Зона раздора

Глава 5 Лукоморский дуб

Пия обернулась помахать древопутане, и та прощально покачала щупальцем в ответ. Значит, дерево могло видеть и понимать, как и большинство обитателей Ксанфа. Девушке это даже нравилось; в Обыкновении от неодушевлённых ничего подобного не ожидалось. Ещё она была довольна возвращением своего прекрасного тела, хотя и знала, что дома оно станет прежним. Если бы только удалось отделаться ещё и от диабета — да так, чтобы он не вернулся и в реальном мире. Но, разумеется, эту мечту можно было назвать дурацкой.

Пара, лодка на утиных лапах, направлялась к острову Талантов. Ноги позволяли ей шустро передвигаться по земле и не менее стремительно — по воде. Она неслась по суше так резво, будто в действительности летела над ней. Пия молча радовалась передышке. Временный талант Эда сработал, как надо.

— Я вот всё думаю, — начал Джастин. — Вы упоминали о мрачном замке где-то в этой области. Но мы знаем, что замка здесь быть не должно. Не могли бы вы рассказать о нём подробней?

— Мы видели только его очертания на светлевшем небе, — ответил Эд. — И он исчез, едва прорезался рассвет. Поэтому я и думаю, что здесь действовала та же односторонняя магия: ночной замок.

— Он показался вам антагонистическим?

— Показался чем?

— Враждебным, — перевела Пия. — Нет, просто жутким.

— Фантазм тоже не казался недружественным, — заметил Джастин. — Просто вёл вас вперёд, приняв обличье Брианны.

— К чему бы то ни было, — согласилась Пия. — Не хотелось бы мне туда попасть.

— Это меня изумляет. Обычные опасности Ксанфа не эфемерны. Если бы фантазм желал вам вреда, он бы причинил его, как только вы сошли с зачарованной тропы. К чему создавать защитную тропу, чтобы доставить вас в замок?

— Защитную тропу? — переспросил Эд.

— Да, поскольку порождения ночи вас не тронули. А во мраке кроется множество опасностей.

— Оу. Ну, не знаю, — пожала плечами Брианна. — Мне темнота по вкусу.

— Это потому, что твой талант — мраковидение, моя дорогая, — терпеливо пояснил Джастин. — И ночью ты можешь вести себя так же, как днём. Но обычные люди не видят в темноте, поэтому во мгле для них скрывается вдвое больше страха и опасности, нежели при дневном свете.

— Ты считаешь меня ненормальной? — лукаво уточнила Брианна. По мнению Пии, её попытки флиртовать были неплохими, однако несколько советов в данном направлении не помешали бы.

— Дорогая моя, ты никогда не будешь стандартной, — галантно отозвался Джастин. — Ты уникальна.

— Уникальна, — задумчиво повторила Брианна. — В чём? В держании за руки, например?

Джастин замялся. Она подняла на поверхность довольно неловкое воспоминание. Пия про себя гадала, насколько далеко они зашли. Вероятно, не дальше «держания за руки», но пока и этого оказалось достаточно.

Лодка промчалась мимо мелкого, похожего на белку создания с серебристо-серым мехом. Зверёк пытался поймать солнечный зайчик на буром камне.

— Какой милый! — всплеснула руками Пия. — Интересно, он позволил бы мне погладить свой мех?

— Не трогай таких! — забеспокоился Джастин. — Это шин-шилла.

— Шиншилла? Их мех…

— Нет. Она питается шинами и тыкает шилом каждого, кто до неё дотрагивается. Иногда доходит до серьёзных увечий. Ты видела кровь вокруг?

Теперь Пия поняла, почему цвет камня показался ей странноватым. Хорошо, что она не попробовала погладить зверька прямо из лодки. Но они уже приближались к другому существу, которое напоминало собаку.

— А это как называется?

— Лайка, — откликнулся Джастин. — Её тоже не стоит трогать, иначе от облаивания не отделаешься.

— От облаивания?

— Да, такова их природа: бежать за кем-то с лаем, пока не свалится от усталости с ног.

Затем они проехали расчерченную линиями площадку — область мячей. Некоторые подскакивали вверх-вниз, другие раскачивались взад-вперёд.

— Вертикальные — баскетбольные мячи, учатся запрыгивать в сетку, — пояснил Джастин. — А горизонтальные — футбольные, учатся забивать голы.

Один из футбольных мячей едва не врезался в Пию, отскочив от борта. Девушка с облегчением вздохнула: хорошо, что они не пошли пешком. Пересечь стадион оказалось бы весьма затруднительно.

Лодка достигла воды и плюхнулась в волны. На горизонте появился остров Талантов. Выглядел он тихим и невинным, как всегда. Что лишний раз доказывало: незнакомым островам доверять нельзя.

Пара плыла гораздо быстрее, чем Эд с Пией гребли вёслами на другой лодке, и вскоре они уже причалили к берегу.

— И как нам справиться с задачей? — поинтересовалась Пия.

— Мы с Джастином не можем позволить себе коснуться песка, — серьёзно произнесла Брианна. — Мы подождём здесь, в лодке. И Паре тоже лучше остаться на воде, иначе она может утратить свою скорость. Поэтому вам придётся пойти вдвоём, выбрать хорошие таланты, вернуть Говорилку и вернуться к нам.

Пия кивнула.

— Звучит разумно. Но разве вы не заскучаете, пока будете нас ждать?

— Конечно. Так что, может быть, подержимся немного за руки.

— Брианна! — вспыхнул Джастин.

— Они точно не соскучатся, — пробормотал Эд. — А что если мы с тобой…

— Забудь, — Пия не сердилась на мужа, просто хотела сохранять контроль над ситуацией. Он всегда старался ловить момент, а сейчас было самое не подходящее для этого время.

Лодка подплыла к камню, торчавшему из воды. Эд ступил на него, ощутив, как изменился его талант, затем восстановил равновесие и подал руку Пии, чтобы поддержать и её.

Они направились вдоль берега, разыскивая уже знакомый пьедестал.

— Прежде, чем мы покинем остров, надо убедиться, что таланты нас устраивают, — напомнила Пия.

Он вытащил говорилку: — В чём мой талант?

— Ты можешь изменить чужой талант или отклонить его эффект.

— Это стоит того, чтобы сохранить, — сказала Пия.

— Да, наверное.

Она взяла диск: — Что за талант у меня?

— Ты можешь превращать слово в дело.

— В каком смысле?

— Придётся попробовать, чтобы выяснить, — сказал Эд. Какое банальное предложение.

— И о чём мне поговорить? О горе шоколада? — Рядом с ними появился холмик. Шоколадная горка. Пия потянулась и отломила кусочек. Вкусно!

— Но теперь я израсходовала талант, — опечалилась она. — Больше мне ничего не сотворить.

— Прости, — извинился он, отламывая плитку шоколада и для себя.

Она раздражённо обратилась к говорилке снова: — Какой мой талант?

— Окрылять всё и вся.

Пия поразмыслила.

— И насколько полезным он может оказаться?

