Завещаю вам жизнь

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

В тот самый вечер, когда штурмфюрер Краузе поднял панику и все полицейские службы Берлина получили описание примет человека, появившегося на квартире Инги Штраух, в бакалейной лавочке «Марта» на Аугсбургштрассе перед самым закрытием появился человек в сером пальто и серой шляпе.

Мы уже закрываем! — неприветливо сказал хозяин лавочки Адам Рипитш. — Разве вы не видите? Поздний посетитель подошел вплотную к прилавку, где Рипитш отвешивал двести граммов колбасы пожилой даме в черном пальто с пелеринкой.

Прошу меня простить за столь позднее вторжение, — сказал посетитель. — Но Тедди не поймет, если я вернусь без косточек.

Рипитш метнул на посетителя испытующий взгляд.

— За косточками надо приходить пораньше.. А что же ваша жена?

— Она немного прихварывает, — сказал человек в сером пальто.

Рипитш протянул даме в черном пальто ее покупку:

— Пожалуйста, фрау Энзель. Благодарю вас. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, господин Рипитш! Дама пошла к выходу, Рипитш нагнулся, делая вид, что шарит под прилавком. Звякнул дверной колокольчик. Хозяин лавочки выпрямился.

— Проходите за прилавок и внутрь, — быстро сказал он. — Я должен запереть.-

Человек в сером пальто последовал его совету.

Внутренняя дверь вела из лавочки в коридор, соединявший торговое помещение с жилым. В этом коридорчике человек в сером пальто и остановился. Хозяин лавочки появился через несколько минут. ~ Запер, — сказал он. — Идемте.

— Вы один?

Марта, ты одета? - спросил он. - К нам гость. Гость? - раздался голос из соседней комнаты.

— Дома моя супруга. Но ведь она все знает.

Предупредите ее все же. Да, конечно...Рипитш вошел в комнаты первым?

Вошла немолодая женщина в вязаной кофте и переднике. Остановилась, испытующе оглядывая посетителя.

Человек в сером пальто снял шляпу.

— Меня следует называть Клаусом, фрау Рейнгольд. — сказал он.

— Товарищ пришел за косточками для Тедди, - взволнованно сказал Рипитш.

Марта протянула руку, нащупывая спинку стула, села.

— Для Тедди... - тихо произнесла она. - О Господи! Пожалуйста, проходите- Мы думали уже, что никогда- Вам что-нибудь грозит?

— Тише, Марта! — предупредил Рипитш.

— Что мне может грозить? — улыбнулся человек в сером пальто. — Не беспокойтесь. Со мной все в порядке. Но мне потребуется ваша помощь.

Марта внезапно поднялась со стула:

— Боже мой, да вы, наверное, голодны?! Я сейчас же поставлю ужин! Вы любите кофе? Пьете с молоком?

— Благодарю вас. — сказал человек в сером пальто. -Я пью кофе в любом виде. И с молоком и без молока. Но не беспокойтесь, пожалуйста!

— Как так — «не беспокойтесь»? А кто же еще о вас побеспокоится? Одну минуту, я живо!

Марта вышла.

— Раздевайся, товарищ, — сказал Рипитш. — И не обращай внимания на растерянность жены. Знаешь, мы четыре года не видели никого.

— Я знаю, — сказал человек в сером пальто. — Знаю и понимаю.

— Ты надолго? - спросил Рипитш, принимая его пальто в шляпу.

— Нет. Дня на два. Переночевать у вас я смогу?

— Сможешь... Значит, вспомнили о старике Рипитше

— Вспомнили, товарищ Рипитш. Да и не забывали никогда.

— Садись... Ты откуда? Или не надо спрашивать об этом?

— Не надо.

— Хорошо. Не буду.

— Твоя рация уцелела?

— Что ей сделается? Спрятана.

— Спасибо, товарищ!.. Вот что. Прежде всего понадобится заменить мою одежду. В этом я появляться на улицах не могу.

— Роста мы примерно одинакового. — сказал Рипитш, оценивающе оглядев посетителя. — Я куплю тебе вещи» Клаус.

