Звёздная кошка. Часть 2

ГЛАВА 32. Бурага. Все ужасы родом из детства

Вопреки словам звёздной кошки они беспрепятственно прошли дополнительный таможенный досмотр и, миновав контрольный пункт, отправились к орбитальному лифту.

Родина Чарцея Сан-диц-Рица и Цан Су-Рев-Бо, сослуживцев Ласло, порадовала гостей изумительной природой, гармоничной архитектурой небольших поселений, безупречным сервисом для туристов и… заоблачными ценами. В первый же день из бюджета партнёров по поискам сокровищ улетело почти триста кредитов, и следующий день не стал исключением. Хитрые чулианцы организовали туристический бизнес таким образом, что сэкономить было практически невозможно.

После трехдневного пребывания на Чулиане, которое обошлось им в половину суммы, выданной Бурагой в качестве аванса, Ласло и Аэлита вернулись на борт звездолёта. Заранее оговорённое время ещё не вышло, и пока он продолжал развлекаться на планете, они занялись предполётной подготовкой.

Спустя два дня пассажир вернулся и «Птица удачи» снова полетела к намеченной цели.

Жизнь на борту вошла в прежнее русло. Правда, Бурага безобразничал как никогда раньше. Крайне довольный собой он выскакивал из-за очередного закоулка — к огорчению экипажа их оказалась неожиданно много для небольшой космической яхты — и с радостной ухмылкой распахивал плащ. Это нововведение было вкладом Ласло в историю межгалактического эксбиционизма. В память об извращенцах родной планеты он приобрёл на Чулиане плащ и, сказав, что этот подарок продиктован заботой о здоровье пассажира, торжественно вручил его Бураге, который оторопел от такого внимания. Особенно когда ему продемонстрировали, как нужно пользоваться реквизитом.

Всё же экипаж сумел подпортить ему удовольствие. Теперь его не били, а со словами: «Простите, сэр!» вежливо отставляли в сторону. Это было несложно при его маленьком росте и щуплом телосложении.

Но Бурага не был бы Бурагой, если бы так просто сдался. Во время своей очереди дежурства Ласло обнаружил его в капитанской рубке и витиевато выругался. Приборы, контролирующие состояние корабля, мигали тревожным светом, сообщая о сбое в настройках.

Причина неполадок была ясна как божий день. Голый Бурага сидел на пульте управления и голографическая красотка, созданная «Птицей удачи», тщетно уговаривала его слезть оттуда.

От удара в лоб он сверзился на пол, после чего Ласло вывернул ему руку и, не говоря ни слова, потащил в изолятор, где намертво прикрутил к кровати. После этого он связался со звёздной кошкой и попросил её срочно прийти в капитанскую рубку. При этом у него было такое выражение лица, что Бурага струсил и стал кричать, требуя, чтобы его освободили.

Ласло направился было к выходу из изолятора, но когда посыпались угрозы, что им не заплатят ни гроша за такое обращение, он вернулся. Пряча гнев под маской спокойствия, он скрестил руки на груди и окинул Бурагу долгим взглядом. Когда тот примолк, он склонился к его лицу и, глядя глаза в глаза, сказал, что вскоре вернётся и забьёт ему в глотку все платёжные кристаллы, которые найдёт в его каюте, а после выбросит в открытый космос.

Доведённый до белого каления землянин был настроен выполнить свою угрозу и тогда окончательно перепуганный Бурага заныл, что его неправильно поняли. Мол, ничего подобного он даже не держал в уме, и единственно чего добивался, это чтобы его освободили.

Чтобы сбить накал страстей, Аэлита, которая присутствовала при последней сцене, сказала помощнику, что с кораблём всё в порядке и, дождавшись, когда он уйдёт, направилась к Бураге.

Перед тем как освободить его, она присела на краешек кровати.

— Сэр, сознайтесь, ведь вы брали зерно хаоса? — спросила она, с любопытством глядя на него.