— Не уверен, — отозвался Эд. — Нет гарантии, что они поднимут обладателя в воздух. Взять для примера человека: даже при наличии крыльев летать он не сможет, поскольку лишён необходимых для этого мышц, или не умеет держаться в воздухе, или у него просто нет опыта полёта.

Его рассуждения звучали убедительно.

— Ладно, сменю на другой, — она огляделась, высмотрела камень и пожелала, чтобы у него появились крылья.

Крылья распахнулись. Ошеломлённый камень дико замахал ими, поднялся в воздух и улетел.

— Ладно, я мог и ошибаться, — признал Эд.

— И он говорит мне об этом только сейчас, — пробормотала Пия. Но, в любом случае, талант ей по душе не пришёлся. — А сейчас какой у меня талант?

— Распознавать врагов.

— Сойдёт, — решила она. — Сейчас я его пробуждать не стану.

— Если Джастин прав, как только мы покинем остров без говорилки, таланты перестанут исчезать.

— Да. Давай сделаем это до того, как их утратим.

Они нашли пьедестал и положили говорилку на него. На сей раз диск остался на месте. Эд с Пией осторожно отошли, стараясь не поднимать ноги слишком высоко.

Наконец они добрались до нужного камня. Лодка покачивалась на волнах на некотором расстоянии от него. Джастин с Брианной обнимались. Вообще-то девушка сидела у него на коленях, а их руки и вовсе были вне зоны видимости.

— Далеко пойдут, — одобрительно шепнула мужу Пия.

— Это уж точно, — с улыбкой кивнул он. — Я бы тоже не отказался, чтобы меня подержала за руку такая красотка.

— Да ну? — с угрозой в голосе осведомилась жена.

— Слушай, Пия… ты сказала, что мы можем встречаться с кем угодно. Разумеется, Брианну я не трону, потому что она принадлежит Джастину. Но с другой девушкой… — он пожал плечами.

Логично. Если они собирались развестись, им следовало попытать счастья на стороне.

— Прости. Ты прав. Можешь держаться за руки с кем-нибудь ещё.

— Как насчёт обнажённой нимфы?

Он проверял её реакцию.

— Если сможешь её поймать, почему бы и нет? — Пия успешно замаскировала свои истинные чувства. Тем не менее, в том, чтобы вызвать её ревность, Эд преуспел. Он всегда оставался верен ей, и теперь отпускать его в чужие объятия было нелегко.

Они помахали лодке, и та подплыла ближе. Пия, опираясь на руку Эда, шагнула в неё, тот последовал за женой. Лодка начала разворачиваться.

— Так какие у вас теперь таланты? — полюбопытствовала Брианна.

— Способность отличать врагов от друзей, — поделилась Пия.

— Изменение чужих талантов или избавление от их влияния, — добавил Эд.

— Полезные, — одобрил Джастин.

— Жаль, что вы не видели последствия того, который от меня ускользнул, — вздохнула Пия. — Я сотворила целую гору шоколада.

— И ты оставила её на острове? — простонала Брианна.

— Не совсем, — улыбнулся Эд, доставая прихваченную плитку.

Брианна с удовольствием её приняла.

— Обожаю шоколад, особенно чёрный, — и отломила кусочек.

— Ей нравится всё черное, — отметил Джастин и взглянул на неё: — Как и мне сейчас.

Брианна вернула ему взгляд: — Так ты хочешь меня или шоколад?

— Не отказался бы ни от тебя, ни от шоколада.

Она кивнула: — Верный ответ. — Затем отломила кусочек для него и вернула плитку Эду.

— Кажется, это наш ужин, — сказал Эд. — Не придётся блуждать в поисках пирожковых деревьев.

Они закивали, расправляясь каждый со своей порцией.

— Но лучше бы нам протестировать свои таланты, — напомнила Пия. — Чтобы убедиться в их надёжности. — Она осмотрелась: — Вокруг есть опасности?

— Глубина опасна, если поблизости нет русалок, — ответила Брианна.

Пия окунула в воду палец и ощутила болезненный укол. Она тут же выдернула его из воды: на месте, где он только что был, открылась и вновь захлопнулась острозубая пасть большой синей рыбины.

— Акула капитализма, — объяснила Брианна. — Оттяпают и руку, и ногу, если положить им палец в рот.

— Брррр, — поёжилась Пия. — Но мой талант меня предупредил.

— Он всё ещё у тебя? — уточнил Эд.

— Надеюсь, — она помедлила, осматривая палец. — Ой… ты имеешь в виду талант?

— И его тоже.

Она поднесла руку к воде. Укола не последовало.

— Ничего не чувствую, — обеспокоенно произнесла Пия.

— Может, опасность исчезла, — предположил Джастин.

— А что если она есть, но исчез мой талант?

— Хороший повод для размышлений.

Тревога Пии за талант пересилила осторожность. Она опустила руку и вновь коснулась воды. Ничего. Акулы не было.

Но через мгновение руку снова кольнуло. Пия вытащила её из воды и заметила, как под поверхностью скользнула тёмная тень.

— Работает, — облегчённо выдохнула она. — Но почему акула не трогает утиные лапы?

— Думаю, ноги Пары защищены магией, — откликнулась Брианна. — Она может бороздить какие угодно просторы, даже моря, и лапы при этом будут в полной безопасности.

— Как мне проверить свой талант? — поинтересовался Эд. — Не думаю, что стоит экспериментировать на ваших.

— Разумная предосторожность, — согласился Джастин. — Уверен, что тебе скоро подвернётся удобный шанс.

— Давайте уже, ****, вернёмся на зачарованную тропу, — сказала Пия. — Хочу расслабиться.

Джастин нахмурился.

— Сгущаются сумерки. Даже на этой замечательной лодке потребуется несколько часов, чтобы пробраться сквозь джунгли, а ночью там не безопасно. Лучше встать лагерем где-нибудь ещё, а завтра продолжить путь.

— Мне нравится путешествовать по ночам, — возразила Брианна.

— Ночью ты чувствуешь себя уверенно, — согласился он. — В любом смысле. Но как насчёт остальных? Мы заблудимся и навлечём на себя опасность.

Девушка кивнула.

— Иногда я скучаю по тем ночам, когда бродила в одиночку. Ладно, давайте поищем надёжное место для лагеря.

— У меня есть идея, — сказал Джастин. — Но вы можете отказаться от неё, когда услышите.

Брианна взглянула на Пию, затем — на Эда.

— Обычно он не шутит, когда говорит нечто подобное.

— Всё равно послушаем, — решила заинтригованная Пия.

— Мы могли бы исследовать тот мрачный замок.

Пия ужаснулась: — Ты прав, мне это не нравится.

— Зачем? — спросила у него Брианна.

— Фантом, который вёл их туда, не пытался навредить. Тропа не упиралась в древопутану или драконье логово. Следовательно, намерения обитателей замка не обязательно были враждебными.

— Мы можем это проверить, — догадалась Пия.

— Да. И повстречать в конце пути что-то весьма любопытное.

— Наши таланты помогут нам, — поддержала Брианна. — А в случае, если там поджидает нечто неприятное, Пара стремительно отступит.

— Но замок же пропал, — произнёс Эд.

