Зазеркалье Неверенда

1. Возвращение домой

- Знаешь, я думаю, ее там не будет. Лэн по инерции прочел еще пару слов, а оторвавшись от газеты, увидел плотного мужчину, стоящего в проходе. Мужчина смотрел на него со снисходительным ожиданием.

- Парк? Парк Брэнлек?

- Неужели я настолько изменился?

Лэн неуверенно улыбнулся. Волосы Парка слегка поредели, и он обзавелся усами, правда, такими короткими, что больше смахивали на халтурную татуировку над верхней губой. Он прибавил килограммов двадцать, и его румяные щеки стали еще румянее и круглее, чем раньше, но, несмотря на это, Парк выглядел крепким и сильным, а отнюдь не растолстевшим. Легкая морщинка меж бровей придавала ему хитроватый и расчетливый вид. По-прежнему улыбаясь, Лэн сказал:

- Да нет, ничуть. - Ему было немного неловко, что он не сразу узнал друга. - Просто удивляюсь, как это тебя еще не распылил какой-нибудь ревнивый муж. - Он протянул руку и попытался встать, но ремень безопасности тут же дернул его на место.

- Все тот же Лэн Диллион! - радостно ухмыльнулся Парк. - Совершенно не изменился.

Лэн отстегнул ремень, сунул газету в кармашек стоящего впереди кресла и наконец встал - поздороваться. Его рука утонула в лапище Парка, кольцо больно врезалось в ладонь.

- Просто не верится, что прошло уже десять лет. Ты тоже на встречу?

- Конечно. И тоже не могу поверить. Послушай-ка, а ты и впрямь не изменился. - Парк взглянул на табло. - До смены тяги еще куча времени. Пошли пропустим по стаканчику?

Лэн кивнул. Друзья направились к выходу из салона и, подчеркнуто игнорируя блестящие поручни, поднялись по лестнице. Парк шел первым. Обитые чем-то мягким ступени приглушали звук шагов.

- Я облазил все ярусы, - говорил на ходу Парк, - и ни одной знакомой рожи. Судьба, наверное: только ты и я.

- Может, остальные узнали, что ты собрался на десятую встречу, и решили лучше подождать двадцатой. Я бы, например, так и сделал.

- Чтоб тебе воздуху не хватило,- беззлобно огрызнулся Парк.

Они прижались к стене, чтобы пропустить парочку голубоваточешуйчатых обитателей Меренто, и, поднявшись еще на один ярус, вышли к бару. Толстые иллюминаторы едва пропускали свет, а прямо напротив входа располагался большой экран. В верхнем правом углу его были часы. Рядом с цифрами, указывающими время, оставшееся до перемены тяги, горели крупные буквы:

Межпланетный паром 2245

Можно отстегнуть ремни

Следующая остановка - Неверенд

В центре экрана маячила темная, слегка вытянутая планета, опоясанная черными дифракционными кольцами. В одном из затемненных иллюминаторов виднелся краешек ближайшего солнца - Неяркая дуга. Остальные иллюминаторы были пусты - если не считать вечной картины звездного неба: бледного мерцающего сияния, испещренного, словно веснушками, мелкими черными пятнышками. Отдельные звезды, далеко отстоящие от своих соседей, выглядели россыпью синих, желтых, красных и оранжевых огней.

Они нашли незанятый столик на солнечной стороне. Лэн опустился в кресло и повернулся к другу:

- Черт побери, ужасно рад тебя видеть! И чем же ты занимался все эти десять лет? Одно свидание за ночь, и так три тысячи суток подряд - для этого нужна уйма энергии... - Он набрал заказ на пульте стола. Парк сделал то же самое и внимательно поглядел на Лэна.

- У меня была масса других дел, помимо женщин. Университет в Технограде. Лаборатория по производству материалов на Алгонтине. Я, знаешь ли, стал старше. - Парк уставился куда-то поверх плеча Лэна. Тот повернулся поглядеть, что привлекло его внимание, и ухмыльнулся:

- Очень хороша, ничего не скажешь! Так на сколько, говоришь, ты стал старше? Кажется, это относится только к возрасту.

Парк невозмутимо улыбнулся:

- "Немного вырос" не значит "немного умер". Правда, теперь я больше смотрю, чем делаю.

- Возможно, это глупый вопрос, но все-таки - ты так и не женился?

Парк покачал головой:

- Не уверен, что готов к оседлой жизни. А ты?

- Нет. Кажется, никогда... - Лэн замолчал: подошел официант с их заказами. - Позволь мне. - Лэн выудил из кармана пару монет, внимательно изучил дисплей каждой из них и положил на поднос.

Когда официант отошел. Парк подмигнул и сказал:

- А ты так и не ответил на мой первый вопрос.

