не согласится ли Розали перевестись в этот блок и присоединиться к моей стае. Я, вероятно, мог бы потянуть за ниточки с Начальницей. Я ей нравился — как и большинству женщин. Розали нуждалась в окружении себе подобных, и я не хотел, чтобы она вступила в стаю Оскура раньше, чем я мог ее заполучить. В ней были признаки Альфы. И если это правда, мне придется заставить ее склониться передо мной. Но как только она окажется под моим каблуком, она будет более чем счастлива ублажать меня. И мне не придется отказываться от моих обычных игрушек. Мой вид был полиаморным по своей природе, и мне нравилась приличная доля Волков в моей стае, но там были не только Оборотни. Красивые Сирены и сексуальные Гарпии, милые маленькие Пегасы и горячие Сфинксы. Я мог выбирать любую. И я выбирал. Многих.

Одна из Пегасов, о которых шла речь, направилась ко мне, пробираясь через море, коим была моя стая, развалившаяся у моих ног. Я проводил пальцами по плечам Харпер, пока она тихонько напевала. Она была моей Бетой и обладала успокаивающей аурой, но Пегас внезапно завладела всем моим вниманием.

Косая улыбка заиграла на моих губах, и я поднялся со своего места, мои Волки расступались передо мной, пока я шел к ней. Она была блондинкой с такими пухлыми губами, которые я любил заставлять умолкать. Она была болтушкой и уже несколько раз называла мне свое имя, но я не мог с уверенностью сказать, какое. Лилли?

— Привет, любовь, — сказал я, обхватив рукой ее миниатюрную талию и направляя ее назад, подальше от стаи и к моей камере.

Она начала рассказывать мне о своем утре, не переставая, и я кивал, улыбаясь и делая вид, что слушаю. Ее пухлые губы выглядели не так соблазнительно, как я помнил. Вместо этого мои мысли зацепились за губы Розали, и я отогнал это воспоминание, все еще направляя девушку — Эмили? — в мою камеру.

— … а потом Эбигейл такая: «О, мои звезды, ты только что сказала Кимми, чтобы она засунула это печенье себе в пилотку?». А я такая: «У нее в этой пилотке места хватит на целую пачку печенья, Абигейл».

Я заставил себя рассмеяться и снова кивнул. Мы добрались до моей камеры, и я поднял простыню, закрывающую решетки, чтобы дать нам немного уединения.

Я нахмурился, когда — Джеки? — начала расстегивать пуговицы на комбинезоне, в голове промелькнуло воспоминание о вчерашнем дне, когда Розали скакала на моем члене, словно мы были последними фейри на земле и пытались заселить ее к чертовой матери. Чтоб меня, эта девушка была горячей. Я хотел, чтобы ее тело обхватывало меня снова и снова. Мне нужно было вылизать каждый ее сантиметр, довести ее до исступления моим языком, пока она не простонет мое имя…

— Итан?

Я вынырнул из задумчивости, запуская руку в свои светлые волосы.

— Прости, любимая. У меня тут кое-что на уме. В другой раз?

Она вздохнула, поднимаясь и прижимая руку к моей груди, как будто она могла меня соблазнить.

— Ты уверен, что у тебя нет в запасе немного времени?

— Нет, — вздохнул я, протягивая руку, чтобы провести большим пальцем по ее щеке, создавая убедительное впечатление парня, которому действительно не все равно. — Но я поймаю тебя позже. Ты же знаешь, что ты моя единственная и неповторимая.

Улыбка расплылась по ее лицу, и она нырнула под простыню, прикрывающую дверь. Я сделал глубокий вдох, прислонившись спиной к стене и стараясь не получить стояк на новую цыпочку Оборотня. Опять. Но, чтоб меня, секс с ней был просто огонь. А эти глаза… агх, от них у меня внутри все трепетало. Я был в восторге от этих ореховых глаз Бэмби.

Выйдя из камеры, я обнаружил грустную девушку Гарпию, которая смотрела на меня так, словно я только что разбил ей сердце. Эту звали Элизабет, я был уверен в этом на восемьдесят процентов.

— Итан, — сказала она с дрожащей нижней губой. — Шанте только что вышла из твоей камеры?

Шанте, так звали Пегаску.

— Мы просто разговаривали, любимая, — я придвинулся вперед, притянул ее ближе и провел носом по ее шее к уху. Она пахла не так хорошо, как Розали. Черт, хватит думать о новой горячей Волчице. — Ты же знаешь, что ты моя единственная и неповторимая, — она тихонько хихикнула, и я отстранился, подмигивая. — Я поймаю тебя позже.

