Игры Сердец (СИ)

50. Встреча в Бхунтар

По небу плыла луна. Именно плыла, потому что набегающие на ночное светило исчезающе прекрасные полупрозрачные облака создавали эффект движущейся дымки. Они то появлялись, скрывая луну всем скоплением, то клубились вокруг неё легчайшим туманом, то таяли, растворяясь в пространстве. Рэйтан задумчиво смотрел на волшебные метаморфозы, впитывая любимую тишину. Он ждал Арджуна. В отличие от Киары ему не спалось, и он занял свой наблюдательный пост возле окна, чтобы не мешать любимой. В комнате было почти темно. Из всех ламп горел лишь небольшой ночник, поставленный на пол, но этого света ему было вполне достаточно: он видел Киару даже в темноте. Рэйтан оглянулся: девушка спала прямо в кресле, вновь умаявшись за день. Бедняжка невероятно устала, ещё до конца не восстановившись после их практически бегства из деревеньки каннета, а сегодняшний путь, хотя на его долю выпало не так чтобы много ходьбы, добил её окончательно. Сегодня они добирались из Маникарана в Бхунтар и бо́льшую часть пути преодолели на попутном автомобиле, сокращая оставшееся расстояние. Между городами было всего сорок пять километров, но дорога шла по такому извилистому серпантину, что временами он казался изощрённой пыткой… Временами чередующейся — для разнообразия — с обычной пыльной и тряской дорогой, которая выматывала не меньше. Киара героически терпела, стойко перенося тяжесть пути, однако Рэйтан видел, как она устала. Впрочем, стоило им только добраться до Бхунтара, как настроение малявки улучшилось.

Город встретил их отличной погодой, по-летнему жарким солнышком, а также чудесным вечерком, которым так приятно гулять по улицам, любуясь сгущающимися тенями вокруг снежных вершин. Да, Бхунтар был очарователен. Даже несколько часов, проведённых здесь, хватило им для того, чтобы убедиться: город намного оживлённее и масштабнее Маникарана. Народа здесь проживало больше, улицы были чище, дома аккуратнее (многие вполне стандартной, привычной архитектуры, а не традиционной — химачал-прадешской — с её каменно-деревянными «слоёными» постройками), и местные гостиницы радовали глаз своим разнообразием. Почти выбрав одну, Рэйтан и Киара дошли до места, о котором упоминал Арджун в своём электронном послании и увидели ждущую их машину. Белый брат нанял компактный хэтчбек с водителем — хоть сейчас садись и езжай в Чандигарх; а в гостинице неподалёку для них был забронирован номер (даже два) с привычными вещами, одеждой и предметами гигиены. Иными словами, подготовка, проведённая Арджуном, впечатляла. Рэйтан одобрительно хмыкнул. Он всегда любил своего брата, несмотря на то, что тот был порядочным шалопаем, но сейчас, с таким подходом к делу тот сильно вырос в его глазах. Увидев машину и бросившегося к ним наперерез водителя — парень узнал их — Киара вопросительно посмотрела на своего спутника. Она безмолвно спрашивала, будут ли они продолжать своё путешествие, но Рэйтан отрицательно покачал головой:

— Арджун, — негромко напомнил он и провёл девушку в номер.

Там они успели передохнуть, принять ванну (по очереди), и сменить пыльную одежду на чистую. Рэйтан с удовольствием ощутил на плечах свою собственную, современную рубашку, ласкающую кожу гладкой тканью, а Киара стала невыразимо прекрасна в светло-розовом сальвар камизе, с распущенными по плечам волосами. Рэйтан засмотрелся. Его красавица была словно нежный цветок и ему немедленно захотелось приблизиться, вдохнуть её аромат полной грудью, зарыться пальцами в шелковистую глубину волос и потянуть за них, запрокидывая девушке голову, чтобы потом впиться жаждущим поцелуем в изящную соблазнительную шейку… Нет, нельзя! Точнее, не время. Рэйтан стиснул кулаки, заставляя себя отвлечься. После сегодняшнего интимного пробуждения он понял, насколько сильно сдерживал ранее свою мужскую жажду относительно Киары. Теперь ему было трудно держаться, но он старался.

