Запретные наслаждения

Глава 30

Фергюсон бесшумно спускался вниз по парадной лестнице: звук его шагов заглушал толстый ворс ковра. Ходить беззвучно он научился давным-давно, спасаясь от нотаций отца, и с тех пор знал все скрипучие половицы. Главное — перепрыгивать опасные места. Его странный способ передвижения привлек внимание горничной, она удивленно посмотрела на него, но, опомнившись, опустила глаза, покраснела и присела в реверансе. Хорошо, что никто из сестер не выглянул посмотреть, что происходит.

С ними действительно было приятно проводить время. После того как он пообещал не выдавать Кейт и Мэри замуж насильно и не торопить их с выбором женихов, девушки каждый вечер присоединялись к нему за ужином и иногда оставались потом поболтать. Элли время от времени заходила в гости, между ними установилось хрупкое перемирие. Их отношения все еще были сложными, однако появилась надежда, что в будущем она сможет простить его и они станут хорошими друзьями. Но сегодня утром ему не хотелось никого видеть, и он с облегчением вздохнул, когда незамеченным добрался до лестницы. Прошлую ночь его терзала бессонница, он лежал в постели и размышлял о трагедии, которая угрожала разрушить его семью. Он не смог придумать никакого другого способа положить конец ужасным слухам, решение, предложенное Мадлен, казалось очевидным и единственно правильным. Но он не хотел даже думать об этом, не хотел, чтобы она снова шла на риск.

Но что хуже: тревога, с какой она посмотрела на него, услышав о том, что его подозревают в убийстве, или осуждение, которое появилось в ее глазах, когда он сказал, что может покинуть Лондон? Осуждение превратилось в гнев, когда он предложил расторгнуть их соглашение. Он не сомневался: ради его спасения она, не задумываясь, раскроет свою тайну. Фергюсон был так погружен в невеселые мысли, что ничего не замечал вокруг. И осознал, что он не один, только когда перепрыгнул через три последние ступеньки и мягко приземлился на мраморный пол фойе. Он поднял глаза, ожидая, увидеть дворецкого. Но это была Элли. Скрестив руки на груди, она стояла в дверном проеме и внимательно смотрела на него. Кейт и Мэри сидели на скамейке недалеко от двери. На них были платья лавандового цвета. Нежность их нарядов контрастировала с вызывающей яркостью лазурной туники, которую сегодня надела Элли. Несколько чемоданов и шляпных коробок стояло рядом с девушками. И, судя по их расширившимся от удивления глазам, они видели каждое па его странного танца.

— Если вы будете так ходить по дому, слуги наверняка решат, что вы сошли с ума, — насмешливо протянула Элли.

Он отвесил шуточный поклон.

— Я просто не ожидал увидеть вас сегодня, иначе отложил бы приступ безумия на другой день.

Элли улыбнулась, но тут же нахмурилась.

— Не смешно. Особенно после того, как я услышала от некоторых смельчаков, хотя я скорее назвала бы их тупицами, что они выживут вас из города в течение двух недель, если вы не сможете повлиять на общественное мнение.

— И поэтому ты забираешь Кейт и Мэри? — Фергюсон указал на багаж. — С тобой они будут в безопасности? С твоей-то репутацией?

Элли рассмеялась.

— Прежде чем читать мне нотации, разберитесь с историей, в которую угодили сами.

Кейт и Мэри переглянулись и захихикали. За последние несколько недель они очень сблизились с Элли.

— Элли сказала, что, если скандал не утихнет, вы снова попытаетесь сбежать, — уверенно произнесла Кейт. — Мы собрали вещи, чтобы в любой момент последовать за вами. Мы не бросим вас и готовы отправиться с вами в изгнание.

Он давно без труда различал сестер: улыбаясь, Кейт немного кривила губы, а у Мэри на подбородке был небольшой шрам: она когда-то ударилась о раму арфы. Но даже зная, кто с ним говорит, он все равно не мог подобрать подходящих слов.

— Значит, Элли считает, что я сбегу?

— А разве эту пляску святого Витта вы устроили на лестнице не потому, что хотели незаметно улизнуть из дома? — поинтересовалась Элли.

— Это мой дом. Я могу приходить и уходить, когда захочу.

— Вы также можете спокойно ходить по всему дому когда угодно, но, тем не менее, предпочитаете красться как вор. Значит, вы действительно намерены убежать в Шотландию, даже не попрощавшись с нами.