— Он должен появиться вновь с наступлением ночи, — заметил Джастин.

Эд пожал плечами: — Если появится, давайте попробуем. Меня он не особо пугает теперь, когда вы двое здесь.

Пия больше не стала возражать. Лодка помчалась туда, где накануне они видели замок.

У пиццерии компания, однако, задержалась.

— Надо сорвать несколько на ужин, — предложила Брианна. — Можем есть, не отрываясь от путешествия.

Путники притормозили, чтобы собрать урожай и чуть-чуть передохнуть. В поисках подходящих кустиков Пия набрела на низкую каменную стену, как раз нужной высоты, чтобы за ней присесть. Стоило ей опуститься на корточки — и в голову хлынули все знания мира. Девушка встревоженно подпрыгнула и бросилась к остальным.

— Что-то… что-то… — выдохнула она.

Вскоре они уже стояли у стены. Джастин осторожно присел на неё.

— Да это же гранит науки! — просиял он. — Предоставляет все свои знания тем, кто не боится до него дотронуться.

— И ему нужны ученики, — заметил Эд.

— Именно. Я должен запомнить это место, чтобы мы могли вернуться сюда за знаниями.

Брианна пошла вдоль стены.

— Здесь замочная скважина, — позвала она. — Оно… ОЙ!

Все кинулись к ней.

— Та самая замочная скважина, подглядывание в которую может причинить боль, — с ходу определил Джастин.

— Да ну? — съязвила Брианна, потирая глаз. Но, хотя тот слегка покраснел, ощутимых повреждений не было.

Затем, наполнив лодку пиццами, тёплыми одеялами и подушками, они возобновили путь.

— А Паре нужно есть? — поинтересовалась Пия.

— Понятия не имею, — призналась Брианна и похлопала борт лодки: — Эй, Пара, как насчёт пиццы?

Лодка отрицательно покачала боками. Вот и ответ.

Когда трещина в небе начала закрываться, убирая свет, замок появился вновь.

— Вот он, — показала Пия, радуясь, что их рассказ оказался правдой. — И сияние над тропинкой тоже.

— Тропа враждебна? — уточнил Джастин.

Пия потянулась к ней: — Нет. Если мой талант действует.

Лодка ступила на тропу и развернулась к замку. Вскоре тот уже нависал над их головами мрачной громадой. Замок был сооружён на холме, и к его воротам вела мощённая булыжником дорожка.

— Наверное, это иллюзия, — решила Брианна. — Материальные вещи не исчезают так быстро в никуда.

— Но зачем кому-то понадобилось её создавать? — спросила Пия.

— Это нам и любопытно, — ответила Брианна. — Слишком много работы для того, чтобы в итоге просто кого-то проглотить.

— Осторожно, — предостерёг Джастин. — Эта мостовая вполне может оставить от нас одни мослы.

— Надеюсь, её выложили тут для смеха, — нервно сказала Пия. Лодка аккуратно обогнула дорожку; утиным лапам тоже не хотелось превратиться в мослы.

— Нет, она на самом деле плотоядная. Но сейчас, кажется, спит. Что говорит твой талант?

— Ничего. Но я не совсем уверена, что он не испарился.

Брианна огляделась.

— Вон там похрапывает диномит, — указала она. — Испробуй талант на нём.

Пия посмотрела в указанном направлении: — Не вижу ничего, кроме темноты.

— Оу. Я и забыла, что ты не видишь в темноте. Пойдём. Я подведу тебя к нему, — и Брианна ловко выпрыгнула из лодки.

— Но что такое диномит?

— Рептилия, которая взрывается, когда злится. Но не тревожься, мы не будем её сердить. Просто проверим твой талант.

Пия неохотно выбралась из лодки и последовала за Брианной во мрак. Никаких светящихся камней или мха тут не водилось; в одиночестве она точно сбилась бы с дороги.

— Вот, — сказала Брианна, останавливая её. — Слышишь, как он дышит?

Пия расслышала некий звук: что-то среднее между свистом и шипением: — Да.

— Протяни руку по направлению к нему.

Пия последовала совету, и в пальцах стало покалывать.

— Это враг, — сказала она.

— Факт. Значит, твой талант работает.

— Да, но…

— Он спит, — успокоила её Брианна. — Глаза закрыты, я вижу. В любом случае, вряд ли две невинные девочки заставят его взорваться, — и она пошла назад, ведя Пию за руку.

— Что бы он сделал, если бы проснулся?

— Просто разжевал бы нас и проглотил.

— Какое облегчение, — с иронией сказала Пия, однако ирония в дрожавшем голосе затерялась. Способ Брианны протестировать талант действовал на нервы не хуже мышей.

— А теперь проверь ещё раз камни мостовой.

Пия вытянула руку по направлению к дорожке. Уколов не ощущалось. Она коснулась булыжника, который никак не отреагировал.

— Нет проблем, — оживилась она.

Девушки снова забрались в лодку, и утиные лапы понесли всех вперёд. Камни продолжали бездействовать.

— Полагаю, они оживают, только если замку угрожает опасность, — проговорил Джастин. — Мы не представляем для него угрозы. Многие замки могут в случае нужды защитить себя.

— Даже иллюзорные? — спросил Эд.

— Очевидно, да, — он помедлил. — Но если замок — иллюзия, камни — тоже.

— Точно, — одобрительно сказала Брианна. — Ты такой умный, Джастин.

Тот смущённо, но довольно пожал плечами. Пия ощутила слабый укол зависти; эта парочка тоже хорошо ладила, даже несмотря на отсутствие романтического опыта.

Брианна обернулась к Эду: — По твоим словам, фантом знал ваши имена.

— Моё знал, — кивнул Эд. — И твоё тоже, поскольку подражал тебе. Но по поводу Пии с Джастином не уверен. Кажется, я упомянул их первым.

— Он знал, что я должна была стать твоей компаньонкой, — продолжала размышлять вслух Брианна. — Значит, и ты сделал бы то, что я бы тебе велела, если бы нам угрожала опасность. И этого оказалось достаточно.

— Да. Мне следовало вести себя осмотрительней.

— Ты ведь ни о чём не подозревал. Это нам следовало оставаться настороже. Но мы были слишком заняты, держась за руки.

Что предложила Пия. Значит, и угрозу на их головы тоже навлекла она.

— Как бы там ни было, мы последовали за мороком по односторонней тропе. Когда заподозрили неладное, повернуть назад уже не могли, — сказала Пия, меняя тему.

— Односторонние тропы встречаются нечасто, — заметил Джастин. — Тут замешана мощная магия.

Пока они беседовали, лодка взбиралась на холм. Было слишком темно, чтобы увидеть в деталях, но кажется, вокруг можно было разобрать очертания прекрасных садов. Талант Пии себя не проявлял; место оказалось дружественным. И всё же его тайна не давала покоя: с какой целью их сюда заманивали?

Они достигли громадных ворот замка. Камни, из которых они были сложены, испускали мягкое сияние. Брианна выпрыгнула из лодки и приблизилась к воротам. Коснулась их, и рука прошла насквозь. Иллюзия.

