Занудное попаданство: На север

Глава 10

Как говорится, привычка — вторая натура. Путём не проснувшись, и не открывая глаз, я запустил карусель огоньков, которую крутил последние три дня почти без перерыва. Но услышав испуганный писк, тут же прекратил, и открыл глаза, вспомнив события вчерашнего дня. Тарта сидела в углу, прикрывшись одеялом, и затравлено смотрела на меня, и спящего на одной из кроватей Огля. Кровать Ротода была пуста, и выглядела так, как будто на неё даже не ложились.

— Доброе утро, Тарта, — решил я вновь наладить контакт.

Прошлые попытки были как-то не слишком удачными. Хотя и эта судя по квадратным глазам не слишком удалась. Ну главное что ей тут не грозит холод и голод. Я с сомнением посмотрел на край мешковины, выглядывающий из-под одеяла, и переборов лень встал. Покопавшись достал сумку, с которой когда-то очнулся в этом мире. С сомнением я достал одежду, с которой когда-то Тамар убегал из дома. Мне она уже была мала, я за эти пол года слегка подрос, и благодаря стараниям Огля раздался в плечах, хотя всё еще был подростком. Расправили брюки с рубахой из грубой ткани, я протянул их девочке. Она не поняла чего я от неё хочу, пока я не сказал.

— Держи, мне малое, а тебе на первое время сойдёт. Всяко теплее твоего мешка.

Она еще какое-то время на меня смотрела неверящим взглядом, но потом нерешительно взяла подарок.

— Я в нужник, — сказал я, и пошагал к выходу.

Внизу лестницы я услышал как осторожно скрипнула дверь в нашу комнату. Помнится подобная сейчас стоит капель двадцать в день, Но раз мои друзья тут остановились, на то у них были причины, и средства. Нужник не делился на мужскую и женскую часть, поэтому я не удивился, когда на выходе снова столкнулся с Тартой. Она попыталась спрятаться, и я сделал вид что не заметил её. Я вышел на улицу и нашёл колодец. На улице было прохладно, но я решил не обращать на это внимание. Облившись и согревшись магией, я зашел обратно, где обратился к заспанному служке, курчавому пареньку на пару лет старше меня, с просьбой подать нам завтрак на четверых в комнату.

— А друг вашего хозяина разве не уплыл вчера? — огорошил меня служка.

— Куда уплыл?

— На родину, — окончательно добил меня парень.

Я пулей влетел обратно в комнату, испугав крадущуюся по коридору Тарту, и чуть не столкнувшись с еще одним постояльцем. Ну точно, кровать не расправлена, а вещей его нет, как я раньше не заметил?

— Где Ротод? — не давая опомниться стал я расспрашивать Огля.

— Уплыл, — зевнул он в ответ.горец.

— Da vi sovsem s duba ruhnuli? — перешёл я на русский от шока.

— Не знаю что ты сказал, но догадываюсь по интонации. Не пугай ребёнка, — он кивком головы указал на подглядывающую из-за двери Тарту.

— Не бойся, заходи, — кивнул я ей, после чего снова обратился к Оглю, — с какого перпугу он поплыл туда один?

— Мы решили, что тебе там делать нечего.

— В каком смысле, нечего? Это вообще-то я придумал туда плыть.

— А потом ты придумал никого не убивать. А после ты придумал копать могилу разбойникам, и ставить сверху символ вашего ордена. И вот её ты тоже придумал с собой взять. Извини, девочка, — он приложил руку к груди и кивнул, — не спорю дело хорошее, но наши шансы сложить голову значительно повышаются с каждым таким твоим «придумал». А на севере, тебе не выжить.

— Мне не выжить? — разозлился я, — это ему не выжить! Он попёрся в пасть медведя не зная сколько у того зубов.

Я залез в свои записи, и достал самый большой пергамент. На нём я в последнее время рисовал огромный граф. Это такая схема из точек и линий между ними. Был у нас в универе предмет по изучению таких схем. Именно этот граф я рисовал скорее со скуки и в качестве разминки, и в нём было полно дыр, но основную тенденцию я заметил.

— Смотри, — кинул я свиток под Оглю, забыв что там нужно пояснять буквально всё.

Огль развернул свиток, и ожидаемо ничего не понял. Я же ещё и надписи там делал на русском.

— Забыл, — сказал я.

Забрав свиток обратно, я расстелил его, придавив по краям разными вещами. Один край всё равно приходилось держать рукой, но мне было плевать.