- Какой вопрос?

- Собственно, это было скорее утверждение. Я сказал, что ее, вероятно, не будет.

- Кого?

- Кого! Идиотский вопрос. Не настолько же мы все забыли.

- Ты имеешь в виду Тессу?

- Естественно, Тессу. Ну тебя, Лэн. Это я, Парк. Не валяй дурака.

Лэн уставился на затуманенное солнце. Пятна на нем напоминали следы чудовищной болезни. О Парке он, казалось, забыл. Корабль слегка вращался, и светило, с тех пор как они вошли в бар, немного сместилось.

Тесса. Тесса Фарлон. Даже сейчас Лэну было нелегко говорить о своих чувствах.

Если Парк прав, значит он, Лэн, только зря тратит время. Конечно, неплохо вновь увидеть Парка и других ребят, но он летит сюда прежде всего из-за Тессы.

Чем ближе подходило время встречи выпускников, тем настойчивей Лэн убеждал себя, что никуда не полетит, что нет смысла мучить себя. Лэн с детства ненавидел это ощущение - ощущение, что тебя заперли, - но в пещерах Неверенда оно было неизбежно, а Тесса не захотела уезжать. Лэн был упрям, но Тесса еще упрямее. Правда, потом, быть может, ее решимость слегка поостыла. Честно говоря, Лэн в этом сомневался, но в самую последнюю минуту понял: он должен это выяснить. Кроме того, может быть, теперь удастся подавить это гнетущее чувство и забыть или отрешиться от желания видеть солнечный свет, ощущать настоящий воздух и наслаждаться свободой, которую он обрел, - там, далеко от Неверенда.

Впрочем, не исключено, что все его сомнения напрасны. Тесса уже сто раз могла выйти замуж, и кто бы ее в этом упрекнул? Может быть, она решила начать новую жизнь - у отца своя, у нее - своя...

Лэн снова посмотрел на Парка:

- Это было давно. Мы были совсем детьми.

- Нас и сейчас стариками не назовешь.

- А почему ты решил, что ее не будет?

- Встретил случайно Токо Йинда. Мое семейство уехало с Неверенда через год после твоих, и мне было интересно, как там дела. Токо сказала, что давно не видела Тессу, и думает, что та тоже плюнула на Неверенд.

- Это плохо, - заключил Лэн. - Я надеялся увидеть ее снова.

- Наконец-то немного искренности. Я тоже не прочь ее увидеть. И, возможно, даже больше, чем увидеть. Я слышал, она стала еще красивее.

Лэн поморщился и отхлебнул из круглого носатого стакана.

- И это все, что ты помнишь? Черт возьми, я предпочел бы, чтобы она была пообыкновенней и не привлекала внимания всяких типов вроде тебя.

От удивления глазки-щелочки Парка расширились:

- Что ты мелешь? Что плохого в красоте?

- А что плохого в громких звуках или в яркой одежде? Ничего, кроме разве того, что они отвлекают внимание людей от действительно важных вещей.

- Ну-ну, мистер Всезнайка. И что же, по-твоему, важно?

Лэн с минуту помолчал:

- Помнишь, как-то раз обрушилось несколько пещер - к югу от Узла Маротто? Тогда погибло человек пять? - Парк кивнул. - Одна девчушка - кажется, ее звали Мессер - осталась сиротой. К тому же обломком скалы ей раздробило ногу. Так вот, даже после того, как малышку удочерили, Тесса учила ее ходить, читала ей... В общем, делала все, чтобы поддержать ее. Одним словом, была ей другом.

Парк отпил из своего стакана-колбочки:

- Ни разу об этом не слышал.

- Неудивительно. Тесса никогда не распространялась о том, что делает. Она просто брала и делала. - Лэн побарабанил пальцами по столу. - После занятий она обычно шла в музей - помочь отцу с выставками, как она говорила. А на самом деле потому, что знала, как для него важно чье-то внимание.

- А я-то думал, она спешит на свидание.

Сколько я ни приглашал ее в поход, или в кафе, или просто куда-нибудь, она отвечала, что очень занята.

- По-моему, это была не единственная причина. Я думаю, Тесса хорошо понимала, что ею интересуются главным образом из-за внешности.

- Ага, но мне-то нужно было не только смотреть! - Парк улыбнулся до ушей.

- Ты отвратителен и неисправим, - хмыкнул Лэн. - Знаешь, я до сих пор помню, как вас с Вальмой застукали у лагуны в гроте Оптнер. Ты сказал ей, что, если вы узнаете друг друга поближе, ты не будешь включать сирену. Спорю, она не разговаривала с тобой полсеместра.

- Игра стоила свеч.