Он долго молчал, а затем боязливо признался:

— Простите, госпожа Аэлитмиррани даами Ррнари, соблазн был необычайно велик. Что ни говори, а подержать в руках сердце бога это чудо, граничащее со святотатством.

Звёздная кошка согласно кивнула.

— Да, чудо, — подтвердила она и с сарказмом добавила: — И впредь не пытайтесь его украсть, всё равно у вас ничего не выйдет. Думаю, вы знаете, что это невозможно.

— Знаю! — подтвердил Бурага и его глаза впились в лицо звёздной кошки. — Госпожа Аэлитмиррани даами Ррнари, это вы нашли Сердце Атума?.. Нет! — воскликнул он, и его затрясло от возбуждения. Он дёрнулся, пытаясь вырваться на волю, и от напряжения на его тонкой, по-цыплячьи длинной шее выступили жилы.

— Скажите, от кого вы его получили? От вашего напарника?.. Оно принадлежало Романовичу?.. Не отрицайте, я вижу по вашему лицу, что да!

— Заткнитесь! Это не ваше дело, — буркнула Аэлита и взялась высвобождать из пут беспокойного пассажира, что было не просто. «Ласло постарался на совесть и упаковал его как рудойскую колбасу», — подумала звёздная кошка.

— Будете совать свой нос, куда не нужно, я высажу вас в ближайшем обитаемом мире, — предупредила она по завершении своей освободительной миссии.

— Не высадите, — скривился Бурага, потирая затекшие запястья, и в его ярко-голубых глазках блеснуло торжество. — Без моих денег вам не найти фигурку Грантайна.

Он был прав, но звёздной кошке не понравилось его осведомлённость: и относительно зерна хаоса, и относительно цели их путешествия.

После некоторых раздумий Аэлита отправилась в капитанскую рубку, где находился Ласло, и после некоторых колебаний почти дословно передала только что состоявшийся разговор с Бурагой.

В ответ на вопросительный взгляд звёздной кошки, Ласло пожал плечами и сказал, что не имеет ни малейшего понятия, что это значит.

Аэлита сердито фыркнула. После слов Бураги у неё возникли кое-какие догадки о причастности землянина к Сердцу Атума, но она не стала их озвучивать.

Как бы то ни было, Ласло тоже не пришёл в восторг от того, что Бурага в курсе их планов. Как только тот появился в капитанской рубке, первым его порывом было вышвырнуть его вон, желательно, сразу же за борт, но верх взяла дисциплина, привитая во Внешней разведке. Он мельком глянул на тощее тельце извращенца, до сих пор хранящее следы верёвок, но это не вызвало у него сочувствия. Подавив прилив отвращения, он спросил, какого чёрта ему нужно.

Лучась самодовольством, Бурага заявил, что заплатит за фигурку Грантайна на пятьдесят процентов больше, чем за неё дают ажилейцы, но стоило собеседнику недовольно скривиться, и первоначальная сумма тут же удвоилась.

Такая готовность идти на уступки и лихорадочное возбуждение, вкупе с беспричинным хихиканьем, наводили на определённые подозрения. Ну а когда он добавил, что помимо оговорённого вознаграждения, берёт на себя все расходы по предстоящей экспедиции, Ласло подумал, что эксцентричный богач окончательно свихнулся.

В общем-то, ему было наплевать на душевное состояние Бураги, и он ответил, что они принимают его предложение относительно финансирования путевых расходов, а по поводу статуэтки ещё нужно подумать. Мол, лично ему не хотелось бы обижать старого друга, капитана Шитела, который, как все ажилейцы, страшно дорожит своим божком и жаждет заполучить его обратно. Затем он процитировал незабвенного Кису Воробьянинова, что торг здесь неуместен, и, не давая втянуть себя в полемический спор, выставил Бурагу из капитанской каюты.

