Законы Рода. Том 10

Глава 20

Предок Ур рассказал много интересного.

Во-первых, я потомок младшего из родов-хранителей магии. Во-вторых, о существовании изначальных жемчужин маны знали в прошлом, но их мощь была столь запредельной, что подчинить их долгое время не удавалось. И вот однажды шестеро величайших магов своего времени смогли обуздать эти жемчужины и стали таким образом родоначальниками семей-хранителей магии. На это ушли годы, это были люди из одного поколения. Великие вершители судеб и повелители магии из прошлого. Практически сразу они заметили, что магия становится нестабильной, мана «злится», когда особые кольца, вместилища жемчужин эфира, созданные величайшими артефакторами своего времени, находятся рядом друг с другом. Тогда главы родов и стали думать о месте, где они могли бы собраться для принятия важных решений. И этим местом стала Обитель. По-другому Домен Эфира, где были построены храмы-порталы для каждого носителя этой силы. Ну а лабиринт стал дорогой испытаний для достойных потомков и защитой от непрошенных гостей.

С созданием тайного пространства помогли атланты. Они передали одноразовый артефакт, который и позволил создать это чудо. С остальным же повелители эфира справились сами, а затем разбрелись по всему доступному людям миру и основали первые империи да королевства на различных континентах. Все, кроме моих предков…

Последняя жемчужина долго искала своего владельца. Своего человека, чьё сердце бьётся в унисон с миром магии. Что бы это ни значило… И когда она нашла его, появился наш род Аш — седьмая ветвь повелителей эфира, хранителей магии.

Что это значило для мира? Наступила эра стабильности и процветания. Мана успокоилась. Внезапные магические штормы прекратили уничтожать города людей, созданные их трудолюбивыми руками. Наконец-то человечество стало переходить к оседлому образу жизни во многих уголках Земли.

Прошли века, и люди перестали нуждаться в подчинивших эфир Архимагах, что спасали свой народ от разрушительных природных бедствий прежде. Вскоре появились религии, зародились самостоятельные империи. Расцвела наша цивилизация. А в какой-то момент пришли Сеятели и принесли свои изменения… Но, несмотря на многочисленные страдания, принесённые этими уродами, эпоха мира и процветания всё ещё продолжается. Мана всё ещё оставалась спокойной.

То, что поведал предок Ур… Самое страшное и жуткое нашествие тварей будет казаться детским садом в сравнении с теми разрушениями и ужасами, что придут в наш мир после слома последней печати хранителей магии. Печати, что заключена в кольце на моём пальце и связана с моей душой. Погибну я и мои наследники — развеется и она. Но есть нюансы… Чтобы жемчужина проявила себя, мне нужно стать Верховным Архимагом! Причём достигнуть пика могущества.

И вот ведь какое дело… Да, я должен стать сильнее. Да, я хочу победить этих сволочей и воздать им по заслугам, но… Теперь я понимаю, для чего та мразь дала мне отсрочку. Чтобы получить в свои руки жемчужину, ему нужно не просто убить меня. Ему нужно убить Верховного Архимага на пике своего могущества! Иначе печать и жемчужина вместе с ней ускользнут к моему наследнику. Если же наследника не будет… Доподлинно никому не известно, что станет с эфиром и магией в целом. Возможно, жемчужина, переливающаяся от цвета самой молодой травы и изумруда до самых тёмных оттенков зелёного, просто вновь воплотится в нашем мире, и наступит конец эры процветания и стабильности. Но проверять это я не намерен.

Ну а враги мои… Если подумать, они вполне могут создать моего наследника Верховного Архимага. Попаду в плен, и тогда, безвольный и бессильный, я, даже если не сломлюсь морально, не смогу им помешать создать кого-то вроде человека из пробирки с моими генами. А может, и ещё какие-то варианты есть. Всё же они пришли из куда как более развитого мира, забрав с собой множество ресурсов и технологий.

