Звёздотрясение

Среда, 22 июня 2050 г., 01:01:10 GMT

– Это последний кристалл голопамяти, Пьер, – сказала Джин, отворачиваясь от коммуникационной консоли. – Большая часть данных на нем зашифрована. Надеюсь, у них есть криптографические ключи. – Она крутанулась обратно, когда на экране появилось изображение Небесного Вещателя.

– Ключ очевиден, – ответил робот. – Прощайте.

– Небесный Наставник мне нравился больше, – заметил Пьер. – При его многословности у нас оставалось время подумать.

– Теперь у нас целая уйма времени на размышления, – тихо добавил Джин, отключая консоль. Сунув руку под стол, она извлекла взятую из библиотеки голопамять и заменила его исходным кристаллом, на котором хранился журнал всех операций, совершенных на коммуникационной консоли.

– Слишком много времени, – отозвался Пьер. Он последовал за Джин, которая, нырнув в туннель, выплыла по нему на палубу, где находился остальной экипаж. Джин подошла к библиотечной консоли и вернула кристалл голопамяти в отведенный для него держатель. Пьер, верный командирским обязанностям, вернулся в столовую и стал внимательно разглядывать списки продуктов на ящиках с провизией. При обычных пайках еды хватит на восемь дней, при половинных – на шестнадцать, а если урезать в четверть –тридцать два…, то есть всего на месяц. Но возвращения Оскара, которому предстояло обогнуть Яйцо по длинной эллиптической орбите, придется ждать еще пять. Он не смотрел на ряд ящиков с пустыми ярлыками. Слегка подпрыгивая в слабой гравитации, он миновал Джин у библиотечной каюты и завернул в комнату отдыха. Док беседовал с Сейко, а Абдул задумчиво смотрел в иллюминатор на полу.

– С голопамятью разобрались? – уточнил, поднимая взгляд, Абдул.

– Ага, – ответил Пьер, невесомо подплывая к расположенной рядом с ним подушке.

– Есть ли еще какие-то дела для нас, простых смертных? – снова спросил Абдул.

– Чила мы больше не нужны. Скорее всего, они уже полным ходом восстанавливают свою цивилизацию. – Снаружи иллюминатора появилась и замерла крошечная, раскаленная добела точка.

– Улыбнись, – сказал Абдул. – Тебя вот-вот сфотографируют туристы.

От крупинки отделилось облако искр. Облако замерцало, затем воссоединилось со светящейся точкой, и та умчалась прочь.

– Какие у тебя планы на остаток миссии, Пьер? – спросила Сейко.

– Никаких.

– Но они должны быть! – с тревогой возразила она. – Мы не должны тратить наши жизни впустую, просто дожидаясь смерти!

Пьер оторвал взгляд от иллюминатора. Сквозь потрепанную, неухоженную бороду проступало лицо, полное мучительной тоски.

– Я не знаю, как нас спасти, – сказал он, и его глаза наполнились слезами.

– Конечно не знаешь, – согласилась Сейко. – Потому что спасти нас невозможно. Это простая математика. На борту пять человек и восемь суточных пайков на каждого. Возможно, нам удастся растянуть запасы на больший срок, используя наши телесные резервы, но даже так еды нам хватит максимум на месяц. Как вариант, мы могли бы съесть тело Амалиты. В лучшем случае нам удастся добыть из него пятьдесят килограммов мяса. – Она развернулась к Доку Вону.

– Сколько калорий в мясе, доктор Вон? – спросила она.

– Поверить не могу, что мы вообще это обсуждаем! – воскликнул Абдул. – Я ни за что не стану каннибалом! Я пас! – Он уже было нырнул в дверь своей личной каюты, но Пьер остановил его, схватив рукой за плечо. Не отпуская, он кивнул Доку, ожидая ответа.

– Возьми за основу свинину, Док, – выпалил Абдул. – Если верить моим друзьям-каннибалам, особой разницы нет.

– В большинстве случае килограмм мяса содержит около 4000 килокалорий, – ответил доктор Цезарь Вон. – Среднестатистический человек может прожить, употребляя в день по полкило мяса, если в рацион будут включены необходимые витамины.

– Значит, с пятьюдесятью килограммами мы протянем двадцать дней на полных пайках, или восемьдесят, если сократим их вчетверо, – заключила Сейко. – Все равно не хватает двух месяцев. – На секунду она задумалась. – Как я и говорила, нас уже не спасти.

– Я уже было всерьез подумал, что дальше ты предложишь нам тянуть жребий, – заявил Пьеру Абдул.

– Абдул! – резко осадил его Пьер.

– Я уже учла этот вариант, – ответила Сейко. – Есть одна проблема. Если мы станет ждать, пока кто-нибудь не умрет от голода, то в трупе почти не останется питательных веществ.

– В моем не останется вообще ничего! – парировал Абдул.

– Однако, если кто-то из нас умрет в самом начале, то не только его или ее тело сохранит высокую питательность, но и сам человек не будет потреблять пищу, пока мы ждем прибытия астероида. Если воспользоваться оценками калорийности, которые нам дал доктор Вон, то при двух трупах четыре человека смогут продержаться то же самое время на четверти пайка, но уже три смогут полгода обеспечивать адекватным пропитанием оставшихся троих.

– Ну отлично! – закричал Абдул. – Зачем останавливаться на каннибализме, если можно совершить ритуальное убийство?

– Такой вариант возможен с технической точки зрения, – продолжила Сейко, – но лично я не имею намерений ни предлагать его к рассмотрению, ни участвовать в чем-то подобном.

– И отчего же? – спросил Абдул. – Боишься вытянуть короткую соломинку?

– Нет. Длинную, – ответила Сейко. – Ни ты, ни я, ни остальные уже не сможем стать частью наших культур, если нам придется выживать такими методами. Лично я, к примеру, собираюсь провести свои последние дни, работая над завершением своих исследований, подготовкой к публикации и пересылкой на Сент-Джордж. Это станет кульминацией моей научной карьеры. Когда я закончу, буду готова отойти в мир иной. – Она снова обратилась к доктору Вону.

– У нас на борту ведь есть капсулы для эвтаназии, доктор Вон? – спросила она.

– Разумеется, – ответил Цезарь.

Затем Сейко обратилась к Пьеру. – Чем дальше, тем сложнее будет сохранять холодный рассудок, – как бы между прочим заметила она. – Я бы посоветовала задуматься о том, чтобы уже сейчас предать тело Амалиты космосу. Это убережет нас от соблазнов в будущем. – Она нырнула в дверной проем и, протолкнувшись через туннель, поднялась на исследовательскую палубу.

Пьер обвел взглядом остальных.

– Сейко права, – сказала Джин.

– Я помогу ее вынести, – предложил Цезарь.

– Если не возражаете, я бы предпочел в этом не участвовать, – сказал Абдул. – Не думаю, что смогу это выдержать.

– Конечно, – согласился Пьер. – Мы с Доком справимся, а Джин сможет взять на себя управление ВКД.

Внутри шкафчика Амалита лежала в позиции эмбриона – из-за этого она едва помещалась в туннель, но в пределах палубы перетаскивать ее было не так уж сложно. На ней и сейчас был скафандр – доктор Вон не стал тратить время на дальнейший осмотр после того, как снял шлем и обнаружил сломанную шею. Когда они с Пьером внесли Амалиту на исследовательскую палубу, Сейко закрыла звезднофизическую консоль и приглушила свет проекционного стола.

– Я подержу Амалиту, пока вы надеваете скафандры, – тихо произнесла она, забирая у них ледяную ношу.

– Шлюз готов, – сообщила Джин. Она оставила консоль ВКД, помогла Пьеру и Цезарю облачиться в скафандры, а затем прошлась вместе с ними по списку контрольных проверок, стараясь быть такой же аккуратной и дотошной, какой всегда была Амалита.

