Защитник

Глава 14

Одно хорошо — похитители и не думали кружить по городу, путая следы. И даже не особенно торопились, так что нещадно погоняемая лошадка очень скоро начала догонять паровую машину. Пришлось даже притормозить немного извозчика:

— Пожалей животное, уважаемый. Не нужно так гнать, достаточно просто бодрой рыси.

Извозчик еще более недоуменно покосился на меня, но лошадь нахлестывать перестал.

— Ты не хочешь как можно скорее их догнать? — Кера подняла бровь.

— Нет. Я хочу посмотреть, куда ее привезут, и вырезать там всех. Чтобы неповадно было. А то завтра они еще что-нибудь устроят, и не факт, что я окажусь рядом.

— Наконец-то, — проворчала богиня. — Иногда я скучаю по той старой сволочи. Он бы давно убедил тебя разобраться с врагами, а не делать вид, что их не видишь!

Ответа не требовалось, тем более, мы, наконец, прибыли к цели. Вероятно, раньше это было загородное поместье посреди парка. Судя по некоторому запустению, владелец переживает не лучшие времена, или же просто не слишком следит за своей собственностью. Однако площадь поместья внушает уважение. Парк площадью в пару квадратных миль, обнесенный ажурной оградой. Дорога упиралась в ворота, естественно, закрытые. Подъезжать не стали, остановились в общественной части парка. Места тут малолюдные, жилые инсулы далеко, да и праздно прогуливающегося народа не наблюдается. Бедный водитель кобылы похоже был уверен, что вместо сестерция получит пулю в затылок. Я выдал ему два, чем привел в дикий восторг и неверие в собственное счастье.

— Я буду молиться за вас чистому богу, доминус и домина! — прокричал мужчина, уезжая, а я остро пожалел о своей щедрости. Вот обязательно было это говорить?

Скрипнув зубами от злости, спросил богиню:

— Ты точно уверена, что она там? Может, мы зря отпустили извозчика, а девочку увезли куда-то за пределы парка?

— Она больше не движется, и находится в той стороне. Можем пройти немного вдоль ограды, чтобы убедиться.

— Типа триангуляции? Давай попробуем. Тем более, через главные ворота входить не хочется.

— Никакими треугольниками я ничего покрывать не собираюсь, — удивленно глянула не меня богиня. — Ты это сейчас сказал, чтобы показаться умным, или просто сходишь с ума и начинаешь болтать всякий бред?

— Выбираю первый вариант, — проворчал я. Вдаваться в длинные объяснения не хотелось, потому что идти по парку оказалось не очень просто. Нет, если по протоптанным дорожкам, то еще ничего, а вот в глубине парк был похож скорее на заросший и не слишком ухоженный лес, по которому приходилось пробираться. У меня и так уже побаливала нога, кроме того я забыл трость то ли у извозчика, то ли в расстрелянном локомобиле. Пока был на адреналине, неудобств не чувствовал, а вот теперь, когда более-менее успокоился, нога снова разболелась.

— Хватит уже ходить кругами, — проворчала Кера, когда мы прошли где-то с километр вдоль ограды. — Там она, я чувствую.

Богиня решительно направилась к ограде и легко ее перепрыгнула. Потом оглянулась, посмотрела на мою красную от усилий физиономию, и раздвинула решетку. Благодарно кивнув, вошел внутрь. Секунду подумал, что можно было бы вернуться к воротам и убить сторожей… Плевать, если что на обратном пути. Сначала найдем Акулине.

Дом посреди поместья, на берегу живописного озера был прекрасен. Причем теперь, заброшенное, обвитое плющом, с облетевшей штукатуркой, здание приобрело какую-то мрачную глубину и шарм. Уверен, оно было прекрасно и в лучшие времена, но сейчас дом еще более красив и таинственен. Так бы и любовался, вот только некогда. Несмотря на обще-заброшенный вид, здание обитаемо. На дорожке, ведущей к главному входу видны следы шин локомобиля, в больших окнах первого этажа угадывается движение.

