Западня (СИ)

Глава 2. Кажется, я люблю его

В этот день биологичка опять заболела. На втором уроке в одиннадцатом классе, в группе химико-биологического профиля по расписанию — биология. Уже прошел слух по школе, что урока не будет. Но выпускники, народ ответственный, не то, что какие-нибудь восьмиклассники, которые давно бы сбежали с урока. Старшеклассники сидели в кабинете биологии, ожидая классного руководителя Любовь Михайловну Громову. Она должна была разъяснить, что делать. Будет замена другим уроком или можно сорок пять минут потратить на собственные нужды: списывание у одноклассников домашнего задания, зависание в телефоне или пустую болтовню от нечего делать. Биологичка болела часто, что нервировало ребят страшно. В соответствии со здоровым эгоизмом, присущим молодым, их не интересовало, чем болеет учительница и насколько серьезно. Их волновал вопрос подготовки к профильному экзамену по биологии, который неумолимо приближался.

На дворе стоял нежный март. Просыпались деревья в школьном палисаднике, тянули навстречу весеннему солнцу голые ветки, на которых уже начинали раскрываться, слипшиеся от долгого зимнего сна, юные почки. Но в этом году ребят не возбуждала весна. Их волновал и вводил в трепет предстоящий ЕГЭ, который с каждым днем угрожающе надвигался.

Среди общего гомона, стоявшего в аудитории, дверь раскрылась. В класс вошла Любовь Михайловна, классный руководитель одиннадцатого класса и какой-то парень с длинными до плеч волосами, в джинсах, старом вязаном свитере и с рюкзаком за плечами.

Класс мгновенно смолк, уставившись на пришельца.

— Это что за чудо природы! — воскликнул Кеша, сынок богатеньких родителей, предводитель местных пацанов и любимчик девчонок.

— Новый слесарь-сантехник, что ли? А дядю Сашу что, уволили? Допился?

По классу прокатился дружный хохот.

— Вяземский, прекрати пороть чушь! — рыкнула своим хорошо поставленным учительским голосом Любовь Михайловна и подтолкнула новенького вперед.

— Сергей Лозовой! Прошу любить и жаловать. Будет учиться в нашем классе, — она строго посмотрела на старшеклассников, предвосхищая еще какую-нибудь насмешку.

— А что, со своей школы его выгнали? Не дали даже экзамены сдать? — снова осклабился Иннокентий, вытянув свои долговязые ноги в проход.

— Это не твое дело! — прикрикнула учительница на Кешу и повернулась к новенькому:

— Иди, Сергей, садись за вторую парту с Алиной. Альбины сегодня нет, там свободно. А потом я соображу, куда тебя посадить. Так-то все места заняты. Но ничего притащим еще одну парту из кабинета немецкого языка. Там есть лишняя.

— Че это сразу к Алине, — заволновался Кеша, — может, я к ней хочу. Пускай на мое место садится пока, а я к ней.

— Рот закрой — оборвала его классная. — Много болтаешь сегодня, отцу позвоню!

— Ладно, ладно! Сразу под дых, Любовь Михайловна. Это как-то не по спортивному. Вы же бывшая спортсменка, учитель физической культуры! Культуры! — он поднял указательный палец вверх и закатил глаза под лоб.

— Балабол! — улыбнулась учительница, направляясь к выходу.

— Любовь Михайловна! — закричали ребята, повыскакивали с мест и окружили учительницу.

— А как же урок? Мы уже на три темы отстаем. Темы сложные, самим не осилить. Родители репетиторам итак чуть не всю зарплату отдают. Нам же экзамен сдавать. Потом сами будете ругать, что плохо сдали. Да и не поступим мы с такими знаниями. Сколько можно болеть. Может другого учителя администрация поищет. Ну, правда, же! Экзамен на носу!

— Что я то, могу сделать! — отбивалась Любовь Михайловна, — Администрация в курсе. Не хватает учителей.

Новенький Сергей наклонился к Алине и тихо спросил:

— А какую тему вы проходите?