Я вернулся к стае, опускаясь на трон, позволяя им разместиться вокруг меня, и успокоить меня нежными прикосновениями и ласками. Но существовал только один Оборотень, к которому я хотел прикоснуться прямо сейчас. Та, которая вызывала у меня такой стояк, что мне приходилось прилагать усилия, чтобы не кончить, как только я оказался внутри нее. Она почти превратила меня в плохого любовника. Что было прямо скажем невозможно. Но я сдержался, выжимая из ее тела больше удовольствия, чем она, вероятно, могла выдержать. Она, без сомнения, думала обо мне сейчас, трогая себя, лежа на койке. Да, такой эффект я оказывал на девушек. Просто обычно они не оказывали его на меня.

— Всем встать! Вы направляетесь в Магическую Зону! — позвал охранник. Раздался звон, и они опустили мост в нижней части блока.

Я соскочил с трона и возбужденно завыл, потому что в Зоне я увижу Розали. И, возможно, смогу запланировать небольшой перепихон на следующий раз, когда мы окажемся в Дворе Орденов, потому что я хотел как можно скорее увидеть ее голой. Нет, не так. Мне нужно было увидеть ее голой.

Мои Волки спускались за мной в порядке очередности, пока и я вел их по металлической лестнице в нижнюю часть блока. Ни один заключенный не пересекал этот мост раньше меня. Они знали правила. Я был не просто Альфой своей стаи. В этом блоке я был их императором. И если им это не нравилось, они отвечали перед моими кулаками и зубами. Никто еще не выходил красивым из драки со мной. Кроме меня самого, конечно же.

Я добрался до моста, прошел по нему мимо охранников на другой стороне и вышел на лестничную площадку. Я направился вверх, вверх, вверх, звук шагов раздавался вокруг нас, пока заключенные со всех сторон высыпались на лестницу.

Нас повели по коридору на третьем уровне, мимо бледных каменных стен к огромной металлической двери в другом конце.

Я встал в очередь, нетерпеливо высматривая в толпе Розали, но никак ее не замечая. Я схватил Харпер за руку, развернул ее к себе и наклонился ближе, чтобы проверить свое отражение в ее глазах.

— Как я выгляжу? — потребовал я.

— Идеально, Альфа, — ответила она с ухмылкой. Но она всегда так говорила. Конечно, это была наиболее вероятная правда. Но она сказала бы так же, если бы я выглядел дерьмово.

Я пригладил волосы, продвигаясь к началу очереди. Дверь скользнула в сторону, пропуская меня внутрь, и через секунду плавно закрылась за мной. Я просунул руки в отверстия в стеклянном экране справа от меня, и стоящий за ним офицер взял мои запястья, и отключил блокирующие энергию наручники полуоборотом ключа. Однако этого было недостаточно, чтобы открыть их. Половина оборота их отключила, а еще один поворот освободил бы меня полностью.

Офицер Лайл внимательно посмотрел на меня, улыбка натянула один уголок его рта, прежде чем он провел рукой по своим темно-рыжим волосам.

— Доброе утро, Шэдоубрук. Хорошо выглядишь сегодня.

У чувака был стояк на меня размером с метеоритный след, и я был более чем счастлив подыграть ему. Держать охранников на стороне было моей специализацией. Именно поэтому я ни разу не попадал в яму за все время, проведенное здесь. Я умел выкрутиться из любой ситуации. И я не гнушался флиртом с любым охранником, только бы его внимание ко мне не было слишком пристальным.

— Не так хорошо, как вы, офицер, — я наклонился к окошку и подмигнул. — Этот ваш парень просто везунчик.

Он с усмешкой помахал мне рукой, затем нажал на кнопку, и я практически выскочил в Магическую Зону. Забор и потолок пульсировали голубым светом. Это была клетка, сделанная из сетки, за которой стояли охранники, наблюдавшие за нами снаружи. По краям стояли трибуны, а в центре — столы для пикника. Они явно не приглашали дизайнера интерьера, чтобы сделать это место приятным, но оно было функциональным. Весь уровень состоял из Зоны, и место было настолько большим, что надзиратели не могли прижиматься к нам слишком близко. Если только они не хотели войти и столкнуться со мстительной магией тысячи заключенных-психопатов. Маловероятно.