Затем девушка прошла сквозь иллюзорные ворота и исчезла.

— Не ходи туда одна! — встревожился Джастин.

— Всё в порядке, — откликнулась Брианна. Голос звучал приглушённо, словно ему мешало дерево и камни. — Я всё вижу.

— Лучше нам последовать за ней, — предложил Эд.

Лодка медленно двинулась вперёд. Её нос пропал, за ним — по мере прохождения через ворота — исчезло и всё остальное. Пия сидела посредине; она инстинктивно пригнулась, когда камни надвинулись на неё. Однако проход оказался безболезненным. Иллюзии были хороши тем, что их прикосновений не чувствовалось.

Внутри замок был освещён. Они очутились в длинном коридоре, ведущем в большую комнату. Брианна шла впереди, приближаясь к ней. Опасности Пия не ощущала. Неодушевлённое сооружение, иллюзия. Но для чего её здесь возвели?

Лодка продолжала идти по коридору, который украшали декоративные статуи людей и других существ, чередуясь с растениями в горшках. Приятное место, даже при том, что в действительности его не существовало. Интересно, кто или что ждало их внутри?

— Вижу времянку, — сказал Джастин. — Вероятно, это часть иллюзии.

— Что ещё за времянка? — спросила Пия.

— Это существо, которое живёт рядом с елями и времяникой. Оно нечувствительно к их воздействию. Люди предлагают ему дары в обмен на помощь с их временными затруднениями. Иногда им не хватает времени, а иногда его слишком много. Это создание может уладить подобные проблемы.

Они вошли в комнату, которая оказалась гигантским залом с высокими арками и куполом над центральной его частью. Выложенный кругами из каменных булыжников пол отполировали дочиста. Внизу среди камней, прямо под зенитом купола, виднелась крышка с чугунным кольцом.

Перед ней они и остановились.

— По всей видимости, иллюзия призвана скрыть подземную пещеру, — предположил Джастин.

— Давайте-ка на неё посмотрим, — заявила Брианна.

Джастин с Эдом взялись за кольцо и потянули крышку вверх. Та медленно поддалась, открывая круглое отверстие, за которым начинались светившиеся ступени, что вели вниз, во мрак.

— Реальность под иллюзией, — повторил Эд. — Знать бы, кто и зачем устроил всё это только для того, чтобы привести нас сюда.

— Любопытный вопрос, — согласился Джастин. — И даже больше: замку был нужен именно ты, потому что ему было известно твоё имя.

— Ну, это явно не один из моих обыкновенных друзей, — озадаченно отозвался Эд. — Должно быть, подслушал нас на зачарованной тропе.

— Мальчики, а вы не думали, что самый быстрый способ всё узнать — это спуститься по лестнице? — поинтересовалась Брианна.

— А что если крышка люка упадёт, отрезав нам путь наверх? — нервно осведомилась Пия.

— Дай-ка я испробую свой талант, — решил Эд. — Возможно, мне удастся немного подправить её магию, если она вообще там содержится, чтобы крышка не захлопнулась. — Он изучил каменную поверхность вокруг кольца. — Нет, она не магическая. Здесь нет ловушки, и заживо нас никто не погребёт.

— Разве что кто-нибудь подкрадётся и придавит её камнем, — сказала Пия.

— Кому это может понадобиться? — спросил Джастин.

— Не знаю. Просто побаиваюсь идти вниз.

Они обдумали сложившуюся ситуацию.

— Пусть один из нас на всякий случай останется здесь, — предложила Брианна.

— Я бы не советовал, — пробормотал Джастин. — Но, наверное, если мы разделимся на две группы, то будем в безопасности.

— Кто идёт? — уточнила Брианна. — И кто остаётся?

— Мы не можем отпустить их одних, — вздохнул Джастин. — Мы их компаньоны. Снова разлучаться нам нельзя.

— Но как мы тогда сформируем две группы? — спросила она.

— Разделимся по-другому, — ответил Эд. — Мы с Брианной пойдём вниз, а Пия с Джастином останутся охранять тылы.

Его спутники изумились. Затем переглянулись. Затем дружно закивали.

Но у Пии, тем не менее, имелось возражение.

— Я могу почуять врага, следовательно, должна идти навстречу опасности. Спуститься надо нам с Джастином.

— Это уж точно, — согласилась Брианна. — А мы будем высматривать монстров в ночи.

Пия шагнула на верхнюю ступеньку. Укола не последовало. Она переставила ногу на следующую. Всё было чисто. Девушка стала медленно спускаться. Почти как в метро. Интересно, может, и здесь их поджидает внизу поезд?

Джастин осторожно шёл за ней.

— Берегись чар этого шестнадцатилетнего создания! — крикнула ему вслед Брианна.

Пия улыбнулась. Она и забыла, что к ней вернулись столь желанные формы. Физически ей теперь действительно было шестнадцать. Как и Брианне.

Джастин, однако, покраснел. Он слишком долго оставался деревом и совсем отвык от флирта.

Они достигли дна. Там, где заканчивалась лестница, начинался очередной коридор, так что они могли повернуть либо направо, либо налево. Свет исходил с обеих сторон.

Пия взглянула на Джастина.

— Есть разница, куда сворачивать? Кажется, безопасны оба направления.

— Любопытно, — заметил он. — Сюда вас привела односторонняя тропа, а теперь предлагается выбор.

— Ну, давай попытаем счастья в одном направлении, а если ничего не найдём, вернёмся и пойдём в противоположном.

— Разумно, — согласился он.

Они отправились в левый коридор. Туннель расширился, образовав альков, в котором висела картина, изображавшая покрытые снегом горы.

— В Ксанфе есть снежные пики? — спросила заинтригованная Пия.

— Есть, — кивнул Джастин. — Не знаю, кто это рисовал, но на картине лежит отпечаток подлинности.

Она вгляделась внимательней.

— Что-то в ней есть. Я думала, это рисунок, но он объёмный — скорее, похож на модель или музейный экспонат.

— Музейный?

— Музей — это выставка вещей, где они показываются в естественных условиях. Чтобы люди могли посмотреть на них без нужды путешествовать по всему миру. Но что подобная модель делает здесь, под иллюзорным замком?

— Это удивляет и меня. Должен признаться, что ничего не понимаю.

Пия ткнула пальцем в пейзаж. Она хотела дотронуться до ближайшей горы, но палец прошёл сквозь неё безо всякого сопротивления.

— Это иллюзия! — воскликнула девушка.

— Так и есть, — согласился он. — Неудивительно, что она так реалистична. Я считал, что все иллюзии закончились у верхнего края лестницы.

— Странно. Кажется, будто её оставили тут специально для нас. Но какой в этом смысл?

— Мне он пока неведом.

— Пойдём дальше. Мне нравятся тайны, пока они ничем не угрожают.

Они пошли дальше по мягко изгибавшемуся коридору. Вскоре он плавно превратился в ещё один альков, с другой картиной. На ней тоже были изображены горы, но лишённые большей части снежного покрова. Вдали виднелась река.

Пия коснулась картины, которая тоже оказалась иллюзией. Однако очень красивой.