— Фотосинтез, как пример пластического обмена, — сказала Алина, с любопытством разглядывая новенького, который уже расположился рядом с ней за одной партой.

Вдруг Сергей встал, подошел к доске и поднял правую руку.

Ребята, увидев парня, стоящего в такой странной позе, удивленно смолкли и уставились на него.

Кеша тут же перевел внимание на себя:

— О! Новенький желает речь толкнуть. Или ты в туалет просишься?

Несколько человек засмеялись, но остальные с интересом ждали, что будет дальше.

— Если Вы не против, я мог бы объяснить эту тему. Дело в том, что я уже прошел ее.

— Во дает! — вырвалось у разозлившегося Кеши, который видел, какое впечатление новенький произвел на ребят, особенно, на Алину.

— Каким ветром к нам Нобелевского лауреата занесло. Может, это второй Перельман! Внешний вид соответствует: кроссовки по три рубля и свитер, наверное, с бомжа снял.

Ребята насмешливо смотрели, чем закончиться это представление.

Сергей, ничуть не смутившись, повернулся лицом к доске, взял мел и стал быстро писать формулы и рисовать схемы. Класс понемногу успокоился. Ребята с удивлением следили за новеньким, которому уже не хватало доски.

Парень обернулся, слегка крякнул в кулак, и начал быстро объяснять, перемежая вопросами:

— Здесь понятно? Здесь ясно, откуда, что взялось?

Старшеклассники, стряхнув первое оцепенение, начали записывать в тетради с доски, время от времени, перебивая новоявленного учителя вопросами.

Сергей останавливался и терпеливо разъяснял.

Любовь Михайловна сидела за учительским столом, раскрыв рот, как ворона, собирающаяся сказать: «Кар», но увидев что-то блестящее, застыла от удивления.

Прозвенел звонок. Ребята одобрительно зашумели.

Сергей вернулся за рюкзаком на свое место рядом с Алиной.

— Возьмешь надо мной шефство? Я в этой школе пока ничего не знаю, — просто, без всякой напыщенности и самомнения сказал Сергей, глядя на Алину своими глубокими умными глазами.

— Угу, — ответила Алина, и почему-то покраснела. Чтобы никто не заметил, она нырнула под парту, как будто поднять упавший карандаш, потом выпрямилась и стала быстро убирать тетрадки в рюкзак.

— А, ты, только эту тему сечешь? — подскочил к Сергею староста класса Алекс.

— Да нет. Я уже весь учебник прошел самостоятельно. Я репетиторством занимаюсь. Вот и пришлось изучить все наперед, — спокойно сказал Сергей.

— Народ! — закричал Алекс, оборачиваясь на одноклассников. — Мы спасены! Серый будет вместо биологички! — потом снова обратился к новенькому.

— Ты же не против, вести у нас биологию, пока учительница выздоровеет? Или тебе платить надо? Сколько ты там берешь за свое репетиторство в час?

— Нет, что ты, — поспешно сказал Сергей. — Конечно, я помогу, — и, посмотрев на Алину, добавил, — бесплатно.

К концу учебного дня Алине казалось, что она знает Сергея давно. Ей так легко было с ним. Они разговаривали обо всем. Сергей рассказывал о себе, о том, почему они с мамой вынуждены были срочно переехать и сменить школу. О своей мечте стать врачом. Алина тоже рассказывала о себе, о родителях, о школе.

После занятий Сергей попросил Алину показать город. Ребята еще три часа бродили по улицам и скверам. Солнце блестело в Алининых волосах. Сергей жмурился, но не мог отвести глаз от ее лица ни на минуту. Время летело незаметно. Ближе к вечеру они подошли к дому Алины. Сергей нес два рюкзака за спиной.

— Ты не устал? — спросила Алина, снимая свой рюкзак с плеча Сергея.

— Нет. Своя ноша не тянет.

— Я про свою ношу спрашиваю, — засмеялась девушка.

— Вот я ее и имею в виду, — сказал Сергей и взял Алину за руку.

— Это теперь моя ноша. Можно, я завтра встречу тебя возле твоего дома, и мы вместе пойдем в школу?