— Пойдем, что ли, — предложил я Кере. — Не знаю, насколько внимательно они следят за подходами, но подобраться незаметно я не смогу в любом случае. Ты, может и успеешь, но мне не хотелось бы разделяться. Мало ли что случится.

— Я могу просто войти туда и всех убить, — предложила девушка. — Они ничего не смогут мне сделать.

— Знаю. Но случайности все равно возможны. Вдруг там засада? Пойдешь без прикрытия — тебя нашпигуют пулями. Насколько я понимаю, если попадут в голову, ты умрешь.

— Ева умрет, я — нет. Но как скажешь. Хотя мне кажется, ты лжешь и просто сам хочешь всех убить.

На секунду прислушавшись к себе, ответил:

— Есть такое. Я не лгу и действительно считаю, что одной соваться опасно. Но я дико зол за то, что кто-то покусился на мою сестру. И да, я хочу лично вышибить им мозги. Чтобы поняли, что моих близких трогать нельзя. А еще я хочу спросить, зачем они похитили Акулине, а ты ведь всех прибьешь, и спросить будет не у кого.

— Вот теперь больше похоже на правду, — улыбнулась богиня.

И мы пошли. Прямо к главному входу. Очень глупо, но устраивать развлечения в стиле ниндзя я не собирался. Дождись ночи, проползи двести футов хорошо просматриваемого пространства… Неизвестно, что они успеют сделать с Акулине за это время. Скорее всего — ничего. Я думаю, ее похитили с целью шантажа дяди, ну или в крайнем случае хотят выкуп получить. Но мало ли что? Да и вряд ли Акулине понравится лишние пару часов провести в плену. Так что идем напролом. Я уверен, что от шальной пули смогу защититься с помощью дара, да и Кера далеко не девочка для битья. Ей бы только на ближнюю дистанцию подойти.

Удивительно, но к дому мы подобрались без всяких проблем. По словам Керы нас действительно никто не видел — она бы почувствовала чужое внимание. Обитатели неизвестно чьего поместья не только не ждут гостей, но и не боятся их появления. Так уверены в себе?

— Как будем входить, вежливо или сразу грубить начнем? — спросил я Керу, на что та просто вынесла широкие двустворчатые двери пинком, и заскочила внутрь.

— Ну да, о чем я спрашиваю, — пробормотал я и шагнул следом. Нда. Двое охранников, которые до нашего появления мирно играли в кости на прежде явно очень дорогой, но сильно побитой временем софе уже не подавали признаков жизни. Кера осматривалась по сторонам, пытаясь сообразить, в где искать Акулине.

— Странно. Чувствую, что она где-то здесь, но точно определить не могу. Как будто что-то мешает. — Пробормотала богиня.

Я, вопреки своим недавним словам хотел предложить разделиться, но после ее слов передумал. Нет, все-таки действительно разделяться не стоит.

— Идем сначала наверх. Не станут же ее в подвале держать. Бегом, но далеко вперед не вырывайся.

На грохот выбитых дверей пока так никто и не отреагировал, что выглядело уже совсем странно. Поднялись на второй этаж, пробежались вдоль коридора. Да, когда-то здесь было очень богато, но сейчас место совершенно нежилое. Двери открыты, пол покрыт слоем пыли. Следы заметны, здесь кто-то ходит, но лишь время от времени, и Акулине здесь нет.

