В 1286 году было уже Кубилаю семьдесят лет. Был у Кубилая племянник Наян[127], потомок Учжигина, младшего брата Чингисхана. Наян был человеком молодым, владел многими областями и мог выставить до четырехсот тысяч всадников. Предки его и сам он всегда покорялись великому хану, но с течением времени усилился Наян, завел большую армию, взял к себе на службу много бородатых христиан и даже сам принял христианство и поставил крест на знамени.
Было Наяну всего тридцать лет, и сердце его жаждало царства. Был у него союзник — внук Угедея, Хайду[128], чьи владения лежали в Средней Азии. Начали Наян и Хайду готовиться к походу на великого хана.
Кубилай был стар и знал, что в городах у него неспокойно. Но о делах Наяна и Хайду узнал хан за много времени от звездочетов и разведчиков.
Когда человеку снился сон, то просыпался он и советовался со звездочетами. Звездочет толковал сон и доносил одновременно Кубилаю. Кубилай знал даже сны князей. Доносили на жен мужья, доносили священники на священников. Кубилай умел слушать и молчать.
Получил он сведения и о Наяне. У Кубилая под рукой всегда было войско. Псари, сокольничьи, личная охрана и бароны, одетые в ханское платье, всегда были на конях. Хан кочевал с целым войском.
Сказал себе хан, что не будет он носить венец, если не накажет изменников. Приготовлялся великий хан только десять дней. Собрал он триста шестьдесят тысяч конных и сто тысяч пеших. Войско татар сражалось умело. Пехота была вооружена длинными копьями и сражалась рядами между конницей.
Делал Кубилай удар конницей, а пехота бежала сзади. Если конница отступала, то пехота становилась на одно колено и принимала удар чужой конницы в копья, а войско Кубилая в это время строилось снова.
Шел Кубилай со своим войском как на прогулку, вперед послал гонцов захватить все дороги и не пропускать прохожих.
Занялась заря, и великий хан с войсками показался на холмах вокруг равнины. У войска Наяна не была выставлена даже стража.
Старый хан стал на холме. Передвижной дворец его покоился на четырех слонах.
Сидел хан Кубилай на троне, обутый в мягкие сапоги. Открыл Кубилай над своей комнатой крышу и высоко поднял знамя.
Ударили в накары, заиграли на всех инструментах, забегали люди в лагере Наяна. Конница пошла в атаку, за каждым конным был пеший с копьем. Стрелы наполнили воздух, как наполняет воздух дождь. Стрелы, гудя, вонзались в землю, в мясо. И тут пошли в атаку слоны Кубилая.
Слонов перед этим поили вином. Слоны были покрашены зеленым и красным цветом. На клыки слонов надевали железные кольца, в них вдевали шпаги, сделанные с желобами, как штыки, длиною не более локтя. В хоботах держали слоны цепи. Вожаки сидели верхом на зеленых и красных слонах, ноги вожаков приходились за ушами слона. Вожаки были вооружены, слоны пьяны. Вожаки ударяли слонов прутом по голове так, что делали раны. Слоны поднимались на задние ноги и шли прыжками, как медведи, при каждом прыжке нанося удар шпагами, и, подымая хобот вверх и опуская вниз, били цепями врагов.
Если ранят слона стрелою, то становится он яростным и тогда сражается лучше, он не разбирает пути и наносит удары. День и два дня могут сражаться слоны, говорят даже, что три дня они могут сражаться, не евши.
Храбро сражался Наян, бросался он туда, где видел самые сильные схватки, и разносил людей, как мелкую скотину.
Но Кубилай охватил войско Наяна кругом; слоны ревели, наступали прыжками. Увидел Наян, что не выдержит, и побежал, но взяли его в плен и отвели к великому хану.
Хан приказал завернуть Наяна в ковер и так плотно скатать, чтобы он умер в ковре. Умертвили Наяна так потому, что не хотели пролить на землю крови Чингисова рода на виду у солнца и неба.
Марко Поло был, вероятно, при сражении и переписал народы, которые сражались вместе с Наяном. Были там люди из Кореи, из Туркестана, из южной части Маньчжурии.
Войско Наяна бежало, все князья покорились великому хану. Знамена Наяна принесли к ногам великого хана.
Но царь Кубилай запретил ссориться бородатым. Он ждал новых боев с царем Хайду.
Однако Хайду не решился выступить, узнав о поражении Наяна.
Роздал на поле Кубилай награды, выдал серебряные и золотые похвальные доски, серебряную посуду и поехал в Канбалу — отдыхать в саду, где росли деревья всего мира, около холма, покрытого зеленью.