Земля необходимых

Протекторат РА, Солнцегорск. 23 год, третий месяц, 3. 22-12.

Я отошел от вращающегося водяного колеса с чувством хорошо выполненной работы. Большое колесо, диаметром больше четырех метров, неторопливо вращалось на оси, исправно выливая из прибитых на деревянные лопасти больших консервных банок воду в желоб, сколоченный мной в первую очередь из горбылей и выстеленный изнутри рубероидом. Рубероид уже потек за три дня на солнце и неплохо улегся в желобе. Сам желоб шел по наклону от небольшого ручья до моего участка, установленный мной на массивных чурбаках. Я всю неделю после работы молотком, ножовкой и лопатой работал, создавая это чудо инженерной и архитектурной мысли.

И вот в желобе журчит неторопливо вода, доставляя так необходимую моему огороду и саду воду за семьдесят с лишним метров. То есть избавляет меня от необходимости ежедневно такать сюда насос, шланг и кабель, как делают остальные мои соседи и приходилось делать мне.

Впрочем, они в Средней Азии не жили, и не видели такие колеса. Эти колеса там вечно крутятся на каждом ручье или речушке возле людских поселений. Теперь вода течет ко мне в поднятую на метр от земли, на выложенную из булыг опору, большую старую покрышку от трактора Т-150, с залитой бетоном середкой. Вторую сторону я обрезал по краю, сделав основательную емкость. В саму покрышку врезал кран, и получил небольшую водокачку.

Полюбовавшись еще раз, я поглядел на начинающее заходить Солнце, и начал собирать инструмент в ящик. Сложил обрезки досок и горбылей в стопку, потом заеду на тачке, заберу. Как раз на шашлыки хватит.

– Ты гляди, работает твой акведук, – сказала Олеся, когда я подошел к дому.

Она стояла возле водокачки, и смотрела как набирается вода. Когда емкость наполнится, вода уйдет на картофельное поле, залью как следует картофельные посадки. А то верхний слой почвы уже сухой. А там дальше видно будет, что следующим полью.

Это местные растения приспособились воду качать бог знает с какой глубины. Травинки не видать, а корень у нее на десяток метров уходит как минимум. Воды здесь за сезон дождей наливает много, но и сидит она глубоко. Наши земные растения в этом отношении проигрывают, так что земледелие здесь у нас в основном поливное.

– Тебя Малик приходил, спрашивал. Просил, чтобы ты сразу к нему зашел. Какой-то он весь из себя возбужденный и таинственный, задумал что-то. Ты у него не задерживайся, сегодня к Рабиновичам зайти нужно, тетя Соня просила. Ладно?– и жена пошла в дом.

После той поездки в Москву много что произошло. Похороны погибших людей, например. Очень плохо, когда молодые люди вот так глупо гибнут, из-за пренебрежения к своей безопасности. Ну что стоило прочитать брошюрки, и одеться соответственно. Точнее, обуться.

И самое непонятное – они даже оружие не вычистили. Так и лежали в сумке СКС и пара «макаровых» в пушечном сале. Даже магазины пистолетов и обоймы для карабина не набили патронами.

Но ладно, это в прошлом. А детишек Осип Давыдович и тетя Соня сумеют воспитать, как положено. А мы поможем, если нужно будет.

Выходя со двора, я похлопал по капоту уже застекленной Нивы. Все-таки цивилизация, позвонил в Демидовск, в автомастерскую. Оттоль приехал на тырчике (японском мопеде) парень, забросил с моей помощью мопед в кузов пикапа, привязал его к задней стенке. Уехал.

И приехал через два дня на исправленной машине, забрал деньги, снял с моей помощью мопед и укатил. Сервис, однако.

Нужно еще рацию в машину установить, но это в следующее воскресенье поеду. Есть в Демидовске неплохой радиосервис, «У Профессора» называется. И модель подберу, и установят, и цены божеские.

Малик возился в палисаде, окапывая кусты роз под чутким руководством Светланы и тихо матюкаясь поднос при этом.

– Света, здравствуй еще разок. Малик, привет, искал?– я чмокнул в щечку Свету и хлопнул по плечу напарника.

– Привет, Володь, – Малик недовольно потер плечо.– Ты чего мобилу не берешь? Не дозвонишься. Ты как, ухи хочешь? И копченой рыбки?