— Можно, — ответила девушка, краснея. Она подбежала к дверям своего подъезда, обернулась и помахала Сергею рукой.

— До завтра! — крикнула она напоследок и скрылась в подъезде.

— До завтра!

Сергей стоял счастливый, задумчиво улыбаясь. Он чувствовал себя так хорошо только тогда, когда им с мамой удалось договориться с врачом в кардиологическом центре, что ей сделают операцию на сердце вне очереди, как вдове офицера, погибшего при исполнении служебного долга.

Сергей посмотрел на часы и быстро зашагал к маме в больницу.

— Мама, мамочка, мамуля! — закричала Алина, вбегая в квартиру, хлопнув дверью так, что из трещины над косяком посыпалась штукатурка. — Ты где? — она сбросила на ходу туфли: один встал ровно, а другой отлетел в сторону и раскорячился набок.

— Перестань хлопать дверью, скоро совсем косяк отвалится! — закричала Тамара Федоровна. — И поставь туфли нормально, у нас прислуги нет! Потом добавила более миролюбиво:

— Я на кухне, блины жарю. Мой руки, будем есть.

Алина выскочила на кухню и обняла маму сзади за шею:

— Мамуля, какой парень к нам пришел!

— Куда пришел? Какой еще парень? Отпусти меня, задушишь.

Она хлопнула дочь по руке, которой та хотела схватить блин:

— Иди, — я сказала, — руки помой сначала.

Алина бросилась в ванную, наскоро вымыла руки, кое-как обтерла полотенцем и вернулась за стол. Ее прямо распирало. Так хотелось поделиться с мамой новостями.

— Знаешь, мам, к нам в класс пришел новенький Сергей Лозовой. Биологичка опять заболела, так он встает и говорит: «Давайте я объясню тему! Представляешь, и давай писать на доске. Всю доску исписал. Потом начал объяснять. Все понятно, лучше биологички!»

— Ну, молодец, конечно. А, почему он так поздно к вам пришел. Ведь уже конец года, ЕГЭ скоро. Не мог в своей школе доучиться? И что ты такая радостная? — Тамара Федоровна посмотрела на дочь подозрительно.

— Влюбилась что ли?

— Слушай, мам, он переехал сюда, потому, что его мама лежит в кардиологическом центре. Ей будут делать операцию на сердце. Там, где он жил, таких операций не делают. И знаешь что? — глаза Алины расширились еще больше. — Он работает, репетиторством занимается, чтобы денег скопить на мамино лечение. Они там квартиру продали. Здесь в общежитии живут. Отец у него погиб, поэтому он теперь за мужика. Здорово, правда?

Алина хватала блины, обмакивала в варенье, запихивала в рот и, одновременно, тараторила, торопясь, как на пожар.

— Что здорово? Что отец погиб? Вот трандычиха! Подавишься! Не спеши, поешь, потом будешь говорить! — засмеялась Тамара Федоровна. — Как маленькая, ей Богу!

Она любовалась своей дочерью: «Красавица, каких поискать, — думала Тамара Федоровна, — глаза малахитовые, блестят как самоцветы, коса до пояса! Где сейчас такие волосы увидишь? Все крашенные-перекрашенные, с самого детства волосы портят. А моя — одна на миллион. Только бы замуж удачно выдать. Только бы не промахнуться. С такой внешностью будет жить в богатстве и достатке. Не то, что я. Всю жизнь вграбывала, а что заработала — астму на старости лет. И Рома тоже — весь больной. А пенсия — одни слезы!»

Алина поцеловала маму в щеку и выскочила из кухни.

— Куда! — крикнула Тамара Федоровна вдогонку.

— Заниматься пойду к Альбине.

— Так она же болеет, ты сама говорила.

— Ну, и что. Надо же навестить.

— Смотри, сама заразишься перед экзаменом! Не ходи! — встревожилась мама.

— Не заражусь! Я буду на расстоянии. У нее не грипп, расстройство желудка. Понос, понимаешь, незаразный. Нервничает, говорит: «Ничего не знаю, не сдам». Вот и заработала себе жидкий стул!

