Записная книжка комиссара

О чем скажет сегодня эта странная как-будто пометка в записной книжке с припиской: «Огоньки» — Короленко»? Но вот нахожу среди скромных памятных реликвий тихвинской поры изветшавший листок календаря и сразу вспоминаю… На обороте календарного листка напечатан отрывок «Огоньки». Да, помню, как любил читать вслух эти строки наш самый старый и уважаемый комиссар Мартыненко в политотдельской землянке и как гремел при этом его густой, «шаляпинский» бас:

— Да-да! И старика Короленко можно взять на вооружение, Видишь, бойцы пали духом, прочти им с чувством «Огоньки» — посветлеют. Сам пробовал не раз — доходит!..

Мы были согласны с нашим мудрым Михаилом Алексеевичем и «брали на вооружение» и Короленко.

Давно нет уже в живых комиссара Мартыненко, но когда сегодня, через три десятилетия, вновь перечитываешь «Огоньки», живо ощущаешь, чем могли привлечь фронтовиков 1941 года совсем не военные эти строки, какие струны их сердец трогали.

Короленко рисует темную и как будто беспросветную ночь на угрюмой реке. Далек и труден путь, но «вдруг на повороте реки, впереди, под темными горами мелькнул огонек. Мелькнул ярко, сильно»… До ночлега еще далеко, очень далеко… «И опять приходится налегать на весла… Но все-таки… все-таки впереди огни!»