Москва - столица

ПО НИКИТСКОМУ БУЛЬВАРУ

Для нас этот московский бульвар связан прежде всего с именем Н.В. Гоголя — последняя квартира писателя в Москве, единственный его мемориал в Российской Федерации. Но Никитский бульвар можно назвать и литературными мостками столицы: столько имен литераторов и деятелей культуры с ним связано. Вместе с тем это один из тех районов старой Москвы, на которых особенно ярко прослеживается ход исторического формирования города от Средневековья до наших дней.

Вылеты двух важнейших для Москвы дорог — на Смоленск и Новгород Великий — между ними первоначально замыкался участок будущего бульвара. В XII—XIII вв. путь на Волоколамск — Новгород шел в направлении улиц Знаменки — Поварской. В XIV в. через Воздвиженку — Арбат прокладывается дорога на Смоленск, тогда как путь на Новгород через Большую Никитскую. В начале этой последней — Волоцкой дороги в XV в. ставится часовня Федора Студита, у которой при Иване III, во время строительства кремлевских соборов, закладывается женский Смоленский монастырь. В XVI в. Большой Посад Москвы, иначе — Загородье, обносится по линии будущего кольца «А» земляными стенами с бревенчатыми воротами на вылетах дорог. В 1586—1593 гг. по кромке вала возводятся каменные стены Белого города. Этот третий, после Кремля и Китай-города, оборонительный рубеж Москвы при общей протяженности около 10 километров имел 27 башен, из них 10 проездных, названия которых продолжают сохраняться в московском обиходе под именем ворот.

У Никитских (иначе — Смоленских) ворот происходит встреча царя Михаила Федоровича с возвращающимся из польского плена патриархом Филаретом. В честь этого события в 1626 г. дается царская жалованная грамота на превращение Смоленского монастыря в мужской с больницей на 20 человек, а на месте часовни закладывается Смоленская церковь с приделом Федора Студита — старейший из дошедших до наших дней памятников бульвара. Монастырь, получивший народное название Федоровского больничного, был объявлен домовым патриаршим и стал любимым местопребыванием Филарета. В 1709 г. указом Петра I он был закрыт, церковь превращена в приходскую. На протяжении XVIII в. к приходу Федора Студита принадлежали дворы Волконских, Кирилы Разумовского, Толстых, Суворовых. А.В. Суворов пел здесь на клиросе, при церкви был похоронен и прах его матери.

Со стороны Арбата Никитский бульвар замыкает другой памятник XVII в. В 1676 г. на средства царя Федора Алексеевича «на Дехтереве огороде за Арбатскими воротами» строится церковь Введения с приделом Симеона Столпника (угол Нового Арбата и ул. Поварской). В приходе ее находились загородные боярские дворы Нарышкиных, Молчановых, Салтыковых, Хитрово, Несвицких, а также многочисленных мастеровых Оружейной палаты. Впоследствии в этой церкви венчался С.Т. Аксаков, ее постоянно посещал в течение 1848—1852 гг. Гоголь. На отпевании «у Симеона Столпника» настаивали, хотя и безуспешно, друзья Гоголя из аксаковского окружения.

За два века своего существования стены Белого города приходят в ветхость. В 1765 г. Синод отменяет традиционные крестные ходы на них, а от императрицы следует разрешение использовать их как материал для строительства казенных зданий и первым — Воспитательного дома у Яузских ворот. В 1775 г. утверждается проект сноса стен и разбивки бульварного кольца. Москва повторяла градостроительный прием европейских средневековых городов, где крепостные укрепления (немецкое — «bokwern») уступали место зеленым насаждениям (французское — «boulevard»). В 1783—1785 гг. производится разбивка первой части будущего бульварного кольца — от Никитских до Петровских ворот. Участок от Никитских до Арбатских ворот оказывается одним из последних. В 1796 г. здесь высаживается два ряда деревьев, и указом Павла I в начале и конце бульвара строятся две гостиницы. По внешнему проезду бульвара был сохранен протекавший в открытых берегах ручей Чарторый.

В. Маковский. На бульваре

В архитектурном отношении образовавшийся бульвар представлял крайне непривлекательный вид: все дворы выходили на него задними сторонами, иначе — хозяйственными постройками. Существование стены Белого города определило, что дворы Белого города ориентировались на Калашный переулок, Земляного — на Мострюкову улицу (неискаженное название Мерзляковского переулка), откуда и были сделаны въезды. При этом застройка в Земляном городе отличалась разнохарактерностью, тогда как в Белом еще со времен Петра регулировалась специальными предписаниями, поощрявшими строительство каменных, по меньшей мере полутораэтажных зданий.

