Друидка

ГЛАВА 3. ПОБЕДА СТРАХА НАД СТРАХОМ

Владения страха

Атон вскочил с криком, как обычно делают люди, которым снился очень жуткий и реалистичный кошмар. Сердце бешено колотилось, а глаза никак не могли сфокусироваться и перед ними до сих пор стоял образ испуганного Балдера, по губам которого сочилась кровь. Стрэйб, словно безумный, оглядывался по сторонам и пытался понять, что вообще происходит, но паника никак не унималась. Когда капитан наконец смог совладать с собой и своими чувствами, он привёл дыхание в порядок и уже более трезвым взглядом оглядел округу.

Картина реального, если он, конечно, был таковым, мира, была удручающей. Серое, словно заваленное пеплом, поле, одинокие скрюченные деревья, парочка каких-то чахлых кустов и свинцовое небо над головой. Атон с трудом встал на ослабевшие ноги и вновь огляделся.

“Только серость, тоска и ничего более. Это владения страха, или мой очередной кошмар?”

Стрэйб провёл быстрый осмотр своих вещей и, обнаружив на поясе Бурю, а за спиной — щит и арбалет, понял, что теперь он в реальном, пусть и гнетущем, мире. Только одного не было рядом с гвардейцем — его спутницы.

— Авива! — закричал Атон, крутясь вокруг, как волчок. — Авива!

Ответа не было. Стрэйб прошёлся в разные стороны, зовя свою спутницу, но всё, что он слышал — это собственный голос и мёртвая тишина.

“Она могла прийти в себя раньше и уйти на поиски владычицы. Да, скорее всего, так и есть. Меня бы ей не удалось тащить, а вот позвать на помощь местную “королеву” было бы правильным решением. Осталось только понять, куда она могла пойти”.

Атон не знал, куда идти, поэтому выбрал то направление, которое казалось ему верным. Направление, которое подсказывало ему сердце.

Пройдя от места своего пробуждения порядка нескольких километров, по крайней мере, так казалось капитану, он увидел впереди какое-то странное сооружение. Лишь когда Атон подошёл поближе, то он понял, что это — нагромождение камней, только не обычное, а сделанное словно в виде палатки. Идти до него было довольно далеко, но чутье гвардейца подсказывало, что именно там он и найдёт нужные ответы. Когда до каменного “шалаша” оставалось всего ничего, Стрэйб понял, что не ошибся. Внутри, как бы это странно ни звучало, горел огонь, а на стене шевелилась чья-то тень.

Оказавшись в нескольких шагах от чьего-то жилища, Атон замер, надеясь, что хозяин или хозяйка сама выйдет к нему. Но, судя по всему, хозяин “дома” не слышал его шагов и не знал о присутствии чужого. Выждав несколько секунд, Стрэйб всё же решил приблизиться к проёму и заглянуть внутрь. “Стучать” или хоть как-то обозначать своё присутствие гвардеец не спешил, боясь, что внутри может находиться не разумное существо, а местный дикий зверь.

“Но ведь звери не разводят огонь. А может, он сам горит? Или это вовсе не огонь”.

Когда Атон аккуратно подобрался и посмотрел внутрь, то его удивлению и потрясению не было предела.

Внутри “шалаша” и вправду горел небольшой костерок, а возле него, поджав к груди ноги, сидела… девушка не старше двадцати лет — в пол-оборота к нему. Выглядела она, как обычный человек: сколько бы ни присматривался Атон, но никаких нечеловеческих частей тела увидеть не мог, разве что кожа была жутко бледной, словно у мертвеца, да и сама девушка была жуть, какая худая. Единственное, что немного пугало капитана, это белоснежный череп оленя, который девушка использовала в качестве головного убора; в остальном всё было вроде как нормально. Чёрные длинные волосы, обычный профиль лица, тонкие губы, человеческая шея, руки и ноги. Одета девушка была в длинный чёрный балахон, в который могли бы уместиться две таких, как она, а глубокий капюшон, что лежал у неё на плечах, мог спрятать её целиком. Хозяйка дома сидела в двух шагах от костра и смотрела в огонь, абсолютно не замечая человека, что притаился возле неё.

