Золотой Будда

Глава 2

«Фалкон 2000ЕХ» вылетел из Хитроу точно по расписанию в шесть утра и должен был сесть в Женеве в половине десятого по швейцарскому времени. Реактивный самолет стоил порядка двадцати четырех миллионов долларов. На его борту находился единственный пассажир — Уинстон Спенсер.

По прибытии в международный аэропорт Женевы Спенсера встретил «роллс-ройс» с собственным шофером и доставил его в гостиницу. Там его без задержек с регистрацией немедленно проводили в номер. В своих апартаментах Спенсеру понадобилось всего несколько минут, чтобы освежиться после перелета.

Он остановился перед большим, в человеческий рост, зеркалом и уставился на свое изображение. У него был длинный аристократический нос, светло-голубые широко расставленные глаза, а по цвету его лица было понятно, что его обладатель редко бывает на солнце. По размытым чертам его скул и подбородка было довольно трудно определить характер Спенсера. Честно говоря, он всегда был как бы не в фокусе. Его лицо не было лицом человека, способного увлечь за собой толпы обывателей. Скорее, его внешний вид выдавал в нем баловня судьбы, пресыщенного всевозможными удовольствиями.

Завершив осмотр своей внешности, он положил обратно в косметичку дорогой одеколон и вышел из номера, чтобы перекусить. Аукцион, ради которого он и прилетел в Женеву, уже должен был скоро начаться.

— Мистер Спенсер желает что-нибудь еще? — спросил официант.

Спенсер задумчиво взглянул на стоящую перед ним на столе тарелку с остатками еды и произнес:

— Благодарю, думаю, этого вполне достаточно.

Официант кивнул, убрал со стола тарелки, затем взял с подноса щетку и стряхнул несколько крошек, лежавших на столе. После проделанных манипуляций он бесшумно исчез. Никто не предъявил никакого счета, и никто не передал деньги из рук в руки. Стоимость завтрака и чаевые будут представлены в чеке на оплату номера, который Спенсер никогда не увидит.

Из дальнего угла столовой за Спенсером наблюдал Майкл Талбот. Талботу, торговцу произведениями искусства, родом из Сан-Франциско, уже приходилось иметь дело со Спенсером. Трижды за прошлый год грузный британец перебивал цену у клиентов Талбота, создавалось впечатление, что собственные клиенты Спенсера обладают поистине неограниченными возможностями.

Талботу оставалось только молиться, чтобы сегодняшние торги прошли удачнее.

На Спенсере был надет серый пиджак поверх шерстяного жилета, а на шее повязан голубой галстук в горошек. Его черные ботинки на шнуровке блестели после тщательной полировки так же, как и ногти на холеных руках, а в коротко стриженных волосах уже было видна седина, что было совершенно нормально, так как Талбот знал, что Спенсер недавно справил свое шестидесятилетие.

Однажды, будучи по делам в Лондоне, Талбот предпринял попытку попасть в магазин, принадлежавший Спенсеру. Но по телефону туда было невозможно дозвониться, а когда Талбот наконец отыскал маленькое каменное здание без каких-либо опознавательных знаков, у него создалось впечатление, что в него не заходили как минимум лет сто. Талбот дважды надавил на звонок, над которым висела видеокамера, но ответа так и не дождался.

Спенсер заметил, как Талбот впился в него своими глазами, но лишь удостоил его беглым взглядом на выходе из столовой. Остальных семерых человек, в которых Спенсер безошибочно определил возможных покупателей сокровища, за которым он, собственно, и прилетел, американцы, без сомнения, смогут переплюнуть на торгах. Покупателем Талбота был мультимиллиардер из Силиконовой долины, сколотивший свое состояние на компьютерных программах и вкладывающий деньги в произведения искусства востока. Единственное, что могло помочь Спенсеру, это объявление войны данному миллиардеру. Его эго несомненно заставит его и дальше перебивать ставки, и это будет продолжаться до тех пор, пока азарт не уступит место злости и ему придется выйти из игры. Спенсер подумал, что все новые богатеи предсказуемы. Он поднялся и направился к себе. Аукцион не должен начаться раньше часа дня.

