Земля любви

Глава 9

Анжелика с Аугусту вернулись из свадебного путешествия, и ей очень захотелось посекретничать с сестрой, как-никак теперь они обе стали замужними женщинами, и им было чем друг с другом поделиться.

Анжелика выиграла первую битву в борьбе за своего мужа, хотя и не подозревала, что вступила в борьбу. Сослужили ей службу ее робость и страх перед супружескими отношениями. Разумеется, она никогда бы не сравнилась в постели с Паолой, у которой был природный женский дар любви. После пресных семейных радостей Аугусту очень скоро затосковал бы о Паоле и привязался бы к ней еще крепче. Но радостей не было вовсе. Пугливая Анжелика со дня на день, а вернее, из ночи вночь откладывала сдачу неприступной крепости своего девичества. В конце концов Аугусту стал думать только о ней. Он и сердился, он и уговаривал, был то ласков и нежен, то настойчив и страстен. Ему пришлось пустить в ход всю свою изобретательность, чтобы подобраться к жене и взять то, что, казалось бы, принадлежало ему по праву. Они уже неплохо освоили науку поцелуев, которые становились все более пылкими и многообещающими, но последний рубеж так и не был взят. Умоляющий взгляд темных глаз действовал на Аугусту магически: он отступал, хоть и чертыхался про себя нещадно.

Вот и вышло, что Анжелика сумела занять своего мужа собой все четыре недели, пока длилось их свадебное путешествие, а это было немалым достижением, особенно если учесть, что ее соперницей была страстная красавица итальянка.

Но «медовый» месяц близился к концу, и Аугусту, стоя рядом с женой-невестой на палубе, печально сказал:

— До чего же мне жаль, что ты не полюбуешься моими домом в Сан-Паулу, дорогая! Я обставлял его с такой любовью...

Анжелика удивленно подняла на мужа глаза.

— А еще больше жаль, что я не подошел тебе в качестве мужа. Не знаю, чем я заслужил твое нерасположение, но ты выразила его так непреклонно, что я вынужден считаться с ним. Больше я ни на чем не настаиваю. Поверь, мне будет очень больно расстаться с тобой, но, уважая твою волю, я, как только мы ступим на землю Бразилии, отвезу тебя обратно к отцу.

Аугусту говорил необыкновенно мягко, но Анжелика поняла, что он принял решение и не намерен от него отступаться. Однако это решение ей совсем не понравилось. Ей вовсе не хотелось возвращаться в родительский дом. Да и в качестве кого она туда вернется? Отец не поймет ее и только рассердится. Мать тоже. Леонора посмеется над ней. И поделом! Не в монастырь же ей идти в самом деле!..

Словом, если Анжелика озадачила своего мужа, то и он не остался в долгу и тоже ее озадачил.

Анжелика поняла, что ей предъявлен ультиматум, и она должна дать на него ответ буквально через несколько часов, потому что они очень скоро должны были пришвартоваться в Сантосе.

— Я рассердила тебя, Аугусту? — нежно спросила она. — Обидела?

— Ты выказала мне столько пренебрежения... — начал он.

— А ты столько деликатности, — подхватила она, — что я готова войти в наш дом и стать наконец твоей женой.

Посмотрим, так ли это, — сдержанно ответил Аугусто. Но действительность превзошла все его ожидания. Анжелика, всерьез решившись сделаться его женой, так добросовестно отнеслась к своему долгу, что порадовала своего мужа, если не искусством, то послушанием.

Аугусту пришлась по душе роль наставника в науке нежной страсти, и, торопясь к Паоле, он все еще вспоминал неумелую и старательную Анжелику, усмехаясь про себя множеству милых и забавных подробностей.

Паола встретила его чудесной улыбкой, страстным поцелуем, аппетитными макаронами, и через пять минут Анжелика была забыта, но пять минут она все-таки себе отвоевала.

— Ты наверняка не знаешь наших новостей, дорогой, — сказала Паола, когда они наконец насытились друг другом, встали с постели и принялись за обед.