После ухода пассажира звёздная кошка обошла пульт управления и, встав напротив Ласло, тяжело вздохнула.

— В чём дело? — спросил он, с недоумением глядя на неё.

Аэлита протянула к нему руку.

— Дай сюда! — требовательно проговорила она. — Быстро!

— Что тебе дать? — не понял Ласло, и звёздная кошка с нетерпением шлёпнула хвостом по полу.

— Что тебе не ясно? Капитанские корочки! Живо на стол!

— У меня их нет, — улыбнулся Ласло.

— Неужели? — разочарованно сказала Аэлита и, сев в кресло, подперла голову ладонями. — Тогда какого хаоса ты здесь распоряжаешься так, будто это ты капитан?

— Чёрт!.. Прости, малыш! — На физиономии Ласло появилась смущённая мина. — Это всё трон Александрии. Сама понимаешь, от королевских замашек в одночасье не избавиться.

— А ты постарайся!

— Хорошо-хорошо! Только не злись, ладно? — примирительно проговорил он, видя, что звёздная кошка действительно сердится.

— Ладно, обезьян! На этот раз я тебя прощаю, но впредь не смей принимать за меня решения. На борту есть только один капитан. Понял?

— Понял! — Ласло шутливо козырнул звёздной кошке. — Так точно, капитан!

Поднявшись, он обогнул пульт и обнял её за хрупкие плечики.

— Прости, малыш! Я, действительно, лезу не в своё дело. Ты правильно сделала, что поставила меня на место, — проговорил он с раскаянием в голосе.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — смягчилась Аэлита.

— Мир? — спросил Ласло.

— Мир! — ответила она и щёлкнула его по носу. — Ваше королевское величество.

Прежде чем выйти из капитанской каюты, звёздная кошка обернулась и глянула на помощника, который с головой ушёл в тестирование систем. По сути, вместе они были около трёх лет, и, насколько она помнила, за тем прежним Ласло не водилось подобных трудовых подвигов. С неожиданной грустью она подумала, что совсем его не знает, хотя они уже знакомы девять лет.

С тех пор как он вернулся, Аэлита всё чаще ловила себя на мысли, что скучает по тому весёлому взрывному парню, который всегда был готов пуститься в очередную авантюру и из-за которого они вечно влипали в неприятности. Этого же Ласло она не знала. Благодаря достижениям галактической медицины, годы его не коснулись, но пережитое всё же наложило на него зримый отпечаток. Теперь землянин редко улыбался, зато его губы довольно часто сжимались в жёсткую линию, а в тёмных глазах постоянно таился ледок недоверия.

— Чего ты так на меня смотришь? — спросил Ласло, не отрываясь от дела.

— Да вот жалею, что шесть лет назад прогнала тебя с «Птицы удачи» и заставила учиться! — выпалила Аэлита в сердцах. — Бесшабашный ленивый гад был мне как-то больше по душе, чем гад осторожный, который вдобавок никому не верит.

Ласло повернулся, и на его физиономии появилась хитрая мина.

— Слушай, малыш! Если что, то я всегда готов вернуться к роли балласта.

— Ну, уж нет! Такой ты мне тем более не нужен, — заявила звёздная кошка, и у неё потеплело на душе. Смеющийся Ласло выглядел как прежде. — Ладно, работай. Не буду тебе мешать, — проговорила она и отправилась досыпать.

Аэлита долго вертелась в кровати, а затем включила гипносон. Когда её закачало на тёплых волнах предстоящего забытья, она подумала, что, отправив землянина в Навигационную школу, по сути, ничего не выиграла: вместо помощника она получила ещё одного капитана. Перед тем как окончательно провалиться в сон, она взяла себе на заметку, что нужно спросить у Ласло, нужны ли ему рекомендации для получения лицензии на управление кораблём.