– Магнитные ботинки…, – произнесла она. Пьер щелкнул выключателем на нагрудной консоли, меняя псевдослучайное распределение магнитных монополей в подошвах ботинок, согласно шестиугольному узору монополей, внедренных во внутренние сегменты и обшивку Драконоборца. Его ботинки прилипли к полу, вывернувшись наружу под углом в тридцать градусов.

– Готово, – ответил Пьер, а затем неуклюже забрался внутрь шлюзовой камеры. Развернувшись, он помог Цезарю пронести через люк тело Амалиты.

– Не забудьте про страховочные тросы, – напомнила им Джин. – Снаружи вас будут ждать жуткие гравитационные поля. – Один из тросов Пьер прицепил к себе, второй – к кольцу в костюме Амалиты. В этот самый момент из входа в туннель показалась темная голова.

– Я не мог не проститься, – сказал Абдул. Он заставил себя взглянуть на изуродованное ожогами лицо Амалиты. Абдул протянул левую руку к ее волосам и легонько поддел опаленные пряди, а правой, дважды коснувшись своими губами, бережно передал поцелуй застывшим волдырям на ее сомкнутых веках. Затем он развернулся и нырнул вглубь туннеля, оставив позади грозди слез, возносящихся вслед за вихрящимися потоками воздуха.

Джин выровняла давление в шлюзе и выпустила их наружу.

– Лучше всего будет отпустить ее рядом с иллюминатором, – сказал Пьер, выбираясь из внешней шлюзовой камеры. Он аккуратно зацепился магнитными ботинками к обшивке корабля, а затем переместил свой страховочный трос к швартовочному креплению. – Тогда гравитация потянет ее от корабля к кольцу компенсаторных масс, и она сгорит во вспышке плазмы. Последнее, что нам сейчас нужно – это чтобы тело Амалиты или его «фрагменты» начали летать вокруг нас по орбите.

Они осторожно продвигались по корпусу корабля в сторону иллюминатора. Сейчас они стояли на южном полюсе своей миниатюрной луны, облетавшей нейтронную звезду со скоростью пять оборотов в секунду. При этом корпус самого Дракноборца в процессе орбитального движения не вращался, а сохранял постоянную ориентацию относительно удаленных звезд. Двум людям, стоявшим на его поверхности, казалось, что раскаленная добела нейтронная звезда вращается вокруг корабельного экватора, совершая те же пять оборотов за каждую секунду, в то время как у них над головой и под ногами кружилось кольцо из шести красных астероидов, проносившихся над полюсами сферического судна и сохранявших неизменную ориентацию по касательной к направлению на звезду. При такой конфигурации приливные силы, создаваемые астероидным кольцом, компенсировали смертоносные гравитационные приливы нейтронной звезды, позволяя людям безопасно находиться вблизи Яйца Дракона.

– Я ее слегка подтолкну, а ты тем временем отмотай страховочный трос, – сказал Пьер.

Он отпустил тело Амалиты, и нескомпенсированная приливная сила потянула ее прочь от корабля. Чем больше она отдалялась от Драконоборца и чем ближе оказывалась к массивным телам кольца, тем сильнее становилась гравитация. В отдалении появились брызги раскаленных белых искр.

– Она начинает тяжелеть, – заметил Цезарь.

– На вид все устойчиво, – сказал в ответ Пьер. – Отпускай.

Оставшийся страховочный трос взметнулся и, проскользнув через крепление, последовал за Амалитой, которая, быстро ускоряясь, понесла к расположенной в двухстах метрах шестерке астероидов. Перед самым входом в кольцо ее на мгновение окутало крутящееся облако раскаленных добела частиц. Спустя долю секунды она бесследно исчезла во вспышке света.

Когда Пьер и Цезарь вернулись на корабль, Джин и Сейко помогли им выбраться из скафандров.

– Если никому не нужна библиотечная консоль, то я, пожалуй, вернусь к работе над книгой, – сказал Пьер.

– Какой именно? – уточнила Джин.

– Над научно-популярной версией, в которой описываются все события на борту Драконоборца. Я собирался назвать ее «Яйцо Дракона», но редакторы из Бэллантайн Интерплэнетари говорят, что в их арсенале уже есть такое издание. К тому же им хотелось, чтобы название было более личным, поэтому выбрали «Мой контакт с нашими нуклонными друзьями». На мой вкус звучит как-то глупо, но книгу покупают они.

– Мне кажется, деньги особой роли уже не играют, – напомнила Сейко.

– Хмм. – Пьер опустил взгляд на проекционный стол, и его внимание привлекло несколько новых структур на поверхности Яйца.

– Смотрю, за последний час там кое-что поменялось, – сказал он Сейко.

– Да, – подтвердила она. – Пока вы с доктором Воном были снаружи, чила успели заново отстроить высокотехнологическую цивилизацию и возобновили масштабные космические путешествия. Они быстро вернулись на уровень, который предшествовал звездотрясению, и теперь на всех парах мчатся вперед.

– Тогда мне лучше приниматься за работу, пока я от них не отстал. – Он нагнулся и втянул себя внутрь туннеля. Оказавшись на уровне главной палубы, он остановился. Там был Абдул. Он убрал металлический щит на одном из экваториальных иллюминаторов м выглядывал наружу через тонированное стекло.

– Эй! Ты только посмотри на экскурсантов, – крикнул на всю палубу Абдул. – Все равно, что быть одной из голов на горе Рашмор. Почему бы тебе не встать здесь и не притвориться Тедди Рузвельтом? У тебя и борода есть. – Когда Пьер приблизился к иллюминатору, крупинок за окном стало гораздо больше.

Среда, 22 июня 2050 г., 01:30:04 GMT

Кипучие Мысли обходил класс в школе-яслях, комментируя работы своих учеников. Обучение юнцов по большей части происходило при помощи головидеосвязи с программой «Главного Педагога» в центральном компьютере, однако для некоторых предметов больше подходила работа в централизованных классах под руководством живого учителя. Одним из таковых было плазменное искусство – тем более, что необходимые для этого генераторы были дорогими и довольно массивными.

– Прекрасная структура, Красивые Глаза, – похвалил Кипучие Мысли. – Но для такой смелой формы цвета выглядят немного блекло. Возможно, тебе стоит повысить силу тока в ионных генераторах.

При помощи органов управления под подошвой ученик внес несколько правок, увеличив интенсивность ионных пучков, пронизывающих магнитные поля сложной формы. Ионы двигались вдоль магнитных линий, испуская синхротронное излучение. С увеличением силы тока внутренняя часть магнитной скульптуры стала светиться ярче. После этого Красивые Глаза повысил мощность одного из магнитных генераторов в базе устройства, заодно скорректировав несколько прозрачных сверхпроводящих регуляторов в верхней части. Теперь скульптура представляла собой парящую фигуру из ярко сияющих цветов. Сама фигура обладала двухсторонней симметрией. Внутри располагалась ярко-фиолетовая структура более или менее сферической формы, пронизанной крупными неровными отверстиями. В самой фиолетовой сфере виднелись два парящих бок о бок кружка, а чуть ниже – треугольник и прямоугольник. Снаружи фиолетовую структуру покрывал комковатый слой более мягкой бело-голубой плазмы с островками желтовато-белого цвета.

– Выглядит на удивление знакомо, – заметил Кипучие Мысли.

– Это портрет одного из людей, – ответил Красивые Глаза. – Я изобразил Пьера Карно Нивена, командующего экспедицией.

– Как скажешь. Для меня все медлители выглядят одинаково.

– Это до тех пор, пока не узнаешь их получше, – возразил Красивые Глаза. – У Пьера есть волосы и сверху, и снизу головного бугра. На своих головидеокурсах я изучил людей вдоль и поперек, – энергично продолжил он. По мнению программы «Главный Педагог», я хорошо освоил этот предмет, поэтому мне разрешили записаться на продвинутый курс человековедения.