— Не знаю, но охотно узнаю их от тебя, — целуя ее в шейку, — ответил Аугусту.

— Цены на кофе падают, на рынке его слишком много, — серьезно сообщила Паола.

— С каких это пор ты интересуешься ценами на кофе? — изумился Аугусту.

— С тех пор, как у меня появились кофейные деревья, — ответила она. — Ты, разумеется, понимаешь, как это серьезно.

— Давай лучше поговорим о несерьезном, — отмахнулся Аугусту.

Он терпеть не мог разговоров о плантациях и кофейных проблемах. Но Паола не одобрила подобного легкомыслия, ее положительная земная натура требовала глубокого проникновения во всякую житейскую и жизненную проблему. И в настоящий момент проблемы кофе волновали ее до чрезвычайности.

И не только ее. Куда бы ни пришел Аугусту — в клуб, к приятелю, в ресторан, — всюду он слышал взволнованное обсуждение цен на кофе. Мало-помалу даже Аугусту допустил до себя мысль, что происходящее очень серьезно. Он увидел, что стране грозит большой экономический кризис, но в отличие от «кофейных баронов» довольно улыбнулся. Ему было на руку всеобщее недовольство правительством, которое всегда сопровождает кризисы, он мог на нем сделать свою политическую карьеру. Но к этому нужно было всерьез подготовиться.

Паола, карьера... Аугусту приходил домой все позже и позже, но Анжелика встречала его неизменной счастливой улыбкой.

Она очень серьезно отнеслась к своему хозяйству. Ей нравились ее дом, ее спальни, кухня, столовая. Она отказалась и от горничной, и от кухарки и сама наводила уют в своем небольшом славном доме. В нем она чувствовала себя как в раю, но по временам скучала без родителей и сестер. Заметив, что жена погрустнела, Аугусту сам предложил от везти ее на фазенду, лишний раз поразив Анжелику своим вниманием и заботой. С легким сердцем отправилась она в родительское имение, а Аугусту радостно переселился к Паоле, изредка забегая домой, чтобы узнать, все ли там в порядке. У Паолы он поселил и отца, когда тот приехал в Сан-Паулу, чтобы узнать, что делается с кофе.

Паола была на седьмом небе. Алтину называл ее «невестушкой», и она чувствовала себя настоящей женой Аугусту. Об Алтину она заботилась так, что он ив самом деле полюбил ее от души — все ему нравилось в чистом и светлом доме — и его комната, и хозяйка, и ее стряпня. С этих пор, приезжая в город, он всегда отправлялся прямиком к Паоле, словно бы позабыв, что у сына есть другая, законная, жена и дом, где ему куда больше пристало бы жить.

— Если цены на кофе не поднимутся, — озабоченно говорил Алтину сыну, наворачивая на вилку аппетитные макароны, — то мы с тобой пойдем по миру! Теперь я жалею, что купил у чертова итальянца столько земли! Он как в воду глядел, когда принялся распродавать свои земли, а мы-то еще над ним посмеивались и за идиота держали! Мы теперь все разоримся, а он со своим банком на нас наживется!

Паола внимательно прислушивалась ко всем мужским разговорам. Природа наделила ее не только красотой, но и умом и деловой сметкой. Живя с Аугусту, она поняла, что в жизни ей придется самой стоять за себя, а значит, ей понадобятся деньги, если она хочет ни от кого не зависеть.

Она давно уже понемногу откладывала деньги, и теперь, услышав про удачливость своего земляка, который вовремя распродал землю и занялся денежными операциями, решила положить свои сбережения в этот банк. Земляк никогда не подведет землячку. Паола не сомневалась, что ее вклад будет в надежных руках.

Аугусту отправился в клуб на политическое собрание, которые заметно участились в это тревожное время, а Паола отправилась в банк.

