Законы Рода. Том 10

Глава 12

«Так, умирать я сегодня явно не планировал! Надо что-то делать!» — мелькнула мысль в моей светлой головушке за мгновение до выстрела. Сделать за такое время можно не так уж и много. Но спасибо неизвестному заказчику с его просьбами или же глупому исполнителю, который решил эту самую просьбу перед выстрелом озвучить. А это дало мне почти полсекунды дополнительного времени.

В общем, среагировал я мгновенно. И пусть эфир за это время не успел даже толком из источника наружу вылезти, как и энергия воителя из клеток тела, но было у меня ещё кое-что припасено… Реакция и доведённые до автоматизма рефлексы!

Руки устремились к пистолету, тело скрутилось пружиной на скамейке, шея извернулась как могла, и — прозвучавший выстрел не вышиб мне мозги. Пуля раздробила скулу и опалила кожу, отчего боль прошила голову, а ещё через мгновение я стальной хваткой вцепился в пистолет и, сломав запястье убийцы, вырвал его.

«БУМ!»

Ещё секунда — и мужик был мёртв: его тупую голову размозжила стальная наковальня.

— Пи-пи-пи! Пи-пи! Пи-пи-пи! — скача по тяжёлой металлической кузнечной основе, отборно ругался Фома на этого недо-киллера. А как увидел меня, так аж за грудь взялся.

Я прыгнул за лавочку, прикрыл лицо рукой и направил целебную энергию в область повреждения, переживая о возможных последствиях. Осколки костей могли дел наделать, поэтому, несмотря на боль, я принялся сразу исцелять себя.

— Пи! — Мне в руки упало несколько бутыльков с целебным зельем.

— Спасибо.

Я создал зеленоватый магический барьер перед собой, опасаясь новых атак, и часть энергии воителя использовал для формирования покрова. Дальше проще. Выпил зелье, ещё одно и ещё… пока не опустошил все склянки, которые выкатились звеня на аккуратную каменную тропинку, заляпанную моей и чужой кровью.

— Пи-пи? — переживал за меня Фома и продолжал следить за окрестностями, опасаясь новых врагов.

— Жить буду. Айа-а…

Чёрт, как же говорить больно. Лучше лишний раз рот не раскрывать.

Я оценил обстановку и мчащуюся ко мне на всех парах кремлёвскую стражу. Оно и понятно: всё ж напали на меня прям под стенами имперской святыни.

Стражники были в шоке. Сперва даже хотели арестовать меня после оказания первой помощи, но старший группы, несмотря на обезображенное лицо, узнал, кто перед ним.

Я попросил связаться с Багратионом или Романовым Константином, передав телефон с открытой записной книжкой. Говорить особо не мог и поэтому кое-как, через силу, прокряхтел свою просьбу. Стражник не стушевался. Позвонил и передал то, что увидел своими глазами. А дальше стало веселее…

Маги, воители, лекари из имперской стражи занялись мной и моим несостоявшимся убийцей. Новости о покушении разошлись по верхам, и Александр Багратион уже через пятнадцать минут прибыл сюда. В основном потому, что я отказывался с лекарями покидать место происшествия, пока он не появится здесь. Хотя мне надо было в операционную… Причём срочно. Я зарастил как мог рану, но без опытного хирурга рискую остаться уродом до конца жизни.

— Как ты умудряешься… Док, а он точно в порядке? После таких ран обычно без сознания лежат пару недель… — хмуро высказался Александр и посмотрел на убитого. — Это не наша форма, хотя похожа…

— Он прошил пыредать прифет от от нафальства… Тьфу, — сплюнул я кровь. — Некроманты есть?

— Да… В данных обстоятельствах нужен. Надо найти. Но мозг раздавлен наковальней… Так что мертвеца, думаю, поднимать бесполезно.

— Дуф. Тьфу… — Я вытащил ватные диски изо рта, что вбирали в себя кровь и позволяли сломанным костям на лице хоть как-то поддерживать своё местоположение. — Дух!

— Единственный некромант, способный поднять разумный дух, сидит в «Чёрном вороне», тюрьме для особо опасных магов. Далеко это.

— Вафе право… Мне пора. Я не фнаю, кто это и от кого приуэт. Ай… Док, дай ещё обезбола… Тот прошёл.