Характерным для Земляного города загородным боярским двором был двор Салтыковых (№№ 7 и 7-а), где находится мемориал Гоголя. Основной каменный двухэтажный дом располагался торцом к Мострюковой улице, остальные строения (деревянные одноэтажные жилые, многочисленные хозяйственные, вплоть до коровника и конюшен) — по границам участка. Около въезда со стороны Мострюковой улицы находился колодец.

Для дворов Белого города не менее характерна история участка Голицыных (№№ 6, 8-а, 8, 10). На рубеже XVIII—XIX вв. им владеет С.Ф. Голицын, известный актер-любитель, женатый на одной из племянниц Г.А. Потемкина-Таврического, В.В. Энгельгардт. Воспетая Г.Р. Державиным под именем Плениры, В.В. Голицына пробует свои силы в литературных переводах с французского. Она поддерживает К.Ф. Рылеева и И.А. Крылова, состоявшего домашним учителем ее десятерых сыновей. После пожара 1812 г. голицынские постройки остаются невосстановленными, а со смертью владелицы наследники начинают распродавать участок.

Первой была продана средняя часть участка с двухэтажным домом, украшенным восьмиколонным портиком со стороны бульвара (№ 8 и 8-а), где собственно и жила голицынская семья вместе с Крыловым. Купчая оформляется в Пензенской Гражданской палате на имя коллежского асессора И.П. Фролова в 1816 г., но уже спустя три года дом перекупает Н.П. Головкина, внучка В.Ф. Салтыкова, дочь любимца Павла I П.И. Измайлова. Н.П. Головкина занимается литературой сама и входит в семью, причастную к одному из интересных памятников мемуарной литературы XVIII в. Отец ее мужа, состоявший на голландской службе, был автором известных «Записок». В конце 1820-х гг. во флигеле дома (№ 8-а) жил друг Пушкина полковник С.Д. Киселев, и существуют предположения, что именно здесь поэт впервые читал свою поэму «Полтава».

Отстроив дом и надворные постройки, Головкина расстается с владением, которое переходит в 1836 г. в семью морских офицеров Моллеров. Здесь бывал и известный портретист Н.В. Гоголя, живописец Ф.А. Моллер. В 1858 г. владелицей дома становится правнучка Алексея и Кириллы Разумовских М.П. Галаган, бывшая замужем за П.Е. Комаровским. В 1876 г. ей наследует дочь Екатерина, жена графа К.Н. Ламздорфа, внука воспитателя Николая I. Их семья в 1894 г. получает право называться Ламздорф-Галаган.

Однако именно 1870-е гг. оказываются тем временным рубежом, на котором происходит очередная перемена владельцев домов на бульваре. Дворянские фамилии одна за другой уступают место купеческим, те, в свою очередь, перестраивают усадьбы, превращая их в доходные дома. Е. П. Ламздорф почти сразу продает все владение купцу 2 гильдии А. Н. Прибылову, жившему «собственным домом в Рогожской слободе». В 1877 г. тот расширяет и надстраивает дом № 8-а, в 1889 г. дом № 8, квартиры в которых получают все новейшие удобства вплоть до зимних садов на каждом этаже. В 1930-х гг. дом № 8 был настроен еще на два этажа. В 1941 г. его частично разрушила бомба, и вместе с восстановлением он приобрел еще один этаж.

По сравнению с главным голицынским домом дом № 6 значительно раньше переходит в купеческие руки. Начиная с 1846 г. его владельцами становятся московский купец Ф.В. Фрейман, с 1875 г.— «московский 2 гильдии купец рижский гражданин А.К.Ф. Шмит», с 1898 г. — дочери последнего, жена статского советника З.А. фон Брискори и жена генерал-майора Е.А. Фабрициус. Но и здесь основные перестройки приходятся на семидесятые годы, когда дом надстраивается, а его подвальные помещения оборудуются под Архив Контрольной палаты, находившийся здесь с 1878 по 1898 гг. В конце девяностых годов весь первый этаж отдается под магазины, а подвалы под жилье.

Дом Луниных на Никитском бульваре (1818-1827 гг.)