— Вот это скопление — дом звенящего ручья, в котором состоял клан рассекающих яков. Вот эти точки, род молчащего водопада, род прыгающих змей, род бронзового вепря и род длиннохвостой пумы. После исключения рода рассекающих яков, к ним присоединился род костяного копья. Близкий по функциям, но родственный роду костяной секиры и другим костяным. Они объединены в несколько кланов. Клан костяной секиры, клан резчиков, других я не знаю. Похожая ситуация произошла с родом пронзающей козы вот тут, в доме красного леса, — я показал, еще на одну группу точек, — а вот тут, в доме белого клыка, род замшелой скалы, который состоит в клане серого камня, придя к власти, пригласил к себе род текучих волков, которых притесняли в доме каменной головы. При этом род каменной головы, который тоже состоит в клане серого камня, оттуда уже давно ушёл. Понимаешь о чём я?

Огль новым взглядом посмотрел на пергамент. С боку тем временем подобралась Тарта, и тоже стала разглядывать мои художества.

— А вот эти чёрточки зачем? — спросила она.

— Это я для себя помечал насколько какой род близок к какому клану, — отмахнулся я, — подержи вот тут.

Я сходил до своих вещей, и взял дощечку для записей, которой и зафиксировал свиток в развёрнутом состоянии окончательно.

— Изучай, а я схожу закажу нам еду.

Служка, дежуривший ночью, уже был отпущен и на его месте стоял управляющий местным заведением. Выглядел тот довольно колоритно, с деревяшкой вместо одной ноги, с парой шрамов на лице, и с повадками бывалого вояки, после тренировок с Оглем я таких стал отличать от тех, кто никогда не носил оружия, или носил его для виду. Я заказал еду на троих, и попросил отнести к нам в номер. Всё равно мест в общем зале не наблюдалось. Как я понял мы остановились недалеко от отделения стражи, и почти половина посетителей были стражниками которые шли на дежурство, или возвращались с него. Наверное и управляющий был раньше стражником. Оригинальная защита от теневой гильдии. Когда я вернулся в комнату Огль поднял на меня взгляд в котором читались нотки паники.

— Откуда у тебя это? — он ткнул на мой рисунок.

— Вспомнил то, что говорил Колк, расспрашивал Ротода, пара бесед с игроками в первый день. То что говорили во второй день, я естественно не зарисовал, хотя могу добавить пару моментов. Например один воин из рода исчезающих зайцев сетовал, что ему ехать от Неира стало дальше, и его отряд не станет брать больше местных товаров, даже если он добавит туда свой выигрыш. А значит род прыгающих зайцев тоже оттеснили дальше от берега.

— И Ротод поехал туда чтобы встать против рода молчащего водопада?

— Да, а значит и против седой волны, которая действует в с союзе с костяной секирой. А это считай внешние связи и военные силы Неира.

— Это обвал, — Огль расстроено сел на кровать, — его там просто убьют.

— Вот именно, его, а не меня. Я хотел вам всё это рассказать на корабле. У нас было бы время придумать план, я бы более подробно обо всём узнал. Нашёл optimalnie точки для воздействия.

Мою речь перебил стук в дверь. Мальчишка, даже младше Тарты, принёс доску, на которой покоилась разогретая вчерашняя еда. Три тарелки неопределённого рагу с каким-то мясом и буханка хлеба. Я забрал доску, поставил её на один из табуретов и сел на пол. Столов в таких номерах не предполагалось, к этому я уже привык.

— В общем так. Ты говорил что из-за неё, — я указал плоской деревянной ложкой на Тарту, — мои шансы дожить хотя бы до твоих лет сильно упали. Так вот, я это знал, но оставить её там, я не мог. А теперь скажи, могу ли я оставить моего друга, вот в этом дерьме?

Я красноречиво посмотрел на нарисованный мною граф. Надеюсь что красноречиво, со стороны то я себя не видел.

— Это из-за твоего великого духа?

Я взял тарелки, протянул одну замершей девочке, вторую Оглю, и задумался.

— Понятия не имею, — в конце концов решил я, — но думаю что он бы не понял, если бы я бросил в беде друга, а он там точно попадёт в беду.

— Попадёт, — вновь задумчиво посмотрел на пергамент горец.

— Осталась одна проблемка. Тартана, — обратился я к девочке, и она замерла, — мы собираемся плыть на северный континент, причём можно быстрее. Поэтому найти подходящего места для тебя не успеем. Можно было бы отправить тебя на юг с караваном, но путешествовать одной и с деньгами опасно, оставаться тут тоже, у тебя приметная внешность, поэтому выбора особо нет, но я спрошу. Ты поплывёшь с нами в место, где нас всех возможно убьют?

Тарта сначала посмотрела на меня, потом на Огля, а потом заплакала.

— Ты самый умный парень которого я знаю, Тамар, но иногда такой идиот. Выйди.

Я поставил еще не пустую тарелку, и последовал указанию учителя фехтования.