У меня был сумасшедший иммунитет к любым внешним препаратам, потому обезбол перестал действовать уже через пять минут несмотря на лошадиную дозу.

— Больше у меня с собой нет. Надо срочно в госпиталь!

— Поефали тафда, — ответил я врачу и повернулся к шарящему по карманам лжесерого пиджака Багратиону. — Я подлечусь и к вам заеду… Помню вашу профьбу.

Я залез на носилки и уже через минуту уехал под вой сирен в сторону операционной. Уверен, спецы ещё долго будут работать на месте нападения и рассказывать один другому про обстоятельства покушения и мой внешний вид.

Пока ехали, взял телефон и написал сообщение Соколу, чтобы никто и носа не высовывал до моего возвращения из госпиталя. Сказал ему, что на меня напали сразу после посещения Кремля. И раз эти сволочи никого не боятся, то и атаковать остальных наших в теории тоже могут. Поэтому постоянный караул и дежурства. Род находится на военном положении до тех пор, пока я не отменю своё распоряжение.

Ухабы на дорогах добавляли остроты болезненным ощущениям. Мало-помалу накатывала слабость. От едва-едва восстановившихся запасов энергии воителя уже не осталось и капли. Н-да… Такими темпами я никогда достаточно энергии не соберу и не пробьюсь на следующий ранг.

Запах крови преследовал меня повсюду, и я постепенно слабел. Хотелось спать, но я сопротивлялся этому желанию, наблюдая, как меня перетаскивают из машины скорой помощи на улицу, а затем и катят по белым коридорам, освещённым ярким светом множества ламп. Хорошо, далеко ехать не надо было…

Лица хирургов склонялись надо мной с выпученными глазами. Они задавали какие-то вопросы, показывали мне пальцы, прося их посчитать…

Помню, как меня переложили под свет десятка мощных ламп и как к моему лицу прислонили маску. А затем темнота… Что рассеялась всего через мгновение.

Боль… Тянущая боль, перемотанное лицо и лишь парочка щёлок для глаз. Хотелось зевнуть, но я не мог: бинты намертво скрепили кожу и кости.

— Доктор! Пациент пришёл в себя! — сквозь бинты донёсся чей-то глухой женский голос.

— Опять⁈ Да сколько можно… У нас тут не завод по производству анестезии. Отправь кого-нибудь к Павлу Яковичу, — ответил, судя по всему, врач.

Во всём теле ощущалась слабость. Мышцы словно деревянные. Я едва сумел поднять руку, в которую впивались иглы от многочисленных капельниц и присоски датчиков. Сжал кулак, любуясь сбитыми костяшками пальцев.

— Всё-всё, опускай руку. Слышишь меня хорошо? — Начал колдовать надо мной врач, используя элементарный фонарик для базовых тестов. — Ты бы ещё поспал, если можешь. Прошло всего пару часов с окончания операции, а ты уже все запасы выделенной тебе анестезии использовал… Сразу скажу: операция прошла успешно. Мы удалили осколки, убрали омертвевшую кожу, восстановили мышцы, залили тебя исцеляющими зельями. Сейчас идёт процесс регенерации, потому ближайшие два-три дня не рекомендую снимать бинты. Хоть в вашем случае, граф, регенерация и идёт сумасшедшими темпами, всё же лучше не рисковать, чтобы не пришлось затем прибегать к помощи пластических хирургов.

Я лишь слабенько кивнул ему и прикрыл глаза, уходя вниманием в свой внутренний мир для оценки состояния источника.

Полон эфира… Всё хорошо. И пока я был в отключке, даже запасы энергии воителя немного восстановились. Чешется лицо, правда… И не дотронуться…

— М-м-м…

— А? Секундочку, надо как-то наладить связь… Я принесу планшет, сможете задать вопрос.

— М, — слегка кивнул я.

Вопросы у меня были простые: когда я смогу уйти, где моя одежда и хомяк. Но взяв в руки планшет, я понял, что прошло куда как больше времени, нежели я рассчитывал. Операция шла практически сутки, судя по всему. И времени на исцеление у меня осталось не так уж и много.

Я узнал, когда меня выпишут. Сказали: минимум через неделю, с чем я был категорически не согласен. Но врач настоял на своём сроке, и я махнул на него рукой, оставаясь при своём мнении. Фома вернётся, принесёт мне одежду, и я выберусь из этого места.

