Злой демон Василий. Том 4

Глава 10

Путешествовать в фургоне гораздо приятнее, чем топать пешком. Пока местность позволяет, можно пользоваться. Едешь себе на месте возницы, любуешься пейзажем. От лёгкого дождика тебя спасает тент, а ночью не приходится мёрзнуть и спать на жёсткой земле. Это я не про себя, а про девушек во главе с госпожой Асгейл, которые из фургона меня на ночь выселяли. Хорошо, что у нас с Беатой была удобная палатка, много одеял и даже большая и мягкая шкура. Долгий день, за который мы совершили семь переходов, вымотал даже меня, не говоря уже о людях, которым пришлось топать под дождём по грязной, слегка раскисшей дороге километров десять. Это был последний и самый долгий отрезок пути накануне. Вроде бы мы никуда не спешили, за нами никто не гнался, но в первый день все старались пройти как можно большее расстояние. Может, так на людей повлиял недельный отдых в Альведэ.

Утром я проснулся от шума в лагере, лошадиного ржания и громких разговоров неподалёку. Слегка потянулся, затем крепко обнял Беату, проснувшуюся ещё раньше, но решившую полежать со мной немного. Ночью было прохладно, даже холодно, поэтому мы спали под тёплой шкурой. Пригревшись, совсем не хотелось вставать.

— Пойду узнаю, что за шум, — сказал я, поцеловал Беату в щёку и принялся одеваться, что оказалось не так просто в условиях тесной палатки.

Вокруг нас разбили лагерь жители горы Ракку, и с людьми у них общение не ладилось. Общий язык найти не могли, поэтому напряжение не уходило. И к нашим палаткам они никого не пускали, что накануне вечером едва не переросло в потасовку.

Выйдя на свежий и прохладный утренний воздух, я ещё раз потянулся, затем помахал рукой Зои, идущей к нам от фургона.

— Что за шум с утра пораньше? — спросил я.

— Это не лошадь, а собака, — с ходу выдала Зои, показывая взглядом на площадку рядом с палаткой. Метрах в трёх от нас один из воинов горы Ракку чистил дикую лошадку, используя специальную щётку. — Я вас разбудить хотела к завтраку, а она неожиданно из-за палатки выскочила и рычать на меня стала. Испугала, зараза чёрная. Я Ханне уже сказала, чтобы держала её подальше от вас, а то загрызёт ночью.

— Эта может, — улыбнулся я, вспоминая, как она с большим удовольствием уплетала огромный кусок мяса. И зубки у неё очень даже острые. Думаю, что руку может отхватить, если зазеваешься. Слышал, как она рычит недовольно, требуя еды, или чтобы её почистили после вчерашней грязной дороги.

— Завтрак уже почти готов, — Зои показала на деревянный походный столик рядом с фургоном. — И ещё, тебя магистр Стоки искал. Можешь пригласить его позавтракать с нами, только не задерживайся сильно, чтобы мы тебя не ждали.

Стоки и лорд Гарет ехали в одном из фургонов людей, и им даже разрешили ночевать в нём, потеснив кого-то из начальства. Чтобы поговорить с ними, пришлось обходить поляну перед небольшой рощей. Стоянку мы выбрали так, чтобы рядом была вода и немного сухого дерева для костров. Повезло наткнуться на это замечательное место почти сразу, как переместились. Всего-то пришлось пройти около полутора километров.

Лагерь уже проснулся и постепенно готовился к долгой дороге. Люди сворачивали палатки и спешили позавтракать. Меня замечали, провожали взглядами, кто-то даже махал рукой. Рядом с фургонами, установленными полукругом, тоже было шумно и вкусно пахло едой. Стоки и лорд Гарот сидели за одним из раскладных столиков, как и у нас, используя ящики в роли скамеек.

— Василий, доброе утро, — меня у фургонов перехватил Максим Артёмович. — Как дела, как настроение?

— Здравствуйте. Всё прекрасно, жаловаться пока не на что.

Мы прошли к столику, куда быстро поставили ещё две тарелки с лёгким завтраком в виде яичницы с овощами и кружку с чаем, который люди закупили в Альведэ. Обменявшись любезностями с картографами, которые друг с другом пока не разговаривали, я быстро позавтракал вместе со всеми. К чаю только отнёсся с некоторым подозрением, уж очень он походил на наш. Максим Артёмович это тоже заметил, поделившись наблюдением.

— Сегодня надо прыжков пять сделать, — сказал Стоки, когда мы перешли к делам. Я снова выступил в роли переводчика, так как тёмные языки Хумы и ближайших миров немного отличались от тех, на которых говорили в Альведэ. — Пятый будет уже в неизвестность, за границу обжитых миров. А там ожидать можно всего, даже того, что мы угодим прямо в центр лагеря диких демонов пожирателей плоти.

Пожирателями плоти назывались племена людоедов, то есть демонов, питающихся подобными себе.

— Если встретим разумных демонов, то проблем быть не должно, так как среди них редко встречаются сильные одарённые. Хуже, если мы угодим на территорию диких существ.

— А посреди водоёма или моря оказаться можем? — спросил Максим Артёмович.

— Нет, — Стоки покачал головой. — В самом плохом случае на болото может забросить. Отсюда вытекает вторая проблема. По диким мирам путешествуют обычно налегке. Любой лес уже непроходим для повозок и телег, не говоря о болотах, горах и тому подобном. И вьючным животным придётся несладко, если угодим в топи.

— Удача любит тех, кто в неё верит, — вставил Максим Артёмович. — Будем верить, что дорога окажется лёгкой.

— Зои говорила, что когда окажется достаточно близко к родному миру, то сможет почувствовать это, — сказал я.