— Загляни на третий, если там так же, пойдем вниз, — попросил я богиню, а сам начал спускаться обратно. Вовремя — в холле меня уже встречали. Вот только наверх трое бойцов посмотреть не догадались, или скорее не успели. Выстрелить, взвести курок, выстрелить снова, на секунду провалиться в транс — последний оставшийся на ногах противник не успевает навести на меня свой револьвер, падает, запнувшись о складку ковра. Взвести курок, выстрелить. Кера уже рядом, мы ссыпаемся на первый этаж, Кера походя тычет ножом шею двух подранков, третьему протыкает обе руки и ноги. Связывать долго, а так он не убежит. Вопль боли нас уже не демаскирует, мы и так нашумели. Не останавливаясь, пробегаем по коридору. Краем глаза отмечаю, что первый этаж вполне обжит — пыли нет, комнаты, в которые мы заглядываем по дороге пусты, но судя по смятому белью на кроватях, здесь именно живут. Однако Акулине здесь тоже нет, зато в конце коридора есть лестница вниз, в подвал. Да ладно? В самом деле в подвале? Это прямо какая-то банальность.

— Здесь нехорошо, — напряженным голосом сообщает богиня. — Чистым пахнет. Слабо, но теперь я чувствую. Самочка там, внизу.

— Это не самочка, это моя сестра, — ворчу я, спускаясь вниз. Если раньше я просто был в ярости, то теперь начинаю бояться. Что они собираются сделать с Акулине? Или уже делают? При чем здесь чистые?

Лестница вниз освещена масляными лампами. Воздух, на удивление, становится чище и суше, хотя наверху чувствуется легкая затхлость и влага, характерная для заброшенных жилищ, даже таких больших. И где опять все? Мы встретили пока только пятерых, где остальные?

Лестница уперлась в массивную дверь — слегка приоткрытую. Площадка у двери совсем небольшая, встать сбоку не получится, потому что проход совсем узкий. Неприятно, но делать нечего. Осторожно заглядываю, и тут же отшатываюсь, а стена справа от меня брызгает каменной крошкой. Кто там такой невежливый?

— Кто вы такие и по какому праву ворвались на частную территорию?! — ага, стрелок желает пообщаться, судя по слегка дрожащему голосу, большой уверенности в победе он не чувствует. Один остался? Ладно, в любом случае общаться я не намерен. Ложусь аккуратно на пол, взмахом показываю Кере, чтобы повторила, распахиваю дверь. Снова стреляют, дважды, но пули проходят слишком высоко над нами с богиней, а вот я вижу стрелка. Провалиться в транс, секунда на раздумье, выйти из транса. Стрелок уже сориентировался, и перевел револьвер ниже. Курок уже взведен, палец давит на спуск. Выстрел. Револьвер взрывается в руках у противника, он с воем хватается за пострадавшую кисть. С огнестрельным оружием работать одно удовольствие, всегда можно получить желаемый результат. Только усилий в этот раз потребовалось очень уж много: во-первых, действовать пришлось быстро, во-вторых, револьвер у стрелка был на самом деле вполне исправен, и в-третьих, здесь действительно слегка чувствуется чистота, хоть и слабо. На меня накатывает слабость, и пока я поднимаюсь на ноги, Кера уже внутри, держит стрелка за шею. Акулине тоже здесь — без сознания, но вроде бы жива. Девушка лежит на металлическом столе, как в морге или крематории, привязана. Ладно. Больше никого в подвале нет — значит, можно осмотреться и поговорить с хозяином. Очень мне интересно, что тут такое затевалось.

Да, противник у меня явно благородный господин. По одежде видно. Я его не знаю, впрочем, это легко исправить.

— Кера, сходи, пожалуйста, наверх, добей того охранника, которому ты руки и ноги порезала. И прикрой входную дверь, а потом возвращайся.

— Вечно ты распоряжаешься, смертный. Вот помрешь — устрою тебе веселье! Ты хотя бы не будешь против, если я с ним поиграю?

— Это на твое усмотрение, — отмахнулся я. — И возвращайся, с этим господином нас тоже ждет серьезный разговор.

