Золотая клетка с черным ходом

Глава 80

***

Год спустя…

— Бика, не уходи…

Эмран сильнее стиснул ее кисть, но Альбике аккуратно вытянула руку.

— Мне пора. Сапудин присмотрит за тобой.

Она увидела, как Эмран нахмурился и отвернулся. Когда-то любое его недовольство вызывало в ней острое чувство вины и желание немедленно все исправить, даже пожертвовав своим комфортом. Сейчас сердца коснулась лишь жалость к этому человеку. С этим чувством Альбике ничего не могла поделать, хотя поначалу пыталась вызвать в себе ненависть и отвращение. Но этого в ней не было, как, впрочем, не было уже и любви. Только жалость.

К ним подошел Сапудин.

— Прогуляемся, Эмран Раифович? — спросил он и, не дожидаясь ответа, толкнул инвалидную коляску по дорожке парка.

Не обращая внимания на парящее солнце, Альбике все стояла и смотрела, как жилистый мужчина увозит ее мужа на прогулку.

«Бывшего мужа», — поправила себя она, хотя спустя столько прожитых вместе лет никак не могла привыкнуть, что они с Эмраном окончательно стали друг другу чужими. Она вспомнила, как год назад, увидев в больнице Мику с залитым кровью лицом, Надима с пропитавшейся повязкой на спине и рыдающую в истерике Лауру, что-то в ее душе с треском надломилось. Мостик ее любви, связывавший ее с Эмраном, по которому он, несмотря на свои загулы, всегда мог к ней вернуться, рассыпался в прах и рухнул в пропасть, когда он поднял руку на ее детей.

— Вы — жена Эмрана Сайларова? — спросил ее врач, пока она пыталась успокоить Лауру, потому что это был единственный ее ребенок, к которому ей дали подойти. — Жизнь вашего мужа вне опасности, однако одна из пуль задела позвоночник. Должен сказать, прогнозы неутешительные…

— Пуля? — потрясенно переспросила она.

— Да, — кивнул врач. — Судя по словам ваших сыновей, один из них стрелял в него, пытаясь защититься. Так вот, касательно дальнейших перспектив, готовьтесь к тому, что ваш супруг…

Альбике вспомнила, как вполуха слушала врача, больше обеспокоенная состоянием своих детей. Ей было плевать, сможет Эмран ходить или нет. Наверное — как ни жестока была мысль — для всех было бы лучше, если бы он никогда не встал.

И он не встал. Из-за выстрела Мики Эмран навсегда утратил способность передвигаться самостоятельно, а за время лечения успел перенести полноценный инфаркт. Инвалидность, проблемы с сердцем и диагностированный острый психоз на фоне деменции помогли Сайларову-старшему избежать тюремного заключения за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью и отделаться ограничением свободы. Адвокат сказал, что Мике повезло, что тот не умер, иначе суд вполне мог бы посчитать это превышением необходимой самообороны.

Столько всего прошло за этот год… Когда коляска скрылась за поворотом, женщина вздохнула и отправилась к выходу из парка. Перед отлетом надо было успеть заехать домой и дать последние указания Сати. Альбике впервые собиралась оставить маленькую Сальму на такой долгий срок.

После произошедшего Сайларовы продали дом, чтобы не встречаться глазами с соседями и скрыться подальше от сплетен, наполнивших их поселок.

«А, это тот бизнесмен, который свихнулся и чуть не убил ножом свою молодую жену и сыновей».

«А, это жена того бизнесмена, который взял себе молодую, а потом пытался ее убить».

«А, это брат того парня, сына бизнесмена, стрелявшего в отца и загнавшего в инвалидную коляску».

На растерзание знакомым осталась только Лаура.

«А, это дочь того бизнесмена, который…»

— …Да все будет хорошо, мам! — приговаривала Сати, выпроваживая мать из квартиры. — Я уже не маленькая. Я справлюсь.

У нее на руках гулила и пускала слюнявые пузыри младшая сестренка. Альбике потянулась в десятый раз поцеловать дочь.

— Я скоро верусь.

— Я знаю!