Я чувствовал хомяка. Даже звал первое время. Но Фома не слишком-то спешил вновь явиться в мою жизнь, пусть и был где-то рядом. Небось шкафчики медсестричек молодых обчищает, маньячелло…

Я, конечно, думал, что смогу быстро и без лишних глаз сбежать из этих больничных палат, но я очень и очень сильно ошибался… Поток гостей ко мне начал идти едва ли не сразу после того, как медсестра и врач добыли баллон с анестезией, чтобы я хорошенько «выспался». Но применить его им не дали. Всё-таки дверь в больничную палату не перед каждым посетителем закроешь… Романов Константин Игоревич как раз из тех людей, что могут взмахом руки отменить время «тихого часа».

— Ты проклят, Берестьев, — с ходу начал он, присаживаясь на стул и устанавливая на подоконнике блокирующий звуки артефакт. — Иначе я не могу объяснить, почему именно ты то и дело в передряги попадаешь. Ладно, времени мало. Сюда едут многие люди, и далеко не с каждым я бы хотел встречаться. Слушай внимательно. Александр настоял, и мы привлекли к этому делу некроманта. Скоро должны будут поступить показания, если мы успеем довезти останки убийцы в карцер для магов, где некромант находится. Но в целом мы разгадали эту головоломку и без него…

Уверен на девяносто девять процентов: это был привет от твоего дорогого султана, который решил таким образом отомстить за похищенный гарем. Мы нашли квартиру, где сидел наёмник, и раскрыли их сеть. Сейчас готовимся к арестам. Султан послал несколько десятков убийц по твою душу, которые засели по всей империи, выискивая возможность прикончить тебя в тех местах, где ты бываешь чаще всего. Даже к Кремлю подобрались, сволочи…

В общем, дальше это наша забота, но тебе я бы рекомендовал меньше светиться на приёмах и уехать в какую-нибудь глушь как можно скорее. Хотя бы на пару месяцев. За это время мы переловим людей из османской разведки, да и с родами дебилов, устроивших теракт на приёме у князя Долгорукого, тоже закончим.

У нас будет перед Новым годом перестановка среди боярских родов и не только. И всё благодаря тебе. Но тут уже совет решит, как поступить по справедливости. Если бы ты не свёл с ума заговорщиков, мы бы даже Капонарию устроили, а так… Просто надавим административным ресурсом империи.

Романов замолчал и, выглянув в окно, с прищуром начал кого-то высматривать.

— М-м-м-м?

— Не совсем понял, что это значит. Но времени у меня ещё меньше, чем ожидалось. Вот и не сидится же ей… Ты с ней хоть не того?

— М-м-м?

— Со Стефанией.

— М-м-м, — покачал я головой, отрицая возможный контакт с регентом.

— Это хорошо. У неё, как по мне, всё ещё не до конца проблемы с головой закончились. Слишком уж из крайности в крайность бросается… А теперь слушай меня ещё внимательнее. Эту информацию знают только четыре человека: я, Багратион, Всеволод и собственно тот, кто нам её слил. Ты будешь пятым. И больше распространять её не стоит.

К нам прибился информатор из числа старших послушников Ордена Совершенных. Информатор из него плохой, потому что он сбежал. Теперь мы помогаем ему скрыться. Информацией он делится неохотно, но многие вещи уже раскрыл, хоть и оставляет самые важные вопросы на потом, опасаясь, что мы его убьём или ещё чего-то. Требует от нас организовать кое-какую экспедицию. Она, пожалуй, даже опаснее будет, чем поход в глубины Сибири. Мы собираем команду. Вполне возможно, в неё войду и я, и Бортников, и ещё парочка сильных мастеров. Тебя не зовём. Сосредоточься на своём обещании. Но всё же ты должен кое-что знать…

Одна из баз этого Ордена располагается в Сибири. Прямо в изломе. И мы подозреваем, что она там не одна такая. Среди членов Ордена есть эксперты, способные управлять ордами мутантов и задавать им направление для атаки. Так что не все нашествия носят случайный характер. Некоторые вполне себе направленные. И это объясняет, почему нам так сложно войти в Сибирь и почему любые крупные экспедиции до этого проваливались.

