Зелёный шум

ДЕТСТВО ЛЮКСА

Я осторожно пробирался среди сугробов, бережно прижимая к себе под полушубком тёплый комочек. Комочек этот возился и тихо повизгивал. Мне хотелось поскорее как следует рассмотреть своё приобретение — щенка месячного возраста. Охотничье воображение уже рисовало заманчивые картины. Родители только что приобретённого щенка-сеттера имели длинные родословные, дипломы и медали. А значит, они передали свои лучшие качества щенку. Когда он вырастет, станет взрослой охотничьей собакой, то, наверно, тоже будет брать на выставках первые места.

Придя домой, я расстегнул полушубок и показал домочадцам толстого, словно набитого опилками щенка с короткой мягкой шерстью и длинными шелковистыми ушами. Щенок был почти весь белый, и только кое-где проглядывали мелкие кофейного цвета пятнышки. Малыш сделал несколько неуверенных шагов, тыкаясь влажным носом в половицы, и остановился. Под ним тотчас появилась лужица.

— Вот ещё не хватало добра, — заметила жена, критически оглядывая моё приобретение. — Что это значит?

— Это значит, я купил щенка. Замечательная собачка.

— Замечательная! А кто за ним убирать станет? Вот, полюбуйся, он уже подмочил свою репутацию.

— Беда не велика, сейчас я возьму тряпку и вытру. Подрастёт — будет умнее.

— Во всяком случае на других не рассчитывай. Пора переходить на самообслуживание.

Жена ушла, бросая сердитые взгляды на меня и на виновника словесной перепалки. А малыш уже деловито осматривал комнату, знакомясь с новой обстановкой.

Щенка я устроил в маленькой комнате, громко именуемой «папиным кабинетом». В одном углу приготовил ему удобную постель, в другом поставил две чашки: для воды и пищи, а за дверью — ящик с песком. Маленький сеттер сразу улёгся на подстилку и, свернувшись калачиком, затих. Пережитые волнения утомили его.

Пока щенок спал, я подыскал кусок ремня из коричневой кожи, красивую пряжку и стал мастерить ошейник. За этой работой просидел больше часа. Наконец, сделан последний стежок. Ошейник получился на славу — удобный, нарядный, пряжка сверкала, как золотая «Кажется всё, — удовлетворённо подумал я, убирая шило, иголку и нитки. — Такого ошейника не найдёшь ни в одном магазине». Но тут же пришла новая мысль: ошейник у питомца уже есть, а вот клички ещё нет. Это непорядок. И глубоко заблуждаются те, кто считает, что дать псу удачную кличку — пустяковое дело. Тут приходится учитывать и породу собаки, и её будущую специальность, а также и звуковые особенности клички. Она должна произноситься легко, красиво и звучно.

Назвать обычную дворняжку Рексом или служебную собаку Шариком — смешно; для гончей не подойдет кличка Нарцисс, а для сеттера или пойнтера — Докучай, Флейта.

Хотелось подыскать новую и оригинальную кличку.

Быстро наступали густые сумерки. Я повернул выключатель, и под абажуром загорелась лампочка. От яркого электрического света щенок проснулся, зажмурил глаза, но тут же открыл их, сошёл с подстилки и звонко тявкнул.

— Ого! — сказал я. — Ты радуешься, что стало светло?

Он снова тявкнул тоненьким голоском.

— Понимаю, ты любишь свет. Прекрасно! Назову твою собачью светлость Люксом! По латыни люкс — означает свет, — пояснил я щенку. — Люкс — прекрасное имя. Ни у одной собаки такого ещё не было, можешь быть уверен.

Довольный, что подобралась хорошая кличка, я тут же преподнёс Люксу подарок: надел на него щегольской ошейник и показал на чашку с молоком. Щенок не выразил радости по случаю ошейника, зато с жадностью набросился на еду. Несколько минут слышалось довольное чавканье. Покончив с молоком, Люкс опять завалился спать.