Сам сеньор Франческо принял прелестную посетительНицу, и они сразу прониклись друг к другу взаимной симпатией. Паоле была приятна его мягкая и любезная манера обращения. Она обратила внимание, что так он обращается со всеми, а не только с ней, и это ей понравилось еще больше. В целом в банке она провела не больше четверти часа, ровно столько, сколько ей понадобилось, чтобы заполнить бумаги. Но, выйдя на улицу, пожалела, что не могла пробыть там дольше, — так расположил ее к себе сеньор Франческо.

С этого дня она еще старательнее стала экономить деньги, в банк сеньора Франческо ей хотелось ходить как можно чаще.

Между тем жизнь шла своим чередом. Анжелика приехала с фазенды, потом снова уехала туда. Она была озабочена семейной жизнью своей сестры, которая никак не ладилась. Матео по-прежнему не желал делить c Розаной супружеское ложе, та чувствовала себя смертельно обиженной, оскорбленной и очень страдала.

«А ведь точно так же чувствует себя мой Аугусту, подумала про себя Анжелика, слушая Розану. — Но он такого ни в коем случае не заслужил!»

Теперь, когда Анжелика приезжала от родителей, Аугусту приходилось всерьез трудиться на два фронта, и он, хоть и говорил всегда с довольной усмешкой, что в сутках двадцать четыре часа и их на всех хватит, иногда хотел, чтобы часов было всего двенадцать.

Анжелика была довольна своей семейной жизнью, а Poзана только и знала, что оплакивала свою. В конце концов родители заметили, что глаза у дочери постоянно на мокром месте, поинтересовались, в чем дело, и узнали всю правду об их отношениях с Матео. Гумерсинду за это время успел остыть и от души пожалел дочь. Он вызвал к себе зятя и принялся убеждать его позабыть прошлое и простить жену.

— Раз уж ты женился на ней, то подари мне наследника. Ты же видишь, что я отношусь к тебе как к родному сыну; еделал тебя своей правой рукой, доверил тебе все хозяйство! Поэтому исполни и ты свой долг, позаботься о детях. Ведь брак заключают ради продолжения рода, разве нет?

Матео сумрачно кивнул. Он успел привязаться к своему тестю, потому что тот был человек дельный и справедливый, и все, что ни говорил, находило отклик в душе Матео.

— И потом, чего ради тебе поститься? — продолжал Гумeрcинду. — Живи с женой в свое удовольствие. Какой бы ни был у Розаны характер, но в постели, я уверен, она тебя порадует. Она ведь тебе нравится, иначе ты бы не целовался с ней!

И против этого Матео нечего было возразить. Ему и в самом деле нравилась Розана, она соблазняла его, ему хотелось обнять ее покрепче, так, чтобы она вскрикнула от удовольствия и легкой боли.

— Я не думаю, что твоей Жулиане позволяют бездельничать в постели, раз уж она вышла замуж, — продолжал Гумeрcинду.

Может, этого говорить Матео и не стоило, он снова почувствовал щемящую боль в сердце оттого, что потерял Жулиану навсегда. Но ведь если навсегда, то нужно жить дальше...

— Я подумаю, тесть, о том, что вы сказали, — произнес он и вышел из кабинета.

— Подумай о моих внуках, — крикнул ему вслед Гумерсинду.

С этого дня Розана больше не жаловалась на мужа.

Приехав в очередной раз на фазенду, Анжелика порадовалась за сестру. Та расцвела, выглядела счастливой идовольной. Да и Матео перестал быть хмурым и мрачным, нетнет да и улыбнется или пошутит.

Гумерсинду ни в чем не препятствовал зятю, справедливо полагая, что тот сначала должен почувствовать себя хозяином, а уж затем и свои интересы будет отстаивать, Пока же Матео горой стоял за своих соотечественников, а мудрый Гумерсинду и этому не мешал.

Но вот беда! Матео не полaдил с Антенором. Еще бы! Антенор привык быть полновластным хозяином на фазенде, а тут на тебе — ему отвели второе место! Вдобавок Матео постоянно ставил его на это второе место, а тот бесился. На днях у них дело дошло до рукопашной. Гумерсинду понял, что вместе эти двое не уживутся, и попросил Антенора уйти.