— М, — кивнул я, давая понять, что принял его информацию к сведению.

— Так что будь там осторожен. Проблемы и неожиданные сражения неминуемы. Всё, я ухожу, мне надо встретиться с потенциальными членами нашей экспедиции. Ещё увидимся, — помахал он мне рукой и вышел из кабинета, чтобы освободить палату для следующего гостя.

Ну, конечно же, это оказалась Стефания!.. И зачем она только пришла?

Её сопровождал врач. Рассказал ей свои прогнозы моего выздоровления, показал снимки моего черепа до операции и после… Стефания всё это слушала в окружении стражи, изредка поглядывая на меня, и в какой-то момент потребовала от врача и своих стражей покинуть палату. И когда те ушли, она тоже достала артефакт, блокирующий звук. Поставила его на подоконник и прикрыла жалюзи, создав полумрак.

— Странно, но когда мне сообщили о покушении на тебя, я испытала такое непонятное чувство… С одной стороны, тревога, с другой — злорадство. Сейчас ничего такого нет…

Она зачем-то стянула с меня одеяло и начала водить взглядом по моему больничному халату.

— М-м-м?.. — вопросительно промычал я, не понимая, что она от меня хочет.

— Да я просто проверить, ничего ли там тебе не отстрелили. Всё же решением Тайного совета род Берестьевых должен продолжаться… — провела она рукой по моей груди и животу, но дальше не пошла и вернула одеяло на место. — Ладно, не буду тебя мучить. Я просто хотела сказать, что это, наверное, карма. За то, как ты меня мучил. И мучаешь до сих пор. Подумай над этим…

Стефания ушла, на прощание прикусив губу и посмотрев на меня томным взглядом, и я закатил глаза от счастья. Да, я был счастлив, что не придётся под капельницами отбиваться от её нападок. В этот раз она сдержала своих демонов, молодец. Ну а насчёт кармы… Пусть думает что хочет. Жизнь — слишком сложная штука, чтобы всё списывать на карму, удачу, судьбу и прочее.

Через минут пять, может десять, начали приходить новые гости. И некоторых я, прямо скажем, был крайне рад увидеть, а кого-то вообще не ожидал.

Варвара Одарова прибыла со своими спутниками и гвардейцами. Побыли минут десять, попереживала за меня болгарская красавица, наговорила много добрых слов, пожелала скорейшего выздоровления и убежала. И откуда только узнала, что я тут?.. А я даже не успел выяснить, как там дела на балканском фронте. Война, судя по всему, затягивается… Надо будет каким-нибудь образом вернуть им сокровища страны перед тем, как я полноценно перееду в Сибирь.

Дальше частота посещений начала зашкаливать. За моей дверью образовалась настоящая очередь! Моя матушка наплевала на просьбу сидеть в Кощеевке и приехала ко мне. Разумеется, развела сырость в моей палате… Затем приехали мои союзники. Причём приехали оба со своими дочерями. Сперва зашли сами главы родов, дабы обсудить нюансы наших планов и пожелать мне выздоровления, а следом мою палату оккупировали две боевитые красотки, которые, как и матушка, тоже едва ли не разревелись, увидев моё перебинтованное лицо. Ещё и навоображали себе невесть что…

И Лена, и Даша вели себя так, будто я одной ногой в могиле, и призывали меня изо всех сил сражать, бороться за жизнь, не переживать за шрамы, которые лишь «украшают мужчину». А ещё…

— Я тебя не из-за твоей внешности полюбила… — робко призналась в любви Лена.

И я чуть не растаял от её слов. Трогательность момента прервала Даша, которая, видя, что теряет инициативу, тоже решила признаться…

— Ну… Если только посчитаешь меня достойной, то можешь просить руки. Отец не будет против.

— И я тоже согласна! — заявила Лена и с вызовом посмотрела на Дарью.

И началась суета… Но её довольно быстро удалось устранить медсестре, что пришла менять капельницы с физраствором. А следом и врач разогнал красавиц, каждая из которых отправила мне по воздушному поцелую, прежде чем исчезнуть из моей палаты. После этого наступила тишина. Уже понадеялся, что на этом посещения прекратятся, но как же я ошибся…

Вернувшийся Фома притащил мой кулон, сдерживающий магию, и часики. От кулона особого толка уже не было. Но, как памятная вещица, он мне дорог. Впрочем, не только. Всё же благодаря ему я научился эффективно применять магию, используя небольшое количество маны. А значит, и другим он полезен будет. Например, Соколу. Да! Решено! Отдам ему, чтобы он наконец-то начал совершенствовать магию ветра и учиться тратить как можно меньше сил в попытке создать стабильное заклинание.