— Кто бы это ни создал, он точно знал толк в панорамах, — сказала девушка.

— Согласен. Я и сам питаю к природе нежные чувства, поскольку провёл в роли её порождения большую часть жизни. Это изумительная работа.

— Все мы — порождения природы, — заметила Пия.

— И верно, — удивлённо кивнул он. — Я имел в виду…

— Я знаю, что ты хотел сказать. И согласна с тобой. Художник действительно разбирается в подобных вещах.

— Несомненно.

Пия обнаружила, что этот архаичный человек начинает ей нравиться. Он был истинным джентльменом.

Они продолжали идти и вскоре наткнулись на третий экспонат, где горы перемежались долинами. И те, и другие покрывал густой лес, полный странного вида деревьев.

— Что это? — спросила девушка, указывая на несколько деревьев с раздувшимися, словно бочки, стволами.

— Пивнушки. В их стволах содержится пиво. Они довольно популярны в определённых кругах.

— Ты имеешь в виду, в Ксанфе тоже есть пьяницы? — удивилась Пия.

— Имеются. Правда, не понимаю, что они находят в подобной деятельности.

— А ты не пьёшь?

— Пью воду, разумеется. Или колу из соответствующего озера. Или молоко, или корневое пиво, или что-нибудь похожее. Но я не вижу необходимости в том, чтобы отравлять себя.

— Я тоже, — отозвалась она. Вообще-то в шестнадцать лет Пия думала иначе. Однако алкоголь плохо повлиял на её диабет, и пить девушка бросила. — Не люблю пьяниц. У них вечно появляются грязные мысли.

— Мысли? Какого рода?

— Сексуального.

— О, — он смутился. Какой приятный мужчина.

Затем она обратила внимание на маленькую фигурку, которая скрючилась за одной из пивнушек.

— Смотри! — радостно воскликнула девушка.

— Кажется, это карлик или эльф, или фея, — он вгляделся пристальней. — Нет, ни один из вышеперечисленных. Я не узнаю представителя данного вида.

— Это же лепрекон, — сказала Пия.

— В самом деле? Никогда их раньше не встречал.

— Наверное, они живут только в этом лесу. В Обыкновении они тоже встречаются только в одной стране. В Ирландии.

— В стране иродов? Они жестокие?

— Нет, просто очень стеснительные.

Они перешли к следующей модели. Этот пейзаж отличался от предыдущего только наличием нескольких прудов. Пия взглянула на Джастина.

— Видишь в этом какой-нибудь смысл?

— Восхитительная работа, но, кроме этого, особого значения в картине не усматриваю. Вероятно, тот же лес после дождя.

Они приблизились к следующему экспонату в галерее. Та же сцена, но несколько прудов слились в озеро. Живописный вид, однако несколько деревьев оказались в воде. Лепрекон выглядел озабоченным.

— Не хочу никого осуждать, — начала Пия, — но лучшее — враг хорошего. То есть, пруды и озеро сами по себе замечательны, но в лесу они вряд ли нужны.

— Поддерживаю. Больно смотреть на страдания деревьев.

На следующей картине озеро разрослось, и несколько деревьев засохло.

— Очень грустно, — опечалился Джастин.

— Идём дальше.

Они последовали дальше по коридору — и оказались у лестницы на поверхность.

— Мы завершили круг! — поразился Джастин. — Экспонаты захватили настолько, что я даже не заметил, куда мы направляемся.

— То же можно сказать и обо мне. Значит, это одна большая петля. Шесть иллюзорных изображений двух пейзажей. И всё.

— Боюсь, что всё ещё не улавливаю сути.

Пия кивнула.

— Может, я слишком ****** подозрительна, но не могу поверить, что больше здесь ничего нет. Думаешь, это что-то вроде проверки?

— Проверка? — непонимающе переспросил он.

— Проверка наших умственных способностей. Чтобы посмотреть, справимся ли мы с загадкой.

— Полагаю, это может оказаться правдой. Но проявить интеллектуальные возможности у меня пока не получается.

Пия вспомнила об Эде. Он бы, наверное, разобрался. Ему всегда хорошо давались логические задачки. Однако Пии хотелось доказать себе и окружающим, что она может справиться и сама, прежде чем обращаться к нему за помощью.

— Мы явно что-то упускаем. И должны доказать свой ум, выяснив это.

— Звучит, как вызов. Но мой разум под такие головоломки не приспособлен.

— Давай-ка подумаем: мы проделали круг и увидели шесть экспонатов. Интересно, нет ли чего-нибудь похожего внутри круга?

— Возможно, и есть. Но я не видел внутренних дверей.

— Верно. И ведущих к центру туннелей тоже не было. Только эти картины, — Тут её озарило в переносном и прямом смысле: Пия поразилась, увидев ярко вспыхнувшую лампочку над головой.

— У тебя появилась отличная идея, — прокомментировал Джастин.

— Да, — кивнула она, несколько оправившись от удивления. — Картины иллюзорны, так? Следовательно, нематериальны. И за ними может что-то скрываться.

— Позади них? Я бы сказал, что там просто стена.

— Как знать? Стена тоже может оказаться иллюзией, за которой будет очередной проход.

— А ведь ты права. Такая возможность не исключена.

— Пойдём посмотрим, — и она устремилась к первому из экспонатов.

Джастин последовал за ней.

— Другие проходы, прикрытые иллюзорной стеной, могут начинаться прямо из этого туннеля. Но твоё замечание весьма ценно.

Они достигли снежных пиков. Пия протянула руку и коснулась их. Снег не холодил пальцы; не чувствовалось вообще ничего, даже покалывания опасности. Девушка шагнула вперёд. Как только в иллюзии оказалась голова, Пия ослепла; впереди была только мгла.

Она отступила, и перед ней вновь возник уже знакомый туннель.

— Я не Брианна и не вижу в темноте. Она меня пугает. Что если там обрыв или какая-нибудь колотушка?

— Колотушка?

— Неважно. Я хочу сказать, там может поджидать опасность. Не враждебная, но и не дружелюбная по отношению к тем, кто ничего впереди себя не видит. Неизвестно, должны ли посетители проходить сквозь иллюзии. В любом случае, я нервничаю.

— Сомнительная перспектива, — согласился Джастин. — Нам не хватает верёвки, чтобы защититься от возможного падения.

— Да уж, — сдаваться Пии не хотелось, но что ещё им оставалось? Затем над её лицом вспыхнула вторая лампочка: — Одежда!

— Прошу прощения?

— Мы свяжем свою верхнюю одежду рукавами, чтобы сделать верёвку. Короткую, но этого может оказаться вполне достаточно. Я как-то видела этот трюк в кино.

— Где?

— Неважно. Давай попробуем.

— Боюсь, что я…

Джастин, и в самом деле, был очень застенчивым, что, в свою очередь, заставляло Пию чувствовать бОльшую уверенность в его присутствии и доверять ему.

— Раздевайся, и я тоже разденусь. Потом один из нас обвяжется верёвкой и пойдёт вперёд, а другой будет держать её сзади.

— Полагаю, это сработало бы. Но…

Она поняла его колебания правильно.

