Зазеркалье Неверенда

2. Прибытие

- С виду он ничуть не изменился, - заметил Парк, глядя на проплывающую далеко внизу поверхность Неверенда.

- Спорю, и внутри тоже, - подхватил Лэн.

Приятели сошли с межпланетного парома в орбитальном порту Неверенда. Сила тяжести там отсутствовала. В порту они пересели на кабломобиль, готовый к спуску под землю по спиральной трассе.

Лэн бросил взгляд на приборный щиток. Судя по всему, полпути уже позади. Сила тяжести потихоньку росла, и от этого создавалось впечатление, что он смотрит на Неверенд с какой-то бесконечной вышки, а не парит в невесомости рядом с планетой.

Внизу, до самой поверхности Неверенда, тянулась линия защитных рефлекторов. Они опоясывали всю планету, а между ними темнели матовые поверхности солнечных батарей, расположенных таким образом, чтобы ни малейший отблеск не пропал зря в туманной атмосфере.

- Я уже почти решил не возвращаться, - вдруг сказал Парк.

- Да брось ты!

- Нет, я серьезно. Чего я достиг с тех пор, как уехал отсюда? Я должен был упорно добиваться цели - стать президентом компании, исследователем, что-нибудь в таком духе...

- Ты и так преуспел. Сохранил чувство юмора. И выглядишь неплохо. С чего ты завелся? Что тебя не встретят с должным уважением? Или что девочки, которых тебе не удалось охмурить, и теперь не поддадутся на твои уговоры?

- Не знаю. Может быть, из-за девочек.

- Девочки! Они уже женщины.

- Ну да, конечно. Только для меня они все равно девочки. Как на выпускных голограммах. Я знаю, что вырос - только не ехидничай, - и все же вижу их прежними. Может быть, мне полегчает, когда мы приедем и я встречу повзрослевших людей, таких же, как я.

- Для них ты тоже изменился, будь уверен. Мы все выросли, Парк.

- Как-то не могу себя в этом убедить. По-моему, на Неверенде ничего не меняется.

Лэн посмотрел вниз - на планету:

- Да... Понимаю, о чем ты говоришь.

Неподалеку поднимался другой кабломобиль. Расстояние между двумя кабинами стремительно сокращалось, и через мгновение встречный кабломобиль стремительно пронесся мимо, на долю секунды заняв собой полнеба. Кто-то из пассажиров судорожно выдохнул.

Лэну тоже стало не по себе, и только потом он понял, в чем дело. Если бы разминулись, скажем, поезда в метро, он услышал бы оглушительный рев, а тишина нарушала нормальное представление о событиях.

- Спорим, Лисса Тэрдо сих пор говорит и смеется так же визгливо?

- Я не заключаю споров, где никто не выигрывает.

- Еще раз к тому, что ничего не меняется. Старый добрый консерватор Лэн. Сдается мне, ты и сейчас не назначишь свидания, пока не убедишься, что и в самом деле интересен женщине.

Будь это кто другой, а не Парк, Лэн бы обиделся.

- Спорю, я никогда не слышал слова "нет" так часто, как ты.

- Угу. А я спорю, что и слова "да" тоже. Понял, что я делаю в твоем обществе? Работаю на тебя. Учу тебя рисковать, жить на полную катушку.

- С меня риска хватит. Достаточно того, что я сижу рядом с тобой.

- Н-да... Должно быть, крайности сходятся - таков принцип дружбы. И нашей в том числе. Ты наверняка всегда хотел стать смелее, даже нахальнее.

- А ты, возможно, хотел научиться осторожности, усердию, способности лучше разбираться в людях.

Они взглянули друг на друга и покатились со смеху.

Лэн бросил взгляд на приближающуюся поверхность. Уже можно было разглядеть маленькие квадратики регуляторов по краям солнечных батарей. Он повернулся к Парку и сказал:

- А знаешь, я вправду очень рад тебя видеть. - Парк кивнул и смутился. - Ты просто чудовище, если хочешь знать. Соблазняешь женщину, едва познакомившись, и краснеешь, когда старый друг говорит, что рад тебя видеть.

- Ладно уж, не особенно ты старый.

Лэн только хмыкнул, но разговор продолжать не стал.

Как только выгнутая поверхность планеты разрослась настолько, что превратилась в линию горизонта, Лэн перестал ощущать себя странником. Он возвращался домой. Линия горизонта постепенно выпрямлялась, и вот уже ряды солнечных батарей приобрели вид кристаллических полей, заросших диковинными металлическими растениями. Кабломобиль замедлил скорость, и несколько круглых люков в земле начали неторопливо открываться.

