День победы

Покидая рынок, Максим Громов по недавно появившейся привычке осмотрелся, пытаясь обнаружить возможную слежку. Ничего не заметил, да особо и не надеялся - опытного соглядатая такому дилетанту все равно не вычислить среди десятков прохожих, да и сейчас хватает техники, позволяющей наблюдать на огромном расстоянии, ничем не выдавая себя. Ну а если его захотят взять живьем, не будут церемониться, устроив настоящую облаву.

Громов торопился - впереди было много дел. Его война началась не сегодня, и он был готов пройти весь путь до конца. Но с неожиданной помощью появился шанс не просто геройски погибнуть, но победить, вышвырнув врага прочь из родной страны. Чжоу Байши вскоре покинет Москву, так же незаметно, как появился здесь. Но он вернется, не с пустыми руками, и тогда короткий период затишья, позволивший Америке поверить в свою окончательную победу, снова сменится яростными боями. И исход их отнюдь не предрешен.

День победы Том 2 Вставай, страна огромная!

Выход у нас один -

Выстрел и в сердце клин,

Прикрой меня!

Мертвым оставь покой,

Действуй, пока живой,

Идет война!

Ария. "Патриот"

Глава 1 Пробуждение

Московская область, Россия - Нью-Йорк, США - Берлин, Германия - Вашингтон, США 10 октября

По обе стороны от железнодорожной насыпи тянулось огромное поле, прежде густо заросшее сорной травой, кое-где вымахавшей едва ли не в человеческий рост. Здесь никогда и ничего не сеяли и не жали - пшеница, рожь или овес едва ли дадут нормальные всходы, если бросить семена в почву, пропитанную мазутом, прокопченную выхлопами проносившихся здесь по несколько раз на дню мощных локомотивов. А сорняки, как всегда и бывает, отлично прижились, только крепчая день ото дня.

Но теперь поле было взрыто вдоль и поперек - только не колхозными плугами и боронами, а гусеницами боевых машин. Вдоль железнодорожной линии выстроились ровными рядами сотни глыбоподобных танков М1А2 "Абрамс", главная ударная сила доблестной Третьей механизированной дивизии Армии США. Время от времени один или сразу несколько стальных исполинов оживали, и под характерный стрекочуще-воющий звук газотурбинных двигателей "Лайкоминг" отправлялись по разбитому проселку на железнодорожную станцию, где их прибытия ожидал очередной эшелон.

Там, на товарной станции, творился сущий ад. Танки и боевые машины, готовившиеся к погрузке, ползли лязгающей стальной змеей, медленно, продвигаясь, порой, за час на пару сотен ярдов. А на путях метались солдаты, сменившие "разгрузки" на оранжевые жилеты регулировщиков, а штурмовые винтовки - на яркие жезлы. Медленно, осторожно опытные механики-водители вели свои машины по наклонным пандусам. "Абрамсы", неуклюже ворочаясь, заползали на железнодорожные платформы, сцепленные в невероятно длинные составы, голова которых исчезала где-то за горизонтом.

Генерал Ральф Свенсон лично наблюдал за погрузкой, уже успев оглохнуть от рева моторов, лязга стали, громогласных гудков тепловозов. Командующий дивизией старался контролировать все происходящее, одновременно не мешая своим подчиненным делать привычную работу - как это бывает в любой армии, может, кроме израильской, присутствия рядом отца-командира всегда повышало градус нервозности.

- Генерал, сэр, - офицер в полевом камуфляже, с планшетом под мышкой, подскочил к Свенсону. - Сэр, завершена погрузка третьего танкового батальона!

- Отлично, майор! Дайте команду на отправление эшелона!

Состав был готов к тому, чтобы покинуть станцию, начав движение на северо-запад, в сторону Санкт-Петербурга. На платформах возвышались кое-как укрытые брезентом - не от шпионов врага, разумеется, а от непогоды - танки "Абрамс", боевые колесницы двадцать первого века, пятидесятисемитонные куски металла, напичканного сложнейше электроникой. Всего пятьдесят четыре машины, а, кроме того - бронемашины "Брэдли", бронетранспортеры, командно-штабные машины, самоходные минометы, грузовики и командирские "Хаммеры". Несколько месяцев назад вся эта армада рвалась к Москве прямо с пирсов таллиннского порта своим ходом, назад же возвращались с комфортом, по железной дороге.

Третья механизированная дивизия Армии США сделала свое дело, и теперь вся, до последнего человека, готовилась к заслуженному отдыху. Несколько месяцев назад именно стремительны марш "Абрамсов" генерала Свенсона поставил точку в молниеносной войне с русскими. Дивизия, выгрузившаяся в Таллинне, одним броском достигла русской столицы, разгромив по пути спешно собранные противником танковые части и придя на выручку окруженным со всех сторон в московском аэропорту парням из Восемьдесят второй воздушно-десантной. Тогда, увидев на улицах американские танки, русские окончательно подняли бессмысленность сопротивления, и тысячи жизней так и не оборвались в те часы. А теперь бойцы генерала Ральфа Свенсона, сделав свое дело, покидали Россию, предоставив другим шанс рискнуть своей головой.

Переброска механизированной дивизии - сложное дело, если учесть, что на вооружении ее две с половиной сотни одних только "Абрамсов", а еще четыре сотни БРМ и БМП, девяносто шесть самоходных гаубиц "Паладин", бронетранспортеры, в общем, чертова уйма громоздкого железа. И все это следовало вывезти в совершенно нереальные сроки. А потому день и ночь по направлению к Петербургу двигались составы - платформы с техникой, собранные отовсюду пассажирские вагоны с солдатами, и купейные и плацкартные, все, что нашлось. А там, в порту, уже стояли готовые к погрузке транспорты, каждый из которых за один рейс как раз мог перекинуть через океан треть механизированной дивизии - и техники, и личного состава.

- Второй пехотный батальон уже направляется на станцию, - сообщил, прежде чем передать приказ генерала, руководивший всем процессом майор. - Но боюсь, погрузку придется задержать, сэр.

- Что такое, майор?

- Прибыла наша смена, генерал, сэр! Четвертая механизированная бригада! Пока они разгружаются, придется ждать!

Майор махнул рукой, и Свенсон, проследив за этим жестом, увидел, как с точно таких же платформ, что увозили к морю его "Абрамсы", скатываются, грохоча колесами по железным настилам, бронемашины "Страйкер". Увешанные решетками противокумулятивных экранов по оставшейся еще с Ирака привычке, восьмиколесные остроносые машины, урча моторами, отползали в сторону, выстраиваясь длинными рядами. Стальной поток стекал с платформ, подчиняясь требовательным взмахам жезлов в руках все тех же регулировщиков в ярких, издалека заметных в любой суете, жилетах.

Этим громоздким машинам, размерами спорившим со школьными автобусами, и, если верить отзывам ветеранов, примерно так же, как автобусы, пригодным для боя, предстояло заменить Третью механизированную дивизию, и нанесшую решающий удар в стремительной войне, войдя в русскую столицу и поставив точку в конфликте. Транспорты, готовые увезти солдат генерала Свенсона, прибыли отнюдь не порожняком, как раз и доставив в Санкт-Петербург механизированную бригаду. И теперь по ниткам железных дорог, связывавших два русских мегаполиса, навстречу друг другу мчались эшелоны с техникой и людьми.

Вся эта нервная суета началась не просто так, спешка никогда не приводит ни к чем хорошему, но сейчас торопились все. Бурная деятельность, кипевшая разом на нескольких железнодорожных станциях под Москвой, была ни чем иным, как последствиями сразу нескольких встреч на высшем уровне, состоявшихся несколькими днями ранее, и окончательно определивших направление политики США в покоренной России.

Движение на Манхэттене оказалось полностью парализовано. Сотни, тысячи авто, солидные представительские седаны, стремительные спорт-кары, юркие малолитражки, стояли в огромных пробках, выдыхая в небо Нью-Йорка клубы выхлопных газов. А по расчищенным от постороннего транспорта авеню мчались под рев сирен эскорта вереницы лимузинов с дипломатическими номерами и яркими пятнами флажков над капотами. При каждом - по несколько полицейских мотоциклистов, и еще одна-две машины без опознавательных знаков, но и так было понятно, что там тоже охрана, причем посерьезнее, чем пара офицеров дорожного патруля.

Главе Госдепартамента США пришлось совершить, пожалуй, самое короткое путешествие из всех, кто был вызван на внеочередное совещание Генеральной Ассамблеи ООН. Путь из Вашингтона в Нью-Йорк занял всего чуть больше получаса по воздуху, и затем еще чуть дольше - из аэропорта Ла Гардия в самое сердце "Большого яблока".

Возле сверкающего сталью и стеклом небоскреба ООН было полно машин и людей - представители десятков стран, наделенных правом определять судьбы мира, съехались сюда почти одновременно. Выбравшись из тяжеловесного "Крайслера", Энтони Флипс осмотрелся по сторонам. Людей в официальных костюмах было полно, но не меньше - людей в униформе. Каждая встреча здесь охранялась все более тщательно, вот и сейчас над головами кружили сразу два полицейских вертолета, охранники попадались на каждом шагу. Наверняка на крышах соседних зданий хватало снайперов, но этого Флипс увидеть, конечно не мог.

- Господин госсекретарь! - сотрудник службы безопасности узнал вошедшего в здание Флипса, не оскорбляя его проверкой документов.

Охранники, не убиравшие рук от поясов с оружием, беспрекословно пропускали Флипса, за которым послушно двигались несколько помощников. Для того чтобы попасть в зал заседаний, пришлось миновать несколько рубежей охраны, трижды пройти через рамку металлодетектора, ни на секунду не сомневаясь в том, что безопасности дипломатов, собравшихся здесь сегодня, ничто не может угрожать.

Казалось, от сгустившегося напряжения потрескивает воздух, как это бывает в преддверии сильной грозы. Энтони Флипс буквально кожей ощутил напряжение, исходившее от собравшихся в зале заседаний людей. А их было немало - черные, желтые, белые, молодые и старые лица, с кем-то госсекретарь давно знаком, иных видит впервые - таких, в прочем, было меньшинство. Запах пота, перемежаемый резкими ароматами мужского парфюма, и кондиционеры отнюдь не в легкую справляются с этим.

Зал был полон - каждый сейчас, когда прежний мир стремительно рушился, рассыпался прахом, хотел стать одним из архитекторов нового порядка. Энтони Флипс только усмехнулся, благоразумно прикрыв ладонью рот. Глупцы, думают, что здесь, почесав языками, покричав, они примут действительно важные решения, смогут что-то изменить одной только болтовней.

Пробираясь к своему месту, глава Госдепартамента пару раз обменялся рукопожатиями с теми, кому действительно доверял, другим просто кивнул, дав понять, что видит их и помнит, а многих - проигнорировал, овсе не демонстративно, а просто потому, что его внимания они не стоили. В прочем, и появление представителя Соединенных Штатов заметили не все - дипломаты о чем-то беседовали с соседями, не обращая внимания на происходившее вокруг. Говорили разом на доброй дюжине языков, среди которых английский звучал отнюдь не чаще остальных.

Гомон, от которого звенело в ушах, вдруг начал стихать. С минуту из дальних рядов еще доносились приглушенные голоса, но потом умолкли и они, и сотни взглядов сошлись на невысоком щуплом человечке, молча поднявшем правую руку, призывая собравшихся к тишине.

Генеральный секретарь Организации объединенных наций, взойдя на трибуну, одернул и без того сидевший на нем без единой складочки, идеально скроенный по фигуре пиджак, обвел собравшихся пристальным взглядом раскосых глаз. Прищурился, отчего веки его сжались в совсем уж узкие щелочки. Нарамсингх Камранчонг тоже искал знакомые лица - и находил их, убеждаясь, что в Нью-Йорк прибыли все те, чье присутствие здесь и сейчас имело хоть какое-то значении. Да, все, места заняты, кроме одного - представитель Российской Федерации не явился сегодня на Генеральную Ассамблею, и вряд ли стоит ожидать, что он появится в ближайшее время.

- Господа, прошу тишины! Позвольте начать, - произнес он негромко, но мощные динамики донесли эти слова до всех, сидящих в зале. - Мы собрались здесь сегодня, чтобы обсудить проблему, решение которой не терпит отлагательств. Судьба России, фактически разгромленной и оккупированной армией США, должна быть определена здесь, сейчас, немедленно!

Генеральный секретарь обратил свое азиатское лицо, похоже на бесстрастную маску, взгляд своих ничего не выражающих глаз, на Энтони Флипса, невольно напрягшегося, словно бегун, замерший на старте.

- В этом зале присутствует представитель Соединенных Штатов. Полагаю, он поможет нам сейчас разрешить все вопросы, дав исчерпывающие ответы на них. Мистер Флипс, прошу вас озвучить политику Вашингтона в отношении России!

Глава Госдепа встал, зачем-то тоже одернув пиджак, и обвел взглядом заинтересованно притихших коллег-дипломатов. От его внимания не укрылось то, как приблизились друг к другу представители Китая и Индии, торопливо обменявшись несколькими фразами. От этих Флипс ничего хорошего не ждал, и потому уделял им самое пристальное внимание, заранее готовясь к подвоху.

- Господин генеральный секретарь, - Энтони кинул Камранчонгу, и, уставившись поверх голов толпы, произнес: - Господа! Прежде всего, прошу воздержаться от слишком частого употребления понятия "оккупация". Мы с радостью покинули бы Россию, не ставя под угрозу жизни американских солдат, если бы русское руководство, сформированное вместо прежней администрации, само не просило моего президента оставить войска в России - в качестве гаранта стабильности на первых порах восстановления мирной жизни. Мы и так понесли огромные потери, восстанавливая порядок на территории этой страны, ценой крови американских солдат охраняя весь остальной мир от ужасов войны.