Лишь когда Атон полностью убедился в том, что прямой опасности для него нет, он набрался смелости и аккуратно откашлялся. Девушка, которая явно не ожидала такого, подпрыгнула на месте и во все глаза уставилась на источник шума. Когда она увидела человека, что теперь в открытую стоял у входа в каменный шалаш, её чёрные, без намёка на белки или зрачки, глаза расширились ещё больше, а рот невольно приоткрылся, явив капитану мелкие острые зубы.

“И всё-таки искать обычных людей в других мирах — как искать бога в тюрьме: так же бессмысленно”.

— Прости, — подняв руки, заговорил капитан. — Я не хотел тебя пугать.

— Ydych chi'n fyw? (Ты живой?) — заговорила девушка громким шёпотом.

— Прости, — покачал головой Атон. — Я не понимаю твою речь.

Девушка несколько секунд вглядывалась безднами, что были у нее вместо глаз, в человека, а после встала на ноги, из-за чего почти полностью утонула в своём одеянии.

— Я… плохо помню… речь человека, — заговорила она всё тем же холодящим душу шёпотом. — Но я помню.

— Я рад, что мы можем говорить, — слегка улыбнулся Атон и обвёл глазами помещение. — Где мы находимся?

— Владения, — ответила девушка. — Мои владения.

Теперь очередь удивляться настала для гвардейца. Он смотрел на эту не очень высокую, бледную и исхудавшую девушку, и никак не мог поверить, что стоит перед владычицей страха.

“Она выглядит очень слабой и больной. Неужели именно она держит других владык в таком ужасе?”

— Вы — владычица Дуги? — спросил Атон немного сдавленным голосом.

— Да, — кивнула “девушка”. — Моё имя.

— Тогда скажите, не видели ли мою спутницу. Её зовут Авива, она приёмная дочь владыки Адэхи.

— Брат леса… получил дочь? — спросила задумчиво Дуги. — Девушка… оказалась сильной… дошла до меня… и уснула.

Владычица страха отошла на несколько шагов в сторону и указала куда-то за костёр. Когда Стрэйб аккуратно зашёл в “дом” владычицы и обошёл костёр, то увидел Авиву, что лежала прямо на земле в позе эмбриона. Девушка выглядела мирно спящей, но едва заметная дрожь по телу и холодный пот, что покрывал её кожу, говорили о том, что спит она не так сладко, как ей бы хотелось. Стрэйб присел рядом со своей спутницей, и дотронувшись до неё, сразу отдёрнул руку. Девушка была холодной, как лёд в морозную зиму.

— Пробудите её! — вскрикнул Атон, встав в полный рост. — Прошу вас, пробудите. Она холодная, а так быть не должно!

— Я… пыталась, — вздрогнув, сокрушённо ответила Дуги. — Я не могу… сила… не подчиняется.

— Как же я смог пробудиться? — всё с тем же запалом спросил гвардеец.

— Не должен, — покачала головой владычица. — Никто не… мог проснуться. Моя сила… делает кошмары… самые страшные, что есть… в душе. Слабые погибают быстро… сильные борются… но погибают тоже.

Услышав это, Атон скрипнул зубами и издал звук, похожий на рык и скулёж одновременно. Поняв, что от владычицы добиться ничего не получится, Стрэйб вновь упал на колени рядом с Авивой и начал… гладить её по волосам.

— Авива, — говорил он голосом, которым родителя успокаивают испуганное дитя. — Прошу, очнись. Всё, что ты видишь, нереально. Авива, это кошмар, прошу, очнись.

Друидка никак не реагировала, разве что дрожь в теле утихла, но дёргающиеся веки и град пота, что лился с её лба, говорили о том, что девушка всё ещё видит кошмар.

— Как долго длится кошмар? — спросил Атон, глядя на лицо Авивы.

— До… конца жизни, — честно прошептала Дуги. — Моя ворожба… постоянна. Все, кто может… потерять жизнь… теряют, кто не может… спит вечно.

— Как у меня получилось проснуться? — вновь спросил гвардеец.

— Не знаю, — покачала головой владычица, обходя костёр и становясь рядом с Атоном. — Ты… можешь терять жизнь… но не потерял… Никто не просыпался… Даже мои… братья и сёстры… могут превозмочь мою… ворожбу лишь на… недлинный срок… Задержаться — и всё… сон.