Машина вползла в один из них, и линия горизонта скрылась из глаз. Столбы неяркого голубого света медленно поднялись и наконец замерли. Затем люк не спеша закрылся, отрезав подземный мир от остальной Вселенной. То ли от минутной перемены гравитации, то ли от легкого приступа клаустрофобии желудок Лэна встрепенулся, но тут же утих.

- Добро пожаловать на Неверенд, - монотонно пропел механический голос. - Местное время 11:42. Пассажиров просим пройти в направлении, указанном движущимися стрелками.

Лэн и Парк слились с толпой, послушно следующей за светящимися стрелками на потолке через гофрированную дверь, по спиральному коридору - до уровня выдачи багажа, где в просторном зале располагался круглый транспортер. Лэн отыскал секцию "Д", отдал билет и, получив свою сумку, перебросил ее через плечо. Над головой светились яркие буквы: "1228 пассажиро-парсеков без единой потерянной вещи! Вы на Альфу Центавра? Ваш багаж - с вами!" Помахивая кейсом, подошел Парк.

- Нам повезло, что ничего не пропало, - заметил Лэн, указывая на рекламный щит. - С такой вывеской нечего и пытаться заявить о пропаже. Тебя скорее убьют, чем дадут делу ход.

- Или пошлют вслед за багажом.

По зеленым стрелкам они подошли к таможне. Вслед за Парком Лэн поставил на транспортер свою сумку и нервно сглотнул, когда она проезжала через камеру. Инспектор испытующе посмотрел на Лэна, но промолчал. Обошлось.

Движущийся тротуар перенес их в другой тоннель, ведущий в зал ожидания.

- Все по-старому, - сказал Парк.

- Не так уж много времени прошло, - кивнул Лэн. - Недостаточно долго для великих перемен.

Высокий потолок и неровные стены были покрыты полупрозрачным защитным слоем. Неширокая полоса люминесцентной краски над головой наполняла тоннель рассеянным желтым светом. Коридор причудливо изгибался, поднимался и падал. Из космоса почти лишенный атмосферы Неверенд выглядел неприветливо, а вулканическая деятельность превратила недра планеты в лабиринт из гнезд, пещер, углублений, тоннелей и гротов.

Лэн не знал, был ли этот тоннель с верными ноздреватыми стенами и резкими поворотами искусственным или естественным, но все равно почувствовал легкую клаустрофобию.

В этот момент друзья прошли мимо своеобразной урны отверстия для мусора, сделанного прямо в стене, - и оттуда повеял слабый ветерок. Несмотря на все фильтры и тщательную очистку, воздух все равно пах пылью и плесенью.

А все же неплохо пожить при низкой силе тяжести, хотя я уже знаю, чем это грозит после возвращения, - заметил Парк.

Тоннель начал опускаться и поворачивать направо. К шороху шагов присоединились отголоски отдаленного эха. Некоторые звучали приглушенно, другие же так громко, словно их источник был где-то рядом. Последний поворот - и они очутились в пещере Маджилли: огромном зале, битком набитом людьми. Вдоль стен стояли маленькие лавочки, втиснутые в узкие ниши. Абсолютно ровный пол, снабженный антибликовым покрытием, был настолько прозрачен, что сквозь него просматривалась скала и создавалось впечатление, что люди ходят по воде. Для большего эффекта в "глубине" медленно двигались голографические изображения всяких морских обитателей, в том числе и огромная акула. Она величаво разрезала прозрачную воду, не ведая о людях, толпящихся у нее над головой. Или над рылом.

- Знаешь, - сказал Лэн, - я до сих пор помню наш приезд на Неверенд. Я сидел здесь на полу, играл чем-то. И вдруг краем глаза уловил какое-то движение внизу - тогда я, конечно, не знал, что это такое. Я так и подскочил от неожиданности - и тут услышал голоса родителей и их друзей. Они обсуждали меня. Наверняка, они специально это подстроили.

- Они что, смеялись?

- Да нет... Просто хотели увидеть мою реакцию. А я заплакал и сказал, что боюсь провалиться. Видимо, я и в самом деле перепугался - мне даже не пришло в голову, что взрослые, которые гораздо тяжелее меня, не проваливаются. Потом родители снова привели меня сюда - и даже захватили фонарик, чтобы я получше рассмотрел эти чудеса. Но даже тогда мне не удалось понять, что это такое.