Военная операция против России была вынужденной мерой с самого начала, никто вообще не готовился к такому повороту событий. Но отстранение от власти законно избранного большинством россиян главы государства Алексея Швецова кучкой заговорщиков, в руках которых оказался русский ядерный арсенал, прочее оружие массового уничтожения, не оставило нам выбора. Русские многое сделали, идя по пути строения демократии в своей стране, и мы сочли необходимым вмешаться, дабы защитить эти завоевания.

Энтони Флипс видел, как представитель Индии повернулся к сидевшему по левую руку от него шоколадно-бронзовому бразильцу, сказав несколько слов. Индус приник к собеседнику так близко, что, казалось, хочет обнять его в порыве страсти. Зато можно быть наверняка уверенным, что никто из непосвященных ничего так и не услышал.

- Наши войска останутся на территории России ровно столько времени, сколько русским властям потребуется для восстановления системы управления и формирования полицейского аппарата, способного эффективно поддерживать порядок внутри страны, обеспечивая безопасность армейских арсеналов, в том числе - оружия массового уничтожения, - сообщил госсекретарь США, стараясь не обращать внимания на перешептывание, доносившееся из зала. - Мой президент не намерен рисковать жизнями американских солдат, но также он не намерен ставить под угрозы жизни всей американской нации, что неизбежно, если в России наступит анархия и хаос. Именно мою страну русские экстремисты и радикально настроенные националисты винят во всех своих бедах, и нет сомнений, что если мы предоставим им хоть какую-то свободу, по Соединенным Штатам будет нанесен удар всей доступной им мощью. А этого Белый Дом не допустит ни при каких обстоятельствах! Мы доведем начатое дело до конца, господа!

- Причины, заставившие вас предпринять агрессию против России, нам до конца не ясны, - прервал Флипса китайский представитель, воспользовавшись тем, что американец умолк на мгновение, чтобы перевести дух и сделать глоток минеральной воды из стоявшего на трибуне стакана. - Ваши доказательства слишком эфемерны. Мы не верим всерьез в истории о перевороте и свержении Швецова его ближайшим окружением, тем более - в убийство русского президента. Это не первый случай, когда вы ищете предлог для того, чтобы развязать войну, а затем все основания оказываются надуманными, а улики - сфальсифицированными!

- Господин Бэнь Цифоу, мы предоставим вам доказательства, такие, после которых у вас не останется сомнений. Соединенные Штаты действовали в интересах всего мира!

- Россия являлась ключевым элементом безопасности на всем евроазиатском континенте, - настаивал китаец, невозмутимый и непроницаемый. На его морщинистом лице не дрогнул ни один мускул, а очки в тонкой стальной оправе пропускали ничего не выражающий, совершенно безмятежный взгляд, словно этот человек уже достиг заветной нирваны. - Теперь построенная с таким трудом система безопасности рухнула, а вы пока ничего не можете предложить взамен.

- Россия из основы безопасности стала крупнейшим в истории человечества источником нестабильности - страна с одной из самых мощных армий, с огромными запасами ядерного оружия, оказалась во власти авантюристов! Это была реальная угроза, устранить которую нам удалось ценой огромных потерь! И мы намерены окончательно навести там порядок!

- Что бы ни произошло раньше, нужно смотреть не назад, а вперед - в будущее, - встрял представитель Индии. - Никого не радует тот факт, что в центре континента, на стратегически выгодных позициях, развернут ваш воинский контингент, фактически - ударная группировка, способная двинуться в любом направлении. Ощущение приставленного к виску пистолета отнюдь не придает уверенности в стабильности своего положения сопредельным с Россией государствам.

Это было ни что иное, как страх. Энтони Флипс хотел злорадно усмехнуться, с трудом подавив в себе такое желание. Вся мощь армии США проявилась в этой стремительной кампании, когда с минимальными для столь ценного приза потерями была сокрушена армия второй по могуществу мировой державы, кто бы и что бы ни говорил про Россию. И теперь те, кто еще оставался независимыми, поняв, насколько сильна Америка, откровенно боялись, что вот сейчас колонны "Абрамсов", лязгая гусеницами, ворвутся в их владения, а в небесах станет черно от американских самолетов.

- Операция "Доблестный удар", в ходе которой в минимальные сроки было сломлено сопротивление российской армии, и взята под наш контроль территория России, завершена, - произнес госсекретарь США. - Сейчас мы проводим операцию под кодовым названием "Незыблемый мир", и цель ее - восстановление системы государственного управления в России. Пока к власти не придет выбранное русским народом правительство, наши войска останутся на территории этой страны, выступая гарантом безопасности в переходный период. Кроме того, американские солдаты обеспечивают и личную безопасность американских гражданских специалистов, занимающихся восстановлением энергетической инфраструктуры в России, пока сами русские не вполне могут гарантировать неприкосновенность наших граждан на своей территории.

Стоит напомнить, что сейчас в России дислоцированы части Восемнадцатого воздушно-десантного корпуса Армии США, контролирующие центральные регионы страны, а также соединения Морской пехоты - Третья экспедиционная дивизия, развернутая на Дальнем Востоке и в Южной Сибири, и Вторая экспедиционная дивизия, подразделения которой размещены в южных областях России, в том числе в республиках Северного Кавказа.

В рамках перехода к операции "Незыблемый мир" нами начат вывод с территории России "тяжелых" подразделений, в частности, страну уже покинул Второй бронекавалерийский полк, понесший серьезные потери в ходе боевых действий на южном, кавказском направлении. На очереди - Третья механизированная дивизия, вывод ее батальонов уже начался. На смену им придут механизированные бригады "Страйкер", оснащенные колесными бронемашинами, адаптированными для полицейских, противоповстанческих операций, и имеющие низкий наступательный потенциал. В итоге через несколько недель в России почти не останется тяжелой техники - танков и боевых машин пехоты, за исключением "Абрамсов" танковых батальонов морской пехоты. Вероятно, это позволит снизить градус напряженности в регионе.

- Но все же тяжелая техника останется на вооружении ваших морских пехотинцев!

Это обличающе воскликнул индус - можно подумать, американские танки уже стоят на индийской границе, нацеливая свои гладкоствольные "рейнметаллы" на вычурные храмы Дели.

- Морская пехота контролирует самые проблемные регионы России - Кавказ, - напомнил Флипс. - Еще недавно там шла настоящая партизанская война, которую русская армия, понеся огромные потери, так и не выиграла, сведя все к ничьей. И сейчас в горах хватает террористов, порой объединенных в крупные и хорошо вооруженные банды. Мы боремся с терроризмом по всему миру, и в России не дадим ублюдкам ни единого шанса, будем действовать предельно жестко, если придется. И потом, два танковых батальона, разделенные несколькими тысячам миль сибирских просторов, всего сотня танков М1 "Абрамс" - вряд ли это серьезный повод для беспокойства.

- И все же, - вновь подал голос китаец, - как долго американские оккупационные силы останутся в России?

- И речи не может быть ни о какой оккупации! - негодующе ответил Флипс. - Наши войска имеют статус стабилизационных сил и присутствуют в России фактически в роли наблюдателя. Ни один американский солдат не сделает и шагу, если на это не будет просьбы российского временного правительства, к которому сейчас перешла вся полнота власти в стране.

- Оккупационная группировка или стабилизационные силы - разница только в словах. Но на главный вопрос вы не ответили, господин Флипс. Как долго ваши войска останутся в России?

- До тех пор, пока не будет сформировано дееспособное правительство, а также полиция, способная эффективно бороться с любыми беспорядками внутри страны. После этого мы немедленно покинем Россию. Сейчас уже создаются первые подразделения русских сил безопасности - пока это несколько батальонов с легким вооружением. Желающих послужить своей собственной родине хватает, и, вероятно, скоро мы исполним задуманное.

Энтони Флипс сейчас был готов поверить своим словам, увериться в том, что американская армия пришла в Россию, чтобы помочь самим русским, поддержать порядок, спасти страну от краха и распада. И верно, как же не помочь тем, кто так старательно строил демократию по указкам из-за океана, кто был готов отдать все, уступать в каждом вопросе, лишь бы заслужить хотя бы скупой одобряющий кивок с Капитолия. В прочем, лгать, не веря в эту ложь - неблагодарное занятие, явная халтура, раскусить которую может каждый.

Представитель Бразилии, бронзовокожий красавец, явно свободное время между заседания Ассамблеи ООН проводящий на пляжах Капакабаны, причем не в шезлонге, скорее всего, а у волейбольной сетки, слушал спорщиков со всем вниманием. И когда китаец умолк, житель далекой южной страны произнес, обращая на себя всеобщее внимание:

- Господин Флипс, даже если сейчас не осуждать правомерность ваших действий в отношении России, по меньшей мере, несправедливым кажется то, что вы решили единолично подменить собой все мировое сообщество. Почему Соединенные Штаты в одиночку намерены проводить восстановление государственности в России? Почему вы взяли на себя обязанности по поддержанию там порядка? Поспешность ваших действий в самом начале понять можно - согласования, распределение обязанностей, отняло бы столько времени, что русские мятежники, если конечно, были эти мятежники, запросто могли совершить все, что взбредет им в головы, вплоть до ракетного удара по всему остальному миру. Но сейчас мы предлагаем взять часть той ноши, что вы взвалили на себя.

- Что вы имеете в виду? Боюсь, что не вполне вас понимаю, сеньор!

На самом деле Флипс очень хорошо все понимал. Бразилия - страна далекая, но становящаяся все более мощной с каждым годом. Статус региональной сверхдержавы бывшая португальская колония уже получила, доминируя на южноамериканском континенте, но останавливаться на достигнутом ее руководство и не думало. И нет причин удивляться, что у нее появились интересы в холодной России. А придти туда под знаменами миротворческого контингента, очередной миссии ООН - неплохое решение проблемы.

- Я предлагаю всем собравшимся принять решение по вопросу о вводе в Россию межнациональных сил по поддержанию мира, - дал вполне ожидаемый ответ бразилец. - У Америки одной не хватит сил быть повсюду, следя за порядком во всем неспокойном мире. Пусть вашим морпехам помогут "Голубые каски" из числа нейтральных государств, действующие под юрисдикцией Объединенных наций. Это может быть хоть Индия, хоть Китай, хоть Нигерия или моя страна. Ваши солдаты гибнут в России, защищая остальной мир, нас, всех, кто собрался здесь? Что ж, мы можем быть благодарными и предлагаем любую поддержку. Общими силами мы добьемся большего!

- Присоединяюсь к предложению господина Да Силвы, - подхватил Бэнь Цифоу. - Вашим действиям по восстановлению мира и стабильности на территории России следует придать международный характер. Китайская Народная Республика готова участвовать в этой миссии. У нас уже есть опыт участия в миротворческих операциях, и мы готовы применить его по отношению к России. Если будет принято такое решение, мы немедленно введем на территорию этой страны воинский контингент, чтобы помочь русскому народу, к которому мы всегда относились с теплом и уважением, вернуться к мирной жизни.

Энтони Флипса передернуло, едва он только представил, как российскую границу переходят полчища китайских "миротворцев". На самом деле оккупация началась, и уже давно. Недаром в России и так живет китайцев немногим меньше, кажется, чем в самом Китае. От Урала и дальше на восток китайскую речь теперь можно слышать почти так же часто, как русскую. А если Поднебесная легально распространит свое влияние на Россию, с полного одобрения ООН... Нет, лучше не представлять, что будет, если безграничные людские ресурсы Китая окажутся объединены с огромными русскими запасами природного сырья. И плохие условия, суровый климат, не помешают добыть из недр России все ее сокровища - неприхотливые китайцы подметут все до крошки, не обращая внимания на морозы и бездорожье.

Госсекретарю хотелось сплюнуть под ноги, а еще лучше - плюнуть по очереди в глаза каждому, кто так настойчиво предлагал свою помощь. Лицемеры! Судьба России их заботит, русский народ! Как же! Энтони Флипс, вынужденный лгать, хитрить, как и все здесь, точно знал, во имя чего его страна принесла такую жертву, и понимал, что всем остальным хочется тоже урвать кусок от богатств России. И у них, у остальных, было больше шансов на это - Китай от России отделял не бескрайний океан, а линия на карте, проходящая посреди тайги, а это уже значило много.

- Сеньор Да Силва, я благодарен вам за желание помочь, так же, как и господину Бэнь Цифоу, но вынужден ответить отказом, - помотал головой Флипс. - Сейчас, когда мы одни отвечаем за восстановление мира и порядка в России, все идет по единому плану, понятно, кто за что отвечает, с кого спросить за ошибки. Если ответственных будет множество, одно только разграничение зон ответственности и согласование полномочий займет уйму времени. А терять время - самое скверное, что может произойти!

- Господин Флипс, американские войска находятся в России незаконно, в нарушение всех норм международного права, - напомнил Камранчног. Желтокожий таиландец вслушивался в спор, кажется, даже закрыв глаза, словно задремал, но ничто не ускользало от его внимания. - Если Россия нуждается в помощи мирового сообщества, помощь эту ми и должны оказывать все вместе.

- Пока будет сформирован контингент "голубых касок", пока назначат командование, разработают план - пройдут месяцы! Господин Генеральный секретарь, я прошу от лица своего Президента предоставить Армии США мандат миротворцев, наделив американских солдат соответствующими полномочиями, позволив нам и дальше обеспечивать порядок в России.

Фернанду Да Силва вновь не выдержал, вскочив с места, порывисто взвившись:

- Вы хотите поставить весь мир перед свершившимся фактом, да еще заставить всех нас одобрить любые ваши действия, потому, якобы, что иначе мы потеряем драгоценное время! Это абсолютно недопустимо!