Сейчас меня спасло то, что та сволочь и близко не видит во мне противника. Ему банально скучно посадить меня на цепь и ждать десятилетия, пока план по подчинению эфирной жемчужины в моём теле дойдёт до своего финального аккорда. У них на носу маноизвержение, и ему Сеятели, как я понял, уделяют куда больше внимания, нежели окончанию сбора коллекции. Тысячи лет ждали, выискивая среди миллионов людей тех, кто носит это знамя хранителей, и ещё немного могут подождать — так они размышляют. И очень зря. Они пожалеют о том, что решили дать мне возможность стать сильнее! Только мне будет сложно сражаться, зная, что над моими близкими занесены мечи. Пока на кону столь многое, брата и всех родичей надо спасать, выводить из игры. Лучше всего будет отправить их на базу Собирателей. Надеюсь, подобный вариант возможен. Там мои враги до них не дотянутся. Сам старый маньяк подсказал мне такой вариант, кстати. И пусть мои родные с этим никогда не согласятся, но… Я глава рода. Я — хранитель магии, несущий последнюю печать. И я не позволю какой-то сволочи превратить жизнь моих родных в ад! Осталось только уговорить Собирателей…

Сутки пролетели незаметно. Я в последний раз оглянулся, посмотрел на все шесть храмов, на каменный трон и пустующую площадку под ещё один храм.

— Спасибо за науку. Встретимся с вами через пять лет, Великий Ур.

— Надеюсь. Очень надеюсь на то, что мы встретимся, потомок. Пусть эфир оберегает тебя и твой народ. Познай нашего врага и найди его слабость. Избавься от угрозы. Больше никто не понимает и не поймёт всю важность этой миссии. Ты был избран не просто родовым перстнем, а самой магией и душой нашего мира, что не желает вновь вернуться к безумству магии и хаосу. Пусть звёзды осветят твой путь, а хранитель лабиринта проведёт по тайным тропам к оазисам покоя.

Я ничего не сделал, и Великий Ур тоже не пошевелился. Само это место резонировало с моей душой, и я ощущал, как меня вытягивает прочь. Спустя мгновение всё померкло, и наполненная разноцветными энергетическими вспышками темнота окружила меня, чтобы через пару секунд выпустить из своих объятий и вернуть к входу в Обитель.

— ПИ! — Взволнованный хомяк тут же запрыгнул на меня, обнюхал с головы до ног и так по-человечески схватил за грудки и начал трясти, переживая, что я никак не реагирую.

— Да тут я, тут, пушистый страж.

— Пи?

— Всё мне с тобой ясно, маньяк-извращенец тысячелетней выдержки. Там дальше этажей нет. И шоколадки хранить там тоже негде. Придётся рассчитывать на то, что есть. Впрочем, в этом лабиринте намного больше места, чем я подозревал. Пойдём… — махнул я рукой и побрёл прочь от барьера, на прощание притронувшись к нему, но не ощутил ни капли изменений.

С моей силой, магией, эфиром и Собирателями всё понятно. Советов и подсказок предок Ур дал предостаточно. Мы провели содержательный диалог, и я узнал для себя много нового. Вместе с тем Великий Ур сам несказанно удивился некоторым магическим техникам, что я придумал. Вернее, моим версиям этих техник. Так-то у них в древности существовали магические таблички с запечатанными в них знаниями о тысячах вариаций использования эфира. Но все они были либо похищены, либо уничтожены… Поэтому рассчитывать на их возвращение и изучение не приходится. Да и будем честны: те, кто ими владел, не справился с Сеятелями и погиб.

Знания… Мне нужны знания, которые помогут сотворить то, на что не были способны даже сильнейшие Архимаги прошлого. К слову, их так никто не называл… Раньше не существовало Архимагов, и эта градация силы магов и воителей появилась лишь пару столетий назад. Да и нет на самом деле единой градации. Разница от страны к стране. Где-то названия другие, где-то рангов больше или, наоборот, меньше.

Итак! Первым делом на пути знаний я займусь тем, что наведу порядок в своей кладовой — в великом лабиринте — и надаю по пушистой заднице моему капитану.

— Так, капитан, это что? — подошёл я к одной из дверей, толкнул её и указал рукой на гору женских лифчиков.

— А это что? — Толкнув вторую дверь, я нашёл ещё одну кучу тряпья, но куда как старше возрастом. Жёлтые, выцветшие тряпки. Бесполезный хлам.