— Вот это хорошая новость, — Стоки кивнул. — Потому что высок шанс просто пройти мимо. Ты как-то говорил, что её забросило через разлом в Хуму. Вряд ли он был огромным, способным пробить брешь в пространстве на сотни миров. В отличие от рукотворных, такие могут забрасывать несчастных далеко от дома, но и у них есть пределы. Общее направление нам известно, а это существенно сокращает площадь поисков…

Я вспомнил разговор накануне, когда мы медленно ползли по равнине в сторону очередного разлома. Болтали по поводу странных стариков, сект и центральных миров. Стоки ничего об этом не знал и смог поделиться лишь прошлогодней историей, когда к ним забрёл необычный гость.

— Это был странный человек, — говорил Стоки, удобно устроившись рядом со мной на лавке возницы. Дикая лошадь сама шла в колонне и управлять ей не требовалось, поэтому мы вели неспешную беседу. В отличие от людей, идущих своим ходом, мы были укрыты от лёгкого, но затяжного дождика. — Как и люди в красных мирах, он получил дар при рождении. За то время, что провёл в Альведэ, ни с кем не конфликтовал, всегда был вежлив и даже встретился с первым сенатором. Он называл себя главой великой секты, насчитывающей тысячи тысяч последователей. Говорил, что живёт где-то в центре миров и в наше захолустье попал случайно заблудившись.

— А как его звали? — спросил я.

— Зеос, — Стоки улыбнулся, вспомнив что-то забавное. — Он за пару недель сумел собрать вокруг себя десяток последователей, которые ушли вместе с ним в Небесную секту. Отбирал людей, родившихся с даром, при этом не смотрел на силу, говоря о потенциале.

— И как вы его домой отправили?

— Той же дорогой, которой он попал к нам. Если где-то однажды появлялся разлом, то его можно открыть вновь. Золото нужно и особые пространственные камни. У нас таких в наличии не было, но Зеос оплатил работу ныряльщиков. Он подарил им нож, который вспарывал ткань пространства внутри разлома.

Стоки даже рассмеялся, словно дикарям в руки попал лазерный меч.

— Чтобы добыть пространственные кристаллы, — пояснил он, отвечая на мой вопросительный взгляд, — нужно найти разлом, в котором есть недостаток, позволяющий выйти за пределы миров, что он соединяет. Но искать такие разломы сложно и нырять в них опасно. А нож позволяет проделать дыру почти в любом стабильном разломе и спокойно пройтись по звёздным пещерам. Словами это сложно описать, нужно увидеть собственными глазами. Я когда-то с этого начинал, нырял в разломы. В отличие от многих, безвозвратно сгинувших, мне повезло найти крупную жилу камней. Хватило ума не сдавать всё в гильдию, разбогатеть и пойти учиться в коллегию картографов.

— И что, теперь проблем с добычей камней нет? — уточнил я. — Мне Митар подарил целую шкатулку, говорил, что редкий товар.

— Редкий, и таким останется ещё долго, — улыбнулся Стоки. — Попасть в звёздные пещеры стало проще, но опасности никуда не делись. Мои старые знакомые жаловались, что за последний год опытных ныряльщиков погибло больше, чем за десять предыдущих лет. А их всегда погибало очень много. Так что артефактом нужно пользоваться осторожно и уметь находить богатые и безопасные разломы.

— Странно, что этот глава секты спокойно расстался с таким необычным и могущественным артефактом.

— Соглашусь, — кивнул Стоки. — Я же говорю, он был странным человеком и порой удивлялся самым обычным вещам…

Плохо, что этот самый Зеос ушёл в противоположную сторону от Альведэ. Странно, но после разговора со старичками у меня появилось навязчивое желание навестить их и посмотреть, что это за секты такие. Хотелось собственными глазами увидеть источник, дарующий вечную жизнь. Любопытство, не дающее покоя. Откуда взялись невероятно сильные старички, и что вообще за центр миров такой? Многие в Альведэ тоже считали, что живут в самом центре, но, как выяснилось, всегда найдётся рыбка покрупнее.

Возвращаясь к нашему фургону, я свернул к окраине лагеря, где заметил любопытную картину. Обособленно от других, на подстилке из нарубленных веток и укрывшись сразу двумя одеялами, сидел мастер Кве. Точнее, он завтракал хлебом и сырым мясом. Держа в одной руке пару лепёшек, а во второй — часть бараньей ноги, откусывал поочерёдно и с аппетитом жевал. Вчера мы с ним так и не поговорили. Я его поздно вечером увидел, когда лагерь на ночлег остановился. Попросил людей с горы Ракку, чтобы они его не гнали и покормили. Пусть и ящер, но он мастер, обладающий уникальной способностью определять силу и мощь артефактов. Он мне неплохо помог заработать целую гору золота. Не встреть я его в Альведэ, вряд ли бы сумел продать даже пару колечек из коллекции светлоликих.

— Мастер Кве, — поздоровался я на его родном языке.

— Хозяин Василий, — обрадовался он, откладывая завтрак и быстро вытирая руки о край плаща.

— Никаких хозяев, — быстро сказал я. — Я тебя не покупал, на работу не нанимал, поэтому обращайся просто по имени. В крайнем случае можешь «влады́кать», меня это уже не так раздражает, как раньше.

— Начальник? — спросил он. Надо пояснить, что слово, которое употребил мастер Кве, использовалась для обозначения должности именно начальника или бригадира, задача которого заключалась только в том, чтобы подгонять нерадивых работников.

— Ты точно решил с нами пойти? — спросил я. — В Альведэ тебя Танис на руках готов был носить и деликатесами кормить.

— У него удачи нет, — сказал Кве, словно высказал общеизвестный факт. — А у начальника Василия удача есть. Редкие артефакты сами к нему в руки идут, значит, и шанс встретить бога выше.