«Релакс, Рэйтан, релакс!» — в который раз повторил он уже ставшую личной мантрой фразу и начал заказывать ужин в номер.

Их гостиница была большая, приличная. С рестораном на первом этаже и номерами на втором — третьем. Вот только почему-то на ужин в ней полагался южноиндийский вариант завтрака: масала доса. Через некоторое время в дверь постучали, и на пороге появился разносчик. В руках он держал два прибора, на каждом из которых лежало по весьма внушительному хрустящему «блинчику». Сделанный из чечевичной и рисовой муки блинчик был свёрнут в трубочку и начинён картофелем; а в качестве соуса к нему полагались самбар и чатни, стоящие в маленьких мисочках на подносе рядом.

— Ты будешь?

Киара слабо мотнула головой в ответ. Скорее всего, этот жест означал несогласие, но к столу девушка все-таки подошла. Ужин источал вкуснейшие ароматы, однако она вяло ковыряла блинчик, почти ничего не донося до рта. Рэйтан хмыкнул.

— Киара, если ты так будешь издеваться над едой, то она убежит прямо с тарелки, — пошутил он.

Золотисто карие глаза взметнулись на него и смотрели с таким потерянным выражением, что он забыл продолжение шутки. Кажется, он собирался что-то сказать про кормление с ложечки? Да, кажется.

— Что за чёрт, — вместо продолжения шутки отреагировал своей привычной фразой он и постарался прогнать из воображения соблазнительную картину как станет кормить Киару. Это будет очень… интимно. — Не хочешь есть, давай отправим ужин назад. А шеф повару скажем, что в это время суток масала доса желудком не принимается!

Как ни странно, но это подействовало. Уголки губ Киары дрогнули в улыбке, а затем она рассмеялась так же весело, как во время их страстных пикировок. А потом заставила себя проглотить пару кусочков досы, в процессе еды приходя в себя, приобретая аппетит, настроение, и розовые щёчки.

И вот теперь его красавица спала, сладко раскинувшись в кресле.

«Его красавица!» Рэйтан мечтательно улыбнулся, чувствуя, как томно отозвалось на эти слова его сердце. Впервые в жизни он ощущал, как кто-то до этого посторонний стал ему столь же важен, как семья. А, может быть, даже важнее. Нужная, желанная, родная… Глядя на расслабленные черты Киары завуалированные полутьмой, он подозревал, почему она практически не притронулась к ужину. Да ещё и все сорок пять километров дороги молчала. Насколько он понимал, сейчас Киара терзалась «неподобающим» поведением, вспоминая своё сногсшибательное утро. Наверняка обдумывала как себя дальше вести. Арора хмыкнул. Мужчина в нём совершенно точно знал как: ничего не меняя, разве что добавить к утру ещё и вечер. Его маленькая необходимая ему глупышка… Знала бы она, как он обрадовался её желанию! Киара показала, что она настоящая, живая, горячая и подобное пробуждение подсказывало ему, что в дальнейшем у них будет немало страстных минут. Возможно, ему даже предстоит опаздывать на работу! Рэйтан снова усмехнулся, представив себе такую картину. А ещё в сегодняшнее утро он мечтал, чтобы Киара забыла от его ласк обо всём на свете, и он сполна наслаждался бы совместным движением их тел и её томными стонами… Чёрт! Расслабленная девичья фигурка в кресле буквально поплыла перед глазами.

— Даже не надейся, Киара Шарма, будущая Деон Арора! — пылко выдохнул он во тьму, словно отвечая Киаре на невысказанный вопрос. — Как прежде у нас уже не будет. Я не дам тебе забыть!