Незнакомец занят баюканьем раненой руки, но нашу беседу слушает внимательно, и услышанное ему не нравится. Мужчина бледнеет, и пытается инстинктивно отползти, благо Кера уже ушла и оставила в покое его шею. Дожидаюсь, когда мой будущий знакомый упрется спиной в стену и подхожу ближе.

— Сам все расскажешь, или мне приступить к пыткам? — интересуюсь я.

— Ты не посмеешь! — шипит толи от боли, толи от злости собеседник. — Скоро сюда придет чистый брат, и тогда тебе будет очень плохо. Лучше беги, пока не поздно. Я не знаю, кто ты, но ты залез туда, куда вообще не стоило соваться. Лучше беги, или очень пожалеешь.

— Спасибо за предупреждение, — киваю я. Ох, вот это до сих пор остается неприятным. Наклонившись, хватаю за раненую кисть и начинаю выкручивать.

— Не так уж сильно разворотило, на самом деле. Большой палец оторвало — ничего страшного. — Голос приходится повысить, потому что похититель кричит. — Я не знаю, насколько быстро придут чистые, но не думаю, что с минуты на минуту. А пальцев у тебя на руках всего девять. Как думаешь, хоть один останется до их прихода?

— Чего тебе надо? — стонет «пациент».

Ну вот, другое дело. Не понимаю, если не готов терпеть до конца, то зачем вообще изображать из себя стойкого оловянного солдатика? Или серьезно думал, что я не решусь причинить ему немного боли? В дальнейшем собеседник оказался более покладистым, и если и замолкал, то стоило протянуть к нему руку, снова становился разговорчивым. Да и историю он рассказал интересную, хоть и дурно пахнущую. Сначала поведал, что Акулине здесь для того, чтобы заключить брак. Поскольку согласия ни от нее, ни от дяди получить не представляется возможным, решили обойтись так, без благословения. Даже пригласили священника из чистых, чтобы совершить таинство. Чудесная в своем идиотизме история, я даже слегка успокоился и готов был закончить разговор, но тут вернулась Кера. Слегка запачканная в крови, и с безумной улыбкой на лице, она тут же обрадовала меня, что мой собеседник со мной не совсем откровенен.

— Сколько раз говорила, вы, смертные, любите врать больше жизни! — сообщила мне богиня, прервав пленника на полуслове. — Он тебе врет, как Янус, а ты и не понимаешь!

Я повинился и начал заново. Дальше было гораздо интереснее.

Доминус Алвиан был членом семьи Брутусов — родственник того самого парня, Валериана, который не явился на дуэль и отправил вместо себя Конрута. К Акулине они присматривались уже давно. Именно с подачи Валериана Кассиус, сын королевы лупанариев, так мечтает пожениться на Акулине. Хотя, может и не влюблен, неважно. Важно, что от него требовалось Акулине соблазнить и женить на себе. Причем и приданое, и наследство семью Брутусов не интересовали, это должно было отойти к Кассиусу. С его же подачи ее хотели подсадить на смесь из героина с кокаином. Это, оказывается, была не первая попытка «подружиться и привлечь на свою сторону» девчонку — ее уже год обрабатывают, вот только упрямая Акулине совершенно не интересовалась развлечениями золотой молодежи, да и вообще не слишком стремилась к общению.