— ПИ!

— Это коллекция? Назовёшь, кому принадлежат вот эти панталоны? Когда ты их вообще свистнул? В каком веке?

— Пи…

— Не помнишь? А я помню. Всех этих людей уже нет в живых! Подписи, чьё это, — тоже нет. Это просто груда мусора… У тебя даже воспоминаний нет. Утилизировать!

— ПИ-И-И-И-И! — запротестовал хомяк, а я открыл ещё одну дверь рядом с «выходом из лабиринта» и понял, что выбрасывать нам предстоит не один и даже не два самосвала тряпья…

— Фомченко… Это носили ещё в Древнем Египте! Наверное… Время, может, и не властно над этим местом, но то, в каких условиях это всё хранилось на земле… Стиральных машин тогда не было, хочу напомнить. Так что давай-ка эти экспонаты древности… А хотя… Да! Давай так: сделаем пожертвование в музей от твоего имени. Станешь самым знаменитым хомяком-меценатом с бесплатным абонементом в большинство музеев мира. Идёт? Только свежестыренные, я тебя прошу, не передавай в музеи. Я почти уверен, что стринги регента имеют какую-нибудь отметку модного дома, благодаря которой их вычислят, а затем тебя в тюрьму посадят. Да и меня тоже. Так что вот эту комнату… И вот эту…

Я начал ходить и отмечать занятые мусором, вернее экспонатами древности, площади, которые нужно освободить. Пусть сотрудники музеев в старых тряпках ковыряются, пытаясь разобраться, кому из прекрасных кудесниц прошлого они принадлежали. Им работы на десятилетия, а хомяку пусть и сомнительный, но пиар.

Реинкарнатор великий, авантюрист, блин…

— О! А эта комната чего закрыта? — Не сразу я обратил внимание на то, что одна из дверей отличается и закрыта странным древним замком непонятной конструкции. — Ещё и магическая печать вокруг двери, выглядящая как сигнализация…

— Пи… — пожал своими маленькими плечами проказник.

— В смысле не знаешь? А внутрь заглядывал?

— Пи! — Показал лапой на письмена вокруг двери капитан. — Пи.

— Не пускает? Это что же твой предшественник здесь такого ценного спрятал, что даже ты войти не можешь? Интересно…

Мы уже прошли кучу комнат, но в лабиринте всё ещё оставалось много места, так что склад из него отменный! Особенно если вспомнить, что здесь время останавливает свой бег. Может, я и повторяюсь, но я просто всё ещё в восторге от нычки моего капитана-хранителя. И раз древний великий авантюрист Фомченко в прошлых жизнях, как я уже убедился, умудрялся собирать всякий мусор из гардероба принцесс разных, то что мешало ему собирать и куда как более ценные экспонаты? Время над ними не властно, а значит…

— Много тут ещё таких комнат, куда даже тебе хода нет, — спросил я пушистого, и он без стеснения показал обе лапы и все пальчики на них.

— И почему я так долго не мог к тебе попасть? Это же настоящий Клондайк!

— Пи-пи… грустно вздохнул Фома, смотря в открытые двери помещений, наполненных хомячьим «сокровищем».

— Да, понятно, почему ты был против, балагур пушистый… — погладил я его по голове, взъерошив шерсть.

— Да, письмена очень интересные… С вашего позволения, я позову Виви, чтобы она их перерисовала. Позже я попытаюсь их расшифровать. Что же до этого старинного замка — это древний магический артефакт защитного типа, оберегающий от входа нежелательных гостей. К сожалению, я не знаю, что вложено внутрь замка, поэтому невозможно оценить степень риска при попытке его вскрытия. Это может быть и взрывоопасное заклинание, и… всё что угодно. Я бы не рисковала. Вполне возможно, что замок продублировали по ту сторону двери, и магия уничтожит то, что там хранится, — оценила моя помощница Гри странные витиеватые надписи вокруг двери и конструкцию замка.

— Есть способы вскрытия? — сказал я с интересом разглядывая странное устройство цилиндрической формы с кучей символов, размещённых по кругу.