– Это, конечно, замечательно, Красивые Глаза, но здесь мы занимаемся абстрактным искусством. А люди, как бы странно они ни выглядели, к абстрактному искусству не относятся. На следующем занятии я хочу, чтобы ты сосредоточился на выполнении своего задания.

Кипучие Мысли переместился в центр класса и затарабанил, привлекая к себе внимание учеников.

– Всем доделать свою скульптуру и сохранить управляющий сигнал. Когда будете готовы, у меня есть для вас объявление.

Шепотом переговариваясь друг с другом, ученики занялись последними правками своих произведений и отключением генераторов. Когда они начали собираться вокруг учителя, Кипучие Мысли на мгновение ощутил инстинктивное желание распластаться и накрыть их всех своей мантией. Он мысленно отмахнулся от этого чувства, а затем еще раз уверился в своем намерении омолодиться. Он и так слишком долго затягивал с процедурой.

– Этот год был особенно успешным для клана Белой Скалы, – объявил Кипучие Мысли. – Благодаря уменьшению яйцевой квоты согласно решению Совета по Регулированию Популяции Объединенных Кланов, мы смогли сократить расходы на обслуживание яслей. Старейшины клана решили отправить всю школу-ясли в путешествие для знакомства с людьми. Ведь мы, как-никак, живем в уникальную эпоху, когда пятерых людей можно увидеть вблизи и всех разом.

От этой новости Красивые Глаза пришел в настоящий экстаз. Впервые в жизни он сможет взглянуть на людей, которых столько изучал.

На транспортном глайдере класс добрался до западного полюса, где поднялся на самую вершину Западнополярного Космического Фонтана. Кипучие Мысли организовал специальное подключение к программе «Главного Педагога». По пути вверх ученикам прочитали лекцию о географических особенностях западного полушария, вид на которое открывался с Фонтана. Добравшись до Верховины, они пересели на туристический корабль, специально предназначенный для наблюдения за людьми. Он был оснащен генераторами гравитации и многоярусными платформами, благодаря которым все могли взглянуть на Драконоборец с хорошего ракурса, не испытывая при этом дискомфорта от «нависавшего» над ними человеческого корабля.

– Вот это да! Они и правда огромные, – произнес Красивые Глаза, когда туристический корабль подплыл к Драконоборцу, остановившись в метре от иллюминатора, за которым виднелись неподвижные образы Пьера и Абдула. Он отрастил усик и указал на одного из людей. – Вот это Пьер. Его можно отличить по желтому островку в нижней части головы. Второй – Абдул. У него есть только одна желтая полоска под носом.

– А что это за желтая штуковина? – спросила одна из его одноклассниц.

– Волосы. Люди, как и мы, по большей части безволосые, но на коже у них встречаются волосяные участки – прямо, как на голове у крадунов.

– Мерзость!!! – воскликнула она.

Туристический корабль переместился к другому иллюминатору, из которого выглядывало лицо Джин Келли.

– Они все выглядят одинаковыми, – заметил кто-то. – Я думал, их шкура отличается по цвету.

– Отличается, но только в длинноволновой части спектра, на которую рассчитано человеческое зрение, – ответил Красивые Глаза. – Но вот в рентгеновском спектре они и правда кажутся одинаковыми.

Туристический корабль развернул головизионный проектор с ускоренным видеорядом. Сначала они увидели, как Абдул у иллюминатора зовет Пьера, затем – как Абдул с Пьером о чем-то говорят и смотрят на посетивших их туристов. Прерывистая смена кадров вызвала всеобщий грохот подошв.

– Прекратите смеяться!!! – прокричал сквозь палубу Красивые Глаза. – Эти отважные люди пожертвовали собой ради спасения Яйца, а вы хохочете над ними, как над крадунами в зоопарке.

– Красивые Глаза! – простучала вдалеке подошва Кипучих Мыслей. – Следи за своим поведением!

Красивые Глаза умолк, но его мозговой узел продолжал бурлить. – Должен же быть способ их спасти, – думал он. – Я не стану менять своего ненавистного яйцевого имени, пока не найду решение. А когда найду, выберу себе имя получше – имя, которое будет звучать благородно.

Среда, 22 июня 2050 г., 01:30:05 GMT

– Вы только посмотрите на эти корабли! – привлек внимание Абдул. – Многопалубные и почти десять сантиметров в длину. Наверное, это аналог круизных судов, которые направляются к нам для осмотра достопримечательностей.

– Теперь их форма отличается от сферической. – Сейко вглядывалась в соседний иллюминатор. – Похоже, что чила открыли эффективный метод создания искусственной гравитации, и им больше не нужно всюду возить с собой миниатюрные черные дыры. Их технологические возможности растут с поразительной скоростью.

– Интересно, научатся ли они когда-нибудь передвигать астероиды, – с тоской произнесла Джин.

– Энергии для этого у них хоть отбавляй, – ответил Пьер. – Просто Оскар слишком хрупкий, а сами чила и их машины – слишком плотные.

– Может, в головизоре сумермену и по силам поднять айсберг, – заметил Абдул. – Но если бы он попытался поднять айсберг в реальной жизни, на деле у него бы получилась просто груда ледяных обломков.

– Они не смогут вернуть Оскар раньше, чем через шесть месяцев, – заявила своим властным тевтонским голосом Сейко. – Нам лучше прекратить эти досужие домыслы: они только вредят делу. Мы умрем, и с этим нам ничего не поделать. Я хочу спуститься в столовую, чтобы поесть. Кто-нибудь желает присоединиться?

– Я пока что не голоден, – ответил Цезарь. Остальные продолжали смотреть в иллюминатор, за которым кружилась метель туристических кораблей.

Среда, 22 июня 2050 г., 03:54:50 GMT

Наконец, наступил оборот, когда Красивые Глаза решил отказаться от своей авантюры и вернуться в Белую Скалу, родной город его клана. Он отыскал директора яслей и попросил устроить его на работу, где он мог бы заботиться о маленьких чила.

– Свободных мест мало, – ответила Директор-Яслей/71. – Совет РегПоп снижает количество чила, будет больше роботов.

Красивым Глазам был не по душе обрывистый стиль речи, развившийся в языке за последние шестьдесят оборотов. Теперь, когда практически каждый чила обзавелся личной ордой роботов, готовых прийти на помощь в ответ на любой жест и приказ, и едва общался со своими соплеменниками, в языке почти не осталось вежливых оборотов. В конце концов, у роботов не было чувств и их не нужно было уговаривать – хватало простого приказа. Но раз уж сейчас он говорил с живым чила, то решил, что, возможно, преуспеет больше, если воспользуется старым стилем.

– Я был бы крайне признателен, если бы вы смогли подыскать для меня работу, – признался Красивые Глаза. – Я усердно работал в течение трехсот колоссов и теперь с нетерпением жду возможности позаботиться о мальках.

– Опыт? – уточнила Директор-Яслей/71.

– У меня есть ученые степени в области человековедения, человеческой медицины, разреженного материаловедения, инерционной и гравитационной инженерии, и менеджмента в сфере науки. Помимо прочего я был лидером четвертого сегмента в Законодательном Совете Объединенных Кланов.

– Успехи?

– Боюсь, не так уж много, – ответил Красивые Глаза. – Большую часть своей жизни я провел в поисках способа предотвратить голодную смерть человеческой экспедиции. Я изучал человеческую медицину, пытаясь найти метод наподобие глубокого сна, который помог бы людям выжить без пищи. Я изучал разреженные материалы, чтобы придумать, как создать пищу при помощи оборудования, доступного на Драконоборце. Я изучал инерционную и гравитационную инженерию в надежде, что это подскажет, как приблизить возвращение астероида. Но все было тщетным.