Возмущению бразильского представителя не было предела. Горячий человек с типичным южным темпераментом, он почти не пытался сдерживать себя, гневно выкрикивая обвинения в адрес американского госсекретаря. А Энтони Флипс, стоявший на трибуне, изо всех сил сохранял невозмутимость.

- Мы можем уйти из России хоть сейчас, - пожал плечами американец. - Двое-трое суток - и на территории Российской Федерации не останется ни одного американского военнослужащего. И тогда мгновенно будут разворованы русские армейские склады, с юга, из Азии, через Россию, сквозь никем не охраняемую больше границу, в Европу хлынет поток наркотиков, а из самой России по всему миру - все, что угодно, вплоть до ядерных боеголовок. Вы хотите увидеть все это уже завтра, сеньор Да Силва? Или вы просто полагаете, что вашу страну это не затронет?

- Вынужден согласиться с господином Флипсом, - неожиданно поддержал госсекретаря Камранчонг. - Насколько бы нелегитимными не были действия США при вторжении в Россию, американская армия сейчас вполне контролирует ситуацию. Заменять их кем-то - значит способствовать беспорядку и неразберихе, а в стране, являющейся ядерной державой, это может привести к самым неприятным последствиям. Я лично склоняюсь к тому, чтобы позволить американцам и дальше делать свое дело - но под жестким контролем международных наблюдателей. Ирак и Афганистан показали нам, на что способны военные, если никто не присматривает за ними.

Энтони Флипс сдержал довольную усмешку - все разговоры свелись к тому, что ему, его стране, позволят делать все то, что они уже делают, не спрашивая ничьего разрешения. А иного не могло и быть.

- Относительно России должна быть принята отдельная резолюция, и сделать это нужно немедленно, - сообщил Нарамсингх Камранчонг. - Необходимо определить статус американских солдат в России, выделить наблюдателей от международного сообщества, определив так же и их полномочия.

Больше повода для беспокойства не оставалось. Энтони Флипс понимал, что обсуждения займут еще не один час, но терпения ему было не занимать. Главное - цель достигнута. Как бы ни была сильна его страна, Вашингтон вынужден будет подчиниться давлению всего остального мира, но сейчас этот мир снова станет играть по правилам, придуманным на Капитолии. И это было отлично.

Представитель Китайской народной республики при Генеральной Ассамблее ООН едва дождался окончания дебатов. Покинув сверкающий сталью и стеклом небоскреб, едва оказавшись в длинном черном лимузине, Бэнь Цифоу по защищенному спутниковому каналу связался с Пекином. Там его звонка уже ждали, терпеливо выслушав краткий, четкий доклад.

- Американцы не прислушались всерьез к нашим требованиям, хотя мы и заставили их задуматься, - произнес человек в простом сером костюме, стоявший во главе длинного стола, обращаясь к тем, кто несколько минут молча слушал его разговор с посланником, находившимся в далеком Нью-Йорке. - Они уверены, что мы не посмеем перейти от слов к делу.

Председатель КНР был спокоен и уверен в себе, несмотря на то, что, казалось бы, попытка его страны надавить на американцев, вплотную подобравшихся к границам с Китаем, провалилась. Лю Доуфэнь не стал бы тем, кем стал, не умея предугадывать будущее, просчитывать последствия своих поступков на несколько шагов вперед, и потому считал совершенно иначе. И те, кто собрался на специальное совещание Политбюро КПК, полагали так же. Просто нужно было запастись терпением, как терпит крестьянин, по весне бросающий семена в землю, чтобы через несколько месяцев пожинать богатый урожай.

- Ожидаемый результат, - пожал плечами министр обороны. - Америка сильна, она давно никого не воспринимает всерьез, действуя лишь сообразно своим интересам. Угрозами их уверенности не лишишь!

- Но ведь мы и не намерены применять силу в отношении американцев? А слов они давно уже не боятся!

Председатель взглянул на подавшего реплику главу Министерства иностранных дел:

- Мы не хотим и не будем воевать. Пускай американцы истощают себя войнами и конфликтами по всему земному шару! А мы будем копить силы! Остается возможность экономических санкций, которую будем рассматривать, как крайние меры. Если мы откажемся поставлять в США свои товары, тем более, если не будем покупать то, что дают нам американцы, это будет мощный удар по Америке. Но и мы тоже пострадаем. Тем более, существующее положение дел, резолюция, принятая ООН, нам пока на руку.

На председателе Лю скрестились недоумевающие взгляды и тот, словно оказывая снисхождение, пояснил:

- Американцы захотели оставить Россию под своим контролем, и им разрешили сделать это. Но теперь за самими американцами станут следить международные наблюдатели, не каждого из которых можно заставить быть слепым и глухим. Кроме того, американцам теперь придется по-настоящему наводить порядок в России - таковы требования ООН, и Вашингтон хотя бы вынужден будет сделать вид, что выполняет их. США очень хотели оставить Россию под своим влиянием, и потому согласились на многое их того, что выйдет и боком в будущем. Американцев ограничили в масштабах применения силы, но мы вынудим их действовать вопреки ограничениям! Мы заставим их проливать все больше и больше крови, и тогда не один только Китай, но весь мир потребует, чтобы они убрались вон из России! Те, кто еще сомневается в коварстве и цинизме Соединенных Штатов, поймет, что американцы ради своей выгоды готовы на любые бесчеловечные поступки, на любые зверства! И они подчинятся. Или вынуждены будут начать войну со всеми сразу, а этого не выдержит ни одна, даже самая великая держава!

Председатель направил свой взгляд на единственного человека из присутствовавших, кто явился на заседание в военном мундире.

- Генерал, как идет работа по организации партизанского движения в России?

Чжоу Байши, ожидавший этого вопроса, ответил немедленно, не задумываясь ни на секунду:

- Я успел побывать в России и встретился с несколькими людьми, которые уже сейчас организуют подполье, превращают разрозненные отряды русских повстанцев в единое целое. Полагаю, через несколько месяцев в нашем распоряжении будет армия из тысяч русских, бывших солдат и офицеров Российской Армии, готовых сражаться с американцами до последней капли крови. Это не крестьяне, взявшие в руки винтовки, у всех есть боевой опыт, не меньший, чем у самих американцев. Получая от нас необходимо оружие и снаряжение, пользуясь данными нашей разведки, эта армия начнет наступления, будет атаковать позиции американцев, заставляя их отвечать огнем на огонь. А наша агентура в России постарается, чтобы все это увидели наблюдатели из ООН!

- Генерал, - вновь обратился Доуфэнь к начальнику Третьего департамента Генерального штаба НОАК. - Генерал, русским будут помогать наши советники и специалисты?

- Это так. В России уже находится несколько десятков специалистов электронной разведки. Они помогут русским перехватывать переговоры американцев, следить за действиями противника. Более того, я сам хочу снова отправиться в Россию, для новых встреч и переговоров с теми, кто может стать лидером русского сопротивления - с нашей, разумеется, помощью. Я хочу наблюдать за происходящим на поле боя с переднего края!

- Это похвальное стремление, - кивнул Лю Доуфэнь. - Мы все вам доверяем и готовы удовлетворить такое желание.

По русским лесам, рабочим окраинам мегаполисов, разносилось тиканье часового механизма той бомбы, которую, сами того не желая, подложили себе американцы. Но даже если бы они и знали об этом, отступать было уже поздно. Слишком многим не нравилось то, что случилось после падения России, слишком многие не хотели присутствия американцев на русской земле, защищая ее сейчас с большим рвением, чем свои дома, которым пока ничего не грозило.

Над немецкой столицей второй день шел дождь, настоящий осенний дождь, сопровождавшийся, к тому же, порывами холодного ветра. Спешившие по своим делам берлинцы прятались под зонты, зябко кутаясь в плащи и куртки, и только молодежь гонялась по тротуарам и парковым дорожкам на велосипедах, не обращая внимания на непогоду и раздраженные вопли прохожих, только что обрызганных потоками грязи.

Над Берлином сошлись в беспощадной схватке два атмосферных фронта - теплый средиземноморский, две недели даривший немцам тепло "бабьего лета", и пришедший с севера, с Атлантического океана, холодный, принесший с собой, наконец, осень. В прочем, непогода не помешала пилотам огромного VC-137С "Стратолайнер" мастерски посадить крылатую машину на берлинском аэродроме Темпельхоф. Лайнер, преодолевший всю Атлантику, доставил в столицу Германии единственного пассажира, но настолько важного, что ради него отправили бы в дальний рейс даже президентский "борт номер один".

Четыре реактивные турбины еще работали на холостом ходу, заставляя чуть подрагивать, словно от нервного напряжения, стасорокатонную махину, а Натан Бейл, спустившись по трапу, уже шагал по бетонным плитам, стараясь не ступить в лужу - воды на посадочной полосе собралось уже достаточно. Рядом с советником Президента по национальной безопасности шагал плечистый парень из Секретной Службы, держа над сопровождаемой персоной огромный зонт, по которому часто барабанил крупные капли, все сыпавшиеся и сыпавшиеся из поднебесья.

Бейла ждали - на летном поле выстроилась вереница "Мерседесов" цвета "мокрый асфальт". Стоявший возле одного из них человек в строгом костюме, старавшийся принимать такие позы, чтобы пиджак с левой стороны оттопыривался не слишком заметно, выдавая подплечную кобуру, распахнул дверцу перед гостем:

- Прошу вас!

Кортеж промчался по залитым холодным осенним дождем улицам Берлина, доставив Натана Бейла в офис "Рургаза", крупнейшего германского энергетического концерна - и одного из крупнейших в этой отрасли во всей Европе, если не считать, возможно, "Бритиш Петролеум". Здесь, в цивилизованной стране, гостей и обывателей старались не пугать обилием вооруженной охраны, и потому Бейла встретили только трое в униформе, два - с девятимиллиметровыми "Вальтерами" Р-99 в поясных кобурах, еще один - с компактным "Хеклер-Кох" МР-5К на плече. Зато всюду хватало видеокамер, обеспечивавших круговой обзор на подступах к офису и полный контроль всех его помещений. В прочем, там, где они могли стать помехой, например, в зале заседаний, камеры, разумеется, были заранее отключены.

Большую часть просторного помещения, куда провели Натана Бейла, занимал огромный, точно футбольное поле, стол, овальная конструкция из стекла и металла. Сейчас за этим столом находилось всего полдюжины человек, отлично знакомых американскому гостю - и лично, и по выпускам новостей на крупнейших телеканалах.

Еще на стене висела огромная плазменная панель, намного более удобная, чем полотно обычного экрана. Разумеется, был и ноутбук, подключенный к "плазме". Натан Бейл без особого интереса подумал, какое же кино хотят показать ему сегодня гостеприимные хозяева.

- Господин Бейл, - Ханс Винер, худощавый, высокий, с благородной сединой на висках, на правах хозяина первым поприветствовал гостя, пожав пухлую ладонь бывшего "рыцаря плаща и кинжала", ныне, как и в годы своей шпионской молодости, осуществлявшего неофициальную миссию, о которой обывателям не полагалось даже догладываться. - Мы заждались вас!

- Я прибыл точно в срок!

- Да, разумеется, - кивнул Винер, провожая Бейла к пока еще пустующему креслу. - Но вам должно быть понятно наше нетерпение. Надеюсь, ваш полет прошел удачно? Если вы устали с дороги, встречу можно и отложить!

- У меня не так много времени, чтобы напрасно его тратить, - отмахнулся Бейл. - Давайте скорее решим все вопросы, господа!

Между тем в зал совещаний принесли кофе, и начало встречи отодвинулось на несколько минут, пока гости и хозяева смаковали великолепный напиток. В прочем, надолго отвлечь их крохотные, каждая - на пару глотков, чашечки, все же не могли.

- Господин Бейл, мы пригласили вас сюда, чтобы окончательно прояснить ситуацию, сложившуюся в России, произнес Винер, посчитав, что пауза затянулась непозволительно долго. - Ваша страна является нашим союзником и партнером, но сейчас, благодаря вашим действиям, под угрозой оказалась энергетическая безопасность всей Европы. Поставки российского газа, срыв которых стал поводом для вашего вторжения в Россию, до сих пор так и не возобновились в полном объеме. Скоро зима, расход топлива возрастет, а у нас не хватает резервов. Кроме того, мы недополучаем и российскую нефть, без которой вполне возможен дефицит бензина, да и химическая промышленность останется без необходимого сырья. И поскольку сейчас территорию России контролирует ваша армия, вооруженные силы США, мы хотим от вас услышать объяснения.

Ситуация на самом деле была довольно напряженной, это Натан Бейл знал из ежедневных сводок, поступавших к нему от всех разведывательных агентств Соединенных Штатов. Транзитные газопроводы, соединявшие Европу с российскими месторождениями природного газа, работали едва в половину от исходной мощности, да еще с частыми остановками. Давление в трубах держалось на опасно низкой отметке, а градус напряженности в европейских правительствах неуклонно возрастал.

- С самых первых дней, как только закончилась активная фаза военной операции, проводимой моей страной в России, мы начали работы по восстановлению энергетического комплекса, - сообщил Бейл. - Помимо русских специалистов к этим работам привлечена корпорация "Юнайтед Петролеум", имеющая огромный опыт в этой сфере. Сейчас система транзитных трубопроводов восстановлена на восемьдесят процентов. Вас не о чем беспокоиться, господа!

- Поставки газа идут с перебоями, настолько регулярными, что это напоминает какой-то график, - воскликнул Энрико Тацолли, тоже известная персона, представитель итальянского концерна "Эни". - Если ваши специалисты так плохо работают, может быть, мы сами справимся. Если вам нужна помощь, людьми или техникой, мы готовы! И помощь эта будет почти бесплатной для вас, господин Бейл.