— А если, — в голове Атона вдруг появилась идея, которая могла бы быть выходом из ситуации, — вы откроете переход в другие владения, и я её вынесу? Ваша сила уже не будет на неё влиять и тогда она…

— Не поможет, — опустившись рядом с друидкой на колени, Дуги покачала головой. — Она долго здесь… она напиталось моей… силой. Отнеси её хоть… куда… она не проснётся. Владыки могут… избавиться от… влияния силы… те, кто теряют жизнь… нет.

Атон вновь почувствовал, как бессильная злоба одолевает его, затмевая разум, заставляет сердце то замирать, то стучать как бешеное, подстрекая своего хозяина действовать. Атону хотелось рвать и метать, проскакивала даже шальная мысль об убийстве владычицы, чтобы оборвать поток силы, исходившей от неё. Но гвардеец вовремя смог остановиться и не наделать глупостей.

“Если никто не может помочь, будем думать сами. Как у меня получилось проснуться? Что я сделал такого, чтобы выбраться из своего кошмара? Я убил лже-Балдера, но Авиве вряд ли снится что-то такое. Но как тогда? Что я сделал?”

Пока Стрэйб думал, как помочь своей подруге, он не преставал поглаживать её по волосам. Когда Атон вновь взглянул на свою спутницу, то увидел, что её обеспокоенное лицо стало больше походить на то, каким оно должно быть у мирно спящего человека.

“Ей… стало лучше? У неё получается справ… Точно! Я справился со своим кошмаром! Я осознал, что всё вокруг меня — это мой кошмар, и победил его”.

— Я победил кошмар! — воскликнул Стрэйб, чем заставил владычицу вздрогнуть. — Я смог победить свой кошмар, поэтому я и проснулся.

— Победил? — непонимающе переспросила Дуги. — Кошмар… сильный… реальный. Моя сила забирает всё… не кошмарное, оставляя человеку… только страхи.

— Ваша сила поистине велика, — согласился Атон, — но в ней есть изъян. Она сильно искажает реальность и поведение…

— Поведение? — вновь переспросила Дуги и пристально вгляделась своими чёрными глазами в лицо капитана, чем заставила его слегка поёжиться.

— В моём кошмаре я видел… знакомых людей, которые вели себя не так, как они обычно ведут себя. Они стали своей противоположностью, именно это и помогло мне осознать, что я в своём самом страшном кошмаре.

— Стали… не теми, — понимающе кивнула владычица и закачала головой в разные стороны. — Кошмар… забирает не хорошее… поднимает наружу… Светлое оставляет… Человек… не хороший… и хороший сразу… Одно без другого… не получается.

— Да, — с трудом поняв, о чём говорит “девушка” в балахоне, гвардеец кивнул. — Ваш кошмар показывает всех только с дурной стороны. Нужно помочь Авиве осознать, что она спит… но как?

— Видя кошмар… человек во сне… не слышит… чувствует, — Дуги задумчиво посмотрела на друидку. — Ты… трогал её… она… стала лучше… Трогай ещё… Не знаю… я не видела… живых… что могли бы здесь… ходить. Возможно… поможет… другой выход… я не вижу.

От такого предложения Атон вдруг засмущался, но правдивость слов владычицы отрицать не стал.

“Сейчас она выглядит не такой обеспокоенной, как раньше, значит, ей и вправду стало легче. А что касается сна — то и вправду: есть люди, которых и пушкой не добудишься, а есть те, кто от любого шороха просыпается. Прошу, Авива, будь такой”.

Не оттягивая долго, Стрэйб принял более удобное положение и, склонившись над девушкой, словно врач над больным, стал… трогать её. Провёл рукой по длинным волосам, дотронулся до лба, провёл пальцами по бледным щекам и холодному носу, дотронулся до плеч, спустился по рукам до кончиков пальцев. С каждым новым прикосновением Атон с надеждой всматривался в лицо девушки, надеясь, что вот сейчас, ещё немного, и её веки дрогнут, глаза откроются, но этого не происходило. Да, Авива стала спать чуть спокойнее, перестала обливаться потом и трястись, и даже лицо её стало более умиротворённым, но это никак не помогало ей проснуться.

“Не помогает. Чёрт! Я только лишь успокаиваю её тело, но не разум. Нужно звать, постараться докричаться до неё”.

— Авива, — заговорил Атон, склонившись к лицу девушки. — Прошу, проснись. Это кошмар, мы во владениях страха. Всё, что ты видишь, нереально. Победи его, будь сильнее своего кошмара, и ты выберешься.