— Каши я купила…

Сати закатила глаза к потолку. Несмотря на нерасторопность и небрежность по отношению к себе, над Сальмой девушка хлопотала даже больше родной матери. С тех пор, как они обе переехали в квартиру Альбике, она научилась многому, и Альбике с жалостью думала, что дочери уже двадцать четыре, а она никак не выйдет замуж, чтобы хозяйничать в своей семье.

— Мама! — тут уже голос подал Надим, давно ждавший ее у лифта с чемоданом в руке. — На самолет опоздаешь!

Да. Пора. Придется расстаться с одним своим ребенком, чтобы встретиться с другим. Избежав уголовной ответственности, Мика, едва окончился процесс, улетел обратно в Англию. С ней.

Альбике не любила даже в мыслях называть Зару по имени. Ей было жаль, что девушка пострадала от рук Эмрана, но принять, что Мика ее любит, она никак не могла. Разговаривая с ним по скайпу, она нарочно избегала спрашивать о ней и об их отношениях, чтобы не услышать, что они стали жить вместе. И все же что-то во взгляде, в голосе Мики подсказывало, что его планам не суждено было сбыться. В итоге Альбике отважилась полететь к нему, чтобы встретиться лично и задать волнующий ее вопрос.

Мика встретил ее в аэропорту. Альбике обняла сына, и отметила про себя, как он похудел. Потом она приложила ладони к его покрытым длинной щетиной щекам и долго всматривалась в его темные глаза, пытаясь возместить всю тоску, которую испытывала по нему весь этот год. Мика улыбался в ответ и не пытался отстраниться от материнской ласки, как это часто бывало прежде. Щетина накидывала ему лишних пять лет, зато прикрывала шрам, оставшийся в том месте, где нож зашел особенно глубоко. Еще одна заметная белесая полоса пересекала его лоб.

— Ну, как ты тут? — спросила Альбике, хотя сто раз задавала этот вопрос по Скайпу.

— Нормально, — ответил Мика и отвел взгляд. — Идем, я возьму такси.

В небольшой квартире, которую снимал Мика, не было никаких признаков присутствия женщины, а пыль на верхних полках и небольшая паутина в самом углу на потолке лишь доказывали, что он живет один. Однако это наблюдение не принесло Альбике ожидаемого облегчения.

Вечером, попивая чай после ужина, она приготовилась расспросить его о Заре, но все никак не решалась. Мика говорил о своей работе по поддержке интернет-сайта одной лондонской газеты, о друзьях, о последних важных для Англии новостях.

— Значит, все хорошо? — с надеждой и намеком спросила Альбике.

Мика бросил на нее долгий понимающий взгляд, потом с грустью усмехнулся и качнул головой, уйдя от ответа.

— Мика, сынок… — Альбике ощутила волнение, словно собиралась совершить нечто противозаконное. — А… Как она?

— Зара? — нарочно переспросил он. — Неплохо. Она работает няней в одной моей знакомой семье. Нелегально пока, но мы решаем этот вопрос.

«Мы» больно царапнуло по сердцу Альбике. Возможно, она и не живет в его квартире, но это не значит, что они не могут встречаться на стороне? А там и до переезда недалеко…

— Послушай… — она почувствовала, что краснеет, как школьница у доски. — Ты… Вы… Ох, Мика…

Парень улыбнулся, видя смущение матери, но взгляд его сразу погрустнел.

— Ты хочешь успросить, встречаемся ли мы? Собираемся ли жениться?

— Ну… Как бы да. — Альбике прижала руки к пылавшим щекам. — Ты ведь знаешь…

— Знаю! — вдруг резко сказал он и тут же поправился. — Прости. Ты тоже знаешь, как я к этому отношусь, но… Она не может так. Хочешь знать, встречаемся ли мы? Да, мам, мы встречаемся иногда. Ходим куда-то… Знаешь, гуляем, болтаем, как друзья. Все.

Мика выдохнул, словно произнес получасовую речь, и отвернулся к окну.