— Лот под номером тридцать семь, — произнес распорядитель с поклоном, — Золотой Будда.

Большая подставка на колесиках въехала на подиум, и распорядитель протянул руку к застежке, чтобы раскрыть дверцы.

Покупателей было довольно мало. Аукцион был секретным, и пригласили узкий круг ценителей, способных заплатить за сокровища, окутанные темными таинственными историями.

Спенсер еще ничего не успел приобрести. Лот под номером двадцать один, бронзовый Дега, который был похищен из музея двенадцать лет назад, был ему заказан, но другой покупатель назначил большую цену, чем та, на которую рассчитывал его южноамериканский клиент. Он все дальше и дальше отдалялся от богатых клиентов с их заказами, даже если первоначальная стоимость превышала миллион. Сегодняшний аукцион был его первым шагом на пути к запланированной пенсии. Распорядитель справился с замочком на двери одновременно с тем, как Спенсер нажал на кнопку миниатюрного телефона, спрятанного в кармане его пиджака. Он проговорил в незаметный постороннему глазу микрофончик, приделанный на лацкан его пиджака.

— Пожалуйста, передайте вашему заказчику, что он может увидеть изображение на дисплее, — сказал он связному, находящемуся в тысячах миль отсюда.

— Он спрашивает, оправдались ли наши надежды? — произнес его невидимый собеседник.

Спенсер уставился на массивную статую из чистого золота, в то время как восторженный шепот пробежал по толпе.

— Оправдались, и даже больше того, — тихо ответил Спенсер.

Прошло несколько секунд, пока связной передавал полученную информацию. Наконец в наушнике зазвучал его голос:

— Не экономьте.

— Сочту за честь, — произнес Спенсер, вспоминая историю этой статуи.

Впервые о Золотом Будде стало известно в 1288 году, когда правители того, что впоследствии превратилось во Вьетнам, сделали заказ на работу, чтобы отпраздновать победу над Кублай-ханом. Пятьсот девяносто шесть фунтов чистого золота, добытого в Лаосе, были переплавлены в шестифутовый образ Будды. Крупные сиамские изумруды заменили ему глаза, а ожерелье из бирманских изумрудов обвивало его шею. Большой живот Будды был украшен россыпью сапфиров, а пупок был выполнен из огромного сверкающего опала. Статую преподнесли в дар первому далай-ламе еще в 1372 году.

В течение пятисот восьмидесяти семи лет Золотой Будда хранился в монастыре в Тибете, а затем сопровождал далай-ламу в ссылке. Во время путешествия в Соединенные Штаты он таинственным образом исчез в аэропорту в Маниле.

Одним из главных подозреваемых в его пропаже считался тогдашний президент Фердинанд Маркос. С тех пор его судьба была покрыта завесой тайны, пока внезапно его не заявили в качестве лота на аукционе. Продавец предпочел оставаться неизвестным.

Тем не менее, было практически невозможно угадать первоначальную стоимость такого уникального сокровища. Она должна была колебаться в пределах от ста до ста двадцати миллионов долларов.

— Мы начнем с пятидесяти миллионов американских долларов, — провозгласил распорядитель.

Спенсер удивился низкой первоначальной цене. Только стоимость золота превышала исходную сумму минимум вдвое. История статуи, а не ее красота составляла главную ценность. Спенсер решил, что во всем виноват экономический кризис.

— Пятьдесят миллионов, — продолжал распорядитель, — уже шестьдесят.

Талбот вскинул руку, когда сумма перевалила за восемьдесят.

— Восемьдесят, девяносто, — монотонно произносил распорядитель.

Спенсер через комнату взглянул на Талбота. Тот выглядел типичным американцем, сжимая в руке телефон, словно боясь, что распорядитель его не услышит.

