Запретная одержимость

10

МАКС

Я действительно не знаю, что чувствовать, глядя на последнее сообщение Саши. Я никогда не думал, что Саша из тех, кто попытается заставить меня ревновать, или даже что у нее есть какие-то причины знать, что она может заставить меня ревновать, но, перечитывая текст, это все, что я чувствую.

Раскаленная добела, неуместная ревность.

Я с трудом сглатываю, стискивая зубы от этого чувства. Я не имею права ревновать. Я взял за правило пресекать любые попытки Саши заигрывать в зародыше, прежде чем они успеют начаться. Я был осторожен и не поощрял ее, когда она была пьяна. Я сделал все, что мог, чтобы убедиться, что у нее нет причин думать, что я навязываю ей свои желания, независимо от того, насколько сильно я ее хочу. Но, Боже, помоги мне, я не могу придумать ни одного продуктивного способа ответить на это гребаное сообщение.

Я уверен, что ты многим понравилась, наконец отвечаю я, думая, что это достаточно уклончиво. Возможно, это даже конец разговора, что было бы к лучшему, хотя больше всего на свете мне хотелось бы продолжить разговор с ней.

Каждое мгновение, проведенное с Сашей, для меня как подарок. Она не только красива, обладает острым умом и проницательностью. Она нечто большее. Я знаю, что она прошла через ужасные вещи, немыслимые вещи, и все же она всегда является светом для всех, кто ее окружает. Она счастлива и позитивна, заставляя себя пережить самые мрачные времена, оставаясь сильной для всех вокруг. Она заслуживает кого-то, кто может стать ее силой. Больше, чем мое физическое влечение к ней, больше, чем что-либо еще, я хотел бы быть таким для нее. Но я знаю, что все, что я сделал бы, это подверг бы ее еще большей опасности.

Наверно это так, она отвечает тем же. А потом, секундой позже, возможно, это пошло и мне на пользу.

Острая, жгучая ревность снова пронзает меня, но я сдерживаю ее. Почему? Я печатаю в ответ, заставляя себя игнорировать то, что я чувствую из-за этого. Если Саше нужно поговорить об этом, то я хочу быть рядом с ней, даже если мысль о том, что она смотрит на других мужчин и находит их возбуждающими или интересными, вызывает у меня желание выследить их всех и сбросить в Гудзон.

Мой психотерапевт продолжает говорить мне, что мне нужно ходить на свидания. Но я так и не смогла собраться с духом, чтобы попробовать. Это облегчило задачу.

Неважно, насколько ревнивым заставляет меня быть эта мысль, я знаю, что это правда. Саша заслуживает счастливой, полноценной жизни, и это включает в себя поиск мужчины, который будет любить ее и относиться к ней так, как она должна быть любима. Я просто не хочу думать об этом…Впервые в жизни я хотел бы, чтобы это был я.

Как думаешь, ты действительно пойдешь на свидание с кем-нибудь из них?

Я не знаю. Секундное колебание, а затем еще одно сообщение. Один из них уже ответил мне. Парень по имени Ник. Но я не ответила пока.

Прежде чем я успеваю напечатать ответ, приходит третье сообщение.

Должна ли я???

У меня внутри все сжимается. Каждой клеточкой своего тела я хочу сказать ей "нет". Я хочу, чтобы у этого мужчины, этого Ника, кем бы он ни был, никогда не было шанса даже взглянуть на нее. Но я знаю, что это неправильный ответ, особенно когда я сам не готов сделать шаг вперед и быть тем, кто ей нужен.

Ты хочешь этого?

Это все, что я могу придумать, чтобы сказать, не выдавая того, что я на самом деле чувствую по поводу ситуации. Саше требуется какое-то время, чтобы ответить, почти достаточно долго, чтобы я подумал, что она, возможно, заснула. И тут у меня жужжит телефон.

Не совсем. Единственный парень, с которым я хочу пойти на свидание, не хочет меня.

Она говорит обо мне? Я думал, что проделал хорошую работу, скрывая от нее свое желание. Я никогда не хотел, чтобы она думала, что между нами есть шанс на большее, чтобы вести ее за собой или заставлять ее чувствовать давление или страх каким-либо образом. Я хотел, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Это каким-то образом заставило ее захотеть меня?

Интересно кто?