Пол под моими ногами был бетонным, по центру двор пересекала одна стена, где мы могли играть в настенный мяч. Лунное Братство собиралось по эту сторону стены, а Клан Оскура — по другую. Остальные группировки и банды разделились между двумя сторонами. Многие фейри тяготели к своим Орденам, другие объединялись в различные союзы. Густард и его команда не фейри ублюдков, которых он называл Наблюдателями, избивали одного парня, удерживая его магическими лианами. Охранники выкрикивали им предупреждения, грозя электрошокерами, и Густард отозвал своих псов, прежде чем шокеры могли быть применены. Меня тошнило от того, что этот татуированный ублюдок заставлял своих людей атаковать как единое целое, а не фейри против фейри. У него не было гордости, он продал бы душу за власть. И здесь было много людей, готовых следовать за ним. Рядом со мной были, Альфа Клана Оскура и Роари Найт с его Тенями — другая доминирующая сила здесь. Его жестокие методы быстро сделали его моим врагом по нескольким причинам.

Я направился к длинному ряду скамеек у стены, где всегда держал двор, создавая в ладони осколки льда и облегченно вздыхая от высвобождения магии. Если фейри не использовали силу регулярно, она могла довести их до безумия. Отказывать нам в магии значило рисковать тюрьмой, полной непредсказуемых психов и просто того не стоило. Так что это было их решение. Позволять нам выходить сюда каждый день после обеда, чтобы сохранить наш рассудок. Даже те часы, которые мне приходилось проводить в ожидании, всегда заставляли меня отчаянно желать выпустить силу на волю. Я не мог представить, что со мной станет, если отрицать эту потребность еще дольше. Это и была причина, почему я так усердно работал, чтобы не попасть в яму. Дело было не в том, что я не занимался здесь плохим дерьмом ежедневно, просто я делал это с умом. Я следил за тем, чтобы ничто не вело ко мне, а если что-то и вело, то у меня всегда была стратегия выхода.

Я сел в центре передней скамьи, разглядывая стену, пока несколько фейри подхватили потёртый красный мяч, лежавший рядом со стеной, и начали его пинать. Самое замечательное в этой стене было то, что она не была просто кучей кирпичей. Она хранила в себе магию, заложенную в нее печально известным заключенным по имени Риган Новак, которого казнили здесь давным-давно. Он был гением, который незаметно установил здесь стену, не привлекая внимания охранников. И если вы знали ее секреты она скрывает и как к ним подобраться, у вас было серьезное преимущество в Даркморе.

Мы называли ее Скрытой Стеной. Все, что вам было нужно, вы могли тайно разместить на стене. Фейри могли размещать предложения о работе, называя свою цену до тех пор, пока они не находили того, кто был готов заплатить.

Я кивнул Харпер, и она свистнула фейри, играющим в мяч. Один из них бросил мяч ей, а она, в свою очередь, передала его мне, ее взгляд метнулся на руки, чтобы проверить предложения о работе. Я покрутил гладкий мяч между пальцами, затем бросил его обратно игрокам. Мне достаточно было прикоснуться к нему один раз, и последние задания проявились на тыльной стороне моей руки. Только я мог их видеть. Это была иллюзия, которую придумал чертов гений Новак, и благодаря ей охранники не могли ничего обнаружить.

Я всегда получал кайф, нарушая правила. Я просто не знал, когда нужно остановиться. Может быть, я был зависим от адреналина. Кто знает? Эта потребность была частью меня так же физически, как и мои чертовы органы. Я просто не мог устоять перед ее зовом.

Я прошелся взглядом по заданиям на моей руке, слова были написаны чернильным шрифтом, который почти не отличался от моих татуированных рукавов. Там всегда были обычные вещи: заключенные, которым нужна еда, деньги, наркотики. Были и более интересные задания. Кто-то хотел сделать заточку, а кому-то нужна была кость Крипклава. Если мне что-то было нужно, я просил мою стаю выполнить работу. У меня заканчивались средства для волос, и я знал парня, который знал парня, который мог достать мне кость Крипклава здесь довольно легко. В комиссионном магазине был пункт выдачи, куда можно было анонимно доставлять вещи, упакованные в пакет с номером, относящимся к выполненной работе.

Мяч снова отскочил в мою сторону, я поймал его, провел большим пальцем по пластику и с помощью магии ответил на задание Крипклава, а затем бросил мяч о стену, чтобы отправить сообщение. Мое предложение появится на руке того, кто разместил вакансию. Это мог быть даже какой-нибудь отброс Оскура, кто его знает. Но именно так работала Скрытая Стена. Анонимность заданий означала, что никто не мог настучать. И я был готов признать, что, возможно, ради сохранения стены в целости, я иногда выполнял работу для Оскура. Стена была практически бесценной.