- Кстати, ты напомнил мне об одной вещи, которую я очень хотел сделать, да так и не удосужился. Будь у меня оборудование и хорошие голограммы, я бы кое-что добавил.

- Молчи! Попробую угадать. Десяток дохлых рыб? Вздутых, плавающих брюхом вверх у самой поверхности?

- У меня, значит, не осталось никаких секретов, так, что ли?

За разговором друзья углубились в пещеру. С левой стороны люди прощались. Справа, на спуске, стояли встречающие, выжидательно запрокинув головы.

Злясь на самого себя, Лэн тем не менее пристально вглядывался в толпу в поисках Тессы Фарлон. Внимание его привлекла машущая рука, а затем он услышал женский голос: "Парк, Лэн, сюда!" Парк тоже заметил женщину и помахал в ответ:

- Токо встречает нас.

Токо сделала знак рукой, давая понять, что подождет их.

Дорожка медленно понесла друзей к главному уровню. Лэн продолжал искать другие знакомые лица, но не нашел. Там, где движущиеся дорожки расходились в разных направлениях, им с Парком пришлось держаться друг за друга, чтобы не потерять равновесие.

Под конец движение дорожки постепенно замедлилось. Лэн и Парк стали частью толпы, а навстречу им уже спешила Токо. Она заключила Парка в объятия и повернулась к Лэну. Лэн понял, что она не знает, как поступить - то ли тоже обнять его, то ли ограничиться рукопожатием. Он развел руки. Токо радостно улыбнулась и обняла его.

- Вы оба выглядите молодцом, - вынесла она заключение. - Ребята, вы - прямо не знаю - живые.

Парк повернулся к Лэну:

- Ты понял, что это значит?

Токо в шутливом раздражении покачала головой и усмехнулась. На щеках у нее были ямочки - признак того, как часто она улыбается. Ее длинные русые волосы были распущены и, закрывая плечи, ниспадали почти до талии. Широко расставленные темные глаза придавали Токо беззаботное выражение, и она ничуть не напоминала их прежнюю энергичную, и хитроватую одноклассницу. Тонкое, рыжевато-коричневое платье на "молнии" было аккуратно подогнано по фигуре.

- Ты тоже выглядишь великолепно, - восхищенно отметил Парк.

- Угу. Давайте выбираться отсюда. - Токо показала на самую большую дверь.

Они с Парком пошли вперед, а Лэн - за ними. Девушка, сидящая на полу, прикрыв глаза с боков руками, вглядывалась в призрачную воду. Почти у самой поверхности скользнуло изображение осьминога. Недалеко от него на когтистых отростках прополз портвессеб. Чуть поодаль, поражая слаженностью движений, прошмыгнула небольшая стайка рыбок-блестянок. Пожалуй, ни один аквариумист не мог похвастаться таким количеством разных особей, мирно соседствующих друг с другом и даже не загрязняющих воду.

- Не знаю, здесь ли Тесса, - бросила Токо, обернувшись к Лэну.

Лэн в этот момент вглядывался в толпу у одного из киосков. Он изучающе посмотрел на Парка, но тот только пожал плечами.

- Что это с вами? - мягко спросил Лэн. - Я приехал на встречу выпускников.

Токо отступила на шаг.

- Да, но... - И быстро взглянула на Парка. Тот заговорщицки ткнул ее в бок. Она подняла руки и беспомощно улыбнулась: - Ладно. Хорошо...

Лэн замялся:

- А не нашли того, кто убил ее отца?

Токо вздохнула:

- Нет, насколько я знаю. Все это какая-то бессмыслица.

- Кто бы он ни был, я бы не прочь найти его и сравнять счет. - Ему попрежнему не давала покоя мысль, что такой добряк мог кому-то помешать. Токо права - это просто бессмысленно.

- Эй, полегче, - заметил Парк. - Когда будешь сводить счеты, помни, что я с тобой.

Лэн молча кивнул; перед глазами у него стояло лицо отца Тессы.

Токо наклонилась к Парку, и Лэн поспешно отвел глаза.

- А что случилось с Тонсдолсом? - спросил он минуту спустя, заметив незнакомую табличку у входа в ближайшую пещеру.

- Они уехали, - ответила Токо. - И очевидно, не захотели продавать имя компании, потому что устроили лотерею. Видимо, Уиллеркок выиграл.