– Ты чего удумал, браконьер ульяновский?– поинтересовался я.– Сам знаешь, я на работе и мобилу убираю, и часы снимаю. Иначе и то и то кончу, раздавлю, потом плакать буду. Пистоль хорошо, железный, зато вон всю кобуру ободрал.

– Он тебя на рыбалку зовет, – Света пошла в дом. – Володь, поосторожнее с ним, он рыболовный маньяк.

– Знаю, Света, я с ним уже полгода работаю бок о бок. Порой аж чешуя с ушей сыплется,– я уселся на порог, а Малик поставил лопату к стене, и пошел мыть руки под колонкой. Подтянул ремень с пистолетом, поправил подтяжки. Мы здесь многие на усиленное держание штанов перешли, а то полтора кило на ремне вечно их вниз тянет.

– Короче, приглашают порыбачить на Море. Артемьев и Иванов берут лицензии в администрации, чтобы сети поставить на Море. А то на здешних речках сетями не половишь, разве что в Амазонке крокодилов, – Малик уселся рядом, а я стал обдумывать его предложение.

Морем называли у нас водохранилище в горах, образованное запруженной ГЭС рекой. Получилось это водохранилище весьма и весьма немаленьким, более полусотни километров в длину, и около пятнадцати в самом широком месте. И красивое это Море, аж обалдеть. Мы на «поглядеть» ездили недавно, так женщины только «ах» и промолвили. Не зря сейчас там множество частников гостиницы строят и причалы, почуяли прибыль.

Правда, к самой ГЭС не подойти не подъехать, стратегический объект, пятикилометровая запретная зона вокруг, в воде даже сети от боевых пловцов стоят, и вроде даже тюлени дрессированные есть, по слухам. Охраняют почище чем саму ППД, даже контрольно-следовая полоса есть, и Мухтары с местными Карацупами ходят. Очень серьезно все, все продумано до мелочей.

Когда чаша водой только заполнялась, огромной проблемой стали водоросли, которые в прогретой и чистой воде разрастались со страшной силой. Их и косили, и драгами черпали, пока какой-то мужик не вспомнил про земных рыб, толстолобов и белых амуров. Мужик этот был из моих земляков, из Средней Азии, и строил когда-то Большой Каракумский канал. Там тоже с водорослями проблема была, и решили ее эти дальневосточные рыбы.

Ну, поскольку это был способ достаточно дешев, то завезли мальков из-за ленточки, и запустили в водохранилище. Они начали с удовольствием трескать местную водную растительность, и расти при этом как на дрожжах. А через пару сезонов они и размножаться начали в верховьях впадающих в Море рек. Поглядев на это дело, пара ихтиологов из Демидовска выписали из Старого мира мальков волжской стерляди и амударьинского шипа, и запустили их в Море.

Эти тоже прижились, и теперь в наших горах райское место для любителей рыбалки. Крупных хищных рыб нет, крокодилов нет, разве изредка каменный варан мелькнет. Но они в воде не нападают, а на берегу стараются обходить людные места. Уже начали уважать человека.

Так что со всего протектрота ездят любители рыбной ловли. Правда, на осетровых дают всего две лицензии на человека в год, но толстолоба, амура и местного окуня лови хоть каждый день, правда не больше полусотни кило в руки.

– Ну, я в принципе не против. Но когда? В субботу пострелушки, причем зачетные, с субботы на воскресенье мы дежурим, забыл?– сейчас нам приходится дежурить по ночам на постах, так как комендачи патрулируют окрестности Солнцегорска.

Что поделать, весна. В горах оттаяли перевалы, и из Имамата начались попытки набегов. Можно ненавидеть бандитов, но не отдавать должное уважение их выносливости и умению передвигаться горными тропками нельзя. Иначе перешедшая на нашу сторону гор банда из пары дюжин молодых джигитов под предводительством опытных головорезов может таких делов натворить, что мало не покажется.

И далеко не факт, что потом хотя бы смогут отомстить. Маскироваться они научились здорово, жизнь в лице авиации наших протекторатов научила. Машин у них нет, а горких лошадок вполне себе маскируют. Укладывают на землю при звуках мотора, накрывают масксетью, и все.

Один из отрицательных факторов того, что в протекторате хорошо прошлись по поголовью крупных хищников в частности, и вообще большого местного зверья. Ночью намного безопаснее стало, группы спокойно могут перемещаться.