— Представляешь? — Розана сделала большие глаза. — Антенор такого и предположить не мог. Он всегда был правой рукой у папы. И вдруг — иди на все четыре стороны! Разумеется, он ушел, но в душе затаил страшную злобу, и теперь я боюсь, как бы он не отомстил Матео.

Анжелика задумчиво покачала головой.

— А по-моему, бояться нечего, — рассудительно сказала она. — Антенор — человек грубый, но убийцей он никогда не был и всегда уважал закон. Даже негров он наказывал потому, что тогда законы этого требовали.

Розана с удивлением посмотрела на сестру: Анжелика менялась прямо на глазах, сразу видно, что муж у нее юрист, ишь как о законах рассуждает!

Она хотела добавить еще что-то, но тут прибежала Леонора вся в слезах.

— Помогайте матушке, — попросила она. — Мой Бартоло заболел желтой лихорадкой! Пожелтел как лимон, ничего есть не может. Меня отпустили за ним ухаживать. Не знаю, когда вернусь, да и вернусь ли...

— Не говори так, Леонора! — остановила ее Анжелика. — Давай лучше помолимся за твоего несчастного мужа и полросим оставить его с тобой и вашей маленькой дочкой.

Анжелика подошла к маленькой статуе Девы Марии, которая стояла на комоде, и перекрестилась, творя молитву.

Весть ожелтой лихорадке мгновенно распространилась по усадьбе.

— Собирайтесь и уезжайте немедленно в город, — распорядился Гумерсинду, обращаясь к дочерям. — Сейчас вам запрягут лошадей и отправляйтесь.

— А вы с мамой? — забеспокоилась Анжелика.

— А Матео? — осведомилась Розана.

— Если мы все уедем, на фазенде не останется ни одного работника — все разбегутся куда глаза глядят! А вам нужно о будущем думать, детей рожать!

Сестры переглянулись и пошли собираться, они знали, что с отцом спорить бесполезно.

В Сан-Паулу они приехали к вечеру, пока раскладывали вещи — совсем стемнело.

— Что-то твой муж задерживается, — сказала Розана. — Может, он у тебя и дома не ночует?

— Не огорчай меня своими глупостями, Розана! — прервала сестру Анжелика. — Аугусту всегда ночует дома, правда, иногда приходит очень поздно!

— И ты это терпишь? — возмутилась сестра. — я бы такого терпеть не стала!

— Ты другое терпела, — кротко, но решительно оборвала сестру Анжелика. — Пойдем лучше ужинать.

— А я уверена, что у него есть другая женщина, — вдруг выпалила Розана. — И этой ночью ты его не дождешься!

Анжелика нахмурилась и на этот раз ничего не ответила. Розана говорила с такой убежденностью, что Анжелике сделалось не по себе. А что, если и впрямь, пока она гостила у родителей на фазенде, Аугусту завел себе другую женщину?..

— Да, да, да, так оно и есть, — продолжала убеждать ее Розана, — только поэтому он так мало проводит времени дома и так слушается тебя в постели. Да не будь у него другой, он бы тебя замучил. Уж поверь мне. Я знаю, что говорю!

Анжелика похолодела. Ужасная картина, нарисованная сестрой, становилась все явственнее, все достовернее. Между тем часы пробили четверть двенадцатого.

— Пойдем спать, — мужественно сказала Анжелика. — Я, например, очень устала с дороги.

Она поднялась уже на первую ступеньку, когда хлопнула Входная дверь и в прихожую вошел Аугусту. Увидев жену и свояченицу, он мысленно перекрестился, потому что сегодня не собирался ночевать дома, но что-то его будто подтолкнуло.

Он бросился к Анжелике, подхватил ее на руки и закружил по комнате.

— Радость моя приехала! — приговаривал он. — Приехала моя радость!

Анжелика искоса бросила на сестру торжествующий взгляд и покрепче прижалась к мужу.