«…Моя! Не убежишь! Не отдам!» — эти мысли наперебой звучали у него в голове, заставляя чувствовать себя удивительно счастливым. «Я не дам тебе укрыться в раковине стеснения и запереться в ложном чувстве собственного достоинства».

Прямо на глазах Рэйтан напитывался уверенностью со всем жаром и упрямством свойственных его характеру. Именно поэтому все сорок пять километров пути до Бхунтара он провоцировал, дотрагивался, а в конце и вовсе усадил Киару рядом, собственническим жестом привлекая ближе.

— Тебе давно пора усвоить, что я не сдаюсь.

Желание дотрагиваться до девушки стало нестерпимым, и Рэйтан шагнул от окна к креслу. Присев на корточки возле спящей малявки, он долго любовался её расслабленными чертами, невесомо убирая с лица разметавшиеся пряди. Про себя он радовался, что кресло такое большое: Киара помещалась в нём словно в гнёздышке, уютно откинув голову на широкую мягкую спинку, а стройные ножки она забросила на подлокотник. Её джути свалились на пол, а брючины сальвара задрались, открывая взгляду изящные щиколотки. Ни у кого раньше он не видел столь очаровательных ножек и, не сдержавшись, Рэйтан сжал пальцы вокруг тонкой лодыжки, будто определяя размер. Киара не шевелилась. Бросив взгляд на её лицо, Рэйтан убедился, что девушка по-прежнему спит.

— Кажется, теперь моё время поиграть с тобой, — чувственно улыбаясь, прошептал он, невесомо ведя по стопе пальцами.

Нет, под этим он не имел в виду ничего эдакого. Поцеловав нежную ладошку Киары, Рэйтан взял её в руки и тихо развернул внутренней стороной к себе, рисуя подушечками пальцев на коже едва ощутимые круги. Он знал, что это рождает чувственные мурашки и очень сча́стливо улыбнулся, когда тонкие пальчики дрогнули и сжали, поймали в тёплый плен его пальцы. Прерывисто вздохнув, Киара неосознанно потянулась к нему и в этот миг её голова стала клониться с кресла, соскальзывая набок. Рэйтан подставил ладонь. Доверчивая, словно маленькая птаха, Киара разместилась в его объятиях, будто там ей и было самое место. Впрочем, Рэйтан в этом не сомневался.

— На кровати тебе будет всё же удобнее, — прошептал он, наслаждаясь близостью.

Легко подхватив Киару на руки он отнёс её на кровать, совсем не чувствуя веса своей ноши. Как назло, путь от кресла до постели оказался слишком коротким и Рэйтан продлил его, постояв возле ложа какое-то время. Киара пахла нежностью, свежестью дождя, грозовым предвкушением, замершим в воздухе, когда очищающий ливень готов сверкающим водопадом пролиться на землю. А ещё капелькой мёда, отчего немедленно хотелось припасть к её губам, и испить эту заманчивую сладость до дна.

Уложив любимую на постель, Арора нежно коснулся поцелуем девичьего лба. Он не сказал Киаре, что в гостинице было целых два номера, проплаченных для них Арджуном. Мысль о том, что девушка будет спать отдельно, вдали от него пусть даже всего одну ночь, была невыносима. С некоторых пор он хотел засыпать и просыпаться с ней, мечтал любоваться её лицом и фигурой, держать за руку. Обнимать, наконец. Да, чёрт возьми, с её появлением из его жизни исчезли утренние кошмары! Канули в небытие, словно так и положено. Ушли в никуда видения разбитых поездов и зрелище окровавленных тел родителей, какими он тогда их нашёл… А в свободном номере пусть поселится Арджун, когда появится. Кстати, о брате. По его прикидкам он должен был уже объявиться. Независимо от того где бы ни находился белый брат, с момента его, Рэйтана, выходя на связь прошло больше суток. Арджун в любом случае должен был уже мчаться в Бхунтар.