— Если бы ты с ней не виделся, — осторожно предложила Альбике, — может…

— Я пытался. Когда после всего, что произошло, мы сюда приехали, я думал, что это все слишком тяжело… что после такого нам лучше вообще не видеться. Потом нам пришлось встретиться, и я понял, что ничего не проходит. Ничего не проходит, мам! — Мика быстро зажмурился и уставился в пол, чтобы скрыть от нее эмоции. — Я буду рядом с ней. Как друг, хрен с ним. Но я все равно хочу всегда быть рядом.

Альбике почувствовала, что сейчас расплачется. Она должна была радоваться упорности и сознательности этой девушки, но почему-то начала даже злиться на нее. Меньше всего ей хотелось видеть, как сын страдает.

— Мика…

— Все, закрыли тему! — сказал он, поднимаясь. — Извини, мне надо проверить почту.

Всю ночь Альбике не могла сомкнуть глаз. Отчасти от тоски по дочке, отчасти из-за непривычной новой кровати, но больше всего из-за переживаний за Мику. Она была уверена, что время сможет вылечить его рану, но сколько на это уйдет? Еще год? Пять лет? Десять? У нее был родственник, полюбивший девушку, которую за него не отдали. Прошло как раз десять лет, у той девушки в другом браке уже подрастает третий ребенок, а он все ходит неженатый…

И на утро Альбике решилась.

— Я могу с ней встретиться? — спросила она Мику за завтраком.

— Зачем? — удивился он. — Хочешь запретить ей вообще со мной видеться?

— Нет-нет, — поспешно сказала Альбике. — Просто хотела поговорить.

— Ага, я помню, как ты хотела поговорить в прошлый раз.

Альбике смутилась, тоже вспомнив, как набросилась тогда на Зару, хотя не считала себя виноватой. Любая бы пожелала выцарапать глаза сопернице. Однако сейчас, спустя время, ненависть к девушке, как и любовь к Эмрану, угасла, оставив ту же жалость. Она сполна получила за то, что влезла в их семью, пожелав легкой и безбедной жизни.

— Ладно, — в итоге согласился Мика, когда мать пообещала вести себя хорошо. — Но я тоже там буду.

«Это и к лучшему», — подумала Альбике.

С тех пор, как они встретились в квартире Надима, Зара осунулась лицом, а вот бледность кожи, которую Альбике помнила, когда мельком увидела ее в больнице, осталась. Девушка дожидалась их с Микой в кафе, сгорбившись и опустив руки под столик. Альбике оставалось только порадоваться, что ни у одной из ее дочерей нет такого тоскливого вида. Разве что у Сати… иногда…

— Здравствуйте, — тихо сказала Зара, заметив их, лишь когда Альбике с сыном подошли почти вплотную. Она привстала из вежливости и бросила на женщину быстрый смущенный взгляд, потом перевела глаза на Мику.

Альбике тут же почувствовала себя лишней — они двое уже разговаривали друг с другом без слов.

Разговор вслух вел в основном Мика. Что-то о погоде, что-то об английской кухне… Зара улыбалась его шуткам, а потом, вспоминая о том, что на них смотрит его мать, покрывалась румянцем, пытаясь скрыть радость от общения с ним. Вчера не слишком разговорчивый, сам Мика заливался соловьем и хохмил, поэтому сдерживаться ей было наверняка непросто. Альбике сглотнула горький ком, вспомнив, как таким же взглядом когда-то смотрела в рот Эмрану, а сердце заходилось от счастья, что этот красивый, уверенный в себе и остроумный мужчина принадлежит ей. Потом, правда, оказалось, что не только ей… Первая обнаруженная измена, первый шок от предательства… Первый удар всегда самый болезненный, но и другие не легче. А сколько раз Альбике мечтала отплатить ему той же монетой, заставить страдать также, как она…

Женщина встряхнула головой, прогоняя воспоминания. Она совсем выпала из разговора, но Зара и Мика этого не заметили.

— Кхм, — кашлянула Альбике. — Послушайте… Я должна кое-что сказать…

Они оба умолкли, и Альбике заволновалась, будто должна была спеть песню на все кафе.

— Мика… Зара… Вы должны пообещать, что то, что я скажу, навсегда останется между нами.

Альбике сложила на груди руки, чтобы не выдавать их дрожь. Сейчас она точно получит инфаркт. Мика удивленно приподнял бровь.