Я знаю, что сообщение, вероятно, только ухудшит ситуацию, но я, честно говоря, не знаю, как еще ответить. У меня самого был долгий день, и в голове у меня все перепуталось из-за новостей Левина и других забот. Я не ожидал, что начну этот разговор сейчас, или когда-либо, на самом деле.

Я думаю, ты уже знаешь ответ на этот вопрос.

Сообщение Саши подтверждает все, чего я опасался, но затем мой телефон снова оживает, прежде чем я успеваю ответить и найти какой-нибудь способ удержать ее. Я открываю его, ожидая другого сообщения, но вместо этого мой пульс внезапно подскакивает к горлу.

Это ее фотография, на которой она обнажена по пояс в тусклом освещении своей комнаты, одетая лишь в тонкую майку, с растрепанными светлыми волосами, обрамляющими лицо, и поднятым телефоном, чтобы сделать селфи.

Я знаю, что не должна этого делать. Но я лежала здесь и думала о тебе.

Возбуждение, охватывающее меня, мгновенно, разогревает мою кровь и напрягает мой член прежде, чем я успеваю подумать. Это даже не особенно сексуальное фото, но она выглядит просто великолепно, и все, о чем я могу думать, это о том, как сильно я хочу быть в этой постели рядом с ней… и что бы я отдал, чтобы лежать там, прикасаясь к ней. Все… кроме моих клятв.

Саша, ты просто выпила лишнего.

Я отправляю сообщение прежде, чем успеваю сказать что-то, чего не должен, наклоняюсь и сильно сжимаю свой член, пытаясь заставить свою эрекцию подчиниться. Я чувствую возможность того, что все выйдет из-под контроля, что я скажу что-то, чего не должен был говорить, соскользну по пути, которого я так отчаянно желаю и которого так отчаянно пытаюсь избежать. Я хочу ее, и с каждым мгновением, когда она пытается приблизиться, сопротивляться становится все труднее и труднее.

Это не меняет моих чувств.

Я стискиваю зубы, пытаясь заставить себя мыслить разумно. Это честный ответ, если она чувствовала себя так какое-то время, то… то, что она была пьяна, означает только то, что это придало ей смелости сказать мне что-то по этому поводу. Но это также не меняет другого факта… мне нужно прекратить это, пока все не вышло из-под контроля.

Даже если так, Саша, нам не следует говорить об этом.

Ее ответ почти мгновенный, как будто она долго думала о том, что хотела сказать.

Почему нет? Все остальные, кажется, думают, что ты смотришь на меня так, будто хочешь меня. Не так ли?

Блядь. Ложь — это грех, это точно, но я ловлю себя на том, что пытаюсь решить, будет ли честность здесь большим грехом. Чего можно добиться, сказав ей правду, кроме как причинить ей боль, когда это ни к чему не приведет? Конечно, я хочу ее. Мой член пульсирует от одной только мысли, ноющий и твердый, мои яйца так напряжены, что я чувствую, как они прижимаются к моему стволу. Я ничего не хочу больше, чем ее, но, сказав ей об этом, она только удивится, почему я не хочу идти дальше.

Макс?

Я выдыхаю сквозь стиснутые зубы, изо всех сил стараясь не обращать внимания на свое возбуждение и пытаясь сосредоточиться на том, чтобы напечатать связный ответ.

Нам не следует продолжать, Саша. Ты пьяна, и это может плохо кончиться уже утром.

Это не ответ. Молниеносно приходит ответ.

Это единственный ответ, который я могу дать тебе сегодня вечером.

Когда я пишу это последнее предложение, мне кажется, что это немного убивает меня изнутри. Мне кажется резким, почти неправильным так резко обрывать ее, но я не знаю, что еще сказать. Если я расскажу ей о своих чувствах или позволю этому продолжаться, в конце концов будет только хуже. Я не хочу лгать ей и не хочу вводить ее в заблуждение. И то, чего я хочу больше всего на свете, я не должен и не могу иметь.

Когда проходит достаточно времени, и я понимаю, что Саша не собирается отвечать на мое последнее сообщение, я отбрасываю телефон в сторону и закрываю глаза. Мне пора спать. Но мой член пульсирует, когда я думаю о Саше в постели, о ее волосах, спутанных вокруг лица, умоляющих провести по ним пальцами, и мое разочарование, наконец, становится слишком сильным, оно выплескивается наружу.

