Записная книжка комиссара

Политрук роты, комиссар батальона — их душа и сердце. Они живут среди бойцов, знают каждого, и их знают все. В трудную минуту все взгляды на политрука. Как он?.. И политрук смел, решителен, первым поднимается на врага, за ним поднимается рота, батальон…

184-й отдельный саперный батальон 7-й армии раньше других прибыл в район Сарожи и почти с ходу двинулся в бой. Обычно задачи саперов особые, они делают свое смелое дело, не имея права на ошибку. Но в атаки ходить саперам приходится нечасто. А здесь, под Тихвином, в первые дни боев главным было — наступать, остановить немцев, бить их. И вместе с другими частями саперы выбили фашистов из Кайваксы, двинулись на Березовик — на пути к Тихвину. Я помню политдонесение, в котором сообщалось о беззаветном героизме саперов, об их самоотверженности, презрении к смерти, неудержимом порыве. Политрук Александр Ястребов вместе с комбатом был всегда там, где опаснее. Его молодой голос перекрывал шум боя… Батальон ворвался в Березовик, но навстречу двинулись фашистские танки. Бойцы залегли, казалось, наступление захлебнется. Но тут во весь рост встал Ястребов, весь увешанный гранатами. Он крикнул: «Вперед!» — и бросился на танки врага, увлекая за собой батальон… От метких попаданий гранатометчиков сразу задымилось три танка. «Ура, саперы!» — прозвучал над полем боя голос Ястребова, и он упал на снег, скошенный пулеметной очередью…

Танковая атака немцев сорвалась. Саперы продолжали продвигаться вперед.

…Еще часа два назад танковая рота 46-й бригады, замаскировав машины в густом ельнике, рассевшись на снегу, слушала своего политрука. Радовало умение Михаила Кузьмина говорить с людьми… Мы знали, что Кузьмин — сын горьковского рабочего, что на фронт он приехал, окончив военно-политическое училище, и была в нем душевность рабочего человека и строгость уверенного в своей правоте, в своих убеждениях вожака-коммуниста.

Он рассказывал о параде на Красной площади в Москве 7 ноября 1941 года, о содержании доклада И. В. Сталина на торжественном заседании в честь 24-й годовщины Октября, показывал газеты с фотографиями: танки проходят мимо Мавзолея В. И. Ленина, направляются прямо на фронт.

И как-то особенно проникновенно, взволнованно он повторил памятные слова, обращенные несколько дней назад с трибуны Мавзолея к участникам парада в Москве:

— На вас смотрит весь мир как на силу, способную уничтожить грабительские полчища немецких захватчиков…

Танкисты не забыли этих слов, когда по сигналу зеленой ракеты стремительно двинулись в наступление. В головном танке был политрук Михаил Кузьмин.

Об этом бое нам рассказывали потом раненые танкисты в медсанбате.

Немцы отходили. Один из наших танков, преследуя их, врезался в колонну фашистов, оторвавшись от своих. Кузьмин увидел, что танк загорелся, двинулся на помощь. Но близко подойти не удалось, и политрук, приказав экипажу вести огонь, рывком выбрался из танка и, не обращая внимания на ожесточенный обстрел, быстро пополз к товарищам. В какие-то доли секунды он сумел забраться в горевший танк. Водитель оказался убитым, весь экипаж изранен.

Кузьмин завел машину, и горящий танк рванулся на перепуганных немцев, ворвался в рощу, деревьями сбил с брони огонь, развернулся и, не дав опомниться врагу, раздавил пулемет, орудия…

К нему подоспела вся наша танковая рота, атака продолжалась.

Кузьмин вел бой уже в своей машине. Он подбил еще два фашистских танка, когда кончились боеприпасы… Приказав роте преследовать противника, Кузьмин хотел пополнить боекомплект, но вражеский снаряд попал в бензобак. Танк загорелся, и немцы с воем навалились на машину, забрасывая ее гранатами, призывая сдаваться в плен. В ответ раздалось пение «Интернационала»…

Когда подошли наши танки, политрук Кузьмин был уже мертв.

«Политруки гибнут первыми. И побеждают!.. Жизнь и смерть политрука Кузьмина — пример для каждого из нас…» — такая запись сделана в моей записной книжке в день похорон Миши Кузьмина. Видимо, кто-то сказал эти слова у могилы нашего друга.