— Без проблем, мам. Но если это действительно сенсационная новость, прости, я должен буду ее опубликовать.

Зара прыснула со смеху, но тут же приняла серьезный вид.

— В общем… Мика… О, Боже, помоги мне… — Альбике зажмурилась, чтобы не видеть лица сына. — Эмран Сайларов не имеет к тебе никакого отношения.

Она почувствовала, что сейчас грохнется в обморок. И лушче бы так и было. Увезут в больницу, Мику к ней не пустят, и она не будет вынуждена смотреть ему в глаза. Тишина, повисшая за их столиком, заставила время замереть.

— Что? — услышала она логичный вопрос сына. — Что это значит?

Альбике открыла глаза, но смотрела уже в чашку с кофе перед собой.

— Он не твой отец, Мика. — Голос внезапно охрип и звучал жалко. Она сама чувствовала себя жалкой. Но не могла не сделать этого.

Парень поднялся из-за стола, и Альбике чувствовала на себе его прожигающий взгляд.

— Не может быть, — сказал он. — Я тебе не верю.

— Это правда… Прости меня! Наверное, я должна была сказать раньше… А может, вообще не должна была. — Альбике подняла глаза на оторопевшего Мику. — Ты не должен никому это говорить! Ты пообещал! Я это говорю только затем, чтобы она знала, что ты никем не приходишься Эмрану. Он для тебя чужой человек.

Зара, раскрыв рот, смотрела на Альбике. Лучше бы было сказать это Мике лично, но тогда она могла бы ему не поверить.

— Я не верю… — повторил Мика, глядя сквозь мать. — Ты не могла… Нет, это… Это невозможно…

— Это мой грех, сынок. Прости! — Альбике встала и подошла к нему, чтобы обнять, но он машинально подался назад.

— И… Кто он?

— Прости, я не хочу, чтобы ты знал. Я не хочу, чтобы однажды ты начал искать его. Это должно остаться между нами!

Мика покачал головой:

— Я не собирался его искать. Мне по сути все равно. Мой отец… Он всегда останется моим отцом. Я всегда останусь Сайларовым. Я просто хочу знать, как… Как ты могла на это пойти?!

— Мы встречались недолго. Я хотела отомстить твоему отцу… То есть, Эмрану. Он ушел в очередной загул, когда родились Сати и Лаура, и я… Он жил недалеко от медицинского центра, в котором я обследовалась. Это и был предлог… Я подумала, что так мне станет легче. Но не стало. Потом, когда ты родился, я даже не была уверена… Но тест показал, что Эмран не твой отец. Сам пойми, я не могла сказать ему правду.

Мика молча глядел в пол, пытаясь переварить услышанное. Судя по его смятенному взгляду, оно не переваривалось и отторгалось. Альбике не могла больше выносить этого.

— Я пойду, Мика…

— Куда? — отрешенно спросил он.

— Пойду, прогуляюсь. Адрес у меня есть. Вернусь попозже. Не волнуйся. Потом… Потом поговорим. Если захочешь.

— Я провожу, — все также, как робот, без эмоций сказал парень.

Они молча вышли из кафе в мрачный лондонский день. Альбике очень надеялась, что Мика отойдет и станет таким, как прежде. И она готова была дождаться его прощения.

Улица перед ней была совершенно незнакомой, но женщина решительно зашагала прочь. Мика и Зара должны о многом поговорить, и ее присутствие там ни к чему. Пройдя сотню метров, Альбике не удержалась и обернулась. Мика все также стоял на улице, глядя ей вслед. Из кафе вышла Зара, тронула его за плечо, и он обернулся. Альбике не знала, говорят ли они что-то друг другу — вполне возможно, что нет, ведь они так хорошо научились шептаться глазами. Спустя несколько секунд они обнялись, и стояли так, обнявшись, пока Альбике не устала смотреть.

Лабиринты улочек незнакомого города проплывали мимо, но Альбике не замечала их красоты. Она думала лишь о том, правильно ли поступила, и с грустью понимала, что как у стрелявшего в Эмрана Мики, у нее не было выбора. Она не могла поступить иначе.