Стрэйб замолчал, ожидая хоть какого-то, даже самого малого отклика, но ничего не происходило. Друидка по-прежнему лежала, сомкнув глаза. Атон пробовал снова и снова, гладил её по волосам, шептал ей слова, пытался хоть как-то достучаться до своей верной спутницы и подруги, но тщетно. Авива не отвечала, а мирное выражение спящего лица вызвало у Атона ноющую боль где-то под сердцем.

— Авива, — сквозь зубы цедил Стрэйб, с трудом сдерживая рвущееся наружу отчаяние. — Прошу, очнись.

— Она… не проснётся, — сокрушённо покачав головой, отозвалась Дуги, которая до этого лишь молча наблюдала за попытками человека. — Слишком… глубоко пропиталась… Моя ворожба… поглотила её.

— Что это за сила такая! — не сдержавшись, выпалил гвардеец. — Что это за сила, что мучает других. Ваша сила нужна только, чтобы убивать!

Когда Атон понял, что и кому сказал, он в ужасе посмотрел на владычицу кошмаров и замер в ожидании кары. Стрэйб смотрел на опечаленное лицо “девушки”, что почти полностью затерялось в капюшоне ее балахона, и пытался подобрать слова, чтобы извиниться, но не мог. Животный страх, что, казалось, ушел, вновь окутал его. Каждая клеточка тела уже распрощалась с миром живых, готовая в любое мгновение понести наказание за длинный язык хозяина. Но казнь так и не наступала, растягивая секунды в часы.

— Я знаю… что моя сила… не создаёт, — опечаленным голосом едва слышно зашептала Дуги. — Я не могу… как другие… братья и сёстры создавать… я даже ворожбу… не могу усмирить… Я много… веков пыталась… но не получилось. Я хотела бы… помочь дочери… леса… но я… бессильна.

Услышав это, Атон невольно отвёл глаза и стиснул зубы так сильно, что скулы начало сводить. Только теперь он понял, что перед ним сидит несчастная девушка, пусть и владычица целого мира. Стрэйбу сразу показалось, что она выглядит очень несчастной, но только теперь он понял, что ей куда хуже, чем он мог себе представить. Одна в огромных владениях — ни выйти самой, ни позвать кого-то. Гонимая из-за своей силы, вынужденная жить в вечном одиночестве, чтобы не навредить другим.

“Она, пожалуй, самое несчастное создание, что видел мир — нет, все миры и владения, что могут существовать”.

— Простите меня, — опустив низко голову, заговорил гвардеец. — Я не должен был говорить таких слов о вас и вашей силе.

— Не виноват… ты, — покачала головой Дуги. — Я знаю… свою судьбу… я понимаю… что чувствуешь… Мне правда жаль.

“Жалость Авиву не разбудит. Если бы только всё было наоборот! Если бы Авива очнулась первая, она бы нашла способ пробудить меня. Она куда лучше понимает ворожбу… Ворожба… Авива говорила, что любой ворожбе нужен проводник… Проводник лесной ворожбы — растения, водной — вода, но что является проводником страха? Страх… это чувства”.

— Владычица Дуги, — радостно воскликнул Стрэйб. — Вы можете улыбнуться?

— Что? — удивилась “девушка”, широко раскрыв глаза.

— Я, кажется, понял, как ослабить хватку вашей силы, — гвардеец приблизился к владычице, чем заставил её ещё сильнее вжаться в свои одеяния. — Проводник вашей силы — это чувства?

— Я… не знаю… Возможно, и… сны, — неуверенно начала владычица. — У меня… не было возможности… понять. Всякий, кто… приходил… засыпал… и я не знала, почему.

— Когда мы пришли к вам, никто из нас не спал, были лишь вы, — начал развивать свои догадки Стрэйб. — Владыки не спят, а значит, проводник — не сны. Когда мы шли сюда от вашего брата Огана, мы были напуганы. Он раскалил свои владения столь сильно, что мы боялись сгореть. Возможно, сильный страх или даже просто любые чувства питают вас и вашу силу, — Стрэйб, набравшись смелости, взял Дуги за руку, отчего владычица вздрогнула. — Вы сами боитесь своей силы, боитесь навредить кому-то, боитесь отнять чью-то жизнь. Ваш страх перед собственной силой длился столь долго, что она стала неуправляемой. Вам нужно отринуть сомнения, совладать с чувствами и победить страх перед своей силой. Возможно, тогда вы наконец сможете совладать с ней.