— Девяносто, теперь сто, — выкрикнул распорядитель.

Сто платила дилер из Южной Африки, с которой Спенсер был знаком. Ее хозяин сделал свое состояние на алмазах. Спенсер восхищался этой женщиной — они не раз пропускали по бокалу шерри — но он также знал и привычки ее босса. Если он чувствовал, что в будущем не сможет перепродать купленный раритет дороже, он выходил из игры. Этот человек любил искусство, но приобретал его лишь ради того, чтобы затем сделать на нем еще больше денег.

Сто десять миллионов предложили из центра комнаты. Спенсер обернулся, чтобы получше разглядеть нового покупателя. Было довольно трудно с уверенностью определить его возраст, но Спенсер предположил, что ему где-то около шестидесяти, обосновывая свою догадку сединой в волосах и бороде незнакомца. Две вещи показались ему странными. Спенсер знал всех присутствующих, а этого человека видел впервые. И он казался здесь совершенно некстати, как будто собирался заглянуть на собрание благотворительного общества, а попал на аукцион с ценами, равными годовому бюджету какой-нибудь небольшой страны. Тем не менее, раз он здесь присутствовал, значит, на то были основания. Компания, проводящая аукцион, тщательно проверяла состоятельность потенциальных покупателей. Но все же кто он такой?

— Сто двадцать, — это предложил немецкий фармацевтический магнат.

— Сто двадцать, уже сто тридцать.

Талбот снова взмахнул рукой, как будто потерпевший кораблекрушение на необитаемом острове.

Ставка снова возросла и достигла цифры в сто сорок миллионов долларов, и опять благодаря странному седому незнакомцу. Спенсер снова оглянулся и почувствовал какое-то мрачное предчувствие. Человек смотрел прямо ему в глаза. И вдруг он подмигнул. Спенсер почувствовал, как по спине заструился холодный пот.

Он повернулся и увидел, как Талбот возбужденно говорит по телефону. Можно было почувствовать, как на том конце провода сник силиконовый мультимиллиардер.

— Передайте ему, — сказал Спенсер, — что последняя цена сто пятьдесят, но, возможно, это еще не конец.

— Он желает знать, сделали ли вы свою заявку.

— Пока нет, — ответил Спенсер, — но они знают, что я здесь.

Спенсер уже много раз делал покупки у этого распорядителя, и тот, в свою очередь, наблюдал за ним, как ястреб за своей добычей. Любая улыбка, движение бровей или жест будут восприняты как заявка.

— Вы можете заявить двести миллионов, — сказал связной, — и покончить с ними.

— Договорились, — ответил Спенсер.

Затем, как в замедленном кино, он поднес к губам два скрещенных пальца.

— Новая заявка, господа. Двести миллионов американских долларов, — восторженно воскликнул распорядитель, влюбленно глядя на Спенсера. Он рассчитывал поднять ставку на десять, а получилось на пятьдесят.

— Последняя ставка — двести миллионов, — тихо произнес распорядитель. — Господа, кто-нибудь желает поднять до двухсот десяти?

В комнате стало тихо, как в склепе. Спенсер оглядел комнату. Седой исчез.

— Двести миллионов раз, — произнес распорядитель. — Двести миллионов два. — Он выдержал эффектную паузу. — Продано! Двести миллионов долларов плюс покупателю подарок от фирмы.

Комната, погруженная в тишину, огласилась бурными аплодисментами.

Следующие полтора часа Спенсер провел, организуя безопасную перевозку до аэропорта, и в пять часов утра следующего дня он уже летел на восток вслед за своим грузом.

Ради собственной безопасности он нанял самолет, чтобы нанявший его миллиардер из Макао не смог его выследить. Компания предоставила полное обслуживание: его доставят в Азию, а груз в бронированной машине уже спешил к своему новому хозяину. Он был абсолютно свободен.