Среди многих посетителей, с которыми я был знаком не очень уж близко — вроде графа Скорупского и Ивана, сына князя Долгорукого, с которым я планировал выбраться для демонстрации в Сибирь после окончания испытаний новых направлений магии, — выделялась одна прелестная темноволосая дева, которую я не видел, казалось, уже целую вечность.

— Добрый день… Извини, что мешаю отдыхать. Наверняка у тебя всё болит и все тебе надоели.

Елизавета Романова. Умная и хитрая девчушка, как для своих лет. Выглядела ослепительно. Принесла цветы. Не то чтобы я без них тут не поправился, но её забота приятна.

Вместе с ней приехал и её жених, брат Волжской Даши. Они пробыли всего пять минут, ведь я даже толком ответить на их слова не мог. Лишь изредка на планшете печатал улыбки, смех или общие фразы. В любом случае было приятно знать, что в столице есть не только кретины, которые сейчас с грустью вздыхают о неудавшемся покушении, но и настоящие друзья и союзники.

Долгий день подходил к своему концу. Десятки людей прошли через мою палату, а врач уже прошёл все стадии принятия ситуации, перестав обращать внимание на шастающих по коридорам посетителей, и просто старался вовремя давать лекарства.

И вот вечер. Меня ждала перевязка. Я впервые увидел своё лицо, скрытое под многочисленными бинтами. Да уж… Печальное зрелище. Ещё и рот тяжело открыть. Ощущение, будто кожа рвётся и кости ломаются. Придётся походить в маске.

Дождался, пока все уйдут до заключительного вечернего обхода, и отключил аппаратуру. Она намеревалась попищать, поэтому Фома её телепортировал к себе в убежище, выдернув таким образом из розетки провода, и затем вернул уже молчащую обратно. Я же, освободившись от множества иголок и датчиков, скинул больничную робу и переоделся в боевой костюм. Новенький боевой костюм. Эх, не принято на улице в масках ходить, вот я и снял её… Кто же знал, что ублюдок будет стрелять прямо в голову, да ещё и в упор. Повязки с лица снимать не стал. Пускай заживает понемногу. Тратить крохи восстановленной энергии воителя незачем. Жизни ведь ничего не угрожает. И прикрыть бы это безобразие… Теперь уж точно можно надеть свою обновлённую версию маски зелёного дьявола.

Взял в руки нож и аккуратно прорезал бинты в области рта, чтобы и перекусить можно было, и хоть как-то говорить.

— Пи? — уточнил направление нашего приключения Фома, стоило только мне сигануть из окна третьего этажа.

Приземление даже на укреплённые эфиром мышцы и кости вызвало боль, и это едва не выбило меня из колеи. Вот тебе и тест… Боевой режим пока что отменяется. Будем следовать рекомендациям разведки, но завтра в любом случае мне потребуется съездить к Зубову.

— Давай в родные хоромы, — дал я указание своему пушистому таксисту, и зелёная вспышка подняла в воздух опавшую с деревьев листву.

— Господин! — формируя своё тело прямо в моём кабинете, поприветствовала Гри, а следом остальные фамильяры ощутили моё возвращение и подняли в небольшом и переполненном людьми доме шум и гам.

— Тише все. Тише, успокойтесь. У меня и так голова болит…

— Да что же случила-ай⁈ — вбежала сонная Юля, спотыкнувшись об ногу Кена, но тот же её и словил.

— Пап, на паштета. Он полезный, — проявила чуткость и заботу Виви.

— Максим, уже известно, кто заказчик нападения? — Явно не спавшая всё это время матушка тоже переселилась на эти пару дней в мой дом.

Надеюсь, она не начала наводить здесь свои порядки и разгонять моих помощников, помощниц и Соколят.

«Щёлк».

«Щёлк-щёлк».

«Звеньк».