Дуги смотрела на человека своими чёрными, как беззвёздная ночь, глазами, и было непонятно, что именно она ощущает по отношению к этому “безумцу”. Страх? Жалость? Гнев? А может быть, всё и сразу. Трудно понять, когда в глазах нет ничего, кроме темноты.

— Я… не знаю, — в сомнении зашептала владычица. — Я столько… лет… не могла осилить… силу. Я… могу попробовать… но может… не выйти.

— Нужно хотя бы попытаться, — с лёгкой улыбкой надежды произнёс капитан.

Теперь Атон видел, что на юном лице владычицы залегла лёгкая тень сомнения, но ничего говорить она не стала. Вместо этого она подобрала полы своего балахона, уселась поудобнее и закрыла глаза. Тишина была гробовой, даже тяжёлое дыхание Авивы и прерывистые вздохи Стрэйба, кажется, сделались неслышными. Лицо владычицы обратилось воплощенной сосредоточенностью, и Атон знал, что сейчас внутри этого хрупкого, пусть и прожившего многие столетия, тела ведётся борьба. Страх борется со страхом, один пытается взять верх над другим.

“Либо Дуги совладает со своими чувствами, либо Авива уже никогда не проснётся”.

— Прошу, — раздался тихий голос, — не умирай.

Ошарашенный капитан опустил голову и увидел друидку. Она всё ещё не открывала глаз, но теперь уже лежала на спине, говорила что-то сквозь сон и тянула руку кверху.

— Лес не спасти, — едва разборчиво продолжала бормотать девушка. — Не рискуй собой.

“Ну конечно. Самый страшный сон девы леса — это уничтожение владений её владыки”.

— Авива, — вновь позвал Атон свою спутницу. — Это всё нереально, ты спишь. Прошу, очнись.

Друидка не ответила. Она продолжала тянуть руку к небу и что-то бормотать.

— Его не спасти… Не надо… Лес горит… прошу… не умирай, Атон.

При звуке своего имени Стрэйба словно ударило молнией. Остекленевшим от изумления взглядом он посмотрел на свою спутницу и увидел… на её щеках слезы. Девушка продолжала бормотать, а поток слёз усиливался с каждой секундой.

Атон не знал, что именно толкнуло его на это: шестое чувство, разум или сердце? Собственно, это не имело значения: капитан знал, что это правильно, пусть другие бы сочли иначе. Заключив вытянутую руку девушки в свою ладонь, Стрэйб притянул её к своей груди, чтобы она почувствовала, как бьётся его сердце, как оно ждёт её в реальном мире. Затем Атон, несмотря на внутреннее сопротивление, наклонился к холодным губам своей спутницы и аккуратно коснулся их своими. Это был скорее не поцелуй, а что-то вроде напоминания о том, что он всё ещё здесь, ждёт её и не собирается умирать.

“Ты под моей защитой”.

Атон, который словно точно знал, что именно это сейчас нужно девушке для пробуждения, был готов. Не прошло и нескольких секунд, как Авива резко открыла глаза и подалась вперёд. Если бы Стрэйб не подхватил её, то она, скорее всего, упала бы, но он был рядом.

— Ну наконец-то, — с нескрываемой улыбкой и облегчением на сердце произнёс гвардеец. — Ты проснулась.

— Атон, — глядя на своего спутника безумными глазами, затараторила друидка. — Прошу, не иди в лес, он уже сгорел. Не спасай владыку. Я не перенесу потерю вас двоих.

— Тише, тише, — Атон приобнял явно не отошедшую от кошмара девушку и посмотрел ей в глаза. — Ты видела кошмар. Ты помнишь, что там было?

— Мы бежали по туннелю перехода владыки Огана, — с трудом удерживая дыхание, чтобы не срывалось, заговорила девушка. — В самом конце переход почему-то стал сжиматься, а потом и вовсе взорвался. Нас выбросило во владения господина Адэхи… Лес загорелся… он был в ловушке… а ты побежал спасать…

— Это кошмар, — повторил Стрэйб, ещё крепче обняв свою спутницу. — Мы не попали во владения леса. Сейчас мы во владениях страха, — Атон повернул голову вправо и посмотрел на бледную девушку, которая выглядела очень усталой, но с радостным выражением на лице. — Это владычица Дуги. Она смогла усмирить свою силу.