— Это не понадобится, — сказал посетитель. — Тебе придется сходить по одному адресу и взять там чемодан откроет женщина. Скажешь, что ты из Бремена, от Хорста.

— Понимаю. Когда это надо сделать?

— Лучше всего сейчас же. Возьми такси. Это не близко.

— Понял.

— Ну вот. На первый раз все- А теперь проводи меня на кухню.

Рипитш и Клаус прошли на кухню, где возилась возле плиты Марта.

— У меня все готово! — обернулась Марта.

— Спасибо, — сказал Клаус, — но мне надо проделать маленькую операцию. Я могу попросить вас отойти на одну минуту от конфорки?

Из внутреннего кармана пиджака он достал удостоверение личности, которое еще недавно держал в руках штурбанмфюрер Краузе. Поднес сафьяновую книжечка к огню Сафьян загорался медленно. Потом все же загорелся- от удостоверения осталась кучка пепла

— Вот и все. — сказал Клаус.

Это надо было сделать в первую очередь... А теперь спасибо вам за приглашение я выпью кофе...ваш муж, фрау Рипитш, ненадолго покинет нас. Ему надо съездить за моими вещами.

Марта посмотрела на мужа.

— Не беспокойся, я вернусь скоро, — сказал Рипитш. — Вы ужинайте, а я скоро...

Поездка заняла у него, впрочем, около полутора часов. Когда Рипитш вернулся, его гость и жена мирно беседовали, сидя за обеденным столом.

— Ваш чемодан, — сказал Рипитш. — Я бы не сказал, что он тяжелый.

— Все прошло хорошо? — спросил Клаус.

— Да. Такси я отпустил, конечно. И подъехал не к самому дому. Так что немного задержался.

— Спасибо! — сказал Клаус. — У вас найдется, где спрятать мой теперешний костюм?

— Запихаю в подвал, — сказал Рипитш. — Никто не найдет.

— Лучше совсем избавиться от него, сказал Клаус.

— И это можно, — сказал Рипитш.

— Тогда так, — сказал Клаус. — Запоминайте: я ефрейтор артиллерии, вы знакомы с моей бременской семьей, я посетил вас в Берлине, направляясь домой в отпуск.

— Ясно...

— С вашего разрешения, я хотел бы переодеться сейчас же. На всякий случай. А этот костюм надо немедленно унести. Бумажник, носовой платок, ручку — тоже.

— Да, я сожгу все в подвале, и дело с концом, — предложил Рипитш.

— Это не привлечет внимания?

— Я частенько жгу в подвале всякую дрянь, сказал Рипитш. — К этому здесь привыкли.

— Тогда действуй, товарищ...

Через час Рипитш вылез из подвала. Его гость уже ходил по квартире, одетый в солдатский мундир.

— Мундир тебе тоже идет, — сказал Рипитш. — И сшит словно на тебя.

— Старались! засмеялся Клаус. Он подождал, пока хозяин умоется.

— Послушай, товарищ, — спросил Клаус, — у тебя нет знакомого шофера?

— Шоферов я многих знаю... А зачем?

— Передатчик у тебя где?

— Здесь, в доме. В подвале зарыт.

— Не стоит выходить в эфир из дому. Понимаешь? Могут засечь. Лучше раздобыть машину и выехать куда-нибудь.

— А! — сказал Рипитш. — Но зачем же шофер? Разве мой грузовичок не подойдет?

— У тебя есть грузовик?

— Разжился в прошлом году. Купил рухлядь у одного спекулянта.

— Это больше, чем я ожидал, — признался Клаус. — Это просто здорово, товарищ!

— Ты не представляешь, как я рад, что смогу наконец хоть чем-то насолить этой свинье Гитлеру! — сказал Рипитш. — Думаешь, я забыл, как штурмовики с нашим братом из Союза красных фронтовиков расправлялись? Ничего я не забыл! И эту войну я им не прощу! Не когда я не прощу! Будь уверен! Старик Рипитш еще на что то годен!