Послышались звуки проверки огнестрельного оружия со стороны Марты и Тони, а маг тьмы Пётр вложил в ножны клинок, готовый пойти на войну по первому моему зову.

— Или это был одиночка? — с задумчивым видом произнёс Дуб.

— Большого босса обижают, а мы даже не знаем, кому морду в ответ бить! — воинственно затрясли кулаками Соколята.

— Кого линчевать пойдём, друг? — хмуро глядел мне прямо в глаза и сам Сокол.

— Тишина… Спокойствие. Так, во-первых, марш все в гостиную, тут дышать нечем. Во-вторых, никого линчевать мы не будем, но ближайшее время придётся быть крайне осторожными, так как убийц по мою душу прислали целый вагон и маленькую тележку. Это османы. Мстят за обидку их султана, — говорил я, пока вёл всех вниз. — И вообще, я есть хочу… Но рот широко не открою. Сделайте каши какой или суп-пюре хотя бы. Виви, солнышко моё, спасибо за паштетик… Можете заказать детское питание с доставкой? Пюрешки эти хотя бы лопать буду.

— Ж-ж-ж… Я схо-ож-ж-жу в магаз-з-зин… — весьма внятно произнёс Жужжа, облачаясь в ярко-жёлтую ветровку и надевая огромный рюкзак, будто он и впрямь курьером подрабатывает.

— Стой! Кен, сходи с ним. А то опять продавщица сознание потеряет! — тут же сориентировалась Юля.

— Ладно… Может, хоть пива нормального завезли… — согласился перевёртыш.

— Ох, что за шум и гам? Неужто это горе луковое вернулось? — снаружи раздался приглушённый голос, затем дверь дома открылась, и мимо пары сторожевых Грыш в коридор вошли огородники Багратионы.

— Здравствуйте, бабуля, дедуля. Как ваши урожаи? — поприветствовал я их.

— А ты шо, мумия, шоль? Хотя доспехи справныя, но тряпки эти на лице всё портять, — оценил мой прикид Пётр Потрошитель.

— Да вот такие вот последствия покушения… Пуля много нехорошего сделала. Благо у нас врачи золотые и лекари талантливые, — сказал я, пропуская Багратионов к большому столу гостиной.

— Значит, мы просто запрёмся здесь и будем ждать, пока всех убийц не переловят? А как узнать, что всех словили? Вдруг они издалека решат чем-нибудь атаковать? Или взорвать нас… — молчавшая всё это время Жанна высказала свои опасения. — Да и нам работать надо. Дел невпроворот, а мы тут будем сидеть…

— Слишком грубо, не осмелятся, — скривился Карбат. — Это ж уже боевые действия, считай. Им империя тут же по первое число вставит с Кавказского направления.

— Да не переживайте вы так, молодчики. Когда знают, кто цель, то вокруг столько стражи суетится… Султан же не дурень, не остолоп безмозглый. Коли он перейдёт границу, то и мы сделаем ход. А у него и так, говорять, шило в жопе горить. Битву за Софию он и его генералы-то проср…

— Петя! — от души двинула своему супругу в плечо баба Нина. — Тут жа дети! Солнышко, закрой ушки…

Виви, не имея привычки спорить с аномальными по всем меркам пенсионерами, прикрыла свои большие уши, прижав их к голове.

— Не знаю, что с османами делать. Завтра я ещё с помощью Фомы выберусь наружу: к Зубову надо сходить. А потом уже, наверное, в Сибирь подамся для тестов и тренировок. Надеюсь, за пару дней оклемаюсь. Но так как вы остаётесь здесь, надо что-то думать. Сидеть тут безвылазно, боясь каждой тени, — тоже не дело…

Стоящая у плиты Маша, которая перебирала всё это время аптечку, явно готовясь к перевязке, вдруг развернулась, посмотрела мне прямо в глаза и резко подняла руку. Я остановил гомонящих соратников, после чего дал возможность ей высказаться.

— Я, наверное, знаю, что надо сделать… — не очень уверенно начала она. — Раз они не могут оставить тебя в покое, пока ты живой, то, может… просто убьём тебя?

От её слов даже хлебавший чай Потешкин поперхнулся. Да и остальные опешили…

— Это как это, убьём? — остолбенел я.

— Конечно же, понарошку… Но знать об этом никто из них не будет. Гри, ты сможешь сделать клона Максима?