Тихо поднявшись, Рэйтан накрыл любимую покрывалом и направился к двери. То, что Киара спит — очень хорошо. Ни к чему ей видеть то, что случится, когда он и Арджун встретятся; мужские разборки не для женских глаз. Подойдя к двери, Рэйтан открыл её, и какое-то время стоял на пороге, любуясь посапывающей Киарой. Бедняжка так устала, что даже не почувствовала своего перемещения из кресла в кровать, но зато теперь свободно вытянулась и, зевнув, перевернулась на живот, обнимая руками подушку. Одна нога согнулась в колене, захватывая территорию сбоку, и по губам Арора расползлась улыбка: знакомая поза! Так значит спать таким образом — это её любимая привычка? В таком случае он прав, их утренние пробуждения обречены стать незабываемыми.

Рэйтан не заметил, как в конце слабо освещённого коридора появился Арджун и замер на месте, увидев собственного брата. В открытую дверь он также видел спящую Киару; её расслабленную позу и нежную улыбку Рэйтана адресованную девушке — всё это в одно мгновение связалось у него в голове в догадку. Он уже «наблюдал» как тонкие руки девушки обвивают смуглую шею брата, а тот, в свою очередь, тянется к манящим губам любимой и их поцелуй плавно переходит в другую плоскость…

Да! Сегодня утром он пришёл к выводу уйти с их дороги — он не забыл. Но пока собственное сердце мучилось и терзалось, не подчиняясь решению. Арджун с силой сжал челюсти: он так спешил. Летел сюда, чтобы увидеть… вот это? Хотя если подумать… А чего он ждал?

Аккуратно прикрыв за собой дверь, Рэйтан повернулся и, всё ещё улыбаясь, встретился взглядом с братом.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Воздух загустел и едва ли не вибрировал между ними, и было в этой ауре столько всего! Тоска двух сердец, наконец-то встретившихся после долгой разлуки, обида и шлейф вины, а ещё извечное соперничество двух мужчин, положивших глаз на одну и ту же девушку. Два взгляда — карий и голубой — схлестнулись в полутьме коридора. Арджун дрогнул первым.

— Ты всё-таки забрал её себе! — не выдержав, горько проговорил он, не здороваясь и не произнося имени Рэйтана, словно они и не встретились минуту назад.

От него не укрылось, каким взглядом смотрел брат на Киару. Как осторожно прикрыл дверь номера, боясь потревожить сон, и как замер сейчас, расправив плечи и засунув руки в карманы, словно охраняя вход. Так ведут себя только близкие люди по отношению к трепетно и глубоко любимым.

— Да.

Рэйтан не стал отпираться. Язык тела выдал его с головой. Но даже если бы всё это было не так, он не видел смысла в притворстве. Арджун сник ещё больше.

— А как же мангалсутра и синдур? — грустно пошутил он.

— За этим дело не станет.

Краткому ответу следовало верить. Если Рэйтан что-то сказал, то он обязательно выполнит. Арджун почувствовал, как его медленно отпускает. Через разочарование и боль, через утрату. Несмотря на потерю любви, он обретал бо́льшее. И белый брат грустно выдохнул, запуская пальцы в светлые волосы:

— Ладно, — в крови закипел знакомый огонёк веселья. — Надеюсь, ты не пожалеешь об этом!

Рэйтан хмыкнул. Он чутко уловил перемену настроения в голосе младшего. Чёрт возьми! Он был безумно рад его видеть! Его светлые волосы, его отросшую рыжеватую бородку с наметившимися возле носа усами, а самое главное — его устало счастливые, озарённые искренней радостью глаза.

— Брат!

Мужчины шагнули друг к другу, раскрывая объятия. Они обнялись, похлопывая один другого по плечам. Крепко, по-мужски, хватая в охапку и долго не отпуская. Рэйтан от души обнимал Арджуна, чувствуя, как в его жизнь вернулось родное и сильно любимое. А потом, оторвавшись от него, он так же от души заехал брату по светлой физиономии. Парень отлетел в сторону, схватившись за челюсть.