— Думаешь, что неприлично будет разоблачаться друг перед другом?

— Это меня беспокоит, — сознался он.

— Ты ведь и раньше уже всё видел, не так ли?

— Прошу прощения?

— Ты видел Брианну обнажённой.

— Ну, вообще-то, да. Технически. Однажды она настояла на купании в моём присутствии. Но…

— Я отличаюсь от неё только цветом кожи. В любом случае, долго пялиться друг на друга мы не будем, иллюзия быстро всё скроет. Давай уже начинать. Не хочу, чтобы за нас переживали остальные. — Пия почувствовала, что наслаждается ситуацией. Своего рода приключением. И телом она тоже гордилась.

— Наверное, ты права, и Брианна всё поймёт.

— Конечно же, поймёт, — Может, даже слишком хорошо, но этого Пия вслух говорить не стала. Она стянула с себя блузку и осталась в одном лифчике.

Глаза Джастина опасно округлились, и он поспешно зажмурился. Пию это не обеспокоило; ей нравилось производить впечатление, особенно, когда рисковать было нечем. Пребывающий в смятении Джастин неловко стащил с себя рубашку.

Пия выступила из упавшей вниз юбки.

Джастин замер, не в состоянии пошевелиться. Через мгновение девушка поинтересовалась: — Джастин, с тобой всё в порядке?

Он не ответил. Просто стоял, будто статуя, вытаращив глаза.

Затем Пия вспомнила: он отключился. Она перестаралась и позабыла о магии Ксанфа: об эффекте, который женские трусики неизбежно производили на мужчин.

Что же делать? Для верёвки им требовалась вся верхняя одежда. Но если Джастин останется парализованным, план не сработает.

Девушка вспомнила один из рассказов Брианны: обнажённые нимфы не действовали на мужчин подобным образом, хотя внимание к себе привлекали. Очнётся ли Джастин, если она разденется полностью? Возможно, но рисковать не хотелось. Даже если бы это подействовало, он может неправильно понять её намерения. Пия не желала, чтобы Брианна видела в ней соперницу. Как ещё исправить положение?

Может, прикрыть нижнюю часть тела иллюзией? Тогда он придёт в себя; а потом она и вовсе скроется во мгле. Как только они узнают, что находится по ту сторону картины, они снова оденутся. Это казалось лучшим выходом.

Девушка направилась к картине и встала так, чтобы иллюзия была ей по пояс. Затем снова позвала: — Джастин!

Он моргнул, глаза утратили стеклянный блеск.

— Прошу прощения; должно быть, задумался о чём-то. Чем мы занимались?

Об отключке он не вспомнил, а Пия решила его не просвещать.

— Раздевались, чтобы сплести из одежды верёвку. Я уже в иллюзии, и проблем пока не возникло. Теперь тебе надо снять штаны.

Джастин выбрался из штанов и стоял, не зная толком, что делать дальше.

— Хорошо, теперь давай всё свяжем, — кивнула Пия. Она подозревала, что лифчик, хотя своим видом и не парализовывал, всё же действовал на мужской разум отупляюще, поэтому Джастин нуждался в указаниях извне. Наверное, вперёд лучше не наклоняться. Эта сторона Ксанфа Пии нравилась, она давала женщинам возможность контролировать ситуацию.

Он надёжно связал вместе всю одежду. Получилась довольно неуклюжая, но прочная верёвка.

— Теперь дай мне один из её концов, — сказала она, — и следуй за мной через иллюзию.

Пия взялась за конец верёвки и шагнула во мглу. Джастин удерживал другой конец, обмотав его вокруг запястья, если придётся принять на себя неожиданный вес. Нос Пии вошёл в снежную гору; это было, как идти сквозь молочный суп. Она не видела собственной ладони, даже поднимая её совсем близко к глазам. Однако пол под ногами никуда проваливаться не собирался, и это обнадёживало.

Внезапно туман кончился, и Пия очутилась позади иллюзии. Обернувшись, она вновь увидела снежные пики и ледники.

Затем верёвка провисла, и оттуда выступил Джастин. Его челюсть отпала; мужчина снова неподвижно застыл на месте.

Ну, вот, опять. Тем не менее, пробраться сквозь иллюзию им удалось без проблем, обрывом тут и не пахло. С трудом развязав узлы, Пия натянула на себя юбку.

— Джастин, — окликнула она.

Тот вернулся к жизни.

— Опять я ворон считал? Вероятно, устал больше, чем думал.

— Ничего. Иллюзия осталась позади, так что теперь можно одеться, — и она протянула ему штаны.

— Благодарю, — он быстро облачился, пока Пия расправляла помятую блузку. Она мысленно задалась вопросом, почему мужская нагота не оказывает аналогичное воздействие на женщин. В его подштанниках ничего парализующего не было. Наверное, женщины мыслили более рационально, а может, женские тела просто выглядели более привлекательно. Пия согласилась бы с любым из этих утверждений.

Они задумались о следующем шаге. За картиной вновь открывался туннель, ведущий справа налево. Или слева направо, как вам удобней. Надо полагать, это был внутренний круг, поддерживающий чары экспонатов наружного. Но являлся ли он последним?

Они обошли круг, разглядывая модели сзади. Больше здесь ничего не оказалось.

— Подозреваю, что шараду мы ещё не разгадали, — заметил Джастин.

— Да уж. Должно быть что-то ещё. Но мы можем использовать это убежище для безопасного ночлега.

— Значит, возвращаемся к остальным? — с надеждой спросил Джастин.

Пии тоже не терпелось вернуться наверх, однако уверенности в безопасности найденного убежища она пока не испытывала.

— Откуда мы знаем, что сюда не явится охрана? Нам следует побольше разузнать о том, кто установил иллюзию, и с какой целью.

— Увы. Боюсь, ты права.

— Но мы можем дать им знать, что работаем над разгадкой.

— Да, — горячо согласился он.

Они снова прошли сквозь горнолыжный пейзаж, теперь уже не нуждаясь в верёвке, и вскоре уже стояли под лестницей.

— Кажется, там безопасно, — крикнула Пия. — Но проверка ещё не закончена. Вы можете подождать ещё немного?

— Конечно, — отозвался Эд. — Брианна просто великолепна.

— Он тебя поддразнивает, — шепнула Пия Джастину. — Это вполне в его духе.

— О. Разумеется.

— Ладно, — громко сказала Пия. — Мы скоро закончим.

Они вернулись к знакомой картине и прошли во внутренний туннель. Пия направилась вдоль внешней стены, ощупывая камни; Джастин проделывал то же самое с внутренней. Оба искали новые замаскированные проходы. Однако не нашли.

— Может, проверить потолок? — предложила Пия.

Джастин задрал голову.

— Боюсь, мне до него не достать.

— Мне тоже, — согласилась она с очевидным, поскольку рост Джастина превосходил её собственный. — Но я могла бы прощупать его, сидя у тебя на плечах.

— Полагаю, с этим я бы справился, — не без сомнения произнёс он.

Причину сомнений понять было легко.

— Ты не хочешь поднимать девушку, если она не Брианна. Это кажется тебе слишком интимным.