Последние фейри выходили во двор, и мои глаза остановились на Розали, словно магнит притянул меня к ней. В голове промелькнула вчерашняя картина: ее тело изгибалось и склонялось перед моим, толкая меня вниз пытаясь доминировать. Она была диким созданием, которое мне нужно было приручить. Прошло так много времени с тех пор, как мне бросали вызов, что у меня чесались руки заставить ее упасть к моим ногам и выть на луну только для меня. Скоро, любимая. Скоро.

Я зарычал, заметив, как стая Оскура толпилась вокруг нее, и ярость пронзила мое нутро. Неужели они уже забрали ее? Неужели я так быстро проиграл врагам?

Я поднялся на ноги, когда сука Оскура направила Розали за стену, но не было ни единого шанса, что я позволю ей пройти на их территорию. Она должна стать моей.

Я зашагал вперед, выслеживая Альфу Оскура в группе. Я буду биться с ней за Розали и сделаю ее моей прямо здесь и сейчас. Где она, блять, где же?

Я заметил ее, шагающую впереди группы с высоко поднятой головой. Амира Кумари была пустоголовой ведьмой, которая всегда смотрела на меня, как на кусок грязи. И сейчас, заметив мое приближение, ее взгляд не изменился.

Заметив меня, Розали двинулась к передней части группы.

— Привет, — негромко сказала она, ее брови приподнялись, а в больших глазах заплясало веселье. На мгновение я утонул в них, предлагая ей ухмылку.

— Привет, любимая. Мне нужно поговорить с твоей Альфой. Никто не украдет тебя у меня без боя, — я посмотрел на Амиру, и она оскалила зубы.

— Я бросаю тебе вызов, Альфа. Я хочу забрать этого Волка себе, — прорычал я, откидывая плечи назад.

— Что, правда? — Амира рассмеялась, как будто я что-то упускал. — Ты уверен, что тебе нужен именно этот щеночек?

— Ага, я уверен, — с рычанием сказал я.

Поднимая подбородок, Розали шагнула вперед, прямо в мое личное пространство, на ее губах заиграла извращенная улыбка. Она приложила руку к моей груди, и эта психованная улыбка стала шире, а мое сердце неровно застучало под ее ладонью.

Что, блять, сейчас происходит?

— Я уже выбрала Оскура, — просто сказала она. — На самом деле, это никогда и не было выбором.

Я залаял от смеха, завывая, блять. Потому что чушь. Собачья. Она была моей.

— Не волнуйся, любимая, я могу быстро отменить этот выбор за тебя, — я посмотрел через ее плечо на Амиру, которая выглядела так, будто собиралась рассмеяться во весь голос, но Розали поймала мой подбородок, дёргая меня за голову, и я сжал челюсть.

— Я — Розали Оскура из Клана Оскура. Меня воспитала Бьянка Оскура, мать Штормового Дракона, с которым я бесчисленное количество раз летала в облаках.

Я отступил на шаг, ужас проник в мои кости. По моей коже поползли мурашки, когда я почувствовал на себе ее руки, вспоминая ее прикосновения, как обжигающее пламя.

— Нет, — я покачал головой, в отрицании. — Нет! — сорвался я, снова надвигаясь на нее и обнажая зубы. — Ты знаешь, кто я?! — прорычал я, и во дворе воцарилась тишина, когда все до единой головы повернулись в нашу сторону.

Ее улыбка плясала, зажигая гребаную печь в моей груди, когда она кивнула.

— Я знала, — прошептала она, и ее дыхание, через чур знакомое на вкус, донеслось до меня.

— Сука! — схватив ее за плечи, я повалил ее на землю, обдав струей воды.

Она быстро перекатилась, обнажая зубы, и вскочила на ноги, лианы обвились вокруг ее ладоней за секунду до того, как она направила их на меня. Две сомкнулись вокруг моего горла, и она резким взмахом руки повалила меня на землю. Я закашлялся, отбиваясь от затягивающихся лоз. Я создал в ладони ледяное лезвие и разрезал их.

Я вскочил на ноги, адреналин хлынул в мои вены, и я с воплем ярости метнул в нее клинок. Она уклонилась в сторону, и один из Волков Оскура расплавил его огненной вспышкой, когда он полетел к их рядам.

— Эй! — голос офицера Кейна донесся до меня от забора позади нее, но я пребывал в слишком сильной ярости, чтобы прекратить борьбу.

Я послал в сторону Розали цунами воды, и она изогнула бетон под своими ногами, разрывая его и возводя стену между волной и своей стаей. С рычанием я рванулся вперед, когда волна разбилась о ее магию, и бросил ледяные ступени на разбитый бетон, прежде чем перепрыгнуть через него.