Лэн укоризненно покачал головой.

- Просьба пристегнуть ремни и укрепить ручную кладь, - сказали откуда-то сверху. - Смена тяги через две минуты. - Голос приглушенно забормотал, убеждая пассажиров быть поосторожнее с напитками.

- Ты приготовил талисман? - спросил Лэн.

- Нет. Дураков и без меня хватает.

Лэн огляделся. По крайней мере двое, ребенок и взрослый, прятали в кулаках какие-то мелкие предметы. Момент начала торможения, когда гравитация исчезала, уже успел обрасти традициями. Похоже, люди считали, в отсутствие закона тяготения начинают действовать другие законы...

Вскоре радиоголос объявил:

Торможение начинается. Просим оставаться на своих местах до окончания маневра.

Едва голос умолк, Лэн почувствовал, что его желудок становится как бы легче. Он сцепил руки, чтобы они не поднимались; прошло двадцать секунд - и теперь только ремень безопасности удерживал его на месте.

Веснушчатый мальчишка с огненно-рыжими волосами вскинул руку и разжал кулак, выпуская на свободу игрушку в виде насекомого. Чуть левее взмыла в воздух другая такая же игрушка. Обе поднялись к самому потолку; одна, оттолкнувшись от поверхности, описала дугу, другая, жужжа, пролетела у самой шеи Лэна, направляясь к центру салона. Она описывала большие круги, устремляясь то в одну, то в другую сторону, и выглядела совсем как живая. Когда "насекомое" загудело, некоторые пассажиры засмеялись: похоже было, что кто-то храпит через нос и одновременно напевает песенку без слов. "Очевидно, новая модель", - подумал Лэн.

В этот момент его слегка прижало к спинке кресла - межпланетный паром начал разворот на 180 градусов. Звездное поле в иллюминаторе медленно перевернулось сверху вниз. Насекомое, накренившись, плюхнулось на голову одного из пассажиров, чем несказанно развеселило его соседей.

Минутой позже Лэн ощутил, как неведомая сила тянет его из кресла; невесомость длилась несколько секунд, а затем корабль снизил скорость, и Лэн опять утонул в кресле: заработали тормозные двигатели, выводя корабль на орбиту Неверенда.

Черно-желтое насекомое отчаянно боролось с возрастающей силой тяжести и в конце концов рухнуло на пол, издав на прощание странный звук - такого Лэну еще не доводилось слышать: невнятное бульканье, а затем неожиданно громкое и назойливое жужжание, как будто толстый шмель внезапно сказал: "а-жжжжж", а затем так же внезапно умер. Лэн присоединился к общему хохоту. Ничего не скажешь, печальная кончина.

Сквозь общий смех пробился радиоголос, разрешающий пассажирам отпустить бокалы и отстегнуть ремни. Двое взрослых и рыжий мальчуган подобрали свои игрушки.

За соседним столиком мужчина, все еще под впечатлением от акробатических трюков игрушки, то слишком сильно сжимал свой стаканколбочку, то отпивал не вовремя. Наконец жидкость попала ему в нос и брызнула на женщину напротив.

Парк громко расхохотался, и мужчина осуждающе посмотрел на него. Женщина вытирала рукав салфеткой.

- Прощу прощения, - пискнул Парк. - Не успели мы без приключений сменить тягу, и вот... нате вам... - И он снова зашелся в хохоте. Оскорбленная парочка гордо вышла из салона, подчеркнуто стараясь не замечать Парка. Лэн взглянул на корчащегося от смеха друга и заметил:

- Что мне в тебе нравится, так это то, как ты все воспринимаешь. Пожалуй, я ошибся насчет мужа-ревнивца. Довольно скупо описал возможного убийцу.

Парк заревел от смеха, пассажиры, вздрогнув, недоуменно уставились на него. Лэн наклонился к соседу и сказал:

- Простите моего друга. Трагедия юности. Все, что напоминает сифон, до сих пор травмирует его психику - особенно если это человеческий нос.

Мужчина озадаченно уставился на Лэна, а Парк захохотал еще оглушительнее.

- Прекрати! - В глазах у него стояли слезы, а щеки зловеще покраснели. Такие испытания давались ему нелегко.

Лэн выдержал секунду и, перехватив взгляд Парка, посмотрел ему в глаза и улыбнулся:

- Знаешь, я вспомнил, как ты пытался убедить Ширл, что чем раньше начнешь заниматься сексом, тем большее удовольствие получишь в старости. А она спросила у своей мамаши - правда ли это? А та пришла поговорить с твоей...

- Умоляю - хватит! - Физиономия Парка начала приобретать багровый оттенок.