– Я ушел в политику, стал лидером четвертого сегмента, выбил финансирование для создания специальной рабочей группы, которая должна была решить проблему недостатка провизии, затем ушел из законодательного совета, чтобы ею руководить. Под моим началом в течение двух поколений работали самые светлые умы – и чила, и роботы. Но они не достигли цели. Когда группа лишилась финансирования, я сдался и пришел сюда. В моей жизни нет свершений, о которых я мог бы рассказать юнцам. Боюсь, что я не лучший кандидат для этой работы.

– Верно, – согласилась Директор-Яслей/71, манипулируя тактильным экраном при помощи подошвы. – Одно из яиц будет доступно через восемнадцать оборотов.

– Беру! – воскликнул Красивые Глаза.

Неугомонная душа Красивых Глаз, наконец, нашла умиротворение. Из яйца вылупился практически идеальный малек, в точном соответствии с прогнозом генетиков. Малек получил официальное имя Белая-Скала/207891384, но Красивые Глаза назвал его Величайшим Тигром[1], вспомнив старинную историю, которую прочел во время своих человековедческих изысканий.

Величайший Тигр то нырял под мантию Красивых Глаз, то выныривал обратно, играя в догонялки со своими рободрузьями. Пока тот был занят игрой, Красивые Глаза взял одну из его обучающих игрушек. Для такой простой вещицы она была довольно дорогой, однако мальковые психологи считали, что молодым чила важно знакомиться с парадоксальными явлениям уже на ранних этапах жизни.

Игрушка представляла собой простое кольцо. К нему прилагалась дюжина крохотных металлических сфер. Когда одну из таких сфер опускали в отверстие, с противоположной стороны она выходила не сразу. В зависимости от того, с какой стороны шарик попадал в кольцо, снаружи он оказывался в другой момент времени – либо в прошлом, либо в будущем. Прямо сейчас на коре лежали шесть сфер. От нечего делать Красивые Глаза взял пять из них и по очереди просунул через горловину кольца. После долгой паузы все пять выпали наружу.

Неожиданно Красивые Глаза втянул свою мальковую мантию и помчался прочь из питомника, бросив озадаченного Величайшего Тигра. Роботизированные друзья отвлекли внимание малька от удалявшегося старца, а сами тем временем отправили директору яслей экстренный сигнал о необходимости замены.

Среда, 22 июня 2050 г., 03:55:03 GMT

Загорелся экран коммуникационный консоли, и нам нем появилось изображение Небесного Вещателя. На фоне электронного чириканья передаваемых данных послышался сигнал вызова. Сейко подошла к консоли, и стоило ей приблизиться, как изображение робота начало говорить.

– Вы быстро читаете, – произнес робот.

– Но медленно слушаете. Читайте.

Изображение сменилось текстом, который быстро прокрутился на экране, следуя за движениями глаз Сейко. Она не знала, как именно чила провернули этот трюк, но им, по-видимому, удалось взять под контроль пользовательский интерфейс бортовой консоли.

– Пьер, – сказала Сейко, продолжая читать. – Они попытаются нас спасти.

– Они придумали, как передвинуть Оскар? – спросил, подплывая к ней, Пьер.

– Нет, – ответила она. – Они придумали, как передвинуть нас самих. Прочитав послание вместе с ней, Пьер обратился к остальной команде:

– Всем занять антигравитационные резервуары, – объявил он. – Чила готовы нас подбросить.

Среда, 22 июня 2050 г., 04:02:35 GMT

Ваятель-Нейтрино/84 наблюдал за роем роботов, которые приближались к исполинскому иллюминатору на южном полюсе человеческого корабля. Остановившись в нескольких метрах от корпуса, они развернули три нейтринных генератора, затопивших внутреннее пространство Драконоборца потоками нейтрино с тщательно подобранными частотами. Дальше он направил свою робобригаду к противоположной стороне корабля, где роботы затем разместили плотную решетку нейтринных детекторов. Спина каждого из них была украшена древним символом расщельника – логотипом компании «Паутинные Конструкции».

– Еще одна невып-мисс для ПауКон, – с гордостью произнес инженер. После установки детекторов на дисплее начало медленно проступать машинно-генерируемое голоизображение.

– Воздух, вода, люди, сталь все равно, что вакуум, – произнес Ваятель-Нейтрино/84, нетерпеливо дожидаясь построения картинки. Примени они нейтринное сканирование к объекту хоть сколько-нибудь приличной плотности, и результат был бы виден почти мгновенно.

Спустя полоборота, картинка уже была достаточно четкой и на ней стало видно, что все люди перебрались в защитные резервуары, а остатки воздуха были полностью вытеснены водой.

Ваятель-Нейтрино/84 переключил консоль на линию связи с Ваятелем-Пустоты/111. Ей, как старому и опытному инженеру-дезинтегратору ПауКон, поручили задание, требовавшее тонкой работы – снять с человеческого корабля лазерный коммуникатор, сохранив устройство в рабочем состоянии. Далее коммуникатор предстояло доставить другой группе инженеров ПауКон для калибровки машин, при помощи которых чила с их ультраплотными телами смогли бы запитать хрупкое человеческое оборудование и управлять им, не рискуя повредить.

– Люди внутри резервуаров, – сообщил Ваятель-Нейтрино/84. – Приступайте.

– Приступаем, – ответила Ваятель-Пустоты/111, подготавливая к работе свою бригаду дезинтеграционных роботов.

Коммуникатор имел два соединения, которые проходили сквозь корпус Драконоборца и вели к электронике внутри корабля. Одно из них представляло собой силовой кабель, обеспечивавший электропитание коммуникатора, второе – оптоволоконный модуляторный кабель, предназначенный для передачи информации. Аккуратными движениями роботы расположились в форме сверхтонких вееров дезинтеграционных лучей и срезали оба кабеля прямо в местах захода в коннекторы. Тщательно избегая контакта со свободными концами кабелей, роботы, медленно петлявшие в зоне действия переменных гравитационных полей за пределами Драконоборца, набросились на механическую опорную структуру. Лазерный коммуникатор отделился от остального корабля.

Ваятель-Пустоты/111 потерла свой экран, и на нем появилось изображение еще одного инженера ПауКон. Это был Ваятель-Гравитонов/321. Вместо треугольника дезинтегратора на его инженерных знаках отличия был виден кружок, обозначавший гравитацию.

– Тебе, – сказала Ваятель-Пустоты/111.

– Мне, – отозвался Ваятель-Гравитонов/321. – Потом электромагнитным ваятелям.

– Не трогай! – прощебетала через экран Ваятель-Пустоты/111.

– Не ты, – сказал в ответ Ваятель-Гравитонов/321, когда экран погас.

Ваятель-Гравитонов/321 расположил своих роботов на пути медленно кувыркавшегося лазерного коммуникатора. Его задача заключалась в том, чтобы взять устройство под контроль и остановить его движение. Коммуникатор нужно было поймать, не прикасаясь к нему, ведь хрупкий человеческий прибор не смог бы выдержать даже малейшего касания чильских машин.

Его эскадра гравитационных роботов ПауКон была специально создана для этой работы. Они имели сферическую форму, и в центре каждого из них находилась небольшая черная дыра, создававшая базовое поле, которое роботы использовали для гравитационных манипуляций. В их корпуса были встроены мощные гравитационные обменники и отводящие устройства, позволявшие менять форму, величину и даже направление гравитационных сил, исходящих от черной дыры. Тщательно держа дистанцию, роботы притягивали и отталкивали крутящийся коммуникатор, пока не взяли устройство под контроль. Затем они протащили его через кольцо компенсаторных масс, доставив в безопасное место, где им могли заняться электромагнитные ваятели.

Менеджер-Электромагнетиков/1 терпеливо ждал, пока лазерный коммуникатор преодолеет путь от местоположения медлителей. Он уже держал наготове команду электромагнитных инженеров. Среди них были и молодежь со свойственной ей напористостью, и более опытные и осторожные работники, ведь стоявшая перед ними задача – сопрячь ультраплотные нуклонные машины с разреженными электронными устройствами людей – была сродни путешествию по неизведанной коре.