- Вы не исполняете свои обязательства, подвергая нас неоправданному риску, - согласился Ханс Виннер. - Сейчас мы расходуем старые запасы топлива, но запасы эти не безграничны! Если вы не в состоянии выполнить все работы быстро, мы сами сделаем это! Мое руководство готово послать в Россию специалистов, обеспечив их всем необходимым!

- Возможно, вы оттого не справляетесь с работой, что ваши силы сейчас уходят больше на строительство нового нефтепровода из Восточной Сибири в русский северный порт Мурманск? - поинтересовался Тацолли. - Речь идет о так называемом проекте "Полярный экспресс", на который, кажется, брошены все ваши силы. Насколько мне известно, там работы идут полным ходом, без перерывов!

- Выполнение своих обязательств мы обеспечиваем собственной кровью, - неожиданно ответил Бейл, вызвав растерянность своих оппонентов. - Работы не прекращаются ни на минуту, но столь же упорными оказались русские террористы, так называемые "партизаны", непрерывно атакующие трубопроводы. На их счету уже жизни нескольких наших специалистов и русских рабочих - эти фанатики убивают своих и чужих без разбора. Такая ситуация складывается и на западной границе России, и на севере. Мы столкнулись с настоящим валом диверсий и террористических актов. В России идет партизанская война, господа!

- А что делает американская армия на территории России? - взвился Тацолли. - Для чего там находятся сто тысяч ваших солдат?! Вы разгромили в пух и прах армию России, а теперь не можете разделаться с горсткой партизан, бегающих по лесам?

- Армия делает все возможное, жестко реагируя на любые вылазки повстанцев, - отрезал Натан Бейл. - Скоро с террористами в России будет покончено!

- Если вы не сделаете этого немедленно, мы сделаем все сами!

Европейцев лихорадило от мысли, что в преддверие зимы они останутся без света и тепла. Конечно, российский газ - не единственный источник энергии, но того, что останется, если "труба" не будет работать на полную мощность, хватит только при условии жесткой экономии. А экономить в сытой Европе давно уже отвыкли - в прочем, как и в благословенной Богом Америке. Возможно, даже если в России все будет плохо, пережить холодную зиму и удастся, но вот сохранить власть, полученную на демократических выборах - уж наверняка нет. А расставаться с властью те, кто хоть на миг оказался наделен ею, не готовы никогда.

- Господин Бейл, нам, тем, кто здесь собрался, плевать, как ваша армия разделается с террористами, какими методами вы обеспечите неприкосновенность газопроводов, - с расстановкой произнес Ханс Виннер. - Мы - не политики, мы - бизнесмены, хотя и связанные с политикой. Сделайте все, что можно, и то, что нельзя, но необходимо делать - и тогда мы признаем любые ваши права в отношении бывшей России. Нам нужен газ, своя доля нефти по приемлемым ценам - все прочее забирайте себе без остатка!

Они действительно были бизнесменами, и, в отличие от политиков, не лукавили сейчас. Никакого лицемерия - только голая выгода. Это Натан Бейл понимал. Но понимал он также и то, что с требованиями европейцев придется - пока! - считаться.

- Вы - бизнесмены, а ситуация в России - это чистая политика, - напомнил советник американского президента. - Вашим правительствам не нравится, что в России есть наши войска. И тем более никому не понравится, что будут делать там наши солдаты, чтобы покончить с террористами.

- Мы имеем достаточное влияние на Европарламент, чтобы там приняли вашу точку зрения. Если вы будете исполнять свои обязательства - правительства ключевых европейских держав дадут вам "карт-бланш", гарантирую! Но гарантирую и то, что если вы станете играть с нами, то мы убедим свои правительства заменить американский контингент в России международным - под эгидой хоть НАТО, хоть Евросоюза! И отказать своим партнерам по Североатлантическому альянсу вы не сможете, если хотите сохранить лицо, а, кроме того - нормальные отношения с половиной цивилизованного мира!

Здесь, на этой встрече, о которой знали немногие, не шутили. Говорили прямо, то, что думали, без ненужной словесной шелухи. Тут не было места лжи - почти не было - и Натан Бейл принимал все сказанное всерьез. Сбрасывать со счетов тех же немцев не стоит, да и остальные, напуганные картинами замерзающих мегаполисов, когда в Европу придет настоящая зима, способны на многое. Но позволить кому-то угрожать своей стране, угрожать Америке...

- Вашу верность союзническому долгу мы уже видели, когда Бундесвер едва не взял штурмом Рамштайн, - напомнил Бейл. - А ваши Люфтваффе чуть не устроили сражение в вашем же небе с беззащитными транспортниками и "летающими танкерами" ВВС США. Мы помним об этом!

- Вы тогда поставили под угрозу нашу безопасность, оперируя с баз на территории наших стран - участь Таллинна, разрушенного русскими ракетами тому отличный пример, - гневно ответил Виннер, словно бы американец обидел того лично. - И теперь вы снова превращаете нас в жертвы своей политики. Взяв под контроль Россию, вы хотите взять в заложники всю Европу! В Персидском Заливе вы уже занимаете прочные позиции, теперь хотите подмять под себя русскую нефть и газ, ухватив нас за горло, чтобы в любой миг пережать гортань! Этого мы не допустим! Мы будем защищать свою безопасность любыми доступными способами!

Они не шутили, те, кто не пригласил - потребовал Бейла, бросив все дела, прилететь в Берлин. Эти люди были испуганы, но за ними была сила, с которой нельзя не считаться, а в страхе они могли эту силу применить.

- Право, не надо так горячиться, - американец примиряющее поднял ладони. - Никто не собирается вас шантажировать. Нам нужны партнерские отношения, поверьте! Вы получите свой газ из России, только не нужно давить на нас! Мы справимся с проблемой без вашей помощи и, тем более, без ваших угроз, господа, - уверенно произнес Натан Бейл - он мог быть уверенным, мог вселять уверенность в других, если нужно. - Европа получит свой газ. Но и вы исполните свое обещание - нам нужна свобода действий в России. Никакого контроля, никакого вмешательства, никаких международных наблюдателей и никакой прессы там, где мы не хотим ее видеть! Тогда контроль над ситуацией будет полным! Мы заставим русских подчиниться, а тех, кто проявит упорство - уничтожим!

- Нас это устраивает!

Через два часа "Стратолайнер", заслуженный труженик дипломатического фронта, дозаправившись в Берлине, снова поднялся в воздух, ложась на обратный курс. Натан Бейл, прогнав стюардесс и своих помощников, уединился в тесной, но комфортной каюте. Воспользовавшись случаем, советник Президента решил вздремнуть - перелет предстоял долгий, а по возвращении в Штаты следовало отчитаться о результатах встречи. Джозеф Мердок не был готов терпеть, когда дело было столь важным. В прочем, о встрече со своим боссом Бейл особо не волновался - он возвращался с хорошими вестями. В прочем, сам лидер американской нации считал несколько иначе.

Президент Соединенных Штатов Америки снова не спал, хотя на Вашингтон уже опустилась ночь. Точно так же он не спал несколько месяцев назад, когда по ту сторону атлантического океана, на одной шестой части суши, шли яростные бои, когда в русском небе рвали друг друга эскадрильи "Сухих" и "Иглов", а стальные колоны "Абрамсов" рвались к Москве. Сейчас не звучали нигде выстрелы, не рвались бомбы, но Джозефу Мердоку вдруг снова стало на до сна.

Глава самой могущественной державы мира метался по Овальному кабинету, как разъяренный тигр по тесной клетке. Только что его покинули госсекретарь, вернувшийся из Нью-Йорка, и советник по безопасности, доложившиеся о результатах переговоров. С чувством выполненного долга оба отправились по домам, чтобы предаться сну на несколько часов, а президенту вдруг стало не до отдыха.

- Ублюдки, - гневно воскликнул Мердок, стоя посреди просторного помещения и нервно сжимая кулаки. - Как крысы, так и норовят что-нибудь стащить с чужого стола! Они еще смеют нам угрожать!

Президент подскочил к огромному, в человеческий рост, окну, из которого днем открывался отличный вид на ухоженную лужайку, примыкавшую к президентской резиденции, а сейчас там, за бронированным стеклом, разливалась ночная тьма. Остановился, глухо зарычал, вновь развернулся, сделал два шага и тяжело выдохнул.

- Мы поставили на карту все, решившись на эту акцию, мы потеряли тысячи отличных парней, не говоря уже об уйме дорогого оружия, кораблях и самолетах, уничтоженных чертовыми русскими! А теперь какие-то ничтожества просят нас подвинуться, уступить им что-то!

Алекс Сайерс, наблюдавший за тем, как страдает преисполненный гнева президент, начал испытывать серьезное беспокойство. Глава Администрации Белого Дома начал подумывать о том, что стоит вызвать доктора, иначе еще немного - и главу государства хватит приступ. Все же в таком почтенном возрасте уже нужно быть более хладнокровным, держа в узде свои эмоции. В прочем, причины так сильно нервничать у Джозефа Мердока были вполне весомые.

- Мы уничтожили Россию, разгромили ее армию в честной схватке, - немного успокоившись, произнес президент, опершись об угол большого стола. - Все было справедливо - или мы, или они. Мы победили в этой войне. А теперь все хотят воспользоваться плодами нашей победы. Китайцы и бразильцы мутят воду в ООН, предлагая заменить наши войска международным миротворческим контингентом, в основе которого, не сомневаюсь, будут именно китайские части. А европейцы предлагают ввести в Россию объединенные силы НАТО, в которых американские подразделения явно не будут самыми многочисленными.

- И те и другие боятся, - заметил Сайерс, довольный тем, что его босс все же справился с собой. - И Китай, и вся Европа, кроме, разве что, Британии, зависят, кто от русской нефти, кто от русского газа. Те же китайцы, они импортируют нефть из Персидского залива, это дорого и ненадежно - война там может вспыхнуть в любой миг, а если и не война, то происки террористов. В Пекине хотят подстраховаться, ведь Россия-то совсем рядом. О европейцах же лишний раз не стоит и говорить.

- Верно! Ублюдки, сперва, перетрусив, выгнали нас с военных баз, за которые Америка исправно платит арендную плату, а затем еще рассчитывают на свой кусок наших русских трофеев. Причем, ничтожества, они не просят - они требуют!

Джозеф Мердок не мог взять себя в руки уже часа полтора, с той самой минуты, как Белый Дом покинули Флипс и Бейл, вернувшиеся из поездок. То, что услышал глава государства, привело его в крайнее возмущение... позволив Алексу Сайерсу сполна насладиться хозяйским гневом. Самое занятное, что тому, хозяину, сейчас не на ком было выместить свою злость.

- Европейцы за наглостью и напором пытаются скрыть свой страх и свою слабость, - пожал плечами глава Администрации. - На самом деле они ничего не смогут нам противопоставить, тем более, сейчас. Они нас выгнали со своей территории, лишили военных баз - что ж, теперь мы можем размещать свои базы в России, и там нам слова никто не скажет против. Немцы и прочие наказали сами себя, ну а то, что они доставили нам такие неприятности в самый ответственный момент военной операции, мы ведь тоже запомним и напомним им об этом при случае, господин президент.

По статусу Джозефу Мердоку не положено было пользоваться услугами психоаналитика - тем, без чего половина американцев не представлял своей жизни. И то, что рядом оказался Сайерс, понимающий, способный выслушать, поддержать советом, подбодрить, было просто замечательно. А глава Администрации и не мог находиться далеко в такой ответственный момент - "Иерихон" еще был далек от своего завершения, а Президент США являлся ключевой фигурой в этой сложной игре.

- В конечном итоге, в ООН согласились наделить наши войска в России статусом миротворцев... - начал Сайерс, но был тотчас оборван президентом:

- А заодно туда отправят чертову уйму всяких наблюдателей, которые не позволят нашим военным делать свое дело!

- Наблюдателям известны правила игры, они не будут совать нос всюду! Эти нам помехой не станут, господин президент!

- В любом случае, решение ООН носит временный характер. Если нас снова попросят убраться из России - нам придется или сражаться со всем миром, или уступить то, что мы получили столь высокой ценой. Они уже нам диктуют слишком многое - вплоть до сроков вывода войск.

Одним из условий, которое сообщил своему президенту Энтони Флипс, был ускоренный отвод с территории России "тяжелых" соединений, в которых сопредельные страны - и, почему-то, Бразилия - вдруг увидели угрозу своей безопасности. Третья механизированная должна была покинуть Россию в течение двух суток, тогда оставшийся американский контингент сможет остаться там еще на вполне долгий срок.

- Чертовы лилипуты, - возмущенно воскликнул Мердок, вспоминая короткий отчет Флипса, без лишних проволочек доложившего о результатах встречи в ООН, и поспешно покинувшего Белый Дом. - Нам указывают, где быть и что делать! Чертят для нас какие-то границы, изгаляются, сочиняя идиотские правила! Кто?! Какие-то ублюдки, которые сами даже не смели подумать о том, что мы - сделали!

Обсуждение в ООН не прошло даром. Вывод тяжелой техники из России не был единственным условием, вошедшим в спешно принятую резолюцию. Американским войскам запрещалось действовать вне установленных зон ответственности - районов, где хотя бы теоретически могли находиться граждане США, которых и защищала американская армия в России. На всей остальной территории страны порядок должны были наводить вновь созданные русские полицейские формирования, американцы же могли присутствовать, как инструкторы. В прочем, к удовольствию Сайерса, тщательно скрываемому, строящийся на севере России нефтепровод был сочтен достаточно важным объектом, чтобы его охраняли американские солдаты.