— Если имеешь в виду, что отправиться на тот свет и предстать перед своим божеством, то шанс действительно большой, — улыбнулся я. — Ты учти, что мы в красный мир идём, где люди и демоны чаще всего воюют.

Он пару раз моргнул, не совсем понимая, что я хочу этим сказать. Святая простота, таким невинным взглядом милостыню просить хорошо, никто не откажет.

— Ладно, присмотрю за тобой, а то сгинешь или прибьют ненароком. Условий, как у Таниса, не обещаю. Ты как дорогу переносишь, не устал? Поспеваешь за людьми?

— Уставать — это хорошо.

— Завтракай, не буду отвлекать. И в пути старайся держаться поближе к нашему фургону, чтобы не потеряться. Я Ханну предупрежу.

— Есть подарок для начальника, — сказал он, подтягивая заплечную сумку к себе.

Засунув в сумку руку едва не до локтя, он выудил несколько колец, связанных толстой золотой цепочкой, посмотрел на них удивлённо и бросил обратно. Со второй попытки он вытащил сучковатую палку, украшенную резьбой и обильно залитую лаком. Посмотрел с неменьшим удивлением и так же быстро сунул обратно. Наконец, нащупав нужное, он вынул чёрный стеклянный шар, размером с большой грецкий орех. Очень похоже на вулканическое стекло, тщательно отполированное и идеально круглой формы.

— Клептоман ты синекожий, — вздохнул я, принимая шар. — У Таниса стащил всё это барахло?

— Кто? — посмотрел он удивлённо, словно был ни при чём.

Глядя в невинные глаза ящера, оставалось только вздохнуть, что я и сделал. На ощупь шар оказался неожиданно тёплым. А если смотреть на просвет, то внутри что-то колыхалось, напоминая маленький огонёк свечи. Я даже слегка потряс шаром, наблюдая, как колышется пламя.

— И что это? — спросил я. — Артефакт? Опасный?

Мастер Кве закивал, затем замотал головой и снова закивал.

— Ты головой не тряси, отвалится, — рассмеялся я. — Толком говори, что делает?

— Магию поглощает и горячим становится.

— Походный обогреватель? Полезная штука. Хорошо бы нам в какой-нибудь северный мир не забрести, а то у меня из тёплых вещей только шерстяная ночная рубашка владыки.

Махнув рукой мастеру Кве, я направился к фургону, где меня уже ждали. Второй завтрак за утро я проглотил с не меньшим аппетитом, что и предыдущий, запивая его целебными травами. А лагерь к этому времени спешно сворачивали, готовясь к долгому переходу. Ещё во время путешествия к Альведэ отряд приноровился работать слаженно. Каждый знал, что ему делать, куда идти и как не мешать другим. Небольшую сумятицу внесли разве что фургоны, телеги и лошади, но даже с ними управились без проблем. Стоянку свернули минут за двадцать, и мы снова двинулись по холодной равнине куда-то на север.

Первые прыжки в сторону красных миров прошли удачно. В том смысле, что на нашем пути не попадались пустыни и непроходимые джунгли. Это немного радовало, и большой отряд с энтузиазмом шёл дальше, проходил сквозь разломы и вставал небольшим лагерем, чтобы Стоки мог определить наше местоположение и проложить дальнейший маршрут. Затем всё это повторялось, снова и снова. За пятнадцать скучных и почти однообразных дней я сбился со счёта, через сколько миров мы прошли. Наверное, единственный, кому путешествие доставляло удовольствие, был Стоки. Он чертил новую карту, делал наброски и что-то записывал в большую тетрадь. Оказывается, он неплохо умел объяснять, рассказывая, как ориентируется в пространстве миров, как выбирает направление и как открывает очередной разлом. Для каждого перехода нужно было выплавлять особый диск из кровавого золота, учитывая десяток различных параметров. Стоки использовал для этого особый набор заготовок в виде зеркальных рун, а иногда и делал их, вырезая из дерева. Но одно я понял точно, быть картографом невероятно сложно. К примеру, лорд Гарот, имеющий степень магистра, как-то обмолвился, что он бы не смог вести отряд по мирам, двигаясь в нужном направлении. Его попытки открывать разломы напоминали бы хаотичные прыжки, в надежде попасть в нужное место.

Спустя пятнадцать дней, когда энтузиазм людей немного поугас, мы угодили в первый недружелюбный мир. Заходя в разлом, я ожидал увидеть всё ту же серую равнину, преследующую нас последние два дня, но, выпав с той стороны, угодил прямо в разгар снежного бурана. Ледяной ветер бросил мне в лицо охапку колючих снежинок и едва не повалил в сугроб. Рядом кричали люди, спеша убрать от разлома фургоны, чтобы оставить место идущим следом. Используя силу, их толкали вперёд, пробиваясь сквозь метровый слой снега. Я тоже не остался в стороне, помогая подчинённым Айн Ханны сначала распрячь лошадь, офигевшую от такой резкой смены погоды, а потом просто поднял наш фургон вместе с девушками и перенёс подальше от разлома.

Первое серьёзное испытание люди прошли на оценку «отлично». Первым делом полукругом установили фургоны, создавая защиту от холодного ветра, затем расчистили снег и поставили палатки. При помощи магии это было сделать не так сложно. Прежде чем окончательно замёрзнуть, я успел убрать больше половины всего снега, создавая отличную площадку для лагеря, немного утопленную и укрытую от ветра.

— Холодно, — я вошёл в наш фургон, плотно закрывая полог ткани за собой. Скинул с плеч покрытое снегом одеяло и немного потеснил Беату с Ивой, усаживаясь перед большой масляной лампой, играющей роль обогревателя. — Нет, я тут фургон не оставлю, даже если его придётся по воздуху тащить за собой целый день.