Лэн дал Парку слегка отдышаться и, когда наступила относительная тишина, произнес:

- Мистер Тендалз. Помнишь, как ты изменил изображение на выпускной голограмме...

Парк согнулся в три погибели и отчаянно замахал рукой. Лицо его перекосилось, из глаз текли слезы.

- ... и приделал ему рачьи глазки, торчащие изо лба. Для тебя что, нет ничего святого?

Парк пытался закрыть уши руками, но так трясся от смеха, что все время промахивался, а Лэн безжалостно продолжал:

- А помнишь, как он отвечал на вопросы и сказал, что около ста тысяч клеток человеческого мозга ежедневно отмирает и как было бы плохо, если бы они не восстанавливались...

Парк энергично замотал головой, надеясь, что провал в его памяти остановит Лэна, но не тут-то было.

- А ты сказал, что это действительно ужасно, но только не для учителей.

К тому времени все взгляды были прикованы к друзьям, и кое-кто уже посмеивался над муками Парка. Лицо несчастного начало синеть, и в конце концов он зашелся в кашле. Лэн позволил другу успокоиться, но, когда Парк нерешительно взглянул на него, неожиданно улыбнулся во весь рот, и Парк опять покатился со смеху. Пока он старался отдышаться, Лэн напустил на себя серьезный вид, а затем вдруг сказал:

- А помнишь, как... - И Парк снова затрясся в кресле, задыхаясь и утирая слезы.

- В один прекрасный день ты меня прикончишь, - выдохнул он наконец. - Зачем так издеваться над другом?

- Каждый любит делать то, в чем он дока. Однако я рад, что ты тоже не изменился.

Парк наконец пришел в себя:

- А чем ты еще занимаешься? Кроме того, что измываешься над старыми друзьями? Мы так до этого и не дошли.

Лэн аккуратно сжал свой стакан и отпил.

- Ничего особенного. Работаю в консорциуме. Импорт-экспорт. Слежу за балансом между первым и вторым там, куда меня посылают. Если импорт больше, я помогаю найти новые рынки. Или наладить выпуск чего-нибудь, что нужно где-то еще... Скучновато, конечно, зато я много путешествую.

Все это было выдумкой от начала до конца, но Парк, похоже, поверил.

- Так, значит, ты не был на Неверенде с самого выпуска?

- Да. Если там и были нужны специалисты моего профиля, то кто-то меня опередил. А мои старики давно уже на Мерохайве. Так что я буду рад увидеть родные пенаты. И друзей - если они меня еще не забыли.

- Я же предупредил - ее, возможно, не будет.

- Да, предупредил. Но ведь есть и другие, кого я хочу повидать. Ньютонов - они жили по соседству. Кэрри, Эддара, да мало ли...

- И Тессу, - вставил Парк.

- И Тессу, если она там. И ее отца.

- Я... я думал, ты знаешь... - Парк вдруг помрачнел.

- Знаю что?

- Он умер. Точнее, его убили. В музее. Несколько месяцев назад. Токо мне рассказала.

Лэн замолчал. Время тянулось, а он все смотрел на пятнистое солнце. Отец Тессы был удивительным человеком - добрее Лэн не знал никого. Услышать от него резкое слово было все равно что найти жемчуг в пустыне, а его своеобразный юмор мог разрядить любую обстановку. Впрочем, он вообще не любил споров и ссор, по правде говоря. Для Тессы это большая потеря.

- Мне очень жаль, - выдавил Лэн наконец. - Она его очень любила. И я тоже. Но что все-таки произошло?

- Не знаю.

- Только не говори, что Токо ничего не рассказала.

- Да нет, я думаю, вообще никто ничего не знает. Кроме, конечно, убийцы. Врагов у него не было. Музей не ограблен. - Глаза Парка расширились. - Тебя всегда привлекали загадки. Может, нам с тобой удастся раскопать, что к чему?

- Сдается мне, ты в детстве часто падал с кровати - и все на голову...

- Не скажи. Вместе мы многое можем. У тебя - ум, у меня - сила.

Лэн кивнул:

- Так. Понятно. Я, значит, придумываю вопросы, а ты обрабатываешь клиента - до тех пор, пока мы не услышим желаемого ответа. Братья по разуму и мышцам...

- Что, разве плохо?

- Да нет. Но когда ты организовал поход по мусорным канавам, за который нас чуть не вышибли из школы, тогда, ей-богу, идея была получше.

- По правде говоря, мы неплохо провели время.

- Угу. Но это была игра,

- Лэн, - вдруг совершенно серьезно сказал Парк, - слушай, а вдруг она все-таки там.

- Благодарю. На самом деле она могла давно выйти замуж. Глупо, конечно, но только если это так, я вряд ли захочу задерживаться.