— За что?!

— Ты знаешь за что!

Арджун сник. Да, он знал. Бросив взгляд в сторону номера, где спала Киара, он спросил:

— Как она?

— Хорошо. Но это не благодаря тебе.

— Я знаю, брат. — Арджун, каясь, смотрел на него. — Я виноват. Если хочешь, можешь ударить меня ещё раз.

Перед глазами возникло терзающее душу видение хрупкой девушки в зелёном сари, корой через минуту суждено очутиться за бортом кеттувалломс в ледяной воде. Рэйтан тоже «увидел» это.

— Обойдёшься, — кратко ответил он. — Ты себя уже достаточно наказал.

Как-то сразу он не обратил внимания на то, как осунулся и исхудал Арджун. В глазах светловолосого Унияла больше не было того бесшабашного огня, что светился в них раньше, а с лица исчезло выражение беспричинной весёлости. На его плечи лёг увесистый груз, и он нёс его с достоинством настоящего мужчины. А ещё вспомнились слова, сказанные как-то Киарой: «Он Ваш брат и заслуживает как минимум объяснений!» Рэйтан выдохнул, отпуская злость.

— В том, что я тебя сейчас не убил — заслуга Киары! — пояснил он. — Она просила выслушать тебя, хотя, на мой взгляд, ты этого был совсем не достоин. Но я передумал.

Услышав такое, Арджун странно взглянул на него и в голубых глазах вспыхнули прежние смешливые искорки:

— Мама моя, что я слышу! Рэйтан Деон Арора прислушался к кому-то и принял к сведению? Раньше ты всегда поступал так, как нужно только тебе. Ты изменился.

Арора покосился на закрытую дверь номера. Раньше он обязательно бы ответил, что Рэйтан Деон Арора не меняется, но сейчас…

— Да. И в этом тоже её заслуга.

— Чёрт. Придётся мне быть шафером на вашей свадьбе. Если, конечно, ты решишь отпраздновать её по европейским обычаям. Или всё будет так, как скажет Киара?

Униял усмехнулся. Он не мог не поддразнить Рэйтана. Игнорируя вспыхнувшие щёки брата, знакомый огонёк недовольства, зажёгшейся в карих глазах, Арджун подошёл к нему и обнял за плечи:

— Я шучу. Отпразднуем две свадьбы.

— Тогда уж получается три, — тихонько проворчал Рэйтан и Арджун удивился.

— Что? — переспросил он. — Я не расслышал.

— Так, ничего. Мысли вслух. Кстати, очень хорошо, что ты снял в этой гостинице два номера. Идём, нам нужно о многом поговорить.

— Согласен. А ещё поесть. Я с утра не ел! Эти чёртовы маланцы питаются святым духом гор, да ещё косяками с их родной коноплёй! Не представляешь, за время нашего путешествия они выкурили три вязанки. Всего задымили. А я — в отместку — смотри, что у них подцепил!

Сунув руку в дорожную сумку, Арджун продемонстрировал глиняную статуэтку, что предназначалась священному месту малана. Сам того не заметив он увёл её у вождя и обнаружил это только к середине сегодняшнего дня. К слову говоря, статуэтка по-прежнему интриговала его. Её вес, не совпадающий с материалом изготовления, её грубая шероховатость… У него даже образовалась потребность постоянно крутить её в руках, размышляя.

— Сувенир, — усмехнулся он.

Рэйтан едва удостоил фигурку взглядом. Куда больше его волновали вопросы, над которыми он ломал голову вот уже больше недели! Но сначала нужно было действительно позаботиться об Арджуне.