Не знаю, из какой ткани делали тент фургона, но она почти не промокала и отлично защищала от ветра. И пока я бегал по лагерю, раскидывая снег и пытаясь понять, придётся нам ставить палатки или нет, воздух в фургоне немного прогрелся даже от одной масляной лампы.

— Надо кого-нибудь с даром огня взять к себе в компанию, — сказал я, протягивая руки к лампе.

— Чтобы они фургон спалили? — Зои лишь покачала головой. — Что магистр Стоки говорит? Далеко до следующего разлома?

— Темнеет на улице, — ответил я. — И температура воздуха быстро падает. Всё равно до утра придётся здесь сидеть. А вот если лошади до утра замёрзнут насмерть, будет нехорошо.

— Куда, — Беата поймала меня за рукав. — Согрейся сначала и оденься теплее. Ничего с твоей лошадью не будет. Я видела, как Марак её одеялами укутывал. Он за неё переживает больше, чем за себя.

Марак в отряде был вторым по положению, после Айн Ханны. Его слушали беспрекословно и выполняли поручения как можно более старательно. При этом он взял на себя всю заботу о лошади, дав ей имя Уголёк, несмотря на то, что это была кобыла. В их языке не было чёткого деления на рода, а как перевести её имя на наш язык так, чтобы не коверкать, я пока не знал.

— Держи, — Беата сунула мне в руки мягкий кошель. — Ты же сам хвастался, что мастер Кве тебе обогревательный артефакт подарил.

— Точно! — вспомнил я. — Вылетело из головы.

Зои и госпожа Асгейл обсидиановый шар уже видели, но обе сошлись во мнении, что это не артефакт. Говорили, что силы в нём нет и не реагирует он ни на что. Но на фоне холодной погоды он казался ещё более тёплым, чем обычно.

Произнеся несколько слов на языке дами, я направил силу в шар, и та почти моментально впиталась. Вот только горячее он не стал, или же я этого не заметил. Даже потряс шар, но безрезультатно.

— Может, больше сил нужно? — задумчиво произнёс я. Огляделся, вроде четвёртая молитва ни на кого подействовать не должна, если всё пройдёт быстро. Ещё несколько слов, и магией полыхнуло гораздо сильнее, но она исчезла так же быстро, как и предыдущая. Шар потеплел, а огонёк внутри стал немного заметнее. — Вроде работает, но сил потребляет как-то непропорционально много. Или эффект накопительный?

Опытным путём, минут за тридцать, я выяснил, что магию он поглощает в любых количествах, но разогревается неохотно. Хорошо, что язык дами не требовал усилий, поэтому я мог говорить долго, но даже так немного утомился ещё через двадцать минут. К этому времени обсидиановый шар раскалился так, что держать его в руке было сложно. Пришлось брать подставку для походного очага и котелок для воды.

— Не обманул клептоман синекожий, — улыбался я, когда в фургоне стало тепло и даже немного жарко. — Действительно, работает, как обогреватель.

— Уверен? — спросила госпожа Асгейл, с большим интересом наблюдая за моими потугами разогреть шар. — Ты магии потратил столько, что можно было весь снег в пределах видимости растопить. Это что угодно, но только не обогревающий артефакт.

— Но работает ведь, — не согласился я.

— И кто, кроме тебя, его сможет разогреть?

— Любая дами. Беата смогла бы, она четвёртую молитву знает, и с концентрацией у неё всё отлично.

Беата кивнула, но как-то неуверенно. Ей ещё нужно было пару лет практиковаться, чтобы черпать силы так же много, как и я, но даже сейчас она бы разогрела артефакт часа за два. Хотя, действительно, выглядело бы смешно. Беата, склонившаяся над шаром, тихий шёпот, уговаривающий его дать немного тепла.

— Да будь это хоть яйцо феникса, — ответил я на взгляд девушек, сошедшихся во мнении, что поступаю опрометчиво. — Работает, и хорошо, не придётся мёрзнуть. Магию не излучает и даже наоборот, поэтому никаких проблем не вижу.

В фургон вошла Айн Ханна, впустив немного ледяного воздуха. Свободное место внутри уже закончилось, поэтому ей пришлось примоститься у входа. С облегчением она стянула одеяло с плеч, растирая щёки и уши.

— Холодает, — сказала она. — Мы поставим пару палаток поближе к фургону, но будет лучше, если вы проведёте ночь все вместе здесь.

— А что мастер Кве, — вспомнил я его. — Не замёрзнет?

— С ним всё будет в порядке. И с Угольком тоже. Люди решили экономить дрова, но горячий ужин сейчас будет.

С ужином не обманули и уже через двадцать минут принесли котелок с ещё горячей кашей. Несколько дней назад повезло наткнуться на большую деревню демонов и купить много всего вкусного. Золото, даже незнакомой чеканки, местные принимали охотно, но цены кусались. И если в ближайшие два дня мы не наткнёмся на очередное поселение, готовое поделиться едой, то будет совсем неприятно. К тому же несколько раз нам попадались настолько бедные деревни, что взять там было банально нечего.

Ночь выдалась беспокойной, а буря стихла только под утро. Проснулся я оттого, что в фургоне стало прохладно. Обсидиановый шар, так и лежавший в маленьком котелке для воды, остыл. Я уже по привычке произнёс пару слов четвёртой молитвы, собираясь ещё поспать, но артефакт впитывать магию отказался, поэтому пространство вокруг ощутимо вздрогнуло.

— Василий, — сонно и недовольно протянула Зои, уснувшая на плече госпожи Асгейл, — дай поспать.