Так или иначе, этот разговор и вызванные им расстроенные эмоции стали последней каплей, которая сломила мой самоконтроль. Я не могу заполучить ее, но мне кое-что нужно. После многих лет, когда я заставлял себя идти по пути самоотречения с помощью молитв и медитаций, наказывая себя за свои невольные слабости, нить, наконец, обрывается.

Я забираюсь под одеяло, одной рукой грубо стягиваю боксеры, а другой сжимаю свой набухший член. Мгновенного прикосновения плоти к плоти достаточно, чтобы я издал шипение удовольствия сквозь зубы, мои бедра дернулись вверх, упираясь в ладонь, и предварительная сперма мгновенно потекла по моему стволу. У меня под рукой нет другой смазки, но это не имеет значения. Я не думаю, что все равно смог бы остановиться. Когда я решаю позволить себе хотя бы это, мое возбуждение нарастает, захватывая мои чувства настолько полностью, что я теряюсь во внезапном море удовольствия.

Нет никаких шансов, что это продлится долго. Моя рука дергается вдоль моего члена, в бессмысленных движениях желания, мой рот приоткрывается, и долгий, низкий стон наполняет комнату. Мои пальцы сжимаются и перекручивают ткань нижнего белья, все мое тело содрогается от давно забытых ощущений, которые последние десять лет я испытывал только во сне.

Саша непрошено заполняет мою голову, ее мягкие губы и прекрасное лицо, ее стройное тело, к которому моим рукам так хочется прикоснуться, погладить и почувствовать. Я хочу обнять ее, попробовать на вкус, изучить ее тело, как она изучает мое, и открыть для себя все способы дарить и получать удовольствие вместе с ней. Ни одна другая женщина никогда не заставляла меня так тосковать, не заставляла меня так нуждаться в вещах, от которых, как я думал, я мог бы с радостью отказаться.

В ту давнюю ночь, когда та девушка пыталась пригласить меня на заднее сиденье своей машины в выпускном классе, я думал, что, никогда не испытав удовольствия, я никогда не буду жаждать его. Я держался так долго, но…

Теперь мне кажется, что мой мир рушится вокруг меня.

Я задыхаюсь, когда мой член твердеет в моем кулаке, ощущения намного сильнее, чем я помню их с того момента, когда я в последний раз доводил себя до конца, целую жизнь назад. Мое тело поглощено этим, каждый мускул напряжен, каждая частичка меня пульсирует, когда весь мой мир сосредотачивается на моем набухающем члене и напряженных яйцах, внезапном приливе удовольствия, которое, кажется, исходит из моей сердцевины, мой член дергается в моем кулаке, и горячая сперма льется на мой сжимающий, поглаживающий кулак.

Стон удовольствия, срывающийся с моих губ, звучит почти болезненно, наполняя комнату, я выгибаюсь и вздрагиваю, трахая свою руку, когда сильно кончаю. Это лицо Саши, Сашины губы, которые я вижу, когда кончаю, и удовольствие, которое пронзает меня, кажется почти невыносимым.

Боже мой, на что был бы похож настоящий секс?

Толчки проходят сквозь меня, заставляя задыхаться, а сердце колотиться так, словно вот-вот разорвется, но блаженство длится недолго. Оно отступает почти так же быстро, как и появилось, оставляя меня с липкими от улик ладонями и бедрами, и меня захлестывает стыд. Не только из-за самого действия, но и из-за той, о ком я думал, когда делал это.

Как я мог быть таким эгоистом?

Чувство вины прожигает меня насквозь, когда я отдергиваю руку, отбрасываю одеяла и, спотыкаясь, направляюсь в ванную. Я знаю, через что прошла Саша, что она вынесла. То, что я мог сексуализировать ее таким образом, вожделеть ее ради собственного удовольствия, заставляет меня чувствовать такой стыд, что я даже не могу смотреть на себя, когда мою руки, оттирая следы, пока моя кожа не станет грубой и розовой.

Саше нужен кто-то, кому она может доверять. И я знаю, что передо мной стоит выбор.

Я могу быть таким для нее, или я могу держаться от нее подальше.

Эти два варианта — все, что есть.