И вот они уже сидели в ярко освещённой комнате, а перед его братом стояло два опустошённых подноса с ужином. Практически не жуя Арджун проглотил ту же самую масала доса, что недавно ели они, залакировал всё это кучей мисочек с жидким чатни, а теперь аппетитно хрустел овощными самосами, которые сам же и подразделял на солёные, острые и очень острые. Рэйтан усмехнулся: его брат всегда любил индийскую еду. Он находил в её терпкости и пряности непередаваемую прелесть, а жгучесть некоторых блюд сравнивал с опасными приключениями в жизни. Впрочем, не отказывался Арджун и от европейской кухни, легко запивая индийские изыски английским чаем или даже газировкой из ближайшего фаст-фуда. Рэйтан всегда чувствовал себя неуютно, глядя на проявление столь буйного аппетита. Сам он всегда был очень умерен в еде, предпочитая ощущение лёгкости в теле, которое моментально исчезало, стоило чуть переесть.

— И куда в тебя столько лезет, — удивился он, наблюдая, как брат взялся за корзинку с выпечкой. — Скоро ни в одну дверь не пройдёшь.

— Нет, мне это не грозит, — с довольным видом парировал Арджун, откидываясь в кресле и поглаживая абсолютно плоский, с кубиками пресса, живот. — Должно быть не в коня корм.

Однако он тут же погрустнел, как и Рэйтан окидывая взглядом стол со следами его позднего пиршества.

— Ты только посмотри на это, — проговорил он, указывая на остатки еды. — Говорят, мы то, что мы едим. Тогда кто есть я? Я ем всё подряд. Я вырос в Индии, но я не индиец. Я белый, но окажись я в Европе, меня там никогда не примут как своего. Я говорю на пенджаби и по-английски… Я даже думаю так! Иной раз сам себе перевожу с одного языка на другой. Так кто же я?

Он выглядел совершенно несчастным.

— Поиски смысла жизни? — усмехнулся Рэйтан. — Я не верю во всю эту психоаналитическую дребедень. Для меня ты мой брат и этим всё сказано.

Несчастное выражение на лице Арджуна сменилось благодарностью.

— Спасибо. Только ты мог так сказать. Вот вроде и грубо, а в то же время максимально честно. Утешает!

На мгновение между братьями воцарилась тишина. На улице давно уже была глубокая ночь, а они всё не могли расстаться. Рэйтан ждал, когда его брат закончит есть, а тот, пока жевал, потребовал кратко изложить ему все случившиеся приключения. Рэйтан не отказал, начав с того момента как он вытащил Киару из реки. Его речь была сухой и буквально схематичной: поймал — вытащил — стали искать дорогу в Бхунтар — упали с высоты в одну из долин — обнаружили поселение людей. У них же и жили до позавчерашнего вечера. Не раз и не два Арджун порывался встрять в рассказ с уточнениями, но Рэйтан его останавливал.

— Ты жуй, жуй, — говорил в таких случаях он. — Мои приключения не так важны, как то о чём я собираюсь тебя спрашивать. И вот уж ты-то будешь рассказывать мне все подробно.

— Хитрый какой! — возмутился Арджун, дожёвывая последнюю булочку.

Одновременно он схватился за стакан с водой, запивая пищу. Однако спорить не стал. Видел, что Рэйтан всё равно не расскажет. А ему самому действительно было что доложить. Арджун рассказывал без утайки. Поставив на край стола свою любимую глиняную статуэтку, он выдавал брату мельчайшие детали своих злоключений.

— А потом выяснилось, что мотор у кеттувалломс сломан, — закончил он первую и самую трудную часть своего рассказа, объясняя, почему они не смогли начать поиски сразу же. — Впрочем, ты это и так знаешь. Читал. А вот то, что Сандра врёт, я тебе не писал. Я проверял её. Сначала по мелочам. Потом больше. И теперь полон к её персоне огромного недоверия.