Фургон начал оживать, послышалось ворчание, постепенно переходящее в тихую ругань. Пришлось использовать пятую молитву, чтобы магия вокруг рассеялась. Беата умудрилась стукнуть меня кулачком в бок, сказав что-то одними губами, так как звуки вокруг полностью пропали.

— Виноват, — быстро сказал я. — Артефакт испортился и нагреваться не хочет.

Госпожа Асгейл произнесла что-то похожее на «я же говорила», затем подтянула сползшее одеяло, укрывающее их с Зои. Пришлось вставать, брать с собой сумку с вещами и одеваться уже на улице. Многое бы отдал за тулуп из овчины и валенки. Хорошо бы после холодной ночи половина отряда не отморозила пальцы на ногах и ещё кое-что более важное. С тёплой обувью в тёмных мирах было совсем туго.

Утром стоянка предстала передо мной совсем в другом свете. Оказывается, неплохо мы вчера поработали, очистив большой участок от снега и возведя с подветренной стороны высокую стену. Палатки расставили как можно ближе друг к другу, а рядом с походной кухней горел неплохой костёр, поддерживаемый магией. Солнце ещё не взошло, но рассвело достаточно, чтобы люди начали просыпаться.

Первым делом надо было узнать у Стоки, далеко ли до следующего разлома. Я как раз направился в сторону его палатки, когда с окраин стоянки послышались крики. Метрах в сорока от того места, где мы вышли вчера, начал формироваться ещё один разлом. Открывался он над глубоким снегом, и гостей ждал весёлый приём.

К границе лагеря я подоспел в тот момент, когда из разлома выпал человекоподобный демон с большими рогами. Вместе с объёмным дорожным рюкзаком он рухнул в снег и принялся смешно барахтаться в нём, пытаясь встать. А из разлома уже выходили ещё демоны, такие же рогатые, в одеждах торговцев. Всего их было около дюжины, все с большими сумками, размерами не уступающими рюкзаку Стоки. Были среди них и женщины, что совсем странно. Последним же из разлома выпрыгнул знакомый лохматый демон, очень похожий на индейца. Он ловко ступил на чью-то голову, затем на рюкзак и отпрыгнул от разлома метров на пять, погружаясь в снег по самую шею.

К расчищенной площадке гости добрались только спустя пять минут, выбираясь из глубокого снега. К этому времени вокруг уже собралась едва ли не половина нашего лагеря.

— Эгей, — я помахал рукой немолодому рогатому мужчине, выходя вперёд. — Вы тут как оказались?

Собственно, это была та самая группа странных демонов, что искала меня в храме Хумы, когда на город напали светлоликие.

— Владыка! Владыка Василий, — немолодой мужчина обрадовался, спеша ко мне. — Наконец-то мы Вас догнали. Уже надежду потеряли.

— Мозги вы потеряли последние, — поправил я, глядя, как демоны делят одеяла, чтобы укрыться от холода. — Я же вам ещё в Хуме сказал, что занят. Нет у меня времени решать ваши проблемы.

— Нет выхода у нас, — запричитал старый, отмахнувшись от девушки, пытавшейся накинуть ему на плечи одеяло. — Погибаем…

— Некогда! — решительно отрезал я, чтобы не слушать наверняка жалостливую историю. — Как вы вообще меня нашли?

Один из демонов уже использовал силу, чтобы создать горячий огонь, вокруг которого они начали собираться, чтобы не замёрзнуть. Я же оглянулся на Максима Артёмовича, спешащего к нам от центра лагеря. Но его ещё на полпути обогнал низкорослый Стоки, метеором пролетевший по лагерю.

— Магистр Астар! — выпалил он, едва не сбивая лохматого индейца с ног.

Лохматый казался совсем не удивлённым картиной лагеря, высоким снегом и количеством людей. Он с любопытством разглядывал всё вокруг, не обращая внимания на отряд демонов.

— Магистр! — Стоки смотрел на него так, словно не верил своим глазам. — Вы в своём уме?! Оставлять коллегию без начальства на столько лет. Да там такой бардак случился в первый же год! Вас даже из сената исключили и похоронили заочно… Магистр?

Лохматый, в свою очередь, смотрел на Стоки с интересом, но не узнавал и, похоже, не понимал, что от него хотят.

— Лорд Гарот! — крикнул Стоки. — Хватит спать, магистру нужна помощь!

Почти сразу рядом с ними воздух слегка поплыл и потемнел, а через секунду на том месте уже стоял беловолосый и красноглазый Гарот, в одной шёлковой рубашке нараспашку.

— Магистр Астар? — на лице лорда Гарота появилось то же выражение, что и у Стоки недавно. — Вы здесь?

— Бери его и смотри, чтобы не сбежал! — Стоки уже схватил лохматого под локоть и повёл в сторону палаток. Гарот отстал совсем ненадолго, посмотрел сначала на рогатых, затем на меня и поспешил следом.

— Владыка…

— Сразу — нет! — опередил я рогатого. — Ну что вы ко мне пристали? Ступайте в горы Ракку и договаривайтесь с Мирейн.

Немолодой демон рухнул на колени, с силой сцепив ладони в замок.

— Правду они говорили, — негромко сказал он, бормоча себе под нос, — что у владыки гор Ракку нет сердца. Лишь одна тень ему недоступна, та, что находится между ладонями…

— Владыка, — меня отвлекла та девушка, что пыталась укрыть старшего одеялом.

Она стояла, прижав одеяло к груди, и смотрела каким-то обречённым взглядом. На вид лет двадцать, лицо красивое, если не обращать внимания на массивные рога. Мне показалось, что эти демоны рога подтачивают и обрабатывают чем-то, чтобы выглядели острыми и блестящими. Вроде бы в прошлый раз у них на кончиках рогов были золотые и серебряные колпачки как украшения. К таким можно и цепочки крепить, и колечки разные, чтобы красиво смотрелось. Но сейчас у них рога открыты, демонстрируя всем остро заточенные кончики. Глядя в глаза девушке, я уже хотел сдаться, сказать, что у меня нет влияния на людей Ракку, чтобы отправить их участвовать в войне или убивать кого-то. Тем более, мы сейчас очень далеко от Альведэ и центра их миров.