В тесном коридоре я стоять не стал, а вышел на улицу. В тонкой одежде, в которой я спал, было не очень комфортно, первая половина сезона дождей уже подходила к концу, но из-за привычки гонять ману по всему телу, я не боялся простудиться. Хотелось отвлечься, и я занялся тем, что сел на лавочку у входа, и начал рассматривать мир магическим зрением. Видно было плохо, метров пять максимум, дальше был туман. Земля, как и раньше, казалась таким же туманом с меньшей плотностью. Дерево наоборот было плотнее. Вдруг дверь отворилась, и из общего зала вышел… кто-то. Я приметил что общая плотность тумана и туманного тела человека отличаются раза в три, может больше. Переключившись обратно, я посмотрел на мужика, по виду, возрастом чуть старше Огля. Он не глядя на меня пошагал по своим делам, Интересно, а плотность зависит от навыков? Надо было проверить, и я стал ждать следующего «испытуемого», но дождался только Огля, с примерно такой же плотностью внутреннего тумана.

— Пошли собираться, — кивнул он мне.

Собрались мы молча, я оделся в свою бронь, на Тарту одели мои вещи. Смотрелась она в них как Гаврош, но хотя бы не замёрзла пока мы ходили по городу. Естественно мы пересчитали деньги, в сумме у нас оказалось почти три больших волны. И это при условии что Ротод тоже уехал не с пустыми руками и потратил на билет, точнее проезд, а ещё точнее — проплыв. Впрочем это оказалось не такой уж большой суммой. На покупку одежды для Тарты, и оплаты проезда, ушло чуть больше двух больших волн. Но зато уже после обеда мы сели на что-то типа каравеллы. Двухмачтовый корабль с внушительным водоизмещением и экипажем около двадцати человек. Кроме нас было ещё пятнадцать пассажиров. Среди них была одна женщина. Настоящая воительница с рыжей косой в руку Тарты, а может и в ногу, уж очень она была тощей. Вот мы и попросили, за отдельную плату, сопровождать её в гальюн. Я уже давно заметил удивительное сходство инженерных решений земли и этого мира. Кстати названия для него у людей не было. Так вот, гальюн тут тоже сделали как на кораблях в средневековье, между носовой фигурой и самим носом, а чтоб не упасть в процессе дефекации, по бокам были натянуты канаты. Только вот рассчитаны они были не на худеньких девочек. Вот для подстраховки мы и наняли Аглею из рода серого камня, так звали эту северянку. Кстати, одного из трёх родов, которые составляли дом неир Само слово неир, оказалось имело смысл. Так называли оглушающий гул ветра. И этот звук был слышен по всему городу несколько месяцев в году, если открывали главные ворота. Агле сказала, что присматривать за Тартой ей не в тягость. Сказала она это на тинчшруте. Это было название еще одного северного языка, того который был распространён в Неире. Он был похож на чеив, но были отличия. Оказалось что Тарта неплохо его понимает, даже лучше Огля, который его именно что только понимал, и то с трудом. Поэтому с первого дня мы засели за учёбу. С накачкой мозга маной, процесс шёл очень даже неплохо. Параллельно я пытался разговорить северян, на предмет взаимодействия родов, кланов и домов, дополняя свою карту фракция, как я это назвал.

Какое-то время мы плыли вдоль берега, и всё было хорошо. А потом мы направились в океан и тут вскрылось пара неприятных моментов. Первым был тот, что у Тартаны оказалась морская болезнь. Благо я вспомнил, что по сути это ошибка в работе вестибулярного аппарата, и посоветовал направить ману к ушам, точнее ко внутренним ушам. После этого она в целом стала чувствовать себя нормально, когда хватало маны. Вторым неприятным моментом была погода. Зарядил ливень. Спали мы все вместе с матросами на нижней палубе, и большую часть времени проводили там же. Через на третий день плавания я стал сносно объясняться на тинчшруте, и нашёл, в лице Тарты, благодарные уши и от нечего делать рассказывал ей всё что мог вспомнить из совершенно разных областей знаний. Круговорот воды в природе, теорему Пифагора, для чего пришлось рассказать про умножение, логику предикатов, приёмы маркетинга и теорию эволюции. Она задавала много вопросов, и я старался на всё ответить. Но эти разговоры были скорее способом отдохнуть от основного моего занятия, обучения языку. На четвёртый день мы попали в шторм, по крайней мере так думал я, и еще несколько пассажиров. Но матросы только смеялись над нашими страхами, и называли этот кошмар лёгким ветерком. Оказалось что морской болезнью страдает не только Тарта, но и Агле, а вместе с ней и половина пассажиров. Возможно что я тоже был подвержен этому недугу, но гонять ману по всему телу, было уже настолько привычно, что без этого, я чувствовал себя немного неуютно. А уж голова, для изучения языка, была полна энергии всегда. Я боялся что Агле может однажды не уследить за Тартой, и поэтому подкараулил её, когда ближе к ночи, она в очередной раз пошла блевать.

— Агле, — окликнул я её, когда она возвращалась.

