Инсектариум

Я калечил других, оттого что был взглядом колюч,

И всклокочен, как демон, и склочен не по годам.

Оттого что в памяти запертое на ключ

Никому глядеть не давал да и впредь не дам.

Я калечил других, оттого что лечить не умел

Хоть, признаться, и тщетно желал научиться — встарь.

Но тем ярче для них представлял собою пример —

Чем прочнее крепчал, закаляясь в живую сталь.

Я крепчал и кричал — многострунно, как менестрель;

И слезами друзей — освежал, охрипая, рот.

Мне хотелось вперёд — безусловно, как можно быстрей,

И от этого — всё, что горело, пускалось в ход.

В топку то я швырял, что обугливалось до костей,

Непременно меня, беспокойного, обогатив

Беспримерным всесилием все покидать ряды.

Вон из каждого, вон!.. Знай вперёд!.. Я не видел стен,

Сталенея в осатанелый локомотив,

И подобно ему же горький отхаркивал дым.

А когда у меня иных не осталось средств

Бросил душу свою я в жадную пасть печи.

И рванул-то сразу, раз в тысячу более резв;

Дым шёл горлом теперь и настолько ж сильнее горчил…

Тем стремительней гнал я, чем жарче горела душа,

Чем страшнее ревела и билась в огне срамном.

Нёсся так, что земной, лишь Солнцу подвластный, шар

Под гремящими рельсами рьяно ходил ходуном.

Только даже то, что стоит во главе угла,

Хоть и славно пылает — да скоро. И дело худо.

Вот и душенька бедная выгорела дотла,

Словно храм деревянный, словно вспыхнувший хутор.

На путях в никуда ты движенью не встретишь помех —

Особливо, когда пролегают пути по наклонным.

Я, ещё по инерции пару вёрст отгремев,

Стал на месте, которое мне обернулось лобным.

Будто я для того в измождённую почву врос,

Чтоб судили меня — те, кому исправно служил.

Те, что нынче снаружи шумели, толпясь вразброс,

Оттого что желали привычного стука колёс…

Изнутри им вторила совесть, мой пассажир.

Всё же вскоре те, кто судачил, — поразбрелись

По домам и делам. Совесть сгинула гостем непрошеным.

Я остался пустеть, становясь отрешенно-землист,

Отгремевший состав, осуждённый дремать заброшенным…

Так дремлю и поныне, вымученно-дремуч,

Всё прочнее сродняясь с бездвижностью с каждым годом.

А во мне — ни души. Ни с того, что я заперт на ключ…

Просто некому боле бродить по замшелым вагонам.