Увы, сказать я ничего не успел. Всё-таки демоны сильнее и проворнее людей, о чём мне постоянно говорил наставник Зик. Краем глаза я успел заметить, что немолодой демон бросился ко мне, выстрелив, как сжатая пружина. Он меня боднул, сволочь, угодив острым рогом прямо в район солнечного сплетения. А то, насколько они сильные, стало понятно, когда меня подбросило в воздух. Ощущения такие, словно кувалдой в грудь ударили. Готов поклясться, что внутри что-то хрустнуло. Совершив головокружительный, но скоротечный полёт, я рухнул на утрамбованный снег, почему-то не почувствовав удар от падения. Мир вокруг начал очень быстро темнеть, но меня больше беспокоило то, что никак не удаётся сделать вдох или выдох.

Удобно устроившись за круглым столиком, Харон с любопытством разглядывал суету большого города. С просторной террасы на втором этаже заведения открывался неплохой вид и на торговую площадь, и на высокие здания с покатой крышей из красной черепицы. Элиас, слегка подтянув просторные рукава наряда, разливал тёмно-рубиновое вино по небольшим глиняным стаканчикам, покрытым светлой глазурью.

— Ты слишком торопишь события, — говорил Элиас. — Он, может, и обладает подходящим даром и навыками, но всё ещё слишком молод.

— Напомни мне, почему правила предписывают набирать молодых последователей? — в голосе Харона промелькнуло ехидство. — Что люди теряют с возрастом? Энтузиазм и стремление к недостижимым вершинам. Если не разжигать его в юном возрасте, то вести вперёд одарённого будут алчность и прочие пороки. Или ты думаешь, что мы Небесная секта? Так и они стараются набирать молодых и талантливых по той же самой причине.

— Но даже во внешний двор юноши и девушки попадают только к двадцати годам.

— Ты сейчас со мной споришь или с собой? — Харон оторвался от созерцания торговой площади и повернулся к старому другу.

— Ну куда ему во внешний двор без закалки тела? Или ты его сразу к источнику допустить хочешь?

— Есть задумка, — ответил Харон, положив на столешницу небольшой молочно-белый камень, напоминавший слезинку.

— Торопишься, — сказал Элиас, возвращаясь к тому, с чего они начали разговор.

Старики выпили по чашечке отменного вина, помолчали. Почти весь лунный цикл они ходили кругами по мелким мирам в созвездии Альведэ, но никак не могли прийти к единому мнению. Их спор всегда заканчивался на том, что молодой парень, попавшийся им на глаза, одновременно и подходил для того, чтобы стать учеником секты, и не подходил по ряду причин.

Почти одновременно старики посмотрели на север, сквозь ближайшее высокое здание.

— Вот именно поэтому, — сказал Элиас тоном, говорящим, что он был прав.

Харон молча встал, забрал со столешницы белый камень и шагнул в вертикальную линию серебряного разлома. Элиас тихо выругался, бросил на столешницу пару золотых монет и ушёл следом, пока проход не закрылся. Прыжок оказался довольно дальним, вокруг замерцали проносящиеся мимо миры, как маленькие яркие звёздочки. В итоге из разлома он вышел над холодной снежной равниной. Из-за низких серых туч сложно было сказать, утро сейчас или день.

Бросив взгляд вниз, Элиас увидел лагерь путешественников. Несколько телег, фургонов и тёмных палаток, которые удобно встали полукругом на утопленной в снегу площадке. Взгляд сразу притянул участок снега, покрытый кровавыми пятнами. Люди в одинаковой одежде стягивали тела рогатых демонов в кучу. Судя по всему, снизу вспыхнула драка, очень скоротечная для малочисленных демонов.

Последовав примеру Харона, Элиас спустился ниже, к одному из фургонов, откуда тянуло кровавой магией. А ещё слышался спор на повышенных тонах. Тон задавала девушка с приятным голосом, говорившая на незнакомом языке. Харон поднял руку, прикасаясь к едва теплившемуся дару молодого парня, находившегося там же.

— И какой от тебя тогда толк?! — снова сердитый девичий голос. Незнакомый язык стал неожиданно понятным, отчего Элиас вздрогнул, словно получил озарение. Удивлённо покачав головой, он вновь посмотрел на жёсткую ткань тента фургона. — Ты же говорила, что можешь видеть своё будущее? Неужто в нём нет Василия?

— Он сегодня не умрёт, — ещё один молодой женский голос, но более спокойный и выдержанный.

— У него дыра в груди размером с кулак! — судя по заминке, девушка либо всплеснула руками, либо пыталась показать на рану. — Даже с помощью бабушки он до полудня не протянет.

— Значит, он убрал символ с моей спины, избавив от болезненной смерти.

— Если будешь так говорить, я тебе её обеспечу.

— Успокойтесь, — вмешался строгий женский голос. — Криками и дракой ему не поможешь.

— Я точно ничего не могу сделать? — снова девичий голос, но уже приглушённый. — Может, поделиться кровью?

— Это убьёт его ещё быстрее.

— Но он уже брал немного моей крови. Я ведь чувствую её внутри него.

— Лишь слабый отголосок…

Старики переглянулись. Харон разжал кулак, демонстрируя молочного цвета камень в форме слезинки. Элиас задумался на минуту, поглаживая бороду, затем кивнул. Ему эта идея не нравилась, и даже наоборот, но расстраивать старого друга он не хотел. Впервые за много лет он увидел во взгляде Харона искорку азарта и предвкушения.