— Я поищу. Но мне кажется, мастеров, что знают секреты этого замка, уже не осталось. Если бы у нас был код, это бы всё упростило. Возможно, он зашифрован в этих надписях, — ответила Гри, поправив изысканную шляпку на голове. — Методом подбора тоже нельзя пытаться. Вводится пароль как слева направо, так и может возвращаться назад. Одна ошибка — и это приведёт к активации заложенного внутри заклинания.

— Хорошо. Пойду Виви разбужу. Она действительно так хорошо рисует?

— Просто шикарно. Хоть и стесняется. У неё определённо талант. Более того, она идеально копирует увиденное.

Я покрутил в руках телефон, который, к моему сожалению, не работал. Ни камера, ни другие функции. Всё из-за магии времени, что работает в этом пространстве. Она вызывает сбой функций телефона и ошибки. Пару раз так включу, и вообще накроется. Но странно, что они вообще не погибают, как в аномальных зонах.

Быстро найдя комнату моей клыкастой дочурки, я осторожно постучался, стараясь сохранить нервы подростка с бушующими гормонами.

— Виви… — ещё раз постучался, — ты тут?

По ту сторону раздавались какие-то странные звуки, и я, как дурак, продолжал стоять и стучаться, боясь входить. Этот ребёнок слишком быстро растёт, и я боюсь, что она уже скоро по степени своего развития и наглости превзойдёт даже Наташу. Интересно, а живые существа продолжают стареть, находясь в этом мире-лабиринте? Если нет, то почему хранитель нуждался в реинкарнации? Ему же её «подарили» перед тем, как появилась необходимость покидать это место. Если да, то почему в таком случае фрукты, овощи, еда, монстры не разлагаются, а ткани тех древних желтоватых панталонов не распадаются на волокна? Странно всё это. И со стариком хранителем Домена Эфира на эту тему я не поболтал. Конечно, жаль, но были вопросы и поважнее…

— Виви, я вхожу…

Если она там не пойми чем занимается… И я мысленно представил себя с ремнём в руке, лупящем вредного фамильяра по одному месту.

— А? Ты чего плачешь? — удивился я разгромленной комнате и недорисованной картине.

Это клыкасто-ушасто-крылатое чудо-юдо, перепачкавшись с ног до головы красками, рисовала, судя по всему, всех нас.

— Меня никто не лю-ю-ю-ю-ю-юбит! — затянула она свою песню и с плачем уткнулась в подушку, скрываясь под ворохом одежды из разгромленного шкафа.

— О-о-о-о… — оценил я степень глубины проблемы и ещё раз взглянул на частично нарисованную картину.

Картина была действительно большой, и на ней нашлось место всем. Нарисовано действительно талантливо. Я смог разобрать лица каждого. Всё так детально… Словно фотография.

Я был в самом центре, рядом со мной стояли Юля и Маша, а за спинами виднелись Светлова и Волжская. Чуть левее я заметил Гвоздичек и окружающих их Соколят. Правее стояла Хлоша, у неё на голове сидел Фомченко, а вокруг них энты. Возле Гри крутились Кен, Жужжа и Йобжик, что сбивало меня с мысли, ведь, если рассуждать логически, никакой любви там и близко не было… Но, как бы там ни было, все, кто жил со мной под одной крышей большую часть времени, изображены здесь. И матушка моя была. Стояла рядом с Морозовым, что тоже ну никак к любви не имеет никакого отношения. И даже Бортников был. В костюме и с букетом цветов.

— Ничего не понимаю… Что за глупости ты себе в голову вбила? Тебя все любят!

— НЕТ! НЕ ЛЮБЯТ!

— Да все любят!

— Не-а!

— Ну кто тебя не любит?

— Все!

— Почему?

— Не знаю!

Какой интересный диалог с полностью отсутствующей логикой… Она ведь даже не женская, блин. Это логика девушки-мутанта-фамильяра очеловеченного. Это просто взрывное комбо.

— Так, вытирай слёзы и рассказывай, как проявляется нелюбовь и как проявляется любовь? — присел я рядом с ней, силой потянул на себя и заключил в объятья. — А то мне кажется, что у нас причинно-следственные связи хромают.