Мать и дочь рассмеялись. Алина в дверях крикнула:

— Пока, мамуль!

— Не поздно!

Но Алина уже бежала по лестнице вниз.

На следующее утро Сергей встал на час раньше обычного. Он все поглядывал на часы. Они как будто остановились. Парень не мог дождаться, когда увидит Алину. Сердце его начинало учащенно биться при одном упоминании об ее имени. Не в силах себя сдержать он вышел на улицу и медленно побрел в сторону Алининого дома. Было еще рано. Он стал прогуливаться туда-сюда по скверу, который находился рядом. Из соседнего двора вышли двое его новых одноклассников во главе с Иннокентием. Они медленно подошли к Сергею и обступили его с двух сторон.

— Привет, биолог! Ты что здесь забыл? Никак Алину ждешь? — Кеша смотрел на соперника исподлобья, энергично жуя жвачку.

— Привет. А вам, какое дело? — ответил Сергей, хмуро взглянув на дружков.

— Что-то ты сильно борзый, биолог! — Кеша с двумя дружками преградили дорогу Сергею. — Ты что к Алинке прицепился, не твоего поля ягодка, понял? Держись подальше. Это моя девушка.

Парни еще ближе подошли к Сергею. Кеша приблизил свое надменное лицо к новенькому и сплюнул жвачку, чуть не попав него.

— А Алина об этом знает, что она твоя девушка? — спокойно спросил Сергей и отодвинул Кешу с дороги.

Тот неожиданно резко толкнул Сергея в спину. Парень упал в лужу, выпачкав джинсы в грязи.

Ребята засмеялись.

— Я тебя предупредил! — пригрозил Кеша, и дружки двинулись дальше.

Сергей быстро вскочил, догнал Иннокентия, схватил его за плечо и, с силой повернув к себе со словами: «Ты, что в спину бьешь, трус», — ударил его кулаком в лицо.

Кеша чуть не упал, но удержался на ногах, схватился рукой за щеку и взвыл от злости. Все трое дружков накинулись на Сергея. Завязалась потасовка.

Мужчина, выгуливавший собаку, недалеко от места драки, подбежал к мальчишкам:

— Вы что, хулиганы, трое на одного!

Он стал растаскивать драчунов. Его овчарка, на поводке, накинутом на оградку клумбы, тоже рвалась в бой.

— Я сейчас в школу директору позвоню, наверняка, вы из тридцать третей! — закричал мужчина, видя, что ребят никак не утихомирить.

Мальчишки, услышав про директора, нехотя удалились, на ходу выкрикивая ругательства в адрес Сергея и его спасителя заодно.

Сергей поднялся с земли. Куртка и джинсы были в грязи, лицо разбито.

— Спасибо, — улыбнулся он мужчине.

Тот спросил, отвязывая собаку: — Из-за чего драка?

— Да так, боевое крещение, — ответил Сергей и поспешил к дому Алины.

Улыбающееся лицо Алины вытянулось при виде грязного и избитого Сергея.

— Кто это тебя так? — сказала она, подбегая к нему.

— Никто, — улыбнулся Сергей. — Сам упал. Давай рюкзак.

— Я знаю, чьих это рук дело! — закричала Алина. Глаза ее источали гневные искры. — Это Кешка с дружками, наверняка. — Ну, я им покажу!

Девушка пригрозила кулаком, невидимому врагу.

— Пойдем ко мне. Умоешься, застираем одежду.

— А школа? — удивился Сергей.

— Опоздаем на один урок. Первый — биология. Учительница, наверное, болеет еще.

— Я же обещал ребятам помочь.

— Вот пусть Кеша им объясняет биологию.

— А родители твои, что скажут?

— Не бойся. Отец еще с ночной не пришел. Он у меня охранником работает в школе. А мама! Знаешь, какая у меня мировая мама? Вот увидишь.

Алина потянула Сергея за рукав куртки в подъезд. Тот нехотя, поплелся следом.

Мать Алины, услышав, что дочь вернулась, вышла в коридор и обомлела, всплеснув руками.