Это было не ново. За время своего путешествия Рэйтан не раз и не два думал о роли американки в том, что случилось. В голове давно и прочно выстроилась логическая цепочка: Сандра — слова Арджуну — Киара за борт. Вот только почему Киара?! Что ей сделала почти незнакомая девушка? Как следует поразмыслив, Рэйтан отмёл ревность как таковую. Хоть Сандра была и не против повеситься ему на шею в самом начале знакомства, однако быстро утешилась, найдя замену в Гурмите.

— Я виноват, столкнув Киару в воду своими собственными руками, — продолжил тем временем Арджун, подтверждая его мысли и не щадя себя. — Слова Сандры подбили меня на такое. В голове словно помутилось! Конечно, я должен был думать сам, но… — белый брат качнул головой. — Есть во всей этой истории одна вещь, которая долго не давала мне покоя. После того, как Сандра настроила меня на преступление, она же и пыталась меня остановить! Она держала меня, не давая толкнуть Киару.

Невероятно серьёзные глаза светловолосого Унияла взметнулись на Рэйтана, и Арджун заметно подобрался, собираясь сообщить самое важное.

— Я долго думал над этим. С первого взгляда вроде бы несоответствие: зачем рушить то, что так удачно исполнилось?! А затем я услышал один разговор…

Арджун помолчал, делая паузу. Во время неё он невольно потянулся вперёд и взял со стола глиняную статуэтку, закрутил её между пальцами, будто брахман чётки.

— Телефонный разговор, — в итоге уточнил он. — В нём Сандра оправдывалась, почему сделка по Пир Панджал не заключена.

— ЧТО?!

Действие от сказанных слов можно было сравнить разве что с эффектом холодного душа. Рэйтан вскинулся, едва не подпрыгнув на месте. Прямо на глазах рассыпалась его стройная теория, выстроенная ранее. Логическая цепочка, в которой он и так чувствовал слабое место, радостно развалилась, опрокинутая одним единственным словом. Пир Панджал, ну, конечно же! Вот оно, недостающее звено в его хитрой головоломке! Арджун ещё что-то говорил, а у него уже кружились разрозненные факты, «разламываясь» и соединяясь по-новому. Мозг, привычный к анализу действий конкурентов ловко тасовал детали, придавая невинным — на первый взгляд — поступкам Сандры совсем иной смысл.

…Шимла. Её желание покататься на лодке. Счастливый Гурмит, готовый на всё, лишь бы угодить любимой.

…Сделка, которая должна была состояться у подножия хребта. А ведь Гурмит действительно хотел заключить её именно там! У него даже документ при себе был.

…Настойчивость американки в разговорах и умение оказаться там, где важные беседы ведутся.

Теперь всё стало казаться звеньями одной цепи и ступеньками, ведущими к единственной (или же не единственной?!) цели.

— Как грамотно она нас к этому подвела… — потрясённо прошептал он. — Я ошибался, думая, что Сандра хотела погубить Киару. Нет! Киара была лишь средством. На самом деле целью был я!

Какое-то время Арджун, не двигаясь, смотрел на него. Он не переспрашивал. Он давно думал об этом и пришёл к такому же выводу, прокручивая в голове известные факты.

— Она знала, что ты прыгнешь за ней, — подтвердил он. — К тому моменту сделка по Пир Панджал должна была быть уже подписана, но ты не подписал. И тогда Сандра пыталась остановить свой собственный механизм. Но зачем ей нужно было убивать тебя?

— Обязательно спрошу, как только увижу, — тяжёло буркнул Рэйтан, цедя слова сквозь зубы. — А вообще мне кажется, что Сандра лишь кукла. О кукловоде же мы и понятия не имеем… Как я мог так недооценить её?! — вспылив, через мгновение Рэйтан вскочил, крепко ударяя основанием ладони в стену.

В самом деле! Это же было так очевидно! Её взгляды, слова… Услужливая красивая девушка, что всегда рядом. Облапошенный Гурмит, как ещё один источник информации! Арора скрипнул зубами. Каждый день рядом с ним разыгрывалась пьеса с тщательно спланированным финалом. Ну, ладно, он. Ему не привыкать. Но во всей этой круговерти оказалась Киара. Чистая душа, которую просто-напросто принесли в жертву. Рэйтан почувствовал, что звереет.