— Весьма точное наблюдение.

— Ну, поднимать меня ты не обязан. Можешь просто нести.

— Не понимаю.

— Ты пригнёшься, и я заберусь тебе на плечи. Потом ты встанешь.

— О, — но это его не особо успокоило.

— Дело должно быть сделано, — напомнила Пия.

Джастин опустился на колени возле стены, и девушка оседлала его плечи, свесив ноги ему на грудь.

— Придерживай меня за колени, чтобы мои руки оставались свободными.

Пошатываясь, он встал и обхватил её колени. Пия, в свою очередь, сжала бёдрами его шею. Теперь её трусики касались его затылка, однако видеть их Джастин не мог, поэтому пребывал в здравом уме. Вот как можно обойти некоторые запреты Ксанфа, сообразила Пия.

Он пошёл вперёд, а она, подняв руки, позволила кончикам пальцев скользить по потолку. Иллюзии не обнаружилось и там; потолок был вполне материален. Когда круг замкнулся, они поняли, что попытка провалилась.

— Присядь, чтобы я могла слезть, — попросила Пия.

Джастин продолжал стоять на месте.

— Или нагнись, и я спрыгну, — предложила она.

Ноль реакции.

Что случилось? Почему он её не слышал? Она вдруг запоздало припомнила, что с тех пор, как началась их своеобразная прогулка, Джастин не произнёс ни слова.

Затем она поняла, что произошло: её трусики оказались достаточно близко к его ушам, и шуршание мягкой ткани отключило его слух.

Пия прикрыла его уши ладонями, обрывая контакт.

— Наклонись! — крикнула она, стараясь, чтобы голос преодолел звуковой барьер.

— Конечно же, — он вновь опустился на колени, и она соскользнула вниз.

— Ну, далеко мы не продвинулись, — признала Пия. — Остаётся лишь проверить все картины по очереди. Вдруг пассаж обнаружится за одной из них.

— Возможно, — согласился Джастин, хотя по голосу понятно было, что он уже устал.

Они вернулись через снежные пики и проверили стены алькова. Ничего. Затем повторили свои действия у соседнего экспоната. По-прежнему ничего.

— Я начинаю впадать в депрессию, — пожаловалась Пия. — Но всё-таки стоит проверить и остальные.

Они обследовали три следующих экспоната — безрезультатно. Ещё одна неудача, и можно идти наверх.

Почти смирившись с мыслью о предстоящем провале, Пия вошла в последний пейзаж… и наткнулась на отверстие в стене.

— Джастин! — завопила она. — Я нашла его!

Тот присоединился к ней и ощупал края прохода.

— Милейшая, твоя правота неоспорима, — обрадовался он. — Здесь проём.

Дыра в стене располагалась на голову выше Пии. Джастин помог ей взобраться туда и заползти внутрь. Через мгновение, оставив иллюзию позади, девушка уже видела, что новоявленный короткий туннель под наклоном устремлялся вниз. Стенки мягко светились, так что слепой она себя больше не чувствовала.

— Дай мне четверть минуты, чтобы спуститься, потом следуй за мной, — крикнула она назад. — Время ей требовалось, поскольку передвигаться пришлось на четвереньках. А значит, следовало избавить Джастина от зрелища трусиков, дабы он не отключился в очередной раз.

— Кажется, мои руки онемели, — сказал он.

Наверное, коснулись трусиков во время подталкивания вверх. Всепоглощающая магия!

— Пошевели пальцами, — откликнулась Пия. — Скоро они придут в норму.

Достигнув края туннеля, она увидела, что он выходит в другой коридор — внизу.

— Можешь ползти! — крикнула девушка.

Джастин вскарабкался в туннель и пополз к ней. Вскоре он уже стоял рядом.

— Должно быть, сей коридор проходит под внутренним пассажем и ведёт к центру круга, — сообщил он, оглядевшись. — Где, по всей видимости, и находится ответ на все наши вопросы.

— Да. Давай отыщем его. А потом расскажем всё остальным и может, наконец, отдохнём.

— Было бы просто замечательно.

Коридор тоже под уклоном вёл вниз, к воде, которая оказалась настоящей. Надо полагать, грунтовые воды со временем просочились на поверхность и затопили этаж. Тем не менее, здесь было не глубоко; они вышли на другую сторону, намочив только ноги.

И оказались в большом зале, потолок которого подпирали толстые колонны. Квадратные, а не круглые. Зал же изгибался, напоминая собой туннельный перекрёсток. В самом центре сооружения возвышался гигантский столб.

— Что это за место? — спросила Пия, впечатлённая его величием.

— Подозреваю, что это квадратные корни, — откликнулся поражённый Джастин. — Вернее, кубические корни. А посреди — дерево.

— Дерево?

— Невероятно большое и очень особенное. Думаю, это Лукоморский дуб.

— Что-что?

— В обычных лесах его не найти, однако он обладает выдающимися особенностями. Я о нём наслышан, но не знал, где он находится. А это, по всей вероятности, его корни.

Пия оглянулась, словно увидела всё впервые: — Все эти колонны — корни.

— А в центре — ствол.

— Большое дерево. И что?

Лукоморский дуб творит вокруг себя иллюзорные чудеса. Его могущество по силе сопоставимо с талантом чародейки Ирис. Это объясняет, почему мы не видели его при дневном свете; крона тоже скрывалась за иллюзией. Однако, поскольку это дерево, ранг волшебника ему не присвоишь. И всё же оно заслуживает почтения.

— Почтения со стороны других растений, — цинично согласилась она. — Других деревьев. Но… — Тут она наконец провела нужную параллель. — Ведь ты и сам долго жил деревом. Вот почему проникся восхищением к нему.

— Верно. В роли дерева я научился ценить и уважать окружающий мир. И всё же понимание касательно того, что привело нас сюда, от меня ускользает.

Над головой Пии загорелась третья лампочка.

— Морок, который вёл нас сюда… в действительности ему нужен был ты.

— Я?

— Наверное, он не мог добраться до тебя напрямую, поэтому сделал так, чтобы ты последовал за нами. Потому что ты понимаешь деревья. Ты к ним относишься.

— Милейшая, думаю, ты снова оказалась права!

— Всё было муляжом, включая копию Брианны. Кроме тропинки — возможно, другие растения создали её объединёнными усилиями. Чтобы мы попали сюда, и чтобы ты попал сюда. И вот ты здесь.

— Но для чего такому значительному дереву понадобилось моё присутствие?

— Почему бы тебе не спросить его лично?

— Но это невозможно. Деревья не говорят. Даже это.

— Морок говорил, — Пия помолчала. — Хотя ничего осмысленного он не выдавал. Повторял про опасность и спешку. Как запись без проблеска интеллекта.

— Деревья не понимают человеческой речи. Поскольку до превращения в дерево я был человеком, мне потребовалось время, чтобы научиться древесному наречию. Думаю, дереву необходимо ещё больше времени, чтобы понять и перенять способы общения между людьми. Сомневаюсь, что Лукоморский дуб сможет перемолвиться со мной или с кем-либо другим обычным словом. Это несвойственно его природе.