Элли уже не улыбалась. Ее плечи поникли, руки комкали ткань юбки, она словно пыталась удержать себя на краю невидимой пропасти. Фергюсон понял: сестра не верит, что он останется с ними.

— Я не сбегу. Даже в самой критической ситуации я бы не ушел из дома без сменного белья, — попытался пошутить Фергюсон. — И если я решусь на этот шаг, то позову вас с собой. Кажется, в прошлый раз я именно так и поступил.

Элли смерила его холодным взглядом.

— Нет необходимости прощаться лично. Записки будет вполне достаточно. Вы даже можете сэкономить время и написать одну на троих.

— Послушай, чего ты от меня хочешь? — Фергюсон понимал причину тревоги сестры, но этот разговор начал надоедать ему. — Я не могу опровергнуть эти слухи, не имея каких-либо веских доказательств.

— Но вы заберете нас в Шотландию? Пожалуйста! — взмолилась Мэри. — Без вас жизнь в Лондоне превратиться в сущий ад. Леди Софрония не сможет защитить нас.

Он посмотрел на младших сестер. Глаза Кейт и Мэри горели жаждой приключений. Даже о своем дебюте они говорили менее увлеченно. Они молоды, красивы, им давно пора замуж. И, располагая такими деньгами, он мог бы дать им приданое, которое успокоило бы большинство женихов, напуганных слухами о случаях безумия в его семье.

— Вам будет очень скучно в Шотландии, — сказал он. — Ближайшие соседи — в сотнях миль от дома. Зимой рано темнеет, летом — наоборот, долгие сумерки. И вам совершенно нечем будет занять себя. И клан терпит меня только из-за матери, а еще потому, что у деда не было сыновей. И они почти не говорят по-английски. Вы захотите вернуться в Лондон еще до того, как лошади успеют остыть.

Кейт и Мэри обменялись многозначительными взглядами.

— Звучит заманчиво. Почти ничем не отличается от той жизни, которая была у нас до сих пор, — сказала Кейт. — Но нам будет гораздо веселее, если вы и леди Мадлен будете с нами.

Она так откровенно и с такой грустью говорила о своей тусклой, лишенной радости жизни, что сердце Фергюсона защемило от боли. Они не знали, чего на самом деле были лишены.

— Нет, вы ошибаетесь, дорогие мои. Вас ждет прекрасное будущее. Прекрасная, увлекательная жизнь. Так что не нужно отчаиваться.

— А вас? — резко спросила Элли.

— У меня был шанс, Элли, но я не использовал его. Если Лондон не принял меня, то и я не буду принимать Лондон.

Фергюсон подошел к двери. Ему хотелось как можно быстрее увидеть Мадлен. Лакей открыл перед ним дверь, но Элли, нажав на нее ладонью, захлопнула ее перед носом Фергюсона и гневно посмотрела на слугу, так что тот поспешно ретировался.

— Лондон принял бы вас, если бы все не полагали, что вы виновны в убийстве, — Элли не желала оставлять его в покое. — Если бы Маргарита вернулась…

Помня о том, что их могут подслушать слуги, она замолчала и покосилась на Кейт и Мэри. Они затаили дыхание, надеясь, что старшие посвятят их в свои тайны.

Элли прошептала:

— У меня есть одна идея…

Она тоже затаила дыхание, но в ее глазах не было надежды, только готовность принять его решение уехать без них. Он смотрел на дверь за ее спиной и вспомнил тот день, когда, десять лет назад, ушел из этого дома. Тогда он не думал, что поступает скверно, он чувствовал себя победителем. Он даже насвистывал веселую мелодию, когда шел к экипажу. Если бы отец увидел его в тот момент, у него точно случился бы припадок. Но победа обернулась поражением. Даже близнецам будет ужасно скучно жить в Шотландии, а что говорить о Мадлен? Об этой настоящей соблазнительнице, которая прячется под маской чопорности? Он вздохнул. Элли уловила что-то в этом звуке, успокоившее ее.

— Очень хорошо! Мы поговорим в библиотеке. Я не хочу торчать здесь все утро, — наконец сказал Фергюсон.

Кейт и Мэри синхронно кивнули. Казалось, они готовы были отправиться за ним даже на Луну. По дороге в библиотеку он еще раз посмотрел на часы и вздохнул. Он так хотел видеть Мадлен! А вот убегать он не хотел. Но мог ли он позволить Мадлен рисковать собой ради него?