- Мы остались при своем, господин президент, как бы там ни было, - вновь попытался успокоить своего босса Сайерс. - Отбились от всех, защитили то, что по праву должно теперь принадлежать только нам! Американская армия остается в России - это главное. Пусть нам придется сменить "Абрамсы" на "Страйкеры" - воевать там уже не с кем, террористов, что ушли в леса, перебьем с воздуха, не рискуя напрасно жизнями своих солдат. Мы взяли этот трофей, и никому теперь не уступим. Пройдет совсем немного времени - и русская нефть потечет по новому трубопроводу из Сибири на побережье Баренцева моря, а оттуда - в трюмы танкеров, которые ее доставят в Штаты. Этот проект окупит все наши расходы, оправдает любые потери, и очень скоро! А европейцам заткнем глотки на время газовой трубой!

- Ведь все это мы начали не ради нефти, - вздохнул президент Мердок, опустив голову, ссутулив плечи. Таким его никогда не видели обыватели, миллионы американцев - усталый, старый, измученный, раздавленный неподъемным грузом ответственности человек. - Мы защищали себя от возможной угрозы, да - но и самих русских! А теперь, получается, мы пришли туда, чтобы ограбить Россию? И после этого как можно удивляться, что русские не смирились с поражением, что в лесах появились эти "партизаны"?

Алекс Сайерс мог бы многое сказать в ответ. Он мог бы рассказать о плане "Иерихон", настолько секретном, что его никто и никогда не решался доверять бумаге. Замысел, целью которого было сделать Америку владычицей всего мира, а ее настоящих, всегда остающихся в тени лидеров - его безраздельными правителями, существовал лишь в умах избранных. И вот сейчас, он начал воплощаться в жизнь, принося свои первые плоды, и до завершения его оставалось сделать совсем немного. Но даже Президент Соединенных Штатов не имел права знать об этом, и потому ответ главы Администрации был совсем иным - тем, которого его собеседник ждал, который он хотел услышать, успокаивающим, ободряющим... и до предела лживым:

- Господин президент, мы действовали из лучших побуждений! Это так! Вы, как глава нации, думали о благе для Америки, и должны помнить об этом сейчас! Вводя войска в Россию, мы защищали себя, и в этом нет ничего постыдного. И сейчас просто грешно будет не воспользоваться теми возможностями, что нам предоставлены! Впервые в истории мы захватили такие позиции, с которых можем осуществлять контроль всей Евразии! Мы не должны уступать никому, не вправе просто бросить то, что досталось нам ценой крови тысяч американцев! И нефть... если она оказалась в наших руках, этим тоже следует воспользоваться! Мы никому ничего не должны дарить! Тем более сейчас, когда в Персидском заливе обстановка остается весьма напряженной! Все эти шейхи, играющие на два фронта, заискивающие перед нами, и тратящие свои нефтедоллары на всяких бен-ладенов, должны понять, что нам на них начхать, что мы обойдемся и без них, если придется! Тогда сами они станут сговорчивее, и, вероятно, удастся избежать еще одной войны!

Джозеф Мердок согласно кивал. Его помощник был прав во всем, как были правы Бейл, Бейкерс, другие, те, кто стоял за вторжение в Россию. Америка понесла немалые потери, но, возможно, избежала потерь просто чудовищных, если бы пребывала в бездействии, пустив все на самотек. Народ поймет - если цены на бензин упадут хотя бы на пару центов, народ поймет и простит многое.

- Еще эти чертовы японцы, - вновь вздохнул президент, и Алекс Сайерс только понимающе кивнул - тут ему сказать пока было нечего.

Джозеф Мердок, отвернувшись к окну, сквозь которое была видна только ночная мгла, рассеиваемая мерцанием далеких огней большого города, нахмурился, вспоминая свою короткую беседу с главой Госдепартамента, состоявшуюся несколькими часами ранее.

Три часа нудных обсуждений, споров, бессмысленной болтовни замучают кого угодно. Проект резолюции Совета Безопасности ООН - всего лишь проект, но и это уже немало - был утвержден не сразу. Согласование всего нескольких пунктов, постоянные атаки оппонентов - особенно старалась, разумеется, китайская делегация - выжали Энтони Флипса досуха. Все, о чем мечтал госсекретарь, покинув зал заседаний, это просто побыть в тишине, хотя бы пару часов, не видеть никого рядом с собой. Пропитавшаяся потом дрога рубашка липла к телу, в голове эхом звучали обрывки разговоров, оставшихся там, за широкими дверями.

- Господин Флипс, - прозвучавший за спиной голос с явным азиатским акцентом заставил госсекретаря вздрогнуть, раздраженно скривившись. - Господин Флипс, прошу простить меня. Мне хотелось бы побеседовать с вами. Наедине.

Японский представитель, вежливый, бесстрастный, в идеально отглаженном костюме, подобранном в тон галстуке, готовый каждую секунду согнуться в очередном поклоне, смотрел на американца, как удав рассматривает жирного кролика.

- Господин Хиронака? - Энтони Флипс вопросительно уставился на японца.

- Я не отниму у вас много времени, господин Флипс! Встреча сугубо конфиденциальная! Сразу хочу вас уверить - официальный Токио целиком и полностью на вашей стороне!

Флипс хмыкнул - начало разговора его заинтриговало, что скрывать. Сейчас, когда все только и мечтают, как бы покрепче вцепиться в глотку его стране, только что одержавшей самую важную победу в истории, узнать, что кто-то - на твой стороне, это дорогого стоит. Но поверить, что этот "кто-то" действует абсолютно бескорыстно - вот это был бы уже верх идиотизма, и потому Флипс сразу напрягся, ожидая любого сюрприза.

Они смогли уединиться, не привлекая к себе лишнего внимания. То, что японец отлично владел английским, здорово облегчало процесс общения, и не нужны становились лишние уши в лице переводчика.

- Прошу вас, господин Хиронака, - поторопил собесденика Флипс. - У меня мало времени, президент Мердок ждет моего доклада в Белом Доме.

- Господин Флипс, еще раз хочу повторить, что мое правительство поддерживает ваши действия по отношению к России. Ваше вмешательство обеспечило безопасность и Японии. И мы готовы предложить свое содействие в восстановлении порядка в России, любую помощь, которая может вам потребоваться.

- О какой помощи идет речь?

- Мы готовы выделить свой воинский контингент для поддержки вашей миротворческой операции. Подразделения Сил Самообороны могут быть размещены в Сибири и Приморье, на Сахалине, Курильских островах. Также мы можем выделить боевые корабли для охраны морских границ России на востоке, предоставить свои самолеты АВАКС для контроля воздушного пространства, господин Флипс.

- Пока мы осуществляем эту миссию в России, опираясь на собственные силы, - пожал плечами Энтони Флипс. - И справляемся с задачей вполне успешно. Любая помощь в любом деле всегда кстати, но проблемы организации взаимодействия могут оказаться очень трудноразрешимыми, и сейчас нам легче действовать, опираясь лишь на свои силы. Я не уверен, что мой президент заинтересуется вашим предложением, скажу честно.

На лице Такецу Хиронаки, только что услышавшего явный отказ, не дрогнул ни один мускул. Как ни в чем не бывало, он продолжил:

- Япония имеет территориальные претензии к России, и мы рассчитываем, что вы сейчас поможете в решении этого вопроса. Курилы и Сахалин должны вернуться под юрисдикцию Японской империи, это ее неотъемлемая часть. Вы можете оказать влияние на русское правительство, а мы за это готовы предложить любую помощь - абсолютно безвозмездно, господин Флипс.

- Русское правительство не подчиняется нашим приказам. Оно вполне независимо и само распоряжается своими территориями. Мне кажется, вы обратились сейчас не по адресу, господин Хиронака.

Японец мастерски владел своими эмоциями. Вновь на его лице не дрогнул ни один мускул, ни тени настоящих мыслей не смог увидеть в раскосых глазах госсекретарь США. Хиронака вежливо поклонился, многословно извинившись за отнятое у уважаемого собеседника время, и с тем исчез. А Энтони Флипс всю дорогу до Вашингтона размышлял об этой недолгой беседе.

- Русские ресурсы нужны всем, и японцам - в первую очередь, - сделал несложный вывод Джозеф Мердок, выслушав краткий пересказ этого разговора от главы Госдепа. - Япония не имеет своей нефти, совсем. Эта страна, одна из самых развитых в техническом смысле, на сто процентов зависит от импорта "черного золота", в основном - из Персидского залива, а также из Индонезии. Токио такое положение, конечно, не устраивает, а тут, под боком - Россия, с ее немалыми запасами. На Сахалине нефти хватает, удобно, близко, только руку протяни. Вот они и тянут, стараясь ухватить кусок побольше и утащить его подальше! Чертовы самураи!

- Упорство японцев известно, как и положение с ресурсами, - кивнул Алекс Сайерс. - Но они едва ли перейдут от слов к делу. В Токио понимают, что дело придется иметь не с Россией, а с нами. Возможны, в прочем, любые варианты, самый вероятный - буча в ООН насчет исконных японских территорий. Но с этим мы справимся, господин президент! Богатства русских недр - законная награда, за которую мы заплатили жизнями лучших людей страны, и их мы не вправе уступать никому, хотя бы из благодарности перед памятью тех, кто погиб, завоевывая их!

Джозеф Мердок кивнул, соглашаясь. Америка сильна, кому, как не ему, знать это. Американцы способны превзойти весь мир, если нужно, во всем - в хитрости, упорстве, отваге. И мир это знает, потому и прошли встречи "в верхах" с весьма неплохим результатом. Да, приходится идти на компромисс, но только для того, чтобы потешить самолюбие пигмеев, да и не стоит нарываться на неприятности всякий раз, когда их можно избежать.

Президент США успокоился, убежденный своим помощником в неизбежном успехе. Все, в том числе и странная суета японцев, было... нет, не забыто, конечно же. Просто отошло на второй план. В России забот хватало, а о прочем можно подумать в другой раз. Грандиозный проект, настоящая "стройка века", начатый с согласия и при негласной поддержке самого Мердока, был близок к завершению, и когда все будет закончено, его страна, Америка, перестанет зависеть от волю губастых негров, хитрых шейхов или полумафиозного правительства латиноамериканских республик, ныне снабжающих нефтью Штаты. Пигмеи утратят последний рычаг давления, и тогда мир падет перед могуществом североамериканской державы.

Глава 2 Взгляд в прошлое-1 Проект

Нью-Йорк, США - Москва, Россия - Архангельская область, Россия 10 июня

За несколько минут до начала собрания акционеров "Юнайтед Петролеум" Рональд Говард все же ощутил легкое волнение. Пройдет несколько мгновений - и он окажется один на один с требовательной и пристрастной аудиторией, которая не примет на веру ни одно его слово, требуя факты, обоснование, ведь в итоге им предстоит принять решение, цена которого может оказаться равной годовому бюджету не самой маленькой и не самой бедной страны.

- Все готово, Джерри? - Говард в очередной раз вопросительно взглянул на своего референта, а тот уже услужливо протягивал пластиковую папку с документами:

- Прошу вас, сэр!

На нескольких листах убористо были изложены результаты упорного труда десятков аналитиков, перелопативших море всевозможной информации, от сводок из районов боевых действий до проектов десятилетней давности, все это время пылившихся на дальних полках офисов, и лишь недавно извлеченных на свет божий, чтоб стать сильнейшим козырем в предстоящей схватке.

- Мистер Говард, все уже собрались, - безликий человек, рядовой многомиллионной армии клерков, заставил одного из топ-менеджеров нефтедобывающей корпорации "Юнайтед Петролеум" вздрогнуть, словно от грянувшего рядом выстрела или взрыва. - Заседание начинается через минуту, сэр!

- Да, черт возьми, я помню, - раздраженно бросил Говард. - Помню!

- Простите, мистер Говард, но господа из совета акционеров не любят ждать. Извините, сэр!

На самом деле этот клерк ни в чем не был виноват, Рональд и сам знал, что владельцы крупнейшей в Соединенных Штатах - а значит и во всем мире - нефтяной компании, подмявшей под себя добычу четверти "черного золота" на всей планете не отличались терпением. Он, Рональд Говард, державший в своих руках рычаги управления компанией, был не более чем наемным служащим у этих людей, и сейчас ему предстояло убедить их расстаться с немалой суммой даже по меркам большого бизнеса. Акционеры, среди которых хватало известных людей, при всем своем могуществе оставались близорукими, верили, что деньги решают все, но Говард точно знал - побеждает тот, кто владеет всей информацией. Знание - сила, и этот лозунг стал с давних пор жизненным девизом Рональда Говарда. А знал он намного больше, чем кто-то мог себе представить.

То, что происходило сегодня, было событием неординарным - впервые за несколько лет, как раз со времени второй иракской кампании, собирался совет акционеров "Юнайтед Петролеум" в полном составе - здесь, в Нью-Йорке, в пятидесятиэтажной сверкающей башне из стекла и металла, главном офисе корпорации. С самого утра - поток шикарных лимузинов, роскошных "Кадиллаков", "Линкольнов" и самых настоящих "Роллс-Ройсов". А с неба доносился непрерывный стрекот вертолетных лопастей - те, кто не был готов ждать в пробках, плывя в общем потоке из тысяч машин по улицам огромного города, прибывали на личных геликоптерах, мошкарой вившихся над сверкающим в лучах восходящего солнца небоскребом. И вот, наконец, прибыли все, чби голоса имели решающее значение.