— Но тем не менее, ты понимаешь его природу, — тепло сказала Пия. — Лучше, чем любой другой человек. Значит, оно точно хочет с тобой поговорить.

Джастин поразмыслил.

— Больше похоже, что ему необходимо моё понимание. Но что я должен осознать?

— Загадка, — пожала плечами Пия. — Эд бы разобрался лучше меня. Но я тоже попробую отгадать. Всё это место — замок, кольцевые туннели, картины — является лишь частью дерева. И ключ к пониманию предстоит нащупать так же, как мы нащупали путь сюда.

— Но для чего дереву головоломки?

— Потому что только с их помощью оно и может нам передать нам информацию. Ты говоришь, даром речи дуб не владеет и в диалоги не вступает. Но разум для того, чтобы сказать тебе что-то, у него имеется. Тебе остаётся только понять сказанное.

Джастин обдумал её слова.

— Думаю, ты снова права. Подобный способ общения приемлем для дерева. Но что за сообщение может скрываться в призрачном замке?

— Он для того, чтобы мы не прошли мимо. Я думал, это было очевидно с самого начала. Но картины… дерево не хотело, чтобы мы добрались до него, пока не раскрыли их секрет. Вероятно, в них и заключается сообщение.

Пия вспомнила их программу, оставшуюся в Обыкновении. «Компаньоны» не показывали её обнажённую копию, пока пользователь не начинал лучше разбираться в предмете обучения. Наверное, и здесь было что-то похожее.

— В целом, картины угнетают. Поднимающаяся вода… может, она и нравится животным, однако для растений губительна.

— Поднимающаяся вода, — эхом повторила она. — Джастин, а может, всё дело в ней?

— Сомневаюсь. Дереву не понравилось бы, если бы волны вымывали землю из его корней.

— Здешний туннель наполовину затоплен. Вряд ли он предназначался для воды при постройке. Здесь вода поднимается так же, как на картинах. И дубу плохо.

Джастин воззрился на неё.

— Верно, — потрясённо кивнул он. — Вода поднимается и затапливает дерево, до которого нет дела никому, кроме его собратьев.

— И лепреконов, которые, судя по всему, эту галерею и возвели.

— Да, разумеется. И помогли сотворить картины.

Что-то внутри девушки изменилось; в зале словно стало чуть светлее.

— Знаешь, Джастин, всю жизнь я была махровой эгоисткой, и никогда не чувствовала себя счастливой. А сейчас вдруг решила помочь другим. Я хочу спасти Лукоморский дуб и деревья с картины.

— Но никто не способен…

— Мы знаем, что происходит. На горных пиках тают снега, и вода стекает в долину, затапливая её и убивая деревья. Им не помочь себе и друг другу, ведь они обездвижены. А лепреконы, вероятно, не могут подняться на холодные горы. Но мы можем. Вот для чего ты понадобился Лукоморскому дубу. Чтобы ты понял, поскольку был деревом сам, и сделал что-нибудь прежде, чем станет слишком поздно. И я хочу к тебе присоединиться. Может, это сотрудничество будет единственным достойным поступком за всю мою жизнь.

— Но ты обыкновенка. Ты должна вернуться в Обыкновению.

— Да. Поэтому лучше нам поспешить и справиться с задачей до того, как я покину Ксанф.

— Если ты настаиваешь, — не без сомнения в голосе проговорил он. — Но решить эту проблему довольно трудно. Силы стихий непокорны.

— Должен быть способ справиться, иначе дерево вряд ли попросило бы тебя о помощи. Нам надо просто понять, каким образом это сделать. А теперь пойдём и расскажем всё остальным.

— А если они начнут возражать?

— Не начнут.

— Откуда такая уверенность?

— Эд охотно поможет, если я его об этом попрошу, а поскольку вы двое — наши компаньоны, то вам придётся последовать за нами, чтобы оградить от неприятностей.

— Ты настроена весьма решительно.

— Так и есть. Это мой единственный шанс.

Джастин кивнул.

— В таком случае должен выразить тебе свою благодарность. Мысль о страданиях деревьев непереносима для меня, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы избавить их от катастрофы.

— Почему ты не сказал этого сразу?

— Я не имею права уводить вас с основного пути, могу лишь облегчать его. Подобная миссия находится далеко за пределами моего задания.

— Давай убедимся, правильно ли я всё поняла, — начала Пия. — Просить нас о помощи ты не вправе, однако вполне можешь поддержать нас, если мы сами изъявим желание помочь.

— Именно.

— Ты настолько подвластен старинным правилам этикета, что даже намекнуть не мог на своё истинное желание.

— Верно.

— Я рада, что познакомилась с тобой, Джастин. Возможно, настанет время, когда и я уподоблюсь тебе. Но сейчас — вряд ли. Я должна следовать за своей мечтой.

— Я не беру на себя ответственность критиковать твою позицию.

— Теперь я понимаю, за что тебя любит Брианна.

На его лице появилась смущённая улыбка.

— Значит, ты понимаешь её лучше меня. Она такая чудесная девушка, а я — обычный. Временами всё, что я могу сделать, это удержаться от… — он поколебался. — … того, чтобы её коснуться.

Пия помолчала. Он явно не подозревал о том, что они с Эдом были посвящены в перипетии их с Брианной отношений. Технически он девушку и не трогал; она сама брала и удерживала его руки в определённых местах.

— Думаю, она более доступна, чем ты считаешь.

— Но она чересчур молода!

Пия, которая всё ещё сияла от возможности совершить достойный поступок, поняла, что в данном случае её вмешательство едва ли повлияет на ситуацию, однако не отступила.

— Джастин, времена изменились, и нравы вместе с ними — как в Ксанфе, так и в Обыкновении. Хорошо, я соглашусь с тем, что Заговор Взрослых останавливает тебя от того, чтобы пройти этот путь до конца. Пока что. Но посреди него имеется безопасное убежище, которое обязательно стоит посетить до совершеннолетия. Чтобы не попасть впросак к наступлению подходящего момента. Я имею в виду, что не стоит пытаться переступить гору одним гигантским шагом. Путешествие длится долго и требует нескольких остановок.

— Полагаю, в этом всё дело. Признаю, Брианна немало удивила меня предыдущей ночью. В любом случае…

— Так что теперь наша очередь её удивить. Она оценит, поверь мне.

— Удивить её?

Пия снова взяла передышку на размышления. Затем сменила тему.

— Ладно, отправляемся наверх, — девушка сделала паузу. — Но не рассказывай им об этом.

— О чём?

— Об этом, — она обвила его руками, потянулась к его губам и наградила смачным поцелуем.

Он опешил.

— Я, э-э…

— И когда ты проделаешь это с ней, — продолжила Пия, не размыкая объятий, — добавь и это тоже.

— Боюсь, что не понимаю.

Она взяла его за правую руку левой и положила на свою талию.

— Вот это.

И она сжала его пальцы, заставляя их нежно ущипнуть мягкое девичье полупопие.

Джастин ещё не отключился, но был весьма близок к этому. Пия отпустила его руку и шагнула назад. Потом она пошла к лестнице. Их ждала тяжёлая работа.