Записная книжка комиссара

Не буду делать широких обобщений, но на нашем участке фронта фашистская пропаганда в адрес красноармейцев была очень убогой. Листовки довольно часто забрасывались на позиции, но их действенность была равна нулю.

Как-то поздним вечером над нашими позициями пронесся небольшой фашистский ночной бомбардировщик. Его обстреляли, но вместо бомб он сбросил сотни листовок. И вскоре то тут, то там раздались взрывы смеха. Я поднял одну листовку и тоже расхохотался — это было действительно смешно.

На листовке был уродливо изображен советский офицер со звездой на рукаве, значит — политработник, а два «красноармейца» со зверскими, злорадными лицами тащили его к дереву, с которого свешивалась петля. «Стихи» под этой мазней должны были, по мысли авторов, натравить наших бойцов на свершение «акции»: «Как попался политрук — так тащи его на сук!..»

Если такая листовка была действительно смешна, то совсем не смешны были сами солдаты и офицеры гитлеровских дивизий, с которыми мы встречались лицом к лицу в боях и после захвата их в плен. Мы видели тех, кто зверски хозяйничал в наших оккупированных селах и городах, находили страшные документы, вызывавшие гнев и ненависть… Среди аккуратно подшитых папок разгромленного штаба полка 20-й мотопехотной дивизии наши переводчики обнаружили «Указания коменданту на занятой территории». Мы тут же размножили этот варварский документ и раздали политрукам и комиссарам — пусть бойцы знают, какой враг перед ними!

У меня сохранились выписки из гитлеровских «Указаний»:

Были и другие немецкие документы, вроде донесения полкового офицера пропаганды и пастора полка командиру:

Видимо, наши летчики и артиллеристы быстро «расшатали нервы» изнеженным фашистским головорезам, прибывшим из Франции на помощь армейскому корпусу генерала Шмидта.

Знакомили мы наших бойцов и с захваченными в гитлеровских штабах многочисленными инструкциями по «Вспомогательным мероприятиям для защиты от холода».

— Мороза боятся, а наших женщин и детей на мороз гонят!.. — гневно говорили бойцы.

Советская контрпропаганда была гуманна, она исходила из того, что законная ненависть к врагу-оккупанту не должна ослеплять нас, мы хотели, чтобы тысячи и тысячи немцев сложили оружие, сдавались в плен, прокляли фашизм.

У меня хранится одна из наших листовок. Она и сегодня не оставит равнодушным честного человека: на лицевой стороне — большая фотография ребенка в слезах, вдали — убитый немецкий солдат на снегу. На обороте — стихи известного немецкого поэта-революционера Эриха Вайнерта:

Внизу, под стихами, в рамке на немецком и русском языках: «Passierchein» — «Пропуск»:

Главным оружием нашей пропаганды среди войск противника была правда. Летчики систематически забрасывали к немцам сводки Советского Информбюро, документы и материалы о действительном соотношении сил, о крепнущем советском тыле…