Зелёный шум

НА ОСТРОВЕ

Озеро Солёное начиналось сразу же за деревней. Оно лежало точно гигантская серебряная подкова, один конец которой упирался в поросшую соснами скалистую гряду, а другой терялся в болотах, постепенно переходящих в луга. Сквозь удивительно прозрачную воду озера можно было разглядеть колеблемые течением длинные бурые и зелёные травы, стайки серебристых чебаков или мелких полосатых окуней. Говорили, что местами глубина Солёного достигает двадцати метров. В непогоду по нему ходили высокие пенистые волны, а вода приобретала какой-то мутный серый цвет — вероятно, со дна поднимался ил. Южная часть озера, густо заросшая тростником, служила хорошим укрытием для водоплавающей птицы. Здесь охотно гнездовали кряквы, чирки и чернеть, а осенью во время перелёта ненадолго задерживались северные утки и даже гуси.

Я приехал сюда в конце августа порыбачить и поохотиться. В иные дни вместе с деревенскими ребятишками ходил за грибами и ягодами, лазил на прибрежные скалы, чтобы оттуда, с высоты нескольких десятков метров, полюбоваться озером и синеющими вдалеке горами.

От ребят я узнал, что на Солёном есть небольшой скалистый островок, называемый Каменным, и возле него хорошо ловится крупная рыба. Мне захотелось побывать на Каменном, но все как-то не приходилось.

Однажды я выехал половить на дорожку щук. Захватил с собой ружьё, так, на всякий случай.

Очень скоро удалось поймать великолепную щучку килограмма на три. Следом за ней попался окунь, тоже крупный. Затем поклёвки прекратились. Намотав бечеву дорожки на левую руку, я не спеша грёб и любовался озером. Как в зеркале отражались ближние тростники и покрытые лесом скалы. Незаметно отъехал довольно далеко от деревни.

Внезапно бечева резко натянулась, и я почувствовал характерный тупой удар, как бывает, когда блесну схватит крупная рыба. Взяла опять щука. Она свечой выскочила из воды метрах в пятнадцати от лодки, изогнулась дугой и снова ушла в воду. Попытка щуки освободиться от тройного крючка не удалась. Но прежде чем она попала в лодку, пришлось немало повозиться. И тут я увидел, что озеро вдруг потемнело. Ветер порывом пробежал по воде, покрывая её мелкой рябью.

Я глянул на небо: всё оно затянулось хмурыми облаками, скрывшими за собой солнце. Быть дождю. И тут же, как бы в подтверждение, упало несколько крупных капель. Я оглянулся, надеясь отыскать подходящее место, где можно укрыться и переждать непогоду.

Но кроме воды до самого горизонта, ничего не увидел. Пенистые барашки всё чаще вскипали на гребнях волн. С каждой минутой ветер усиливался, срывал хлопья грязно-жёлтой пены и уносил вдаль. С трудом управляя судёнышком, я старался определить, куда всё-таки держать направление, где искать укрытие от непогоды. Сверкнул ослепительный зигзаг, над головой оглушительно треснуло, затем ещё, ещё… «Гроза в сентябре!» — удивился я.

Пошёл крупный и сильный дождь. Я окончательно потерял ориентировку: сквозь частую пелену дождя невозможно было разглядеть берегов. Грёб наугад, изо всех сил налетая на вёсла, чтобы держать лодку по ветру. Большие волны швыряли её из стороны в сторону, то поднимая на высокий гребень, то стремительно сбрасывая в провал. Каждую минуту лодка могла перевернуться. А молнии вспыхивали одна за другой, разрезая небо. Не успевал затихнуть один раскат грома, как его нагонял другой, стоял сплошной гул.

Вдруг впереди я увидел выступающее из воды нагромождение камней. Лодку несло прямо на них. «Верно, этой есть Каменный остров, — подумал я. — Попробую укрыться на нём». И тут же мелькнула тревожная мысль: «А что, если лодку разобьёт о камни?» Но я отогнал страх, повернул плоскодонку носом к острову и налёг на весла. С трудом удерживая судёнышко в нужном направлении, я, наконец, пристал к островку и только тогда почувствовал, что окончательно выбился из сил и промок до нитки.

Выскочив на берег, втянул лодку на камни и огляделся. Каменный остров оказался небольшим: в длину около двухсот метров, а в ширину не более ста. Кое-где виднелись редкие кусты и отдельные невысокие берёзки. Подходящего укрытия от непогоды — никакого. А лодка — разве не укрытие? Я перевернул судёнышко и залез под него. Теперь ни вода, ни ветер меня не доставали. Утешал себя тем, что дождь, раз он грозовой, скоро прекратится. Но эта надежда не сбывалась: вопреки всем приметам дождь лил и лил.

Раздумывая о своём положении и досадуя, что вовремя не заметил перемену погоды, я полез в карман за папиросами. Внезапно совсем близко послышался гусиный крик. Уж не показалось ли? Откуда здесь взяться гусям?

Через небольшую щель между камнями и бортом лодки я увидел двух крупных птиц. Они летели тяжело, над самой водой, часто взмахивая большими крыльями. Вот гуси, дотянув до острова, опустились на берег неподалёку от лодки и внимательно осмотрелись. Лодка, вероятно, не возбудила у них подозрений. Тихо переговариваясь, птицы отошли к нависшей каменной глыбе и остались под ней.

Видеть так близко этих осторожных птиц мне ещё не доводилось, и я порадовался счастливой случайности, загнавшей меня на остров. Я вспомнил, что у меня с собой ружьё. С такого расстояния одним зарядом можно уложить обеих птиц и завладеть завидной добычей. Да, уложить можно, но…

Птиц, как и меня, застигла в пути непогода. Как и я, утомленные, они обрадовались возможности укрыться на Каменном острове. Значит, мы товарищи по несчастью…

Ружьё осталось на месте.

Достав папиросу, я закурил. Сизый дымок пополз из-под лодки.

А гуси, продолжая негромко гоготать, стояли под камнем и разбирали клювами намокшие перья.

Дождь наконец прекратился, небо посветлело. Гуси с радостным криком поднялись в воздух.

Я тоже вылез, с наслаждением разминая отекшие от неудобного лежания ноги, и долго ещё смотрел вслед птицам, пока они не превратились в маленькие точки.