В тот момент, когда я упал на нее сверху, Кейн выстрелил из электрошокера, и заряд угодил мне в грудь. Я упал на землю, чувствуя, как по моим конечностям пробегает электрический ток напряжением в тысячу вольт. Прикусив язык, я корчился на земле, теряя из виду все вокруг. Когда боль наконец прекратилась, я поднялся на четвереньки, тяжело дыша, и поднес руку к груди, чтобы подлечиться.

Розали все еще находилась под воздействием второго выстрела, крик вырывался из нее, пока она корчилась на земле рядом со мной.

— Исправьте беспорядок, который вы устроили, или вы оба потеряете привилегии выхода в Зону на неделю! — прорычал Кейн, и я поднялся на ноги, моя голова кружилась, но я все же смог рассмеяться над лежащей на земле Розали. Эта шлюха заслуживала боли за то, что она осмелилась сделать со мной.

Наконец, она освободилась от действия электричества, и ее стая бросилась вперед, помогая ей подняться. Она оттолкнула их, встала на ноги сама и посмотрела на меня, оттопырив верхнюю губу.

Я откачал воду вокруг нас, пока она укладывала бетон на место. Земные Элементали могли копать в земле здесь только до тех пор, пока не натыкались на очередную магическую защиту, и по искрящемуся голубому свету, пробивавшемуся из отверстий в бетоне, я догадался, что она наткнулась на нее.

Желание сдвинуться пронзило меня до глубины души, но я не мог сделать этого здесь. Это было невозможно. И даже если бы и было, я не смог бы сразиться с ней как следует на глазах у охранников. Но я ни-за-блять-что не позволю ей остаться безнаказанной.

Когда она закончила приводить в порядок землю, я подошел к ней, создавая вокруг нас круговую стену льда, а также заглушающий пузырь. Я знал, что у нас было всего несколько мгновений, прежде чем Кейн растопит его; я уже чувствовал жар его магии, давящий на мою. Но я был достаточно силён, чтобы сохранить его в целости и сохранности достаточно долго для этого разговора.

— Зачем ты это сделала? — потребовал я, а она захлопала ресницами, как будто была совершенно ни в чем не виновата.

— Сделала что Итан?

— Ты знаешь что! — я боролся с желанием снова наброситься на нее, шагая туда-сюда, и проводя рукой по волосам. — Я твой враг, почему ты вообще захотела трахнуть меня? Ты знала, кто я!

Она подошла ко мне, склонив голову на одну сторону, и что-то в ее выражении лица почти обезоружило меня. Я чувствовал вкус ее магии в воздухе и ощущал ее легкое, как перышко прикосновение к моей коже. Мой гнев начал смягчаться, и я повернулся к ней с такой отчаянной потребностью, которая почти сломила меня. Она была незнакомкой, но все же ощущалась такой знакомой. Как будто я знал ее из какой-то другой жизни.

Она потянулась ко мне, проводя пальцами по моей руке, и ее магия нежно покалывала мою кожу.

— Честно? Меня тянуло к тебе… разве ты не чувствуешь эту связь между нами? Мы идеальная пара.

В горле встал комок, и поцелуй ее магии скользнул дальше по моей коже. Мне потребовалась еще секунда, чтобы понять, что она пыталась ослепить меня, и я зарычал от злости, отталкивая ее на шаг назад. Я позволил магии Кейна прожечь мой лед, и вода каскадом обрушилась на нас, забрызгивая бетон.

Я ткнул пальцем ей в лицо, и в моей груди раздался опасный рык.

Моя стая собралась поблизости, а ее стая смотрела на нас, как будто это могло перерасти в полномасштабную войну. Но это было не то, чего я хотел, даже если бы мы могли избежать наказания. Я хотел, чтобы это были я и она в Волчьей форме. Я собирался разорвать ее глотку и показать, кто в этой тюрьме истинный Альфа.

— Увидимся во Дворе Орденов, — прошипел я, изображая ухмылку несмотря на то, что внутри меня все было пусто, мертво.

— Я буду ждать, — легко ответила она.

Я стоял на своем, наблюдая, как она с гордо поднятой головой двинулась к стае Оскура, и они направились за стену. Прежде чем скрыться из виду, она бросила мне взгляд через плечо, и эти большие карие глаза глубоко врезались в мою душу. Она сделала из меня дурака. Трахнула меня, как шлюху, и ради чего? Чтобы увидеть, как я рассыпаюсь перед ней?

Я сжал кулаки, возвращаясь к скамейкам, моя стая роилась вокруг меня, рыча и болтая о новой суке Оскура. Она была красивой, темной и совершенно сумасшедшей. И если она хотела играть грязно, то она выбрала не того парня. Потому что никто не играл грязнее меня.