— Это еще что такое? Алина, ты в школу опоздаешь! — говорила она, с неприятием разглядывая парня.

Сергей смущенно поздоровался. Алина уже стягивала с него куртку и быстро объясняла маме:

— Мама! Сергея избил Кешка с дружками. Думаю из-за меня. Ты же знаешь, что он за мной с шестого класса бегает. Я ему сто раз объясняла, что с ним встречаться не буду! Мы первый урок прогуляем. Надо же Сереже хоть умыться и одежду застирать.

Тамара Федоровна слушала дочь с недовольным лицом и думала про себя: «Откуда он взялся на нашу голову. Волосы длинные, как хиппи какой-то. Одежда такая дешевая! С гуманитарки что ли! Нет, надо отвадить Алиночку от этого парня! Еще не хватало с бомжами породниться!»

Алина, не обращая внимания на мать, уже заталкивала Сергея в ванную.

— Умывайся и иди в мою комнату. Снимай джинсы. Я их быстренько замою и проглажу утюгом! А ты одень пока мои спортивные штаны, — командовала Алина.

Тамара Федоровна ушла в родительскую спальню и с раздражением захлопнула дверь.

Сергей смыл грязь и кровь с лица.

«В принципе ничего страшного, — думал он, разглядывая себя в зеркало. — Бровь разбита и ссадина на виске. Я думал — хуже будет. Надо у Алинки попросить что-нибудь из женских премудростей, замазать ранки. А то мама заметит, расстроиться сильно».

Только вчера он рассказывал маме, как хорошо его приняли в новом классе. Она очень переживала за него, что пришлось поменять школу накануне экзаменов. Сергей подумал про Алину, и лицо его самопроизвольно расплылось в широкой улыбке.

«Мама Алины не очень рада моему появлению, — подумал он, — а кто бы был рад? Проводила дочь в школу, а та возвращается с таким подарком, как я. Ладно, хорошо хоть отца нет дома».

Сергей быстро проскочил в комнату Алины. Снял джинсы, как велела девушка и надел ее спортивные штаны. Они оказались коротковаты, чуть ниже колен, зато по комплекции даже велики.

В дверь постучали. Сергей перепугался, подумав, что это Тамара Федоровна, быстро присел на кровать и схватил первую попавшуюся книгу с полки. Но это была Алина.

— Ты что, стучишь в свою комнату. Я перетрусил, думал, мама твоя!

— А вдруг ты тут без штанов стоишь, — засмеялась Алина. — Давай джинсы, я пошла застирывать. А ты, хочешь, почитай что-нибудь. Вон книжки на полке.

— А у тебя есть альбом с фотографиями? — спросил Сергей, — ну, где ты маленькая.

Алина засмущалась, но достала фотоальбом в синей бархатной обложке и протянула Сергею:

— На. Только не смейся. Я такая страшненькая была в детстве, как гадкий утенок.

— Я уверен, что ты была самым красивым на свете ребенком, — сказал Сергей, восхищенно глядя на девушку.

— Ладно, сиди тут. Я пошла, а то и на второй урок опоздаем.

Как только ребята вошли в класс, на них напали со всех сторон.

— Это что такое? — возмущался староста класса Алекс. — Вчера обещал учить нас, а сегодня уже все, в кусты. Алинка, а ты что уроки прогуливаешь? Или Серега только тебя учить будет! Конечно, зачем ему мы! — кричал он, оглядываясь на одноклассников, ища поддержки.

Кеша с дружками сидели верхом на последней парте и ехидно улыбались.

Альбина все еще болела, поэтому Сергей сел рядом с Алиной, как и вчера.

— Смотрите ка, сладкая парочка опять вместе садятся! — захихикал Кеша, едва сдерживая злобу. Сергей хотел ему что-то сказать, но Алина остановила его, встала и повернулась к классу.

— Народ! — громко сказала она, глядя перед собой. — Мы с Сережей — пара! Ты прав, Кешка. Запомните все! Мы встречаемся, и чтобы больше никто не лез, ясно? А если будете лезть, биологию пусть вам Кешка объясняет!