После изолятора Бурага снова присмирел. Чем он занимался в остальное время, оставалось загадкой, но ровно в восемь вечера по корабельному времени он с чисто английской пунктуальностью являлся в кают-компанию. Облаченный в элегантный костюм, с аккуратно уложенными волосами он был сама респектабельность и за ужином блистал безупречными манерами и остроумием.

Во время общего разговора Аэлиту не оставляли в стороне, однако она заметила, что внимание Бураги прежде всего направлено на её помощника.

Ласло отнёсся к очередной метаморфозе пассажира более чем прохладно, но тот быстро нащупал его слабость. Их величество Владислав Первый соскучился по вниманию, к которому успел привыкнуть за время своего правления в Александрии, и тонкая изысканная лесть нашла путь к его сердцу.

Конечно же, Ласло заметил, что его осторожно изучают и, забавляясь, на ходу сплетал правдоподобную ложь. В свою очередь он занимался тем же самым, то есть, старался понять, что представляет собой печально известный миллиардер.

Психопат он или нет, сказать мог только соответствующий специалист. Нестабильный эмоциональный фон, считанный при помощи Федьки, маленького квазиживого телепата, вроде бы подтверждал, что Бурага с отклонениями в психике. И всё же у Ласло возникло стойкое ощущение, что это маскарад. И тогда сразу же возникал закономерный вопрос, за каким чёртом ему это нужно, и какие цели он преследует.

Ответ мог лежать в маршрутах Бураги и в мирах, которые он посещал. Вот только из-за случайных средств передвижения, как правило, частных яхт, это было сложно сделать. Во всяком случае, без привлечения агентурной сети Внешней разведки. И это уже наводило на серьёзные подозрения. Слишком уж его действия походили на глубинную вражескую разведку.

Когда «Птице удачи» потребовалась корректировка курса, и корабль вышел в реальное пространство, Ласло, уставший ломать голову над неразрешимой загадкой, плюнул на дороговизну и установил связь с ближайшей планетой.

В межгалактической сети он поднял всю имеющуюся информацию на Бурагу — слухи и сплетни частных лиц, а также сообщения региональных СМИ. Он даже воспользовался своим шифром, понадеявшись, что его хватит, и попробовал влезть в файлы Внешней разведки, за что тут же огрёб по ушам. Мало того, что его незамедлительно выкинули из сети, вдобавок его оштрафовали и со счёта, с которого он оплачивал доступ в сеть, списали всю сумму имеющихся средств. Благо, что он это предвидел и потери были невелики.

Несмотря на недружественный акт коллег и недостоверность полученной информации, ему удалось отследить часть маршрутов Бураги.

К его разочарованию они оказались совершенно хаотичны и даже близко не подходили к местам, имеющим стратегическое значение для Содружества. Если и была какая-то система в его передвижениях, то с имеющимися данными он её не улавливал.

После проведённой проверки Ласло решил, что у него развилась профессиональная паранойя, и закрыл тему шпионажа. Правда, чекистский принцип: «доверяй, но проверяй» — не менее актуальный на просторах Вселенной, чем на одной шестой отдельно взятой планеты — уже вошёл у него в плоть и кровь. Потому уже из чисто спортивного интереса он продолжал прощупывать, чем дышит Бурага.

Поскольку тот занимался тем же самым, и при этом оба безбожно врали, то вскоре у них появилось новое развлечение. Теперь они занимались тем, что ловили друг друга на противоречиях и неточностях в разработанных легендах.

В изобретённой игре с разгромным счётом 55:18 лидировал Бурага. Правда, бурная досада Ласло по большей части носила показной характер. Работа во Внешней разведке научила его к тому, что поражение в одном может обернуться победой в другом. Потому он терпеливо ждал, когда противник расслабится и совершит промашку.

Но и здесь его ждало разочарование. Бурага не собирался выдавать свои истинные намерения. Конечно, если они у него были.

Однажды после ужина они пили прекрасное вино, купленное на Чулиане, — естественно, на средства Бураги — и у них возник разговор о перспективах Содружества. В частности о том, насколько оно стабильно.