— Но сразу после этого мы вернёмся, — сказал Элиас. — Нам нельзя долго находиться рядом со смертными.

Харон лишь махнул рукой, спускаясь ко входу в фургон, рядом с которым стояла молодая женщина с фиолетовыми глазами, наблюдавшая за стариками. Она поспешила сдвинуть жёсткую ткань полога, чтобы Харону было проще подняться внутрь.

Резко проснувшись, я машинально сел, сбрасывая с себя тёплую шкуру. Последнее, что запомнилось, как мне в грудь врезается рогатая голова старика. Эта мысль заставила поморщиться и коснуться солнечного сплетения. Опустив взгляд, я ожидал увидеть рану или большой синяк, но ничего такого не было. Небольшой светильник под потолком фургона давал достаточно света, чтобы понять, что глаза меня не обманывают.

Полог фургона открылся, пропуская Зои и холодный воздух. Увидев меня, она бросила в сторону тёплые вещи и бросилась обниматься.

— Холодная, — я едва не застучал зубами, когда она стиснула меня в объятиях. — А что вообще случилось?

Она слегка отстранилась, чтобы поцеловать меня сначала в одну щёку, затем в другую и только потом отпустила. Совсем немного смутилась, поправила платок на голове.

— Ты ещё спрашиваешь, — она покачала головой. — Тебя чуть не убили. Эти рогатые демоны…

Она добавила ещё пару выражений на языке красного мира, звучавших красиво, но оскорбительно по отношению к рогатым.

— Одежда моя где? — спросил я, оглядываясь и ожидая увидеть Сайми или Салме, протягивающих наряд владыки. — Холодно так сидеть. Мы всё ещё в снежном мире?

— Всё ещё, — кивнула она и поспешила на помощь, выуживая мою одежду из-под одеял. — Люди для тебя фургон выделили. Жаль, что не такой большой, как у нас. Вечер уже, а на ночь глядя идти опасно. Но у меня для тебя три хорошие новости.

— А что рогатые? — спросил я, принимая одежду. — Спасибо.

О них Зои говорить как раз и не хотела. По её словам, я ещё упасть не успел, а их главному уже в глаз нож всадил кто-то из людей с фиолетовыми глазами. Плохо, что он успел во мне дыру огромную пробить рогом, и я бы умер почти сразу, если бы не госпожа Асгейл. Она какую-то магию крови использовала из разряда семейных секретных техник, чтобы продлить жизнь. А рогатых к этому времени перебили всех. Если они и пытались использовать магию, то люди с горы Ракку этого не заметили, расправившись со всеми за считанные секунды. И меня это почему-то огорчило. Вспомнился взгляд девушки, какой-то обречённый, словно она знала, чем всё закончится.

Что касается хороших новостей, то первая заключалась в том, что магистр Стоки нашёл-таки дорогу в мир Зои. Сказал, что сможет доставить всех за один переход, но до него далеко идти и лучше дождаться утра. Вторая новость была связана с третьей и моим неожиданным выздоровлением. Пока я был в беспамятстве и готовился отойти на тот свет, появилась знакомая парочка стариков. Что они сделали, Зои не знала, так как они говорили на непонятном тёмном языке, но в результате я не только выжил, но и стремительно поправился.

— Они передали, — сказала Зои, протягивая мне письмо. — Что пишут?

Я пробежал взглядом по строчкам старых символов, затем машинально сунул в складку пояса.

— Пишут, что я на ровном месте умудрился им задолжать, — сказал я.

— Не на ровном месте, — она упёрла руки в боки. — Ты чуть не помер. Много они хотят за спасение?

Последнее она добавила тише.

— Пока не знаю. Всё ещё хотят, чтобы я к ним в секту пришёл. Но ты мне скажи, где эта секта? Куда идти-то? Сказали приходи, а адрес не оставили. Ладно, демоны с ними, что там по третьей хорошей новости?

— Когда старики ушли, ты в бреду что-то говорил на языке дами. Вызвал вокруг хаос и перепугал всех. Люди уже хотели бежать в заснеженную пустошь, чтобы переждать, но Беата что-то сделала и заглушила твой голос. Вроде бы это называется пятой молитвой.

— Отличная новость, — подтвердил я, немного удивлённый.

— Ты кушать хочешь? — спросила Зои. — Люди большой праздничный ужин устроили, узнав, что уже завтра мы доберёмся до Первого царства.

— Нет, что-то не хочется. Ощущения внутри странные, словно я плотно поел недавно. Кстати, а где Беата?

— Спит. Мы немного утеплили фургон, ещё ночь продержимся. Вроде бы сегодня не так холодно, как вчера.

С Зои мы разговаривали ещё часа полтора, пока на улице окончательно не стемнело. Предвкушение от возвращения домой вызывало у неё бурю эмоций. Она обещала познакомить меня с родителями, устроить экскурсию по столице и ещё много всего интересного, ненадолго забыв, что мы ведём с собой немаленький отряд людей. Когда Зои ушла, в фургон заглянула Айн Ханна. Растёрла ладони, затем щёки.

— Как себя чувствуешь? — спросила она.

— Вроде неплохо. Зои говорила, что вы всех рогатых убили. Могли бы взять кого-нибудь живым, чтобы узнать, что на них нашло.

— И без этого понятно, — глаза Ханны сверкнули холодным огнём. — Фанатики, жаждущие нашей смерти, придумали идиотское высказывание, что нам неподвластна только тень, что лежит между плотно сжатыми ладонями. Они поэтому так и назвали себя «между ладонями». Наверняка пообещали рогатым, что защитят их маленькое и никому не нужное королевство, если они убьют тебя. Убедили, что все миры в округе Альведэ вздохнут спокойно, когда мы исчезнем.