Электромагнитные инженеры были странным племенем. Для специализации в ремесле вроде электромагнитной инженерии, не имевшей почти никакого практического применения, требовался особый, извращенный склад ума. В общем и целом, электромагнитные инженеры просто общались друг с другом, выдумывали экзотические эксперименты по измерению ультрадлинных электромагнитных волн при помощи проводников, тянущихся на сотни метров по поверхности Яйца, и работали над улучшением обучающих курсов в программе «Главного Педагога» – на случай, если какой-нибудь новый ученик окажется настолько странным, что решит примкнуть к их рядам.

Это был первый раз, когда чила столкнулись с необходимостью управлять командой электромагнитных инженеров, поэтому Менеджер-Электромагнетиков/1 стал первым представителем новой профессии.

Ваятель-Гравитонов/321 и его команда роботов остановили коммуникатор рядом со странными машинами электромагнитных ваятелей, плывущими по орбите на некотором расстоянии от Драконоборца. Большую часть роботов он построил в колонну за ненадобностью, но нескольких оставил, дав им команду удерживать коммуникатор на месте. Его уже ждали Менеджер-Электромагнетиков/1 со своей командой инженеров, вооруженных целой ордой специализированных роботов.

– Тебе, – произнес Ваятель-Гравитонов/321.

– Мне, – отозвался Менеджер-Электромагнетиков/1.

– Не…, – начал было Ваятель-Гравитонов/321.

–… трогай, – прощебетал хор подошв, принадлежавших команде электромагнитных ваятелей.

Кабель питания лазера подтащили к генератору электронов. Инженерам-электромагнетикам было непросто создать большой ток при таком низком напряжении, но вскоре с одного конца генератора вырвался 4-амперный поток электронов с разностью потенциалов 500 вольт, а с другого – такой же 4-амперный поток позитронов. Электромагнитные роботы ПауКон управляли пучками при помощи электрических и магнитных полей, испускаемых их телами, направляя потоки к проводникам в рассеченном конце кабеля.

– На конце человеческого инструмента обнаружены лазерные фотоны, – сообщил Электромагнитный-Ваятель/32, наблюдавший за реакцией низкочастотного фотонного детектора, встроенного в одного из роботов, которых он разместил перед лазерным коммуникатором.

– Позитронная эрозия? – уточнил Менеджер-Электромагнетиков/1.

– Десять пикометров на метоборот, – ответил Электромагнитный-Ваятель/25.

– Прекрасно, – ответил Менеджер-Электромагнетиков/1. Метод извлечения электронов из обратного проводника, по-видимому, работал. Группа роботов с генераторами ультрафиолета непрерывно обстреливала обратный провод ультрафиолетовыми фотонами, которые выбивали электроны из поверхности металла. Те, в свою очередь, собирались в облако вокруг конца положительно заряженного проводника, где аннигилировали с пучком позитронов. Большая часть образующихся при этом гамма-лучей рассеивалась электронным облаком, но некоторые из высокоэнергетических фотонов все же достигали металла, приводя к потере ионов меди.

– Температура проводника? – спросил у другого инженера Менеджер-Электромагнетиков.

– Стабилизирована на 352 K, – ответил Электромагнитный-Ваятель/28. – Электромагнитное охлаждение работает. – Его команда роботов следила за состоянием детекторов, оценивавших детальный спектр тепловых фотонов, которые возбуждались внутри поверхностного слоя металла в месте проникновения пучка электронов. Затем к электронному пучку добавили модуляцию, которая генерировала тепловые фотоны с тем же спектром, но в противофазе, поэтому новые фотоны в среднем компенсировали старые. Как и любой статистический метод, этот способ охлаждения имел свои изъяны, но его хватало, чтобы не дать проводам раскалиться выше точки плавления.

– Модуляция! – приказал Менеджер-Электромагнетиков/1.

Электромагнитный-Ваятель/55 коснулся управляющей консоли и каждый из его 20736 роботов начал испускать длинноволновое излучение инфракрасного диапазона. Роботы были расположены в виде решетки 144 на 144, а испускаемые ими волны за счет фазирования собирались в узкий пучок прямо перед входом в оптическое волокно на срезанном конце коммуникационного кабеля.

– Модуляция зафиксирована, – сообщил Электромагнитный-Ваятель/32.

– Прекрасно, – сказал в ответ Менеджер-Электромагнетиков/1. Теперь он не сомневался, что чила сумеют найти способ передавать информацию с помощью человеческих проводов и оптических кабелей. Он связался с Ваятелем-Гравитонов/321.

– Поверни лазер в сторону Сент-Джорджа…, – велел Менеджер-Электромагнетиков/1.

Ответа не требовалось. Ваятель-Гравитонов/321 приступил к управлению своей роботизированной командой, нажимая подошвой на блоки по бокам вкусо-тактильного экрана.

–… и…, – продолжил Менеджер-Электромагнетиков/1.

–… и? – уточнил Ваятель-Гравитонов/321, озадаченный многословностью собеседника.

– Не…, – начал Менеджер-Электромагнетиков/1.

–… трогай! – с немалым изумлением прогрохотал Ваятель-Гравитонов/321.

Сент-Джордж находился вдалеке от смертоносной нейтронной звезды на 100000-километровой орбите в одной трети световой секунды, поэтому чтобы установить связь с компьютером Сент-Джорджа при помощи лазерного коммуникатора Драконоборца Менеджеру-Электромагнетиков потребовалось целых три оборота. Как только компьютер понял, что общается напрямую с чила, а не с медлительными людьми, то сразу же повторил сообщение на высокой скорости. На экране появилось изображение женщины с желтыми волосами, заплетенными в одну длинную, перекинутую через плечо, косу. Это напомнило Менеджеру-Электромагнетиков/1 о нелепой разновидности инбредных крадунов, у которых были настолько длинные волосы, что питомцу требовался специальный робот-помощник, убиравший волосы из-под подошвы всякий раз, когда зверек собирался куда-то ползти. Видеосвязь его компьютерной консоли опознала в женщине Кэрол Свенсон, командира экспедиции к Яйцу Дракона.

– Драконоборец! Ваш последний лазерный коммуникатор не отвечает. Перейдите на альтернативную линию связи. Дра…

Менеджер-Электромагнетиков/1 уже было хотел отправить встревоженной женщине ответ, заверив ее, что прямо сейчас экипажу ничего не грозит. Но к тому времени, когда она успеет договорить слово «Драконоборец», он уже получит разрешение на выполнение следующих этапов миссии и сможет поделиться с ней более благоприятными новостями о том, что чила вернут команду Драконоборца прямиком на главный корабль, Сент-Джордж. Он убрал изображение человека с экрана и связался с администратором Проекта по Транспортировке Медлителей.

Спустя два оборота администратор встретился с Менеджером-Электромагнетиков/1 лично. Менеджеру было не по душе иметь дело с долгожителем, который требовал, чтобы к нему обращались не по должности, а по архаичному яйцевому имени.

– Эксперименты с сопряжением завершились успешно, – сообщил Менеджер-Электромагнетиков/1.

– Чудесно! – ответил администратор.

– Чудесно!! – воскликнул он снова, без особой нужды повторив предыдущую реплику.

– Чудесно!!! – в третий раз отозвался он.

Менеджер-Электромагнетиков/1 начал беспокоиться. Когда эмоции администратора достигли переломной точки, волнообразное движение его глазных стебельков ускорилось, а шкура поменяла цвет. Его подошва снова пришла в движение.

– При… – Четыре его глаза вдруг незряче упали на палубу. Менеджер-Электромагнетиков/1 сразу же понял, что у долгожителя случился инсульт, затронувший одну из трех долей его мозгового узла.

– Красивые Глаза! – Менеджер-Электромагнетиков/1 бросился на помощь к администратору. Прямо на ходу он тарабанил по палубе, подавая сигнал тревоги.