Бурага наполнил бокалы и проговорил:

— Скажите, Владислав, что вы думаете о политике Содружества? Вам не кажется, что она направлена исключительно на увеличение благосостояния таких объединений как Ррнайд и Кордей-Фта? Да и то купаются в роскоши далеко не все планеты, входящие в их состав. Конечно, Рамбо и Чулиан утопают в деньгах, чего не скажешь об окраинных планетах. Это я говорю вам как опытный финансист. По количеству денежных потоков с ними может сравниться разве что Рокайдо, богатеющее на уникальной топливной добавке.

— Думаю, что ни к чему хорошему это не приведёт, — лениво отозвался Ласло и, взяв протянутый бокал, пригубил вино. — Да и вряд вы ли ожидали услышать от меня что-либо другое. Вопрос, насколько я понимаю, чисто риторический.

— В общем-то, да, — торопливо проговорил Бурага и смущённо добавил: — Если не трудно, пожалуйста, зовите меня по имени. Я буду вам очень признателен.

В ответ на недоумённый взгляд на его щеках вспыхнул неровный румянец.

— Климент Адор Тумисато Бурага-фер Третий, младшая ветвь семьи Корлодайнов, правящего дома планеты Юдкор. Независимые миры, — представился он, и протянул было руку, но тут же испуганно её отдёрнул. — Вы можете звать меня Климентом, — пробормотал он, но так тихо, что Ласло больше догадался, чем услышал, что он сказал.

Он кивнул и тоже счёл нужным представиться:

— Владислав Петрович Романович, побочная ветвь семьи Романовых, правящего дома Российской империи, а также побочная ветвь правящего дома австро-венгерской империи. Правда, это родство не подтверждено документами, заслуживающими доверия. — Он немного подумал и добавил: — Планета Земля. Независимые миры.

На лице Бураги застыло ожидание, смешанное с разочарованием, будто он ждал ещё чего-то. Ласло хмыкнул про себя и дружески протянул ему руку.

— Рад знакомству, Климент. Прости, если я был не слишком корректен. Что поделать, я не настолько толерантен, как хотелось бы мне самому. Видимо, сказывается, что я родом из отсталого мира, — проговорил он извиняющимся тоном.

После рукопожатия он отправил в рот кусочек лутайды и вдумчиво его прожевал.

— Очень даже ничего, — одобрил он страшно дорогой деликатес.

— О, это великолепная закуска именно для ботейо! — воскликнул Бурага и беспомощно улыбнулся, когда от его неловкого движения вино едва не разлилось.

Спасла драгоценный напиток вовремя подошедшая звёздная кошка. Поймав падающую бутылку, она налила себе полный бокал ботейо и прежде чем попробовать, принюхалась к знаменитому вину. — Не знаю, что за дрянь здесь намешана, но аромат приятный, — сообщила она.

— Спасибо! — прошептал Бурага, благодарно глядя на неё.

Звёздная кошка фыркнула и поднесла бокал к губам.

— Да, ладно вам! Я же не такая неуклюжая, как вы, обезьяны, — проговорила она самодовольным тоном.

— Всё равно спасибо!.. Аэлита, — рискнул её назвать Бурага тем же именем, что и Ласло.

— Не стоит благодарности, Климент. Кстати, тебе очень идёт этот костюм и, вообще, синий это твой цвет, — проговорила звёздная кошка, и когда он мучительно покраснел от её комплимента, весело прищурила глаза. — Слушай, а сколько тебе лет? В документах указано, что восемьдесят, но мне что-то не верится, что ты настолько старый.

— Это по арлейскому календарю!.. У нас на Юдкоре принято так считать… На самом деле мне двадцать четыре… почти двадцать пять!.. По летоисчислению Содружества, — пролепетал Бурага.

— Что?! — поперхнулась Аэлита. — Тебе было пятнадцать лет, когда мы впервые встретились?