— Догадываюсь, что Малеф именно поэтому жил в горах, опасаясь каждого гостя.

— Нас уже когда-то выгоняли из родного мира, — с болью в голосе сказала она. — Наказали рабскими символами, что мы носим на спинах. Та парочка небожителей, что спасла тебе жизнь, как раз оттуда. Миры великих сект, воюющих друг с другом за пару источников вечной жизни. Гнусное место, полное зависти, алчности и злобы, где всё решает лишь сила. Если собрался туда, то будь готов столкнуться со всем этим.

— И ты знаешь, как туда добраться? — осторожно спросил я.

— Лохматый переводчик, который пришёл с рогатыми, был там недавно. И он должен знать дорогу.

— С чего ты это взяла?

— Он испил из вечного источника жизни, — её улыбка стала больше походить на оскал. — Будучи неготовым к подобному, он потерял рассудок. Я даже знаю, в какой секте он был и что у них украл.

— Постой, я знаю, зачем ты мне это рассказываешь. Хочешь сказать, что те проблемы, которые вы мне здесь доставляете, покажутся цветочками по сравнению с тем, что будет в мире сект? Раз вас оттуда выгнали когда-то, то тёплого приёма не будет?

Судя по её взгляду, я оказался очень близко к истине.

— Да меня здесь дважды убили, из-за того, что с вами связался. Пожалейте. Ну что вам стоит отстать от меня? И не надо так смотреть. Может, назначите себе другого владыку? Боюсь, что третьего раза я не переживу.

— Сколько ни стараешься, сколько ни используешь силу, ты всё ещё не можешь видеть нас, — сказала она. — Испив из источника вечной жизни, ты потеряешь рассудок, как тот лохматый демон. Потому что твой разум слаб.

— Кто сказал, что я вообще собираюсь что-то пить? — возразил я.

— Ты даже не представляешь, какое это искушение — прикоснуться устами к великому источнику, — серьёзным тоном сказала она. — А твоя вера в собственные силы сравнима только с могуществом парочки небожителей, для которых мы все не разумнее насекомых. Вот ты часто приглашаешь к себе в дом горных муравьёв, чтобы учить их чему-либо или просто погостить и посмотреть, как прекрасно ты живёшь, по сравнению с их муравейником?

— Ты так сильно не утрируй.

— Если они что-то задумали, вряд ли твоё мнение и желание будет играть хоть какую-то роль, — продолжила она. — Но я могу научить тебя контролировать разум и сделать его сильным. Даже если ты станешь игрушкой в их руках, то как минимум сохранишь собственную волю. Хочешь, я прочту мысль, которая крутится у тебя в голове и не даёт покоя? Ты ждёшь, когда я уйду, чтобы тайком найти лохматого и сбежать с ним прямо сейчас. А где-то в глубине сознания затаилось ещё одно стремление, что было бы неплохо как можно быстрее добраться до этого мистического и непонятного источника. И с каждым часом оно будет только усиливаться, пока ты не проснёшься очередной ночью и не поймёшь, что твоя цель не отвести людей в безопасное место и найти для них новый дом, а как можно быстрее оказаться перед воротами таинственной секты.

На минуту повисло молчание. Я вопросительно смотрел на Ханну, она отвечала спокойным взглядом, скрывая эмоции. Но мысль сбежать у меня была. Навязчивая такая идея, которую никак не удавалось выкинуть из головы. И появилась она ровно в тот момент, когда Ханна упомянула, что лохматый знает, как попасть в секту. Внутри что-то просто щёлкнуло, и появился вполне осмысленный план — испариться по-тихому, чтобы и девушкам проблем не доставлять, и людям. Как-нибудь они без меня разберутся, что и как делать. И каждый раз, когда я пытался убедить себя, что сначала бы неплохо завершить текущие дела, а потом уже куда-то бежать, в голове возникал странный конфликт желаний.

— Ты думаешь, — осторожно начал я, — что через пару недель или месяцев, когда эти старики подстроили бы или предоставили возможность посетить их секту, я бы сбежал, ни секунды не сомневаясь, позабыв обо всём на свете?

— Вижу, что ты пока ещё внятно мыслить в состоянии, — кивнула она. — Это не из-за того, что они плохие и что-то от тебя хотят сию минуту, а потому, что твой разум слаб. Он столкнулся с сильной волей могущественного существа и сдался без боя. Решил, что принять чужую волю будет проще и выгоднее, чем сопротивляться или же идти своей дорогой.

— Они оставили послание, — сказал я, вытаскивая из складок пояса листок. — Написали, что я им должен. Если хочу рассчитаться, то мне нужно просто предстать перед ними и поблагодарить.

— Не хочу думать, что они специально заразили тебя каким-то стремлением, — она поморщилась. — Это было бы опасно для нас. Будем исходить из того, что ты просто слаб и это произошло случайно. Но не сбрасывай подобное со счетов, если хочешь сохранить себя, а не превратиться в послушную марионетку, спешащую исполнить любую волю старших наставников и учителей секты.

— Знаешь, у тебя талант портить хорошее настроение, — проворчал я.

— Мне уйти, или ты согласен учиться? — спросила она.

— Чем больше тебя слушаю, тем сильнее хочется бежать к лохматому, трясти его, чтобы открыл мне проход куда угодно, но подальше отсюда. Готов я, готов! Рассказывай, что нужно делать?

Никогда не сталкивался с навязчивыми идеями и мыслями, поэтому не знал, что делать. Это было крайне неприятное чувство, когда хочешь всё бросить и бежать куда-то сломя голову. Очень смахивает на помешательство, только пока я себя ещё могу контролировать.