Как только Говард вошел в зал, заполненный до отказа - под потолком витали густые клубы табачного дыма - на него уставились десятки пар внимательных глаз, а также десятки объективов видеокамер. Не все смогли лично явиться сегодня в офис "Ю-Пи" в Вашингтоне, среди совладельцев были весьма и весьма занятые люди, для которых нефть являлась лишь одним из многих источников дохода, но Интернет и спутниковая связь позволяли наблюдать за совещание откуда угодно - с загородной виллы, из шикарного салона "Кадиллака", из летящего над океаном личного "бизнес-джета", - в любой момент вмешиваясь в беседу.

- Господа, добрый день, - Рональд Говард старался выглядеть жизнерадостным, хотя знал, что никого не обманет - те, перед кем ему предстояло выступать, ценили только деловой подход, а эмоции и вовсе не принимали в расчет. - Благодарю, что уделили время, чтобы выслушать мой доклад. Я постараюсь быть предельно кратким и заранее полагаюсь на ваше понимание, господа.

Говард почувствовал, как от напряжения учащается пульс, и тело начинает колотить мелкая дрожь. У него было совсем немного времени - те, кто собрался здесь, ценили власть денег, а, как известно, время - деньги, так что временем своим они тоже дорожили. За считанные десятки минут предстояло убедить этих людей, упивавшихся своей властью, веривших, что весь мир лежит у их ног, расстаться с немалой суммой. Деньги эти не были нужны лично Говарду, тому хватало и оклада, дополненного приличными бонусами, но требовались для дела, а работу Рональд давно уже стал воспринимать, как нечто личное. Только так и можно было делать ее хорошо, так, чтобы некому и не в чем было упрекнуть человека, считавшего себя профессионалом своего дела, втайне сравнивавшего себя с гениями-управленцами прошлого, вроде вошедшего в легенды Ли Якокки.

- Господа, в настоящее время все ресурсы корпорации направлены на освоение запасов энергоносителей на территории России, находящейся под контролем Армии Соединенных Штатов, - торопливо, словно опасался, что будет прерван на полуслове, заговорил Рональд Говард. - Нам удалось получить подряды на восстановление топливно-энергетического комплекса России, на модернизацию инфраструктуры. И одним из важнейших направлений сейчас является восстановление транзитных трубопроводов, связывающих газовые месторождения Сибири с центральной Европой. Пока в России не созданы дееспособные органы власти, европейцы требуют от нас исполнения обязательств, ранее взятых на себя русской корпорацией "Росэнергия" - а той они достались по наследству от поглощенных частных корпораций, выкупленных правительством Швецова.

- Зима все ближе, - заметил кто-то, и в голосе прозвучала усмешка: - Немцы и итальяшки боятся замерзнуть без русского газа. А труба сейчас в наших руках - мы держим за гланды и колбасников, и макаронников!

- Их требования справедливы, и мы вынуждены бросить все силы на решение этой задачи, - продолжил Говард, не обращая внимания на реплики из зала. - В противном случае репутация нашей компании пострадает, и очень серьезно. Однако проведение ремонтных работ осложняется возрастающим противодействием со стороны русских террористов и экстремистов, называющих себя "партизанами". Если в первые месяцы оккупации сопротивления русские почти не оказывали, сейчас их вылазки участились. Ежедневно мы сталкиваемся с актами саботажа и прямыми атаками на наши объекты, каждый день гибнут люди, американские специалисты, и тем, кто остается в России, приходится платить удвоенное, утроенное жалование, постоянно усиливая охрану, а это требует новых вложений, все больших затрат.

- Армия оказывает вам всю возможную поддержку, - произнес все тот же голос. Говоривший чуть растягивал слова с явной ленцой, словно разговор уже успел ему наскучить. - Горстка мятежников - не тот противник, которого стоит бояться. Уровень потерь на данный момент является минимальным.

- Каждый теракт на коммуникациях усиливает напряженность, люди нервничают и хотят видеть, что их охраняют. Армия вынуждена действовать с оглядкой на международное сообщество, отвечая за безопасность только в отдельных зонах с четко определенными границами. А местные силы безопасности, создаваемые буквально на пустом месте, только начали формироваться и пока не кажутся достаточно надежными - вооружать и оснащать их себе дороже. Мы вынуждены нанимать все больше людей в службу безопасности, а каждый из них, зная, что отправляется фактически в район боевых действий, требует повышенную зарплату, как компенсацию возможного риска. Но восстановление транзитных газопроводов, отнимая максимум ресурсов сейчас, не отвечает нашим интересам. Белый Дом, предоставив нам карт-бланш на освоение русских природных ресурсов, ясно потребовал только одного - обеспечить независимость Соединенных Штатов от поставок нефти с Ближнего Востока.

- Эмбарго все-таки снято, можно не спешить, - заметил на этот раз кто-то другой. - После попытки переворота в Саудовской Аравии их король сделает все, лишь бы наши морпехи охраняли его особу. Нет нужды напрягаться, выбиваясь из сил. Арабы вряд ли осмелятся теперь что-нибудь устроить. А даже если что и задумали, нефть Мексиканского залива всегда у нас под рукой, и даже после всех пронесшихся по Карибскому бассейну ураганов объем добычи ее серьезно не снизился. Наш энергетический баланс не пострадает в случае демарша арабов.

- Тем не менее, нас торопят, - настойчиво произнес Рональд Говард. - Русская нефть нужна нам больше, чем уважение европейцев. Вернее, даже не столько сама нефть, добыча и транспортировка которой сейчас нерентабельна, сколько контроль над ней, возможность направить поток "черного золота" из Сибири туда, куда мы захотим, ни с кем ничего не согласовывая. И у нас есть решение этой проблемы. Господа, - топ-менеджер "Ю-Пи", за годы работы обучившийся многим приемам актерского мастерства, сделал краткую паузу, ровно столько, чтобы собравшиеся перед ним люди почувствовали легкое нетерпение, и продолжил: - Господа, разрешите представить вам "Полярный экспресс"!

Включился проектор, и экран, развернутый по правую руку Говарда, осветился. На белом полотне проступили контуры, и все присутствовавшие смогли увидеть очертания географической карты, представлявшей территорию от Енисея до западных границ России. Рональд, отступив назад на пару шагов, протянул к карте руку с указкой:

- Этот проект был предложен специалистами российском компании "Лукойл" почти десять лет назад, но тогда реализовать его не смогли или не захотели. Вместо этого русские начали строительство транспортной системы "Восточная Сибирь - Тихий океан", ориентируясь на поставки своей нефти в Китай и, возможно, Японию, тоже испытывающую дефицит энергоносителей. Интересующий же нас проект так и остался на бумаге, а ведь замысел более чем заслуживает внимания. Трубопровод протяженностью не менее тысячи миль должен был связать нефтяные месторождения Западной Сибири с портом Мурманск на Кольском полуострове. Русские специалисты оценивали его пропускную способность в пятьдесят-восемьдесят миллионов тонн сырой нефти в год.

Конец указки скользил по экрану, едва касаясь его, а по карте змеилась жирная красная линия, точно дождевой червяк, ползущая от сибирских равнин к побережью Баренцева моря. Через Уральские горы, по северным областям России, поток живительной влаги, так нужной сотням тысяч, миллионам американских моторов, струился по русской земле, утыкаясь в береговую линию, чтобы, оказавшись в трюмах океанских супертанкеров, завершить свой путь уже на территории Соединенных Штатов.

- Русские постарались на славу, выполнив все расчеты, подготовив отличную теоретическую базу. Даже странно, что сами они не пытались воплотить свои задумки в жизнь еще тогда. Мы возродили этот проект, внеся некоторые изменения, так что производительность "Полярного экспресса" должна составить не менее ста миллионов тонн ежегодно уже на момент запуска, в перспективе - в полтора-два раза больше. Танкеры смогут осуществлять погрузку в хорошо оборудованном порту, где будет построен новый терминал, и, двигаясь по Северной Атлантике, достигнут побережья Соединенных Штатов значительно быстрее, чем если бы шли из Персидского залива или Средиземного моря.

- Даже сто миллионов тонн в год - это не так и много, если учесть, что мы даже сейчас, когда введен режим экономии, потребляем свыше двух миллионов тонн ежедневно, - скептически заметил один из присутствовавших. - В случае серьезных перебоев с поставками нефти с Ближнего Востока ваш проект не спасет нас, но только продлит агонию.

- Позволю себе не согласиться с вами, сэр, - непреклонно произнес в ответ Говард, почувствовавший, что его охватывает азарт схватки, а дрожь, недавнее волнение куда-то испарились. - Сто миллионов тонн - это весомый вклад в нашу энергетику. Имея в запасе нефть Мексиканского залива и Аляски, мы сможем продержаться даже в условиях самого жесткого эмбарго, разумеется, если будем при этом тщательно экономить ресурсы. Но это даже не главное - зная о "Полярном экспрессе", о его возможностях, многие наши противники, входящие в ОПЕК, не один раз подумают, прежде чем объявлять нам бойкот. Если они прекратят поставки нефти в Штаты, мы выживем, хоть это будет нелегко, они же лишатся прибыли, их постигнет крах, ведь большая часть "нефтяных" стран существует только за счет экспорта "черного золота", и продают они его именно нам, а всем прочим - уже во вторую очередь. Они захлебнутся в собственной нефти, той, которую некому будет продать. Рухнет экономика - а с ней и правящие режимы, которые сметет собственный народ, почувствовавший на своем горле мертвую хватку голода. Нам недолго придется терпеть, несколько месяцев, не больше, и как раз этот срок нас и будет поддерживать ручеек сибирской нефти. А тем временем лидеры враждебных государств либо одумаются, либо их просто не станет - как только поток нефтедолларов иссякнет, всюду поднимут головы экстремисты и сепаратисты, по миру прокатится волна революций, и новые властители первым делом побегут к нам просить прощения и предлагать свою нефть не то, что по дешевке - даром.

Рональд почувствовал, как липнет к взмокшей спине пропитавшаяся потом дорогая рубашка, обычно сидевшая удобно и легко, словно родная кожа. Неудивительно - чтобы сломить упрямство акционеров, Говард выкладывался по полной, не ослабляя напор, не давая времени зарождавшимся сомнениям, не позволяя им оформиться в четкие мысли. И его усилия принесли свои плоды.

- Да, дело может выгореть, - раздалось из зала. - Это неплохая страховка. Думаю, господа, стоит одобрить этот проект и дать ему "зеленый свет".

Этот трубопровод - мост, который соединит американский континент с неисчерпаемыми богатствами Сибири, не только Западной, но и Восточной, возможно, скрывающей неисчерпаемые месторождения нефти, - напирал Говард, чувствуя, что его уверенность рушит стену скептицизма, свойственного собравшимся здесь "денежным мешкам", ничего не принимающим на веру. - По самым скромным подсчетам на территории России запасы нефти составляют свыше семидесяти миллиардов баррелей, то есть более шести процентов мировых запасов. Конечно, с Ираном или Венесуэлой не сравнить, но русская нефть более доступна для нас сейчас. Но мы исходим из минимальных оценок, и вполне возможно, что названная цифра увеличится минимум вдвое, если всерьез заняться геологической разведкой Сибири, на которую русские нефтяные компании тратили минимум средств, довольствуясь теми месторождениями, которые начали разрабатываться еще в эпоху Советского Союза. В наших руках, господа, неисчерпаемые запасы углеводородов, стоит только протянуть руку, чтобы эти богатства стали нашими!

- Качество русской нефти невысоко, - с сомнением заметил кто-то. - Она слишком тяжелая, придется включать дополнительные стадии переработки, ведь наши нефтеперегонные заводы строились в расчете на сырье с Ближнего Востока, более легкую нефть. Да и добывать русскую нефть сложно - в Сибири адские условия, нет инфраструктуры, климат просто кошмарный. Какова же будет себестоимость одного барреля, господа?

На этот раз Рональд Говард не успел даже рта открыть - на скептика со всех сторон обрушился настоящий шквал:

- Лучше модернизировать несколько заводов, чем переводить нашу энергетику на дрова и торф. Даже русские семьдесят миллиардов - это намного больше, чем доказанные шесть миллиардов баррелей нефти на Аляске. Кстати, условия там не лучше, чем в Сибири, хайвэев тоже нет, и снег не сходит почти круглый год - но дело движется, и весьма неплохо. Ведь не мы же будем бурить скважины, пусть этим займутся сами русские, они привычные к морозам, а платить им придется не больше, чем каким-нибудь пуэрториканцам. И мы будем получать русскую нефть напрямую, без посредников, а значит - и без переплаты.

Все большее число присутствовавших из сомневающихся, если не из ярых противников нового проекта, исподволь превращались в его сторонников, и топ-менеджер "Юнайтед Петролеум" уже понял, что час его триумфа близок.

- Проект "Полярный экспресс" уже реализуется, - сообщил между тем Говард. - За минувшие три месяца проложено свыше трехсот миль трубопроводов, по всему маршруту ведутся подготовительные работы. Мы используем часть существующих систем, так что создавать все с нуля нет нужды. Если не будет проблем с финансированием, через год мы можем закончить строительство.

- И сколько же это будет стоить?

Это был самый важный вопрос. Те, кто собрался сегодня в офисе нефтяной суперкорпорации, запросто могли расстаться без особых колебаний с суммой в десять, и даже в сто миллионов. Могли - но из принципа не тратили ни доллара лишнего, если эти расходы не были обоснованы и не сулили хотя бы десятипроцентную прибыль. Рональд Говард должен был убедить акционеров, владельцев "Ю-Пи", попрощаться с суммой, равной бюджету иной страны. И он не сомневался, что сумеет добиться желаемого.

Эти люди, красовавшиеся дорогими костюмами, напоказ выставлявшие золотые "Ролексы", с наслаждением щелкавшие штучными "Паркерами", прежде, чем подписать даже саму малозначительную бумажку, считали себя хозяевами всего, в том числе и самого Говарда - и не знали, что сами зачастую оказываются марионетками в его руках.