С того дня хлопот у меня прибавилось. Воспитание щенка требовало времени, а его было не так много. Я прочитал несколько книг по воспитанию и натаске легавой собаки. Ящик с песком Люкс принял как должное, но упорно пренебрегал своей постелью. Зато полюбил спать на кухне под лавкой, куда неизменно утаскивал небольшой вязаный коврик из прихожей. Пользуясь правом хозяина дома, щенок заглядывал во все комнаты и обязательно находил что-нибудь интересное. Его весёлый, игривый нрав очень скоро покорил всех членов нашей маленькой семьи. С некоторых пор я стал замечать, что жена тайком от меня балует Люкса всякими лакомствами. А это никуда не годилось. Я кормил щенка по определенному рациону, давал ему и костяную муку, и овощи, и рыбий жир. Я не хотел, чтобы моя собака походила на раскормленную свинью или чтобы у неё начался рахит. Сказал об этом жене, уличив её в момент, когда она подкармливала Люкса печеньем.

— Что ты волнуешься, — смутилась она. — Это ребёнок же. А детям нужны сладости.

Ну что тут скажешь? Жена ведь не читала руководства по воспитанию охотничьей собаки…

Люкс незаметно подрастал и с каждым днём становился забавнее. Он очень ко всем привязался, но особенно сдружился с сынишкой, который в ту зиму ходил в первый класс. Возвращаясь из школы, Володя старательно готовил уроки, а потом играл со щенком.

Чего только они ни придумывали! Ходили «на охоту», разыскивали по следам «нарушителей» границы, спасали «путешественников». Люкс поочередно превращался то в «лошадь», то в «тигра», то в цирковую собачку. Но кажется самой любимой игрой у них была «Полёт на Луну».

— Смотрите! — на весь дом кричал Володя. — Первый космический путешественник отправляется на Луну. Провожающих просят уйти с космодрома.

Люкс как будто только и ждал этих слов. Он быстро залезал в высокую картонную коробку из-под допотопной бабушкиной шляпы, чудом сохранившуюся в доме с незапамятных времён, и ждал, поглядывая на Володю. Сынишка закрывал коробку крышкой, оглушительно хлопал специально придуманной им хлопушкой и «ракета» с четвероногим космонавтом устремлялась на бечеве к потолку. Наташа, дочка, от восторга прыгала на одной ноге и била в ладошки, а из коробки высовывалась хитрая и довольная мордочка Люкса.

Каждый день я обязательно занимался с Люксом: учил его по команде ложиться, вставать, сидеть. Команды подавал громко, чётко, а потом заставлял повиноваться жестам. Такие уроки проходили молча, в тишине. Щенок был способным учеником, быстро понимал, что требуется и запоминал. Когда у него появилась потребность грызть, отчего пострадали ножки нескольких стульев, я сделал ему чурбашек из мягкого дерева.

— Вот эту штуку грызи сколько хочешь, а стулья не смей портить, — строго сказал я.

Люкс обнюхал чурбашек, унёс на свою подстилку и, обхватив лапами, стал грызть. Мебель была спасена. Потом смастерил щенку пёструю игрушку из тряпок, что-то вроде фантастической куклы, немедленно получившей от Володи название марсианина (вероятно, за уродливое подобие человеческой фигуры). Пёс и этот подарок принял охотно. С тряпичным «марсианином» он возился часами, а ложась спать, обязательно клал его возле себя.

Всегда было весёлым событием в доме купание щенка. В нём принимали участие все, кто был свободен, и в первую очередь дети. Особенно усердствовал Володя. Он наливал в большой таз тёплой воды, приносил мыло и специальную щётку. В первое время Люкс, увидев мыло и щётку, шарахался от таза. Мы ловили беглеца, успокаивали и сажали в таз. Щенок отчаянно визжал и царапался. Но потом он полюбил купанье, в воде сидел смирно, а когда по спине начинали прогуливаться щёткой, жмурился от удовольствия. Выкупав Люкса, мы завёртывали его в старенькое мохнатое полотенце, и Володя, сказав щенку «с лёгким паром!», торжественно относил его на подстилку.

Через два месяца Люкса нельзя было узнать: он подрос, окреп и головой свободно доставал моё колено. Занятия с ним я вёл строго по системе, постепенно усложняя их, подготавливая к будущей работе в поле.