— Ну да! — сознался Бурага. — Почти пятнадцать.

— Очень интересно! Уже в то время тебя знали, как блестящего финансиста, — оживился Ласло.

Бурага нервно затеребил салфетку.

— Я с четырёх лет самостоятельно работаю на бирже Содружества и с двенадцати лет путешествую между мирами.

— Вот оно что! — Ласло не спускал с него глаз. — Одного не понимаю, о чём только думали твои родители.

— У меня их нет!.. Можно так сказать.

— Так они есть или ты их не знаешь? — требовательно спросил Ласло.

— Скорей это они не хотят меня знать, — Бурага криво усмехнулся. — Да нет, в детстве я был нормальным, за исключением точных наук. Но и этого хватило, чтобы семья от меня отвернулась. Иногда я жалею, что не родился таким же тупым, как мои старшие братья, — тоскливо проговорил он.

— Ясно. В семье дебилов родился гениальный ребенок, и они не придумали ничего лучшего, как затравить его до такого состояния, что он сбежал из дома, — констатировал Ласло и тут же спросил: — Когда и отчего развился маниакальный психоз и, главное, почему ты не лечишься? — Он улыбнулся, натолкнувшись на хмурый взгляд собеседника. — Извини, что лезу в твою личную жизнь, но это не праздное любопытство. Просто у меня есть сын, и я не хочу его упустить, как это сделали твои родители.

— Ничего особенного не было, всё началось в подростковом возрасте, — проговорил Бурага.

— Я также спрашивал, почему ты не лечишься, — терпеливо напомнил Ласло, хотя видел, что он впадает в истерическое состояние.

— Потому что врачи сказали, что возможны осложнения! А я не хочу потерять свои способности к финансовым операциям!

— Спокойно, Климент! Не нужно так нервничать! Давай успокоимся и поговорим о том, с чего начался наш разговор, о будущемСодружества…

— К хаосу! — Бурага вскочил на ноги. — Будущее Содружества? — он издевательски хрюкнул. — Идиот! У Содружества нет никакого будущего и у тебя его тоже нет! Понял, ублюдок? Думаешь, я не вижу, что ты меня презираешь? — визгливо выкрикнул он и вдруг замер с перекошенной физиономией. — О Атум! Мой мнемоподавитель! Я совсем забыл, что ты мнемос!.. Не смей залезать в мои мозги! — Он попятился прочь, а затем со всех ног бросился к выходу из кают-компании.

— Психованный извращенец! Я, к твоему сведению, никакой не мнемос! Так что можешь не переживать за содержимое своих дерьмовых мозгов. Оно осталось неприкосновенным! — выкрикнул Ласло, довольный тем, что провокация удалась, и Бурага проговорился.

Он налил себе вина и подцепил солидный кусок лутайды, которая пришлась ему по вкусу, а затем протянул вилку Аэлите.

— Попробуй, малыш! Конечно, это не рамбуанские деликатесы, но, думаю, тебе это понравится.

На личике звёздной кошки появилось вредное выражение.

— Ну, не знаю! А вдруг нет? — Она сделала вид, что принимает угощение, а затем отпрянула. — Фу на тебя! Я не люблю лутайду.

— Поганка! — констатировал Ласло и отправил деликатес себе в рот. — Кошка есть кошка. Правильно бабуля делала, что потчевала тебя одними сливками. — Он хитро прищурился. — Может, ты на самом деле любишь сливки? Скажи, не стесняйся!

— Люблю, — призналась Аэлита. — Но в меру.

— Тогда держи! Хотел приберечь до какого-нибудь торжественного случая, но затем решил, что не стоит откладывать.

Сначала на столе появилась прозрачная пирамидка, наполненная чулианскими сливками, а затем Ласло положил перед ней знакомый яркий пакетик с рамбуанскими деликатесами.