- Нам требуется уже сейчас не менее миллиарда, а все строительство, включая и новый терминал где-нибудь на побережье Кольского полуострова, обойдется порядка в три миллиарда долларов.

- Это серьезный запрос!

- Это лишь два процента от стоимости ежегодного импорта нефти в Штаты, - уверенно возразил Говард, готовившийся к подобному спору. - Эти расходы окупятся в течение двух-трех лет с момента ввода в строй нового нефтепровода, а если не экономить сейчас, это событие наступит уже через год-полтора. В России полно рабочих рук, есть высококлассные специалисты, готовые работать на нас день и ночь без перерыва за мизерную плату. Главная статья рассчитанной сметы - безопасность. Необходимо приложить максимум усилий, чтобы защитить строительство от вылазок русских экстремистов. А для этого потребуется и поддержка военных, не помешают и вложения в русские силы безопасности, которые только формируются сейчас, и не обладают должным уровнем подготовки.

- К черту русских с их проблемами! Пусть сами наводят у себя порядок. Мы не будем думать и действовать за тех, кто сидит в Белом Доме. Вкладываться в Россию - пускать деньги на ветер.

На холеных лицах акционеров мелькали презрительные ухмылки. Русские варвары пусть делают, что хотят, здесь и сейчас не было места благотворительности. Но главное решение было принято:

- Мистер Говард, мы даем принципиальное согласие на ваше предложение. Этот проект представляет немалый интерес, мы готовы выделить дополнительные средства, направив их только и исключительно на строительство "Полярного экспресса" и создание соответствующей инфраструктуры. Но мы хотим быть уверены, что эти расходы окупятся. Кажется, вы уже бывали в России, и знакомы с владельцами русских нефтяных компаний? Вы знаете эту страну, этих людей, и потому именно вас мы назначаем куратором проекта. Отправляйтесь в Россию, Рональд, немедленно, и проследите, чтобы ваш замысел был реализован в скорейшие сроки.

Покинув собрание, оказавшись вдалеке от посторонних взглядов, Рональд Говарид шумно выдохнул, торопливо сорвав с себя пиджак, и прямо из горлышка принялся глотать ледяную минералку. Холодный поток, захлестывая нутро, принес долгожданное облегчение.

- Получилось, - прошептал Говард, чувствуя, как против собственной воли расплывается в довольной улыбке. - Черт возьми, получилось!

- Сэр? Простите, сэр!

Говард, вздрогнув, обернулся - это давешний клерк стоял на пороге, подумав, видимо, что его босс рехнулся, раз говорит сам с собой, да еще скалится в безумной ухмылке, но еще не решив, что со всем этим делать.

- Мистер Говард, сэр, все в порядке?

- Да, черт возьми! Все в полном, абсолютном, совершенном, превосходном, мать его, порядке!

Клерк открыл рот, что-то хотел сказать, наверное, но будто забыл слова, лишившись от такого ответа дара речи. Хотелось кричать от восторга, хохотать во весь голос, швырнуть в стену почти опустевшую бутылку с минералкой - настоящее стекло, а не дешевый пластик - вдребезги разбить ее. С трудом, сделав немалое усилие, все же удалось взять себя в руки.

- Прикажите готовить самолет, - распорядился Говард, уже придя в себя - мозг вновь работал почище, чем любой суперкомпьютер, от прежней эйфории не осталось уже и следа, во всяком случае, внешне все было как обычно.

- Когда вылет, сэр? Куда?

- Нужно вылететь не позже, чем через пару часов, - решил Рональд, который, на самом деле, был полностью готов к такой поездке - даже бритвенные принадлежности и несколько свежих рубашек уже упаковал в дорожную сумку. - Летим в Россию!

- Слушаюсь, сэр!

Далекая, загадочная, странная земля ждала его, и Рональд Говард спешил скорее на нее ступить. Неважно, что война едва завершилась - нужно сделать привычную работу, наладить связи, заключить договоры, найти исполнителей, распределить обязанности. И он с этим справится, как никто иной. А потому не стоит и мешкать.

Не спрашивая пилотов, не сверяясь с картой - да и не было у него карты - Рональд Говард без ошибки определил момент, когда его самолет пересек границу бывшей России. Новенький "Гольфстрим-V", административный самолет повышенной дальности, способный без посадок и дозаправок перемахнуть Атлантику, летел на высоте шести тысяч метров. Из иллюминатора, сквозь прорехи в облаках Говард увидел, как яркие пятна сиявших электрическим светом латвийских городов и городков, крепко притянутых друг к другу нитками автострад, тоже ярко освещенных на каждом футе, сменились чернильной тьмой бескрайних русских просторов. Лишь изредка мелькали далеко внизу робкие искорки, да пару раз проплыли в стороне размазанные кляксы крупных городов, а между ними - пустота.

В Сибири Рональду Говарду быть еще не доводилось, но он представил, что увидит с высоты птичьего полета, пролетая над тайгой, если даже здесь, в краю, обжитом русскими много веков назад, сердце России, царило такое запустение. Минуту назад даже из поднебесья было видно, что внизу царит жизнь - где-то там сверкали яркими огнями витрины магазинов и неоновые вывески, уличные фонари рассеивали тьму даже глубокой ночью, мчались по широким шоссе потоки машин - и вдруг все словно обрезало, обрубило в один миг.

- Господи, зачем ты дал этим варварам столько места под Твоими небесами? - задумчиво произнес Говард, не заметив, что стал разговаривать сам с собой. Он впал в странное состояние, какой-то транс, убаюканный мерным гулом пары реактивных турбин "Роллс-Ройс" - шум этот, нестерпимо громкий снаружи, в комфортный, но отнюдь не поражавший роскошью салон "бизнес-джета", едва проникал, став привычным уже через пару минут полета. - Им эта земля все равно ни к чему. Они не знают, что делать с ней, они же не хотят ни пахать, ни строить, но почему-то готовы растерзать любого, кто пожелает сделать их жизнь чуточку лучше!

Сопровождавшие менеджера "Ю-Пи" помощники, несколько инженеров, занимавшихся еще восстановлением иракских нефтепромыслов, пара экономистов и даже прихваченный по привычке юрист, покосились на своего шефа, переглянувшись между собой. А Говард, впечатленный увиденным, больше не проронил ни слова до той самой минуты, пока стюардесса, выпорхнув из своей каютки у самой кабины пилотов, сообщила, что они заходят на посадку в Раменском.

- Пожалуйста, пристегнитесь, сэр! - заученно улыбаясь, уставившись куда-то поверх головы Говарда ничего не выражающим взглядом, произнесла девушка в униформе.

Рональд послушно защелкнул замок ремня безопасности - не потому, что так хотела эта красивая движущаяся кукла, а потому, что так было и впрямь надежнее. Менеджер "Ю-Пи" привык соблюдать технику безопасности, а что до просьб стюардессы... Его самого влиятельные боссы считали лишь инструментом, одушевленным устройством для получения прибыли, и сам Говард так же относился к тем, кто стоял хотя бы на ступень ниже его. Что ж, за те оклады, которые получали работники нефтяной компании, даже младшие персонал, все эти уборщики и девушки с "риспешена", такое отношение вполне можно было стерпеть.

Турбины, прилепленные к хвостовой части фюзеляжа на коротких пилонах, сменили свою тональность. Лайнер, успешно пересекший едва не половину земного шара, чуть накренился вперед, и Говард увидел в иллюминаторе серые прямоугольники посадочных полос, обрамленные весело перемигивавшимися сигнальными огнями. Разумеется, о его прибытии было известно, его ждали, и потому небо над Раменским - некогда русским испытательным центром, а теперь - главной базой американского контингента в России, заранее очистили от всего, что могло летать.

Рональд Говард успел увидеть стоявшие вдоль посадочной полосы, прямо под открытым небом, огромные военно-транспортные "Гэлакси" и "Глоубмастеры", поражавшие воображение своими размерами серые туши. По сравнению с этими крылатыми громадинами его остроносый "Гольфстрим" казался просто хрупкой игрушкой. А рядом с транспортниками, совсем не впечатлявшие габаритами, но внушавшие трепет хищными обводами поджарых фюзеляжей, похожими на акульи плавники килями, приткнулись стремительные остроносые истребители "Игл" и "Файтинг Фалкон" - те самые машины, что в нескольких отчаянных схватках сбросили с небес русскую авиацию.

Когда шасси "Гольфстрима" коснулись бетонного покрытия посадочной полосы, Говард ощутил легкий толчок. Лайнер прокатился еще несколько сотен футов, затем гул двигателей начал стихать, сходя на нет. Турбины еще приглушенно завывали, когда в салоне вновь появилась миловидная стюардесса.

- Мистер Говард, сэр, мы прибыли! - Он шагнула к двери салона, в откинутом положении представлявшей собою трап: - Прошу вас, сэр!

Говарда ждали. Едва покинув салон лайнера, он увидел выстроившиеся в ряд прямо на летном поле - серьезное нарушение правил безопасности в другое время - четыре абсолютно одинаковых внедорожника "Шевроле-Субурбан". Разумеется, черные, конечно же, с тонированными стеклами, с проблесковыми маячками под решеткой радиатора, и наверняка еще и бронированные. Вокруг - кольцо вооруженных людей, явно из какой-нибудь частной охранной компании. Бейсболки, черные комбинезоны, черные же разгрузочные жилеты полицейского типа с какими-то шевронами на груди. Для полноты картины только темных очков не хватало, но это было бы уже слишком, если учесть довольно ветреную и дождливую погоду, на удивление мерзкую для начала лета. Оружие не стандартное армейское - это Рональд Говард, хоть и не был специалистом, определили сразу же. В руках у всех новейшие немецкие пистолеты-пулеметы "Хеклер-Кох" UMP привычного для американцев сорок пятого калибра, в кобурах - у кого на бедре, у кого на поясе - давно уже снятые с вооружения Армии США пистолеты "Кольт" М1911А1, настоящие "ручные пушки".

Два человека резко выделялись на фоне этой маленькой армии - невысокий толстячок в деловом костюме, и худощавый седой мужчина в армейском полевом камуфляже. Увидев сошедшего с трапа Говарда, оба синхронно сделали шаг навстречу ему.

- Я Джон Хортон, - толстячок с энтузиазмом протянул пухлую ладонь. - Шеф московского офиса "Ю-Пи". А вы - мистер Говард?

- Рональд Говард, куратор проекта, - коротко представился тот, кому отныне подчинялся и сам Хортон, и еще десятки, если уже не сотни американцев, спешивших дорваться до того богатства, что скрывали веками недра России.

- Генерал Камински, Армия США, - дождавшись своей очереди, назвался человек в камуфляже, сухощавый, жилистый, хорошо загоревший, явно не в этих широтах, скупых пока еще на летний зной. - Командующий контингентом американских войск в России.

- Сэр! - С этим человеком, в котором не было ни капли подобострастия, Говард тоже обменялся крепким рукопожатием. Он прежде много слышал о Мэтью Камински, и теперь испытывал что-то, похожее на радость оттого, что смог увидеть его лично.

Люди в черной униформе тем временем придвинулись от "Субурбанов", окружив Говарда и встречавших его, ощетинившись стволами "хеклеров", шаря по сторонам настороженными взглядами, словно в любой миг ждали нападения.

- Хортон, какого черта вы пригнали сюда целую армию? - Говард уставился на своего нового помощника. - Что за дурацкая идея? Как будто в дешевом боевике!

- Это моя идея, - сухо произнес генерал Камински. - Я отвечаю за безопасность каждого американского гражданина на этой территории, - он не сказал "в этой стране", но именно так - "на этой территории". - Американская армия не вездесуща, политики с Капитолия сковали нас по рукам и ногам, и поэтому пусть рядом с вами будут хотя бы эти "бодигарды". Надеюсь, хоть кто-то среди них знает толк в своей работе.

- Все так серьезно? Здесь же целый взвод, черт возьми!

Рональду Говарду не доводилось бывать в "горячих точках" - в Ирак, Алжир, Ливию ездили другие, другие рисковали там своей жизнью, а он руководил процессом из уютного офиса на одном из верхних этажей нью-йоркского офиса корпорации. Но Говард привык к присутствию рядом вооруженных людей, однако прежде наличие телохранителей он считал символом своего статуса, и только сейчас вдруг осознал, что толпа парней с автоматами появилась здесь неспроста.

- Два дня назад на окраине Москвы был обстрелян армейский патруль, - сообщил Мэтью Камински. - Погиб один солдат. А вчера на мине подорвался "Хаммер" Десятой пехотной. Те, кто были внутри, отделались контузиями и легким испугом, но я не хочу дать ублюдкам шанс исправить свои ошибки.

- В столице России действуют террористы?!

- Возможно, горстка глупцов, которые еще не поняли, что эту войну они проиграли, и реваншу не быть, - помотал головой генерал. - Это не Ирак, здесь ничего подобного не будет, русские слишком инертны для партизанской войны. Мы полностью контролируем ситуацию, мистер Говард.

Этот человек выглядел уверенным, его слова не казались пустой болтовней, бравадой. Но Рональд Говард испытал растерянность - он-то был уверен, что в России будет много работы, но никакой опасности, а все оказывалось совсем не так, как выглядело с другого берега Атлантики.

- Если нападения случаются даже здесь, что творится в глубинке? - поинтересовался Говард. - Какова обстановка там, где нет американских солдат? Моим людям придется работать вдали от цивилизации, и я отвечаю за их безопасность не меньше, чем вы за мою, генерал!

- Там, где нет американцев, нет и террористов, - пожал плечами Камински. - Мы - их главная и единственная цель!