— Ещё никому до этого не удавалось провести Рэйтана Деон Арора, — мстительным тоном процедил он, заставляя голову мыслить ясно. — Итак, что мы имеем: предательница Сандра, которая сделала всё, чтобы убрать меня с пути и получить Пир Панджал. Возможный предатель Вахи, который тоже мечтает заполучить хребет, только, сдаётся мне, для других целей. И некто, кто за ними стоит.

— Все ниточки тянутся далеко, — согласился брат. — Но это ещё не всё.

Далее последовал рассказ о подозрительном караване, следующим через долину как раз к хребту Пир Панджал.

— Я видел ящики прикрытые тряпками, — сообщил Арджун. — Ближе не подходил, боялся быть узнанным. Однако по всем признакам это оружие. И мои обдолбанные горцы явно в курсе проблемы! Уж больно шустро превратился в оглохшего и ослепшего вождь. За нашими спинами идёт большая игра, брат.

Рэйтан промолчал, переваривая последнюю информацию. Так же, как и Арджун он хорошо помнил карту. Штат Химачал Прадеш, где они сейчас находились, часто называли страной снежных гор. Одной из этих гор был Пир Панджал, и именно он спускался своими отрогами в Китай, Непал и, в том числе, недружественный Пакистан. И тот, кто владел им… В горле внезапно пересохло. Стремясь освежиться, Рэйтан потянулся за стаканом воды и нечаянно задел рукой статуэтку, которую к тому времени брат снова успел поставить на край стола. Божок зашатался.

— Эй, осторожнее!

Арджун попытался перехватить его на лету, но белые пальцы цапнули лишь воздух. С сухим неприятным треском статуэтка шлёпнулась на пол и в образовавшуюся трещину на ковёр вытекла густая, жёлто-коричневая жижа. Братья переглянулись. Все, кто хоть сколько-нибудь жил в Индии, а особенно в северной её части, прекрасно знали, что это такое.

— Чарас! — буркнул Арджун, присаживаясь рядом и окуная пальцы в тягучую массу.

По комнате распространялся смолистый, горьковатый дух дурман травы. Арджун уже не жалел что божок разбился. А отправившиеся с ним в поход горцы перестали казаться такими уж помогающими. Все вокруг преследовали свои цели! Взглянув на Рэйтана, он замер, загипнотизированный выражением лица брата.

— Значит, малана, — негромким голосом резюмировал Рэйтан, но от его интонаций мурашки побежали по коже. — А ситуация-то становится всё интереснее и интереснее!

---------------------

Масала доса — хрустящие блины из рисовой муки и дала, начиненные пряным картофелем

Самбар — соус из чечевицы, овощей и специй. Часто самостоятельное блюдо из чечевицы

Чатни — острый соус из овощей или фруктов

Самосы — популярное блюдо в Индии. Жареное или печёное тесто с начинкой. Размер и форма различны, но наиболее распространённая в виде треугольника. Часто подаётся с соусами.

Джути — обувь в виде лёгких шлёпок, часто без задника

Мангалсутра — индийское свадебное ожерелье («mangal» — святой, благоприятный, «sutra» — нить). Это священное ожерелье жених надевает на шею невесты в день свадебной церемонии, в то время как священник читает ведические гимны и молитвы, тем самым давая ей статус жены и спутницы жизни. После этого жена носит мангалсутру всю жизнь или до тех пор, пока жив ее муж. Представляет собой золотые цепочки или жёлтые нити с нанизанным на них золотистым и черным бисером. Может заканчиваться кулоном из золота или алмаза. Чёрный бисер символизирует защиту от сглаза

Синдур — порошок красного цвета, используемый в индуизме

Пандит — священник в индуизме

----------------------------