Взгляд восьми пронзительных, темно-красных глаз заставил его остановиться. Теперь перед ним были не «красивые глаза», а глаза фанатика.

– При… При… ступайте к выполнению плана. – Пульсации были слабыми, но четкими.

– Красивые Глаза, – сказал Менеджер-Электромагнетиков/1. – Я останусь до прибытия медиков.

– Иди! – велел администратор. – И больше не зови меня Красивыми Глазами. Отныне я Спаситель Людей.

Огромная морщинистая шкура содрогнулась и осела. Тело долгожителя растеклось во все стороны. Когда медицинские роботы попытались войти, им преградило путь.

После совещания с Директором-Распорядителем/5, курировавшей в ПауКон контракт по транспортировке медлителей, Менеджер-Электромагнетиков/1 вернулся к лазерному коммуникатору. Женщина, Кэрол Свенсон, уже успела закончить свое предложение и теперь с широко раскрытыми от изумления глазами читала сообщение, которое чила вывели на ее экран. Ждать ее реакции не было времени, поэтому Менеджер-Электромагнетиков/1 оставил два послания – короткое для Кэрол и более длинное для ее компьютера.

– Драконоборец будет дезинтегрирован. Шесть Очей Светила ждет коллапс. Экипаж вернется через шесть месяцев. – Затем он отключил лазерный коммуникатор, собрал своих инженеров вместе с их роботами и направился к Драконоборцу.

Ваятель-Пустоты/111 аккуратно расположила свою бригаду роботов по периметру большого иллюминатора на южном полюсе человеческого корабля. Получив сигнал от Директора-Распорядитеоя/5, она активировала консоль, и по ее команде роботы дезинтегрировали корпус корабля вокруг иллюминатора, который тут же вылетел наружу вместе с потоком хлынувшего изнутри воздуха. Затем она коснулась подошвенного экрана, и на нем появилось изображение еще одного инженера ПауКон. Это был Ваятель-Гравитонов/321.

– Тебе, – произнесла Ваятель-Пустоты/111.

– Мне, – откликнулся Ваятель-Гравитонов/321.

– Не…

– Не буду. – Оба их экрана запульсировали от смеха.

Ваятель-Гравитонов/321 расположил свою бригаду гравитационных роботов на пути медленно кувыркавшейся в вакууме стеклянной пластины. Стекло высокой прочности было одной из многих деталей корабля, которые хотелось изучить специалистам по разреженным материалам. Как только его роботы взяли движение иллюминатора под контроль, он отослал часть из них со стеклом, а сам вместе с остальной бригадой вернулся к Драконоборцу. К этому моменту Ваятель-Пустоты/111 уже успела вырезать из корпуса корабля большой образец круглой формы. Захват этого фрагмента был настолько схож с перехватом иллюминатора, что Ваятель-Гравитонов/321 даже не стал тратить время на наблюдение за роботами. Они думали быстрее и к тому же были умнее него – во всяком случае, в том, что касалось их собственных рабочих обязанностей.

Когда на место прибыли Менеджер-Электромагнетиков/1 и его команда, Ваятель-Гравитонов/321 вместе с ними проникли внутрь отверстия, где раньше находился иллюминатор. Внутри темного корабля им всем стало немного не по себе. Здесь они были отрезаны не только от благожелательного света родного Яйца, но даже от привычного вида звездного неба.

– Впереди Человеческий Защитный Резервуар №6, – сообщил своей команде Менеджер-Электромагнетиков/1, когда они вплыли в центр цилиндрического помещения. – Берите управление на себя.

Бригада электромагнитных инженеров развернула свои генераторы. К каждой команде был прикреплен инженер-дезинтегратор, который при помощи роботов расчищал путь сквозь стены и рассекал кабели. За несколько дотоборотов они отрезали от остального корабля Резервуар №6, в которой находился Абдул, установили для него новый источник питания и подключили собственную оптическую линию к оптоволоконным кабелям, соединявшим сферу с остальными резервуарами.

Менеджер-Электромагнетиков/1 тем временем наблюдал за видеотрансляцией и еще раз взглянул на людей с точки зрения их собственной области спектра. Этот человек заметно отличался от Кэрол, командира человеческой экспедиции. Волосы наверху его головного бугра были не длинными и желтыми, а короткими и черными. А вместо смехотворно длинной и толстой косы у него были не менее смехотворные пряди волос, но не на верху головного бугра, а посередине. Лицо имело темный оттенок, а зрачки казались слишком широкими. Менеджер-Электромагнетиков/1 задумался, было ли его выражение связано с дыхательной маской, которую людям приходилось носить под водой, или же объяснялось другой причиной.

Среда, 22 июня 2050 г., 04:02:39 GMT

– На секунду у меня пропало питание! – крикнул Абдул, едва не поддавшись панике. – В чем дело?

– Чила вскрыли корпус и теперь летают внутри Драконоборца, – ответил Пьер.

– Надеюсь, они знают, что делают! – отозвался Абдул.

Среда, 22 июня 2050 г., 04:02:40 GMT

Директор-Распорядитель/5 установила конференц-связь с руководителями ее команд.

– Емкости разделены, – сообщил Менеджер-Пустотников/18.

– Ко всем емкостям подано питание, – сообщил Менеджер-Электромагнетиков/1.

– Образцы получены, – сообщил Менеджер-Исследователей/23.

– Генераторы монополей готовы, – сообщил Менеджер-Монопольщиков/4.

– Инерционные толкачи готовы, – сообщил Менеджер-Гравитонщиков/53.

– Продолжайте, – велела Директор-Распорядитель/5. Она снова принялась заплетать в косу длинные волосы своего крадуна, удостоенного наград на выставках. Эту работу можно было поручить роботам, но Рапунцель заслуживала персонального ухода.

– Приступайте к разрезу, – скомандовал инженерной команде Менеджер-Пустотников/18.

– Ваятель-Пустоты/111 вместе с ее командой роботов срезали исследовательскую башню на северном полюсе Драконоборца, и она уплыла вверх, следуя за остаточными приливными силами. Там она будет удерживаться гравитационными роботами, пока машины-дезинтеграторы станут расщеплять ее вещество, извлекая запасенную в нем энергию.

– Тебе, – произнесла Ваятель-Пустоты/111.

– Мне, – отозвался Ваятель-Гравитонов/321. Он замолчал, дожидаясь следующей реплики от Ваятеля-Пустоты/111. Наступила долгая пауза.

– Касание, – сказала в ответ Ваятель-Пустоты/111, попридержав своих дезинтеграционных роботов.

– Касание! – отозвался Ваятель-Гравитонов/321. Он направил свой персональный корабль прямиком к гигантской структуре. Инженер втянул глаза под веки, чтобы спрятать их от нестерпимого света, с которым холодный металл, разрываемый на части мощным гравитационным полем летательного аппарата, превращался в раскаленную плазму. Его окатило ветром ионизированных частиц, которые быстро осели на палубу, когда Ваятель-Гравитонов/321 оказался по другую сторону преграды.

– Касание! – снова крикнул он в свой экран, разворачивая корабль по дуге и снова ныряя навстречу горе пустоты.

Вскоре большая часть инженеров перевели своих роботов в автоматический режим и присоединились к общему веселью. Директор-Распорядитель/5 узнала о неразберихе, благодаря программе, отслеживающей выполнение контракта, но никаких мер предпринимать не стала. Теперь, когда инженеры вовсю развлекались и не маячили на пути роботов, те, скорее всего, справятся с задачей за вдвое меньшее время.

Спустя пять долгих секунд от Драконоборца остались лишь пять стальных сферических резервуаров, легонько покачивающихся в центре кольца из шести уплотненных астероидов. Электромагнитные инженеры чила вернули позаимствованный лазерный коммуникатор, подключили его к резервуару Пьера и направили в сторону Сент-Джорджа.