- Удивительная все-таки вещь перемены. Я был уверен, что вон тот магазинчик - экзотическая еда - давным-давно прогорел. Клиентов у них и сейчас наверняка негусто. У Парка и то, вероятно, было больше женщин, чем у них покупателей.

- Так ведь им не приходилось платить, моим дамам! - заметил Парк.

- Нет, ты действительно все такой же. - Токо покачала головой. - Будь уверен, Неверенд изменился куда больше, чем ты.

- И в чем же? - полюбопытствовал Парк.

- Расширили Арапитонскую пещеру. Главная дорога, через Мепитас, временно закрыта - ее ремонтируют. Зато появилась новая ветка от Троицы. Я вам еще организую экскурсию, когда малость придете в себя - вы же до сих пор не привыкли к разнице во времени.

- Ну, - сказал Лэн, - вообще-то нет, но я надеюсь продержаться, особенно если удастся соснуть хотя бы полчасика. Парк-то, я вижу, молодцом.

- Еще бы! Я тебе скажу, когда скисну.

- Скиснешь, будь спокоен, - отпарировала Токо.

Они шли мимо магазинчиков, торгующих разными лакомствами, и в море запахов Лэн вдруг уловил один, навеявший приятные воспоминания. У МакФетгера продавались маленькие вафли-тянучки, которыми при разумном обращении можно было наслаждаться целых полчаса. Запах, кстати, напомнил Лэну, что неплохо бы и перекусить, но Токо и Парку, судя по всему, было не до этого, и Лэн промолчал.

Неверенд сохранил дух маленького городка. Неудивительно, ведь он так и задумывался. Учитывая природу планеты, рост города был ограничен, хотя на самой поверхности места было более чем достаточно. Однако Неверенд был основан маленькой группой, стремившейся сохранить постоянное общество тесно связанных друг с другом людей, и эта идея удалась. Даже, пожалуй, чересчур.

От центральной зоны расходились магистрали, ведущие к меньшим районам. Все вместе образовывало средних размеров город с развитой транспортной системой. Окраины небыли лишены преимуществ центра, и к тому же их жители не знали дальних поездок на метро - город был устроен очень компактно.

Ограничения в росте населения сказывались и на образе жизни. Неверенд был типичнейшим патриархальным городком: магазины, где ассортимент не меняется годами, небольшие склады, где товар никогда не залеживается, школы, в которых учились отцы и будут учиться дети нынешних учеников. Конечно, небольшие демографические скачки были неизбежны, но Лэн хорошо представлял себе, как выглядит для чужака эта планета, где прогресс занимает века, а не десятилетия.

У выхода, где пещера Маджилли сужалась, располагался магазин, торгующий одеждой для туристов, картами, закусками, местными газетами, походными ботинками, лампами, аптечками, туалетными принадлежностями и прочими необходимыми вещами. Несколько парней и девушек переминались у дверей в надежде, что кому-нибудь потребуется экскурсовод.

Вслед за Парком и Токо Лэн вошел в воронкообразные ворота, ведущие к западному выходу, а оттуда очередная движущаяся дорожка донесла их до главной пещеры на Главном Спуске - Первой. У выхода дорожка превратилась в эскалатор с такими узенькими ступеньками, что приходилось проявлять чудеса эквилибристики, чтобы не попасть ногой на две сразу. Впрочем, Главный Спуск имел уклон в тридцать градусов, и вскоре Лэн почувствовал под ногами полноценную опору.

Токо что-то говорила Парку, но Лэн не прислушивался. Он был немного подавлен и едва успевал следить за друзьями, чтобы не отстать окончательно.

Непрерывный коридор пещер и углублений устремился вниз, к сердцу невидимого города - словно огромные бусины неправильной формы, нанизанные на гигантскую невидимую нитку.

Потолок следующей пещеры представлял собой громадное зеркало, в котором маячили искаженные отражения магазинов, а эскалатор спускался все ниже и ниже. Они проехали мимо голограммы из шести стрелок, изображавших основные стороны света и направление вверх и вниз. В окруженном стрелками квадрате горели цифры, и Лэн с удивлением осознал, что до сих пор помнит их.

20.14 Север

87,33 Запад

0.20 Вниз

Главный Спуск

Вдали показались еще две голограммы - указатели уровней, - но тут же их закрыла стена. Друзья миновали платформу, ведущую к складскому помещению, врезанному в стену пещеры. Незнакомая табличка над дверью гласила: "Бенктон и Кроссзелд. Размещение ценных бумаг, 20.141 Сев., 87.33 Зап., Вн. Главный Спуск, 1".