— Завтра днем, часа в три, выехать сможем? - спросил Клаус.

— Когда надо будет, тогда и выедем! - сказал Рипитш - Любой час назови! Дождались мы с Мартой - Ты не можешь понять этого, товарищ, не сердись! Но я не из тех, что могут сидеть и спокойно смотреть . А должен был сидеть и смотреть. И думал иногда, что так и помру, ничего не сделав... Спасибо. Спасибо, что не забыли про нас!..

На следующий день грузовичок Рипитша отъехал от лавочки, доверху нагруженный деревянной тарой.

— Далеко ли, герр Рипитш? — приподняв шляпу, осведомился сосед, молочный торговец Пельше.

— Хочу сдать ящики, — ответил Рипитш. — Проходу от них нет. Всю лавку загромоздили.

— Я свои каждую неделю сдаю, — важно сказал Пельше. — Вам бы тоже делать это регулярно.

— Да покупатели, черт возьми! — сказал Рипитш. -Только соберешься, непременно кого-нибудь принесет». До свиданья, герр Пельше!

— Удачной поездки, герр Рипитш!..

На углу Аугсбургштрассе грузовичок остановил ефрейтор с синими глазами.

— Далеко едете, папаша? — спросил он. — До Вайсензее не подбросите?

— Садись! — сказал Рипитш.

К трем часам грузовичок выехал за город. Рипитш поглядел на Клауса:

— Тут справа будет лесочек. Место тихое обычно.

— Поглядим, — сдержанно ответил Клаус. — Съедете — делайте вид, что мотор забарахлил.

— С этой колымагой чего проще! — усмехнулся Рипитш.

Проселочная дорога выглядела заброшенной. Колеи доверху завалило жухлыми листьями.

Проехав метров шестьсот, Рипитш остановил машину-

— Пожалуй, тут лучше всего.

— А куда выведет эта дорога?

— Если пересечь лесок — на Потсдамское шоссе.

— Имейте в виду, что путь мы держали именно туда

— Конечно!

Помогите мне вытащить батареи и рацию. Только быстро.

Рипитш залез в кузов, вытащил из-под ящиков чемодан с рацией, потом завернутые в листы толя сухие батареи. Передал Клаусу. Тот отнес аппаратуру и питание в кабину машины.

— Антенну выкинем позже, - сказал Клаус. - Поднимайте капот, Рипитш, и ковыряйтесь в моторе. Забравшись в кабину, Клаус открыл чемодан, присоединил провода батарей к поблескивающим клеммам, установил регулятор на шкале «прием», покрутил ручку на стройки и с удовлетворением услышал, что в наушниках загремела музыка. Рипитш поднял голову.

Клаус убавил звук и помахал Рипитшу: понял, все в порядке.

Потом он вообще выключил передатчик, проверил, на месте ли блокнот с подготовленной прошлой ночью телеграммой, и взглянул на часы. Было три часа десять минут.

Клаус вылез из кабины, подсоединил к передатчику моток тонкой проволоки, огляделся. Метрах в четырех от грузовика стоял кряжистый бук. Привязав к свободному концу проволоки свинцовую гирьку, Клаус зашвырнул его на торчащий высоко над головой сук.

— Если кто-нибудь появится, оборви проволоку, товарищ! — сказал он Рипитшу. — Смотай и отшвырни в кусты- А сам — за руль. Рипитш кивнул. Слышно было, как шуршат, трутся друг о друга уцелевшие ветки деревьев.

По шоссе с шумом проносились машины -Клауc снова забрался в кабину. Положил слева от рации листок с текстом телеграммы

И ровно в три часа пятнадцать начал работать ключом.

Передача заняла всего две минуты пятнадцать секунд. Потом Клаус перешел на прием.

Ответ пришел через четыре минуты.

Клаус спрятал записанную телеграмму в карман, порвал и сжег переданный текст, затем отсоединил рацию от батарей, закрыл чемодан и открыл дверцу.

— Помоги, товарищ!

Рипитш захлопнул капот, подбежал к кабине, принял аппаратуру.