Люкс давно и прочно завоевал симпатии всего дома. Но был у него и недруг — бело-рыжий кот Филька. Они долго не могли привыкнуть друг к другу и жили «как кошка с собакой». Впервые щенок и кот встретились на кухне, когда пушистый Филька лакомился из блюдечка молоком. Люкс подошёл, желая тоже попробовать молока, но кот заворчал и неожиданно ударил его лапой. Не ожидавший такого приёма, щенок недоуменно фыркнул, отскочил в сторону и громко обиженно тявкнул. Нервы кота не выдержали. Изогнув дугой спину, он весь напрягся, зашипел, словно горячий уголь, попавший в воду. С минуту Филька смотрел злыми зелёными глазами на врага и вдруг позорно выскочил из кухни. Щенок бросился за ним, но ловкий кот перед самым его носом промчался обратно в кухню и скрылся на печке. Оттуда ещё долго слышалось его недовольное мяуканье.

При каждой новой встрече кот и щенок обходили друг друга стороной. Филька шипел и зло мяукал, будто ему наступили на хвост, а Люкс коротко и звонко взлаивал. Но шло время, они привыкли друг к другу, и стали жить довольно мирно.

С крыш закапала вода, застывая к вечеру блестящими сосульками. Весело зачирикали настрадавшиеся за зиму воробьи. Появились первые проталины, почки на деревьях набухли. С каждым днём солнце взбиралось всё выше, грело всё сильнее. Пришла весна…

Настало время познакомиться Люксу с внешним миром, с обитателями нашего двора. Апрельским утром щенок вышел на крыльцо дома и зажмурился от яркого солнца. Посидев немного на крыльце, он сбежал по ступенькам и остановился возле блестевшей под солнцем лужи.

Посредине этой лужи растянулась толстая соседская свинья и блаженно хрюкала. Громко хлопая крыльями, в стороне прохаживался огненно-рыжий петух. Щенку он показался самым удивительным из обитателей двора. Медленно, боком Люкс подошёл к петуху, миролюбиво гавкнул. Петух остановился, приподняв одну ногу, слегка наклонил голову, разглядывая незнакомца то одним, то другим пуговкой-глазом.

Щенок подбежал вплотную и в ту же секунду получил меткий удар крылом по носу. Люкс ошалело посмотрел на драчуна, быстро повернулся и, откинув длинные уши, с визгом помчался прочь. Вслед ему несся тревожный крик петуха.

Люкс убегал во всю прыть, ничего не видя перед собой, не разбирая дороги. С разгона он налетел на свинью, только что вылезшую из лужи, чем немало напугал и её и себя. Это окончательно смутило щенка, и, поджав хвост, он забился под старую телегу в углу двора.

Всю эту картину я наблюдал из окна кухни и от души смеялся.

Отдышавшись и успокоившись, Люкс отважился на новую вылазку, но наученный горьким опытом, теперь вёл себя осторожнее. Погонялся немного за воробьями и, порядком вывалявшись в грязи, усталый вернулся в дом.

Теперь мой питомец каждый день гулял во дворе и очень скоро стал чувствовать себя там полным хозяином. Обойдя свои новые владения, он ложился где-нибудь на солнцепеке, притворяясь спящим, но через приспущенные веки зорко следил за всем, что делалось вокруг.

Но скоро я возобновил занятия. Люкс учился находить и подавать поноску, гулять «у ноги», вырабатывал свой «почерк» поиска. Чутьё у него было хорошее. Куда бы я ни прятал тряпичный мячик, он быстро находил его. Но стойку пока не делал. Я не очень огорчался: задатки были, а остальное выработается в поле, когда придётся искать настоящую дичь.

…Отцвела сирень, прошумели майские грозы. Весна перешла в лето. И вот, в один из июньских дней мы с Люксом впервые отправились в поле повторять старые уроки. Беззаботное детство сеттера кончилось, началась пора юности, пора работы. Люкс, казалось, понимал это. Он шёл у ноги торжественный, праздничный, словно чувствовал, что от него хозяин многого ждёт.