Слева по встречному эскалатору безразлично проплывали люди, и среди улыбающихся, хмурых или просто отрешенных лиц Лэн не увидел ни одного знакомого. Эскалатор повернул направо один, затем другой раз, и ступеньки вновь выросли на крутом подъеме. Здесь был переход от Первой пещеры ко Второй.

Следующие пять пещер располагались так близко друг к другу, что просматривались насквозь. Цепочка голограмм-указателей сливалась в одну линию, идущую вниз, и это зрелище всегда создавало у Лэна иллюзию нескончаемости лабиринта, а видимые части пещер воспринимались как внешние стены огромных сот размером с галактику. Лэн любил это место: здесь мерзкое ощущение того, что ты заперт, слегка отпускало. Отсюда Неверенд не казался таким застывшим.

Эскалатор продолжал двигаться, а с ним и трое друзей. У центра Второй пещеры Токо увела их в боковой тоннель и остановилась у одного из желобов, ведущих вниз.

- Давайте заглянем в Роквилл.

Им с Парком удалось втиснуться вдвоем на одну из медленно опускающихся платформ. Прозрачный цилиндр повернулся, закрывая дверь. Когда их головы скрылись из виду, Лэн ступил на следующую платформу, непроизвольно оглянувшись на оставшийся позади тоннель. Цилиндр закрылся, и платформа не спеша двинулась вниз. Эти желоба больше всего изводили Лэна. Он почти физически ощущал, как его сжимают со всех сторон. Цилиндр начал набирать скорость, и вскоре Лэн почувствовал невесомость. Ускорение свободного падения длилось с полминуты, а затем ослабло. У Лэна подогнулись колени, и ему показалось, что он весит вдвое больше обычного. Стена желоба открылась, и Лэн выпрыгнул наружу - навстречу Токо и Парку.

- Всякий раз боюсь застрять в этой штуковине, - признался он.

- А что? - осклабился Парк, гладя на Токо. - Было бы очень забавно.

- Пошли. - Токо слегка шлепнула его по руке, а Лэн попытался сориентироваться. На этом уровне желоба были полностью открыты: три шли наверх, три вниз. Шесть прозрачных труб с темными-в руку толщиной полозьями. Ближайший указатель сообщал, что они находятся на глубине 1,2 километра от поверхности, на бульваре Роквилл, пещера Шестая.

По сравнению с Главным Спуском бульвар был почти пологим, но все же и не совсем ровный. Лэн не мог отделаться от ощущения, будто стоит на ручке гигантского штопора. Через три- четыре пещеры к северу бульвар Роквилл начинал спиралью закручиваться вокруг беспорядочно расположенных пещер.

Лэн огляделся в поисках перемен, но здесь все осталось по-старому. Магазин Мак-Метвера "Все для дома" до сих пор торговал всем на свете, начиная от настила для полов до дрелей, шлифовальных и фрезерных станков, сенсоров для толщины стен, осветительных приборов, вентиляторов, шпаклевки и красок. Интересно, подумал Лэн, висит ли у них еще этот плакат: "Если вы не нашли что искали, уверены ли вы, что вам это нужно?"

Рядом с магазином Мак-Метвера помещалась та же дряхлая антикварная лавка с тем же набором допотопных очков, шкатулок, драгоценностей и калькуляторов на витринах. Магазинчик был маленький, узкий и просматривался насквозь - до стены расщелины, в которой он располагался.

Рядом с антикварной лавкой находился магазин игрушек. Лэн обожал ходить сюда с родителями и рыться на полках, заполненных книгами и видеофильмами о разных мирах и эпохах.

Его родители приехали на Неверенд отчасти потому, что считали эту планету подходящим местом для воспитания сына, но в основном из-за работы. Они были специалистами-консультантами по проблемам малого бизнеса и иногда, даже сменив место, обеспечивали поддержку и консультации бывшему руководству. Собственно, именно они создали и расширили деловой рынок Неверенда, а как только Лэн закончил школу, переехали на Нью-Феникс.

Троица шла по Роквиллу, и Лэну на мгновение показалось, что он никуда не уезжал. Память о прошлых днях ожила и заявляла о себе все чаще. С ностальгией пришли воспоминания о Дружбе. А минутой позже он почувствовал неловкость.

Более того, даже обозлился на себя. С тех пор как он покинул Неверенд, говорить неправду вошло у него в привычку. Но Лэн ненавидел себя за то, что приходится лгать Парку.