— Спасибо! — Аэлита признательно посмотрела на него. — А я вот не сообразила купить тебе подарок. Вечно ты ставишь меня в неудобное положение! — добавила она с досадой в голосе.

— Брось, малыш! Я же просто хотел тебя порадовать.

— Я знаю! Но всё равно как-то неловко.

— Тогда я требую свой поцелуй в щёчку! — заявил Ласло.

— Ну ладно! — звёздная кошка налетела на него и звонко чмокнула в щеку. — Миленький обезьян, пожалуйста, не балуй меня, а то к хорошему быстро привыкаешь, — попросила она с лёгкой грустью.

— Глупышка! Как же я могу не баловать реинкарнацию бабушкиной любимицы? Тем более что в детстве бедной Литушке здорово доставалось от меня.

Аэлита грозно сдвинула бровки.

— Ну-ка, признавайся, дёргал бедняжку за хвост? — вопросила она инквизиторским тоном.

— Всякое бывало, — улыбнулся Ласло. — Но главная моя провинность заключалась в том, что я сдавал её напрокат соседским девчонкам. Они её пеленали, а затем запихивали в игрушечную коляску. Бедная Литушка голосила благим матом, пока не прибегала Маришка и не спасала свою любимицу.

— Ах, даже так! — Аэлита ухватила его за ухо.

— Ой-ой! Будешь зверствовать, я не буду ничего тебе дарить! — пригрозил Ласло.

— Да ну?! Если я имею хоть какое-то отношение к вашей несчастной кошке, то за такие издевательства ты по гроб жизни обязан дарить мне рамбуанские деликатесы! — заявила она и с видом оскорблённой королевы вернулась на своё место.

— Ну, так сливки я заберу, если ты не хочешь, — поддразнивая её, проговорил Ласло и с опасливой миной потянулся за прозрачной пирамидкой.

Звёздная кошка шлёпнула его по руке.

— Не твоё, не тронь! — рыкнула она, и он поспешно протянул ей второй пакетик рамбуанских деликатесов.

— Не гневайтесь, ваше кошачье величество! Вот вам дополнительная взятка.

Ласло льстиво улыбнулся, и звёздная кошка сменила гнев на милость.

— Ладно! Так и быть, живи! — снисходительно сказала она и надорвала упаковку. — О Атум! Какой божественный аромат! — воскликнула она с блаженным выражением на личике.

— Ну и вонь! — прогундосил Ласло.

Зажимая нос, он бросился к блоку управления и включил в каюте дополнительную регенерацию воздуха.

Глядя на его перекошенную физиономию, Аэлита театральным жестом высыпала содержимое обоих пакетиков в плоское блюдо. Видимо, для усиления драматического эффекта действие сопровождалось демоническим смехом.

— Так будет с каждым ненавистником рамбуанских деликатесов! — мстительно выкрикнула она вслед спасающемуся бегством помощнику.

Бурага, наблюдающий за этой сценой при помощи потайного следящего устройства, не выдержал и засмеялся. Постоянное напряжение отпустило, и он с неожиданной для себя надеждой подумал, что возможно всё не настолько плохо, как ему кажется.

Несмотря на постоянное ожидание, бесплотный голос, прозвучавший в голове, застал его врасплох.

«Веселишься, ничтожество?» — прошипел его неотвязный мучитель и от мгновенно накатившего страха Бурага покрылся липким потом.

— Какое уж здесь веселье! — выкрикнул он с отчаянием. — Что на этот раз вам нужно от меня?

«Ты нашёл аллу ковачара?»

— Да! Я знаю, кто ключ-деструктор!

«Тогда убей его!» — приказал невидимый собеседник.

Почувствовав, что остался один, Бурага схватился за живот, и со всех ног бросился в туалет.

Понос и рвота мучили его до тех пор, пока страх не пошёл на убыль. Тогда он влез под ионный душ, а затем чуть живой рухнул на кровать.