Последняя часть голицынского владения нашла покупателя только в 1832 г. До этого времени выгоревший дом оставался неотстроенным. С расходами по строительству с трудом справляются и новые владельцы — семья участника турецкой кампании генерал-майора Нагеля. В документах 1836 г. отмечается, что во всем владении «к житью приспособлены» 18 1/2 покоев, из числа которых 15 1/2 еще не готовы. От Нагелей домовладение на короткий срок переходит к представителю одной из старейших московских семей А. П. Щепотьеву, которым в XVIII в. принадлежал целый участок по Большой Никитской — от Хлыновского тупика до Леонтьевского переулка. Но начиная с семидесятых годов он составляет собственность той категории купцов, а затем мещан, которые, не модернизируя домов, превращали их в скопище мелких дешевых, зато дававших большие доходы квартир. Для этой цели переоборудуются под жилье обширные подвалы, делаются многочисленные изолированные входы и въезд со стороны бульвара. В остальном дом и вся застройка участка сохраняли планировку и вид начала XIX в. вплоть до 2000 г.

Участок внутреннего проезда бульвара от голицынских земель до Никитских ворот на рубеже XIX в. принадлежал Лобановым-Ростовским (№ 14), Луниным (№ 12-а) и Хованским (12). Один из выдающихся памятников московской архитектуры, ансамбль лунинского дома (1818—1821, арх. Д. Жилярди) сразу по его окончании был продан Коммерческому банку. В дальнейшем банк докупил и участок Хованских, на котором в 1914 г. началось строительство многоэтажных жилых корпусов для банковских служащих, завершившееся уже в 1920-х гг. Участок Лобановых-Ростовских представлял такое же родовое гнездо, как и усадьба Салтыковых. Во второй половине ХVIII в. им владеет Я. И. Лобанов-Ростовский, обер-камергер, член Государственного Совета, в течение 1806—1816 гг. генерал-губернатор Малороссии. С лобановским дворцом — двухэтажным, украшенным восьмиколонным портиком, связано и имя его сына, известного историка и собирателя, Александра Яковлевича. Составленная А.Я. Лобановым-Ростовским редчайшая коллекция старинных карт поступила в Главный штаб, его собрание портретов Петра I — в Государственную Публичную библиотеку. Особенную ценность представляли разысканные и опубликованные им в течение 1830-х—1840-х гг. в Париже и Лондоне документы, связанные с Марией Стюарт.

Гусар на коне. Изразец. 1-я половина XIX в.

От Лобановых-Ростовских дом переходит к другому историку — Бантыш-Каменскому, а в 1826 г. к семье Огаревых. В его стенах проходит юность самого Н.П. Огарева, собрания огаревского кружка, встречи с А.И. Герценом. После отправки Огарева в ссылку домом владела его сестра, а в 1860-х гг. почетный попечитель Смоленской гимназии А.А. Голицын, член увлекшейся католицизмом и идеями миссионерства семьи. Два его брата кончили свои дни католическими фанатиками в Париже, сестра — в Луизиане (США), куда уехала в качестве миссионера. С 1868 г. все домовладение переходит к некоему штаб-ротмистру Миклашевскому, который приступает к его переделке в доходных целях. В связи с поддержанной Абрамцевским кружком модой на кустарные изделия, надстроенный дом оборудуется под Кустарный музей (с 1883 г.).

Подобно голицынским землям, участки внешнего проезда Никитского бульвара от салтыковского двора в сторону Никитских ворот подвергаются после пожара 1812 г. переделу и смене владельцев. Соседний с салтыковским двор Волынских переходит в 1817 г. к камергеру А.С. Власову, известному коллекционеру, чье собрание живописи, гравюр и редких книг, начиная с изданий XV в., оговаривалось в путеводителях Москвы как одна из достопримечательностей города. В 1846 г. часть этого участка приобретает полковник Н.Г. Головин, от него в 1859 г. купеческая семья Манухиных, а в 1884 г. владельцем становится «городской учитель Дашкевич», который многочисленными рассчитанными на маленькие квартиры пристройками превращает все владение в некое подобие старой барской усадьбы (дом № 11).

Остальные дома внешнего проезда отражают различные этапы жилищного строительства города. В течение 1910— 1913 гг. сооружаются многоэтажные доходные дома — №5 (арх. Л.В. Стеженский), №13 (арх. К.К. Кейзер), предназначавшийся для «Общества распространения практических знаний между образованными женщинами»