Среда, 22 июня 2050 г., 04:02:45 GMT

– Как я рада вас видеть! – воскликнула Кэрол Свенсон, когда на экране появилось лицо Пьера. – У вас все в порядке?

– Пока да, – ответил Пьер. Он протянул руку к панели управления и переключил мультиэкран в режим, комбинирующий изображения остальной команды Драконоборца и Кэрол.

– Мне бы хотелось увидеть, что с нами вытворяют эти назойливые ребятки, – сказал Абдул. – Но камеры распылило вместе с остальным кораблем.

– Мы нацелили на вас большой телескоп, – сказала ему Кэрол. – На таком расстоянии антигравитационные резервуары похожи на размытые пятна, но компенсаторные астероиды видно хорошо. Мы даже видим, чем именно занимаются чила. Конечно, они сами и их машины слишком малы, чтобы разглядеть даже в телескоп, но зато они раскалены добела, и мы можем многое о них узнать, благодаря точечной интерферометрии. Если не считать нескольких машин рядом с вами, большая их часть, похоже, сосредоточена у астероидного кольца. Давай-ка я перешлю картинку.

Экран опустел, а затем на дисплее появилось изображение с наложенной поверх него компьютерной графикой. Компьютер стробировал картинку с частотой вращения самого Яйца, поэтому астероиды на ней казались неподвижными.

– Один из астероидов меньше остальных, – заметила Джин.

– Если верить плану, который они мне передали, – объяснила Кэрол, – чила собираются сжать все шесть астероидов, внедрив в них магнитные монополи. Затем они уменьшат радиус кольца, пока астероиды не сольются в одно сплошное кольцо из ультраплотной, магнитно заряженной материи. Лично мне это не нравится. Гравитационные приливы от такого кольца будут на несколько порядков выше, чем у самой нейтронной звезды. Сомневаюсь, что ваши резервуары помогут вам это пережить.

– Вы не учли добавочные массы, – сказала ей Сейко.

– И что это такое? – уточнила Кэрол.

– Чила подробно описали добавочные массы в ходе нашего инструктажа, командир Свенсон, – напомнила ей Сейко. – Эта информация наверняка есть и среди ваших данных.

– Я не вчитывалась в детали, – призналась Кэрол.

– Как и компенсаторы, добавочные массы представляют собой объекты высокой плотности, только их не шесть, а две. И располагаются они не в форме кольца вокруг защищаемой точки, а выше и ниже нее. При такой конфигурации обе массы увеличивают приливные силы нейтронной звезды.

– Но ведь это только усугубит приливы, – возразила Кэрол.

– Не в этом случае. Когда чила сожмут кольцо, приливы компенсаторных масс станут мощнее приливов Яйца – отсюда и необходимость «усилить» приливы нейтронной звезды добавочными массами.

– Чила уже доставляют их сюда. – Цезарь выглядывал из иллюминатора в защитном резервуаре. Добавочными массами оказались чильские космические корабли старого образца – небольшие, размером с мяч для софтбола. В центре каждого из них находилась черная дыра, создававшая гравитационное поле, необходимое для того, чтобы поддерживать чила в их сверхплотном состоянии.

– Похоже, что по две добавочных массы достанется каждому из нас, сообщил Абдул, наблюдая за деятельностью чила рядом со своим иллюминатором. – Я думал, что они ограничатся двумя большими массами на все кольцо.

– Все дело в сложении приливных сил, – объяснила Сейко. – Чила лучше справятся с задачей, если скомпенсируют приливы по отдельности для каждого резервуара.

– Астероиды уже совсем крошечные, – заметила Джин.

– А кольцо начинает сжиматься, – добавил Пьер.

– Я больше никогда не буду жаловаться на гравитацию в жалкие 200 g на метр, – заявил Абдул. – Эй! Включились приводы ультразвукового давления. Это уже не шутки!

– Кольцо астероидов стало сплошным и уменьшилось до радиуса 50 метров, – сказала Кэрол. – Похоже, что процесс остановился.

Внезапно все экраны опустели, и на них появилось сообщение:

СЛЕДУЮЩАЯ ФАЗА НАЧНЕТСЯ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ СЕКУНД

ЭКИПАЖ ДРАКОНОБОРЦА ВЕРНЕТСЯ СПУСТЯ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ

Десять секунд тянулись без конца и края. За первую пару миллисекунд чила успели развернуть бурную деятельность. Каждую из емкостей рывком подняли над центром кольца. Само же кольцо продолжало сжиматься, пока его диаметр не уменьшился до нескольких метров. По мере схлопывания его светящаяся поверхность все больше краснела, пока, наконец, не приобрела глубокий, насыщенный, невозможно черный цвет. В нем даже не отражался желтовато-белый свет самого Яйца. Затем резервуары по очереди протолкнули сквозь дыру в центре невидимого кольца. Проходя через горловину, тяжелые металлические емкости заметно деформировались. На противоположной стороне кольца они не появились.

Среда, 22 июня 2050 г., 04:03:01 GMT

Пьер вскрикнул, когда его руки с силой придавило к скрипящим стенкам тяжелого стального резервуара. Ему уже начало казаться, что пальцы вот-вот оторвутся от кистей, но в ту же секунду все закончилось. Он откашлял воду, которую успел вдохнуть, прочистил маску и проверил панель управления. Видеодисплей не работал, и тогда он выглянул наружу через иллюминатор.

Он смог разглядеть еще три сферы, которых выдавал свет из их собственных смотровых окон. Яйцо и его вездесущее сияние пропали.

Небо было черным и практически беззвездным. В отдалении виднелось лишь несколько десятков звезд, заключенных внутри небольшого эллиптического пятна. Их цвет варьировался от голубого до ультрафиолетового. Больше всего сбивал с толку тот факт, что эта часть неба вращалась, в то время как он и все остальные резервуары сохраняли неподвижность.

– Это было керрово искривление пространства! – вслух воскликнул Пьер.

– Все верно, – ответил чей-то голос. На экране появилось изображение Небесного Вещателя.

– Но ведь это немыслимое дело! – возразил Пьер. – Из лекций по гравитационной инженерии я помню, что керрово кольцо с массой солнца должно иметь отверстие диаметром в один километр. Массы компенсаторных астероидов уступают солнцу на несколько порядков. Из них нельзя сделать кольцо диаметром больше микрона. Если верить Эйнштейну, это просто невозможно…

– Эйнштейн был человеком незаурядного ума, но все же человеком, – ответил Небесный Вещатель. – Ему так и не удалось объединить гравитацию и электромагнетизм. В отличие от нас. Для больших масс единая теория согласуется с выкладками Эйнштейна. Но если масса очень мала, диаметр намагниченного туннеля оказывается больше, чем предсказывает его теория.

Пока Небесный Вещатель говорил, Пьер заметил, что цепочка свободно парящих сфер пришла в движение. Емкости, окруженные облаками машин, за которыми присматривали роботы чила, снова оказались под крутящимся островком неба. Роботы выстроили сферы в форме кольца и стали ускорять их, пока те не начали двигаться в том же направлении, что и кружащий над ними вихрь. Скорость продолжала возрастать.

– Мы движемся во времени, – догадался Пьер.

– Именно, – подтвердил Небесный Вещатель. – Со скоростью в один месяц нормального галактического времени на каждые десять минут собственного времени по часам вашего экипажа. Пространственный туннель вы покинете через один час. За это время в обычном пространстве пройдет шесть месяцев. К тому моменту астероид Оскар успеет вернуться.

Роботы чила уже развернули линии связи между всеми резервуарами, и на миниатюрных экранах Пьера уже появились остальные члены команды.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да, – отозвался Абдул. – Но лично я не горю желанием еще раз протискиваться через эту мясорубку.

– Программа инженерного контроля сообщает о неполадке, – сказала Джин.

– Я удивлена, что она все еще работает после всех изменений чила, – заметила Сейко.

– В чем дело? – спросил Пьер.

– Утечка в емкости номер шесть, – ответила Джин.