Увы, искусственный сон не принёс желанного забытья. Там тоже были они — зловещие безликие тени, настолько противоестественные, что от одного их вида бросало в дрожь. В полном молчании они скользили по равнине с редкими деревьями, и громадная низкая луна заливала окружающий пейзаж кровавым светом. Вот только этой живительной влаги больше здесь не было. Незнакомый мир был безнадёжно мёртв. Неведомые твари высосали жизнь даже из растительности. От малейшего дуновения воздуха сухие листья и травы превращались в прах. С тоскливым воем ветер проносился над обезлюдевшими городами и посёлками и временами ему вторил хор погибших душ. Тогда у Бураги вставали волосы дыбом и он, весь мокрый от пота, просыпался от собственного крика.

Твари появились, когда ему исполнилось десять лет. Ему начал сниться этот жуткий сон, который вызвал у него стойкий энурез, а затем голоса теней зазвучали наяву, и это едва не свело его с ума.

Родители обратились к лучшим специалистам, но те лишь разводили руками. Они не видели никакой особой патологии, способной таким образом повлиять на психику ребёнка. В ушах Бураги до сих пор стоял горький плач матери и то, как она кричала на отца, обвиняя его в бедах сына. «Как смел ты тащить такого кроху на биржу? Гений! Гений! Нашёл чем хвастаться!.. Негодяй! Как ты будешь жить, если с нашим мальчиком что-нибудь случится?!»

Подкравшись к двери, Климент заглянул в кабинет отца. Тот с нежностью обнимал мать и гладил её по волосам.

— Дорогая, успокойся!.. Корделия, прекрати! Не смей думать о плохом, это притягивает несчастья. Атум смилостивится, и наш мальчик выздоровеет.

— Глупец! Неужели ты не видишь, что он уже почти ни на что не реагирует! Может быть, ничего бы не случилось, если бы ты не заставил его работать на бирже.

— Корделия, я его не заставлял. Мальчик сам влез в торги, — устало проговорил отец. — Я пробовал его отстранить, но он поднял рёв до небес. В конце концов, у каждого ребёнка свои игрушки. Наш сын особенный, вот и игрушки у него особенные, только и всего. Если уж на то пошло, то лишь биржа возвращает его к нормальному состоянию.

У детей гибкая психика и со временем мальчик притерпелся к ужасным спутникам, которые незримо вмешивались в его жизнь. В основном, ему нужно было перечислить ту или иную сумму на указанный счёт. Но требования быстро росли и вскоре стали настолько непомерными, что он уже не успевал получить нужные средства, и тогда последовало наказание. Сначала тени взялись за животных, которых он любил, затем за знакомых и в последнюю очередь за его семью.

Первым убили старшего брата, и мальчик ушёл в себя, перестав реагировать на окружающее. Но это его не спасло. Стоило не выполнить очередное требование, и следующим стал Дарт, который был ему не только братом, но и единственным другом.

Ужасный сон оказался пророческим. Если старшего брата застрелил наёмный убийца, то среднего брата тени убили сами. Дарта нашли в кровати. Казалось, он спит, но стоило его коснуться, и он превратился в горстку мельчайшей пыли.

Мальчик бежал из дома, надеясь спасти хотя бы отца и мать, но безжалостные убийцы предупредили, что в случае малейшего неповиновения они уничтожат родителей, причём вместе с Юдкором, его родной планетой.

Тогда он впервые взбунтовался и с воплем: «Убивайте, сволочи!» выскочил на улицу.

Пришёл он в себя только в полицейском участке и обнаружил, что абсолютно голый и именно холод привёл его в чувство. А ещё он обнаружил, что ему нисколько не стыдно. Наоборот, нервное напряжение спало и ему хорошо, как никогда раньше.

С тех пор Бурага уже сознательно давал себе разрядку, для чего ему пришлось примкнуть к рядам извращенцев. Дразня окружающих, он забывал о дамокловом мече ответственности, который постоянно висел над его головой.