Одноклассники, ошарашенные таким смелым выступлением, с удивлением смотрели на Алину. Она села, отвернулась от класса и тихо сказала Сергею:

— Извини, может я поспешила, может ты против? Она опустила голову и покраснела.

Сергей еще мгновенье с восхищением смотрел на девушку, потом порывисто обнял ее и поцеловал в губы.

— О-о-о! — пронеслось по классу. Все зааплодировали.

Кеша широкими шагами вышел из класса, с грохотом захлопнув дверь.

Прозвенел звонок! В класс вошла учительница математики, она с удивлением оглядывалась назад:

— Что у вас тут происходит. Иннокентий чуть не сбил меня с ног. Садитесь, класс. Хватит улыбаться! Открывайте тетради, будем работать. Вы ЕГЭ собираетесь сдавать или нет?

После уроков Сергей попросил Алину пойти с ним вместе к маме в больницу.

— Если ты будешь, она не сильно расстроиться из-за моего разбитого лица. Переведем ее внимание на тебя.

— Ну, хорошо, — согласилась Алина.

Ей самой очень хотелось познакомиться с мамой Сергея. Она восприняла его приглашение, как хороший знак. «Значит, он относиться ко мне серьезно, — думала она, — если собирается представить самому дорогому человеку».

В палате, кроме мамы Сергея находились еще три женщины. Две кровати стояли у одной стены, две у другой. Галина Николаевна лежала у окна. Это была худенькая женщина около сорока, с тонким, заострившимся лицом и впалыми глазами. Она была очень бледная и слабая. Прозрачные руки с синими прожилками, беспомощно вытянуты вдоль туловища. Но, как только она увидела сына, глаза ее сразу ожили и засияли, как две далекие звездочки.

Сергей подошел к ней, наклонился и поцеловал в щеку.

— Сережа, сыночек, что случилось? — она схватила его за руку и обеспокоено разглядывала ссадины на лице.

— Это ерунда, — Сергей поспешил перевести разговор на другую тему.

— Посмотри, мам, кого я тебе привел. Он подтолкнул смущенную Алину вперед.

— Вот познакомься, моя одноклассница Алина.

— Здравствуйте, — сказала тихо девушка и опустила глаза.

— Здравствуйте, здравствуйте! — обрадовалась Галина Николаевна и протянула руку Алине. Та подошла поближе и подала руку женщине. Рука Галины Николаевны была такая слабая и безжизненная, что у Алины сжалось сердце.

Соседки по палате о чем- то тихо переговорили и стали по одной выходить в коридор.

— Девочки, вы нам не мешаете, — заволновалась Галина Николаевна.

— Ничего, ничего, — ответила одна из женщин низким голосом. — Мы погуляем по коридору. Ходить тоже надо, нельзя залеживаться.

Когда все вышли, Галина Николаевна попросила Сергея отнести грязную посуду в столовую, оставшуюся на ее тумбочке после обеда.

— Что-то долго не забирают сегодня. Сходи, сынок, поставь там, на столик. Ну, да ты знаешь где.

Сергей вышел. Галина Николаевна поманила Алину рукой, чтобы та нагнулась поближе. Девушка с волнением послушалась.

— А знаете ли Вы, душечка, что Вы первая девушка, с которой меня знакомит Сергей.

Мама Сергея улыбалась, но глаза ее оставались грустными.

— Вижу по его разбитому лицу, что у него все серьезно. Это же из-за Вас он подрался, не правда ли?

Алина кивнула.

— А Вы, Алиночка, как к нему относитесь? Вы простите меня за бестактность. Но, видите ли, времени у меня мало. Операция послезавтра.

Глаза Галины Николаевны на мгновенье отразили всю боль и страх, которые она испытывала не за себя, а за сына в случае плохого исхода операции.

Душа Алины встрепенулась, как птица. Ей захотелось обнять эту слабенькую женщину и успокоить ее. Она оглянулась на дверь и, наклонившись к уху Галины Николаевны, тихо сказала:

— Мне, кажется, я люблю его.