— Это ты, ребиешгульк, — этого слова я еще не знал, но согласился.

— Я. Ты видела что Тарта в начале тоже ходила блевать каждые пару часов?

— Погоди, — сказала позеленевшая воительница, и снова побежала к борту, а когда вернулась, укоризненно произнесла, — это слово временно под запретом, меня от него выворачивает.

— Вот об этом я и хотел поговорить. Ты видела что Тарте резко стало лучше?

— Такое бывает, привыкла.

— Не привыкла, я рассказал ей как вылечиться от этого.

— Вылечиться, — вцепилась в меня взглядом воительница.

— Да, магия лечит всё, просто не все знают что именно нужно лечить.

— А ты знаешь?

— Да, и хочу рассказать тебе, чтобы из-за твоей болезни, Тарта, как-нибудь, не свалилась за борт, пока справляет нужду.

— Я тебя поняла, и что же мне лечить, маленький лекарь?

Я проигнорировал выпад и просто показал на своё ухо.

— Вот здесь, внутри головы, примерно с кулак размером, с каждой стороны. Я не знаю где этот organ находится точно, но он там. Он отвечает за баланс, умение понимать где низ и верх, умение понимать куда ты поворачиваешь головой. И именно он не понимает что с тобой, когда тебя качает на корабле. Твоё тело начинает думать что ты отравлена, и пытается избавиться от яда, вернув пищу обратно через рот. Направь туда магию, и со временем, это место исцелится, и тебя перестанет так полоскать.

Во время моей речи, глаза северянки становились только больше. Не дожидаясь ответа, я развернулся и спустился на своё место. Все спали в гамаках, и я присоединился к ним.

На следующий день, не смотря на продолжающуюся непогоду, Агле выглядела бодро, и то и дело, бросала на меня странные взгляды. Из этого я сделал выводы, что она последовала моему совету. На шестой день погода вдруг стала ясной, капитан ориентируясь на понятные только ему признаки сказал что завтра мы причалим в Неире. Не верить ему повода не было, поэтому мы стали готовиться, но всё равно оказались не готовы. Но не в плане каких-то вещей, а в плане внешнего вида. Первое что бросилось в глаза — лес мачт. Приглядевшись я понял, что они стоят в строгой последовательности, так, чтобы между всегда был проход. Года мы встали в этот проход, открылся вид на мрачную, но величественную картину. Город находился в небольшом фьорде, и поднимался по скалам вверх. При этом от моря город был отгорожен глухой стеной, метра два высотой, и я заметил, что она уходила и под воду. Кстати в Китеге было что-то похожее, но я почему-то не обратил на это внимание. Не до того было. Причем причалы были двухуровневыми. Верхние стояли вровень с верхней частью стены, поверх нижних было несколько сантиметров воды. По мере приближения, всё чётче слышался странный гул.

— Неир, — ко мне со спины подошла Агле, — слышишь, лекарь.

Я кивнул, поняв что она о звуке, а не о городе. Агле посмотрела наверх.

— Три луны, море сегодня не слишком высоко.

Только после её слов, я понял, что стена защищает город от приливов, когда все пять лун тянут воду к небу с одной стороны. А приглядевшись внимательнее я понял, что на самом деле причалы трёхуровневые. Просто нижний ярус был глубоко под водой.

— Лекарь, обратилась ко мне Агле. Я прошу разрешения рассказать секрет лечения морской хвори своему роду.

Я удивлённо посмотрел на неё.

— Я не делаю из этого секрета, можешь рассказать кому угодно.

Северянка посмотрела на меня так пристально, что мне стало как-то неуютно. А потом молча протянула мне деревяшку. Пока я рассматривал выжженый рисунок булыжника на ней, Агле спрыгнула прямо через борт на причал, не дождавшись пока мы пришвартуемся. Прыжок был такой невероятный, явно не обошлось без магии. Подошедшим к ней людям, она продемонстрировала амулет на шее, и разбрызгивая воду ногами пошла к городу. Нам же предстоял таможенный досмотр, как бы он не назывался. Люди. Эгоистичные ленивые идиоты, и находят одни и те же способы обогатиться на ближнем своём в любом мире. Я улыбнулся и посмотрел на спокойного Огля, и укутавшуюся в мою одежду поверх своей Тартану. Как же я вас люблю, сволочей таких. Я повернулся к городу. Но это не помешает мне порушить все ваши планы, потому, что я тоже эгоистичный ленивый идиот. Только вот я об этом знаю прекрасно, а вы нет. От накатившего непонятного веселья, я начал напевать мелодию себе под нос, и не сразу понял что это гимн шута, группы король и шут. А когда понял - расхохотался. Хохот смешался с неиром, в какофонию, которая на секунду остановила работы в паре сотен метров вокруг, но осталной город не заметил подростка, который решил его хорошенько встряхнуть.