— Неси в лес, — приказал Клаус.

Рипитш растерялся:

— В лес? Зачем?

— Быстрей! — приказал Клаус. — Рация больше не понадобится. Ее надо бросить. Оторви провод!

— Бросить? После одного сеанса?!

— Так надо, товарищ! Не волнуйся, все правильно. Скорей!

Он взял у Рипитша батареи и зашагал прочь от дороги. Рипитш, помедлив, пошел следом.

— Ты уверен, что рация не нужна? — тревожно спросил он, догнав Клауса. — Послушай, как же так?!

Клаус устало улыбнулся:

— Я выполняю приказ, товарищ.

Он заметил густые кусты, швырнул туда батареи.

— Давай! — сказал он Рипитшу.

Рипитш не мог решиться.

Клаус взял у него чемодан и тоже кинул в кусты.

— Вот так! — сказал Клаус. — А теперь быстро отсюда! И выезжай на кольцевую. Если остановят, спросят насчет меня, ответишь, что подобрал на дороге, везешь по моей просьбе в город.

— Ладно, — угрюмо оглядываясь на кусты, сказал Рипитш. Ладно уж, поехали ...

Но их никто не остановил. Рипитш благополучно сдал ящики и к пяти часам вечера они с Клаусом вернулись на Аугсбургштрассе.

Запершись в спальне хозяев, Клаус достал листок с колонкой цифр. Вскоре он прочитал ответ на свою передачу:

«Берлин. "Стрелку".

Поздравляем выполнением задания. Судьбу "Альфы" и "Зеро" поняли. В Берлине не задерживайтесь. Передайте благодарность "Старику" и его жене. Выезжайте Гамбург.

Москва. "Директор?'

Клаус, насвистывая арию из «Дон Жуана», сжег телеграмму в хозяйской пепельнице, растер хрупкие черные хлопья бумаги в порошок и вышел в столовую.

Марты не было, она торговала в лавочке, а Рипитш ждал. Сидел, сжав коленями кисти больших рук, опустив голову. Услышав, как поворачивается ключ в замке, вскинул глаза.

— Все в порядке! — весело сказал Клаус. — Вам и Марте передают горячий привет, благодарят за отличную работу.

Рипитш подошел, неуклюже обнял Клауса, смутился и махнул рукой.

— Четыре года! — сказал он. — Ну, видно, так нужно не сказали, как дальше? Клаус помедлил.

— Ты остаешься с женой на прежнем положении, сказал он, поправляя ремешок от часов пароль видимо, все тот же.

Во всяком случае, мне ничего больше не передали. Рипитш глядел исподлобья.

— А что же нам делать теперь без рации? Какой от нас прок?

— Центру виднее, товарищ! — возразил Клаус. Дело найдут. Ждал же ты четыре года! Будь уверен - Не напрасно ждал.

— Важное было дело?

— Да, товарищ, очень. Очень важное.

— Ну что ж, — сказал Рипитш, — тогда я рад. И Марта будет рада. Я ведь могу ей сказать, что дело было важное?

— Можешь, товарищ! — сказал Клаус.

В тот же день, поздним вечером, Рипитш проводил Клауса на Антгальский вокзал. Они ехали в вагоне подземки, набитом рабочими ночных смен, солдатами и мелким чиновным людом.

Простились при выходе из подземки.

Рипитш видел, как Клаус поддернул вещевой мешок, поправил пилотку, сверкнул белозубой улыбкой и слился с вокзальной толпой.

«Кто он на самом деле? Встретимся ли еще?» — думал Рипитш, возвращаясь.

Встретиться им не довелось. Ни гестапо, ни абвер супругов Рипитш ни в чем не заподозрили. История с Клаусом и работой на рации прошла для них бесследно. Но в сорок четвертом, во время одной из очередных бомбежек, в лавочку «Марта» попала пятисоткилограммовая бомба с В-52. Спасательная команда нашла на месте развалин множество раздавленных и обожженных тел, однако установить, кому принадлежат эти тела, оказалось невозможным.