Рональд Говард не был в Ираке лично, но того, что он знал, хватило, чтобы понять - наладить работу там так и не получилось. Удалось сделать лишь немногое, гораздо меньше, чем хотелось. Богатства этой страны оказались до сих пор недосягаемы ни для кого. И то же самое, каким бы уверенным не казался генерал Камински, могло случиться и здесь, в России.

- Прошу в машину, мистер Говард, - вмешался Хортон. - О вашем визите я взял смелость сообщить русским. Вас будут ждать их министры экономики и энергетики России, сэр. Мне показалось, что лучше с самого начал показать всю серьезность наших намерений.

- Вы правы, - кивнул Говард. - Вы поступили верно, Джон! Работы много, нужно начинать прямо сейчас!

Рональд забрался в салон огромного, словно дом на четырех колесах, "Субурбана", и телохранитель в черном, придерживая висевший поперек груди "Хеклер-Кох", захлопнул дверцу. Рядом уже ерзал, устраиваясь поудобнее, Джон Хортон.

- Машина бронированная?

- Разумеется, - торопливо кивнул Хортон. - Доставили из Штатов несколько таких, специально для дальних поездок. Русский "калашников" не берет ее даже в упор с пяти метров. Днище тоже усилено, на случай, если наедем на мину. Это крепость, сэр, крепость, которая доставит вас куда угодно, если туда вообще можно проехать!

- Черт возьми! - только и смог ответить Говард, представивший, какая должна быть проходимость у этого "броненосца" - движок наверняка работает на износ, на пределе возможностей, таская груду брони. Если русские дороги и впрямь такие, как о них рассказывают, выезжать за пределы столицы не стоит - огромный "Шевроле" засядет в первой же лужице, а там, если подсуетиться, русские не то что "Калашников" - шестидюймовую гаубицу успеют притащить и расстреляют внедорожник с безопасной дистанции.

Охранники, грозно сжимавшие свои UMP, погрузились в "Субурбаны" лишь после того, как под броней скрылись все охраняемые персоны. Генерал Камински с кортежем не поехал, оставшись на базе, но, то ли из стремления обеспечить безопасность, то ли просто для солидности, напоследок отдал приказ - и к колонне, заняв места в голове и хвосте небольшой кавалькады, пристроилась пара приземистых "Хаммеров". Довольно нелепо выглядел здесь, среди летней зелени, коричнево-серый пустынный камуфляж, но зато с крыши каждого вездехода щерились дульными срезами крупнокалиберные пулеметы GAU-19/A, способные изрыгнуть из своих трех стволов настоящий шквал свинца.

В Раменском следов войны уже не было - явившиеся сюда американцы первым делом навели порядок, убрав разрушения. Из окна "Субурбана", величаво петлявшего между казармами, ангарами и еще невесть какого назначения постройками, Рональд Говард видел сновавших всюду солдат в полевой форме, многочисленные "Хаммеры" и грузовики, что-то отвозившие на летное поле - или, напротив, развозившие от самолетов по пакгаузам.

На выезде с базы, защищенном пулеметными гнездами и вооруженными "Хаммерам", Говарда ждал сюрприз. В голову колонны пристроилась, сверкнув красно-синими огнями на крыше, патрульная машина русской дорожной полиции - новеньки "Форд" с синими полосами на белоснежных бортах. Взвыли "сирены" внедорожников, взревели мощные двигатели под бронированными капотами - и кортеж, сорвавшись с места, полетел по пустому почти шоссе в сторону столицы.

- Как настроены русские, Хортон? - Говард взглянул на своего нового помощника, который непонятно, то ли радовался, что теперь будет чье голове болеть о местных проблемах, то ли злился, что его так грубо "отодвинули" на роль второго плана. В прочем, это его дела, пусть думает, что хочет.

- Русские, кажется, растеряны, но готовы работать с нами, сэр, - неуверенно сообщил шеф московского представительства "Юнайтед Петролеум". - На самом деле власть их нового правительства чисто номинальная. Если здесь, в центральной части страны, они и смогли навести какой-то порядок, то дальше все остается на совести местных властей. Русские здесь зависят от нас, от наших солдат, и будут делать то, что мы захотим.

Услышанного Говарду оказалось достаточно - на первое время. Неважно, что хотят русские. Он прибыл сюда, чтобы заставить богатства России служить во благо своей страны, сделать то, на что сами русские в силу своей лени или по иным причинам оказались неспособны. Они проявили слабость, не смогли защитить свою страну - значит и не им отныне распоряжаться теми сокровищами, которые по какой-то ошибке, не иначе, даровал им Господь.

Из окна мчавшегося на полной скорости "Субурбана" Рональд Говард видел опустевшие улицы русской столицы. Личных авто на дорогах было на удивление мало, зато хватало патрулей - чуть не на каждом перекрестке белели "Мерседесы" и "Форды" русской полиции - или милиции, Говард не был уверен, как точно назывались перед началом "Доблестного удара" силы правопорядка. Рядом с патрульными автомобилями переминались с ноги на ногу люди в серой униформе, зачастую - с укороченными "калашниковыми" за спиной или на плече.

- Назначенное нами русское правительство уже создает свои силы безопасности? - это может быть опасно для нас!

- Порядок в Москве охраняют те же, кто делал это раньше, - помотал головой Хортон. - Сам генерал Камински, только получив назначение, объявил мобилизацию русских полицейских, тех, кто был взят в плен, освободили, выдали всем оружие и отправили на улицы. Вовремя - кое-где начали разбегаться заключенные тюрем и следственных изоляторов, стали грабить армейские арсеналы и полицейские участки. Покончить со всем этим удалось достаточно быстро, без лишних жертв. Сейчас началось формирование национальных Сил Безопасности, пока это несколько батальонов, но процесс идет медленно - среди желающих много бывших офицеров Российской Армии, а генерала Камински это не устраивает. Но кроме русских военных больше никто не спешит вступать в ряды армии новой России. Приходится принимать решение по каждому волонтеру, а это, сами понимаете, мистер Говард, та еще работенка, тем более, если учесть, что многие архивы с личными делами были уничтожены.

- Генерал Камински не хочет вооружать своего будущего врага, дать ему время на боевое слаживание подразделений, - согласно кивнул Рональд Говард. - Это правильно. Но американские солдаты не смогут вечно поддерживать порядок здесь, их слишком мало для этого, и они нужны во многих дурных местах по всему земному шару. Русским все же придется доверять чуть больше!

Чем больше видел и слышал Говард, чем больше он успевал узнать, тем сильнее становилась его уверенность в том, что с капитуляцией русской армии ничего еще не закончилось. Некстати вспомнились слова одного не самого бездарного германского деятеля о том, что русские медленно запрягают, но быстро едут. Настроение от таких мыслей стремительно портилось.

Переговоры должны были состояться в Министерстве энергетики России, которое теперь разместилось в историческом здании в центре Москвы. Здесь полицейских постов стало еще больше, люди в форме были видны буквально на каждом шагу, и только сопровождение позволило кортежу Говарда преодолеть все заслоны, наверняка способные остановить и самого решительного террориста.

- Кого боятся сами русские, черт возьми? - раздраженно спросил Говард, когда они миновали очередную линию оцепления.

- Всех, - коротко ответил Хортон, пояснив: - Новое правительство никто не выбирал, мы назначили его, генерал Камински лично назвал состав кабинета министров. И теперь те, кто заседает в Кремле, и в других местах, в том числе и здесь, опасаются, что народ их не примет. Их приказы и без того имеют хоть какую-то силу только здесь, в Москве, и еще в тех местах, где размещены наши войска. А так эти ублюдки чувствуют себя уверенно, как будто и впрямь чем-то руководят.

Вереница "Субурбанов" остановилась у парадного входа. Выбравшись из просторного салона, Рональд Говард, сопровождаемый полудюжиной своих помощников, остановился, с интересом осматриваясь. Первое, что бросилось ему в глаза - вооруженные до зубов охранники на мраморных ступенях, с автоматами, в касках с забралами из пуленепробиваемого стекла и тяжелых бронежилетах. А еще американец заметил на всех окнах первого и второго этаже массивные ставни, металлические и наверняка бронированные. Выглядели они так, что сразу становилось понятно - первоначальным проектом такое "украшение" предусмотрено не было.

Часовые у входа даже не шелохнулись, когда Говард вместе со своей свитой вошел в здание министерства. Внутри - тоже пост, только никаких автоматов и бронежилетов. Человек в форме, в фуражке с высокой тульей, шагнул навстречу прибывшим, торопливо козырнул, произнес на неплохом английском:

- Господин Говард, прошу за мной. Вас уже ждут!

В самом министерстве было немноголюдно. Провожатый увлекал Рональда мимо запертых кабинетов, по длинным, извилистым, полупустым коридорам, по широким мраморным лестницам, пока они не уткнулись в двустворчатые двери, массивные, добротные, точно крепостные ворота какого-нибудь средневекового замка - во время поездок в Германию и Испания Говарду удалось побывать в нескольких таких, здесь впечатление было схожим.

В просторном зале гостей из-за океана ожидали два человека, Рональд Говард сразу узнал их, и они тоже мгновенно вспомнили того, кто, не задерживаясь на пороге, проследовал к огромному столу, разумеется, деревянному, явно стариной работы. Смерив широкими шагами ковровую дорожку, полностью глушившую стук каблуков, Говард, пройдя вдоль длинного, огромного, словно футбольное поле, и совершенно пустого стола, встал перед русскими, взглянув в глаза одному, затем второму:

- Господин Сейфуллин! Господин Захаров!

- Мистер Говард, - Вадим Захаров, человек, которого Рональд считал прежде едва ли не личным врагом - и очень ловким дельцом - усмехнулся: - Решили все же вернуться в Россию?

- Пришло время доделать то, что вы не позволили мне завершить прежде, господин Захаров.

- Грязно играете, - заметил по-русски Ринат Сейфуллин - он знал, что заморский гость владеет языком весьма неплохо для американца. - Посылать "быков" с "волынами" к несговорчивому клиенту - это что-то из моей юности. Раз уж переговоры не удались, признайте поражение, и только.

- Быки? Волыны?

Рональд Говард раздраженно мотнул головой, непонимающе уставившись на Сейфуллина.

- Людей с оружием, - пояснил, усмехнувшись, Захаров. - Неужели для вас было настолько важно наложить свои руки на нашу нефть, что это стоило стольких жертв? Какой нормой прибыли можно оправдать это? Я знаю, погибли сотни, тысячи американских солдат, для вас это должен быть настоящий шок!

- Когда речь идет о безопасности всей нации, можно пожертвовать ее частью! Я не в восторге от того, что произошло, но мы здесь собрались вовсе не для того, чтобы искать правых и виноватых или каяться в ошибках, господа!

- Верно, - согласился Сейфуллин. - У вас есть дело, сделать которое вы не можете в одиночку? Что ж, мы готовы выслушать ваше предложение, господин Говард.

- Есть проект, реализация которого обеспечит энергетическую безопасность Соединенных Штатов, оказавшихся в заложниках у арабских и прочих партнеров, поставляющих сейчас свою нефть. Но и для вас исполнение его обернется немалыми выгодами - это позволит подпитать экономику России, дать работу вашим гражданам.

Захаров с Сейфуллиным переглянулись, и Вадим произнес, взглянув вновь на Говарда:

- Интригующе звучит, признаюсь! Что ж, извольте!

Времена, когда для презентации требовались ватманы и кульманы, когда приходилось возиться с кипами бумаг, прошли. Новый век нес новые технологии, позволяющие сэкономить время, уменьшить расходы, добавить выразительности. Вся информация теперь умещалась на крохотной микросхеме, которую Говард и извлек из кармана пиджака.

- Прошу, господа, - произнес он почти слово в слово то же, что говорил на собрании акционеров в Нью-Йорке. - Проект "Полярный экспресс"!

Рональд Говард ловко вставил флэшку в разъем стоявшего на пустом столе ноутбука, и все трое, касаясь друг друга плечами, дыша соседям в ухо, склонились над монитором. А по нему, по карте, змеилась жирная линия, отмечавшая маршрут грядущей "стройки века". От просторов Западной Сибири, по южному берегу Белого моря, по заповедным землям Русского Севера, она, точно пиявка, ползла, петляя меж карельских озер, и, наконец, выбравшись на Кольский полуостров, уткнулась в побережье Баренцева моря рядом с точкой, отмечавшей Мурманск.

- Протяженность нефтепровода - две тысячи двести миль, - сообщил Говард, тотчас поправившись для русских собеседников: - Три тысячи шестьсот километров. Проектная мощность - восемьдесят миллионов тонн в год. Это, конечно, не "Дружба", но во многом новый проект может с ней поспорить.

Ринат Сейфуллин понимающе хмыкнул:

- Это примерно восемь процентов годовой потребности в нефти вашей страны, или четырнадцать процентов чистого импорта. Имея такой источник и запасы на своей территории, а также в непосредственной близости от своих границ, например, в Мексиканском заливе, вы не будете зависеть от ближневосточных поставщиков и стран Африки.

- Что-то знакомое, - хмыкнул меж тем Захаров, взглядом провожая жирный пунктир, отмечавший трассу нефтепровода. - Я это уже видел прежде.

- Вероятно, - согласился Говард. - В основе нашего проекта - изыскания специалистов компании "Лукойл". Им тогда не удалось реализовать свой замысел, а мы доработали этот проект под свои интересы и возможности. Частично используем уже существующие участи трубопроводов, соединяющих месторождения Сибири с европейскими странами, многое придется создать заново, в том числе нефтяной терминал в Мурманске - это самый удобный порт, чтобы принимать супертанкеры.