А знакомый егерь рассказывал, что видел даже перекрашенных трофейных лошадей. Вороных, соловых и прочих перекрашивают перед выходом в самый настоящий местный камуфляж, так что если она стоит или лежит неподвижно, с воздуха тяжко разглядеть.

Вот мы и дежурим. Три пары на вышках с М-2 (уже пулеметы пригодились), три «секрета» в предполье, и четверо около китайских «Катюш» при сержанте-артиллеристе, ибо хлестаться в честную с «духами» никто не собирается. плюс на крыше завода пост, но это уже от заводской охраны.

И по всему протекторату режим усиленный введен совсем не зря. Кстати, позавчера недалеко от Демидовска возле рабочего поселка обнаружили банду. Ополченцы прижали ее огнем «дашек» и АГС, а потом минометом прошлись.

Утром шестерых подобрали, холодных. И по следам свору гончих пустили. Здоровенные псы, специально РА в Техасе покупала, какая-то амерская порода.

Со стороны взлетки донесся звук запустившегося авиамотора.

– Гоняют, -заметил Малик, повернувшись к заводу.

– Еще бы, во вторник начальство ждут, – ответил я, избегая слов о первом полноценном взлете. Все-таки мы, авиастроители, очень суеверный народ. Пока что-либо не сделаем, стараемся не сглазить.

Маленький отсюда самолетик долго прогревал движок, а потом выехал в начало полосы, и ускорившись, невысоко взлетел. Пролетев на высоте около полутора метров с километр, приземлился в другом конце полосы.

– Смотри, стемнеет скоро, а подлетывают, – Малик покачал головой.– Так насчет рыбалки. Завтра постреляем, зачтемся, сразу грузимся в твой грузовик, цепляем к нему лодку, сажаем женщин и вперед, ставим перемет и сеть. Константиныч с женой тоже с нами едет, и Иванов с ними, а лодка его итак на Море. Снасти для нас я уже подготовил. Дамы пускай на бережке сидят, на набережной в шезлонгах. Тем более, у них там неплохая компания подбирается. В воскресенье спозаранку, сразу после дежурства едем сами, снимаем сеть и перемет, забираем рыбу, и отсыпаемся до понедельника.

– Ладно, договорились. Я домой, нужно к главе съездить, так что его с женой и детьми к нам приглашу, а ты через часик бери Светку и давайте тоже к нам. Буду тушить овощи с мясом, домлама называется. Светлана, слышишь?– я повернулся к облокотившейся на подоконник женщине. – Все супердиетическое, все свежайшее. Ждем вас, – и я попытался откланяться.

– Угу, и водка тоже свежайшая,– фыркнула Светка.

– Нет, водка кошерная, Рабинович ее из Одессы привез. Но мы много не будем. Пока, – и я ушел домой.

Дома переоделся, поцеловал жену, подержался за ее животик, балдея от толчков ребенка, поцеловал еще раз, созвонился с главой и пошел заводить Ниву.

– Володь, мне Олеся сказала, ты к главе. Подбросишь?– соседка, высокая статная блондинка подошла к машине.– Муж то мой на службе, а мою машину разобрал.

– Конечно, теть Тонь, садитесь, – когда я узнал, что ей уже слегка за пятьдесят, то сначала не поверил. Но ее старший сын мой годок. При этом эта моложавая и красивая женщина оказалась великолепной соседкой, а вечерами Олеся со Светкой частенько зависали у нее на кухне.– Осип Давыдович попросил помочь «Соболя» на чурбаки поставить. Решили с мальчишкой ее пока законсервировать, до его пятнадцати лет.

– Ну, и правильно. Рано ему пока за рулем здесь сидеть, пускай обвыкнет, стрелять научится как следует, – соседка поудобнее уселась на сидение.– Ну, поехали?

В пятнадцать лет у нас подросток имеет право сам управлять машиной или трактором, например. Правда, не сказать, чтобы это правило так уж сильно блюдется, многие девчонки и мальчишки вовсю гоняют и в более нежном возрасте. Тем более что ГАИ отсутствует вообще. Комендачи контролируют, но в таких городках как наш, где все свои, они прекрасно знают, что этому мальчишке или той девочке доверять можно.

Правда, за езду в пьяном виде можно и загреметь в кутузку на месяцок. А за пьяную аварию точно пойдешь шпалы таскать, вне зависимости от твоего статуса. Здесь перед судьей все равны. И это правильно.