Доминус Алвиан был так любезен, что даже поделился причинами, зачем Акулине нужна семье Брутусов. Приданое, любовь, возможность шантажировать Маркуса Ортеса — все это было важно для других союзных семей. Брутусам нужен был манн Акулине. Понятия не имею, откуда они узнали о сути ее манна, но он их очень интересовал. Семья Брутусов тесно связана с нынешним правительством. Когда-то они напрямую подчинялись тайной полиции. Естественно, после свержения императора, они никуда не делись. Верно служат империи, кто бы не стоял во главе. Сейчас вроде бы во главе стоит сенат, но они и чистым оказывают всевозможные услуги тайного характера. Возможность изменять лица им очень полезна, тем более, как оказалось, чистые могут передавать манн от одного человека другому. Донор после этого становится тихим дурачком, на все согласным, акцептор со временем сходит с ума. Но ничто не мешает после того, как акцептор становится бесполезен, снова передать дар другому человеку. Так что никто Акулине убивать не собирался. Обрезали бы ей душу, а потом женили послушную куклу на Кассиусе. За чистым, который занимается «пересадкой» манна уже послали, с ним же приедет и акцептор. Операция далеко не первая, только в этом доме ее проводят уже в четвертый раз. Кстати, как выяснилось, мы находимся в бывшей летней императорской вилле. Теперь она принадлежит Валериану Брутусу — чистые заботятся о людях, которые им полезны. Правда, широкой общественности об этом неизвестно. Тайное и безлюдное место, да еще в пределах столицы — слишком удобное место для всяких тайных дел, поэтому хвастаться приобретением перед общественностью владельцы не спешат.

Я стоял над трупом доминуса Алвиана и пытался сообразить, что теперь делать. Через полчаса-час здесь будет многолюдно. Десяток членов семьи Брутусов, столько же чистых, ну и «специалист по пересадке», который явно сильнее обычного священника чистых. Мы вполне успеваем сбежать — я проверил, Акулине уже начала приходить в себя. Ее чем-то опоили, но не слишком сильно. Жертва должна быть в сознании во время операции. Так что убежать мы вполне успеваем, только мне не хочется просто сбегать. Хочется устроить этим тварям веселую встречу. Давно мне не доводилось пускать кровь чистым, да и Брутусы должны умереть. Все. И начать сейчас было бы очень удобно. Однако двадцать человек, из которых десяток чистых — это много. Даже при наличии Керы, даже с эффектом неожиданности…

— Как думаешь, справимся? — спросил я Керу.

— Если сможем напасть неожиданно, — кивнула богиня. — Надо только подумать как. И избавиться от самочки, она будет только мешать.

— Да, здесь ей точно не место. Нужно куда-нибудь увести, только у нас и без того времени маловато…

Как раз этот момент выбрала Акулине для того, чтобы проснуться. Девушка зашевелилась, уселась на своем жестком ложе, посмотрела на меня. Глаза ее расширились, а потом ее стошнило. Едва успела отвернуться, чтобы не запачкать себе колени.

Я взглянул на сильно попорченный труп доминуса Алвиана у себя под ногами, на слегка забрызганную кровью Керу.

— А, ну да. Согласен, вид тот еще… — Растерялся. В самом деле растерялся, сначала от того, как отреагировала Акулине, а потом оттого, что меня самого этот вид уже совсем не трогает. Удовольствия от убийств, в отличие от Керы я не испытывал, но теперь относился к этому малоприятному действу как к привычной работе. Ничего не дрогнуло, когда перерезал глотку пленнику. Отнесся к пыткам и убийству как к неприятной необходимости. Не ожидал от себя.

— Что здесь произошло? — несчастным голосом спросила Акулине.

— Тебя похитили. Это, — я указал на труп, — Алвиан Брутус. Скоро здесь будут чистые, для того чтобы лишить тебя манна. Они откуда-то узнали, какой он у тебя. Сейчас домина Улисса выведет тебя за ограду поместья, вы найдете извозчика, и ты поедешь домой.

— Стоп, подожди. Что значит лишить манна? И почему домина Улисса выведет? А ты?

— Домина Улисса, исполнять! — рявкнул я. Ну в самом деле, некогда же. Понимаю состояние Акулине, но надеюсь, потом можно будет извиниться.

— Есть, командир! Кера шутливо вытянулась в струнку, подхватила девочку на руки, и заскакала вверх по лестнице. Через пару секунд я услышал еще один вопль. Акулине кричала. Когда поднялся на первый этаж понял, почему — Кера действительно повеселилась. Тот недобитый солдат был распределен почти по всей площади холла.