– И чей это резервуар? – уточнил Пьер.

– Мой, – ответил Абдул. – Она права. У меня упало давление. Но, похоже, что вода замерзла и сама закрыла течь. Сейчас, насколько я вижу, давление стабилизировалось.

– Резервуар нужно починить! – вмешался Цезарь. – Он явно не переживет еще одной встречи с экстремальными приливными силами.

– Чила, конечно, могут творить чудеса. Но я сомневаюсь, что им под силу заварить тот туман, который мы называем сталью. Мне просто придется рискнуть. – В этот момент Абдул умолк, и его лицо приняло озадаченный вид; затем он отвернулся от видеокамеры и приложил руки к задней стенке резервуара.

– Эй! – воскликнул он. – Рядом со стенкой я чувствую крошечную толчки гравитации. Они мечутся вперед-назад.

– Кажется, снаружи твоего резервуара что-то происходит, – сказала ему Сейко. – Похоже на электрическую дугу. Думаю, они пытаются заварить пробой.

– Надеюсь, шов выдержит, – сказал в ответ Абдул.

Среда, 22 июня 2050 г., 05:06 по времени экипажа (воскресенье, 25 декабря 2050 г., 00:01 GMT)

– Десять секунд до выхода из туннеля, – объявил Небесный Вещатель. Пьер увидел, как пейзаж за иллюминатором наклонился и сдвинулся, когда кольцо резервуаров выстроилось в линию, устремившуюся прочь от клочка звездного неба по широкой дуге, а затем на огромной скорости нырнувшую прямиком в керрово искривление пространства. Следующие несколько миллисекунд пронеслись так быстро, что измученные люди даже не успели этого осознать.

Когда Оскар приблизился к пространственному искажению, пять сфер одна за другой выскочили наружу из плоского кольца черноты. После второго резервуара кольцо слегка расширилось, а затем снова сжалось как раз в тот момент, когда сквозь него проходила третья сфера. Осцилляции становились все сильнее, и четвертая емкость была сильно деформирована гравитационными приливами уменьшающегося кольца. Такой нестабильности чила, по всей видимости, не ожидали. Им удалось замедлить последнюю сферу, не дав ей пройти сквозь кольцо, когда то сжалось до минимального радиуса, но этого оказалось недостаточно. Резервуар лопнул, выплюнув в космический вакуум сгустки воды вместе с находящимся посреди них человеком.

Роботы чила выстроили оставшиеся четыре резервуара в линию чуть ниже периапсиса летящего к ним Оскара. Астероид промчался над сферами и, поочередно зацепив их своим гравитационным полем, рывком вывел на высокую орбиту, которая моментально унесла их прочь от приливных сил Яйца.

Чила, как могли, старались помочь оставшемуся пассажиру. Они передвинули один из фрагментов резервуара, чтобы заслонить его от излучения нейтронной звезды. Они окружили его миниатюрным компенсаторным кольцом из плотных космических кораблей, не дав приливным силам разорвать тело Абдула на части. Но они не смогли помешать гравитации снова притянуть его к массивному искажению пространства. Пока его глаза были защищены от вакуума кислородной маской, Абдул посмотрел вверх и помахал на прощание улетавшим друзьям. А затем, оттолкнувшись от тяжелого обломка стального резервуара, нырнул головой вперед прямо в черный вихрь, чтобы примкнуть к тем атомам, что некогда были Амалитой. Перед самым входом в кольцо его на мгновение окутало крутящееся облако раскаленных добела частиц. Спустя долю секунды он бесследно исчез во вспышке света.

Среда, 22 июня 2050 г., 05:15 по времени экипажа (воскресенье, 25 декабря 2050 г., 00:10 GMT)

В верхней точке своей траектории четверка резервуаров встретила высланный с Сент-Джорджа аппарат, который взял их на буксир. Пока одна фигура в скафандре закрепляла буксировочный трос, другая приблизилась к резервуару Пьера и заглянула в иллюминатор. Это была Кэрол Свенсон. Когда она прислонилась шлемом к внешней стене сферы и прокричала привествие, Пьер увидел на ее лице широкую улыбку.

– Это последний раз, когда я доверяю вам ключи от космического корабля, – сказала она. – Номер грузовика записал?

Она знала, что под водой Пьер не мог говорить через горловой микрофон, поэтому прокричав напоследок еще пару фраз, оттолкнулась от резервуара и полетела в сторону буксира, чтобы вернуться на корабль.

– У меня для тебя есть сюрприз, – сказала она. – Увидимся в шлюзе.

Пьер не мог понять, чему именно так радовалась Кэрол. Возможно, причина была в том, что выжили хотя бы четверо из экипажа Драконоборца. Но сейчас все мысли Пьера были заняты мыслью о тех двоих, что не вернулись назад. Он отвечал за них, а теперь их не стало. Он с ужасом смотрел в будущее. Теперь ему придется оповестить семьи погибших. Как он будет объяснять, что дорогих им людей разорвало на атомы?

Среда, 22 июня 2050 г., 05:50 по времени экипажа (воскресенье, 25 декабря 2050 г., 00:45 GMT)

Наконец, четыре емкости были втиснуты внутрь грузового шлюза, который вскоре заполнился водяными сферами и напрочь промокшими людьми с заплаканными лицами.

– Кэрол, мне жаль, что так вышло с Амалитой и Абдулом, – произнес Пьер, снимая маску. – Если бы только я мог что-то сделать…

– Цыц… – На лице Кэрол сияла радостная улыбка. – Идем со мной! Я хочу познакомить тебя с парочкой наших друзей. – Он схватила его за руку и потащила по коридору в сторону коммуникационной каюты. Там было пусто, не считая оператора-связиста. Пьер был напрочь ошарашен таким поворотом.

– Здравствуй, Пьер. – Это был голос Амалиты.

– Удачно вас подбросили от самого Яйца? – присоединился голос Абдула.

Пьер крутанулся, встав лицом к коммуникационному экрану в конце комнаты. Перед ним на двух сегментах экрана транслировались видеоизображения Амалиты и Абдула.

– Сюрприз! Сюрприз! – воскликнул Абдул.

– Это действительно мы, – подтвердила Амалита. – Если не считать некоторых, малозаметных нюансов.

– Я здесь даже усы могу накручивать. – Абдул поднял руку и пошевелил кончик своего длинного уса. – И все ощущается совершенно реальным, хоть и состоит не из железа, а исключительно из софта.

Кэрол ободряюще сжала плечо Пьера. – Перед тем, как их тела были уничтожены, чила успели провести их исчерпывающее сканирование, – сказала она. – Теперь паттерны их разума живут в чильских суперкомпьютерах.

– Но ведь Амалита была заморожена и облучена радиацией, – возразил Пьер.

– Должна признать, что многие их моих воспоминаний утрачены, – ответила Амалита. – Но основа личности сохранилась.

– Вот именно! – добавил Абдул. – Она и сейчас любит покомандовать.

– А ну цыц!

– Видите? – сказал Абдул, приподнимая брови и пожимая плечами. – И будет командовать еще больше, как только мы переберемся в ходячие тела, которые для нас создают чила.

– Мы специально замедлили себя, чтобы попрощаться с вами и нашими семьями, – сказала Амалита. – А после нам придется вернуться к нормальным скоростям чила, если мы не хотим отстать от событий на Яйце…

– Док! Сейко! Джин! – прокричал Абдул. – Мы здесь, на экране.

Развернувшись, Пьер увидел изумленные лица команды, которая как раз вошла в коммуникационную каюту. Он опустил глаза на хронометр, прозвонивший один час. Пьер начал было перенастраивать прибор, чтобы его показания совпали с часами на стене, но в итоге передумал. Мало кому довелось жить в линии времени, отстающей на шесть месяцев от всей остальной Вселенной.

Среда, 22 июня 2050 г., 06:00 по времени экипажа

Долгий день подошел к концу.