Эх, нелёгкая доля мастера фамильяров… Надо понимать, что творится в головах подчинённых, связанных с ним душами.

— Да меня все не любят!

— Хорошо, почему тебя, к примеру, Кен не любит? С чего ты взяла?

— Так он пиво любит, а не меня!

От такого сравнения я аж опешил и не смог сразу никак возразить.

— Жужжа любит картошку, Пятнышко любит убивать и приносить тебе Химер, Йобжик любит копать и злиться, Гри любит читать, Юля, Маша, Даша и Лена любят тебя. Ты любишь работать. Соколята любят Тоню и Марту. А ещё друг друга.

— Это как? — опешил я ещё больше.

— Братская любовь у них!

— Это они тебе сказали?

— Нет, я про это в книжке прочитала… И так у всех! Твоя мама любит командовать, дядя Морозов любит помогать всем…

— Это же разная любовь всё. Да и тебя они тоже любят. Все. И я люблю, и Соколята, и Гри. И даже Жужжа! Фома так вообще уже готовится к похищению…

— Фома любит одежду, а не меня… Никто меня не любит! Никто просто так ничего не сделал для меня!

Я понял, что падаю в пропасть, не находя логичных и подходящих слов для объяснения разных проявлений любви. Сравнивать любовь двух сердец, любовь к картошке и любовь к своему увлечению — это… И как объяснить, что это всё разное, просто слово одно и то же?

— Ты не права… Тебя любят и делают многое просто из-за любви к тебе.

— Да? Ну, например? Хоть кого-нибудь назови, — шмыгнула Виви. — Только себя не называй. Ты мой мастер и папка. И заботишься о всех нас! Это не любовь, а забота!

Да ёлки-палки! Непробиваемое недопонимание… Гормоны реально зашкаливают у неё? Может, у неё это самое так проявляется? Реально повзрослела…

— Ну так что? Кто меня любит?

— Да… Дед! Вот! Дед тебе просто так фуру паштета подарил. И ещё свежие кулинарные изыски поставляет! А помидоров целый фургон кто прислал? Тоже дед! А ты говоришь, что никто не любит…

— Деда… Дедушка! Дедуля!

С Виви словно наваждение спало. Она вновь схватила краски, побежав рисовать деда, летящего в облаках вместе с правнучкой.

Вот тебе и повелитель магии, хранитель эфира, надежда человечества… Едва-едва с подростковой истерикой справился.

— Тебя там Гри звала. Говорит, без тебя справиться не сможет. Нуждается в тебе…

— Гри меня тоже любит!

— Тоже… — ответил я ей, ощущая, как промокла моя спина от напряжения.

Не-не-не! Я не готов быть отцом! Успокоить детей сложнее, чем Химеру заставить в цирке выступать!

Виви убежала, а я вышел в коридор и опёрся на стену, прикрыв глаза.

— Босс, чё такое? Притомился?

— Не то слово, Кен… Не то слово… Нет ничего страшнее, чем девичья истерика, неподдающаяся логике и здравому смыслу. От неё нет спасения, нет лекарства… Она не знает пощады и не даёт второго шанса, в отличие от самых жутких врагов.

— И как с ней бороться? — поинтересовался Кен, открывая банку пива.

— Не знаю… — тихо сказало я, выхватил банку из его рук и повторил громче: — Не знаю. Возможно, любовью… Но это не точно. Вообще не точно…

— Звучит ужасно, босс. Может, пойдём в Сибирь, морды Химерам помнём, развеемся?

— Пойдём. Прямо сейчас и пойдём. — Я залпом осушил банку пива и вернул Кену. — Утилизируй как положено.

— Помню-помню! Надо беречь природу, мать нашу!

— Вот именно. И в своей комнате порядок наведи, а то чипсами и сухариками на половину лабиринта воняет.

— А? Лабиринта? Какого лабиринта?

Я лишь ухмыльнулся, понимая, что этот рукотворный лабиринт, по сути, можно будет хорошенько расширить и привести в движение при необходимости. Последнее необязательно, а вот первое, о чём рассказал предок, очень и очень любопытна. Только чуток силушки поднабраться нужно и новые магические таланты развить.

В общем, работы мне предстоит ещё много…